Преступления в сфере экономики: авторский комментарий к уголовному закону Предисловие

Комментарий, выносимый на суд читателя, - плод многолетней работы автора этих строк по проблемам экономических преступлений, предназначенный в основном для практического использования, для работников, которые ежечасно занимаются выявлением, расследованием и судебным рассмотрением уголовных дел, а также для студентов юридических учебных заведений. Поэтому я сознательно опускаю здесь почти все моменты понятийного аппарата, относящиеся к теории экономических преступлений и интересные преимущественно для науки. Однако некоторые положения, относящиеся к тому, что сделано и не сделано наукой в этой области, все-таки хотелось бы оговорить.

Уголовный кодекс РФ 1996 г. существует уже десять лет, и это - вполне достаточный срок для подведения итогов того, как развивалась уголовно-правовая наука за время его действия. Самое первое наблюдение заключается в парадоксальности этого развития: одно и то же может быть рассмотрено и как крупная удача исследователей анализируемых преступлений, и как серьезный научный просчет, неудача в рассмотрении экономических преступлений.

Наука: главные достижения.

На мой взгляд, они - или основные из них - могут быть сведены к следующим.

1. Разработка общих положений по теории экономических преступлений. Никогда ранее в законе не объединялись воедино, в совместный раздел, преступления против собственности, преступления в сфере экономической деятельности (хозяйственные преступления); преступлений же против интересов службы в коммерческих или иных организациях просто не существовало в природе. Ныне все чаще на научном уровне идет анализ общности объектов всех этих преступлений, при этом наука пришла к необходимости выделения новой разновидности объекта - надгруппового или типового, о чем еще будет сказано ниже.

2. Разработка понятийного аппарата по теории преступлений в сфере экономической деятельности и теории преступлений против интересов службы в коммерческих или иных организациях (понятие преступления в сфере экономической деятельности или служебного преступления, объект преступлений, система преступлений, отграничение от иных правонарушений и т.д.). Мы начинали здесь практически с нуля, при почти полном отсутствии понимания, например, того, что есть преступления в сфере экономической деятельности, на что они посягают, как, на основании чего и почему появился тот или иной уголовно-правовой запрет, по каким признакам следует проводить разграничение этих или служебных преступлений с административными, налоговыми, таможенными и иными правонарушениями, дисциплинарными проступками, и возможно ли такое разграничение, и т.д. Ныне - совсем другая ситуация. Думаю, вполне можно констатировать создание основ теории преступлений в сфере экономической деятельности и теории преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях, хотя и не характеризующихся непротиворечивостью и убедительностью по многим моментам. Во всяком случае, уже есть возможность не повторять какие-то известные вещи; они - эти широко известные вещи - сложились, и, как в математике, могут быть сочтены доказанными.

3. Разработка понятийного аппарата по пониманию конкретных экономических преступлений. Речь идет, в первую очередь, конечно же, о тех преступлениях, которые появились в уголовном законодательстве РФ впервые; их было много, особенно по гл. 22 УК, из них состояла вся гл. 23 УК, соответственно, гораздо проще после принятия УК РФ 1996 г. было посчитать те составы преступления, которые ранее существовали. Поэтому давать толкование конкретного экономического преступления часто приходилось "с нуля". При этом, - еще один парадокс - первые пару лет после принятия УК существовала ситуация, когда теория и практика ждали друг от друга одного и того же: теория - того, как сложится практика применения новых норм, практика - того, как теория эти нормы объяснит, чтобы можно было их применять. В настоящее время по ним предложены решения различной степени убедительности; многократно - на конференциях различного уровня - обсуждены дефиниции, употребленные законодателем при создании того или иного состава, и т.д. Таким образом, теория конкретных экономических преступлений также в основном сложилась.

4. Усовершенствование или разработка правил квалификации экономических преступлений. Собственно, это прикладной аспект того, что написано выше по теории конкретных составов. И высший смысл существования научной теории - служение практике. Предложенные теорией алгоритмы квалификации даже новейших экономических преступлений сегодня апробированы практикой; последняя предложила свои квалификационные решения, порой такие, которые науке известны не были. По вопросам квалификации некоторых экономических преступлений приняты первые или новые постановления Пленума Верховного Суда, часто - очень неоднозначные и воспринятые наукой в штыки. Однако это вполне нормальный процесс как для практики, так и для науки; спорим же мы многие десятки, если уже не сотни лет по проблемам квалификации посягательств на личность, прежде всего убийств. Правила квалификации экономических преступлений, которые признаны многими, теперь есть не только по посягательствам на собственность.

