Беляев Е.А. Арабы, ислам и арабский халифат в раннее средневековье. 1966

наиболее ранней сектой, возникшей в среде мусульман. Традиционное мусульманское представление о причинах возникновения этой секты весьма наивно. Арабские историки изображали первое поколение хариджитов как наиболее ревностных мусульман, последовательных поборников пресловутого «равенства», якобы существовавшего в общине верующих при жизни Мухаммеда и сохранявшегося при его первых двух преемниках. Они называли себя «людьми поста и молитвы», строго соблюдавшими предписания Корана. Они полагали, что Али нарушил одно из основных предписаний этой книги, «слова божия», согласившись предоставить третейскому суду решать вопрос о своем праве на сан и должность халифа. Они выбросили лозунг «ля хукма илля ли-ллах» (судить может только Аллах). Поэтому они присвоили себе название «мухаккима», т. е. те, кто произносит этот лозунг.

Эти решительные противники уступчивой политики Али, которую они считали соглашательской, покинули военный лагерь халифа под Куфой и направились к Багдаду, небольшому населенному пункту на левом берегу Тигра. Их было около 12 тыс. Уход этих отрядов, не желавших более подчиняться Али, послужил основанием для объяснения широко распространенного, но несостоятельного значения названия «хариджиты» (по-арабски — хаваридж). Многие историки до сих пор полагают, что это название происходит от арабского глагола «хараджа», что значит «вышел», «ушел». На самом деле это название, данное хариджитам их противниками, происходит от того же глагола, но со следующим за ним предлогом «'аля», придающим этому глаголу значение «вышел на кого-либо», «выступил против кого-либо», «восстал», «возмутился». Следовательно, подлинное значение слова «хариджит» соответствует русскому слову «повстанец».

Возникновение движения хариджитов явилось выражением развития противоречий в арабском обществе. Имущественное и социальное положение рядовых членов арабских племен, составлявших вооруженные силы Халифата, неизменно и быстро ухудшалось в связи с умножением богатств и усилением власти арабской родовой аристократии. При господстве этой аристократии ухудшению положения масс арабских завоевателей способст-

159

вовал такой фактор, как военная дисциплина. Арабские племена не имели о ней почти никакого представления в своих родных кочевьях в Аравии. Как бы слаба и относительна она ни была, в обстановке походов и сражений дисциплина давала командной верхушке племен дополнительную возможность давления на своих соплеменников в целях их подчинения и ограбления.

«Сподвижники» пророка, представители самого старшего поколения мусульман (вроде халифа Омара), проявляли стремление проводить политику, соответствовавшую интересам родовой демократии. Но после Османа, в правление которого арабская родовая аристократия заняла крепкие позиции, другие «сподвижники» (вроде Али), вынужденные считаться с реальным соотношением сил и сами разбогатевшие, проявляли готовность пойти на соглашение с аристократией. Все это неизбежно вызывало недовольство и протест как в арабских массах, так и в трудящихся массах покоренного населения.

Движение хариджитов при его возникновении было непосредственным продолжением восстания, которое привело к смерти халифа Османа. Среди первых хариджитов было немало находившихся в войске Али «чтецов Корана», т. е. пропагандистов раннего ислама, для которых молитва, пост и религиозная проповедь были профессиональными занятиями. Но эти «чтецы» вовсе не составляли (как иногда полагают) основного ядра хариджитского войска. Посланец халифа Али, отправленный в лагерь хариджитов в Нахраване, так описывал этих сектантов: «Я видел среди них людей, у которых лбы были покрыты ссадинами и язвами от продолжительных земных поклонов, а руки напоминали ремни верблюжьей сбруи; на них были чисто выстиранные рубахи, и все они как будто куда-то спешили» 2 6 .

Но не молитвы и посты привлекали трудящиеся массы к хариджитам, а их демократические принципы, за осуществление которых они боролись с оружием в руках. Первым пунктом их политической программы было провозглашение суверенитета общины верующих, т. е. совокупности всех мусульман. Халиф получает верховную власть от общины, обязательно выборным путем. Если он не отвечает своему назначению, проводит политику,

160

не соответствующую интересам общины, то представители последней имеют право не только низложить его, но и убить. Вовсе не обязательно для халифа происходить из племени курейш, к которому принадлежал Мухаммед. По мнению хариджитов, на высокий пост халифа может быть избран и курейшит, и араб из другого племени, и неараб, и даже «раб-эфиоп» (как они говорили), если он известен как благочестивый мусульманин.

