Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:
N_I_Sazonov_Politologia.docx
Скачиваний:
36
Добавлен:
19.12.2016
Размер:
1.6 Mб
Скачать

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ УКРАИНЫ

ХАРЬКОВСКИЙ НАЦИОНАЛЬНЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

им.В.Н.КАРАЗИНА

политология

Составление и редакция

доктора философских наук, профессора,

академика Украинской Академии политических наук

Н.И.Сазонова

Рекомендовано

Министерством образования Украины

как учебное пособие

для студентов высших учебных заведений

Харьков

ФОЛИО

2001

ВСТУПЛЕНИЕ

Последнее десятилетие XX столетия стало звездным длянародов бывшего СССР: в это время начинает осуществлятьсяих вековечная мечта о независимой и счастливой жизни. Нопуть к ней оказался таким невыносимо трудным, что многиеиз нас испытали желание возвратиться в недалекое прошлое.В этих условиях важно раскрыть сущность социального про-гресса как естественно-исторического процесса, неотъемлемойсоставной частью которого является политика. Она - в самойприроде человека как социального существа, которое живет идействует в коллективе, а значит нуждается в определеннойорганизации.

Политика современного общества - весьма сложное дело,порой она поднимается до уровня искусства. И потому осуще-ствлять ее должны настоящие профессионалы, к тому же лю-ди, обладающие сильной волей, высокой ответственностью иразвитой интуицией. Граждане же, ради которых реализуетсяполитика, должны понимать ее, что в свою очередь предпо-лагает определенный уровень их политической культуры. Спо-собствовать формированию у студенческой молодежи, широкоукраинской общественности демократической политической культуры - главная задача этой работы.

Каково же содержание предлагаемого научно-методи-

ческого исследования, каковы основные принципы, зало-

женные в его основу? Что касается первого вопроса, то ответ

на него читатель найдет, углубившись в конкретные его разде-

лы и главы. Здесь же мы обратимся лишь к главным принци-

пам, которыми руководствовались авторы, создавая эту книгу.

Прежде всего, политологи Харьковского национального

университета и некоторых других высших учебных заведений

стремились подготовить учебник по политологии, который

можно было бы определить как работу нового поколения. На

сегодняшний день издано уже немало работ, в которых более

или менее системно рассматриваются проблемы науки о по-

литике. Однако, на наш взгляд, преобладающее большинство

из них отягощено прошлым социально-гуманитарным знани-

ем, а некоторые просто повторяют вчерашнее.

Авторы исходили из того, что специфика нашего бытия и

развития политического знания на протяжении второй половины

XX столетия обусловливает разработку специалистами, а значит

и изучение студенчеством политической науки, охватываю-

щей прежде всего политическую философию, политическую

социологию и эмпирическую (прикладную) политологию.

При таком подходе разработка и преподавание науки обеспе-

чивает, с одной стороны, соответствие ее мировому опыту, а

с другой, - основным дидактическим требованиям, согласно

которым самые общие представления о политике (политическая

философия) предшествуют другим и являются объективным ус-

ловием дальнейшего наращивания знаний. Именно этими сооб-

ражениями обусловлена макро- и микроструктура учебника, его

пяти разделов, включающих двадцать семь глав.

Принципиальным для авторского коллектива было изло-

жение всех проблем в соответствии с единой концепцией,

стержень которой - политика. Последняя же рассматривается

не только как сложный, но и как обобщающий феномен. Такая

концепция позволяет, на наш взгляд, в логической последова-

тельности, не избегая "острых углов", не прибегая к упрощениям,

освещать сложную проблематику, сгруппированную в таких

разделах: I. Возникновение и развитие политической теории;

II. Политика и власть; III. Политическое поле; IV. Общественная

политика; V. Сравнительная политика. Это дает возможность

читателю рассматривать проблемы политики и власти словно

изнутри, видеть не только их социальную природу и функции,

но и конкретную практику их реализации и средства повыше-

ния эффективности в различных условиях. Авторы стреми-

лись во что бы то ни стало избежать общей постановки про-

блем типа "Политика и...". От такого подхода страдает, как

известно, большинство существующих сегодня учебников.

При формировании конкретного содержания работы в по-

исках оптимальной логики и средств подачи материала мы

учитывали точку зрения довольно значительного числа спе-

циалистов, рассматривающих политологию как сложную, за-

трагивающую фундаментальные личностные ценности систе-

му, которую невозможно охватить одним обобщающим

взглядом и отразить в виде единой структуры. Политология,

по их представлениям, должна интерпретировать отдельные

явления и события, политические акты, а значит, искать среди

них наиболее яркие, чтобы дать общее толкование процессу,

который возник на этой основе. Авторы исходили из других

предпосылок, считая, что правы те исследователи, которые

доказывают: политология должна искать базисную сущность со-

бытий, несмотря на то, что от этого будут проигрывать от-

дельные детали, какими так богата политическая жизнь. Итак,

степень научной достоверности - одна из главных основ этой

книги.

Пожалуй, самая сложная проблема, которую пришлось

решать при создании учебника, заключалась в том, чтобы

уберечь коллектив от определенных идеолого-политических

влияний, требований и страстей. Важно было установить оп-

тимум в соотношении общечеловеческих и национальных

ценностей. Анализируя те или иные проблемы, мы исходили

из того, что не следует обращаться к альтернативному подхо-

ду: либо - либо. Принципиальное значение тут имеет убежде-

ние авторов, что и национальные, и общечеловеческие цен-

ности - это двуединая основа и науки, и учебного курса.

Анализ и подача материала четко коррелируют с нашей дей-

ствительностью, а именно - с необходимостью решения дву-

единой задачи: строительства национального государства и

постепенной выработке в обществе адекватного восприятия

этой исторической цели.

Второй вопрос этого ряда - влияние мировоззренческих

установок исследователей и преподавателей на идейно-

содержательную композицию предлагаемой читателю книги.

Для нас наиболее существенным является осознание того, что

идеолого-политическим страстям не место в науке, основных

учебных источниках и студенческих аудиториях. Вслед за М. Ве-

бером мы убеждены, что тут должна править бал научная истина

и ничего, кроме нее. Политикам - место во властных струк-

турах, в политических партиях, среди электората...

Наконец, относительно зависимости изложения проблем

политологии от профессиональной ориентации студентов. Она

должна быть учтена разработкой и изданием отдельных учеб-

ных программ и учебников. На наш взгляд, как можно быст-

рее следует разработать базовые программы и учебник по об-

щему курсу политологии, а со временем - программы и

учебники для студентов социально-гуманитарных специально-

стей, а также для тех, кто избирает путь профессионального

политолога. Сегодня же студенческой массе предлагаем это

издание.

Н. САЗОНОВ

Раздел1

ВОЗНИКНОВЕНИЕ И РАЗВИТИЕ

ПОЛИТИЧЕСКОЙ ТЕОРИИ

Глава I

ПРЕДМЕТ И МЕТОДЫ ПОЛИТОЛОГИИ

Сегодня не только политика, но и политология

почти у всех на слуху. Политики заигрывают с избирате-

лями, сражаются в парламентах, якобы имея в виду их

насущные интересы, а чаще - свои собственные. В по-

литику оказались вовлеченными многомиллионные мас-

сы граждан. Ученые-политологи наблюдают, анализи-

руют, прогнозируют, занимаются просветительской

деятельностью. Студенческой молодежи предложен ра-

нее неведомый курс политологии, логика, структура и

содержание которого, увы, все еще пребывают в про-

цессе'осмысления, теоретико-методологической и ди-

дактической разработки и становления. Важными в этих

условиях являются обоснованные и четкие ответы на

вопросы: каков характер этой науки, что является

предметом ее анализа, каким научным инструментари-

ем пользуется наука, каковы характер задач и конкрет-

ные функции этих специфических знаний? Все это и

составляет содержание данной главы.

1. ПРЕДМЕТ ПОЛИТОЛОГИИ

1.1. Возникновение политологии

Сам термин "политология" указывает на то, что это

отражение особой сферы жизни общества - политики.

Все так просто... Политология - это наука о политике?

Главный ответ найден? И да, и нет! Конечно же, первое

политическое знание появилось как идеальное отраже-

ние новых для человеческого социума политических

отношений, политики. Вместе с тем можно считать: от-

вет на вопрос, что это за наука, каков предмет ее изу-

чения, еще отсутствует. Для устранения этого белого

пятна в нашем знании следует прежде всего дать ответ

на вопрос: что такое политика, в чем ее суть, когда она

появилась, каков был ее генезис. Исчерпывающий ответ

на эти вопросы будет дан в специальной главе. Здесь ог-

раничимся указанием на самое главное. Только тогда

станет ясным, можно ли политологию характеризовать

как науку о политике. До этого, в известной мере ус-

ловно, примем такое ее толкование.

Политика как специфический социальный феномен

появилась, когда общество из своего естественного со-

стояния - социальные связи регулировались тради-

ционными нормами, привычками, запросами, а осу-

ществлялись вождями и наиболее авторитетными

представителями родов и племен - превращается в

упорядоченное сообщество. В нем появляется господ-

ство как средство упорядочения социальных связей,

причем осуществляется оно уже определенными струк-

турами. Это знаменует конец дополитической организа-

ции общества и появление политики. Одновременно по-

является и идеальное отражение в головах мыслителей

этих новых реалий.

Исторически первой формой познания политики

была ее религиозно-мифологическая трактовка. У всех

древних народов в II-I тысячелетиях до н.э.господство-

вали представления о божественном происхождении

власти и общественно-политического порядка. С сере-

дины I тысячелетия до н.э.усиливается процесс рацио-

нализации политических взглядов, появляются первые

политические категории и дефиниции. Они содержатся

в трудах Платона, Аристотеля и носят характер фило-

софско-этических взглядов. В Древней Греции, главным

образом в Афинах, происходит нечто такое, что сего-

дня кажется чем-то само собой разумеющимся, но во

всемирнф-историческом плане выступает как экстраор-

динарное явление: законы и сами формы государства

здесь перестают приниматься на веру, их начинают

анализировать, критиковать и даже отклонять. Здесь за-

рождается идея политической справедливости, в рамках

которой законы и политические институты подвергают-

ся нравственной критике. Все это и означает появление

первого научного знания о политике. Можно утвер-

ждать, что тут мы сталкиваемся с первыми элементами

будущей научной системы - политологии.

На основании этого знания через эпохи средневеко-

вья и модернизма, вплоть до Гражданской войны в

США 1861 - 1865 гг., формируется и развивается фило-

софская система политического знания, представляющая

собой нормативное политическое знание, концентри-

рующее свое внимание прежде всего на таких ценностях

и идеалах как свобода, справедливость, демократия, ры-

нок, выбор и т. д. Границами второй ступени развития

политологии можно, видимо, считать, Гражданскую

войну в Америке и Вторую мировую войну. Это - пе-

риод преимущественно эмпирического развития науки,

когда она все еще не обрела автономности и развива-

лась не только в рамках социологии (работы М. Дюрк-

гейма, М. Вебера, А. де Токвиля и др.), но и в много-

численных трудах американских исследователей, пе-

реключивших внимание с ценностей и идеалов на

деятельность социальных групп, политических органи-

заций, изучение конфликтов и способов их разрешения.

При этом применялись новые методики анализа, в ча-

стности, использовались возможности точных наук: ма-

тематики, статистики и др.

В границах этого этапа политические знания выхо-

дят из-под опеки юридической науки. В XIX и первой

половине XX в. исследования политических феноменов,

в частности такого, как государство, приравнивались к

изучению государственного права, а именно двух его

ветвей: конституционной и административной. Здесь

доминировало институциональное и функциональное

видение политики; она сводилась, с одной стороны, к

изучению государственных структур, уполномоченных

издавать безличностные и общие нормы, с другой сто-

роны, к своеобразному дополнению к административ-

ному праву, направленному на лучшее понимание сис-

темы управления как инструмента политической власти.

Не приходится удивляться, почему чуть ли не каждый

второй юрист склонен считать себя политологом, хотя,

как увидим позже, это очень далеко от истины.

После Второй мировой войны началась третья ста-

дия развития политической науки, которая продолжа-

ется и до наших дней. Она характеризуется поистине

научной рефлексией, критическим переосмыслением

накопленных теоретических и эмпирических знаний и

их дальнейшим углублением. Теперь политология - это

уже самостоятельная, автономная наука, имеющая свой

предмет и инструментарий его познания и представ-

ляющая собой систему, включающую методологиче-

ское, философское, теоретическое, социологическое и

эмпирически-прикладное знание.

Возникновение профессиональной политической

науки было обусловлено рядом объективных факторов.

Назовем основные из них. 1. Общественная потребность,

проявляющаяся в необходимости более рациональной

организации государственной власти, ухода от интуи-

тивного понимания проблем политики. Эта потребность

усиливалась вместе с усложнением политической жиз-

ни, функций власти, с расширением масштабов поли-

тического процесса и особенно с демократическим эта-

пом нового времени. 2. Общий процесс становления

научного познания мира и общества, характеризую-

щийся, с одной стороны, дифференциацией научного

знания, выделением из натурфилософии самостоятель-

ного политического знания, а с другой - интеграции

последнего с другими общественными науками: социо-

логией, психологией, антропологией и др. 3. Специфи-

ка развития самой политической науки, формирование

которой как автономной сопровождалось разделением

ее на философскую (методологическую), научную и эм-

пирическую. 4. Познание политических событий неполи-

тическими и ненаучными средствами - в литературном

и художественном творчестве, усилиями эволюциони-

рующего политического сознания и самосознания об-

щества, постоянными поисками человеком объяснения

явлений политики. Это давало искаженный ее образ и

требовало научной рефлексии.

