Добавил:
Upload Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
Скачиваний:
133
Добавлен:
19.03.2016
Размер:
2.74 Mб
Скачать

История становления региона Дона и Северного Кавказа, их включения в состав Российского государства.

В современной научной историографии существует несколько вариантов периодизации, разработанных с учётом систематизации и необходимости обобщения различных методологических подходов, формационных и цивилизационных критериев (от 3 - 5 и до 10 периодов, с выделением отдельных значимых этапов.)

В более обобщённом виде периодизация региональной истории Юга России предложена Т.Ф. Ермоленко:

1. Период этногенеза на территории Юга России и Азово-Донского подрегиона

а). Древность (400 тыс. лет – до IV века н.э.)

б). Средневековье (IV – XV века)

2.Период интеграции региона в состав Российской империи:

а). XVI – первая половина XVIII века - складывание вассально-союзнических отношений народов региона и казачества с Российским государством.

б). Вторая половина XVIII – первая половина XIX века - практическое включение региона в состав Российского государства.

3. Период модернизации региона во второй половине XIX – начале XXI века.

а). Вторая половина XIX – начало XX века - капиталистическая модернизация и индустриализация, формирование основ целостности региона и специализации его экономических районов

б). Советский период 1917 - 1991г.г. – советская модернизация и специализация

в). Постсоветский период – с 1991 - 1993г.г. по настоящее время - постмодернизация в новых условиях вызовов глобализации и регионализации

В целом, разделяя предложенную схему периодизации, следует отметить, что история и специфика Азово-Донского края (субрегиона) несколько отличалась от остальных. Именно здесь сформировалось вольное Донское казачество в конце XV - XVI в.в., став основой для продвижения великорусского и украинского населения в Приазовье, Причерноморье, на Кавказ и в Прикаспий. Этот подрегион-край несколько ранее остальных был включён в состав Российской империи. С 1703 - 1723 по 1749 - 1761 годы здесь были образованы Азовская губерния, Таганрогское градоначальство, Южная таможня и крепость Св.Дмитрия Ростовского (г. Ростов-на-Дону). Новый российский приграничный регион с середины XVIII века стал важнейшим военно-стратегическим и управленческим, отчасти экономическим центром проведения внешней политики России на Кавказе и в Причерноморье. После завершения Кавказской войны, в пореформенный период, с присоединением Приазовья к Области Войска Донского в 1887гг., постепенно сложился обновлённыйый субрегион с интегрирующим центром в г.Ростове-на-Дону, по праву ставший «воротами Кавказа» уже в начале ХХ века.

Поэтому, на наш взгляд, возможно дать более подробную, развёрнутую периодизацию истории данного субрегиона с учётом уже имеющихся подходов, предложенных ранее в учебных пособиях А.И.Нарежного, В.Г.Волкова, К.А. Малыхина.

При характеристике общей периодизации региона и Азово-Донского края (субрегиона) вполне логично выделить для более подробного изучения как основные периоды, так и ряд значимых этапов:

  1. Древний период. Становление древней палеокавказской общности; первые стоянки древних людей на территории Подонья и Приазовья; начало процессов этногенеза. (400 тыс. лет до н. э. - III тыс. до н. э.)

  1. Начало взаимодействия древних народов Подонья, Приазовья и Кавказа с кочевниками Евразии; формирование древних цивилизаций Черноморо-Каспийского региона и Азово-Донского подрегиона, их взаимодействие. (II тыс. до н. э. - конец I тыс. до н. э.)

III. IX в. до н. э. - IV в. н. э. и вплоть до Великого переселения народов - период доминирования народов индоевропейской языковой семьи и влияние средиземноморской греко-римской цивилизации на скифосарматский культурный мир Приазовья. Важнейшее значение торгового и культурного центра Танаис.

IV. V – XV вв. н. э.

а). V – XII в.в. - формирование новых государственных образований эпохи средневековья: Аланского государства, Волжской Булгарии, Хазарского каганата, Древнерусского государства - Киевская Русь, Половецкого союза (Дешт-и-Кыпчак), взаимодействие народов и культур индоевропейской и алтайско-тюркской языковых семей. Славянское хозяйственное и культурное влияние на среднем и верхнем Дону – Белая Вежа.

б). XIII - XVв.в. - монголо-татарское нашествие и включение «Донского улуса» в состав Золотой орды (позднее Большой орды). Расцвет татарского Азака и итальянской торговой колонии Тана в Приазовье. «Дикое поле» после походов эмира Тимура, азовские, татарские казаки и бродники, население Червлёного яра.

V. Конец XV – последняя четверть XVII в. – образование первых казачьих поселений в «Диком поле», на Верхнем и Нижнем Дону, формирование автономно-территориального, полугосударственного объединения «Всевеликое Войско Донское», его союзнические отношения с Московским государством, военная борьба за свои территории с Крымским ханством, Османской Империей (крепость Азов в устье Дона) и Ногайской ордой. Закрепление за данной территорией нового названия – Земля Донских казаков.

VI. Конец XVII – I половина XIX в.

а). конец XVII – последняя четверть XVIII в.в. - постепенное и окончательное вхождение территорий Подонья, Приазовья и степного Предкавказья в состав Российской империи. Строительство российских крепостей и городов в Азовской и Екатеринославской губерниях, в Земле Войска Донского (Таганрог, Мариуполь, Ейск, Ростов и Нахичевань-на-Дону, Новочеркасск). Формирование современного устойчивого этнического и социального облика населения края (казаки, русские и украинцы, армяне и греки, немцы, поляки, иудеи и др.)

б). конец XVIII – первая половина XIX в.в. - вхождение народов и территорий Северного Кавказа и Причерноморья в состав Российской империи. Превращение Приазовья и Земли Войска Донского во внутреннюю область Российской империи, окончательное закрепление статуса донского казачества, как военно-служилого, государственного сословия, формирование сословного статуса донского дворянства и крепостного крестьянства, свободных колонистов и иногороднего населения.

  1. II-я половина XIX в. – начало ХХ века до 1917 - 1920.

а). Характеризуется достаточно четким территориальным структурированием Нижнего Поволжья, Подонья, Приазовья и Северного Кавказа. В ходе буржуазно-либеральных реформ активизируется развитие рыночной, капиталистической экономики, возникает современная транспортная и индустриальная инфраструктура, идёт формирование высокоразвитых урбанизированных городских центров: Ростова-на-Дону, Таганрога, Царицына и Астрахани, Екатеринодара и Ставрополя, Владикавказа.

б). последняя четверть XIX – начало XX века. - формирование современного облика Донского края, присоединение территорий и городов Приазовья к Области Войска Донского в 1887 - 1888г.г. (9-ть округов, 7-мь городов и 129 станицы), усложнение и изменение этнической и социальной структуры населения края, взаимоотношений между казачьим и не казачьим, инонациональным населением.

Казачьи войска фактически сформировались на Юго-востоке и на всех приграничных территориях Российской Империи. Они сохранялись, как важнейший оплот российского государства и самодержавного политического режима. Сохранены привилегии казаков на землевладение и землепользование, что сдерживало развитие современных капиталистических отношений, сохраняло казачью общину, как полуфеодальный пережиток, вносило раскол между казачьим и не казачьим, крестьянским и городским населением, осложняло складывание современного гражданского общества в России и на её южной периферии в конце XIX - начале XX-го века, что проявилось в жестоком противостоянии в период революций и гражданской войны (1905 - 1920г.г.) Частые колебания казачества между силами революции и контрреволюции вызвали политику расказачивания, террора против казаков со стороны рабоче-крестьянского Советского государства в 1919 – 1920 гг., привели к большим людским потерям среди казачества и иммиграции части казачьего населения (от 80 до 100 тыс. человек).

  1. Советский период истории региона (с 1917 - 1920 по 1991 - 1993гг.). Характеризуется окончательным территориальным разграничением на субъекты федерации, входящих в состав РСФСР и СССР в период советских административно-территориальных реформ и модернизации региона.

а). с 1920 по 1937годы, в ходе административно-территориальных реформ, были сформированы сначала Донская область, потом Северо-Кавказский край, а за тем - Азово-Черноморский край.

В ходе очередной реформы 1937 г. созданы: Ростовская, Астраханская, Волгоградская области, Ставропольский и Краснодарский края, Северо-Кавказские республики и округа, которые с небольшими изменениями фактически просуществовали до распада СССР в 1991г. Данный период характеризуется также продолжением процесса расказачивания и постепенным «размыванием» казачьей этносословной общности (субэтноса) на Юге России и на Дону.

б). 1937 – 1990 г.г. - окончательное формирование современного экономического, социального и этнического облика региона с его конкретной индустриально-аграрной специализацией, развитым рекреационным комплексом, особенно в Приазовьи, Причерноморьи и Кавказских Минеральных водах.

  1. Современный постсоветский период истории региона с 1991 - 1993г.г. и по настоящее время.

а). 1991г - 2000г. Характеризуется сложными процессами регионализации, обострением социальных и межнациональных конфликтов на Кавказе, попытками суверенизации в начале 90-х годов. Как ответ русскоязычного населения региона, возникает движение за возрождение казачества, союзы и казачьи войска, большая часть которых с 1996 г. входит в государственный реестр казачьих обществ РФ, официально возрождая традиции государственной службы, в том числе в армейских и гвардейских частях, в органах МЧС, МВД и в природоохранных структурах

Большой вклад внесло возрождающееся казачество в восстановление традиций народной дипломатии, укрепление добрососедских отношений с народами Кавказа и Закавказья, с Республикой Украина.

б). 2000г. - по настоящее время. Важнейшим этапом в реформировании современного российского государства, укреплении вертикали единой государственной власти, интеграции экономических и межэтнических процессов стал переход к современной региональной политике и создание на основе учёта межрегиональной специфики России 7-ми федеральных округов в мае 2000 г., включая Южный Федеральный округ, в который исторически и территориально вошли 13 (8 республик, 2 края, 3 области) субъектов федерации, том числе Ростовская область и г. Ростов-на-Дону, как столица области и всего Южного Федерального Округа.

в).создание 8-го Северо-Кавказского федерального округа, выделение из Южного федерального - 7-и субъектов федерации Ставропольского края и национальных республик.

Этногенез и его региональные (краевые) особенности.

Одной из центральных проблем изучения истории Юга России и его Азово-Донского подрегиона является процесс формирования картины разнообразного полиэтничного и многоконфессионального(религия,вероисповедание) культурного мира. В современной науке процесс образования народов называется этногенезом (этнос-народ, генезис-происхождение). В основе процессов этногенеза лежат, в первую очередь, происхождение антропологического типа, язык и религия, отчасти территория расселения и ландшафт, среда обитания и материальная, бытовая и духовная культура. На территории Подонья и Приазовья длительный исторический период проживали, в основном, народы индоевропейской языковой семьи, принадлежащие к иранской, славянской и германской языковым группам: скифы, сарматы, аланы, восточные славяне, русские, украинцы, армяне, греки, грузины, немцы, поляки и др. Они же, в основном, являются и носителями христианской, в большей степени православной культуры. Другой крупнейшей группой являются народы алтайской языковой семьи, тюркской и монгольской подсемьи: хазары, торки, булгары, печенеги, половцы (кыпчаки), монголы, татары, ногайцы, калмыки. В большинстве своём исповедовавшие ислам, кроме калмыков, которые остались приверженцами разновидности буддизма – ламаизма. Свой значимый след в истории и культуре Дона и Приазовья оставили и представители отдельных народов Кавказа, степного Предкавказья и Причерноморья: черкесы, адыги, шапсуги, чеченцы и ингуши, так же исповедовавшие ислам. Представители еврейской диаспоры в Приазовье представляли афро-азиатскую языковую семью и исповедовали иудаизм. Важнейшей специфической особенностью подрегиона, связанной с его географическим и геостратегическим положением, природоресурсным потенциалом, являлись процессы культурных заимствований(комплиментарности) в ходе постоянного соприкосновения различных цивилизаций, народов и культур. При массовых миграциях населения, в ходе войн и завоеваний, в древности и в средние века, весьма часто происходило смешение различных этнических групп, часто народы перемещались на новое место, или же объединялись в одну уже новую этническую общность, а иногда растворялись, ассимилировались среди других. Возникали метисные прослойки, отдельные устойчивые этносоциальные группы (донские армяне, греки, немцы) и даже уникальные полиэтничные сообщества - субэтносы, как, например, донское казачество. Поэтому проблемы изучения этногенеза относятся к числу одних из самых интересных, но и самых сложных, дискуссионных проблем исторической науки, культурологи, этнографии и социологии.

  1. Очерки истории и культуры народонаселения Подонья и Приазовья в древности и в средние века.

Азово-Донской край (подрегион) в древности и в средние века: географическое и геополитическое положение, территория и население.

Изучение богатейшего исторического и культурного прошлого Азово-Донского подрегиона, края (Подонья-Приазовья) и современной Ростовской области тем более интересно и поучительно, что издавна населявшие эту территорию многочисленные племена и народы постоянно имели широкие возможности для взаимодействия, экономические и культурные связи с древними цивилизациями Востока и Запада. На территории Подонья-Приазовья часто происходили такие исторические события, которые выходили за рамки событий узколокального, местного значения, представляя собой богатые, яркие, иногда поворотные страницы в истории России и всего Евразийского макрорегиона.

Освещая историческое и культурное прошлое народов Подонья-Приазовья и, в особенности, донского казачества как уникального этносоциального сообщества, автор сконцентрировал внимание, в основном, на географических и этнокультурных границах территории Верхнего, Среднего и Нижнего Дона (с дельтой и основными притоками) и Приазовья. Геостратегически - это территории Приазовья, «Дикого Поля», Земли Донских казаков, Области Войска Донского и современной Ростовской области.

Понятно, что рассматривая достаточно длительную историческую и культурную эволюцию Азово-Донского подрегиона, в рамках Северокавказского, Южнороссийского мегарегионов, во многих случаях невозможно придерживаться точных административных границ таких бывших административно-территориальных образований, как Азовская и Екатеринославская губерния, Земля Донских казаков и Область Войска Донского, или современной, по историческим меркам не так давно (13 сентября 1937 г.) образованной Ростовской области. Соответственно, автору-составителю приходилось выходить за рамки этих границ, затрагивая также исторические события, происходившие ранее на территории соседних с ней государств и квазигосударственных образований, как периода древности и средневековья, так нового и новейшего времени (например, Османской империи, Крымского ханства, Польши и Литвы, Украины, Калмыкии, Волгоградской (Царицынской, Сталинградской), Воронежской и Астраханской областей, Краснодарского и Ставропольского краев.

С физико-географической точки зрения территория Дона и Приазовья включает часть Азовского моря-озера, общая площадь которого составляет 39 тыс. кв. км, а объём воды - до 320 куб. км. Река Дон (в переводе с аланского – вода, река, древнее название Танаис, Тона), занимает 5-е место среди рек Восточно-Европейской равнины, после Волги, Днепра, Камы и Урала. Дон имеет мощную гидросистему притоков и впадает в Азовское море на северо-востоке, в которое впадают и другие крупные реки: Миус, Еланчики, Кальмиус, Ея, Кагальник.

Донское Приазовье включает в себя так же крупнейший Таганрогский залив - знаменитое Лукоморье (175 кв. км) и большие лиманы. Уникальная дельта Дона раскинулась на 340 кв. км., её ширина непосредственно при впадении в Таганрогский залив – 22км, а начинается она западнее Ростова-на-Дону, там, где берёт начало правый рукав Дона – Мёртвый Донец. Юго-западнее проходит основное русло Дона, где в 25км от Ростова-на-Дону, на левом высоком берегу расположен самый древний город края – Азов. Дельта Дона изрезана множеством более мелких гирл и ериков (протоков). Уникальность моря и залива с донской дельтой уже в конце 19 века потребовала создания здесь крупнейшего государственного природного заповедника. С геостратегической точки зрения край и область находятся на базовых рубежах пересечения границ двух материков - Европы и Азии. Условная «евразийская» граница проходит по Кумо-Маныческой впадине, далее по течению реки Дон к Азовскому морю. Протяжённость современной области с севера на юг – 475 км, с запада на восток - 455 км.

Бассейн Нижнего, частично Среднего и Верхнего Дона охватывает собой, главным образом, умеренно-континентальную по климату Ростовскую область, которую с севера окаймляет Калачская возвышенность (228м.), с запада - Донецкий кряж (220 - 235м.), с востока - Ергени и с юга - Сало-Манычский водораздел, с уникальным озером Маныч-Гудило. Господствующим элементом в рельефе территории Ростовской области является низменность, чаще всего волнисто-равнинная, в особенности на правобережье Дона, и степная зона на левобережье юго-запада и северо-востока.