Угроза со стороны хариджитов лишала Али возможности возобновить военные действия против Муавии, когда в 658 г. третейское разбирательство не дало никаких результатов. В том же году Али двинулся с войском к Нахравану, чтобы ликвидировать хариджитскую угрозу. Его призыв прекратить вооруженное сопротивление и объявленная им амнистия всем хариджитам вызвали колебание в их рядах. Многие из них (возможно, большинство) покинули военный лагерь своего эмира Ибн Вахба. Часть их присоединилась к войску Али, часть вернулась в Куфу, другие ушли в Иран, а некоторые отправились в Мекку. Под знаменем Ибн Вахба осталось только 2800 наиболее упорных и непримиримых хариджитов. Дав друг другу обещание «встретиться в раю», они ринулись на войско Али и почти все были уничтожены в разгоревшемся упорном сражении. Однако и после поражения при Нахраване движение хариджитов не прекратилось. Вскоре хариджиты, вернувшиеся в Куфу, ушли из нее и совместно с хариджитскими отрядами, действовавшими в Ираке и Иране, возобновили борьбу с приверженцами Али.

По преданию, хариджиты, оказавшиеся в Мекке, решили убить Али, Муавию и Амра ибн ал-Аса, чтобы освободить место для своего ставленника. В 661 г. Али умер от ран, нанесенных ему хариджитом отравленным кинжалом при входе в мечеть в Куфе. Покушения на двух других приговоренных хариджитами к смерти не удались.

Хариджитские идеологи сформулировали некоторые положения своего вероучения, оправдывавшие нетерпимость и фанатизм. Важным пунктом, получившим большое практическое значение, стал хариджитский религиозный догмат о спасении. Согласно этому догмату, вера в Аллаха и выполнение религиозных обрядов не гарантируют верующему спасения, т. е. не обеспечивают

Е. А. Беляев

161

ему райских наслаждений после смерти. Для обеспечения спасения вера обязательно должна сопровождаться делами и сочетаться с ними. Делами же хариджиты считали осуществление принципов их учения путем непрестанной вооруженной борьбы против халифа и поставленных им властей.

Всех мусульман, не признававших этого догмата, хариджиты отлучали от общины верующих, считали кафирами, против которых необходимо вести джихад (священную войну). При такой прямолинейной установке жертвами хариджитского фанатизма иногда становились мирные трудящиеся. Тем не менее социально-политиче- ские принципы хариджитов, выражавшие стремление трудящихся масс к освобождению от гнета, эксплуатации, насилий и произвола местных феодалов и арабских властей, вызывали сочувствие к этим неутомимым борцам и поддержку их со стороны угнетенного сельского и городского населения. Социальная база хариджитского движения значительно расширилась при господстве Омейядов, когда участники этого движения проявили исключительную военно-политическую автивность почти во всех странах Халифата.

Г Л А В А I V

ХАЛИФАТ ОМЕЙЯДОВ

Источники. При характеристике источников, которыми пользуются при изучении истории арабских стран периода господства Омейядов (660—750), прежде всего следует иметь в виду, что арабоязычпая историография создалась в IX—X вв., в правление династии Аббасидов. Особые религиозно-политические претензии этой династаи получили свое выражение и в трудах арабоязычных историков. Последние проявляли предвзятое, тенденциозное отношение к Омейядам, как к светским государям, охранявшим и поддерживавшим традиции джахилийи, и противопоставляли им Аббасидов как «богом благословенную династию». Интересующие нас историки жили и писали свои труды в Ираке и оказывали предпочтение материалам проаббасидского (и, следовательно, антиомейядского) исторического предания.

Наиболее обильные и разнообразные сведения содержатся в «Истории»ат-Табарии двух сочинениях ал-Бе- лазури — «Футух ал-булдан» («Завоевание стран») и «Ансаб ал-ашраф» («Родословия знатных»). В дополнение к ним следует привлекать сообщения, содержащиеся в сочинениях ал-Масуди.

Большое значение как исторический источник имеют произведения арабоязычной географической литературы. Особую ценность эта литература приобретает благодаря содержащимся в ней материалам по экономической истории арабских стран в эпоху средневековья. Исчерпывающие сведения об этой литературе содержатся в труде И. Ю. Крачковского «Арабская географическая литература»1

1 И. Ю. Крачковскмй, Арабская географическая литература.- Избранные сочинения, т. IV, М.—Л., 1957.

6*	163

Очень большой (но не исчерпывающий) материал из арабоязычных источников собран Л. Каэтани в переводе на итальянский язык в «Летописи ислама»2 . Этот материал расположен по годам мусульманской эры и снабжен ценными библиографическими и историческими примечаниями.

Для изучения периода Омейядов большое значение сохраняет труд Н. А. Медникова «Палестина от завоевания ее арабами до крестовых походов по арабским источникам». В нем в русском переводе даны относящиеся к Сирии, Ливану и Палестине (Израилю и Иордании) сообщения арабоязычных историков и географов. Переводам предшествует обстоятельное и ценное источниковедческое исследование.