* 1.2. Содержание политического знания

Соединение слов "политика" и "наука" в одном тер-

мине "политология", характеризующем, по мнению его

сторонников, самостоятельную ветвь современного об-

ществознания и как будто укоренившемся в науке и в

обыденной жизни, не является таким уж однозначным

и бесспорным. С одной стороны, некоторые исследова-

тели политики отдают предпочтение выражениям "поли-

тическая социология" (Ж.-П. Кот) или "социология по-

литики" (П. Леконт), что объективно приводит к мысли

о несамостоятельности и неавтономности политологии.

Другие и вовсе отождествляют политологию и поли-

тическую социологию как наиболее общие науки о по-

литике. М. Гравитц, например, пишет: "Политическую

науку можно определить как изучение того, как люди

используют институты, регулирующие их совместную

жизнь, и изучение идей, приводящих в движение лю-

дей, независимо от того, созданы эти идеи ими самими

или получены от предшествующих поколений. Можно

сказать, что в предмете политической науки тесно пере-

плетены идеи, институты и люди" [Пэнто Р., Гравитц М.

Методы социальных наук. - М., 1970. - С. 120].Эту точку

зрения, рассматривающую политологию и политическую

социологию как синонимы, разделяют М. Дюверже,

М. Хэттих и другие ученые. Они фактически отождест-

вляют предметы этих наук и усматривают специфику

политологии главным образом лишь в практической на-

правленности, применимости ее выводов. Некоторые

авторы-отождествляют с политической наукой полити-

ческую социологию в широком значении. О. Берг-

Шлоссер, например, утверждает, что политическая со-

циология в широком смысле слова занимается всеми

общественными феноменами, рассматриваемыми как

политически существенные. Он полагает, что в объек-

тивной сфере политическая социология исследует пре-

жде всего структуры общества в их различных формах

вместе с факторами, воздействующими на них; в субъек-

тивной - социальные теории и образцы поведения,

становящиеся политически важными. Объектом поли-

тической социологии в узком смысле, полагает О. Берг-

Шлоссер, является исследование конкретных политиче-

ски важных групп и процессов [Politische Soziologie. -

Heidelberg, 1989.- S.66].

С другой стороны, существуют такие ветви знания

как политическая философия, политическая психоло-

гия, политическая антропология и т. п., что тоже, как

будто, углубляет сомнения в существовании самостоя-

тельной науки о политике.

10

Сомнения эти, однако, отступают при более при-

стальном и взвешенном подходе к проблеме. Политиче-

ская социология - не эквивалент политологии, она

скорее может рассматриваться как дочерняя по отно-

шению к социологии и политологии наука, охваты-

вающая их пересекающиеся области, проблемы, нахо-

дящиеся на стыке этих двух наук. Политическая

социология изучает взаимоотношения между обществом

и государством, между социальным строем и политиче-

скими институтами, не анализируя их как таковые. По-

литология же, как увидим несколько позже, занимается

преимущественно институциональным аспектом поли-

тики, устройством и деятельностью государства, всего

механизма политической власти, а также процессов,

которые характеризуют борьбу за власть. Ставить знак

равенства между политологией и политической социо-

логией нет оснований еще и потому, что современное

общество подвержено чуть ли не глобальной политиза-

ции, когда обычные, на первый взгляд, социальные

явления приобретают характер политических (экология,

строительство АЭС, народонаселение и его рост в от-

дельных регионах мира). И все это при продолжающемся

росте масштабов и усложнении традиционных полити-

ческих проблем (свобода - несвобода, ряд: экономика -

политика - социальная сфера и т. д.).

Упомянутая специфика политологии (в сравнении с

политической социологией), а также политизация об-

щества, объективно обусловливают необходимость сис-

темной научной рефлексии, функционирования и раз-

вития политологии как самостоятельной автономной

отрасли научного знания.

Что же скрывается за термином "политология", каково

конкретное содержание этой отрасли научного знания?

Наука в основном дала ответ на этот вопрос, но он

не так однозначен, как, возможно, хотелось бы многим.

Широкий спектр подходов к этому вопросу обусловлен

сложностью и многоаспектностыо самого феномена "по-

литика". Отношение к политике многообразно и в обы-

денной жизни, и в научной сфере. В повседневной жизни

спектр отношений к политике колеблется от характери-

стики "благородное занятие" до "вульгарное дело". В на-

учной сфере часть исследователей, сторонники так на-

зываемой "разделительной" концепции, рассматривают

11

политику как одну из разновидностей общественной

деятельности, которая имеет свои цели и специфические

правила. Другие, сторонники "экстенсивного" тезиса,

рассматривают политику как универсальное явление,

без которого общество не может обойтись. Сложность

феномена политики отражается и этимологически.

В английском языке есть два термина, характеризую-

щие суть политики. Термин "политика" - policy - оз-

начает результат деятельности правительства. Это - про-

граммы, решения, действия властных структур. Термин

"политика" - politics - означает, скорее, "процесс", свя-

занный с реализацией и завоеванием государственной

власти в отдельном обществе, например, стратегия

конкретных политических партий, всех политических

партий. Примерно так трактует политику Р. Арон, на-

чиная свою работу "Демократия и тоталитаризм" с тол-

кования термина "политика". Некоторые исследователи

(Ж. Бюрдо и др.) полагают, что следует опираться на

разницу грамматического рода слова. Слово "политика" в

мужском роде должно означать комплекс правил, которые

призваны обеспечивать единство и нерушимость опре-

деленного социального пространства с его конфликтно-

стъю и неоднородностью.Слово "политика" в женском ро-

де означает арену, где встречаются, соревнуясь между

собой за власть, отдельные деятели и группировки.

Мы, вслед за М. Вебером, под политикой понимаем

все виды деятельности по самостоятельному руково-

дству. Это целиком сообразуется с осознанием челове-

ческой деятельности как сложной, являющейся по сво-

ему характеру деятельностью двух родов. Первый - это

воздействие людей на природу и социальный мир. Вто-

рой - это деятельность по обеспечению этого первого

рода, поскольку воздействие на природу имеет характер

взаимодействия, то есть характеризуется определенны-

ми социальными связями, которые подлежат опреде-

ленному упорядочению.

Такое понимание политики должно быть доминан-

той в определении и самой политической науки. Однако

последнее имеет довольно широкий спектр. Политоло-

гию специалисты характеризуют как науку о политике,

науку о государстве, науку о власти. Критическое ос-

мысление этих подходов, скрупулезное взвешивание

всех "за" и "против" позволяет, по нашему мнению,

12

ответить на вопрос, что же является предметом иссле-

дования политологии, следует ли ее считать самостоя-

тельной (автономной) наукой, имеющей свой собст-

венный научный инструментарий, выполняющий

определенные функции и решающий специфические

задачи жизнедеятельности социума.

Остановимся прежде всего на интерпретации поли-

тологии как науки о государстве. Это довольно распро-

страненная позиция - от классика политологии

М. Вебера до современных авторов. М. Вебер трактует

политическую науку как "науку о государстве", когда

рассматривает государство "как общность людей, кото-

рая в границах отдельно взятой территории владеет

правом законного принуждения". Толкование полито-

логии как науки о государстве обусловлено историче-

ски, массовым характером явления. Французский фило-

соф Анри Лефевр в связи с этим говорит о "способе

государственного строительства" как о свидетельстве

того, что государство - это общемировое явление, а

проблемы государства занимают центральное место и в

западных обществах, и в коммунистических, и в разви-

вающихся.

Некоторые авторы, разделяя в целом эту концеп-

цию, несколько уточняют ее, говоря о том, что это

наука о деятельности правительства. Так польский спе-

циалист Артур Боднар пишет: "Political science - это

наука о характере и функциях государства и его прави-

тельстве как органе, через который государство реали-

зует свою власть". Современная наука о политике ис-

следует существующие ныне правительства и пытается

определить принципы, лежащие в основе их деятельно-

сти. Она обращает внимание на государство постольку,

поскольку это касается результатов деятельности прави-

тельства. Наконец, то, о чем, возможно, следовало бы

сказать в первую очередь: толкование политологии как

науки о государстве связано с этимологией слова

"политика". Греческое "polis" означает "город"-

государство, прилагательное от него - politicos: все,

что связано с городом, - государство, гражданин и пр.

Вплоть до конца XIX века политика традиционно

рассматривалась как учение о государстве, то есть власти

институционального, государственного уровня. Предмет

13

политологии был в значительной мере "подобран" пра-

вовой наукой. Исследования политических явлений

долгое время относились к конституционному и адми-

нистративному праву. Французский ученый Жорж Бюрдо

в "Трактате о политологии" (1977 г.) говорит: "Эту науку

следует рассматривать только как один из методов для

изучения конституционного права, который позволяет

исследовать характерные проблемы государственного

права под более широким углом зрения". Позже, в 80-х

годах, был сделан акцент на том, что политология -

это часть административного права.

И тем не менее между понятиями "политология" и

"наука о государстве" нельзя ставить знак равенства.

Феномен государства не исчерпывает всего объема по-

литологии. Во-первых, государство существовало не

всегда и в некоторых обществах этот институт рассмат-

ривается как сравнительно новая и даже временная фор-

ма социальной организации. Во-вторых, государство -

это не единая очевидная инстанция политики: в поли-

тизации общества принимают участие политические

партии, группы давления, научные общества, средства

массовой информации. В-третьих, функция принужде-

ния, один из основных критериев государства, в неко-

торых обстоятельствах может принадлежать негосудар-

ственным структурам (например, шиитская церковь в

Иране, движение "Солидарность" в Польше). Наконец,

интерпретируя политологию как науку о государстве,

следует не упускать из виду специфичность этого аспек-

та. Политологию интересует прежде всего анализ взаи-

модействия государства с обществом и личностью, а

именно то, насколько политика государства обеспечи-

вает свободу человека и защищает его права.

В наше время доминирует тенденция соотнесения

политической науки с наукой о власти, поскольку госу-

дарство - одно из средств осуществления власти в об-

ществе. Эта концепция опирается на общезначимый

факт: даже не зная типа государства, можно говорить,

что в любом обществе известны такие явления, как

господство и влияние (то есть власть), обусловленные

неравномерным распределением экономических, поли-

тических и социальных ресурсов. Политическая власть

п°льзуется, говорит М. Вебер, "монополией законного

на всей территории, а не заменяет один

14

или несколько местных органов. Она предназначена для

мирного урегулирования "соцветия интересов", которые

могут выявиться на всей территории". По мнению аме-

риканского политолога Роберта Даля, "политическая

система есть бесконечное переплетение отношений ме-

жду людьми, которое предусматривает значительные

меры власти, доминирования, авторитета".

Однако такая широкая интерпретация предмета по-

литической науки не безусловна. Дело в том, что феномен

политического охватывает не только государственно-

властные отношения. По мере развития социума поли-

тическая сфера становится многообразнее и богаче. В по-

литике все большую роль играют политические партии,

группы интересов, средства массовой информации. На-

ходясь как бы на периферии государственной власти,

они становятся субъектами политических отношений.

Многие исследователи, не мудрствуя лукаво, "рас-

шифровывают" понятие весьма просто, интерпретируя

его как науку о политике. С этим, в сущности, можно

было бы и согласиться, если бы иногда не высказыва-

лась точка зрения, что такой подход настолько простой,

что и вовсе ликвидирует науку. Этот вывод делается на

том основании, что "наука о политике" якобы предстает

как тривиальное комментирование действий политиков

(примерно то, что было в бывших социалистических

странах). Представляется, что эти опасения (несомнен-

но из добрых побуждений) беспочвенны. Все дело здесь

в том, как трактовать феномен политики. Если только

как деятельность политиков, тогда - да, опасения имеют

почву и... следует отказаться от подобного толкования

политологии. Однако содержание политического сейчас

охватывает: структуру государства (все три ветви вла-

сти), политические решения, ценности избирателей и

политиков, систему групповых и партийных конфликтов. Как

говорит проф.Стэнфордского университета Дэвид Хэлд,

политика - это борьба "за организацию человеческих

возможностей". В таком осознании политики естественно

толкование политологии как науки о политике.

Кроме того, определяя предмет политологии, не нуж-

но помещать его в жесткие рамки. Политической теории

следует заниматься как теоретическими проблемами, так

и анализом живой практики. Она должна оставаться

проблемной наукой. Настойчивое стремление "постро-

15

ить предмет" может увести науку от ее главного предна-

значения - исследовать многочисленные проблемы,

возникающие вследствие столкновения и соединения

"созвездия интересов" в рамках данной территории.

Итак, каков предмет политологии? Это общая ин-

тегративная наука о политике во всех ее проявлениях.

Она включает в качестве составных частей: политиче-

скую социологию, политическую философию, при-

кладную политологию, политическую психологию, ан-

тропологию, историю и другие политические науки.

Оппонентам напомним, что никто из них не протесту-

ет, когда речь идет, например, о ветвях философии:

социальной философии, философии права, науки, мо-

рали. То же самое относится к экономической теории и

другим ветвям обществоведения. Речь идет о множест-

венности единства, а не о многих науках о политике.

Отстаивая эту идею, авторы учебного пособия под ред.

проф. В. Пугачева ссылаются на известного политолога

Дж. Сартори, который отмечает, что необходимо отказаться

от "скверной привычки превращать политическую науку

в единственном числе в множественные политические

науки" [Цит. по кн.: Основы политической науки:

Уч. пособ.- М, 1993.- Ч. I.- С.23].Свидетельством миро-

вого признания такой позиции является употребление

термина "политическая наука" в единственном числе в

названии всемирной организации политологов - "Меж-

дународная ассоциация политической науки".

1.3. Структура науки о политике

Политология, таким образом, предстает как сложная

научная система, состоящая из теоретических наук, на-

учных дисциплин и эмпирических исследований, состав-

ляющих ее стержень, а также других политических дис-

циплин, находящихся на ее периферии (политическая

психология, история, география, антропология и др.).