Уникальная, яркая и многогранная история народов региона Подонья и Приазовья в древности и в средние века всегда привлекала интерес географов и путешественников, историков и археологов, этнографов. Весьма часто события, происходившие на этих землях и люди, их населявшие, становились героями эпических, поэтических и литературно-художественных произведений, как древних, так и современных авторов.

На основании данных географии, археологической и исторической науки, местной топонимики доподлинно известно, что территории Подонья и Приазовья были издревле заселены людьми. Первые поселения и стоянки появились на Нижнем Дону около 150 - 80 тыс. лет назад, ещё в каменном веке, вдоль реки Дон и его притоков, в районе дельты и на побережье Азовского моря: на Северском Донце в районе хуторов Хрящи и Михайловское, у станицы Золотовской, в балках Каменная и Чулек. Крупнейшими памятниками неолита (новокаменного века) являются известные поселения Матвеев курган и Ракушечный яр на острове Поперечном у станицы Раздорской. В эпоху меди и бронзы (III - I тыс. до н.э.) пространства южных степей и Приазовья населяли племена ямной, катакомбной и срубной культур. Наиболее известными памятниками этой эпохи стали крупные поселения и городища Ливенцовское (знаменитая «Донская Троя» с мощными каменными стенами и укреплениями, на западной окраине современного Ростова), Каратаевское, Константиновское у села Самбек и многие другие.

История России корнями уходит в историю многих государств и народов, когда-либо прожи­вав­ших на территории от Балтики до Тихого океана. Каждый россиянин может считать себя потомком любого древнего жителя Евразии, которая на протяжении веков представляла собой «гигантский котел этнической переплавки» бесчисленных больших и малых народов, что с ещё большей яркостью отразилось в истории и полифоничной культуре Юга России, особенно на Дону и в Приазовье.

Эпоха бронзового и железного века (начало 1-го тысячелетия до н.э.) даёт примерную картину заселения и освоения территорий Подонья, Приазовья, Причерноморья и степного Предкавказья, на основе археологических изысканий поселений, городищ и более 40 тыс. курганов. Кроме памятников материальной культуры и археологических находок, сохранились и первые письменные источники (ассирийско-вавилонские и греческие) по географии и истории расселения древних народов: Гекатея Милетского, Геродота, Клавдия Птолемея и других авторов.

Киммерийцы («гиммирри», «кумиры»).

С глубокой древности юг Русской равнины, степные просторы Поволжья, Придонья и Причерноморья были областью расселения многочисленных кочевых народов, пришедших в движение по территории Великой евразийской степи. Первыми обитателями Север­ного Причерноморья и отчасти Нижнего Подонья, имя которых сохранила письменная история, были киммерийцы, жившие здесь в IХ - VIII веках до н. э. Древнегреческий историк Геродот сообщает, что киммерийцы жили в Северном Причерноморье ещё до прихода скифов. Пребывание киммерийцев здесь принято относить к концу II — началу I тысячелетия до н. э. Киммерийцы представляли собой сильное государственное образование, сформированное из союза племён.

О киммерийцах упоминается в ассирийских клинописных текстах VIII века до н. э. Особенно сильно беспокоили киммерийцы государство Урарту и Ассирию при царе Ассаргадоне. В анналах другого ассирийского царя, Ашурбанипала, отмечается победа над «народом гиммера» (название киммерийцев в античных источниках). В тех же анналах говорится о борьбе с киммерийцами египетского фараона Псамметиха. У киммерийцев было достаточно хорошо вооружённое и сильное конное войско, отличавшееся большой манёвренностью и жестокостью в бою.

Греческие авторы считали, что исходным пунктом всех походов киммерийцев в страны Древнего Востока было Северное Причерноморье, а пути их набегов шли через Кавказ и Балканский полуостров. По данным топонимики, киммерийцы жили и в Приазовьи. Геродот приводит несколько географических названий, сохранившихся здесь до его времени (V век до н.э.). Это Боспор Киммерийский, Киммерийские переправы, Киммерийские укрепления и область Киммерия. На Днестре были могилы киммерийских царей, погибших во время столкновения со скифами. Геродот считает, что часть киммерийцев ушла в Малую Азию (Каппадокию), а другая часть была ассимилирована скифами. Сохранились и следы пребывания киммерийцев на Нижнем Дону, о которых свидетельствуют находки в окрестностях нынешнего Ростова, в крупнейших городищах: Кобяковском, Нижне-Гниловском, Хапровском, Сафьяновском.

Скифы, савроматы и сарматы.

Важнейшей базовой культурой, открытой в ходе археологических раскопок курганного типа на нынешней, южной территории нашей страны, в том числе в Подонье и в Приазовьи, является культура ирано-язычных племён – скифов, савроматов, и более поздних кочевников Волго-Донского бассейна – сарматов. Уже долгое время она привлекает внимание учёных, важнейшие исследования проведены здесь археологами и историками Артамоновым М.И., Шеловым Д.Б., Виноградовым В.Б., Кузнецовым В.А., Максименко Е.Н., Туллаговым А.А. и другими.

Начало железного века (конец VIII века до нашей эры) на территории Северного Причерноморья, Приазовья, Нижнего и Среднего Дона связано с двумя важными процессами, оказавшими большое влияние на историю последующих веков на юге нашей страны. Этими явлениями были приход и распространение скифских племен, которые вытеснили киммерийцев, и начало греческой колонизации. Основные сведения о скифах дают археология и труды античных и восточных авторов. Пришедший с востока, этот народ (состоявший так же из разных родственных племён) в VII веке до н. э. обосновался на северном побережье Черного моря. Он представлял собой большое межпле­менное (протогосударственное) объединение и занимал в VII - V веках до н. э. среднее и южное Поднепровье, Нижний Дон, Кубань и Тамань.

Много ценных сведений о жизни скифов сообщил греческий историк Геродот. Греческий историк и географ Страбон так описал жизнь степных кочевников: «Кибитки номадов (кочевников) сделаны из войлока и прикреплены к повозкам, на которых они живут. Вокруг кибиток пасется скот, мясом, сыром и молоком которого они питаются. Они следуют за своими стадами, выбирая всегда местность с хорошими пастбищами, зимой - в болотах около Меотиды (Азовское море. - Б. Ч.), а летом - на равнинах». У скифов господствовал патриархат. Видную роль в жизни скифских племен играла война. В VII веке до нашей эры скифы, жившие на Северном Кавказе, совершили опустошительный поход против государств Урарту, Ассирии и Египта. Была захвачена огромная добыча. Война обогащала племенную верхушку. У вождей и знати скифских племен Дона появляются ценные золотые и серебряные вещи, дорогое оружие, рабы.

Могу­щественная Скифская держава сумела активно противостоять военно-политиче­ским претензиям персов и македонян, включая походы Александра Великого. Территорию квазигосударства Скифии позднее населяли неодно­род­ные по этническому признаку народы, различавшиеся по хозяйственному укладу и образу жизни: царские скифы, скифы-пахари, скифы-кочевники. С V века до н. э. по III век н. э. скифы возглавляют государственное объединение в Северном При­черно­морье - Скифское царство со столицей на Днепре (Каменное городище).

У скифов которые вели полукчевой образ жизни, было развитое хозяйство в виде земледелия, скотоводства и ремесел. Они активно торговали с греческими колониями. Скифы имели довольно развитые социальные отношения, выделялись чёткие социальные корпорации: жрецы, воины, рядовые общинники и рабы. Знаменитые скифские курганы и магильники донесли до нас свидетельства яркой и своеобразной культуры.

Известный поэтический образ скифов как «…азиатов с раскосыми и жадными очами», созданный А. Блоком, не совсем соответствует действительности. Антропологические материалы доказывают, что никаких монголоидных черт у скифов не было. Они являлись типичными европеоидами, а по языку принадлежали к североиранской группе. Из ныне существующих народов ближе всех к ним по языку находятся осетины — потомки сарматов и алан, ближайших родственников скифов.

Племена скифов, земледельцев и скотоводов, кочевали в VII - III вв. до н. э. и по южным степям современной Украины, между Днепром и Доном. Донской край был восточной периферией скифского государства. С конца V века до.н.э. скифы основали в дельте Дона несколько поселений, которые выросли в крупное городище - Елизаветовское поселение. Со временем оно превратилось в достаточно большой и значимый центр греко-варворской торговли во всём Приазовьи и Северном Причерноморьи. Предметы скифской культуры — мечи, шлемы, бронзовые удила — найдены на территории Ростова, Аксая, у поселка Койсугского и в ряде других мест. В конце VI в. до н.э. скифское население покидает городище, на месте которого позднее появится большая боспорская, греческая колония-полис.

Образ жизни скифов, их быт и внешний вид описали греческие античные историки. Из этих описаний следует, что скифы были русыми, голубоглазыми, искусными наездниками и отличными стрелками. Религия скифов отличалась многобожием, в их пантеон входило 7-мь основных богов, особо почитался бог войны – Арес (в греческой транскрипции). Причерноморские и донские скифы испытывали большое влияние античной средиземноморской, греческой культуры, заимствовали многие внешние формы быта греков и донских танаитов, жителей Танаиса.

Сарматы, появившиеся в донских степях позднее, включали в себя несколько ираноязычных этносов: савроматов, сираков, языгов, роксалан и алан. Перекочевав в южные степи из Западной Азии (III в. до н. э.- IV в. до н.э.), сарматы, проживавшие на левобережье Дона, имели сильную по тем временам тяжеловооружённую конницу - «катафрактариев» и, как и скифы, были отличными воинами. У сарматов большую роль в социальной структуре общества занимали женщины, часть которых, по свидетельствам, участвовала и в военных действиях, что по всей видимости позднее породило известные легеды об амазонках, женщинах-воительницах.

Сарматские племена разбили скифов, соподчинив и смешавшись с ними, заняли земли Приазовья, Правобережья и Нижнего Дона, отчасти Причерноморья и При­каспия. В руках скифов остался степной Крым, где и возникло новое царство со столицей в Неаполе Скифском. В течение нескольких последующих столетий остатки скифов постепенно растворились в среде новых пришельцев — сарматов, алан и роксалан. Часть скифов позднее была ассимилирована славянами.

На нижнем Дону и в Приазовьи сохранились остатки крупных скифских поселений-городищ: Елизаветинского, Кобяковского, Недвиговского. Более двухсот лет тому назад археологами были начаты раскопки скифских и сарматских курганов — мест захоронения знати и военначальников. Изучение их продолжается и в наши дни. В скифских и сарматских курганах Поднепровья и Крыма (Солоха, Чертомлык, Куль-Оба), в курганах на Нижнем Дону (Пять братьев, Новочеркасский и др.) обнаружены ценнейшие предметы материальной культуры, вооружения и украшений, позволяющие представить внешний облик и форму костюма представителей этих древних племен.

Скифо-сарматский костюм

Раскопки скифских и сарматских курганов, как богатых, так и бедных, и найденные там немногочисленные изображения скифов и сарматов на предметах торевтики, позволяют в общих чертах получить представление о скифской одежде. Одежда их была свободной, не сковывающей движения. В обязательном порядке она дополнялась различными золотыми бляшками, с изображенными на них животными, батальными сценами. Женская одежда была немыслима без ожерелий, сережек, гривен и перстней из золота и серебра или бронзы, стеклянных бус. Одежда сарматов мало чем отличалась от скифской. Однако можно отметить, что у поздних сарматов появляются различные орнаменты в одежде, например: многолучевые звезды, серповидные изображения. Всё больше начинают использоваться камни в украшениях: янтарь, горный хрусталь.

Мужская одежда, по-видимому, состояла из длинной рубахи, сшитой из прямых полотнищ и короткой куртки с поясом, широких шаровар или брюк, которые сужались к низу и заправлялись в сапоги, которые были в виде кожаного чулка, без подметок и каблуков. Сверху сапоги объвязывались ремнем, который обхватывал щиколотку.

Поверх мужчины надевали узкорукавный распашной кафтан в виде короткого полушубка мехом внутрь. Рукава кафтана иногда были такими длинными, что закрывали кисти рук, в этом случае рукава, посредством боковых наборных складок по всей руке, сокращались по длине или же просто подворачивались. По краям кафтан обрамлялся меховой опушкой. Костюм дополнял короткий кожаный или из волокнистого материала плащ, по форме напоминающий бурку, закрывающий одно или оба плеча. Плащ на груди застегивался фибулами. На голове носили остроконечные шапки с назатыльником из твердого плотного войлока или кожи с длинными наушниками. Также они носили серьги (одну серьгу), гривны, браслеты, ожерелья, наборные пояса. Кафтан, головные уборы, штаны часто украшали золотыми бляшками, нашивками, вышивкой. Из материалов применялись льняные ткани, мех, овчина и кожа, войлок. Мужчины носили длинные волосы, бороду и усы. Одежда рядовой представительницы кочевого населения скифского и сарматского времен, вероятно, мало чем отличались от мужской. Это обуславливалось тем, что многие женщины были вынуждены носить одежду, удобную и для верховой езды. Сходство женской и мужской одежды было наиболее полным у сарматов. Как известно, женщины у них занимали почётное место и иногда даже участвовали в военных действиях. Об этом неоднократно писали античные авторы.

Так, Геродот сообщает, что савроматские женщины «ездят на охоту с мужьями и без них, выходят на войну и носят одинаковую с мужьями одежду».

Из-за малочисленных изображений женщин на сосудах и других найденных предметах, сведения о женском костюме скифов очень скудные. Однако вполне допустимо, что внутренние процессы, связанные с разложением родоплеменных отношений, а также широкая военная экспансия и установление торговых контактов с античными колониями Северного Причерноморья, способствовавшие накоплению богатств и социальному расслоению в среде кочевников, отразились на характере, покрое одежды и украшениях.

Женщины так же носили широкую длинную, до ступней, рубашку с широкими рукавами. Горловина и рукава у запястий были собраны в сборку вздержкой. Верхняя одежда женщин была подобна плащу с длинным широким рукавом. Эта одежда застегивалась на груди и накидывалась на оба плеча. Иногда в этой одежде делались прорези для рук, оставляя спадающими рукава. Верхней одеждой служил и плотно облегающий кафтан с узкими рукавами, который от пояса расходился частыми складками.

На голову женщины надевали покрывало или колпак. Волосы носили распущенными, длинными. Украшения мужчин и женщин были одинаковы: серьги, ожерелья, ручные и ножные браслеты, наборные пояса, подвески. Они выполнялись из стекла, бронзы, серебра, золота и электры.

В сарматскую эпоху весьма распространенным стало украшение одежды бусами и бисером, которые нашивались на головные уборы, ворот, перед одежды, края рукавов и низ шаровар. Платья, по-видимому, изготавливались из шерстяной материи.

Помимо этих украшений одежды, в погребениях кочевников эпохи раннего железного века находят разнообразные застёжки, пуговицы. Но чаще, предположительно, для застёгивания одежды, применялась и шнуровка из кожи или тесьмы. Одна из особенностей женского платья сарматской эпохи – фигурная вышивка на нем.

Бусы – наиболее распространенное украшение. Они часто встречаются в захоронениях, особенно женских. Их носили не только в ожерельях, но и использовали как пуговицы, в качестве амулетов, обшивали ими одежду, украшали портупею и сбрую.

В IV - III в. до н. э. распространяются массивные колоритные ожерелья из крупных бус. Преобладают бусы из синего стекла, хотя встречаются и другие расцветки. Для стеклянных бус этого периода характерен орнамент трёх видов: глазчатый, полосчатый и мозаичный. Часто в погребениях встречаются бусы – подвески из прозрачного стекла в форме кувшинчиков и амфорок. Также в погребениях сарматского периода на Нижнем Дону изредка встречаются бусы из горного хрусталя, сердолика, золота и дутые бусы. Иногда в захоронениях обнаруживаются и раковины каури, которые тоже входили в состав ожерелий в качестве амулетов.

Высокого искусства скифы достигли в изготовлении ювелирных изделий. Выполненные из золота, серебра, электра (сплав золота с серебром) и бронзы, они изобиловали в костюме знати. Прежде всего, это золотые тисненые бляшки-пластинки с изображением растений и животных, сплошь нашиваемые на одежду, головной убор, обувь. Большую роль в мужской и женской одежде играли дорогие украшения: шейные обручи, ожерелья, ручные и ножные браслеты, подвески, серьги.

