Mezhdunarodnaya_analitika_MGIMO_2016_2_16

С. И. Чернявский

Перспективы расширения ШОС: позиция России

Чернявский Станислав Иванович, д-р. ист. наук, директор Центра постсоветских исследований ИМИ МГИМО МИД России,

проф. кафедры мировых политических процессов факультета политологии МГИМО,

119454, Москва, просп. Вернадского, 76

Аннотация

Встатье анализируются проблемы, связанные с расширением ШОС, дается оценка позиции России по этому вопросу, формулируются предложения по активизации общественной дипломатии в рамках ШОС.

Ключевые слова: саммит ШОС, Индия, Пакистан, общественная дипломатия.

Виюне 2016 г. в Ташкенте состоялся очередной саммит Шанхайской организации сотрудничества. За 15 лет деятельности этой межгосударственной структуры сформирована солидная нор- мативно-правовая база, успешно функционируют механизмы многостороннего взаимодействия, установлены партнерские отношения с государствами и международными организациями, разделяющими принципы и ценности ШОС. Организация стала авторитетным политическим форумом для огромного региона.

Обращаясь к истории ШОС, следует признать, что, пожалуй, наиболее результативным был саммит, состоявшийся в Уфе годом раньше, 10 июля 2015 г. Сложившаяся перед началом того саммита международная обстановка поставила перед государствами-участниками непростые задачи: во-первых, поиск путей совмещения интересов каждой страны с предложенной Пекином концепцией «Экономического пояса Шелкового пути»; во-вторых, привлечение Ирана к более активному участию в работе Организации; в-третьих, выработка механизма, при котором давний конфликт между начавшими процесс присоединения к Организации Индией и Пакистаном не приведет к снижению ее работоспособности. И, наконец, в-четвертых, создание некоего общего контура механизмов обеспечения региональной безопасности. Эти цели были в основном достигнуты.

Среди важнейших документов, согласованных в Уфе, особого внимания заслуживает принятая странами-участницами «Стратегия развития Шанхайской организации сотрудничества до 2025 г.». В этом документе были определены задачи по взаимодействию и обеспечению региональной безопасности и стабильности, борьбе с экстремизмом, терроризмом и сепаратизмом, а также трансграничной преступностью, незаконным оборотом оружия, наркотиков и незаконной миграцией. Стратегия также предопределяет новое качество взаимодействия в торгово-экономической сфере, требующего более активного участия как на государственном, так и на негосударственном уровнях.

На пути к расширению

Впервые за свою 15-летнюю историю ШОС приняла решение увеличить число своих участников. На саммите в Уфе были подписаны документы о начале процедуры приема в Организацию сразу двух государств – Индии и Пакистана. Статус Белоруссии был повышен до государства-на- блюдателя, Азербайджан, Армения, Камбоджа и Непал стали партнерами по диалогу ШОС.

Принцип открытости и, соответственно, возможность расширения ШОС были декларированы сразу после трансформации в 2001 г. «Шанхайской пятерки» (Россия, Китай, Казахстан, Таджикистан, Киргизия) в межгосударственное объединение – «Шанхайскую шестерку» – в результате вхождения в нее Узбекистана.

Согласно Хартии (основному документу), ШОС является открытой организацией. Однако длительное время механизм присоединения отсутствовал, поскольку государства-основатели обоснованно полагали, что на первоначальном этапе необходимо обеспечить внутреннее укрепление

52 МЕЖДУНАРОДНАЯ АНАЛИТИКА ВЫПУСК2(16)2016

Организации, отработать механизмы деятельности всех ее органов. Они опасались, что формальное расширение ШОС при недостаточной внутренней консолидации основного звена приведет к девальвации всей ее деятельности.

Однако актуальность расширения ШОС нарастала. В условиях американской гегемонии и политики диктата по всем направлениям в регионе усиливалась тяга к политическому объединению, созданию широкого регионального форума для обсуждения наболевших проблем. Всеобщее внимание в этих условиях концентрировалось на ШОС, поэтому объяснять нежелание приема новых членов только техническими причинами стало невозможно.

Начала формироваться соответствующая нормативно-правовая база: в 2004 г. было принято решение о создании института наблюдателей, одобрен Порядок взаимодействия с ними (2006 г.), затем (в 2008 г.) – решение о создании структуры партнерства по диалогу. К концу первого десятилетия существования Организации такой механизм был создан, разработана четкая процедура. На заседании Совета глав государств (СГГ) в Ташкенте в июне 2010 г. было одобрено «Положение о порядке приема новых членов». В этом документе четко сформулированы критерии, которым должно соответствовать государство – член ШОС. Согласно Положению, оно должно принадлежать к евроазиатскому региону, иметь дипломатические отношения со всеми странами-членами, обладать статусом наблюдателя или партнера по диалогу, поддерживать активные торгово-эконо- мические связи с партнерами по Организации, не находиться под санкциями Совета Безопасности ООН. В сфере безопасности обязательства государства, претендующего на полное членство, не должны противоречить международным договорам и иным документам, принятым ШОС. Кроме того, оно не может находиться в состоянии вооруженного конфликта с другим государством или государствами.