Такое толкование структуры политологии несет в

себе определенный элемент условности, точнее неза-

вершенности, но этой точки зрения придерживаются

многие авторы (авторы этой работы также ), в том чис-

ле и такого фундаментального труда как "Политология,

^нциклопедический словарь" (М., 1993; далее - ПЭС).

"Условность", на наш взгляд, заключается в том, что

16

составные политологии - политическая философия,

политическая социология - рассматриваются (напри-

мер, в ПЭС), соответственно, как "философское" и

"социологическое" знание. Естественен вопрос: почему

они этими же авторами включаются в систему полито-

логического знания? Вопрос далеко не риторический,

за ним скрывается то или иное понимание содержания

и структуры науки о политике.

Попробуем несколько прояснить ситуацию, не пре-

тендуя на окончательную истину, которая должна оп-

ределиться посредством отдельных специальных иссле-

дований. Прежде всего представляется обоснованным

считать политическую философию и политическую со-

циологию соответственно философско-политическим и

социолого-политическим знанием. В такой терминоло-

гии они - составные политологии. Что же касается

прерогатив философии и социологии, то они относятся

соответственно к ветвям "философия политики" и

"социология политики". Кто-то упрекнет авторов в ка-

зуистике, с чем мы не согласимся, хотя здесь скорее

используем не доказательства, а предположение и на-

учную интуицию. Развертывание же системы доказа-

тельств требует специального анализа, выходящего за

рамки данной научно-методической работы.

Тем не менее, хотя бы кратко прокомментируем

предложенную структуру науки о политике.

Авторы ПЭС содержательную структуру науки пред-

ставляют следующей схемой: 1. Теоретические науки,

выделенные в отдельную ветвь по критерию предмета

исследования. 2. Науки, сгруппированные "по типу иссле-

дования": а) политическая социология; б) политическая

психология; в) политическая антропология. 3."Эмпири-

ческие науки" - об организации власти, принятии ре-

шений, работе аппарата и т. д. К этой группе авторы

относят также социологию политики, политическую ис-

торию, юридические науки [См.: ПЭС.- С.270]."Словарь"

дает более или менее развернутую характеристику поли-

тической философии и политической социологии [См.;

Там же. - С.279 - 283].

Интересен, на наш взгляд, подход к этой проблеме

Эндрю Хеккера [См.: Що е политична теор1Я//Полгголо-

пчн! читання.- 1993. - № 1] и Дэвида Хэлда [См.: Поли-

государство//Полис. -

тическая теория, и совреме

шое

Центральна наукова б!блютека ХНУ 1м. В.Н.КаразЫа

;ии Мо ._. ___ ___ _ ____ ._

h

1991.Сент.- окт.].Первый, ссылаясь на Джереми Бен-

тама, утверждавшего, что человек, стремящийся что-то

сказать о законе, берет на себя обязательство быть либо

толкователем закона, либо его критиком и, в зависимости

от этого, относил одних ученых к категории политиче-

ского ученого, а других - к категории политическо-

го философа, излагает свое понимание структуры поли-

тологии. Эндрю Хеккер говорит о трех направлениях

политической науки, но по-своему трактует их содер-

жательную сторону, а главное, разделяет идеальный

подход к этой проблеме и реальную деятельность кон-

кретных политологов. Эн. Хеккер и Д. Хэлд исходят из

того, что политология своей ветвью политической фи-

лософии должна дать определение сложным связям и

отношениям между различными аспектами общественной

жизни, таким как государственное устройство, эконо-

мика, социальная структура. Ее задача представить еди-

ную обобщающую картину взаимодействия различных

факторов, образующих в совокупности картину социума

"всей коллективной социальной жизни". При этом по-

литическая философия должна оценить существующее в

сопоставлении с идеальным представлением, то есть та-

ким, каким оно должно быть ("критик закона" по Дж. Бен-

таму). .Наиболее очевидными и яркими представителями

этого направления были: в Древней Греции - Платон с

его идеальным государством, в эпоху модерна -

Ж. Ж. Руссо. И тот, и другой стремились дать правила,

которых следует придерживаться.

Можно утверждать, что политико-философское зна-

ние выполняет две аналитические функции. Первая -

познание наиболее глубоких основ политики и ее фе-

номенов. Вторая - их моральный и этический анализ с

позиций сущего и должного.

Ученый, занимающийся теоретической наукой ("тол-

кователь закона", по Дж. Бентаму; политический со-

циолог - Н. С.), описывает и объясняет реалии поли-

тического поведения. Он пытается построить обобщен-

ные положения о реальных связях между государством

и гражданами, о реализации власти в обществе. Для

этого политический социолог и изучает политику как

комплекс политических отношений, институтов и соз-

нания.Это преимущественно описательный подход, по-

литика рассматривается как факт социальной жизни

18

Политическая социология выступает как ценностно

нейтральная наука, результаты которой могут исполь-

зоваться всеми людьми, независимо от их социально-

политических интересов. Ей вместе с тем присущ и

нормативный подход, когда политика характеризуется

определенными социальными, политическими и миро-

воззренческими ценностями. Описательный и норма-

тивный подходы дополняют друг друга. Первый позво-

ляет познавать политику без пощады и апологетики.

Второй полезен тогда, когда оценивается политика го-

сударства, политических партий, политической элиты с

точки зрения конкретных социальных целей и выясня-

ются их глубинные мировоззренческие основы.

Не все усилия, направленные на описание и объяс-

нение, могут претендовать на статус научных. Здесь уже

все зависит от того, каковы были атрибуты исследования.

Был ли адекватный метод, вся ли совокупность факто-

ров анализировалась. Наконец, насколько идеологизи-

рован (политически ангажирован) был исследователь.

Третья разновидность политической науки - эмпи-

рическая или прикладная политология. Ее выводы пред-

полагают конкретную линию поведения. Здесь полито-

лог выступает экспертом политического поведения, он

пытается предусмотреть, какие политические стратегии

позволяют достигнуть поставленной цели. Эндрю Хек-

кер, касаясь этого направления науки, говорит, что его

можно характеризовать примерно так: "Если вы хотите

достигнуть такой цели, то вам необходимо пользоваться

такими средствами".

ПЭС так характеризует проблематику этой разно-

видности политологии: "Техника организации власти,

принятия решений, работы аппарата, управления, ис-

следования конкретных событий и отношений, общест-

венного мнения, выборного процесса, пропаганды,

информации, деятельности партий, лидеров, политиче-

ских учреждений и т. п."

В заключение отметим, что в реальной жизни

"чистых" политических ученых, политических филосо-

фов или "чистых" экспертов не бывает. Они вынуждены

вторгаться в сопредельные сферы.Жизнь, как она есть,

разделяет всех политологов на два класса: утопистов и

идеологов. Первые ограничиваются исследованием наи-

высшего совершенства (Платон - Маркс - Ленин).

19

Вторые, хотя и отдают предпочтение тем обществен-

ным нормам, которые можно достигнуть, все же из

всего спектра вычленяют какой-то один, который и от-

стаивают. Такой способ анализа применял еще Аристо-

тель [Политика. IV. 1:3], но он нисколько не утратил

своей достоверности, актуальности и сегодня.

2. МЕТОДЫ ПОЛИТОЛОГИИ

Методы - арсенал, которым пользуется наука, то есть

конкретные способы осуществления исследования. "Ме-

тоды в наиболее общем виде - это приемы и способы

достижения определенного результата в практической

и познавательной деятельности людей" [ПЭС. - С. 177].

Методы науки сами по себе нового знания не приносят,

однако от их характера и эффективности зависит эффек-

тивность исследований и в конечном счете самой науки,

они рационализируют познавательную деятельность.

Следует различать такие понятия, как "методология"

и "методика". Каждая наука, политология в том числе,

имеет свои методы и методологию.

Методические приемы - это анкетирование, интер-

вью, сбор статистических данных, опрос и т.д. Однако

если все это применяется бессистемно, то оказывается

неэффективным. Методы должны быть подчинены опре-

деленной методологии, то есть правилам, которые обус-

ловливают принципы восприятия и интерпретации дей-

ствительности. Существенно то, что лежит в основе

анализа, чему отдано предпочтение: оценочному подхо-

ду "как должно быть" (политическая философия) или

эмпирическому подходу - изучению поведения людей,

групп, партий, электората, результатов выборов

(бихевиорализм, выступающий против предубежденно-

сти, так характерной для политической философии).

Каковы конкретные методы? Большинство авторов

говорит о трех группах методов. (ПЭС называет два

уровня исследовательских методов: 1 - методы по-

строения политической теории, 2 - методы эмпириче-

ского исследования). Отдадим преимущество позиции

большинства, в соответствии с которой одна группа -

общелогические методы, используемые политологией

как одной из обществоведческих наук (философия, со-

20

циология, экономика...). Это - не собственно методы

политической науки. Сюда входят:

- анализ и синтез;

- индукция и дедукция;

- абстрагирование и восхождение от абстрактного

к конкретному;

- сочетание исторического и логического анализов;

- мысленный эксперимент.

Вторая группа (по ПЭС - одна из двух) - методы

эмпирических исследований, получения первичной ин-

формации о политических фактах. Сюда относятся: ис-

пользование статистики (прежде всего электоральной);

анализ документов; анкетный опрос; лабораторные

эксперименты; теория игр.

Третья группа методов - собственно методы поли-

тической науки. К ним относятся:

,_ 1. Социологический метод - предполагает выяснение

зависимости политики от общества, социальной обу-

словленности политических явлений, в том числе влия-

ния на политическую систему экономических отноше-

ний, социальной структуры, идеологии, культуры.

В своих крайних проявлениях этот метод представ-

лен в марксизме - тезис зависимости политической

структуры от экономического базиса.

2. Бихевиоралистскш метод - пришел на смену ин-

ституцйоналЬномуГОсобоё развитие он получил в США

в последней трети XIX в. Претендует на максимальную

научность в политологии, широко использует методы

естественных наук, конкретной социологии. Суть бихе-

виоралистского метода заключается в изучении полити-

ки посредством конкретного исследования многообраз-

ного поведения отдельных личностей и групп (но не

институтов - Н. С.).

Конституирующие начала бихевиоралистского мето-

да: 1) политика имеет личностное измерение, группо-

вые действия людей так или иначе восходят к поведе-

нию отдельных личностей, которые и являются

объектом исследования; 2) доминирующие мотивы по-

ведения людей - психологические, они могут иметь и

индивидуальную природу; 3) политические явления из-

меряются количественно; это открывает перед полито-

логами возможность использования математики.

21

3.Нормативно-ценностный метод - предполагает вы-

яснение значения политических явлений для общества

и личности, их оценку с точки зрения общего блага и

справедливости, свободы, уважения человеческого дос-

тоинства и т. п. Этот подход ориентирует на разработку

идеала политического устройства и путей его практиче-

ского воплощения. Он исходит из должного или желае-

мого и в соответствии с этим строит политические ин-

ституты и поведение.

^.Функциональный метод - требует изучения зависи-

мостей между политическими явлениями, проявляю-

щихся в опыте, например, взаимосвязей между уров-

нем экономического развития и политическим строем,

между степенью урбанизации населения и его полити-

ческой активностью, между количеством политических

партий и избирательной системой...

5. Системный метод, применительный к политике,

был впервые разработан в 50-60-е годы XX в.

Д. Истоном и Т. Парсонсом. Суть этого метода состоит

в рассмотрении политики как целостного, сложного

организма, саморегулирующегося механизма, находя-

щегося в непрерывном взаимодействии с окружающей

средой через вход и выход системы. Политической сис-

теме принадлежит верховная власть в обществе.

6. 'Антропологический метод - противоположен во

многом социол^огичёскому'"метбду. Он требует изучения

обусловленности политики не социальными факторами,

а природой человека как родового существа, имеющего

инвариантный набор основополагающих потребностей

(в пище, одежде, жилище, безопасности, духовном развитии

и т. д.).Этот метод исходит из трех важных принципов:

- постоянство фундаментально родовых качеств

человека как существа биологического, социального и

разумного, изначально обладающего свободой;

- универсальность человека, единство человече-

ского рода, независимо от этнических, расовых, соци-

альных, географических и иных различий, равноправие

всех людей;

- неотъемлемость естественных прав человека, их

приоритетность по отношению к принципам устройст-

ва, законам и деятельности государства.

7'. Психологический метод - сходен с антропологиче-

ским. Однако, в отличие от последнего, он имеет в виду

22

не человека вообще как представителя рода, а конкрет-

ного индивидуума, что предполагает учет его родовых

качеств, социального окружения, особенностей инди-

видуального развития.

Важнейшее место в психологическом методе занимает

психоанализ, основы которого разработал 3. Фрейд. Пси-

хоанализ ставит в центр исследования бессознательные

психические процессы и мотивации. Он исходит из того,

что острые аффективные переживания человека не ис-

чезают из психики, а вытесняются в сферу бессозна-

тельного и продолжают оказывать активное воздействие

на политическое поведение. На основе психоанализа

возможно объединение различных типов политического

поведения и, в частности, авторитарного типа личности,

стремящегося с помощью приобретения власти к пре-

одолению чувства собственной неполноценности, раз-

личного рода комплексов, внутренней напряженности.

_8. Соцш1Льио-пе1&евАогтеский метод аналогичен пси-

хологическому, однако применительно к индивидам, в

зависимости от их принадлежности к социальным груп-

пам, этносам. С его помощью исследуется психологиче-

ский характер этих групп (наций, классов, малых групп,

толпы и т. д.).

9. Критика-диалектический метод особенно широко

используется в марксизме. Здесь речь идет об анализе

политических явлений посредством выявления внут-

ренних противоречий как источника самодвижения по-

литики. Пользуются этим методом и в неомарксизме

(Ю. Хабермас, Т. Адорно и др.), прибегает к нему ле-

волиберальная и социалистическая мысль.