Широко известен удивительно художественный «звериный» (зооморфный) стиль украшений скифо-сарматов, изображавший с уникальной пластикой движения различных реальных (оленей, львов, волков, кабанов и др.) и фантастических зверей ( «грифонов», драконов).

Сл временем лидерство в сарматском обществе постепенно перешло к племенному союзу алан, которые, незадолго до Великого переселения народов, перешли от кочевого образа жизни к полуосёдлому и основали своё мощное протогосударство.

Аланы (асы, роксоланы).

Истоки аланской истории и культуры, материальной и духовной, своими корнями уходят в предшествующую сарматскую культуру, так же оставившей выдающийся след в истории региона. Их историко-культурное наследие достаточно подробно изучено археологами и историками Ванеевым З.Н., Кузнецовым В.А., Иерусалимской А.А., Гумилёвым Л.Н., Гадло А.В., Минорским В.Ф., Плетнёвой С.А. и другими. Великая Алания, крупнейшее государство, занимавшее с I в. до н.э. - по IV в. н.э. (до гуннского нашествия) огромную территорию от нижнего Поволжья, Правобережья Дона и Приазовья до Степного Предкавказья и Боспорского царства в Причерноморьи. Наиболее обстоятельный рассказ об образе жизни, быте и внешнем виде алан принадлежит Аммиану Марцеллину: «Аланы, живя на далеком расстоянии одни от других, как номады, перекочевывают на огромные про­странства, однако с течением времени они приняли одно имя и теперь все вообще называются аланами за свои обычаи, дикий образ жизни и одина­ковое вооружение. У них нет никаких шалашей, нет заботы о хлебопашестве, питаются они мясом и в изобилии молоком, живут в кибитках с изогнутыми покрышками из древесной коры и перевозят их по беспредельным степям. Почти все аланы высоки ростом и красивы, с умеренно белокурыми воло­сами; они страшны сдержанно-грозным взглядом своих очей, очень под­вижны вследствии легкости вооружения и во всем похожи на гуннов, только с более мягким и более культурным образом жизни. … Они не имели никакого понятия о рабстве, будучи все одинаково благородного происхождения». Аланы вели кочевой образ жизни, отличав­шийся неприхотливостью и суровостью быта и нравов, имели одинаковое «лёгкое» вооружение и достаточно однород­ную материальную культуру, похожую на гуннскую, но отличающуюся от нее более высоким уровнем. Последнее объясняется длительными контактами с культурой позднеантичных городов Северного Причерноморья, приходом с середины II в.н.э. ираноязычного аланского населения в некото­рые причерноморские города, в том числе в Приазовье и в Танаис.

Ярким показателем культурного влияния позднеантичных городов могут служить изделия полихромного стиля. Ювелирное искусство «полихромного стиля» в северопричерноморских степях представляет собой развитие гре­ческого ювелирного искусства Боспора, постоянно испытывавшего воз­действие вкусов варварских племен сарматов, алан, гуннов. Полихромный стиль, характеризующийся обильным применением цвет­ных вставок в золотой фон, конечно, не был общедоступен. Эти дорогие ювелирные украшения были атрибутом моды, распространенной среди социальной верхушки, и особенностью аристократического быта того вре­мени. Полихромные изделия городских ювелирных мастерских в IV - V вв. н. э. распространялись по всей северопричерноморской степи и Северному Кавказу, сделавшись одним из элементов материальной культуры алан этого времени. Сарматы и аланы оказали большое влияние на формирование полихромного стиля, а искусству их также не чужда многоцветность. Зона боспорского и аланского культурного влияния до середины III в. н. э. (до готских вторжений) : Восточный Крым, Северный Кавказ, Волга от низовьев и до среднего течения, Нижний и Средний Дон. Мужчины — это конные, хорошо вооруженные воины с луком, мечом и длинным копьем, продолжа­ющие традицию сарматских катафрактариев, защищенных панцирями, кольчугами и остроконечными шлемами. В быту они носили короткие рубахи, пояса, штаны, заправленные в мягкие сапоги, длинные плащи, застегивавшиеся на плече фибулой. По свидетельству Лукиана Самосатского, одежда и язык алан были почти одинаковы со скифами, но «аланы не носят таких длинных волос, как скифы», научившись их стричь. Женщины были одеты в длинные одежды, также скреплявшиеся фибулой, знатные носили одежды из дорогих привозных тканей, обшитые золотыми бляшками. Для косметических целей женщинами употреблялись металли­ческие зеркала, румяна из красной краски, щеточки, духи или благовония в метал­лических подвесных флакончиках, традиция которых сохранялась в аланской культуре вплоть до XII в.

Жилища алан рассматриваемого времени, вероятно, были различными, в за­висимости от социально-экономического уклада и местных условий: в рай­онах с оседло-земледельческим населением это могли быть глинобитные хи­жины-полуземлянки, в районах с преобладанием кочевого или полукоче­вого населения это были войлочные юрты с деревянным каркасом. Конечно, быт ранних алан мало чем отличался от быта позднейших кочевников Евразии, вошедших с этим бытом в новую историю, значительная часть в это время уже вела полукочевой образ жизни и переходила к оседло-земледельческому хозяйству, занимаясь земледели­ем и ремеслами, т. е. имела комплексную экономическую основу. Не сов­сем точна и социальная характеристика алан, как одинаково «благородных» - в IV в. н. э. у них уже наметилось начало процесса классообразования, шедшего по пути феодализации. Оценивая уровень культурного развития алан догуннского периода, не следует забывать и о том, что они не только заимствовали культурные достижения у своих соседей, но и оказывали встречное воздействие на них. Прежде всего, это касалось вооружения и способов ведения войны, в чем сармато-аланы преуспели и о чем свидетельствовал во II в. н. э. историк Арриан. Римляне и особенно более близкие к аланам - боспорцы заимствуют у алан их оружие и некоторые принципы военной организации. Аланы на некоторое время оказались соседями готов, вступив в контакт с ними после возникновения остготского племенного объединения в Северном Причерноморье в III в. н. э.

Великое переселение народов и гуннское нашествие в конце IV в. н. э. привело к большим сдвигам на юго-востоке Европы и в Подонье. Об отрицательных последствиях этого завоевания говорить не приходится, они общеизвестны. Подрыв производительных сил, нарушение сложившихся экономических, культурных и этнических связей, ликвидация ряда политических образований и замена их новыми (прежде всего кочевой империей Аттилы), изменения в размещении и соотношении этносов. Причины этого можно видеть и в ослаблении Великой Алании, отливе степного аланского населения, сдвинутого гуннами из междуречья Волги и Дона, Приазовья на южную периферию степей, и в Предкавказье, далеко в сторону от проторенных дорог кочевников, где было безопаснее.

Эта вынужденная миграция массы аланского населения в предгорья Кавказа означала коренную ломку хо­зяйства, так как прежнее экстенсивное скотоводство не имело здесь даже мини­мальной базы.

Донская и Поволжская Степь на долгое время прочно перешла в руки новых кочевников — тюрок. Единственный путь к выживанию лежал через оседание на землю и переход к новой хозяйственной системе, основанной на преимущественной роли земледелия в комплексе с отгонным скотоводством и ремеслами.

В VII – VIII в.в., после ряда тяжелых поражений от арабов, Алания попадает в вассальную зависимость от Хазарского каганата. Археоло­гические материалы свидетельствуют, что аланы, разделившись на 2-е крупные подгруппы, Кавказскую и Донскую, стали на путь приобщения к более высокой, традиционно земледельческой культуре автохтонного населения Кавказа, и племён меотов Приазовья и Нижнего Дона. Сплав аланских и кавказских, а на Дону и в Приазовьи – аланских, меотских, а позднее и славянских традиций, оказался плодотворным и вызвал к жизни яркую материальную и духовную культуру. Усилился в этот период и процесс христианизации алан и донских славян. Позднее эти процессы привели к этногенезу нынешних осетин на Западном Кавказе и донского алано-славянского сообщества на Дону, в Причерноморьи и в Приазовьи в IX - XIII в.в.. Нашествие гуннов и принесенная ими культура, так же наложили свой отпечаток на культуру алан, включив в нее ряд восточных, туркско-азиатских элементов. Например, распространившийся у алан, а через них и у аборигенов Кавка­за, обычай искусственной деформации головы (яйцевидные чепепа), впервые появившийся в III в. н. э. Новшества в вооружении: однолезвийные мечи - палаши (предтеча сабли), луки с костяными обкладками, седла жесткой конструкции, с передней и задней луками, были принесены и распространены в степях Юго-Восточной Европы гуннами и другими тюркитами. Очень интересен вопрос о происхождении сабли - одни исследователи связывают ее распростра­нение с культурой степных номадов гун­нского и постгуннского времени, другие считают первые сабли достоянием осед­ло-земледельческих народов. Если пере­ходной формой от меча к сабле считать прямой однолезвийный палаш, то такая форма у алан зафиксирована в погребальных комплексах VII в, тогда как в VIII в. уже имеются во множестве сабли. При всей относительной достоверности эти факты показывают, что на вооружение алан сабля поступила где-то на рубеже VII - VIII вв.

Появление в культуре алан седел жесткой конст­рукции, железных стремян с широкой подножкой и изогнутых сабель означало подлинный переворот в вооружении и военном деле — тяжело­вооруженные сарматские и раннеаланские катафрактарии уступили место подвижной и легковооруженной коннице, имеющей в своем распоряжении более эффективную в сравнении с мечом саблю. Седло жесткой конструкции и опора на широкие стремена придавали всаднику необходимую устойчивость и маневренность, очень важные в бою, давали возможность нане­сения рубяще-секущего удара.

Сабля харак­терна для кавалерии, но рубят ею не только пехоту. Рубка в конном строю стала более распространенной и сложной, она соответствовала стремительному темпу кавалерийского боя. В VIII - X в.в. и на юге, и на севере аланам приходилось сталкиваться с противниками, главной ударной силой которых была конница (арабы, персы, хазары, печенеги и т. д.). Противо­поставить ей можно было только такую же маневренную и хорошо воору­женную конницу. Эта задача была успешно решена, и вооружение, а, следовательно, и тактика боя аланской конницы, были приведены в соответствие с требованиями времени. Большую роль в вооружении, наряду с саблей, несомненно, играли лук и стрелы. Железные черешковые наконечники стрел и сохраня­ющиеся иногда длинные древки свидетельствуют о существовании слож­ного составного лука, с гуннского времени снабжавшегося костяными на­кладками и весьма эффективного. Луки делались из одного куска дерева (кизила), но тем не менее они были сложными, ибо снабжались дополнитель­ными костяными накладками и подвязками из сухожилий, а снаружи оклеены берестой. Общая длина лука составляла 140 см., а предварительное напряжение придавало ему дально­бойность; массивные рога, гасившие вибрацию, придавали меткость; два ушка, снимавшие лишнее напряжение, также способствовали точности стрельбы.

Из прочих видов аланского оружия укажем копья с железными нако­нечниками, ножи и боевые железные секиры на длинных деревянных рукоятях. Несомненно, аланская конница широко практиковала и набра­сываемые на противника арканы. В археологических раскопках они не сохранились, но упоминались в письменных источниках и в существова­нии их вряд ли приходится сомневаться. Защитные доспехи алан представлены кольчугами, но чаще, частью кольчуги (видимо, стоившей дорого и не всем доступной) в виде кольчужного нагрудника или насердечника. Употребля­лись, но редко, железные шлемы типа шишака - воз­можно, они связаны со снаряжением дружинников, уже ставших про­фессиональными воинами. Щиты, как правило, были деревянными или комбинированными, из дерева и кожи. По свидетельствам историка Арриана (II в. н. э.), аланское войско имело специальные бо­евые отличительные знаки: «…скифские (аланские) военные значки представляют собой - драконов, развевающихся на шестах соразмерной длины. Они сшивались из цветных лоскутьев, причем головы и все тело, вплоть до хвостов, делались, наподобии змеиных, как только можно пред­ставить страшнее. Выдумка состоит в следующем. Когда кони стоят смирно, видишь только разноцветные лоскутья, свешивающиеся вниз, но при движении они от ветра надуваются так, что делаются очень похожими на назван­ных животных и при быстром движении даже издают свист от сильного дунове­ния, проходящего сквозь них. Эти значки не только своим видом причиняют удо­вольствие или ужас, но полезны и для различения атаки и для того, чтобы раз­ные отряды не нападали один на другой». Организация войска алан была продуманной и подчинялась определен­ным принципам: по-видимому, основой его структуры было деление на отдель­ные отряды по родоплеменным (или каким-то иным) признакам, и каждый отряд имел своего командира и свой особый значок. Были у алан и насто­ящие знамена в виде полотнищ с выступом внизу и с разрезом, на длинных древках.

Можно говорить и о существо­вании у алан своеобразного культа оружия, игравшего огромную общест­венную роль. Одежда и костюм алан. Применительно к концу I тыс. н .э. о ней известно очень мало, в основном верхней мужской одеждой знати и воинов был кафтан. Кафтан (обнаруженный в могильнике археологами) был сшит из иранского шелка, с внутренней стороны обшит каймой из шелковой согдийской ткани, под воротом спереди вставлен прямоугольник из византийского шелка со сценой охоты, галуны кафтана сделаны из узорной ки­тайской саржи. Кафтан длиннополый, с боковыми разрезами внизу и отрезной в талии, застёгивался он справа налево в верхней части, оставаясь распахнутым внизу, т. е. был приспособлен к верховой езде. Найденный кафтан явно принадлежал представителю местных социальных вер­хов. Одежда бедняков резко отличалась, она была сделана из домотканой холстины и часто была покрыта заплатками. Нижняя сорочка - рубаха, шилась из домотканой некрашеной холстины и по вороту и краям коротких рукавов отделывалась шелковыми полосами; на груди большой накладной карман и матерчатый амулет. Внизу сорочка имела два разреза. Теплая шуба такого же широкого, свобод­ного покроя, как и сорочка, изнутри подбита овчиной. Короткий ворот и края рукавов также отделаны шелковыми полосами. Эти предметы, как и знаменитый кафтан, дают весьма реальное представление об одежде алан и её покрое в VI - IX в.в.

Отмечены находки и длинных мужских халатов, т.н. «туники», с боковыми разрезами внизу (влияние ближневосточной моды), с запазушным карманом и шелковыми декоративными нашивками, шлемовидный головной убор, также из шелка, набор кукольной одежды, показывающей приемы покроя. Обувью служили сшитые из сыромятной кожи - «арчита», и мягкие сапоги из кожи улучшен­ной выделки, с высокими голенищами. И, наконец, весьма важным атрибутом мужского костюма был пояс, символизировавший социальный статус. Чем выше последний, тем богаче и пояс и разнообразнее его украшения, особенно это касается воинских поясов, принадлежавших дружинникам. Аланские воинские пояса принципиально не отличались от наборных поясов, широко распространившихся в Евра­зии с гуннского времени. Они были подвержены влиянию евразийской моды. В VI - VII вв. были распространены поясные наборы с прорезной орнаментацией, в VIII - IX вв. поясной набор меняется, появля­ются поясные украшения салтовского типа, что свидетельствовало о тесных контактах с Хазарским каганатом. Отли­чившиеся воины, занимавшие видное общественное положение, носили пояса, украшенные десятками орнаментированных (часто серебряных) бляшек, накладок, наконечников.

Считается, что женский костюм включал три разных типа одежды (в разной степени утепленной), нательное платье, исподнее (панталоны и чулки или ноговицы), мягкую обувь двух типов и три типа головных уборов для разных возрастных и социальных групп. Женский костюм, таким образом, резко отличал­ся от мужского. Популярными в V - VII вв. становятся круглые подвесные бляхи-амулеты или броши с птичьими головами по кругу; в этот период полихромный стиль угасает, но на некоторых украшениях инкрустация еще встречается. Видимо, к концу VII - началу VIII в. появляются круглые штампованные пуговицы-бубенчики, служившие не только утилитарным, но и декоративным целям. Золоченые, сверкающие на солнце пуговицы на фоне цветных тканей смотрелись очень эффектно. Их широко стали употреблять как женщины, так и мужчины, в X - XII вв. ими обшивались борта и полы верхней одежды, края голов­ных уборов, ноговицы и т. д.

