Винтовка капитана Мосина

После русско-турецкой войны 1877—1878 годов стала очевидной необходимость вооружения армии магазинным оружием. В России многие изобретатели работали над решением этой задачи, но наибольших успехов добился выдающийся конструктор Сергей Иванович Мосин.

С. И. Мосин родился на станции Рамонь бывшей Воронежской губернии 2 апреля 1849 года. Отец его, отставной армейский подпоручик, служил управляющим в имении богатой помещицы. После окончания кадетского корпуса С. И. Мосин поступил в 3-е военное Александровское училище, откуда был переведен в Михайловское

артиллерийское училище. Он закончил его по первому разряду в 1870 году и в чине подпоручика был назначен во вторую резервную конную артиллерийскую бригаду. Отслужив два года, молодой офицер, любивший технику и точные науки, почувствовал потребность получить инженерное образование. Он успешно сдал экзамены в Михайловскую артиллерийскую академию, его успехи в учебе были отмечены золотой медалью, а по окончании курса Мосин попросил направить его на службу в Тулу, на императорский оружейный завод.

Служба Мосина складывалась таким образом, что ему пришлось побывать помощником начальника или же начальником почти всех основных мастерских завода. Он успешно справлялся со своими обязанностями, в короткий срок проявил себя хорошим организатором производства, технологом и руководителем. 5 марта 1880 года штабс-капитан С.И. Мосин был назначен начальником одной из самых крупных и важных для завода мастерских — инструментальной. В этой мастерской изготавливались опытные образцы магазинных винтовок русских и иностранных конструкторов, так что Сергей Иванович был осведомлен о ходе работ по созданию нового оружия. В 1882 году он занялся самостоятельной изобретательской работой по проектированию магазинной винтовки.

В 1883 году при Главном артиллерийском управлении была создана «Особая комиссия для испытания магазинных ружей», которая рассматривала все проекты новых винтовок и испытывала уже имеющиеся системы. В комиссию включили и С. И. Мосина, как знатока производства, крупного специалиста-оружейника и как конструктора, поскольку он представил в комиссию винтовку калибром 4,2 линии с реечным магазином в прикладе. Комиссия положительно оценила творческие поиски Мосина, признала заслуживающим внимание представленный на испытание образец.

Окрыленный первым успехом, Сергей Иванович работал напряженно и плодотворно. В 1885 году комиссия рассмотрела новый образец, представленный конструктором. Эта винтовка уже ничем не напоминала прежнюю и имела совершенно оригинальное решение прикладно-реечного магазина. Мосинский вариант магазина получился настолько удачным, что им заинтересовались за границей. Но винтовка Мосина на вооружение русской армии принята не была, по причинам, от конструктора не зависящим. В 80-х годах на российских заводах было налажено

С.И. Мосин, создатель трехлинейной винтовки С.А Зыбин, старший техник ТОЗа. 1912г.

производство пироксилинового (бездымного) пороха. Он был гораздо мощнее дымного и давал возможность уменьшать калибр пули и размер патрона. В свою очередь уменьшение калибра позволяло увеличить убойное действие и дальность полета пули, уменьшить общий вес винтовки, увеличить носимый запас патронов. В связи с этим главное артиллерийское управление приняло решение принять на вооружение армии винтовку трехлинейного калибра. По этим причинам С. И. Мосин окончательно отказался от переделки однозарядной винтовки в магазинную и создал новый образец уменьшенного калибра, с прикладно-реечным магазином и скользящим затвором собственной конструкции. Однако в связи с тем, что не было ни одной достаточно надежной магазинной системы, военное министерство приняло решение проектировать, как промежуточный вариант, однозарядную трехлинейную винтовку. С 1887 по 1888 год С. И. Мосин проектировал однозарядную винтовку, но не отказывался и от работы над магазинной, так как считал ее наиболее перспективной. 28 ноября 1888 года Сергей Иванович представил генералу В. В. Нотбеку свою очередную разработку. Нотбек давно следил за успехами Мосина и первым оценил достоинства нового образца. В докладе оружейному отделу ГАУ генерал просил: «...выслать в ИТОЗ 1000 патронов нового калибра для предварительных испытаний винтовки,.. командировать С. И. Мосина в Петербург для присутствия на полигонных испытаниях». Мосин как никогда был близок к тому, что его изделие будет принято на вооружение армии. Но военное министерство, учтя то обстоятельство, что западные страны уже вооружились магазинными винтовками, предложило конструкторам представить на конкурс и магазинное оружие.