10. Сравнительный метод широко распространен в

современной политологии, в ней выделяется специаль-

ная отрасль знания - сравнительная политология (на-

пример, политические мировые системы: англо-амери-

канская, европейская, континентальная, восточная и

т. д. - Н. С.). Этот метод предполагает сопоставление

однотипных политических явлений, например, полити-

ческих систем, различных способов выполнения одних

и тех же политических функций и т. д. с целью выявле-

ния их общих и специфических черт, нахождение наи-

более эффективных форм политической организации.

В процессе рождения политологии как самостоятель-

ной науки (выделения ее из политической философии,

23

политической социологии и юриспруденции) основными

методами были: бихевиорализм, позитивизм, метод "типо-

вого идеала", диалектико-материалистический (в опре-

деленной части мира).

^Позитивистский метод в социологии развит Эм. Дюрк-

геймом. Он сформировался как следствие своеобразной

реакции на эмпиризм, который нацелен прежде всего

на "сбор фактов", и априоризм, который отвергает эм-

пиризм, опираясь на рассудительность разума и чувств.

Эм. Дюркгейм в 1895 г. написал работу "Метод социо-

логии", где определил правила, которые превращали

социологию в науку (наука о политике в это время

в значительной мере развилась в рамках социологии).

Первое правило состоит в допущении существова-

ния социальных явлений, то есть "действий, мышления

и чувств, которые могут существовать вне индивида и

обладают по отношению к нему силой принуждения".

Это значит, что общество является автономной единицей,

где действуют собственные законы. М. Вебер позже

скажет, что общество, точнее, социальная сфера неис-

черпаема, чрезвычайно сложна и для ее пояснения не

могут быть использованы обобщающие тезисы. Но этот

тезис уже будет составлять основу собственно концепции

М. Вебера о "типовом идеале" как методе познания со-

циальных явлений. Второе правило состоит в "подходе к

социальным фактам, как к вещам", то есть они сущест-

вуют отдельно от сознательных субъектов, которые их

себе представляют. Третье правило - последовательный

отказ от "врожденной идеи". Социолог должен быть

свободен от идеологического влияния, не может подда-

ваться собственным склонностям и предубеждениям.

Концепция "типового идеала" как метод познания

социальных явлений (автор - М. Вебер) исходит из

неисчерпаемости социальной сферы и невозможности

поэтому охвата ее целиком какой-либо теорией, обоб-

щающим тезисом. Социолога должны отказываться от

чрезмерных претензий, так как они могут охватить

только одну какую-то сторону реальной жизни. Знание

ограничено, социальная сфера - нескончаема. Типовой

идеал (или тип-идеал), по мнению М. Вебера, это прежде

всего "картина однородной мысли", которую разраба-

тывает ученый и которая служит объяснению наиболее

выразительных "типовых" сторон социального явления

24

(то, что у К. Маркса составляет системный элемент -

Н. С.). Типовой идеал - это "своеобразный гид в по-

строении гипотез", его нельзя рассматривать как завер-

шенное объяснение явления; он дает возможность иссле-

довать определенные элементы социального явления.

Метод типового идеала позволяет выделить в соци-

альной сфере (социальном явлении) наиболее специфи-

ческие черты (они характеризуют само это качество -

Н. С.), а не черты, более или менее отражающие это ка-

чество. Метод акцентирует внимание на некоторых чертах

социального явления с тем, чтобы лучше выявить его

специфичность. Оно рассматривается как бы очищен-

ным от второстепенных признаков, черт. Точнее, ана-

лизируется его главное, специфичное.

М. Вебер в статье "Протестантская этика и дух капи-

тализма" анализирует идеальный тип капитализма, что

позволяет ученому различать современный капитализм,

основанный на рациональном подходе к решению про-

блем, и первоначальный, который базируется исключи-

тельно на стремлении к прибыли.

Взгляды М. Вебера были распространены в Германии

и США. Во Франции такого не произошло. Одна из

причин заключалась в том, что взгляды немецкого ученого

во Франции популяризировали Ж. Фрёнд и Р. Арон, ко-

торых определенное время здесь тенденциозно рассмат-

ривали как "реакционных" социологов. Поэтому не-

удивительно, что и самого М. Вебера во Франции дли-

тельное время называли "Марксом от буржуазии".

3. ЯЗЫК ПОЛИТИЧЕСКОЙ НАУКИ

В научном познании важнейшую роль играет язык.

Без него оно, с одной стороны, вовсе невозможно, с

другой - язык, если он "отравлен", способен запугать нас

и увести в сторону от науки. Об этом пишут многие ис-

следователи политики (к сожалению, не наши, отечест-

венные). Q. Хайек в работе "Пагубная самонадеянность"

посвящает этой теме специальную главу "Наш отравленный

язык", Дж. Сартори в работе "Пересмотренная теория де-

мократии" (1989) - главу "Этимологическая демократия".

Остановимся на их взглядах, ибо они отражают суть

проблемы. Ф. Хайек говорит, что происходит постепен-

25

ный разрыв между словом, отражавшим определенную

реальность, когда оно было введено, нынешним его

содержанием и самим термином. В качестве эпиграфа,

желая подчеркнуть важность языка, он приводит выска-

зывание Конфупия: "Когда слова утрачивают свое зна-

чение, народ утрачивает свою свободу".

Многие слова утратили прежнее значение. Это преж-

де всего такие, как "общество", "капитализм", "соци-

альный", "социальная справедливость", "социальные

права". Некоторые ученые изобрели для своих дисцип-

лин некий новый язык. Особенно заметно влияние на

язык интеллектуалов (науки) социализма. Бродель, на-

пример, пишет: "Кто из нас не говорил о "классовой

борьбе", о "способах производства", о "рабочей силе",

о "прибавочной стоимости", об "относительном обни-

щании", о "практике", об "отчуждении", о "базисе",

"надстройке", "потребительной стоимости", "меновой

стоимости", "первоначальном накоплении", "диалекти-

ке", "диктатуре пролетариата"?.." Эти термины идут от

Маркса или были популяризированы им.

Замечая, что в словах, то есть в значениях слов,

часто скрыты как мудрость, так и заблуждение, Хайек

говорит, что в своей работе сознательно избегал слов

"общество" и "социальный". Слово "общество" искаже-

но К. Марксом и вообще не соответствует первона-

чальному смыслу. Хайек утверждает, что главным обра-

зом Марксу мы обязаны подменой: термин "общество"

стал обозначать государство (или аппарат принуждения,

как его трактует Маркс) - словесный трюк, призван-

ный внушить нам, что можно сознательно регулировать

действия индивидов, не заставляя их, а каким-нибудь

более благожелательным и мягким способом. Термин

"общество" позволял Марксу создавать впечатление,

будто правление "общества" обеспечит определенного

рода свободу. Хайек по существу заменяет понятие "об-

щество" более сложным, но, как ему кажется, больше

отвечающим сути: "расширенный порядок человече-

ского взаимодействия". По Хайеку, общество - это и

есть сотрудничество людей, преследующих свои цели.

(Общество от лат. society - лично знакомый, сопле-

менник.) В современных условиях сотрудничество реа-

лизуется через рынок, то есть анонимно.

26

То же самое с употреблением слов "капитализм" и

"социализм" - двух противоположных принципов упо-

рядочения человеческих отношений. Слово "капитализм",

еще не известное Марксу в 1867 г., "в полную силу за-

звучало в политических дискуссиях как естественный

антоним социализму" после выхода известной книги

В. Зомбарта "Современный капитализм". Этот термин

подразумевает систему, удобную для владельцев капи-

тала с их частными интересами. Сегодня изначальный

смысл почти целиком утрачен.

Слово "социальный" - это слово-ласка. Хайек гово-

рит, что слово-термин "общество" относительно без-

обидно по сравнению с прилагательным "социальное"

("общественное"), которое, на его взгляд, вероятно,

стало самым бестолковым выражением во всей нашей

моральной и политической лексике. В течение некото-

рого времени Хайек выписывал все случаи употребления

слова "социальный", которые встречал. В результате полу-

чился весьма поучительный список из более чем 160 су-

ществительных, определяемых прилагательным "социаль-

ный" ("общественный"):

администрация взаимодействие география

благо взгляды группа

борьба власть демократия.

Как видим, слово "социальный" стало непригодным

в качестве средства коммуникации. При внимательном и

взвешенном подходе приходишь к выводу, что это да-

леко не безобидное дело. Здесь отражается идея конст-

руктивизма, возможного осознанного строительства,

проектирования и перепроектирования общества, идея,

лежащая в основе марксового историцистского метода.

В этом же контексте подлежит критическому анали-

зу термин "социальное государство", который впервые

был широко использован в Германии, где der Rechts-

staat - "правовое государство" было заменено на Sozialer

Rechtsstaat - "социальное правовое государство". Ссы-

лаются при этом на Людвига Эрхарда - "отца" реформ

в послевоенной Германии. Но говоря о "социальной ры-

ночной экономике", он считал, что рыночную экономику

незачем превращать в социальную, поскольку она и так

социальна по своей природе. Слово-ласка "социальный"

высасывает изначальный смысл из слова, к которому

27

прилагается (как зверек ласка высасывает яйца, не остав-

ляя следа от содержимого). То же самое относится к словам

"социальная справедливость", "социальные права" и т. п.

Не менее интересны взгляды Дж. Сартори на язык

науки. Он утверждает, в частности, что "произошло

повсеместное изменение политического словарного соста-

ва". Причины этого он видит в том, что, во-первых,

слова вообще многозначны, так что новые теории мо-

гут возникнуть в результате вербальных манипуляций; во-

вторых, здесь сказалось влияние марксизма; в-третьих,

в широком распространении во второй половине XIX -

первой половине XX века бихевиоралистского метода в

политологии, когда теория демократии в значительной

степени стала эмпирической, а следовательно, поль-

зующейся новым научным аппаратом и новой термино-

логией. Дж. Сартори развертывает свои суждения глав-

ным образом вокруг термина "демократия", что вполне

понятно, так как фундаментальный труд ученого цели-

ком посвящен этому феномену.

Дж. Сартори развивает мысли Р. Макксона, заявив-

шего в докладе на симпозиуме в Чикаго в 1951 г., что с

конца 40-х годов XX ст. "впервые в мировой истории

ни одна из доктрин не выдвигается как антидемократи-

ческая,, что демократия стала "универсально почетным

словом". Он подчеркивает, что в течение десятилетий

после Второй мировой войны мы были свидетелями

"беспрецедентной эскалации терминологического и идео-

логического искажения, конечный результат которого -

крайняя беспорядочность". Дж. Сартори ссылается так-

же на Оруэлла, который так представил эту проблему:

"В случае такого слова, как демократия, не только не

существует согласованного определения, но и попытки

создать таковое встречают сопротивление со всех сто-

рон... Защитники режима любого типа заявляют, что это

демократия, и они боятся, что придется прекратить ис-

пользование этого слова, если оно будет связано с ка-

ким-либо одним значением". Не имея возможности по-

казать здесь всю систему анализа проблемы видным

современным политологом, мы лишь указываем, что в

кратииТл^Л^е книги "Пересмотренная теория демо-

это Тит(tm)Сартори глубоко и разносторонне делает

(tm)JJ " Р Р ?УЯ из*естную ФОРМУЛУ Линкольна, ко-

торый В своем Геттисбергском обращении охараетери-

28

зовал демократию как "управление народа народом для

народа". Интересующихся подробнее этой проблемой

отсылаем к данному труду. Отдельно также может быть

рассмотрена проблема языка политиков.

4. ЗАДАЧИ, ЦЕЛИ И ФУНКЦИИ ПОЛИТОЛОГИИ

Вспомним известную формулу Маркса: "Философы

лишь различным образом объяснят мир, но дело заклю-

чается в том, чтобы изменить его". Изменения предпо-

лагалось осуществлять главным образом революционным

путем. Сейчас осознаем, что не все так просто. Задача

обществоведов не в том, чтобы на основе определен-

ного анализа отвергнуть одни общественные отношения

и предсказать другие, а затем помочь политикам по-

строить их. Такой подход один из известнейших совре-

менных философов Карл Поппер назвал "историциз-

мом". Как показала жизнь, историцизм не выдерживает

теоретической критики и не подтверждается практикой.

Историцизм для К. Поппера - это социально-

философская концепция, утверждающая возможность

открытия объективных законов развития истории, бо-

лее того, считающая, что такие законы уже открыты и

на их основе можно пророчествовать о путях историче-

ского развития (капитализм -" внутренние противоре-

чия и процессы -> социализм (через социалистическую

революцию) -" коммунизм - Н. С.).

К. Поппер в фундаментальном труде "Открытое об-

щество и его враги", имея в виду некоторые влиятель-

ные социально-философские учения, пишет: "Они на-

стаивают на том, что задача науки вообще состоит в

том, чтобы делать предсказания, строить для них более

прочные основания, и что, в частности, задача обще-

ственных наук состоит в том, чтобы обеспечивать нас

долгосрочными историческими предсказаниями" [Поппер

Карл. Открытое общество и его враги. - М., 1992. -

Т. I.- С.^2].Поппер считает, что задача общественных

наук не в том, чтобы изрекать пророчества, а затем обос-

новывать социальную революцию как способ достижения

предсказанного, а в другом, в так называемой социальной

инженерии, или социальном конструировании (рефор-

29

мировании), обусловленном текущими потребностями

общества, и в постепенном, последовательном, можно

сказать, пошаговом или поэтапном осуществлении со-

циальных преобразований.