Первым государством, получившим в 2004 г. статус наблюдателя при ШОС, стала Монголия. Ее интерес мотивировался стремлением отслеживать возможное появление новых элементов взаимодействия в треугольнике Китай − Монголия – Россия [6, с. 81–84]. Затягивание афганского урегулирования в значительной мере обусловило рост заинтересованности Исламабада, Тегерана, а также Дели в получении статуса наблюдателя при ШОС. В 2009 г. на саммите в Екатеринбурге был введен новый статус – «партнер по диалогу», – который получили Шри-Ланка и Белоруссия.

Почти сразу же после получения Пакистаном и Ираном статуса наблюдателя обе страны стали проявлять заинтересованность в полноправном членстве. В 2006 г. поступила заявка из Исламабада, в 2007 и 2008 гг. – из Тегерана. В 2009 г. к ним присоединилась Индия. В 2011 г. заявку на получение статуса наблюдателя подал также Афганистан.

Перечисленные инициативы о вступлении вызвали сдержанную реакцию в ШОС. В первую очередь, потому что новые кандидаты отягощены проблемами нерешенных межгосударственных конфликтов, а Иран находился под санкциями СБ ООН. Государствам ШОС потребовалось уточнение уже согласованной нормативно-правовой базы условий присоединения, поэтому на расширение Организации ввели временный (на пять лет) мораторий, который истек в 2011 г. К этому времени сложились предпосылки для выведения ШОС на качественно новый уровень, характеризующийся повышением эффективности сотрудничества в сферах политики, безопасности, экономики, развития культурных и гуманитарных связей, расширения участия в делах региона и процессе глобального регулирования.

С учетом растущего авторитета ШОС в практическую плоскость встал вопрос о расширении Организации. На саммите в Астане в июне 2011 г. были приняты типовой «Меморандум об обязательствах государства-заявителя в целях получения статуса государства – члена ШОС», а на сентябрьском 2014 г. саммите в Душанбе – новая редакция «Типового Меморандума заявителя» и «Порядка предоставления статуса государства − члена ШОС».

Меморандум носит характер международного договора. Он обязывает государство-заявителя в течение определенного срока присоединиться ко всем внутренним документам и международным договорам ШОС, после чего оно становится ее полноправным членом. Процесс присоединения к ШОС новых членов будет осуществляться на основе строгого соблюдения и исполнения госу- дарствами-заявителями договорно-правовых обязательств по ШОС. При необходимости государ- ства-члены могут проводить двусторонние консультации с государствами-заявителями в целях достижения взаимопонимания по вопросам, представляющим взаимный интерес.

Важной составляющей работы ШОС является участие в ее деятельности государствнаблюдателей и партнеров по диалогу. Государства, получившие статус наблюдателя, приглашаются на открытые заседания Совета глав государств, Совета глав правительств (премьер-министров),насовещанияруководителейминистерствиведомствгосударств-членов. К министерским совещаниям и встречам экспертов по тем направлениям, которые представ-

МГИМО(УНИВЕРСИТЕТ)МИДРОССИИ	53

ляют обоюдный интерес и закреплены в соответствующих меморандумах, привлекаются и партнеры ШОС по диалогу.

Вступление в силу «Типового Меморандума заявителя» и «Порядка предоставления статуса государства − члена ШОС» создало практические возможности для обсуждения поступавших заявок от заинтересованных государств. Среди многочисленных просьб о приеме в состав ШОС наиболее значимыми являются заявки Индии, Пакистана и Ирана, в силу стратегической важности этих государств.

Очевидно, что прием такой крупной страны, как Индия, серьезно увеличит международный авторитет и влияние Организации [8, с. 96–97]. Дели сможет внести значительный вклад в развитие многостороннего экономического партнерства в рамках ШОС и способствовать диверсификации внешнеэкономических связей. Большой вклад Индия сможет внести в деятельность Организации по стабилизации ситуации в Афганистане, в решение связанных с нею проблем. В частности, в оказание поддержки по стабилизации афганской экономики.