Оценивая культуру средне - и позднеаланского периода, следует признать, что она в целом была достаточно высо­кой и, несмотря на широкие внеш­ние связи и влияния — самобытной и яркой. Весьма выгодное геогра­фическое положение Алании на стыке Европы и Азии, на важных транзитных путях «Великого шелкового пути», между Черным и Каспийским морями и близ таких передовых в культурном отношении стран, как Византия, Иран и Гру­зия, Хазария и Киевская Русь. Всё это способствовало не только приобщению алан к культур­ным достижениям соседей, но и накоплению значительных материальных ценностей, оседав­ших в руках социальной верхушки и способствовавших прогрессивному тогда процессу феодализации.

Арабо-хазарские войны, в которых вынужденно участвовала Алания, ослабили, но не лик­видировали полностью восточные связи аланской культуры, которые в период войн изменили свое направ­ление. Серьёзное поражение Алании от Арабского халифата в 724г. привело к выделению части алан и их расселению на территории близ рек Северского Донца, Оскола и Дона, где они тесно соприкасались с донскими славянами,

Степные донские аланы, вместе с донскими славянами в VIII - X в.в., вошли в состав Хазарского каганата, составив часть его армейской гвардии. После ослабления Хазарского каганата и потери им, в результате известных походов киевского князя Святослава, земель Таматархи (Тамань и часть Причерноморья), аланы активно взаимодействовали с Киевской Русью на южном пограничье ( в землях, ставших в X - XII веках её самым южным, Тьмутараканским княжеством). Позднее их присутствие наблюдается на Дону и в печенежско-половецкий период. Окончательно ассимилировались они лишь в составе монголо-татарского населения Золотой орды в XIII - XV в.в.. Часть историков считает алано-славянское население Дона и Саркела и Белой Вежи основой этнической общности – бродников, возможно позднее составивших и часть Нижнедонского казачества в конце XV - начале XVI в.в.

Меоты. (местное название оседлых племён Западного Кавказа, Прикубанья и Приазовья, производное от греческого названия Азовского моря - «Меотида»). Племена меотов представляли местное автохтонное население, это в основном земледельцы и рыболовы, проживавшие примерно с середины I-го тыс. до. н.э. на побережьи Азовского моря, в устьи Дона и в Прикубаньи. В I-м веке до н.э. в устье Дона меотами были основаны и активно развивались 2-а крупных поселения, Паниардис и Патарва, расположенные на высоких приазовских мысах, (на территории нынешнего г. Азова). Поселения меотов сосуществовали со скифо - сарматами и греками, ведя с ними постоянный торговый обмен, частично воспринимая и культурные заимствования. Меотские поселения и целые кварталы находились в древнем Елизаветовском и Кобяковском городищах, у греческого г. Танаис и в самом городе. Древние меотские городища и поселения были расположены и далее, в районе современного Ростова-на-Дону: Сухо-Чалтырское, Нижнее-Гниловское, Темерницкое, Ростовское, Кизитириновское и Кобяковское. Проживая в неспокойном регионе, меоты весьма неплохо владели и военным делом. Так, Страбон упоминал в своих трудах, что «меоты – земледельцы, но воинственны не менее кочевников, а те, что ближе к Танаису – более жестокие». Позднее племена донских и кубанских меотов приняли участие в формировании нового этноса: адыгов, черкес и косогов. Другая часть, по всей видимости, смешавшись с аланами и славяно-русами входила в состав Хазарского каганата, союз донских половецких племён, как автохтонное население сохранялось в районе татарского г.Азака и Таны.

Боспорское царство и греческие колонии в Приазовьи и на Нижнем Дону.

Интереснейшая эпоха греческой колонизации региона и влияние античной цивилизации и культуры подробным образом изучена историками и археологами Иловайским Д.И., Федосеевым Н.В., Шеловым-Коведяевым Ф.В., Шеловым Д.Б., Казаковой Л.М., Цечоевым В.К. и другими исследователями. Особый вклад в изучение этой проблемы в советский и постсоветский период, внесли сотрудники государственного археологического музея - заповедника «Танаис» во главе с В.Ф. Чесноком.

С VI века до н.э. Северное и Восточное Причерноморье и Приазовье привлекало выходцев из античных городов Малой Азии и Средиземноморья, основавших здесь немало, более 30-ти, городов-колоний и эмпорий, включая крупнейшие города: Ольвию, Херсонес (Корсунь в русской летописи, расположенную близ нынешнего Севастополя), Феодосию, Пантикапей, Гаргиппию, Фанагорию и, самый «северный» из них - Танаис.

Эти города были весьма крупными, экономически развитыми торговыми факториями и центрами эллинистической культуры. Торговля процветала на базе развитого земледелия, ремесел, рыболовства. В V в. до н.э. города-колонии объединились в Боспорское царство, в городах и округах которого проживало смешенное греческое и местное население. Политическим центром региона был Пантикапей, находившийся на берегу Керченского пролива (греки называли его Боспором Киммерийским) и являвшийся долгое время столицей Боспорского царства — единственного в Северном Причерноморье крупного государства в то время. Отличительной чертой жизни в причерноморских городах был высокий уровень материальной и духовной культуры. Благодаря археологии до нашего времени дошли шедевры античных ремесел, скульптуры, мозаики, литературы, описания быта, костюмов и одежды.

Первые греческие поселения на Нижнем Дону и в Приазовьи относятся к VII - VI в.в. до н.э. Так, на Таганрогском полуострове возникло поселение милетских купцов, появившееся в VI в. до н.э., в дельте Дона, в V в. до н.э., появляется греческая колония - Елизаветинское городище, а позже - сначала поселение, а позднее и город-полис Танаис, который просуществовал до начала Великого переселения народов. Подчиняясь царской власти, города сохраняли свою автономию - отголосок самостоятельных эллинских республик-полисов, откуда родом были первые колонисты. Боспорское царство, в состав которого входил и Танаис, являлось периферийным античным государством, и имело постоянные торговые и культурные связи с местным скифо-сарматским, аланским и меотским населением. Это, в итоге, привело к формированию уникальной смешанной синкретической культуры, отличительной чертой которой было заимствование культурно-бытовых элементов «эллинов», и местных «варваров» ,их взаимное влияние.

Боспорские города объединяли общие экономические интересы, необходимость обеспечения свободы мореплавания и ведения согласованной политики в отношении беспокойных соседей. Этническая палитра их жителей представляла пестрое, яркое смешение боспорских греков и осевших на земле кочевых степняков. И все они осознавали себя полноправными гражданами своих городов-полисов.

Танаис был основан в III веке до н. э. греками Боспорского царства на высоком берегу Мертвого Донца, тогда практически соединявшегося с заливами Азовского моря. Меотийское озеро (Азовское море), куда впадает рукав Дона - Мертвый Донец, - тогда было совсем близко от города, и это, естественно, создавало благоприятные условия для развития морской торговли не только с Боспором, но и с другими городами материковой Греции и Малой Азии. В городе Танаисе, расположенном на пересечении морских и сухопутных торговых путей, который входил в состав Боспорского царства и подчинялся его наместнику - пресбевту, жили купцы и ремесленники, земледельцы и воины. Надписи на каменных плитах, найденных при раскопках, говорят о том, что население города было смешанным. Население города и ближайшей округи состояло на 45-50 % из греков, также в состав танаитов входили представители местных народов: скифов, сарматов, алан, меотов, которые впоследствии совместно управляли городом, фактически составив новую этносоциальную общность - танаитов. Греческие торговцы вывозили с берегов Дона рабов, красную рыбу, мед, шкуры животных. Привозили же сюда посуду, вино, масло, ювелирные изделия, одежду и оружие, постоянно шёл культурный взаимообмен.

Танаис имел собственное высокоорганизованное, достаточно развитое управление и являлся не только торговым портом, но и своеобразным государством-полисом внутри Боспорского царства. Не смотря на то, что город находилсяся под жёстким контролем боспорского наместника – пресбевта, в нём существовала развитая выборная система местного демократического самоуправления. Со временем сложилась система дуумвирата. Община танаитов-эллинов управлялась выборным - эллинархом, общину танаитов не эллинского происхождения возглавлял - архонт. Совет Магистрата города включал так же: гимнасиарха - воспитателя молодёжи, лохага - военачальника, номофилага - судью, начальника порта - эмпориона, рыночного администратора - агоранома, казночея - простета, распорядителя общественных работ - эпимилета, которые следили за поддержанием порядка в городе. Большинство должностей магистрата было выборными. Таким образом, история и культура демократического самоуправления на Дону имеет древние традиции и восходит не только к известным традициям казачьих Кругов XVI века, но и к эллинистическим формам полисной демократии с III в. до н.э. фактически самым древним на территории Российского государства.

В конце I века до нашей эры город был разрушен боспорским царем Полемоном «за неповиновение», но после этого вновь был восстановлен и продолжал процветать. Танаис позднее, как и другие города Боспорского царства, входил в систему соподчинения провинций Римской империи, испытывая её культурное и экономическое воздействие. О его значении и важности говорит усиление со II-го века н.э. римской администрации и расположении здесь военной базы римлян.

В период начавшегося процесса Великого переселения народов город неоднократно подвергался нападению кочевых племен. В III веке нашей эры его разрушили германские племена остготов, но постепенно он был опять восстановлен. В IV веке нашей эры Танаис и его подонскую округу окончательно уничтожили и разрушили, практически сожгли до основания, орды новых азиатских кочевников - гуннов. И с IV по VII век нашей эры в дельте Дона практически не было оседлого населения, здесь жили сменяя друг друга, в основном только кочевые племена. Однако влияние античной греко-римской цивилизации и культуры в Приазовье сохранялось и позднее. Об этом свидетельствует восстановление сложившихся во времена Танаиса торговых и культурных связей со Средиземноморьем и возникновением при поддержке Византии в XI - XII в.в. на левом берегу Дона в Приазовской дельте (в месте, близком от Танаиса), генуэзко-веницианской торговой фактории, а затем и города Таны.

Одежда и костюм греков и танаитов.

Костюм греков, боспорцев и танаитов состоял из нескольких кусков материи, которые не выкраивались и не сшивались, а изящно драпировали тело в самых разнообразных формах. Уменье красиво драпироваться и упражнения в этом искусстве составляли один из предметов школьного обучения. Греческая одежда состояла из двух главных частей: нижнего одеяния, вроде рубашки, называвшегося хитоном, и верхнего – гиматия. Гиматий - это плащ четырехугольной формы, который накидывался на спину, один конец которого, проходя через левое плечо, перекидывался на грудь, а другой закидывался на спину, проходя под (или над) правой рукой. Женский хитон-четырехугольник, имеющий разрез на сгибе для руки и сшитый на противоположной стороне, имеющей прорезь для другой руки, - сдерживался на обоих плечах пряжками, а в талии обхватывался поясом. Для удобства в употреблении и борьбе с одного плеча хитон спускали. У немолодых или замужних женщин широкий хитон обыкновенно спускался до пола, так как он мешал ходьбе и движениям, то его вытягивали из-за пояса настолько, что получался вокруг талии род буфа. Иногда верхнюю часть длинного хитона загибали и откладывали на грудь, тогда получали род отворота. Танцовщицы, одеваясь в прозрачные ткани ярких цветов, часто обнажали левую грудь и плечо, спуская хитон. Юноши и всадники носили хламиду - род простой, продолговатой накидки до колен, а иногда и до ступней. На изготовление одежды греки употребляли шерсть и лен; материал этот доставляли или из колоний, или с островов, то есть был он туземного происхождения. Позднее стали известны хлопчатобумажные ткани. Самым изящным считался белый цвет, но носили и цветную одежду. Украшали её каймами на подоле, вороте и рукавах.

Греки покрывали голову, только чтобы защитить ее от солнца и непогоды. Женщины украшали голову обручами, сетками и лентами, а волосы убирали в прическу, закрывавшую лоб и собиравшую их сзади в узел. У мужчин густые длинные волосы на голове и бороде считались лучшим украшением; короткие волосы - признак демократического происхождения. Обычной одеждой городского жителя был короткий хитон из толстой шерстяной материи, оставлявший часто правое плечо и грудь открытыми. Обувь у греков состояла из сандалий или башмаков и красиво зашнуровывалась.

  1. Мужская одежда. Мужской греческий костюм состоял из двух частей – хитона и гиматия. Хитон (chiton) - прямоугольный кусок ткани, сложенный пополам, с прорезом для головы. Хитон скалывали, закрепляя на плечах двумя декоративными пряжками — фибулами

  2. Первоначально хитон изготавливался из прямоугольного куска шерстяной или льняной материи примерно метровой длины, а затем шился из двух одинаковых, но намного больших по размерам кусков материи. Хитон одевался прямо на тело, облегая его, а на плечах скреплялся пряжками. Хитон могли сшивать по боку или оставлять с одной стороны открытым, правое плечо иногда оставляли обнаженным. Хитоны иногда делали с небольшими рукавами, такую одежду целиком ткали на станке. Хитон подпоясывали поясом, из лишней длины делали напуск, ширину равномерно распределяли складками. Длина хитона могла быть различной, но чаще всего он доходил до коленей. В классический период длинный хитон был ритуальной одеждой

  3. На ранних памятниках искусства (росписи ваз) есть изображение хитонов с длинными рукавами, в чем явно видно влияние восточных обычаев. А роскошный верхний плащ, который обычно носился поверх хитона, назывался фарос (faros), более скромный назывался хлаина (chlaina). Фарос носила аристократия. Он был из дорогого египетского полотна, настоящего красивого пурпурного цвета. Позднее он несколько удлинился.

  4. Гиматий - греческая одежда. Этот, более длинный плащ с большим количеством складок. Гиматион (himation) - самая распространенная верхняя одежда, представляла собой прямоугольный кусок шерстяной ткани размером 1,7 - 4м, драпирующийся вокруг фигуры различными способами.

Чтобы ткань не соскальзывала, сзади зашивали груз – кусочки свинца. Мужчины надевали гиматий следующим образом: один конец, слегка задрапированный или заложенный в складки, спускали с левого плеча на грудь, оставшуюся ткань располагали на спине и пропускали под правую руку, оставляя руку свободной, и, уложив ткань красивыми складками, перебрасывали через левое плечо на спину. Это был самый распространенный способ ношения гиматия, – иногда гиматий со спины перебрасывали на правое плечо, закрывая им правую руку или обе руки. Более широкий и длинный гиматий назывался -паллиум (pallium).

Также уделялось очень большое внимание умению носить гиматий, и по искусности его ношения судили о вкусе человека. Эта одежда придавала внешности человека оттенок величественной простоты, драпировка подчеркивала пластическую гибкость тела, ее расположение – пересечение округлых, овальных линий и прямых, расположенных под углом (лучами), входящих в единый центр на плече, отвечало движениям тела и подчеркивало динамику образа. Кроме гиматия греки носили и хламис (chlamys), меньший вариант гиматия с размерами примерно 1 - 2 м. Это, прежде всего, одежда всадников, солдат, юношей и путешественников. Она появилась в классический период в качестве нового вида одежды родом из Фессалии. Её скрепляли пряжкой - фибулой на правом или левом плече, и свободные концы падали красивыми фалдами, оставляя одну руку открытой. Хламис обычно делали из плотной шерстяной ткани типа валяного сукна. Удвоенный гиматион или хламис назывался диплакс (diplax).

Отдельного разговора заслуживает одежда греческих воинов. Под одеждой воинов мы подразумеваем не только непосредственно одежду, но и все защитные приспособления или доспехи, которыми греки на войне покрывали свое тело. Доспехи греческих воинов занимают особое место. Созданные для защиты от смертоносных орудий своего времени - меча, копья, и т.п., - они настолько хорошо отвечали своему назначению и были так прекрасно художественно оформлены, что являлись предметом подражания, а их отдельные элементы – шлемы, панцири, щиты – вошли в военную символику.

Нижней одеждой воинов, вне зависимости от их ранга, был короткий хитон, под которым укрепляли металлический набрюшник. Сверх хитона надевали панцирь. Наиболее уязвимые части ног – голени – закрывали поножи кнемидес. Сделанные по форме ноги, они скреплялись ремнями и пряжками и обычно украшались чеканными узорами. Верхней одеждой воинов, как говорилось выше, был хламис. Полководцы и военачальники носили хламис, окрашенный в пурпуровый цвет.