5. Экспертиза законопроектов, изменяющих раздел восьмой УК, - реальное влияние на уголовную политику. Пожалуй, это, на мой взгляд, одно из самых крупных достижений уголовно-правовой и криминологической науки последних десяти лет. Правда, справедливости ради следует заметить, что надо говорить об экспертизе уголовного законодательства вообще, а не только имеющего отношение к указанному разделу. Но последний реформировался законодателем часто и порой (по отдельным положениям) кардинально; поэтому сказанное можно отнести и к достижениям ученых, которые работают по проблематике экономических преступлений. Конечно, нам хочется большего; мы, ученые, иногда наивно верим, что если законодатель будет советоваться с нами по каждой запятой в законопроектах, - законодательство непременно станет лучше. Видимо, это все-таки не так, как бы ни трудно было в этом признаться; не так, хотя бы потому, что наши взгляды и предложения далеко не всегда согласованы со взглядами и предложениями ученых других правовых отраслей и с реальной государственной политикой. В то же время, необходимо признать, по моему мнению, что законопроекты, особенно крупные, теперь обсуждаются с довольно широким привлечением ученых различных регионов страны (пусть не обидятся на меня коллеги - москвичи и питерцы; прежде участие в обсуждении законопроектов было в лучшем случае их вотчиной, а часто и их "не звали"). Из этого следует почти непреодолимое желание возразить себе самой и поворчать по поводу экспертизы известного президентского законопроекта 2003 г. Тогда мы подробнейшим образом расписали достоинства и недостатки грядущей демократической реформации, а после кулуарного - иначе и не назовешь - обсуждения законопроекта во втором и третьем чтениях и единогласного его принятия "слугами народа" вдруг обнаружили, что наши грамотные и толковые (по нашему мнению) заключения, скорее всего, никто просто не читал, иначе невозможно было объяснить то дикое количество грубейших ошибок, на которые мы в этих заключениях указывали и которые благополучно перекочевали из проекта в закон. Однако факт остается фактом: внося правку в закон, законодатель вновь обратился к нам, и многое из предложенного во второй раз все-таки учел. Вода камень точит.

6. Критика состояния уголовного экономического законодательства и предложения по его совершенствованию. Этот успех науки связан с предыдущим, но не исчерпывается им. Практически с первого дня существования УК РФ 1996 г. стала раздаваться (часто аргументированная, хотя иной раз не слишком), критика действующего уголовного экономического законодательства и отдельных его норм. Конструктивная критика, разумеется, предпринимается не ради факта критики (иначе критики нет, но есть критиканство), а для того, чтобы предложить более удачное в законодательном плане решение той или иной проблемы. Часть из них ныне уже претворена в действительность.

7. Анализ практики применения раздела восьмого УК, и особенно важен анализ практики применения норм преступлений в сфере экономической деятельности и преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях. Указанная практика складывалась и складывается сейчас достаточно трудно и медленно. Очень важно эту практику отслеживать с тем, чтобы делать из нее выводы и в определенной степени корректировать как практику, так и научную теорию. Могу с уверенностью сказать, что в настоящее время это делается, в основном руками молодых исследователей, работающих над своими первыми диссертациями.

8. Реальное примирение уголовного права и криминологии для постижения современной экономической преступности. Это - крупное, на мой взгляд, достижение науки опять-таки имеет в своей основе парадокс (их очень много в области экономических преступлений и экономической преступности): в девяностых годах прошлого столетия ситуация в государстве с преступностью вообще, и с экономической, в частности, была настолько плохой, я бы сказала - отчаянной, что о ней вдруг заговорили все разом: политики, экономисты, юристы, простые граждане и неграждане, живущие в России. В разговорах отталкивались в основном от теневого рынка, не признавать существование которого не мог уже никто. Конечно, в числе этих лиц наиболее квалифицированно об экономической преступности судили криминологи. А парадокс заключался в том, что в основе этой экономической преступности далеко не всегда лежали экономические преступления или преступления в сфере экономической деятельности: многих из них просто не существовало до принятия и вступления в действие УК РФ 1996 г. Таким образом, в лучшем случае речь могла идти не о преступности, а об опасном для общества и государства экономическом поведении хозяйствующих субъектов, на которое государство еще не умело реагировать и не знало соответствующих уголовно-правовых мер. И уголовно-правовая наука, создавая теорию экономических преступлений, ориентировалась (не могла не ориентироваться) на те знания о феномене экономической преступности, которые накопила к тому времени криминология, российская и зарубежная.