Развивая свое видение задач обществоведения, он

утверждает, что эти задачи скорее состоят в открытии и

объяснении менее очевидных зависимостей, имеющих

место в социальной сфере. Таковыми являются: раскры-

тие трудностей, встречающихся на пути социального

действия, - изучение, так сказать, громоздкости, гиб-

кости и хрупкости социального материала, его сопро-

тивления нашим попыткам формировать его и работать

с ним. И далее: "Жизнь общества - это не только аре-

на, на которой меряются силами противоборствующие

группы, это деятельность в рамках более или менее

гибкой, но нередко и хрупкой структуры институтов и

традиций, и она вызывает - помимо самых разных

сознательных противодействий - множество непредви-

денных реакций в этой структуре, некоторые из кото-

рых, возможно, непредсказуемы" [Поппер Карл. Указ.

соч.-Т. II.-С.ИЗ- 114].

Пытаться анализировать эти реакции, предвидеть их,

насколько это возможно, такова, на взгляд К. Поппера,

главная задача наук об обществе. "Это - задача анализа

неожиданных социальных последствий. Однако и теория

заговоров, и психологизма пренебрегли этой задачей"

[Там же. -С. 114].

Итак, не социалистическая революция как чуть ли

не административный способ социального прогресса,

представляет собой самую фундаментальную проблему

обществоведения, а социальная инженерия, или техно-

логия. Социальная технология - сложный феномен, со-

ставляющими которого могут быть:

1. Способность политической власти контролировать

экономическую мощь, разрабатывать политическую про-

грамму защиты экономически слабых, законы, ограни-

чивающие эксплуатацию, уменьшающие рабочий день,

законы, при помощи которых можно застраховать рабо-

чих (и всех граждан) на случай потери трудоспособно-

сти, безработицы и старости, - социальная сфера.

2. Регулирующая деятельность государства по отно-

шению к рынку (антимонопольные законы, проценты

за кредиты, налоги и т. д.) - экономическая сфера.

30

3. Регулирующая деятельность государства в полити-

ке: избирательная система - законодательство, мажо-

ритарная и пропорциональная избирательные системы,

контроль за расходами и привлечение средств на изби-

рательную кампанию - сфера политики.

4. Способность содействовать плюрализму в духовной

сфере, творческой деятельности, свободе массовой ин-

формации и т. д.

К этому следует добавить, что социальные техно-

логии имеют условный характер. "Социальный технолог

и социальный инженер могут планировать конструкции

новых институтов или преобразование старых институ-

тов в новые, они могут даже планировать способы и

средства осуществления таких изменений, но "история"

не становится от таких действий более предсказуемой"

(в смысле марксового историцизма - предсказания со-

циализма и коммунизма - Н. С.). К. Поппер имел все

основания утверждать: "...Маркс был совершенно прав,

когда настаивал на том, что "историю" нельзя спланиро-

вать на бумаге, но общественные институты планировать

можно, и они действительно планируются. Только плани-

руя шаг за шагом общественные институты для зашиты

свободы, особенно свободы от эксплуатации, мы можем

надеяться достичь лучшего мира" [Там же.- С. 168].

Примерно в этом же ключе интерпретируют задачи

политологии авторы интересного исследования "Разде-

ленная демократия". Один из них, Лоуренс Додд, гово-

рит об ограниченных возможностях науки о политике:

"Существо политики - характер политических реше-

ний, ценности избирателей и политиков; система пар-

тийных и групповых конфликтов; власть президентов и

конгрессменов; структура государства - все изменяется

коренным образом, выходя за рамки предвидения, ус-

танавливаемого нашими теориями" [Разделенная демо-

кратия.- М., 1994.- С.342].

Авторы исследования полагают, что цель политоло-

гии - не выявлять и предсказывать возвращающееся

постоянство в структуре, сущности и логике политиче-

ского поведения, но в прояснении политических про-

цессов, которыми политически действующие лица соз-

дают, действуют, разрушают и воссоздают новые и

непредвиденные политические миры. Цель политики,

по существу, - понять форму, многовариантность

3J

и случайность политических изменений, а не предска-

зывать содержание непредвиденного и постоянство, ко-

торого не существует в долгосрочном и субстанцио-

нальном смысле [Там же. - С.339].

Л. Додд подтверждает свою точку зрения, приводя

аналогии, во-первых, с развитием (эволюцией) природно-

биологического мира и, во-вторых, с изменением психо-

логии человека. Теоретики эволюционного биологического

процесса дают систематическое обозрение, как проис-

ходит эволюция с ее большим грузом беспорядочности и

случайности, но они не способны предсказать, какие осо-

би возникнут в ходе эволюции. В свою очередь, психо-

логи определяют процессы, в рамках которых происходит

индивидуализация и формирование личности, обрисовы-

вают ожидаемую борьбу, выбор и принуждение, хотя

они не могут предсказать, как каждый индивидуум раз-

решит жизненный кризис или будет участвовать в соз-

дании структуры нашей жизни. Л. Додд пишет:

"Политологи равным образом, возможно, способны

определить процессы выбора экспериментаторства и борь-

бы, через которые общество трансформируется, и про-

водят свою политику в течение некоторого времени,

будучи, неспособными предсказать специфические поли-

тические структуры, политику и модели поведения, ко-

торые возникнут. Выявляя такие процессы и теоретизи-

руя по поводу них, ученые вносят в политическую

жизнь не предсказания долгосрочных курсов в будущем,

но осознание созидателъности процесса, дилемм и воз-

можностей" [Там же].

Одна из важнейших задач науки о политике - науч-

ное консультирование. Оно особенно необходимо там,

где жизненные отношения и связи достигли такого

уровня сложности и динамичности, что они уже не

могут достаточно адекватно восприниматься каждым

отдельным гражданином или политическим деятелем.

Здесь требуется многосторонняя предметная и мето-

дологическая компетентность, обеспечить которую

могут во многих случаях только представители науч-

ного знания. Наука должна обладать правом вето, хо-

тя, конечно, не в политическом смысле, она должна

обладать, так сказать, "рациональным правом вето"

Наука может элиминировать, исключать, устранять

те предложения, которые не удовлетворяют научному

знанию. Подобная процедура элиминирования, как пра-

вило, приводит к определению поля решения, и только

в редких случаях ее результатом является отдельное кон-

кретное решение.

Научное консультирование политики представляет

собой экспериментальный консенсус, апробацию рас-

хождений, споров и действительного для всего общества

консенсуса. Консультирование может быть успешным,

если стороны (наука и политика) идут навстречу друг

ДРУгу> не стремясь при этом друг друга подчинить себе.

Наконец, носители политического знания должны,

по возможности, освобождаться от идеологических

пристрастий. Это относится и к научному консультиро-

ванию, и, особенно, к научной, творческой и препода-

вательской деятельности. Здесь для политологов автори-

тетной должна быть точка зрения М. Вебера,

утверждавшего, что пророку и демагогу не место на

кафедре в учебной аудитории. Пророку и демагогу ска-

зано: "Иди на улицу и говори открыто. Это значит: иди

туда, где возможна критика". М. Вебер полагал также

безответственным пользоваться своими знаниями и на-

учным опытом не для того, чтобы приносить пользу

слушателям - в чем состоит задача преподавателя, а

для того, чтобы привить им личные политические

взгляды [См.: Вебер М. Наука как призвание и профес-

сия//Избр.произв.- М., 1990.- С.722].

Подводя итог сказанному, можно утверждать, что

политология имеет вполне конкретные функции. К их

числу относятся следующие:

1. Служебные инструментальные функции обслужи-

вания политической практики. Они, в свою очередь,

состоят из: а) нормативных функций, определения

норм деятельности политических учреждений и лиц;

политических процедур (выборы, создание организа-

ций); б) функции планирования политических действий

и процессов); в) прогнозирования ожидаемых результа-

тов; г) организационной функции (разработка реко-

мендаций для4 организаций, политических учреждений,

отношений, переговорных процессов и т. п.).

2. Познавательные и критические функции: а) теоре-

тический анализ политических идей, теорий; б) проверка

теорий и идей; в) построение теории соответствующего

политического объекта (явления, процесса), что пред-

32

2 "Политология"

33

полагает знание его закономерных изменений, позво-

ляющих судить о его будущих состояниях; г) создание

собственной методологии.Тут и конкретно-эмпирические,

и системные исследования, и теории игр, представле-

ния о взаимодействии субъекта политики и его окруже-

ния и т. д. [Подробнее о функциях см.ПЭС.- С.269].

В рамках этих функций совершается движение науч-

ного политического знания от эмпирического материа-

ла к его обобщению в теорию, гипотезу развития.

ГлаваП

ПОЛИТИЧЕСКИЕ УЧЕНИЯ ДРЕВНОСТИ

1. ПОЛИТИЧЕСКИЕ УЧЕНИЯ ДРЕВНЕГО ВОСТОКА

1.1. Специфика развития восточной политической мысли

Во II - I тыс.до н.э.в долинах великих рек Нила,

Тигра, Евфрата, Инда и Хуанхэ развиваются мощные

государственные образования - Египет, Вавилон и Ассирия,

древнеиндийские и древнекитайские государства. Благода-

ря необходимости постоянной организации сложного

ирригационного хозяйства развитие этих обществ пошло

по пути более или менее жесткой административной цен-

трализации, что привело к созданию политических

структур "восточного" типа. Основными их особенностя-

ми являются: во-первых, пирамидальный характер власти

и управления; во-вторых, административно-бюрократи-

ческий контроль основных экономических и символиче-

ских ресурсов общества; в-третьих, сакральный харак-

тер власти и ее персонификаторов.

Социально-политические представления древневос-

точных обществ соответственно носят преимущественно

религиозно-мифологический характер, подчеркивающий

божественное (небесное и надчеловеческое) происхож-

дение существующих отношений власти и порядка. Ми-

фологическая традиция санкционирует сложившийся

с>^?т^ов является как бы идеологической основой его

необходимей' <<те°Ретическим" оправданием вечной

1"'"хранения.

34

\

сакральных свойствах правителя, на вере в его магиче-

ские (надчеловеческие) способности обеспечивать бла-

годенствие страны и народа. Правитель (фараон, импе-

ратор, царь) не просто вместилище магических сил,

единственный интерпретатор божественной воли, он -

связующее звено, символ неразрывности мира богов и

мира людей, сферы сакрального и сферы мирского. Та-

кой синтез и взаимопроникновение космического и че-

ловеческого обеспечивает превращение первичного не-

управляемого стихийного "хаоса" в структурированный

социальный "порядок". Именно благодаря постоянному

воспроизводству такого сакрально-магического единст-

ва власть приобретает легитимность, становится "за-

конной силой", идеологически оправданной, ценностно и

морально должной: power (власть - сила) подтвержда-

ется authority (властью - авторитетом).

Собственно политические теории (и политические

интерпретации) феномена "восточного" государства, ко-

торые обрели принципиально новый (рационалистический

и демифологизированный) вид, были созданы, пожа-

луй, только в рамках китайской общественной мысли.

Возникшая в первой половине I тыс.до н.э.концепция

небесного предопределения или мандата (тян мин) на-

метила контур примата этической детерминации в

управлении людьми: право на владение Поднебесной

Небо отбирало у порочного правителя и вручало его об-

ладателю высшей благодати или добродетели дэ. При

этом концепция небесного мандата не только подорва-

ла господствовавшую до этого веру в безусловность ре-

лигиозно-сакральной санкционированности сущест-

вующей власти, но и придала этическому компоненту

главенствующее значение в синкретическом комплексе

этико-религиозных представлений о мире. Ведущей те-

мой размышлений китайских мыслителей становится

проблема гармонизации социального пространства, его

больших и малых элементов. Китайская мысль сразу на-

щупывает основной узел существования восточного со-

циума: деление общества на тех, кто работает, и тех,

кто управляет. На первый план выдвигается задача раз-

работки технологии эффективного управления и опти-

мального администрирования, этической и социальной

иерархизации социума, которые способны были бы

стабилизировать внутренне конфликтную конфигура-

2*

цию социальной структуры "восточного" общества. Ра-

ционально-прагматическая концептуализация налич-

ного опыта наметила несколько вариантов решения

этой проблемы, среди которых выделились два базовых

(заложивших фундамент политической культуры китай-

ской цивилизации) и два побочных варианта, оказав-

ших дополнительное влияние на китайскую политиче-

скую теорию и практику. К первым двум следует

отнести политические концепции конфуцианства и ле-

гизма, а к двум другим - доктрины моизма и даосизма.

1.2. Этико-патерналистская теория Конфуция

Конфуцианское решение проблемы состояло в раз-

работке этико-патерналистской версии деспотического

государства. Основатель самого влиятельного направле-

ния китайской мысли Конфуций (Кун-цзы, ок. 551 -

479 до н.э.) предлагал строить отношения внутри госу-

дарства аналогично отношениям внутри семейного кла-

на. Государство у Конфуция и выступает как одна

большая семья, где власть императора уподобляется

власти отца, а отношения правящих и подданных -

семейным отношениям. Как и в семье, в государстве

младшие подчиняются старшим, старшие заботятся о

младших, но теперь разделение проводится не только

по родственно-возрастному принципу, но и по месту в

социальной градации. Последнее же, по Конфуцию,

должно определяться совокупностью морально-этиче-

ских достоинств человека; справедливость состоит вовсе

не в эгалитарном равенстве (уравнивании того, что не

может быть равным никогда), а в том, чтобы лучшие и

достойные были наверху, обыкновенные - внизу, пер-

вые должны управлять, вторые - работать. Властные

отношения господства/подчинения приобретают у Кон-

фуция морально-культурное измерение: социальная

стратификация людей становится следствием и иновы-

ражением их соответствующей моральной градации.

В чем же состоит принципиальное различие между те-

ми, кто должен быть наверху и управлять, и теми, кто

внизу и подчиняться? В чем главное отли-

°т "низких людей"

36

тый - бедный) противопоставление. Главное состоит в

том, что "достойный человек руководствуется долгом,

низкий человек - выгодой". Поэтому стабильное общест-

во возникает лишь тогда, когда моральная дифферен-

циация совпадает с дифференциацией социальной -

достойные оказываются наверху, низкие - внизу.