Сельские жители и рабы носили большей частью короткий свободно ниспадающий хитон из шерсти с одной бретелью через правое плечо, так называемый эксомис (exomis), во время тяжелых работ довольствовались одной набедренной повязкой.

Женская одежда.

Общее развитие культуры, остро развитое чувство красоты, воспитанное поколениями, определяли покрой греческой женской одежды. Одежда подчеркивала красоту женского тела, облагороженную мягко падающими тканями, сквозь которые слегка намечаются, а при движении ясно проступают его формы. Здесь расположение и ритм драпировок подчинялись тому закону художественного единства, который впервые в истории человечества был найден греками – принципу «золотого сечения». Женская одежда была значительно разнообразнее и красочнее мужской. Основными ее видами были также хитон и гиматион, но кроме них существовали и другие. Изображения женской одежды дают нам возможность выделить два основных типа хитонов: хитон с отворотом – диплойдий и широкий хитон с застежками вдоль рук или без застежек – ионический хитон. Хитон с отворотом представлял собой прямоугольный кусок ткани больше человеческого роста на 60 - 70 см, сшитый в долевом направлении. Верхний край его отгибали на 50 - 60 см, затем скрепляли пряжками-фибулами на плечах, слегка драпируя переднюю часть. На местах скреплений отворот драпировали несколькими складками. Хитон подпоясывали поясом, распределяя всю его ширину ровными мягкими складками вокруг фигуры или только по центру переда и спинки. Излишек длины образовывал сверх пояса своеобразный напуск – колпос. Часто колпос сверху скрепляли еще одним поясом. Иногда хитон первого типа делали из двух кусков неодинаковой длины, кусок для спинки был значительно длиннее, тогда излишек ткани служил для головы покрывалом. Диплойдий (отворот хитона) был предметом особых забот и щегольства греческих женщин, часто его отделывали вышивкой, а в эпоху эллинизма делали из ткани другого цвета. Длина диплойдия могла быть различной: до груди, бедер, коленей. Свободные фалды и драпировки диплойдия придавали большую живописность костюму, а соотношение его основных частей (диплойдий, колпос и нижняя часть хитона) создавали превосходные пропорции, придававшие фигуре большую стройность.

Ионический хитон делали из мягких, довольно тонких тканей, которые подвергались специальной гофрировке. Всю ширину хитона схватывали поясом и делали колпос. Более поздний ионический хитон из очень тонкой мягкой ткани обильно драпировался и опоясывался по талии, бедрам и крестообразно на груди. Благодаря большой его ширине создавалось некоторое подобие рукавов. Мягкие складки хитона прекрасно контрастировали с плотной, более тяжелой, а иногда даже богато расшитой тканью гиматиона – верхней одежды греческих женщин. Женский гиматион был меньше мужского, но гораздо богаче орнаментирован. Без гиматиона греческая женщина обычно не показывалась на улице.

Девушки носили хитоны, не сшитые с правой стороны, при этом несшитые кромки ткани отделывались каймой и фалдообразно драпировались. Этот хитон назывался пеплос. На некоторых памятниках искусств, особенно на статуях Афины, встречаются изображения одновременно двух одежд – ионического хитона и пеплоса: женщина одета в длинный хитон, поверх которого наброшен гиматон, на голове у нее шляпа – пилос.

Строгая конструктивность, свойственная всему искусству классического периода, сказывается и на костюме. Она видна и в том, как с течением времени в нем изменялась роль орнамента. Ткани украшали орнаментом в тех случаях, когда нужно было оттенить или подчеркнуть основные и существенные моменты в композиционном замысле – ритмическое чередование драпировок диплойдия и несшитых сторон пеплоса, края гиматиона и т.д. Женщины из среды ремесленников и торговцев не носили двойных одежд (хитон и пеплос), гофрированных широких хитонов и гиматионов, отделанных богатой каймой. Их костюм был прост - скромный хитон из шерстяной ткани или полотна и такой же гиматион, который служил покрывалом для головы при выходе на улицу.

Меньшая по объемам, без двойных колпосов, одежда эта имела традиционные, но менее обильные драпировки. Рабыни чаще всего носили костюм своей родины. В эпоху эллинизма прислуживающих на пирах рабынь и танцовщиц одевали в дорогие восточные и египетские ткани.

  1. Цвета. Цвета, в которые окрашивались ткани, были однотонными. Предпочтение отдавалось светлым тонам. Самым нарядным считался белый цвет, и он же закрепился за аристократией. Вообще, в античные времена цвета имели свое символическое значение: коричневый, серый, темно-зеленый выражали печаль. Как и все южане, греки любили яркие цвета: желтый, синий, красный, светло - зеленый, «яблочного» оттенка, аметистового, шафранового, гиацинтового, голубого. Огненно - красный - для боевого облачения спартанцев. Черный цвет в греческом костюме не использовался.

  2. Ткани. Греки с удивлением отнеслись к хлопку, называя его «шерстью дерева». Впервые они увидели хлопчатобумажные ткани в Индии, во время похода Александра Македонского. Верхние одежды шили из шерстяной ткани. Ткани ткали вручную. Греки в своей одежде использовали эластичные, мягкие, хорошо драпирующиеся ткани. В Приазови климат был умеренно континентальным, а зимы более холодными греки-танаиты предпочитали шерстяные ткани, овчину и местные кожаные вещи.

  3. Головные уборы и прически. Головные уборы греки носили в основном в непогоду или во время путешествий. Круглая фетровая шляпа с широкими полями и низкой тульей – петасос (petasos) – наиболее распространенный головной убор. Ее носили также на ремешке, отброшенной за плечи. Другим видом головного убора был пилос (pilos) – подобие чепца из кожи, соломы или меха для защиты от солнца и плохой погоды. В классический период мужчины носили короткие волосы, круглую бородку и усы. Юноши брили лицо, у них были длинные завитые локоны, подхваченные металлическим обручем – филле (fillet). Греки считали бороду достоинством мужчины. Скульпторы изображали великих людей с молодым лицом, возраст же подчеркивали бородой. Гречанки носили головные уборы редко, прикрываясь в непогоду верхним краем гиматия. Статуэтки, найденные в Танаисе, изображают девушек в круглых соломенных шляпах – фолиях, предохраняющих лицо от загара. Облик греческих женщин дополняли прическа и украшения.

Обильные, пышные, длинные волосы были одним из первых признаков женской красоты. За ними тщательно ухаживали, умащивали душистыми маслами, их причесывали самыми сложными способами и укрепляли на голове с помощью больших головных шпилек или повязок и обручей различной формы (диадем). Самыми красивыми считались светлые волосы, поэтому окраска волос не была чем-то необычным. Искусные греки изобрели не только фальшивые косы, но и даже парики, которые неоднократно высмеивали в комедиях. Обычно прическа греческих женщин несколько закрывала лоб и обрамляла лицо. Высокий лоб не считался признаком красоты. Формой и линией прически стремились создать впечатление более длинной, а поэтому и более гибкой шеи, от чего гречанки казались особенно грациозными.

Также возникли основные типы причесок, которые затем многократно повторялись. Первоначально свободно завитые, ниспадающие на плечи волосы начали укладывать в сложные узлы и косы, положенные вокруг головы и закрепленные лентами, венками, шпильками и гребнями. Греческий узел сохранился и в наши дни. Это расчесанные на прямой пробор волосы, завитые волнами, низко опущенные на лоб и вдоль щек, сзади приподнятые и уложенные узлом на затылке.

Аристократки имели в своем гардеробе красиво украшенные ручные зеркала, веера, зонтики от солнца из полотна, а позднее из шелка, пояса из драгоценных металлов, булавки из золота и слоновой кости, ожерелья, браслеты и перстни. Украшениями к прическе служили также сетки из золоченых шнуров, гребни, нимбы (nimbus) – хлопчатобумажные ленты для волос, вышитые золотом

  1. Обувь. У греков в домах было принято ходить босиком, обувь носили только на улице. Греческие женщины предпочитали сандалии, представляющие собой толстую кожаную подошву с прикрепленными к ней ремешками, которые переплетались вокруг ноги довольно высоко. Позже, судя по статуэткам из Танаиса (IV в. до н.э.), появилась более элегантная женская обувь – красная, на подошвах с желтым краем. К этому времени оформились основные типы греческой обуви; на греческих изображениях много переходных вариантов от сандалий к высокому зашнурованному сапогу, иногда с богатыми украшениями в верхней части и пробитыми в ней отверстиями.

Сапоги часто делали из цветной кожи, богато украшали вышивкой и даже металлическими бляшками. Главным компонентом всех форм обуви остается подошва, прочная подложка под ступню для защиты от холода, сырости, неровностей дороги; к ней присоединяются ремни для крепления, носки, и, наконец, вся верхняя часть с пробитыми отверстиями или украшениями – по потребности или по вкусу. Обувь греков повторяла форму ступни. Декоративное значение сандалий в костюме повышалось благодаря использованию цветной, золоченой кожи, украшенной металлическими бляшками и расшитой жемчугом.

Самая простая форма, которая встречается у греков, это карбатин. Он представлял собой кусок коровьей (воловьей) кожи, вырезанный в форме подошвы, который прикреплялся к щиколотке шнурками, пропущенными через дырки в кожаной подметке. В высших сословиях популярностью пользовалась обувь на толстой пробковой подошве - котурн (kothornos), которая изготовлялась из цветной кожи и богато украшалась.

  1. Украшения. Благодаря многочисленным археологическим раскопкам мы имеем довольно полное представление о драгоценных и недрагоценных древнегреческих украшениях.

Изящные ювелирные украшения - диадемы, шпильки и сетки для волос из золота, серьги, браслеты, ожерелья, застежки-фибулы, кольца из золота и сплава золота с серебром оттеняли красоту гречанок, облик которых долгое время был эталоном женской красоты. Во время пиров они надевали венки из роз, фиалок, мирта, сельдерея, плюща; венки были разные - плетеные, сшивные, длинные до пояса. Большого искусства достигли мастера в изготовлении ювелирных украшений (серег, колец, гемм (камей и инталий), браслетов, ожерелий). Материалы для их изготовления были разнообразны: золото, серебро, железо, слоновая кость, жемчуг, янтарь, драгоценные камни, стекло. Сохранилось также большое количество греческих, этрусских и римских зеркал (бронзовых или серебряных, полированных с одной стороны, а с другой - украшенных гравировкой на мифологические сюжеты).

  1. Косметика. Гречанки и танаитки часто прибегали к косметике (к румянам и белилам для щек, саже или сурьме для бровей). Использовались благовонные масла (нардовое, розовое, шафранное, майоранное) и привозные восточные духи. Для косметических принадлежностей изготавливались специальные шкатулки (пиксиды). Сохранились гребни и расчески из дерева и слоновой кости, иногда очень тонкой работы.

Раскопки и археологические находки в Музее-заповеднике «Танаис» подтверждают здесь наличие как всех основных элементов классической греческой, боспорской одежды и костюма, так и явно присутствующий «смешенный стиль», с элементами скифо-сарматских, меотских заимствований в украшениях, видах тканей, особенно популярным было использование изделий из войлока, овчины и кожи.

Таким образом период греческой колонизации и влияние эллинистической культуры в регионе на протяжении почти восьми столетий, способтвовали его цивилизационному освоению и экономическому развитию, взаимовлиянию и частичному синтезу греческой культуры и культур полукачевых народов Приазовья и Причерноморья (скифо-сарматской, меотской,аланской).

Великое переселение народов.

Первые века нашей эры стали временем массовых миграций на территории Европы и Азии, получивших название Великого переселения народов. Для обозначения этого явления некоторые исследователи часто пользуются термином «этническая революция», который подчеркивает масштаб миграционных процессов в начале I тысячелетия нашей эры и их решающую роль в изменении этнополитической карты Евразии. В ходе глобальных перемещений людей, особенно кочевых народов, связанных с очередным длительным циклом(100 лет) засухи на просторах Великой азиатской степи, стирались и изменялись границы традиционного расселения многих народов. В итоге миграций и завоеваний рушились и создавались новые государственные объединения, смешивались разные этнические компоненты, возникали новые народы, этнические и субэтнические общности.

Первая волна Великого переселения, коснувшаяся территорий Подонья и особенно Приазовья, была связана с германскими племенами готов. Во II - III вв. н.э. они двинулись через Восточно-Европейскую равнину, с севера на юг, из районов Сканди­навии и Прибалтики, в Крым, Приазовье и Предкавказье, на Балканский полуостров. В сочинениях Иордана есть упоминание о мордве, мери, веси, эстах и об онежской чуди, которые вошли тогда в состав готского царства, созданного вождем готов Германарихом.

Под напором нашествия тюркских кочевых народов, в первую очередь гуннов и активизации славян в V веке готы были постепенно вытеснены из Причерноморья на запад, приведя в движение другие германские племена, граничившие с Римской империей.

В постгунский период в VI - VIII веках военно-политическими лидерами на Евразийском континенте ста­новятся тюркские племена — авары, болгары, торки, хазары. Тюрки выделялись и в азиат­­ских миграциях — особенно при заселении Сибири: кыргызы, уйгуры и др.

К последним миграционным волнам Великого переселения относятся и арабские завоевания, начавшиеся  в VII веке и охватившие Аравию, Западную и Среднюю Азию, Закавказье, Северную Африку. С эпохой Великого переселения совпало так же и несколько этапов еврейской миграции с Ближнего Востока, хотя рассеивание евреев началось еще до новой эры в связи с вавилонскими, македонскими, римскими завоеваниями. Походы арабов вызвали еще несколько дополнительных волн исхода евреев с их прародины.

К концу VIII века относятся так же и первые масштабные экспедиции скандинавских племён, норманнов(викингов) как в Западную, так и в Восточную Европу, в том числе на Русь, в Поволжье и Подонье. В IX веке на территории Хазарского каганата и в южнорусские степи вторглись мадьяры, затем печенеги, а в XI веке - половцы (кыпчаки).

Таким образом, Великое переселение народов в начале I тысячелетии н.э., с IV по VII в.в. н. э., открыло «ворота» «восточно-азиатского степного коридора» огромным массам тюркоязычных кочевых племён. Это существенно изме­нило этнополитическую панораму Европы и Азии в период раннего и отчасти позднего средневековья, положило начало этногенезу многих современных народов и становлению новых империй и государств эпохи средневековья, нового и новейшего времён.

Однако не все кочевые народы, проживавшие в степях Подонья и Приазовья, оставили свой глубокий культурный след в истории этих земель. Иногда историческая память сохраняла лишь страшные свидетельства их пребывания – разорённые и полностью уничтоженные поселения и городища. Побежденым народам они зачастую могли передать лишь новые военные технологии.

Готы. Из Прибалтики в причерноморские степи во II веке н. э. пришли германские племена готов. Готы воевали с сарматами и аланами, но им удалось одержать победу лишь частично. Готы разрушили цветущий город-полис Танаис в Приазовьи. В IV веке н. э. их вождь Германарих образовал царство, раскинувшееся на территории почти всей Восточной Европы. С конца 360-х годов в Готии стала активно распространяться христианская религия. Государство готов просуществовало недолго, пав под ударами новых кочевников из Евразии, тюркитов-гуннов.

Гунны (хунну). Они пришли из глубины «Великой азиатской степи» и в IV веке н. э оттеснили побеждённых готов на Запад. Эти дикие, воинственные племена были выходцами из алтайских и монгольских степей. Оттуда они откочевали сначала в Среднюю Азию и на Южный Урал, где вошли в военно-дипломатический союз с вогулами (манси), а затем — в Приазовье и Причерноморье. Известный историк и этнолог Л. Н. Гуми­лев полагал, что на Южном Урале был создан совершенно новый этнос - западные гунны. Они уже были «также мало похожи на старых азиатских хунну, как техасские ковбои на английских фермеров».

Мощный гуннский союз под главенством их вождя Аттилы в конце IV века буквально ворвался через южные степи в Европу, производя везде страшные опустошения. После 70-и лет войн и походов, в середине V века гуннский союз распался. Часть гуннов, оставшись на Дунае и в Причерноморье, постепенно была ассимилирована их соседями, другая часть ушла на восток. Большинство историков и этнологов считают, что в итоге часть гуннов трансформировалась в этнически единые родоплеменные союзы: болгар, совир, хазар, у которых стали складываться основы раннефеодального государственного устройства.

Тюркский каганат сложился в середине VI века на Алтае и в Монго­лии, а затем расширил свою территорию до Китая, Аму-Дарьи и Нижнего Дона. При распаде каганата образовалось несколько союзов - авар­ский, хазарский и булгарский.