9. Первые попытки сотрудничества с бизнесом для уяснения интересов последнего в уголовно-правовом регулировании экономических отношений. Такое было просто невозможно в рамках прежнего - советского - государства. Только государство решало, что важно для него, для знаменитой общности "советский народ", для конкретного человека. Смена общественно-политического устройства, переход к рыночной экономике поменяли в обществе и государстве очень многое, в том числе утвердили необходимость учета в государственной политике частных интересов. Уголовно-правовая наука не осталась в стороне от этих процессов; разрабатывая теорию экономических преступлений, она обратилась непосредственно к бизнесу, чтобы понять, что для него общественно опасно и какие его интересы нуждаются в уголовно-правовой охране и защите*(1). Все мы помним семинары и конференции конца девяностых годов прошлого столетия и в первые годы столетия нынешнего (например, конференцию в Нижнем Новгороде, организованную В.С. Устиновым, конференцию в Москве, организованную А.В. Наумовым, и др.), на которых указанные выше вопросы обсуждались совместно представителями науки и бизнеса. Отрадно, что эта практика продолжается и ныне (можно вспомнить, например, семинар по проблемам ответственности за налоговые преступления, проведенный в 2005 г. в Москве).

Наука: главные недостатки.

Разумеется, наивно было бы полагать, что мы справились и решили все проблемы, которые существуют в связи с экономическими преступлениями. Ниже остановлюсь только на самых крупных, на мой взгляд.

1. Недостаточное исследование крупнейших проблем, и прежде всего проблем уголовной политики государства в области экономических преступлений. При множестве работ по теории экономических преступлений, тем не менее, многие вопросы еще не нашли не только достаточно полного рассмотрения в науке, но и вообще практически не поднимались. В основном это относится к частным аспектам теории экономических преступлений. Однако и некоторые очень значимые для всей теории проблемы могут быть сочтены, к моему глубокому сожалению, мало изученными в науке. И первым в их числе следует назвать комплекс уголовно-политических проблем экономических преступлений. Криминализация и декриминализация, пенализация и депенализация, дифференциация и индивидуализация в отношении преступлений против собственности, в сфере экономической деятельности, служебных преступлений затрагивались в науке лишь вскользь, и чаще всего - по конкретному составу экономического преступления. Между тем переоценить значение исследования уголовной политики нельзя; в первую очередь, это связано со спецификой экономических отношений, охрана которых крайними средствами возможна и допустима только тогда, когда исчерпаны все иные средства.

2. Недостаточность комплексных исследований защиты бизнеса в России: с позиций экономики, политики, позитивного права, административного права, права отраслей криминального цикла. Исследования на стыке научных знаний актуальны не только в уголовном праве. По экономическим преступлениям их очень мало до настоящего времени, хотя они и начинают появляться.

3. Неумение договориться по важнейшим принципиальным общим вопросам в понимании теории экономических преступлений, и прежде всего преступлений в сфере экономической деятельности (в частности, по системе, по объекту и т.д.) - вплоть до конфронтации. Едва ли этот недостаток требует каких-то пояснений. Достаточно посмотреть наши работы, посвященные общетеоретическим вопросам, чтобы увидеть наглядные его иллюстрации.

4. Неумение договориться по пониманию и правилам квалификации отдельных экономических преступлений. Как и предыдущий, указанный недостаток есть продолжение достижений и успехов уголовно-правовой науки. Имея уже в своем арсенале договоренность по многим правилам квалификации уголовно-правовых норм раздела восьмого УК РФ, мы по-прежнему ломаем копья, например, по квалификации незаконного предпринимательства и уклонения от уплаты налогов, по разграничению контрабанды и уклонения от уплаты таможенных платежей, по пониманию субъекта преступлений, предусмотренных гл. 23 УК, и т.д.

5. Неконструктивная критика закона и оригинальничание в позициях. Этим "грешат", в основном, молодые исследователи, которым критика действующего уголовного законодательства нужна как положение, выносимое на защиту кандидатской диссертации. Я иногда с ужасом думаю о том, что было бы, если бы вдруг законодатель последовал всем нашим советам и предложениям по реформации уголовного закона и, в частности, гл. 22 или гл. 23 УК: уголовное законодательство просто прекратило бы свое существование.

6. Разрозненность научных исследований; отсутствие координации. Всем известна ситуация, когда одновременно и параллельно, независимо друг от друга подготавливаются, а затем и успешно защищаются две и даже более кандидатских диссертаций по одной и той же теме, часто - практически с идентичными планами исследования. Происходит указанное по простой причине: ушла в небытие - и давно - координация научных работ, которая существовала ранее. Ее, на мой взгляд, совершенно необходимо возродить. Наука от этого только выиграет.

Подводя общий итог сказанному, хотела бы отметить: имея в своем арсенале крупные достижения и не менее крупные недостатки в исследовании экономических преступлений, самое главное заключается в том, что мы развиваемся. Ведь для того, чтобы кудато прийти, совершенно необходимо - идти.

Комментарий, который Вы уже держите в руках, отражает авторское видение теории экономических преступлений, основанное на достижениях современной уголовно-правовой науки и практики применения уголовного законодательства (по состоянию на 1 августа 2006 г.).

Наталья Лопашенко