Сергей Иванович подошел к решению новой задачи исключительно творчески. Он тщательно проанализировал все последние достижения мировой оружейной промышленности и пришел к выводу о необходимости проектировать винтовку с серединным магазином, как наиболее отвечающим требованиям эксплуатации оружия в боевых условиях. Уже в феврале 1890 года он закончил разработку нового образца.

Одновременно с Мосиным представил на испытания магазинную винтовку собственной конструкции бельгийский изобретатель и фабрикант Наган. Комиссия предложила обоим соискателям представить к 1 марта 1891 года по триста экземпляров винтовок для войсковых испытаний.

Туляки старались выполнить заказ как можно быстрее, и уже в октябре 1890 года вся партия была доставлена в Петербург. Л. Наган поступил иначе. Он представил к назначенному сроку только 100 экземпляров, но отделанных со всей тщательностью. Особое внимание было обращено на отделку канала ствола и магазина, вызвавшего у приемщиков повышенное внимание. Стремление Нагана к достижению повышенной точности и чистоты диктовалось коммерческим интересом, так как в случае успеха он мог заключить с русским правительством контракт на несколько десятков миллионов рублей.

Войсковые испытания конкурирующих образцов были проведены с 13 по 18 марта 1891 года в Измайловском, Павловском и Самарском пехотных полках. По числу попаданий обе винтовки шли практически вровень, хотя в стрельбе на двести шагов стоя бельгийская винтовка несколько опережала русскую. Но это можно было отнести на счет более тщательно отделанных стволов винтовки Нагана. В дальности же стрельбы винтовка Мосина опережала иностранную, показывая прекрасный результат в стрельбе на 2700 шагов. Преимущество имела винтовка Мосина и при испытаниях на убойное действие пули — на расстояние 50 шагов ее пуля пробивала 35 дюймовых досок, а пуля бельгийского образца только тридцать.

Исключительно важным для определения надежности оружия был подсчет задержек при подаче патронов. Мосинская винтовка имела за все время испытаний 217 задержек, а нагановская — более 550. К испытуемым образцам были предъявлены высокие требования на безотказность в работе. И мосинская винтовка, в отличие от бельгийской, прекрасно выдержала жесткий режим работы. Учитывались не только результаты испытаний. Комиссия считала также и технико-экономические показатели, возможный расход сырья, стоимость винтовки в производстве, ее технологичность. И здесь мосинская винтовка выгодно отличалась от нагановской.

Комиссии необходимо было принять взвешенное, основанное на объективных данных решение. Уж слишком велик: был риск ошибиться: ведь перевооружение армии новом винтовкой должно было обойтись казне в десятки миллионов рублей. Голосование состоялось 19 марта 1891 года. Часть членов комиссии однозначно проголосовала за винтовку Л. Нагана. Часть специалистов колебалась. Так, генералы Чагин и Редигер отдали голоса бельгийцу, учитывая тщательность отделки его винтовок, но особо отметили, что мосинский образец будет дешевле в производстве. Особого мнения придерживался один из ведущих русских оружейников В. Л. Чебышев, который категорически настаивал на принятии отечественной винтовки. Но в результате первого голосования четырнадцать членов комиссии были за винтовку Л. Нагана и десять за винтовку С. Мосина.

В. Л. Чебышев представил комиссии специальный доклад, в котором обобщил результаты испытаний и подсчитал технико-экономические показатели. Его поддержали члены комиссии Бестужев-Рюмин, Кабанов, Роговцев, фон дер Ховет, после чего 20 марта комиссия собралась вновь, чтобы еще раз обсудить вопрос о винтовке для русской армии. Доклад В. Л. Чебышева был настолько убедительным, что после повторного голосования мнения разделились поровну: двенаадцать на двенадцать. Но поскольку председатель комиссии, голосовавший за винтовку Мосина, имел два голоса, первенство осталось за русской винтовкой.

Трехлинейная винтовка Мосина.

Это была победа не только Сергея Ивановича Мосина, это был успех отечественной инженерной мысли, всех русских оружейников, сумевших в результате больших усилий преодолеть отставание армии в стрелковом оружии.