Авары, торки, берендеи. В VI веке эти воинственные племена повторили путь гуннов из Азии в Европу. Они обосновались на нынешней Венгерской равнине и основали мощное государство Аварский каганат, просуществовавшее до начала IХ века. Движение авар через восточно-европейские степи сопровождалось ожесточенными столкновениями со славянами. «Повесть временных лет» рассказывает, что авары - «обры» поработили часть славян и подвергали их жестокому угнетению. Воинственные авары постоянно совершали набеги на Византию и на Западную Европу, их орды достигали берегов Северного моря. В конце концов, после долгих войн, авары были разгромлены франками и исчезли со страниц истории. Их гибель нашла на Руси отражение в поговорке: «Погибоша аки обри».

Булгарские союзы. В VI веке Дон становится границей между Аварским и Великим тюркским каганатом. Возникнув около VII века, булгарские квазигосударственные образования разделились на четыре группы. Две из них кочевали в Приазовьи и на Северном Кавказе, образовав Великую Болгарию в 635 г., позже приняв участие в формировании этнических балкарцев и некоторых других народов. После распада союза большая их часть во второй половине VII-го века подчинилась Хазарскому каганату. Третья группа отправи­лась на Балканы и образовала там Дунайскую Болгарию, где слилась с дунайскими славянами, передав им свой этноним. Четвертая перекочевала в Среднее Поволжье, где подчинила ряд местных и финно-угорских племен. Государство Волжская Булгария было основано булгарами, пришед­шими в Среднее Поволжье около VII века. Столица — город Булгар — являлась крупным торговым пунктом, связанным с Русью, северными племенами, южными и восточными кочевниками. Прочные связи у булгар установились со Средней Азией, которые укрепились после принятия ими в 922 году ислама. Волжская Булгария была многонациональным государством, при этом булгары и финно-угры «чересполосно» занимали одни и те же районы, частично ассими­лируясь друг с другом. Современное чересполосное сосуществование марийцев, мордвы, чувашей, татар уходит корнями в то далекое время. Численно булгары преобладали. Это государственное образование сохранялось до тех пор, пока в 1236 году не подверглось разгрому со стороны монголо - татар. После этого название «булгары» в Поволжье стало постепенно исчезать в условиях ассимиляции. Но не исчез народ, когда-то носивший это имя; потомками волжских булгар, по мнению ряда учёных, являются чуваши и казан­ские татары. Булгарский элемент заметен в процессе формирования башкир, марийцев, удмуртов, вошедших затем частично в Казанское ханство.

Финно-угорские народы. Мадьяры-венгры и Донская Леведия. Широко известная «Повесть временных лет» перечисляла народы, которые платили дань Руси в IX - XI в.в.: чудь, меря, весь, мурома, черемисы, мордва, пермь, печера, ямь, литва, зимигола, корсь, норова, либь. Никоновская летопись добавляла к числу данников Руси и мещеру. Все эти народы поддерживали активные хозяйственные связи со славянами, часто вступали в военно-политические союзы. Шли процессы культурно-бытового заимствования, заключались смешанные браки. Финно-угорское влияние отчетливо просматривается в российской географической топонимике (Москва, Ока, Сылва, Протва, Сосьва, Лозьва, Муром, Весьегонск и т.п.), в великорусском антропологическом типе, в говоре великороссов, в русской мифологии (водяные, лешие, русалки — калька с финских представлений), в характере хозяйственных промыслов русских, в их быту (парная баня, печи-каменки и т.д ).

Другие финно-угорские племена: угры, огоры, мадьяры, ханты, манси, вогулы в VII - XI в.в. обладали квазигосударственной самостоятельностью, проживая на территории примерно между р. Камой и Уралом. Примерно в конце IX века мадьяры, весьма крупное угро-финское племя, родственное ханты-манси, откочевало с территории Южного Приуралья в степи Подонья, Приазовье и степное Предкавказье. По приданиям здесь, после нанесения ими ряда серьёзных поражений Хазарскому каганату, было создано достаточно мощное, но не долго просуществовавшее квазигосударственное объединение – Леведия (Леведия, по мнению ряда исследователей, находилась на правобережье Дона, между Северским Донцом и излучиной Дона при его сближении с Волгой). После его ослабления, под напором агрессивного Союза племён печенегов, мадьяры двинулись далее в Европу, их поход завершился заселением Паннонии, где они ассимилировали часть местных славян, в итоге основав Венгерское королевство.

Хазарское государство (каганат) в VII - X в.в.

Город - крепость Саркел на Дону.

Наиболее интересные и серьёзные современные исследования по истории и культуре народов Хазарского каганата предприняты М.И.Артамоновым, Л.Н.Гумилёвым, С.А.Плетнёвой, В.Г.Митягиным, В.К.Цечоевым и другими учёными, хотя многие проблемы остаются по-прежнему не раскрытыми и дискуссионными.

«Великая Хазария», как раннефеодальное, многонациональное государство, по свидетельству Ибн Фадлана, на его территории проживало более 25 народов. возникла около VII века. Хазарский каганат располагался на огромной территории прикаспийской части Северного Кавказа, в Подоньи и на Нижней Волге, включая ставшее «внутренним» для них Меотийское озеро-море. В течение почти трёх веков власть хазар распространялась на Крым, Приазовье и Среднюю Волгу. В Хазарии возникли крупные города: Беленджер на реке Сулак, Семендер возле совре­менного Дербента, столичный - Итиль на Волге(население которого отличалось этнической пестротой и доходило до 100 тысяч человек), Таматарха и Фанагория на Тамани, Саркел на среднем Дону и другие. Развитие этих городов отражало характер хазарской экономики, которая держалась не столько на традиционном для тюрок скотоводстве, сколько уже на использовании географических выгод и контроле над торговыми путями Азии и Европы. Геополитическая и экономическая ситуация изменилась, в VII - VIII веках арабы завоевали большую часть территорий Средиземноморья, «заморозив» этим торговлю между Востоком и Западом. Великий шелковый торговый путь сменил вектор движения. Торговые пути пошли через Волгу (Итиль - хазарская река) - серебряный путь и Днепр (Борисфен) - парчовый путь. В этой ситуации важнейшим направлением становился Донской торговый путь. Взимание больших таможенных пошлин составляло весьма важную статью доходов государства. Кагану и купеческой верхушке Хазарии крупные барыши приносила так же и работорговля, заставлявшая активно охотиться за «живым товаром».

Тесно связана была с принципами экономики Хазарии и её внешняя политика. Но этими принципами ущемлялись соседи хазар, что неизбежно вело к обострению отношений, частым войнам и конфликтам. Некоторое время Хазарский каганат владел политической гегемонией на Восточно-Европейской равнине. В вассальной зависимости от него находилась Волжская Булгария, Алания, часть славянского населения южной Руси. Хазарские войска под руководством Песаха в 940 г. дошли до Киева и обложили русские княжества данью. Хазария в IX - X вв. стала одной из самых богатых и сильных стран Евразии. Основными орудиями хазарской политики были сильное собственное и наемное войско (от 40 до 60 тыс. чел.) а так же дипломатические интриги, направленные, в числе прочего, на сталкновение печенегов и византийцев с Русью. Весьма напряженными были отношения Хазарии с Арабским Халифатом, нанесшим ей ряд ощутимых военных ударов в Прикаспии. Обострялись споры и с Византией по поводу смежных районов в Крыму.

Враждебные отношения с христианскими и мусульманскими соседями привели хазарское правительство в начале IX века к серьезному полити­ческому шагу - принятию иудаизма, как государственной религии, в одинаковой мере холодно воспринимаемой и в Византии, и в Арабском Халифате. Каган Обадия, обращаясь в иудейство, надеялся на укрепление своих позиций за счет поддержки влиятельной иудейской торгово-ростовщической верхушки Халифата и большой еврейской ростовщической диаспоры самого каганата.

Надежды кагана, однако, не оправдались. До принятия иудаизма в Хазарии наблюдалась религиозно-этническая пестрота, и проводилась политика веротерпимости, но новая религия с ее догматом избранности не могла объединить все народы, входившие в состав каганата. Иудаизм оторвал кагана и его окружение от провинциальной, в том числе не хазарской, знати и еще более отдалил от народа. Против правительства образовался своеобразный христианско – мусульманско - языческий союз.

Междоусобицы, в итоге, сильно ослабили государство, что усугубилось в Х веке проникнове­нием в его пределы новых кочевых орд мадьяр и печенегов с Южного Приуралья. В итоге, после ряда затяжных и тяжёлых арабо-хазарских войн, часть Хазарии (Прикаспий) отошла к арабам. Вскоре началась война и с заметно окрепшей Киевской Русью.

В состав Хазарского каганата входили практически всё Подонье и Приазовье. Хазары построили на Дону, на западных границах каганата, ряд крупных поселений и крепостей, важнейшими из которых были:

1) Семикаракорское городище (на нижнем Дону, на речке Салок, при его впадении в Дон (слева), квадратной формы, с квадратной цитаделью внутри, на вершине холма, окруженное курганными башнями).

2) Выше по течению Дона, на левом берегу, примерно в 100км. был расположен Саркел (Белая крепость). Эта мощная крепость была построена в период с 834 по 842г. при участии византийских инженеров и мастеров во главе с Иеронимом Петроной. Саркел состоял из 3-х крупных населённых городищ. Непосредственно городская крепость с детинцем по форме представляла прямоугольник размером 178,65 на 117,8 и 186 на 125,6 метров по периметру. Её укрепляли мощные угловые и промежуточные башни квадратной формы – по 4-ре вдоль длинной стороны стен, и по 2-ве вдоль короткой (всего 12-ть), которые выступали за общий периметр на 4-ре метра. Внутри крепость была разделена ещё одной поперечной стеной. Высота стен достигала 6 - 7 м., а толщина кирпичной кладки - 3,7м. (из кирпича-плинфа местного изготовления византийского образца, для связующего раствора применялась известь). Кроме военного гарнизона (до 500 воинов) в городище проживало ещё до 1тыс. жителей полиэтничного состава, в том числе аланы и славяне.

Вокруг крепости были возведены мощные валы и рвы, заполнявшиеся водой, и отделявшие мыс от основного берега. Соседнее, правобережное городище, располагалось несколько дальше, в 7-ми км от крепости, на верху высокого, 70-ти метрового холма, где был насыпан дугообразный вал со сторонами 250 на 350 м. На валу находилась белокаменная защитная стена. Внутри вала располагалась укреплённая цитадель треугольной формы, высота стен которой доходила до 2,5 метров.

3) Ниже по течению находилось ещё одно крупное, Бабское (Золотовское) городище.

Рядом с этими крупными военными и торгово-экономическими центрами, в их округе, по подсчётам археологов, располагалось более 30 различных поселений и множество зимовников.

Таким образом, Саркел с поселениями, (а позднее славянская Белая Вежа), представляли собой весьма значимый военно-торговый центр Каганата, перевалочный пункт торговли, основной караван-сарай на «Донском торговом пути». Именно в это время «Донской торговый путь» стал одним из важнейших составляющих Великого шелкового пути между Европой и Азией в IX – XII в.в. Хазарский Саркел являлся своеобразной «второй западной столицей» каганата, а после его завоевания князем Святославом, уже славянское поселение - Белая Вежа, оставаясь его преемником, по-прежнему осуществляла контроль сразу за 5-ю торговыми путями.

К сожалению, большая часть городищ Саркела (Белой Вежи) была разрушена позднее в XVII- XIX в., кирпич и плиты использовались для строительства столичного казачьего городка Черкасска и ряда близлежащих станиц.

Остатки сооружений и их культурный слой, после весьма неполных полевых археологических исследований 50-х годов, оказались в зоне затопления Цимлянского водохранилища в начале 60-х г. ХХ в. (сейчас они находятся на его дне, примерно в 15 км от берега.).

В X веке Киевский князь Святослав Игоревич, предпринявший со своей дружиной в 965г. поход против хазар, часто нападавших на восточные окраины русских земель, разгромил хазарское войско и сумел овладеть крепостью Саркел. В результате славяне прочно укрепились на Дону, основав на этом месте крупное торговое поселение-город Белую Вежу (Башню). Сын Святослава, князь Владимир, окончательно пода­вил остатки хазарской государственности и заставил хазар платить постоянную дань Руси.

Постепенно рассыпалась и пёстрая этническая «мозаика» Хазарии. Потомки тюрко - хазар смешались с другими тюркскими народами и славянским населением, стали составной частью возникшего позднее великорусского народа и, как считают некоторые историки, в том числе повлияли на формирование ранних казачьих сообществ (славяно-русы, беловежцы, берендеи, бродники и др.). Иудео - хазары эмигрировали в Западную Европу, а частью рассеялись по окраинам каганата. Их потомки в виде небольших этнических групп сохранились в Дагестане (горские евреи) и в Крыму (караимы).

В Подоньи и в Приазовьи в XI - XIII веках развернулась борьба за эти земли уже с новыми сильными противниками - тюркскими кочевниками печенегами, а затем и половцами (кыпчаками). Эта борьба продолжалась с переменным успехом вплоть до монголо-татарского нашествия и включения этих территорий в состав государства Золотая Орда (Улуса Джучи) в XIII - нач. XV в.в.

Славяне на Дону и в Приазовьи.

История славян уходит в глубину времен, и первые сведения о них зафиксированы в древнейших письменных источниках. Более поздние источники с привязкой к определенной территории фиксируют славян лишь с середины I тысячелетия н. э. (чаще всего с VI века), то есть с того времени, когда они начали активно выступать на исторической арене Европы уже как многочисленная, сложившаяся этническая общность.

Античные и византийские авторы знали славян под различными именами: венеды, анты, склавины, но, прежде всего, под именем венедов. Впервые это название встречается в «Естественной истории» Плиния (середина I века н. э.). Плиний называет венедов в числе народов, соседствующих с группой германских племен — ингевонами: «земли до реки Вистулы обитаемы сарматами, венедами, скифами, гиррами». Скорее всего, это были области в бассейне реки Вислы и, может быть, юго- восточные земли.

Более точны сведения о славянах середины I тысячелетия н. э. Теперь славяне называются своим именем - словены. Византийские авторы описывают в основном славян Подунавья и Балканского полуострова, раскрывая сведения о разных сторонах их жизни и быта.

Существенные сведения о славянах имеются в труде готского епископа Иордана. По Иордану, венеды - суть славяне. Из его труда видно, что в VI ве­ке славяне заселяли широкую полосу, простиравшуюся от Среднего Придунавья до Нижнего Днепра. Информацию о восточных славянах дают нам не только византийские авторы, содержится она и в описаниях крупнейших арабских географов 2-й половины IX - X вв. О славянах имеются и полулегендар­ные сведения в скандинавских сагах, во франкском эпосе, германских сказаниях. Места проживания древних славян, получившие название «прароди­ны», определяются неоднозначно.

Первым, кто попытался ответить на вопросы, откуда, как и когда появились славяне, был летописец Нестор - автор «Повести временных лет». Он определил территорию славян по нижнему течению Дуная и Паннонию. С Дуная начался процесс расселения славян, то есть речь идет об их миграции. Киевский летописец явился родоначальником миграционной теории происхождения славян, известной, как «дунайская» или «балкан­ская». Дунайскую «прародину» славян признавали историки С.М. Соловьев, В.О. Ключевский и др. По мнению В.О. Ключевского, славяне переселились с Дуная в Прикарпатье. Именно здесь, по мнению историка, образовался обширный военный союз во главе с дулебо-волынянами. Отсюда восточные славяне расселились и далее на восток и северо-восток до Ильмень-озера в VII - VIII вв.

К эпохе средневековья восходит зарождение еще одной весьма интересной миграционной теории происхождения славян — «скифо-сарматской». Впервые она зафикси­ро­вана «Бавар­ской хроникой» XIII века, а позднее была воспринята многими западноевропейскими авторами. Согласно их представлениям, предки славян продвинулись из Передней Азии вдоль Черноморского побережья на север и осели под этнонимами «скифы», «сарматы», «аланы» и «роксоланы». Постепенно славяне из Северного Причерноморья рассеялись на запад и юго-запад.