Сравнительно с арабоязычными источниками о периоде Омейядов исторические произведения на других языках представляют гораздо меньший и сравнительно незначительный интерес. Византийские, армянские, сирийские и западноевропейские писатели дают об этом периоде скудные и далеко не всегда достоверные сведения.

Литература. Специально периоду Омейядов (во всем хронологическом объеме этого периода) посвящены исследования Ю. Вельхаузена и А. Ламменса. Первый из этих крупных историков-востоковедов является автором монографии «Арабское государство и его падение»3 . До недавнего времени эта монография признавалась лучшим, классическим трудом по истории Омейядского халифата. Но в последние два-три десятилетия некоторые

существенные	констатации	и	выводы Ю. Вельхаузена
(в частности,	относящиеся	к	экономической	истории)
были признаны несостоятельными (см. работу				Денетта

и др.). Тем не менее эта монография не утратила своего научного значения в зарубежном востоковедении; не можем и мы оставить ее без внимания благодаря содержащимся в ней конкретным материалам, взятым из арабоязычных источников.

Работы А. Ламменса страдают недостатками, характерными для этого католического ученого-миссионера. Кроме того, к сирийским Омейядам он относится с осо-

2 L. Caetani, Annali dell' islam, I—VI, Milano, 1905—1913.

3 J. Wellhausen, Das Arabische Reich and sein Sturz, Berlin, 1902; английский перевод: «The Arab kingdom and its f a l l .

164

бой симпатией как	к	династии, отец	основателя кото-
рой _ Абу Суфиан	и	его родственники	упорно боролись

против «основателя ислама». Но несомненную ценность трудам А. Ламменса придает незаурядная эрудиция этого автора, исчерпывающее использование им арабоязычных и иных источников, а также западноевропейской востоковедной литературы. Нас привлекает исключительно богатый и разнообразный конкретный материал, содержащийся в его многочисленных работах. Специально Омейядам посвящены исследования этого автора: «Очерки о царствовании омейядского халифа Муавии I

и«Очерки о веке Омейядов», а также несколько статей

в«Энциклопедии ислама». Большое и благожелательно

пристрастное внимание периоду Омейядов уделил А. Ламмепс и в своей общей истории С и р и и .

Конечно, в каждой западноевропейской «истории арабов» имеется глава, посвященная периоду сирийских Омейядов; эти главы, как правило, не имеют исследовательского характера. Из специальных монографий следует указать работу Ф. Габриэли о правлении халифа Хишама и ценные исследования Карла Беккера по социально-экономической истории Египта в правление Омейядов .

Из работ на русском языке, относящихся к истории Омейядов, заслуживают внимания исследовательские статьи В. В. Бартольда — «Халиф Омар II и противоречивые известия о его личности» («Христианский Восток» т. VI, вып. 3, 1922) и «Эпоха Омейядов по новейшим исследованиям» («Новый Восток», № 2); общая характеристика династии сирийских Омейядов дана этим ученым в статье «Халиф и султан» (журн. «Мир ислама», т. I, СПб., 1912, № 2). Еще большее внимание следует обратить на работу А. Ю. Якубовского «Ирак на грани VIII века» («Труды Первой сессии арабистов», Л., 1937). Глава о халифате Омейядов в «Истории арабов и арабской литературы» А. Е. Крымского теперь уже устарела и производит поверхностное впечатление.

165

Печатные работы историков арабских стран нашего столетия не заслуживают такого внимания, какое мы уделяем историческим трудам европейских востоковедов. Сведения о периоде Омейядов, содержащиеся в этих работах, основаны не столько па арабоязычных источниках, сколько на трудах европейских ученых, причем эти труды использованы только частично. Кроме того, методологической основой работ арабских историков XX в. служит арабо-мусульманская традиция, что снижает их научное значение.

Из обзорных сочинений по истории средневековых арабов и ислама можно назвать «Политическую историю ислама» Хасана Ибрахима Хасана8 и «Всеобщую мусульманскую историю» д-ра Али Ибрахима Хасана9 . Эти и подобные им работы не представляют никакого интереса для читателей, имеющих возможность познакомиться с трудами западноевропейских историков-во- стоковедов. В содержание понятия «ислам» современные арабские историки вкладывают не только религию, но и государство и культуру мусульманского феодального Востока. Из небольшого числа арабских книг, посвященных специально периоду сирийских Омейядов, заслуживают упоминания «Ирак под властью Омейядов» Харбутли и «Реформы Абдал-Мелика».