Индия является естественным союзником стран – членов ШОС в борьбе с терроризмом, сепаратизмом и исламским экстремизмом. Прием Индии способствовал бы стабилизации положения и ускоренному экономическому развитию государств Центральной Азии. Страна имеет длительную историю взаимоотношений с этим регионом. Были времена, когда вся Центральная Азия, Афганистан и северные области Индии входили в состав одного государства. Индия и сегодня активно развивает связи с государствами Центральной Азией, осуществляет здесь серьезные инвестиции. Укрепление ее экономических позиций в ЦА служило бы общей цели – экономическому развитию региона, одновременно уравновешивая растущее влияние Запада, в особенности Европейского союза. Не следует сбрасывать со счета и позитивное политическое влияние Дели, ведь Индия – крупнейшая в мире демократия, сумевшая сохранить собственные ценности и специфику.

Не меньшую роль в урегулировании положения в Афганистане играет Пакистан, обладающий значительным экономическим и политическим влиянием в регионе [2, с. 57–68].

Несмотря на известные разногласия между Индией и Пакистаном, Индией и Китаем, саммиты ШОС уже стали для них дополнительной переговорной площадкой. Так, «на полях» Уфимского саммита прошла первая с момента прихода к власти премьера-министра Индии Нарендры Моди в 2014 г. его встреча с пакистанским коллегой Навазом Шарифом.

По словам Н. Шарифа, инициирование процесса получения Пакистаном, а также Индией статуса членов ШОС является «поворотным моментом в истории этой международной организации». Шариф подчеркнул, что: «Расширение ШОС кардинально изменит геополитический ландшафт всего евразийского региона, позволит соединить при помощи имеющихся у Пакистана сухопутных и морских путей страны ШОС с экономическим и политическим потенциалом Аравийского полуострова»1.

Вступление Индии и Пакистана позволит значительно расширить рамки Организации и приведет к качественным изменениям во всех областях ее деятельности: в сферах политики, экономики, безопасности, приграничного сотрудничества, людских ресурсов, культуры. Вместе с тем прием двух этих государств несет с собой и определенные риски. Самое главное, что Пакистан и Индия не присоединились ни к Договору о нераспространении ядерного оружия, ни к Договору о всеобщем запрещении ядерных испытаний. В результате Организация может оказаться в двусмысленном положении, поскольку в документах ШОС в качестве одного из важнейших принципов обеспечения мира декларируется соблюдение режима нераспространения [9, с. 69–72].

Определенные проблемы представляет и рассмотрение заявки Исламской Республики Иран. Исторически тесные связи с Центральной Азией и развитые отношения со странами – членами ШОС объективно создают весомые предпосылки для полноформатной интеграции Ирана, что существенно повысит геополитический статус Организации, которая к тому же пополнится еще одним членом, выступающим за многополярный мир. Тегеран рассматривает свое участие как способ выйти из международной политической изоляции и как один из инструментов развития экономики страны через участие в региональных инфраструктурных проектах. Однако на саммите в Уфе государства – участники Организации постановили отложить рассмотрение иранской заявки до окончательного решения вопроса по иранской ядерной программе и снятия с Тегерана санкций СБ ООН.

Новыми партнерами по диалогу стали на Уфимском саммите ШОС Азербайджан, Армения, Камбоджа и Непал. Побуждающими мотивами для участия этих стран в ШОС являются как перспективные экономические проекты, так и заинтересованность в формировании системы евра-

1 Декларация саммита ШОС: старые враги становятся новыми партнерами // ТАСС. 2015. 10 июля. URL: http://tass.ru/ politika/2110436

54 МЕЖДУНАРОДНАЯ АНАЛИТИКА ВЫПУСК2(16)2016

зийской безопасности. Участвовать в работе ШОС хотят и такие страны, как Республика Корея, Бангладеш, Мальдивы, Сирия, Египет.

Вопрос о приеме новых членов в Организацию решается непросто. На Уфимском саммите против приема Индии и Пакистана по причине их ядерного статута высказался президент Узбекистана И. Каримов. Оппонентом по ряду кандидатур выступает и Китай, который считает, что для расширения еще «не созрели условия». При этом главный аргумент в том, что «ШОС – сравнительно молодой интеграционный институт» и вступление любой крупной страны вызовет массу организационных проблем. В частности, будет еще более затруднен и так непростой процесс принятия решений [3, с. 94–95]. Думается, что реальная причина сомнений Китая заключается в опасении потерять часть своего влияния в Организации, к чему может привести прием такой крупной державы, как Индия.