Этические нормы семейно-клановых отношений

(чувство родства жэнь, долг и, правила вежливости ли)

у Конфуция универсализируются и распространяются

на общество в целом. Перенесенное на общество чувст-

во кровного родства жэнь превращается в "человеколю-

бие", которым теперь объединяется не только семья, но

и социум в целом. Понятие долга и, обозначающее ис-

полнение обязанностей младшего по отношению к

старшему и наоборот, превращается в понятие "спра-

ведливости". Наконец, правила вежливости ли превра-

щаются во всеобщие "правила ритуалов", которые не

только предписывают каждому то или иное действие в

соответствии с общественной градацией, но и детально

регламентируют и нормируют форму этого действия.

Четко различая статус и функции, права и обязанности

старших и младших, высших и низших, правила ритуа-

лов ли выполняют у Конфуция глобально-всеобъем-

лющую функцию социального контроля и повседневной

регуляции поведения любого члена общества.

Поэтому Конфуций считал, что всеобщее соблюде-

ние правил ритуала ли делает ненужным формальный

закон, обезличенный текст которого не просто стирал

социальные различия между людьми, но и нивелировал

морально-культурное неравенство между ними, в прин-

ципе неуничтожимое. Только механизм власти, дейст-

вующий на основе морально-культурной дифференциации

общества, закрепленный в системе "правил ритуала",

способен, по Конфуцию, обеспечить стабильность соци-

альной структуры общества и успешное управление им.

Политическая философия конфуцианства - умерен-

но консервативная "мягкая" версия "опекающего" дес-

потизма, направленная на достижение внутреннего ми-

ра между верхами и низами общества. Универсализация

ценностей этики ("руководство народом с помощью

добродетели") и ценностей культуры ("внесение в на-

род порядка с помощью правил ритуала") становится

37

у Конфуция средством наиболее эффективной гармони-

зации социума в целом.

1.3. Антиконфуцианские вызовы: моизм, даосизм, легизм

Основные положения конфуцианства подверглись

критике со стороны ряда альтернативных теорий: моизма,

даосизма и легизма. Так, по мнению Мо-цзы (ок.479-

400 до н. э.), причина человеческих конфликтов нахо-

дится в партикулярном разъединении общества, которое

необходимо заменить тотальным единством. Конфуци-

анский же принцип "человеколюбия" (жэнь) развивает

негативную "отдельную любовь" (бе ай), которая реали-

зуется лишь в рамках сословных и клановых связей, -

раскол и фрагментация общества при этом еще более

усиливаются. В качестве альтернативы Мо-цзы выдвигает

независимую от социального статуса и степени родства

идею "всеобщей любви" (цзян ай) людей между собой.

При этом фундамент последней должна составить челове-

ческая "взаимная выгода" (сякли). По Мо-цзы, принципи-

ально новая, несословно-клановая форма связи между

людьми объединяет их в качестве независимых "одина-

ковых" единиц в один общий унифицированный социум,

в котором ликвидированы конфликты и противоречия.

В соответствии с другим, альтернативным учением

даосизма, социальная реальность есть лишь производная

часть природно-космической реальности, описываемой

с помощью понятия Дао - фундаментального источни-

ка и принципа бытия. Конфуцианская же теория есть

борьба со следствием, но не с самой глубинной причиной

человеческих конфликтов: "Идея "добродетели" появля-

ется только после утраты Дао, идея "человеколюбия" -

после утраты "добродетели", идея "справедливости" -

после утраты "человеколюбия", идея "правил ритуа-

ла" - после утраты "справедливости" (Даодэцзин, 38).

Поэтому наилучшая организация социальной жизни

должна основываться, во-первых, на "мудрости про-

"3t"opM* (возврате к природе и отказе от искусственных

лении 1Гед°е^ского общежития); во-вторых, на "управ-

принципа *^^,Г1ВМешательством* 0"вй) на основе

естественной са~

38

Наиболее значительное влияние на политическую

теорию и практику оказало альтернативное конфуциан-

ству учение легизма, созданного сторонниками управ-

ления на основе законов - фа. Квинтэссенция легизма

достаточно четко выражена в легистской главе трактата

"Гуань-цзы", в которой сказано: "Дающий законы -

это государь, блюдущий законы - это чиновник, беру-

щий законы за образец - это народ. Когда все - и го-

сударь, и чиновник, высший и низший, занимающий

высокое положение и занимающий низкое положение -

послушно следуют законам, это называется навести ве-

ликий порядок" [Гуань-цзы. Гл.45].

Шан Ян (390 - 338 до н. э.), наиболее последова-

тельно изложивший основные теоретические постулаты

учения, поставил под сомнение практическую эффек-

тивность, да и саму возможность, конфуцианского

управления народом на основе человеколюбия и гуман-

ности. "В древности люди были просты и поэтому чест-

ны, - отмечает Шан Ян, - ныне же люди хитры и по-

этому нечестны. Поэтому, если следовать древности, то

в делах управления надлежит исходить прежде всего из

добродетели; если же следовать современности, необхо-

димо прежде всего иметь закон о наказаниях" [Шан

цзюнь шу.Гл.7, 33].Поэтому вместо традиционных "правил

ритуала" ли, в качестве основы стабилизации социума

Шан Ян предлагает тотальное внедрение жесткой сис-

темы законодательных регламентов и административных

предписаний фа. Только равный и обязательный для всех

закон, проявляющийся в наградах и наказаниях, спосо-

бен обеспечить порядок, предотвратить и нейтрализо-

вать зародыши всех конфликтов, обеспечить, в конеч-

ном счете, абсолютную власть правителя. "В государстве,

где порочными управляют, словно добродетельными,

неизбежна смута, - пишет он, - и оно непременно

будет расчленено. В государстве, где добродетельными

управляют, словно порочными, воцаряется порядок, и

оно непременно станет сильным" [Там же.- Гл.4, 17].

Игнорирование сложившихся политико-культурных

традиций мягкого "морального" администрирования

предопределило крах основных идей антиконфуциан-

ских направлений мысли. Вместе с ними погибли по-

тенциальные зародыши и выходы на принципиально

39

иные, "прозападные" аналоги политической теории и

практики. В конечном счете, именно этикоцентричное

конфуцианство стало глобальным регулятором жизни

китайского социума, фундаментальной основой развития

китайской государственности, вобравшей в себя весь

спектр находок китайской политической мысли. Из двух

потенциальных стратегий деспотического управления:

мягкой опеки или жесткого принуждения (с противо-

стоянием "кто - кого?"), китайская бюрократия все-

таки выбрала первый вариант.

Главным интегральным результатом развития и ут-

верждения конфуцианской политической традиции ста-

ла концептуализация принципиально новой формулы

властной легитимации.Теперь ее основанием становится

строгое следование признанной этической норме, бес-

прекословное следование очерченному моральному

стандарту. Правитель, прежде бывший безусловным са-

кральным центром социума, теперь сам должен ориен-

тироваться на этическую норму, его статус не абсолютен,

а относителен, ограничен и опосредован морально-этиче-

скими предписаниями, выход за рамки которых автома-

тически означает утрату легитимности. Иначе говоря,

легитимация начинает осуществляться не в "сфере свя-

щенного", а в "сфере мирского", не через сакральное,

а через этическое.Последнее не вытекает из первого,

а скорее, наоборот, первое становится следствием второго.

2. АНТИЧНАЯ ПОЛИТИЧЕСКАЯ МЫСЛЬ

2.1. Особенности антично-полисного варианта

политического развития

В течение первой половины I тыс. до н. э.на запад-

ной оконечности ареала "восточных деспотий", в тех

регионах Средиземноморья, которые не смогли или не

успели "перевариться" в утробе азиатских обществ, ин-

тегрироваться в их мир, возникает принципиально но-

?нтичный ваРиант политического развития.

ВЫЙ

Его

гаться

эдщ .

я пое"во°точтала ДРевняя Греция. Ее попытка дви-

"воточ

(II тыс. до н. э ) закончУ(tm) В кРит°-микенскую эпоху

и. э.; закончилась неудачей, повлекшей за

40

собой цивилизационный регресс, распад социальной

организации и возврат к исходному первобытному со-

стоянию. Отсутствие необходимости управления и орга-

низации сложного ирригационного хозяйства (важней-

шей исходной почвы для органического прорастания

"восточной" модели "снизу") вместе с окраинным поло-

жением самой зоны будущего полисного развития (что

затрудняло непосредственное ее заимствование "сверху"),

в конечном счете и предопределило греческий прорыв

в иное - полисно-античное политическое пространство.

Вместо бюрократической централизации общинных

структур под властью верховного начала (basileia) про-

исходит процесс их превращения в самоуправляемые

политические общности, называемые полисами.Тен-

денция "восточного" типа к становлению и институциа-

лизации власти "лучших" людей над "рядовыми" людь-

ми (господству первых и подчинению вторых) была

замещена процессом перераспределения властных пол-

номочий в пользу полисного большинства. Происходя-

щее фундаментальное преобразование архитектоники

(внутреннего и внешнего строения) социополитиче-

ского пространства социума можно охарактеризовать

как переход от пирамидально-иерархического к ради-

ально-полевому строению общества.

Права индивидов на осуществление функций гос-

подства и подчинения теперь не зависят от их статуса в

иерархии, а признаются одинаковыми и равными для

всех. Основой новой концепции порядка становится

идея исономии - равного участия всех граждан в

осуществлении власти. Все граждане полиса, сколь раз-

личными ни были бы они по происхождению, матери-

альному благосостоянию и роду занятий, воспринима-

ются как "подобные" и "равные" друг другу, как

обладающие одинаковыми правами участия во всех ас-

пектах общественной жизни. Вопреки тому, что проти-

вопоставляет их друг другу в конкретных обстоятельст-

вах, все граждане считаются взаимозаменяемыми

единицами единой системы "исократии", норма кото-

рой - равенство, а закон - равновесие.

Соответственно, в значительной степени переос-

мысливается природа власти, формы и методы ее осу-

ществления. Понятие arche (главенства, верховного на-

41

чала) отделяется от понятия basileia (правления пред-

ставителей сакральной и/или военно-административной

элиты) и приобретает независимое от конкретных лю-

дей обозначение верховного властного мандата на осу-

ществление функций господства/подчинения. Власть-

arche, легитимные полномочия на принуждение больше

не концентрируются в едином лице (царя, фараона или

императора), а распределяются "между всеми" и помеща-

ются в равноудаленный центр радиального пространст-

ва. Arche перестает быть вообще чьей-либо исключи-

тельной прерогативой, становится res publica- общим

достоянием, "общим делом". Соответственно, различные

формы властных действий и процедур, ранее состав-

лявших традиционную привилегию и сферу компетен-

ции немногих "избранных" - царя-мага, базилевса или

знатных семейств, - изымаются из их исключительного

ведения и становятся заботой каждого гражданина.

Иерархически-стратифицированные (вертикальные)

отношения господства/подчинения заменяются новым

типом общественных связей - горизонтальным, осно-

ванным на взаимообратимой симметричности отношений

между "подобными" и "равными" гражданами: каждый

член полисного сообщества по очереди, в соответствии

с определенным порядком, занимает и оставляет цен-

тральную властную позицию так, что господство и под-

чинение не противостоят, а периодически сменяют

друг друга. Вместо правления - kratos, доступного не-

многим (например, отобранной на основе морально-

этического критерия, специализированной бюрократии,

как в конфуцианстве), возникает правление - kratos,

потенциально доступное каждому члену общества. Вер-

ховная власть, arche не закреплена за кем-то раз и на-

всегда, а, следуя урегулированному циклу, переходит

по кругу от одного к другому.

Из храма и/или дворца, как на Востоке, политиче-

ское действие перемещается на агору - центральную

площадь для общественных собраний и решения общих

дел. Она образует реальный и символический общий

В^Р системы социополитического пространства полиса.

лиров^ниАСТавляющие общии интерес вопросы, урегу-

а иногда иКжр°еРч^ра"ее ъхо*(tm)° в Функцию государя,

верхушки, и которыГопреде^и ^И 5юР?кРатичеС1РЙ

f определяли сферу действия arche,

42

теперь решаются на основе публичного а гон а - со-

ревнования в красноречии, борьбе мнений, дискуссии

и полемике. Такое обязательное "обсуждение дел речами"

(определение историка Фукидида) неизбежно предпо-

лагает наличие публики, к которой оно обращено как к

арбитру и которая поднятием рук или тайным голосова-

нием выносит свое решение. Отныне и сама власть, и ее

результаты становятся предметом публичного обсуждения,

в ходе которого arche перераспределяется в соответствии

с решениями народного собрания и выбором народа.

Политические формулы властвования перестают

быть "закрытой системой", неизменной суммой транс-

лируемых от поколения к поколению принципиально

необсуждаемых канонов и догм, а их исполнение - са-

кральной традицией священнодействия или эзотериче-

ского бюрократического ритуала. Вместо трансцендент-

ного божественного установления themos'a (толкование

и применение которого составляло одну из привилегий

правителя или знати) возникает общий для всех уни-

версальный человеческий закон nomos, нейтральный к

каждому отдельному индивиду. Исполнение последнего

обусловливается не силой личного или божественного

авторитета "свыше", но силой выбора большинства

"снизу". Закон-nomos дан не от Бога, а выработан са-

мими людьми в результате обсуждения и борьбы мне-

ний в народном собрании, судопроизводстве и других

сферах государственной деятельности.

Космическая функция периодического символического

превращения человеческого хаоса в упорядоченный соци-

альный космос становится актом не сакрального, а по-

литического творчества. Превращение "дюсномии"

(беззакония) в "эвномию" (правопорядок) становится

результатом ежегодного рационального волеизъявления

("логоса") публики, но отнюдь не трансцендентной ис-

тиной ("мифосом") божественного предопределения.