Третий вариант, близкий к скифо-сарматской теории, предложил академик А.И. Соболевский. По его мнению, названия рек, озер и гор в пределах расположения древних поселений славян якобы показывают, что они получили эти названия от другого народа, который был здесь ранее. Такой предшественницей славян, по предположению Соболевского, была группа племен иранского происхождения (скифского корня). Позже эта группа ассимилировалась, растворилась с жившими далее  к северу предками славяно-балтийцев и дала начало славянам где-то на берегах Балтийского моря, откуда славяне и расселились далее.

В противоположность миграционным теориям признается автохтонное -местное происхождение славян. Согласно автохтонной теории, славянство образовалось на обширной территории, в состав которой вошла не только территория современной Польши, но также и значительная часть современной Украины, Белоруссии, Причерноморья и степного Предкавказья.

Автохтонная теория отмечает сложность процесса образования славян. Первоначально складывались мелкие отдельные разрозненные древнейшие народы на определенной обширной территории, которые затем образовались в более крупные и, наконец, в исторически известные народы. Выделяются протославянский, пра­славянский и собственно славянский периоды.

Предки протославян в результате своего культурного сближения дали славянство. Этот процесс археологами прослежи­вается с III по I тысячелетие до н. э. Праславянский период начинается с конца I тысячелетия до н.э. Устанавливается культурная, а также и языковая общность. Считается, что значительная часть праславян была включена в орбиту скифо-сарматского и аланского влияния. В этот период в летописаниях появляются русы, росы. В VI -VII вв. завершается период праславянской истории. Расселе­ние славян на обширнейших пространствах, их активное взаимо­действие с иными народами привели к культурной дифференциации славянского мира и членению единого языка на отдельные славянские языки.

В VIII - IX вв. наступает период собственно славянской истории, формирование союзов, образование государств. Происходит скла­ды­ва­ние современных славянских народов. Особую роль в ней сыграли, по мнению целого ряда исследователей, сформировавшиеся на основе славянского, сармато-аланского и тюркского этнических элементов – донские словяно-русы, вятичи и северяне, беловежцы и бродники VIII - XIV в.в.

Ведущая роль в обобщении и современной научной оценке истории и культуры донских славян принадлежит исследованиям Д.И.Иловайского, Б.А.Рыбакова, В.В. Мавродина, М.И.Артамонова, Л.Н.Гумилёва, С.А.Плетнёвой, А.Н. Москаленко, В.К. Цечоева, Е.И. Дулимова и ряда других авторов.

В итоге учёные пришли к заключению, что славянское население в VIII - XII веках составляло важнейший этнический компанент, осваивавший и обживавший территории Подонья и Приазовья. Эти процессы проходили поэтапно, в VII - X в.в. шло продвижение славян на территорию Северского Донца, Дона, Хопра и Медведицы со стороны Днепра, откуда продвигались на приграничные с Хазарией терриоторией племена русов и северян. Со стороны Оки и Вятки расселялись вятичи, северяне и черняховцы. Уже с VIII-го века вятичи и северяне тесно сблизились с проживавшими здесь племенами болгар и алан, которые входили в состав Хазарского каганата, начался процесс синтеза культур (славяно-русы).

В итоге на Дону и Северском Донце оформилось 3-и крупных славянских родоплеменных центра – гнезда (из 3-х - 5-и поселений на расстоянии 15 км друг от друга). Административно эти центры подчинялись Хазарскому каганату, словяно-русы выполняли в каганате торгово-военные функции, служили важным звеном в торговле между Востоком и Западом, входили в армейскую гвардию кагана.

Ситуация изменяется достаточно серьёзно в IX – н.XII в.в. Ослабление Хазарского каганата в его борьбе с Византией, Киевской Русью и печенегами в итоге привели к его распаду. Укрепление позиций Древнерусского государства, успешные походы киевского князя Святослава на Дон и Кавказ, взятие крепости Саркел в 965 году, привели к постепенному включению территорий Подонья и Приазовья в состав юго-восточных территорий, подконтрольных Киевской Руси. В период с 965 по 1117г.г. донское славянство, а также остатки аланского и хазарского населения соподчинялись Киевской Руси и тяготели административно к Черниговскому и Тьмутараканскому княжествам, участвовали в противостоянии печенежским союзам племён, а затем и в борьбе с донскими половцами. В этот период славяно-русское население активно осваивает земли Приазовья и Нижнего Дона. Укрепляется и приобретает роль крупного самостоятельного центра Беловежское поселение (бывший Саркел), активнее распространяется христианство и его культурное влияние. В X - XI веках Киевская Русь, опираясь на собственные силы и местное славянское население, активно проводит торговую политику, используя контроль над частью Великого шелкового пути и Донского торгового пути, через Белую Вежу. Однако в условиях начавшегося распада единого Древнерусского государства на удельные княжества, донские славяне так и не создали своего отдельного, Беловежского княжества. Экономика и культура региона не достигла высот Киевской Руси XI -XII в.в., в том числе и в связи с постоянной угрозой войны с кочевниками Степи, печенегами и половцами.

В итоге, после прихода в донские степи кыпчаков-половцев в 1055г. и формирования 2-х крупных протогосударственных союзов Донского и Днепровского, славяно-русское население попало в весьма тяжёлое положение и постепенно, но неуклонно, было вынуждено в большинстве своём покинуть Дон и Приазовье. Большинство населения Белой Вежи и её славянской округи уходит на Русь, в Киевское и Черниговское княжество, к Червоноярцам. Небольшая его часть перемещается в славяно-аланские поселения Приазовья и в устье Дона, где ещё долгое время существовали христианские церкви и приходы. Как считают многие историки, остатки славяно-аланского населения Дона, подконтрольные половцам, а затем в монгольский период слившегося с ними, постепенно трансформировались в этнос бродников, вероятных предшественников «раннего» казачества.

Печенеги (печенези). Племенные союзы печенегов, представлявших этническую смесь тюркских, угро-финских, а позднее и сарматских этнических элементов, появились в Днепровско-Донском междуречье, перекачевав из степного Приуралья и Волго-Яицкого междуречья в IX - н. Х века. Они воевали с мадьярами, занимавшими западную часть Хазарского каганата, заставив их в итоге откочевать за Дунай, а затем, потеснив самих хазар и серьёзно подорвав экономическую систему Хазарии, заняли междуречье Дона и Донца, а также большую часть Приазовья. Печенеги подразделялись на 8-мь орд по 40 улусов. Основой их жизнедеятельности было кочевое скотоводство, военные набеги и продажа «живого товара» - рабов. Воевать с печенегами было достаточно трудно, так как они были необычайно подвижны и неуловимы. Каждый воин имел не менее 2-х лошадей, меняя их в походе и увеличивая тем самым дальность и быстроту передвижения. Легко поднимаясь в походы против любой страны, печенеги проявляли особую активность на юго-западе, против Руси и Византии. Первое столкновение Киевской Руси с печенегами произошло уже в 915 году, после чего был заключен мир. В 944 году князь Игорь привлек печенегов к совместному походу на Византию. Но чаще всего их использовали в своей дипломатии византийцы, хотя и им печенеги нередко серьёзно досаждали. По некоторым данным, печенеги участвовали в походе князя Святослава на Хазарию. Но, уже через 3 года после этого, византийцам удалось стравить печенегов с русскими. Затяжной конфликт привел к окружению печенегами отряда Святослава на днепровских порогах в 971 году, где князь Святослав и был предательски убит.

После этого наступление печенегов на Русь усилилось, началась долгая и изнурительная борьба. Печенеги весьма часто вмешивались в княжеские междоусобицы активизировавшиеся на Руси. Это длилось до 1019 года, когда Ярослав Мудрый нанес им ряд серьезных поражений. Напор печенегов после этого ослабел. В 1036 году Ярослав повторил и закрепил успех у стен Киева, фактически уничтожив гвардейские силы орды и ряд печенежких князей и военоначальников. Вместе с торками и берендеями печенеги практически стали вассалами Руси. В середине XII века эти три этноса объединились в союз, получивший в русских летописях имя «Черных Клобуков» (клобук – вид удленнённого головного убора). Нашествие новых, ещё более сильных кочевников – кыпчаков (половцев) привело к полной потере ими самостоятельного значения и поглощению другими народами. Попытки утвердиться в центральной Европе, не увенчались успехом. В 1091 г. у мыса Лебурн объединённые византийско-половецкие войска в решающем сражении практически полностью уничтожили печенежское войско. Гагаузы (современная народность) считаются потомками печенегов.

Половцы (кыпчаки, куманы).

Загадки половецкой истории и культуры всегда привлекали историков и литераторов, серьёзные исследования, посвещённые этому народу, подготовлены П.В.Голубовским, Л.Н.Гумелёвым, С.А.Плетнёвой и др. Новые интересные, хотя и спорные оценки и аргуменгты рассмотрены в работах М.Аджи. Племена кыпчаков в XI веке пришли из степей Прииртышья и Восточного Казахстана к берегам Среднего и Нижнего Дона. Весь XI век половцы осваивали степь, захватывая новые земли и, переходя с места на место, они выявляли наиболее удобные стойбища, рыбные и охотничьи промыслы, водные и сухопутные пути торговых караванов, от которых получали затем немалые пошлины.

Свое имя половцы получили от русских, которые называли их так за светлые волосы и голубые глаза (от слова «полова» — солома). Это зачастую не соответствует сегодняшним нашим представлениям о половцах, как о людях явно азиатского типа (низкого роста, с черными волосами, узким разрезом глаз и с большими скулами). Они отличались от других тюркоязычных народов своей религиозностью, храбростью и благородством, красотой фигуры и правильностью черт лица. У половцев существовал выраженный культ рода и умерших. Умершим родичам на могилы они ставили стеллообразные каменные скульптуры ,знаменитые половецкие «бабы». Десятки сотен таких статуй стояли на курганах и майданах, на перекрестках дорог и берегах рек в Донских и Приазовских степях. Занимаясь кочевым скотоводством и будучи так же неплохими ремесленниками, они основывали долговременные большие становища, наподобие передвижных городов. Так, известны некоторые из них: Шарукань, Сугров, Балин. Историко-литературная традиция связывает так же возникновение одного из старейших городов-поселений Дона и Приазовья – Азака (Азова), после его захвата в 1067г. половцами, именно с именем половецкого хана Азупа.

К середине XII века ареал (среда обитания) половецких кочевий «Дешт - и -Кыпчак» простирался от Днепра до Волги. Половцы представляли собой к тому времени серьёзную военно-политиче­скую силу, с которой считались и Русь, и Византия. Под напором половцев славяно-русское население Дона вынуждено было постепенно покидать этот регион. Князьям Киевской Руси, начиная с 1061г., приходилось много воевать с ними. В начале XII века сокрушительное поражение им нанес Владимир Мономах в ряде походов 1111 - 1116г.г. Разрозненные половецкие отряды отступили за Волгу и за Урал, часть половцев ушла в Закавказье за горный перевал - «железные ворота», где они поступили на военную службу к грузинскому царю Давиду Строителю.

Другая часть откочевала в Приднестровье. Два половецких хана — Боняк и Тукорган — объединили приднепровские орды, продолжая набеги на Русь. Эти ханы вошли в русский фольклор как заклятые враги, получив в русских сказаниях и былинах имена «Буняки Шелудивого» и «Тугарина Змеевича». Вновь восстановив силы, Донской половецкий союз, после почти 40-летнего перерыва, продолжил перманентную войну с русскими княжествами, ослабленными феодальными усобицами. За 150 лет половцы совершили на Русь более 40-а походов. Конечно бывали и периоды замирения и совместных походов, а часто и браков между представителями княжеских и ханских родов (так например, доподлинно известно что Владимиро-Суздальский князь Андрей Боголюбский имел часть половецкой крови). Некоторые половецкие роды переходили на службу к русским князьям, а иногда и обращались в христианскую веру.

Характеристика этого непростого периода с уникальной яркостью раскрыта в выдающемся древнерусском литературном и историческом источнике XIII века, знаменитом культурном памятнике эпохи - «Слове о полку Игоревом». В мае 1185г. Новгород-Северский князь Игорь Святославович предпринял неудачный поход против половцев в район Подонья, где его силы были разбиты по приданию в районе Донца и реки Каялы. Сам раненный князь попал в плен и находился в ставке хана Кобяка (Кобяково городище, рядом с нынешним г.Аксаем), но всё же смог бежать и возвратиться на Родину.

Некоторые историки и археологи, знатоки «Слова», считают весьма возможным местом «рати» с половцами Белокалитвенский район Ростовской области, в междуречьи рек Калитва и Быстрая, у современного хутора Погорелова. На этом месте, по инициативе учёных, краеведов и общественности, установлен символический памятник на Караул-горе: «Воинам Игоревой рати – храбрым русичам.1185год.» (в виде 3-х метровой каменной глыбы-стеллы). Здесь уже 10-ть лет проводятся международные фольклорные фестивали и знаменитые научные «Каяльские чтения», проходят «реконструкции» битвы русичей с половцами с участием военно-исторических клубов. Это место стало одним из любимых мест паломничества историко-культурного, познавательного и спортивно-экологического туризма на Юге России, с участием представителей казачества, брацких славянских народов Украины и из Белоруссии.

Первыми в Восточной Европе, испытавшими силу удара монголо-татар во главе с Джебе-нойоном и Субедей-багатуром, оказались народы Кавказа и Приазовья, аланы и донские половцы, возглавляемые Юрием Кончаковичем. В жестокой битве на реке Калке (нынешний Кальмиус) в 1223 году они потерпели сокрушительное поражение. Не помогла и помощь русских дружин, с которыми половцы заключили на это время военный союз. Окончательное поражение половцы потерпели в период общемонгольского похода на Запад во главе с Бату-ханом в 1237 – 1242г.г. Уцелевшие после страшного разгрома роды ушли на Дунай, под покровительство Венгерского королевства, другая часть на Кавказ и в Египет для службы в гвардии султана ( в отрядах мамлюков).

Оставшиеся половцы во главе с ханом Котяном ушли за Дон, были переселены завоевателями в Поволжье и включены в Золотую Орду, где, в итоге, смешались с монголами и родственными тюркскими племенами. Так как половецкое и иное тюркское население преобладало численно и имело более высокий культурный потенциал, то, по мнению ряда исследователей, в итоге именно кыпчаки(половцы) и ногайцы ассимилировали в своей среде другие монгольские этнические группы и получили новый, более известный этноним – «татары». Имя половцев постепенно исчезало, но их потомки участвовали так же и в становлении кавказских этносов: кумыков, карачаевцев, а также казахского, башкирского и других народов. Как считают некоторые историки, на территории Приазовья и Нижнего Дона остатки половцев, смешавшись с монгольским и славяно-русским этническим элементом, могли познее участвовать в формировании этнических сообществ бродников и азовских казаков XIII – XV в.в.

Донские земли и Приазовье в переиод монголо-татарского владычества. Татарско-турецкий Азак и генуэзско-венецианская фактория Тана в XIII - XV веках.

Монголо-татарское нашествие, а позднее и военные походы азаитского эмира Тимура, можно назвать катастрофическими и, по сути своей, поворотными в последующей геополитической и этнокультурной истории Подонья и Приазовья. Степные пространства, от Волги до отрогов и гор Кавказа, включая всё Приазовье, стали почти на 200 лет частью огромного государства - Золотой Орды с новой столицей - г.Сарай (неподалёку от нынешней Астрахани, археологический комплекс, которой включён недавно в культурное наследие ЮНЕСКО). Как и в эпоху Великого переселения народов, кочевники-монголы и сопутстствующие им племена, занявшие регион, постепенно эмансипировались и ассимилировались с остатками местного половецкого, алано-славяно-русского этнического элемента. Наметилась тенденция перехода от кочевий к осёдлому образу жизни. В этом плане Золотая Орда отчасти повторяла синкретический опыт Хазарского каганата, используя труд и культурные достижения покорённых народов, которые, в свою очередь, перенимали отдельные элементы полтико-правовой и военной культуры завоевателей. В XIII - XIV веках большая часть населения концентрировалась на территориях Нижнего Дона, в Приазовьи, а так же в Верховьях Дона, у Червлёного Яра. Южные степи, от верховий Северского Донца до Приазовья, практически обезлюдели и стали использоваться только для проведения торговых караванов, на которые часто нападали отряды кочевников.

Важным новым центром, контролировавшим управление, сбор податей и налогов, всю торговлю на важнейшем перекрёстке восстановленного Великого шелкового пути в Приазовьи и Подоньи, стал татарский город Азак. Он возник на основе ряда крупных приазовских поселений в дельте Дона, радом с факторией генуэзских и венецианских купцов Таной. Это, важное для всей Средиземноморской торговли, портовое поселение было основано ранее, ещё в домонгольский период, в конце XII века, по договорённости с половцами, при военной и дипломатической поддержке Византии.