Однако всякого рода ретрограды и противники отечественной оружейной школы не успокоились. Особенно усердствовал сам император Александр III и его военный министр Ванновский. Министр настоял на том, чтобы винтовка была названа не по имени ее конструктора, а просто «русская 3-линейная винтовка образца 1891 года». Основанием для этого ему послужило то обстоятельство, что Сергею Ивановичу оказывали помощь в работе над образцом оружейники, члены комиссии Кабанов и Роговцев. Император же посчитал, что Мосин заимствовал у Нагана саму идею серединного магазина, и потому вычеркнул из названия слово «русская». Так и случилось, что в приказе по военному ведомству было написано: «Государь император высочайше повелеть соизволил наименовать винтовку эту «3-линейной винтовкой образца 1891 года».

Это был, безусловно, удар не только по самолюбию С. И. Мосина, но и по престижу всей отечественной оружейной школы. Принятое решение противоречило мнению комиссии по выработке магазинного ружья, которая авторитетно отметила явные преимущества мосинской конструкции, среди которых были: самый совершенный по тому времени затвор, оригинальная отсечка-отражатель, предохранительный взвод, защелка магазинной крышки, антабка на шарнирном болте. Даже сам министр Ванновский признавал, что русская винтовка имеет явные преимущества над бельгийской. Но решение царя было окончательным и бесповоротным. Более того, Леону Нагану, винтовка которого не была принята на вооружение не только в России, но даже в Бельгии, выдали огромную премию в размере 200 тыс. рублей. Сергей Иванович Мосин, создавший редкий по завершенности образец стрелкового оружия, получил всего лишь тридцать тысяч премиальных.

По-другому оценили вклад С. И. Мосина в укрепление русской армии специалисты-оружейники. 25 ноября 1891 года артиллерийский комитет Главного артиллерийского управления присудил Сергею Ивановичу Большую Михайловскую премию. Это была высшая награда, которой один раз в пять лет удостаивались специалисты, внесшие особо важный вклад в развитие отечественной артиллерии.

Перед отечественной оружейной промышленностью встала задача огромной важности и сложности — освоить производство 500 тыс. винтовок в год, чтобы в кратчайшие сроки заменить винтовку образца 1870 года на новую. Для этого нужно было оснастить оружейные заводы новым технологическим оборудованием и провести их частичную реконструкцию. Все это должно было обойтись государству в 154 млн. 500 тыс. рублей.

Предполагалось, что перестройка завершится к середине 1891 года. Но на Тульский оружейный завод новое оборудование стало поступать только во второй половине 1892 года. Для него расширили имевшиеся производственные площади и в 1893 году построили новые, в том числе калильную мастерскую, здание электрической станции — первый случай использования электричества на оружейном заводе, новый корпус под револьверную и полировочную мастерские, новую ложевую сушильню, штыковую, ложевую и столярную мастерские.

Пока шло переоборудование заводов, Сергей Иванович Мосин все силы отдавал созданию совершенных лекал. Он поставил цель снабдить оружейные заводы одинаковыми лекалами, чтобы добиться взаимозаменяемости деталей винтовок не одного, а всех предприятий, на которых устанавливалось их производство. Но дело шло очень медленно, первая партия лекал была готова лишь к 1 ноября 1892 года. Так что тульский завод приступил к производству винтовок только по чертежам. И тем не менее тульские оружейники и на этот раз показали большое мастерство. Уже в 1892 году они дали русской армии 1489 новых винтовок. Ни ижевский, ни сестрорецкий заводы к этому времени производство еще не наладили. В следующем году туляки отправили в арсеналы более 90 тыс. винтовок, в два последующих года — 534 780. Вообще же к 1895 году Тульский оружейный завод достиг наивысшей за XIX век производительности — имея 9836 рабочих, он произвел продукции на 5 335 200 рублей.

К 1 января 1903 года фактически закончилось перевооружение русской армии мосинскими трехлинейками. Задача огромной государственной важности была выполнена, и в ее решение немалый вклад внесли рабочие, инженеры и служащие Тульского оружейного завода. Из 2 964 484 винтовок, сделанных на русских предприятиях, на долю туляков пришлись 1 777 805 боевых и 28 875 учебных. Таким образом, перед войной с Японией русская армия получила лучшую в мире стрелковую винтовку, созданную тульским конструктором на Тульском оружейном заводе и изготовленную туляками. Об этом всегда помнили русские солдаты.