Специфика античной демократии определяется тем,

что полисный социум не знает разделения граждан-

ского общества и государства, поскольку общинная

структура совпадает с государственной организацией.

Вместо "восточного" подчинения и растворения обще-

ства в государстве происходит обратное: подчинение и

растворение государства в обществе-общности. По зна-

менитому аристотелевскому определению, отдельный

43

индивид есть прежде всего политическое существо, при-

обретающее социальную определенность (становится

кем-то) лишь в рамках более широкого коллективного

целого, которое наделяет его определенными правами

и определенными обязанностями.

Фундаментальным принципом организации полисного

строя утверждается то или иное участие большинства сво-

бодных граждан в выработке и реализации политических

решений. Классическое определение античной демокра-

тии сформулировано греческим историком Геродотом

(484 - 425 до н.э.): "Что до народного правления, то оно

прежде всего обладает преимуществом перед всеми [дру-

гими] уже в силу своего прекрасного имени - "исоно-

мия". Затем народ-правитель не творит ничего из того,

что позволяет себе самодержец. Ведь народ управляет,

[раздавая] государственные должности по жребию, и

эти должности ответственны, а все решения зависят от

народного собрания" (Геродот. История.- III, 80).

Неразрывность и взаимообусловленность прав и обя-

занностей гражданина предопределили отсутствие в ан-

тичной демократии механизма делегирования полномочий

и представительских институтов власти: политическая

воля здесь не может отчуждаться и передаваться кому-

то еще. Каждый гражданин имел право и был обязан

принимать личное участие в управлении: прежде всего

через непосредственное участие в нем на народном со-

брании прямым образом, а также опосредованно через

практику "поочередного" исполнения административ-

ных функций каждым членом сообщества вне зависи-

мости от его профессиональной подготовки.

Центральной темой размышлений античных мысли-

телей становится проблема соединения сталкивающихся

интересов различных социальных групп, предотвраще-

ния потенциальной возможности распада полиса на

враждебные противоборствующие части, стабильного

воспроизведения полисной структуры в качестве опре-

деленного целого. Ведь политическое равенство (исоно-

мия) в осуществлении функций господства/подчинения

лаю°(tm)еняет все ДРУ(tm)6 различия между людьми, де-

ние,Щобр5>вва^а,-и Весьма неРавньши (происхожде-

и т д •) Ката(tm) Г^г ' ,?огатство, способности, род занятии

с ^L° Ра3°М политическая общность может

с фактически разрозненных элементов или

состоять

состоять

44

как в общественном плане единое может возникнуть из

многого, а многое из единого? Иначе говоря, как со-

вместить, уравновесить и образовать единый социум из

различных противоположностей?

Если, как говорит у Фукидида вождь античной де-

мократии Перикл, "наш строй называется демократией,

потому что он сообразуется не с интересами меньшинства,

а с интересами большинства" (Фукидид. История. - II,

37), то о каком большинстве идет речь - количественном

или качественном? Подчиняется ли оно в том и другом

своем варианте требованиям закона или стоит над ним?

Далее. Обеспечивает ли принцип "исономии" компе-

тентность и квалифицированность правления, "лучшие

решения"? Правильно ли, используя слова Сократа,

"должностных лиц выбирать посредствбм жребия, тогда

как никто не хочет иметь выбранного жребием рулево-

го, плотника, флейтиста или исполняющего другую по-

добную работу, ошибки в которой приносят гораздо

меньше вреда, чем ошибки в государственной деятель-

ности"? [Кеенофонт. Воспоминания о Сократе. - 1, 2.9].

Иначе говоря, какое правление-kratos является наибо-

лее "справедливым" и достойным: когда полномочия

arche осуществляются избранной элитой, поскольку "от

лучших людей исходят и лучшие решения", или когда

они принадлежат всем и распределяются "по очереди"?

Ведь политическая реализация принципа исономии явля-

ется достаточно неоднозначной - какой же вид равен-

ства последняя имеет в виду? Это простое арифметиче-

ское (количественное) равенство, где голос философа

равен и суммируется с голосом крестьянина, или это

геометрическое (качественное) равенство, пропорцио-

нально учитывающее степень человеческих достоинств?

Таковы основные темы размышлений античных

мыслителей, которые поставили под сомнение эффек-

тивность и дееспособность системы "арифметической

демократии", чисто количественной интерпретации

принципа исономии, неспособной предотвратить раскол

общества, объединить многое в единое. В качестве по-

зитивного итога осмысления данных явлений следует

отметить концептуализацию двух альтернативных поли-

тических теорий - "геометрической" и "смешанной", -

которые стали основанием двух противоположных стра-

тегий стабилизации античного полиса. Наибольшую за-

45

вершенность эти построения приобрели в теоретиче-

ских конструкциях соответственно Платона и Аристоте-

ля - вершинах политической мысли античности.

2.2. Теория "идеального государства" Платона

Наиболее последовательная и законченная концептуа-

лизация принципа геометрического равенства принадле-

жит выдающемуся древнегреческому философу Платону

(427-347 до н.э.), который в диалоге "Государство" разра-

ботал теорию "идеального" государственного строя.

Если у Конфуция "государство есть большая семья",

то у Платона государство есть увеличенное воспроизве-

дение человеческой души. По его мнению, строение по-

лиса повторяет строение души человека, где ее трем

началам (разумному, волевому и вожделеющему) соот-

ветствуют три аналогичных государственных начала: со-

вещательное, защитное и деловое, а этим последним

соответствуют три общественных класса-сословия: фи-

лософов-правителей, воинов и производителей.

Смысл и требование справедливости состоят в том,

чтобы каждое начало занималось своим делом и не

вмешивалось в чужие дела: "справедливость состоит в

том, чтобы каждый имел свое и исполнял тоже свое"

[Платон. Государство. - 433, с]. Поэтому для обеспече-

ния справедливости в общих для всего полиса делах не-

обходимо достигнуть иерархического соподчинения раз-

личных начал на основе учета внутренних качеств

каждого из них. Разумное начало (философы) должно

господствовать, волевое начало (стражи) - быть воо-

руженной защитой от внутренних и внешних врагов,

подчиняясь первому началу (аналогично собакам, по-

могающим пастухам пасти стадо); оба эти начала управ-

ляют началом неразумным и вожделеющим - рядовыми

свободными гражданами, которые занимаются различны-

ми видами хозяйственной деятельности ("по своей приро-

де [это начало] жаждет богатства" [Там же.- 442]).

В этом случае общая политическая справедливость

становится выражением частной справедливости в от-

каждого отдельного человека: каждый получа-

0' ЧТ° соответсТвует его добродетели, внут-

пинЯп^°~^Льтурньш качествам. Поэтому

социальная дифференциация (философов, стражей и

46

рядовых граждан) у Платона, как и в несколько иной

форме ранее у Конфуция, становится иновыражением

морально-культурной градации по соответствующим

добродетелям (рассудительности, мужеству и мудрости).

Рассудительность есть правильное осознание своего

места в социуме, "естественное созвучие худшего и

лучшего" в вопросе о том, кто должен господствовать,

а кто - подчиняться. В своей простейшей и элементар-

ной форме (понимания места отдельного, частного)

рассудительность свойственна, так или иначе, всем. Бо-

лее высокие формы рассудительности - чувство меры в

отношении общего, всего целого, свойственны, однако,

лишь немногим: соотносясь с волей и разумом, эти

добродетели могут быть определены как мужество и

мудрость. Что же это такое? Мудростью Платон считал

способность видеть и постигать общий смысл вещей,

мужеством - способность поддерживать общий ход ве-

щей. Мудрость образуется пониманием того, что есть

целое, мужество - пониманием того, чем оно не явля-

ется. Реализация требования справедливости предпола-

гает, следовательно, чтобы те, кто обладает разумом и

волей, охватывающими "целое", находились наверху, а те,

кто обладает разумом и волей лишь в отношении своего,

частного и отдельного, были внизу. Первые должны осу-

ществлять функцию господства, вторые - подчинения.

Платоновский принцип справедливости ("каждому за-

ниматься своим делом") в этом смысле противостоит

полисному принципу общего доступа к политическим

решениям: в платоновском государстве "ничтожные

вожделения большинства подчиняются разумным жела-

ниям меньшинства" [Гам же.- 431, с- dJ-Да и как мо- -

жег быть иначе, если добродетель обычных граждан состо-

ит, в лучшем случае, лишь в рассудительности, в то

время как добродетель стражей - в рассудительности и

мужестве, а добродетель философов - и в рассудитель-

ности, и в мужестве, и в мудрости?

Платоновский проект "идеального" государства от-

нюдь не "есть подобие "восточной деспотии", ибо верти-

кальная иерархия отношений господства/подчинения

легитимирует сферу властной компетенции верхов лишь

в границах "целого" (то есть политического, публично-

общего), не распространяя ее на область "отдельного",

приватного и частного. "Идеальное" государство, ско-

47

рее, является такой моделью "геометрической демокра-

тии", в которой принцип качественного равенства до-

веден до своего логического завершения: это тоже сво-

его рода власть большинства, но не количественного, а

качественного. Процесс принятия и осуществления

политических решений ("решений о целом") осуществ-

ляется здесь не всеми в одинаковой степени, а только теми,

у кого есть соответствующий уровень разума ("мудрость")

и воли ("мужество"). Низший "вожделеющий" разум и

воля той части публики, которая не способна возвы-

ситься над своими частными и отдельными интересами,

то есть которая обладает рассудительностью лишь в от-

ношении своего, не способна оказать разрушительного

влияния, ибо ее политический голос в расчет не при-

нимается. Платоновская справедливость состоит, таким

образом, вовсе не в том, чтобы к каждому относились

так, как будто бы он имеет компетентное представле-

ние о "целом" (то есть о политическом), а в том, чтобы

имеющие это представление действительно высказа-

лись, а не имеющие - "промолчали".

Платон отвергает все существующие виды государ-

ственного устройства как неустойчивые и порочные

именно потому, что в них власть всегда есть реализацией и

господством партикулярных эгоистических интересов оп-

ределенных социальных групп во имя собственного блага,

то есть преобладанием "частного" над "целым". В зна-

менитой VIII книге "Государства" Платон дает яркую и

сочную характеристику четырех наиболее распростра-

ненных форм порочного государственного строя, в кото-

рых вместо разумного господствует сначала волевое (тимо-

кратия), а потом "вожделеющее" (олигархия, демократия,

тирания) начало. По мере последовательного превраще-

ния одной формы в другую, соответственно возрастает

отклонение и от высшей добродетели "идеального" го-

сударства - справедливости, что связано с разрушением

внутренней гармонии и единства социально-полити-

ческого целого. Так, господство честолюбивых воинов

(тимократия) всегда вырождается в олигархию - власть

M^aH4^HHOr° числа богачей, ибо погоня за почестями

вращаете НЕ контР°лиРУемая разумом, неизбежно пре-

"ОГОН1° за богатством. Противостояние же в

48

навливает еще худший государственный строй - демо-

кратию. "Демократия, - отмечает Платон, - на мой

взгляд, осуществляется тогда, когда бедняки, одержав

победу, некоторых из своих противников уничтожат,

иных изгонят, а остальных уравняют в гражданских

правах и в замещении государственных должностей, что

при демократическом строе происходит большей частью

по жребию" [Там же.- 557, а].Так как в демократии ни-

кто "нисколько не озабочен тем, кто от каких занятий

переходит к государственной деятельности", то это при-

водит к господству "наглости, разнузданности и распут-

ства", деформации понятий должного и недолжного,

смещению критериев разграничения добра и зла: "наг-

лость они будут называть просвещенностью, разнуздан-

ность - свободою, распутство - великолепием, бес-

стыдство - мужеством" [Там же.- 558, Ъ; 560, е].Как

ненасытное стремление к богатству погубило олигар-

хию, так ненасытное стремление к свободе во всем и

везде приводит к превращению демократии в тиранию,

ибо народные вожди неизбежно рано или поздно пре-

вращаются в жестоких тиранов. Поэтому "тирания воз-

никает, конечно, не из какого иного строя, как из де-

мократии; иначе говоря, - выводит Платон свою

знаменитую формулу, - из крайней свободы возникает

величайшее и жесточайшее рабство" [Там же. - 564, а].

Платоновская альтернатива "идеального" государства

состоит в создании принципиально неразрушающегося

и неразлагающегося общественного строя именно бла-

годаря тому, что власть перестает быть выражением

эгоистических "отдельных" интересов тех, кто по своей

природе "знает" лишь потребности своих вожделений.

Чтобы реализовать интересы исключительно всего общест-

ва, целого как такового, правящее сословие (философов

и стражей) освобождается от всех частных отдельных при-

вязанностей, прежде всего личного имущества и семьи. По

Платону, у них a priori не должно быть ничего, что бы-

ло бы дорого лично им, а потому все вещи, женщины

и дети "должны стать общими", принадлежащими всем

вместе, но никому в отдельности. Таким образом, власть

становится действительно независимой от давления эгои-

стических частных интересов: у тех, кто находится у вла-

сти, им возникнуть неоткуда, а те, кто ими обладает,

доступа к политическим ("общим") решениям не имеет.

49

Смысл конструкции Платона состоит в фундамен-

тальной морально-этической перестройке самого по-

лисного жизнеустройства: во-первых, отстранении от

управления обществом всех, кто свои частные интересы

ставит выше общественных, личное благо выше блага

общего; во-вторых, в передаче функций господства/ под-

чинения тем, кто способен на обратное. По мнению

многих исследователей, например, К. Поппера, "иде-

альное" построение Платона стало первым опытом

конструирования тоталитарного государства, на первое

место в котором поставлены интересы его самого, но

отнюдь не интересы людей, которые его образуют. Го-

сударство у него должно быть счастливо "не в отдельно

взятой его части, не так, чтобы кое-кто в нем был сча-

стлив, но так, чтобы оно было счастливо в целом" [Там

же. - 420, с]. Последовательный же примат "целого"

над "частью" может быть осуществлен только принесе-

нием в жертву интересов "части" интересам "целого".