Образование Омейядского халифата. Девяностолетнее господство династии Омейядов (660—750) вполне можно выделить в особый исторический период. Такое выделение основывается не только на том политическом факте, что (как полагал Ю. Вельхаузен) Омейяды олицетворяли господство арабов в завоеванных ими странах, составивших обширный Халифат, и что с падением этой династии прекратилась арабская гегемония над различными покоренными народами в Азии, Африке и Европе. Гораздо важнее те социально-экономические изменения, которые происходили в Халифате в период господства Омейядов и привели к торжеству феодальных отношений у всех народов Халифата, в том числе и у арабов. В течение этого периода под влиянием феодальных отношений в завоеванных странах происходил про-

166

цесс превращения рабовладельческой арабской родовой аристократии в господствующий класс феодалов в Халифате. Таким образом, время военно-политического господства Омейядов мы имеем основания рассматривать как переходный период в истории многонационального общества средневековых арабских стран.

Собственно говоря, первым Омейядом был халиф Осман, а его преемником стал Муавия ибн Абу Суфиан, который в 660 г. в Иерусалиме был провозглашен халифом преданными ему сиро-арабскими племенами. Следовательно, 660 годом и надлежит датировать начало ди-

настии Омейядов. Более года в Халифате шла	борьба
за верховную власть двух халифов — Али и	Муавии.

Если не делать уступки мусульманской правоверной традиции, нет никаких исторических оснований считать начальной датой династии Омейядов 661 год, в котором был, убит четвертый «праведный» халиф Али.

Омейядский халиф Муавия по сравнению со своими политическими противниками располагал гораздо более солидной экономической базой и более надежными военными силами. Еще в правление халифа Омара он стал полновластным и несменяемым наместником богатой и цивилизованной Сирии. Более 20 лет находясь на этом важном посту, он стал признанным главой арабской родовой аристократии в Сирии, сумел наладить хорошие отношения с ее населением и обеспечить себе его поддержку.

Положение Сирии при Суфианидах. Омейядских халифов обычно разделяют на две родственные ветви. Одну из них составляли Суфианиды, называвшиеся так по кунье отца Муавии I. Это Муавия (660—680), его сын Иазид I (680—683) и его внук Муавия II, умерший от чумы в 683 г., через несколько месяцев после вступления на престол. Вторая ветвь, сменившая Суфианидов на халифском престоле, известна как Мерваниды, по имени Мервапа, четвертого халифа династии Омейядов.

Муавия еще в бытность наместником Сирии обеспечил себе, своим родственникам и соратникам солидную материальную базу. Путем земельных захватов он стал крупнейшим землевладельцем. Ко времени арабских завоеваний в Сирии —этой стране развитого ирригацион-

ного	земледелия — наблюдалось сокращение культур-
ных	площадей и частичный упадок сельскохозяйствен-

167

ного производства как вследствие разрушительных ира- но-византнйских войн, так и вследствие фискальной политики императора Ираклия. Частичное разрушение государственной и общинных систем искусственного орошения, бегство и гибель земледельцев в ряде районов сократили численность сельских жителей. Возделанные земли, на которые перестала регулярно поступать питавшая их влага, превратились в пустоши. Эти бесхозные земли сделались первым объектом захватов, проводившихся арабской родовой аристократией в завоеванной Сирии. Новые владельцы направляли на захваченные ими земли многие тысячи рабов, т. е. пленников и заложников, обращенных в рабство в ходе завоеваний за пределами Сирии. С помощью и под руководством сирийских инженеров, мелиораторов, гидрологов и агрономов заброшенные земли снова превращались в нивы, сады, огороды и виноградники.

Земельные владения византийского императора и его сановников, ставшие бесхозными после арабского завоевания, также сделались объектом захватнических поползновений новых господ Сирии. Таким способом Муавия создал себе весьма обширный домен и стал одним из крупнейших землевладельцев и рабовладельцев в Халифате. У него остались также фамильные земельные владения в Хиджазе. В этих владениях насчитывалось (по неполным данным) 4 тыс. рабов.

Об основном источнике рабовладения арабской родовой аристократии того времени можно судить по следующему показательному примеру. Когда в 70-х годах VII з. (т. е. в правление халифа Муавии I) арабы взяли г. Бухару, их военачальник Сайд ибн Осман, эмир Хорасана, присвоил себе много пленных и несколько заложниковиз местных землевладельцев. Эту живую добычу он приказал отправить в Хорасан, а оттуда — под Медину, где ему принадлежали земельные владения. Далее, как сообщает Нершахи (историк Бухары, X в.), по прибытии в Медину Сайд приказал своим гулямам отобрать у богатых заложников находившиеся при них золото, серебро, дорогие одежды и оружие, выдать им одежду из грубой ткани и заставить их обрабатывать землю. Эти бухарские землевладельцы жаловались, что завоеватели обратили их в рабство и поручили им очень тяжелую работу.

168