Позиция России

Российская Федерация, ранее разделявшая китайскую позицию, ссылаясь на недостаточную организационную готовность механизмов ШОС к принятию новых членов, теперь выступает активным сторонником расширения [4, с. 289–300]. Особенно в том, что касается более тесного вовлечения Индии и Пакистана. В Москве приветствуют начавшийся процесс расширения ШОС, полагая, что Организация переросла свои региональные, центральноазиатские, рамки и превратилась в действенный политический форум глобального масштаба. Как подчеркнул на саммите в Уфе В. В. Путин: «Шанхайская организация сотрудничества родилась в свое время для решения достаточно узких задач, не глобального характера – это решение пограничных вопросов между странами-основателями, а сейчас она приобрела совершенно другой вес и абсолютно другое звучание»2.

Адекватный ответ вызовам, с которыми приходится сталкиваться, должен иметь политическое, социально-экономическое и гуманитарное измерения. В этом и состоит основное предназначение ШОС как механизма многопрофильного сотрудничества государств-членов – обеспечение мира, благополучия и совместного процветания стран-участниц, стабильности и безопасности в регионе и за его пределами.

Поскольку главные страны-члены имеют собственные стратегические интересы, препятствующие их плотной привязке к Организации, потенциал для военного и тесного политического объединения очевидно недостаточен, экономические связи продолжают оставаться весьма скромными в сравнении со связями стран ШОС с внешним миром. Существует и некоторая неопределенность, связанная с изменением сравнительного веса России и Китая. Поэтому расширение ШОС одновременно с развитием по уже действующей схеме сотрудничества в отдельных областях

–наиболее перспективная модель развития.

Сэкономической точки зрения укрупнение ШОС создаст возможности для синтеза выдвигавшихся в последнее время инициатив по углублению хозяйственных связей Центральной и Южной Азии на основе возрождения Великого шелкового пути. При сопряженности с институтами Евразийского экономического союза это может существенно закрепить стратегическое значение Шанхайской организации в экономической системе на евроазиатском пространстве. Тем более что в настоящее время ШОС вместе с наблюдателями включает крупнейших производителей и экспортеров ресурсов (Россия, Казахстан, Иран) и крупнейших их импортеров (Китай, Индия) [1, с. 121–129].

В случае расширения ШОС наиболее широкие перспективы будет иметь сотрудничество в области региональной безопасности, противодействия терроризму, экстремизму, в том числе религиозному, транснациональной преступности и незаконному обороту наркотиков. Это отвечает интересам России, деятельность которой в ШОС, как известно, ориентирована, прежде всего, на эти цели. Актуальной может представляться и задача выработки механизма кризисного реагирования на пространстве ШОС на базе РАТС и национальных структур. Расширение ШОС будет стимулировать и дальнейшее реформирование ее внутренних структур, к чему следует подходить рационально и осторожно, чтобы не повредить основной политический каркас Организации3.

Что касается потенциальных трудностей, связанных с численным ростом Организации, следует иметь в виду, что новые государства-члены привнесут и свои проблемы, прежде всего –

2Путин: Москва продолжит уделять самое пристальное внимание взаимодействию в ШОС // ТАСС. 2016. 14 января. URL: http://tass.ru/politika/2586933

3Мезенцев Д. Стратегия ШОС – развитие и расширение // Izvestia.ru. 2015. 29 декабря. URL: http://izvestia.ru/ news/600664#ixzz46wNbTunH

МГИМО(УНИВЕРСИТЕТ)МИДРОССИИ	55

в двусторонних отношениях, как между ними, так и с другими государствами [5, с. 105–118]. Это неизбежно осложнит принятие решений на основе консенсуса по ряду важных вопросов, особенно тех, которые могут расцениваться одной или несколькими сторонами как предоставляющие другим членам Организации односторонние преимущества.

Нельзя исключать и того, что уже в расширенной ШОС могут проявляться тенденции на создание внутри нее ad hoc «групп по интересам», в зависимости от политической и экономической конъюнктуры. Во имя сохранения единства Организации по принципиальным вопросам следовало бы решительно противодействовать таким тенденциям.

Общественная дипломатия в ШОС

Одной из важнейших задач на современном этапе развития Организации является формирование у граждан государств-членов позитивного представления о ней, а в мире и регионе – ее адекватного образа. По мнению российского экспертного сообщества, весомую лепту в этот процесс могла бы внести свою лепту общественная дипломатия.

Этот вопрос, в частности, рассматривался на состоявшемся в Сочи 19–20 апреля 2016 г. международном форуме «На втором треке. Роль гражданского общества и общественной дипломатии в дальнейшем развитии и расширении Шанхайской организации сотрудничества». В трех рабочих секциях форума приняли участие свыше 300 участников из 26 стран шанхайского пространства

– представителей государств – основателей ШОС, стран-наблюдателей и стран-партнеров по диалогу. Было заслушано более 120 экспертных докладов по вопросам миропорядка, безопасности и борьбы с терроризмом, экономики и предпринимательства, сохранения окружающей среды, образования и науки, взаимодействия культур и религий.