В конце своей жизни Платон в диалоге "Законы"

создает "приземленную" версию "второго по совершенству

государства". Невозможность непосредственно прямого

перехода к "идеальному" государству из-за несовершен-

ства человеческой природы (ее неготовности поступиться

своими интересами) приводит Платона к мысли о не-

обходимости подготовительной ступени к нему. "Второе

по совершенству государство" является приближением

утопии к реальности, продуктом компромисса с дейст-

вительностью. Ведущим способом практической реали-

зации идеи примата "целого" над "частью" становится

не внутренняя сознательность ("рассудительность"), а

жесткое законодательное регулирование всех сторон

жизни "второго по совершенству государства": не толь-

ко сферы публично-общего, но и сферы частного, при-

ватного жизненного пространства каждого отдельного

человека. Иными словами, если общество из-за низкой

сознательности не готово стать счастливым, то его не-

обходимо заставить стать таковым.

2.3. Концепция "смешанного государственного устройства"

Аристотеля

Своеобразной альтернативой концепциям *ЯК

кально-демократической, так и тот^^рной

50

формации полиса стала теория "смешанного государст-

венного строя" выдающегося философа Аристотеля (384 -

322 до н. э.), представленная в труде "Политика" -

вершине политической мысли античности.

В начале своего труда Аристотель, критически раз-

бирая все известные ему попытки стабилизации полиса,

принципиально отвергает государствоцентричный способ

решения проблемы Платоном.По его мнению, стремление

"сделать государство чрезмерно единым" [Аристотель.

Политика. 1261 b 10] не может служить выходом из проб-

лемы. Коренная ошибка проекта Платона состоит "в не-

правильности его основной предпосылки. Дело в том, -

продолжает Аристотель, - что следует требовать отно-

сительного, а не абсолютного единства как семьи, так

и государства. Если же единство зайдет слишком далеко,

то и само государство будет уничтожено; если даже этого

и не случится, все-таки государство на пути к своему уни-

чтожению станет государством худшим, все равно как

если бы кто симфонию заменил унисоном или ритм

одним тактом" [Там же.- 1263 b 30]. Ведь благо целого

(превращение многого в единое) у Платона не предпо-

лагает блага (счастья) его отдельных частей: "невоз-

можно сделать все государство счастливым, - отмечает

Аристотель, - если большинство его частей или хотя бы

некоторые не будут наслаждаться счастьем" (1264 b 15).

Поэтому тоталитарной программе "абсолютного

единства" (подчинения интересов "части" интересам

"целого") Аристотель противопоставляет идею "относи-

тельного единства", основывающуюся на достижении

сбалансированного сочетания "частных" интересов и

предполагающую "счастье" каждого отдельного элемен-

та. Ведь иначе теряется и сам смысл объединения в го-

сударстве, которое создается не ради него самого, а для

того, "чтобы жить счастливо" и стремиться к "благо-

денствию всех" [Там же.- 1280 а 30].

Парафразой этой идеи является и аристотелевская

классификация государственных форм. Их членение в

зависимости от числа властвующих (один, немногие,

большинство) он считает непринципиальным, а на

первый план выдвигает внутреннее качество правле-

ния. А оно может быть регулируемым ("правильным") и

нерегулируемым ("неправильным"), В правильных формах

правящие субъекты через систему общих имперсональ-

51

ных правил и норм действуют в интересах общего блага.

В неправильных формах правящие субъекты не связаны

никакими ограничениями, а потому они действуют ис-

ключительно в собственных интересах, устанавливая

абсолютные режимы правления. Правильные формы, по

Аристотелю: монархия (правление одного ради общего

блага), аристократия (правление немногих "лучших" в

интересах всех), дтолития (сбалансированное правление

большинства, отобранного на основе ценза, ради общего

блага). Неправильные формы: тирания (неограниченное

правление одного в своих собственных интересах), оли-

гархия (правление немногих богатейших граждан ради

собственного блага), демократия (неограниченное прав-

ление неимущего большинства, осуществляемое в ин-

тересах исключительно его самого).

Главным для Аристотеля везде являются внутренние

принципы организации власти, то, ради чего она дей-

ствует: субъектом власти может быть один человек, не-

многочисленные группы, большинство народа - главное,

чтобы их власть бьша не абсолютной, а относительной,

не безграничной, а регулируемой. Произвол демоса ни-

чуть не лучше произвола тирана: в одном случае он ос-

новывается на личных распоряжениях одного человека,

а в другом - на "псефизмах" (декретах) народа, там

мы имеем дело с одноголовым тираном, а здесь -

с тираном многоголовым.

В этом смысле наиболее показательными и распро-

страненными примерами абсолютной узурпации власти

являются демократия и олигархия. В первой из них уста-

навливается неограниченное господство количественного

большинства, во второй - неограниченное господство

малого "качественного большинства". Соответственно,

в первом случае абсолютизируется принцип арифмети-

ческого равенства, во втором - принцип равенства

геометрического. "Так, демократическое устройство воз-

никло на основе того мнения, - отмечает Аристотель, -

что равенство в каком-нибудь отношении влечет за со-

бой и равенство вообще: из того положения, что все в

чак**аков°й степени люди свободнорожденные, заклю-

ж"(tm)^ ^б их Равенстве вообще. Олигархический строй

Годном о(tm)пН^е того "РеДположения, что неравенство

52

Альтернатива неправильным и неустойчивым фор-

мам государственного устройства, которые обеспечива-

ют представление лишь отдельных интересов - богатого

меньшинства, стремящегося все сохранить, или бед-

ного большинства, желающего все приобрести, а иначе

говоря, только качественной или только количественной

части общества, - должна состоять, по Аристотелю, в

выработке специфического равновесия, баланса между

различными сторонами и частями общества. По мнению

Аристотеля, ни относительное равенство людей между

собой, ни их относительное неравенство в чем-то, не

дает достаточных оснований для предоставления кому-

то всей полноты власти (только на основании арифме-

тического или только геометрического критерия). Вооб-

ще, очень крупная ошибка "стремиться просто соблю-

сти повсюду тот и другой вид равенства" [Там же. -

1302 а], ибо ни один из видов государственного устрой-

ства, основанных на базе лишь одного критерия равен-

ства, "не остается устойчивым" [Там же. - 1302 а 5].

Соответствие только тому или только другому критерию

не может автоматически трансформироваться в абсо-

лютные привилегии на власть. Поэтому ни арифметиче-

ское, ни геометрическое равенство не может в отдель-

ности быть достаточным основанием для легитимации

властных полномочий субъектов власти. Принципиаль-

ный вывод аристотелевских размышлений состоит в

том, "что ни один из тех признаков, на основании ко-

торых люди изъявляют притязания на власть и настаи-

вают, чтобы все остальные находились у них в подчи-

нении, не является правильным" [Там же.- 1283 Ъ 25].

Политический порядок, устанавливающий состояние

равновесия между противоположными силами и частя-

ми общества возможен, по Аристотелю, лишь при со-

единении арифметического и геометрического принципов,

идеи количественного и идеи качественного представи-

тельства так, чтобы в "смешанном" государственном

строе "были представлены как бы оба начала вместе

и ни одно*из них в отдельности" [Там же.- 1294 Ъ 35].

Наиболее полная реализация замысла "смешанной"

формы властвования возможна в политии - системе

правления и качественного, и количественного боль-

шинства граждан. По мнению Аристотеля, фундамен-

тальной основой устойчивой "правильной" демократии

53

может служить "средний элемент", соединяющий в себе

преимущества количественные с преимуществами каче-

ственными.Только "средний класс" в состоянии устано-

вить в полисе равновесие между противостоящими друг

другу крайностями, и поэтому "только там, где в соста-

ве населения средние имеют перевес либо над обеими

крайностями, либо над одной из них, государственный

строй может рассчитывать на устойчивость [Там же. -

1296 b 40]. Средние слои, ."соединившись с той или

иной крайностью", "обеспечивают равновесие и пре-

пятствуют перевесу противников" [Там же.- 1295 b 35],

нейтрализуя давление актуальной на данный момент

негативной тенденции. Устанавливая своего рода сораз-

мерность качества и количества, "средний элемент" ин-

тегрирует в себе интересы всех противостоящих начал и

групп общества.

Ответ Аристотеля на вызов времени был, таким об-

разом, принципиально отличен от решения Платона.

Последний, столкнувшись с разрушительными послед-

ствиями радикальной власти демоса, построил систему

идеального государства на основе отстранения полис-

ного большинства от причастности к управлению. Ари-

стотель же пытается не устранить, а перестроить

власть, большинства таким образом, чтобы, нейтрализо-

вав крайности, представить в той или иной степени ин-

тересы всех. Платоновской программе "абсолютного

единства" на основе ликвидации доступа частных инте-

ресов в сферу власти Аристотель противопоставляет

программу "относительного единства" на основе "сред-

него" пути, одинаково противостоящего крайностям

как элитарной, так и эгалитарной трансформации по-

лиса. В этом смысле Аристотель - последовательный

противник любого произвола и деспотизма, - является ли

деспотом государство, один человек или весь народ.

2.4. Развитие идеи "среднего строя"

Полибием и Цицероном

Концепция "среднего" политического развития по-

лучила свое дальнейшее плодотворное продолжение в

творчестве Полибия и Цицерона, создавших достаточно

"СМешанного" ^дарственного

54

Так, по мнению греческого историка эпохи элли-

низма Полибия (210 - 128 до н. э.) внутренняя неус-

тойчивость известных политических форм (царства,

аристократии, демократии) объясняется тем, что каж-

дая из них воплощает лишь одно начало властвования,

а это приводит к неизбежному вырождению этих форм

в свою противоположность (тиранию, олигархию и ох-

лократию - власть толпы). Только соединение всех трех

начал в одну "смешанную форму" может обеспечить

взаимное сдерживание и равновесие составных частей,

когда бы "ни одна из них не развивалась сверх меры и

через то не извращалась в родственную ей обратную

форму", "все они сдерживались в проявлении свойств

взаимным противодействием и ни одна не тянула бы в

сторону, не перевешивала бы прочих" [Полибий. Все-

общая история.- VI, 10.7].Осмысливая феномен госу-

дарственного величия Римского государства, Полибий

исходную причину его успеха видел в чрезвычайно ис-

кусном, взаимно умеряющем и равновесном сочетании

элементов всех трех начал: консульской власти (царского

начала), власти сената (аристократического начала) и

власти народного собрания (демократического начала).

"В самом деле, - отмечает Полибий, - если мы со-

средоточим внимание на власти консулов, государство

покажется вполне монархическим и царским, если на

власти сената, - то, наоборот, аристократическим, а

если кто-нибудь вглядится во власть народа - то явно

демократическим" [Там же.- VI, 11.12]. При этом ни

одному элементу власти не отдается предпочтение, они

взаимно дополняют и взаимоограничивают друг друга.

Сторонникам "смешанного" правления выступал

и выдающийся деятель Римской республики, оратор и

мыслитель Марк Туллий Цицерон (106 - 43 до н. э.). От-

мечая односторонность и склонность к вырождению

"чистых" государственных форм, он отмечал необходи-

мость равномерного смешения их позитивных качеств.

Стабильность "смешанной" государственной формы .га-

рантируется последовательным осуществлением "рав-

номерного" распределения прав, обязанностей и пол-

номочий с тем, чтобы "достаточно власти было у маги-

стратов, достаточно влияния у совета первенствующих

людей и достаточно свободы у народа" [Цицерон. О го-

сударстве. - II, XXXIII, 57]. Важным концептуальным

55

дополнением Цицерона было определение государства

(res publica) как общего дела, достояния народа (res

popult), что потенциально намечает разграничение госу-

дарства и общества, легитимизацию первого вторым.

Внутренний смысл античной концепции "смешан-

ного" государственного устройства аналогичен смыслу

идеи разделения властей в нововременной либеральной

традиции: и там, и здесь речь идет о поиске механизмов

уравновешивания и сдерживания различных партику-

лярных интересов через оптимальное разделение властных

полномочий по различным составным частям государ-

ства. Таким же образом, многие положения платонов-

ской политической теории в той или иной форме так

же предвосхитили многие последующие формулы и ус-

тановки различных версий тоталитаризма.

Античная концепция "среднего строя" даже в рим-

ской интерпретации не могла выйти за узкие рамки по-

лисного микрокосма и трансформироваться в более

широкую вселенско-универсальную идеологию. Имма-

нентная сущностная ограниченность антично-полисного

пути развития, его способность существовать только

в качестве дополнительного ответвления мира "азиат-

ской" t традиционности (как его оригинальный "при-

морский" придаток) обусловили и крах собственно ан-

тичной либеральной утопии "среднего" пути (погибшей

вместе с Римской республикой), и крах всего среди-

земноморского эклектичного космополиса римской го-

сударственности. Одна, восточная, часть последнего

пошла по пути антично-азиатского ("византийского")

синтеза, но в конечном счете была интегрирована в

модель традиционно-восточного развития. Другая, за-

падная часть, синтезировала античные начала с нача-

лами молодого мира "варварской" европейской перифе-

рии, что исторически оказалось более плодотворным и

перспективным: именно такое взаимодействие обеспе-

чило "прорыв" к новому типу цивилизованного развития.

В этом смысле, практика полисной "арифметической"

непосредственной демократии, "геометрическая" и "сме-

шанная" программы ее стабилизации, хотя и находятся

безусловно в рамках системы культурно-политических

координат античной полисной жизни и соответствую-

щей мыслительной традиции, могут считаться своеоб-

56

разным прологом всего европейского политического

дискурса, соответствующих базовых векторов политиче-

ской мысли вообще.