О периоде XIV – начала XV веков в истории Азака-Таны можно говорить, как о реальном расцвете торгового города-порта, центра не только региональной, но и мировой торговли между Востоком и Западом (Азовское море часто в источниках того времени называли «Маре ди Тана»). Тана при этом постоянно платила огромные налоги и пошлины татарам, но барыши покрывали все затраты. Золотоордынский Азак-Тана представляется, как своеобразный полиэтничный и многоконфессиональный (представлены почти все основные религии и церкви) по составу населения - «Донской Вавилон» той эпохи. Азак – Тана, по мнению археологов, стал одним из крупнейших городов геополитического перекрёстка Евразии, центром развитой торговли (в т.ч. работорговли) и ремёсел (в т.ч. собственного металлургического производства). По свидетельствам путешественников, город отличался красивой постройкой, а горожане высокой культурой. В Тане, окруженной отдельной стеной, было представительство италийского консула, итальянские кварталы и лавки располагались вокруг площади и церкви. Рядом находились кварталы веницианцев и греков, армян и иудеев, алан и черкес. В Азаке расположились кварталы татар-мусульман, половцев, арабских, кавказских и других восточных купцов, имелось несколько мечетей. В городе постоянно проживало и достаточно большое местное и торговое славяно-русске население, которое имело свою православную церковь.

В 1395 году Азак-Тана подвергся серьёзному разрушению в ходе военных походов эмира Тимура против Золотой Орды, практически всё немусульманское население было уничтожено или угнано в рабство. После этого город уже так и не смог восстановить своего былого могущества и процветания.

С ослаблением и распадом Золотой Орды, Большая и Ногайская орда уже не смогли удержать город под своим контролем. В борьбе с Константинополем и Татарией сильная Османская империя в ходе военной экспансии в Приазовьи, летом 1475 года, захватила Азак-Тану, построив позднее на её основании мощную военную крепость-порт (состоявшую из 3-х самостоятельных крепостей). Турецкий Азак (по русским источникам - Азов) стал самым северным форпостом Османской империи, центром Азовского санджака (терр.-адм. единица) во главе с наместником-правителем – санджак-беем. Азовское и Чёрное море фактически стали внутренними морями Турции, что принципиально изменило геополическую ситуацию во всём регионе. Азовский турецкий форпост, опираясь на поддержку вассально зависимого от Османской империи, Крымско-татарского ханства, оставался практически до середины XVIII-го века мощной базой турецкой, промусульманской экспансии в борьбе с Московским государством. Постоянно проводилась политика направленная на включение в «общемусульманский юрт» территорий Нижнего Дона, Подонья и Поволжья. В этот же период постзолотоордынские ханства «Великой Татарии» поделили территорию «Дикого Поля» - Подонскую степь вплоть до Верхнего Дона и Поволжья.

Крымское ханство установило контроль над правобережьем («крымская сторона»), а Ногайская Орда кочевала по левобережью в Задонских и Поволжских степях («ногайская сторона»). Укрепившееся и освободившееся от монголо-татарской зависимости в 1480г. Московское государство постепенно активизировало свой контроль, продвигая пограничные караулы на Верхний Дон и в Поволжье. На рубеже XV - XVI веков, в этих непростых условиях опасного Юго-восточного пограничного порубежья, стала формироваться новая этносоциальная общность региона – донское казачество.

Проблема происхождения казачества - не разгаданная историческая загадка.

В обширной дореволюционной исторической литературе, начиная с конца XVIII-го века, в советской и современной постсоветской историографии всегда существовал огромный интерес к проблеме возникновения понятия и этнонима «казак» и казачества XIV - XVI веков, как евразийского исторического феномена. За это время в российской и зарубежной историографии накопилось большое количество (более 300) различных интересных теорий и гипотез, от серьёзных, научно обоснованных и аргументированных, до легендарно-мифологических, а иногда и просто полуфантастических.

В современной научной литературе определяется 3-и основных теоретико-методологических подхода к изучению и разрешению этой спорной и дискуссионной проблемы, которая по-прежнему остаётся «загадкой» историко-этнографического характера.

1) Миграционная теория имеет наибольшее количество гипотез и версий. Она предполагает, что возникновение казачества и закрепление донских земель за ним происходило в период геополитической нестабильности юго-восточного региона и начала миграции с территории Московского государства, Литвы, Польши, степного Предкавказья весьма разнородных этносов в конце XV – первой половине XVI веков. При этом большинство историков подчеркивают изначальное влияние на возникновение казачества тюркско-татарских племен и остатков коренного населения Приазовья - алано-черкесов и бродников на Нижнем Дону. Немаловажным представляется и усиление притока славяно-русского населения в «Поле» и на запольные реки Верхнего Дона. В советский период историки отмечали влияние крепостного гнета, классовой борьбы, поскольку основная часть донского казачества, по их мнению, сформировалась из беглых крестьян, холопов и посадского населения Московской Руси.

2) Автохтонная теория предполагает в целом ряде гипотез происхождение казаков от древних народов местного населения Подонья и Причерноморья: от скифо-сарматского и греческого населения (включая древних амазонок), славяно-алано-тюркских племен и половцев, более поздних черкесов и бродников, входивших в состав Золотой Орды.

В настоящее время представители этой теории активизировались в связи с процессом возрождения казачества с целью увековечить корни и этническую историю его происхождения, как отдельной, 4-й ветви славяно-русского народа или даже особой нации, (а не субэтноса–соэтноса великорусского народа). Это ведет к усилению националистических настроений среди потомков казаков и неприятию казачьего ренессанса частью неказачьего населения Южнороссийского региона.

3) Современная синтетическая теория, углублённо разрабатываемая учёными - казаковедами, предполагает внимательный анализ лучших, убедительных аргументов, накопленных в период изучения данной проблемы, как представителями миграционной, так и автохтонной теорий, поиск новых археологических данных и письменных источников. Учёные, отбрасывая крайности и фантастические предположения обоих известных теорий, сохраняя их «рациональное зерно», имеющиеся наработки и открытия, предлагают более объективную картину сложного процесса возникновения казачества на его ранних этапах XV - XVII в.в., как своеобразной территориальной, полиэтнической и одновременно изначально военизированной, социально-корпоративной общности. Весьма важным основополагающим подходом здесь является чёткое разграничение в понятиях. Кто и что определяется, как «казак» и «казачество» в истории той эпохи, у различных народов и государств Евразийского геополитического перекрёстка. Отталкиваясь от исследований донского историка и правоведа С.Сватикова, большая часть современных историков пришла к выводу, что существующая проблема-«загадка» связана с нечётким пониманием и разграничением формирующегося казачества как:

1). Самостоятельных этносоциальных и экстерриториальных, а затем и территориальных субэтнических, военно-демократических сообществ: нижне и верхне Донских, Терских, Запорожских черкасс, Яицких казаков.

2). Служилых, государственных казаков (городовые, станичные, полковые-разрядные казаки), из этнически разнородного населения Татарии, Московского, Польско-Литовского и иных государств.

И те, и другие на рубеже XV - XVI веков восприняли самоназвание – казаки. И действительно, в разное время трактовка термина-самоназвания - «казак» была различной. Сам термин, как показывают научные исследования, имеет как социальную, так и этническую природу и содержательную нагрузку. Переводится с тюркоязычных, и адыгских наречий, как «страж границы», «свободный воин», «вольный человек(вышедший из общины,племени изгой), или от возникшего в XII-XIV веках у кочевых тюркско-татарских народов термина- этнонима «казах», «козак». Однако и в современной науке дискуссии продолжаются, а данная проблема по-прежнему ждёт новых комплексных исследований, с применением методологических подходов различных гуманитарных дисциплин( археологии, этнографии, социологии, филологии, топонимики, историографии и др.)

Протоказачество. Бродники, татарские и азовские казаки, иные предшественники казачества на Дону и в Приазовьи в XIV – первой половине XVI в.в.

Эта интереснейшая проблема серьёзно изучалась современными историками и этнологами: Агафоновым А.И., Аджиевым М.Н., Гумилёвым Л.Н., Дулимовым Е.И., Миненковым Н.А., Королёвым В.Н., Кусаиновой Е.В., Плетнёвой С.А., Рыбловой М.А., Скориком А.П., Тюменцевым И.О., Цечоевым В.К., Черницыным С.В. и другими авторами.

Определяя возможных предшественников казачества, историки и этнографы анализируют период примерно с конца XII до середины XVI в.в. После разгрома Хазарии князем Святославом в истории Саркела начался новый этап, когда город стал называться по-русски - Белая Вежа. По Дону и Северскому Донцу стала активней распространяться славяно-русская колонизация. Население города и других донских поселений состояло из славян и тюрко-язычных народов (гузов, торков, печенегов, познее половцев и др.).

В начале XII в., в связи с усилением половецкого натиска на Русь, положение Белой Вежи стало трудным и в 1117 г беловежцы ушли «в Русь». Однако, по всей видимости, с Дона ушло не всё русское население. В источниках ХII - ХIV в.в. содержатся отдельные сведения о славяно-русском населении на Дону и Хопре. О поселениях русских перевозчиков-бродников через Дон сообщал фламандский путешественник В. Рубрук, проезжавший там в 1253 г по пути из Крыма в Орду. По его сведениям, жители этих поселений служили Орде, начиная с Батыя.

Среди предшественников казачества ряд исследователей неоднократно упоминали бродников. Однако известно о них весьма немного. В русских летописях они упомянуты всего четыре раза - под 1147, 1216, 1223 и 1353 г.г. Эти летописные упоминания не позволяют судить и об их местопребывании. Они не дают основания для вывода о жительстве их на Дону. Более или менее связано с Доном лишь сообщение об участии бродников в битве на Калке. И в самом деле, Калка примыкает к нижнему течению Дона. Все события, связанные со сражением на Калке 1223 г., где бродники, заметим, были союзниками монголов против русских и половцев, также могли иметь отношение к Дону, где не исключались столкновения между бродниками и донскими половцами, заставившие первых искать союза с монголами. Кроме того, о наличии среди бродников потомков русских-беловежцев (г. Белая Вежа-Сркел) может свидетельствовать христианское вероисповедание их предводителя Плоскини, целовавшего крест русским князьям. Но в отрядах бродников могли быть и православные ясы-аланы (осетины).

Немногочисленные разноплеменные отряды бродников передвигались по большой территории, появляясь то на Дону, то в Приазовьи, то в Северо-Восточной Руси. След, оставленный ими в русской истории, был крайне незначителен. Поэтому едва ли можно считать их предшественниками казачества более позднего времени, принимавшего самое активное участие во многих важных событиях в России и на ее рубежах в конце ХV - ХVI в.в. Вряд ли без большой натяжки можно рассматривать их и как непосредственных предков казачества. Слишком много времени, почти два столетия, прошло между последним упоминанием о бродниках в 1353 г. и первым упоминанием о донских казаках и их поселениях на Дону в 1521 - 1548 годах. Ни о каких бродниках не сообщали и русские источники XV - начала XVI в., когда выходцы из Русских княжеств в Поле, и в том числе на Дон, становились довольно частым явлением.

Историк Н.А.Миненков полагает, что более определенные сведения о русских на Дону и в Червленом Яре в XIV веке содержат грамоты митрополитов Феогноста (1334 - 1353) и Алексия (ок. 1360). Православное русское, а возможно, и татарско-мордовское население, жило в поселениях, названных в грамоте Феогноста городами, а у Алексия - караулами. Караулы на Червленом Яре существовали, по крайней мере, с конца XIII в. Об этом свидетельствуют ссылки Феогноста и Алексия на несохранившиеся грамоты митрополитов Максима (1283 - 1305) и Петра (1305 - 1326), в которых речь шла также о землях Червленого Яра «по великую Ворону». Из грамот известно, что за Червленый Яр шла тяжба между двумя епархиями - Рязанской и Сарайской. Эта тяжба и вмешательство в нее митрополитов - свидетельство того, что там жило немало православного населения. Иначе едва ли епархиальные власти Рязани и Сарая были бы так заинтересованы в подчинении себе этой территории. Весьма вероятна принадлежность Червленого Яра к Золотой Орде и службы караулов - ханам. К концу XIV в. караулы пришли в упадок и, возможно, вообще перестали существовать. Если ранее они были настолько значимы, что за них спорили две епархии, то в бурных событиях конца XIV в. они ничем не проявили себя. Их не заметили участники похода Тимура в 1395 году, когда, после разгрома Ельца, грозный эмир шел к Сараю и должен был как раз проходить через хоперские червленоярские караулы. Последний раз о «караулах возле Хопра по Дону» упоминается в Никоновской летописи под 1400 г. в связи с походом рязанского князя Олега Ивановича и других князей на татар, но о том, как действовало население караулов во время этого похода, летопись не сообщала. По-видимому, ослабление Орды во второй половине XIV в. привело к постепенному упадку червленоярских караулов. Митрополита Пимена и его спутников, проезжавших вниз по Дону в 1395 г., поразила пустынность его берегов до самого впадения в него р. Иловли.

Трудно сказать, как сложилась судьба населения Червленого Яра в XV в. Не исключено, что потомки этого населения дожили в глухих хоперских дебрях вплоть до второй половины XVI в., когда появились сведения о городках донских казаков по Хопру.

В отличие от верховьев Дона, нижнее его течение и Приазовье в XIV - XV вв. было довольно густо заселено. Ниже реки Иловли митрополит Пимен и его спутники видели много местных татар, у которых имелись большие стада скота. О татарах на Нижнем Дону сообщал венецианский купец И. Барбаро, проживавший с 1436 по 1452 г. в итальянской колонии Тане и хорошо знавший татарский Азак и соседние татарские поселения. Видимо, татарское население концентрировалось вблизи Дона, а степные пространства постоянного населения не имели и служили лишь местом для сезонных перекочевок и отдельных зимовищ. Не случайно, когда зимой 1514 г. турецкий посол Камал Феодорит ехал степью из Азова к Москве, он едва не погиб «от зимней истомы» и был спасен на р. Умань рязанскими служилыми людьми. Большая часть современных историков и этнологов всё же считают, что возникновение именно донского казачества( т .е. не азавских,татарских казаков) на рубеже XVI века явилось результатом внутреннего развития и ззменения геополитической и, наложившейся на неё, этносоциальной ситуации, сложившейся в этом Евразиском субрегионе в XIV - XV веках.

В первую очередь, это касалось внутреннего развития Московского государства: усиление военной мощи и деспотического самодержавия, становления элементов режима крепостничества, расширение экспансии Московской Руси против слабеющих квазигосударств-осколков Большой Орды, Астраханского и Казанского ханств. Усиления позиций Османской империи и её вассала Крымского ханства, «серединное» и неустойчивое положение Большой и Малой ногайской орды.

Предшественниками поэтапно формировавшегося донского казачества на нижнем и отчасти верхнем Дону, многие считают остатки бродников, славяно-русское, тюркско-татарское и мордовское население, червлёноярцев, а так же немногочисленное украинское население Северского Донца, которое постепенно перемещалось на Дон, Терек и Яик. В составе первых донских казачьих общин 1-й половины XVI века было уже достаточно много представителей славяно-русского, татарского, ногайского, адыго-черкесского, греческого, и польско-литовского этносов.

Таким образом, как видим, не на пустое место в «Дикое Поле» прибывали новые волны выходцев из Московского государства в XVI в. Вольной заимки пустовавших земель на Дону, как правило, не было. Приходившие сюда из русских земель вступали во взаимодействие с местными татарами, ногайцами. Их отношения были весьма противоречивыми, зачастую конфликтными. Не обходилось без вооруженных столкновений, типичных для истории русско-татарских отношений в течение длительного времени. Но происходило и взаимовлияние культур. Русские-украинские переселенцы воспринимали частично образ жизни, способы ведения степной войны, приемы степного промыслово-скотоводческого хозяйства. Кроме того, татары, ногайцы иногда входили в ряды донских казаков, а русские служили в составе татарских казачьих отрядов в Азове. Между донскими казаками и служившими в Азове отрядами татар разница была настолько несущественной, что само слово «казаки», как часто называли в русских источниках «азовцев», было перенесено в середине XVI в. и на российских выходцев, артельщиков, охотников и «гулящих» беглецов, это наименование затем закрепилось за ними весьма прочно.