По мнению участников форума, развитие общественной дипломатии способствовало бы стабилизации социально-экономической и политической ситуации в Евразии, созданию благоприятных внешних и внутренних условий для развития Организации, укреплению ее международных позиций и формированию положительного имиджа.

Поскольку ШОС пока что находится только на начальной стадии своего становления, развитие общественной дипломатии проявляется в ее рамках спонтанно и несистемно. Отсутствуют гуманитарные технологии и адекватные институты гражданского общества, способные совместно с государственными органами решать стратегические задачи в интересах Организации. Поэтому для создания необходимой нормативно-правовой базы, ресурсного и кадрового обеспечения общественной дипломатии ШОС и налаживания системной практической деятельности в этой сфере следовало бы принять Концепцию общественной дипломатии ШОС. Проект такого документа подготовлен еще в июле 2013 г. участниками «Первой Международной Школы общественной дипломатии для руководителей неправительственных организаций стран участниц, государств наблюдателей и партнеров по диалогу Шанхайской организации сотрудничества» и направлен в секретариат Организации [10].

Как представляется, главная цель Стратегии общественной дипломатии заключается в содействии обеспечению благоприятных внешних и внутренних условий для динамичного развития

икомплексной модернизации Организации, укрепления ее роли в качестве одного из ведущих центров силы и влияния в мире. Посредством активного включения институтов гражданского общества, носителей различных этнических, религиозных, социальных ценностей в свободное взаимодействие и неформальное общение, в диалог и переговоры, в достижение договоренностей

исогласований на межличностном, межгрупповом, межгосударственном, региональном и глобальном уровнях подобные цели вполне достижимы [7, с. 181–197]. Особо важную и конструктивную роль общественная дипломатия могла бы сыграть в обеспечении взаимопонимания и доверия между народами в расширении международного культурного и гуманитарного сотрудничества.

Более активная и целенаправленная политика ШОС в сфере общественной дипломатии будет способствовать стабилизации социально-экономической и политической ситуации в регионе, противодействию возникновению потенциальных очагов напряженности и конфликтов в пространстве Организации, созданию благоприятных внешних и внутренних условий для развития всех стран-участниц.

Сегодня ШОС является достойным примером стратегического партнерства, нацеленного на укрепление региональной безопасности, на экономический прогресс и расширение интеграции в различных сферах при сохранении национальных и культурных особенностей стран-участниц. Примером, способным с течением времени превратиться в модель строительства многополярной системы международных отношений, системы сбалансированной, справедливой и эффективной.

56 МЕЖДУНАРОДНАЯ АНАЛИТИКА ВЫПУСК2(16)2016

Представляя фактически интересы большинства человечества, Организация вправе претендовать на моральное лидерство и предлагать собственную, альтернативную западной, созидательную идею развития мира.

Prospects for expanding the Shanghai Cooperation Organization the position of Russia

Stanislav Chernyavskiy, Director, Center for Post-Soviet Studies, Institute for International Studies, MGIMO University, Doctor of Science (History), 76 Vernadsky Ave, 119454, Moscow

Summary

The article examines the problems associated with the expansion of the SCO, the estimation of the position of Russia on this question, formulated proposals for enhanced public diplomacy in the framework of the SCO.

Keywords: SCO summit, India, Pakistan, public diplomacy.

Литература / References

1.Балакин В. И. Интеграционные процессы в Шанхайской организации сотрудничества: состояние, проблемы и перспективы // Перспективы развития ШОС с точки зрения национальных интересов России.

–М.: ИДВ РАН, 2016..

2.Давыдов А .С. Активизация взаимодействия ШОС с государственными наблюдателями и иными структурами в интересах стабилизации обстановки в Афганистане // Перспективы развития ШОС с точки зрения национальных интересов России. – М.: ИДВ РАН, 2016.

3.Дин Сяосин. Перспективы и проблемы расширения ШОС // Ежегодник ИМИ. – М.: ИМИ МГИМО МИД России, 2015. № 2.

4.Иванов А. В. Инициативы по созданию региональных структур сотрудничества и безопасности в Восточной Азии и их значение для России // Ежегодник ИМИ. – М.: МГИМО-Университет, 2011.

5.Конаровский М. А. Расширение ШОС: возможности и проблемы // Ежегодник ИМИ. – М.: ИМИ МГИМО МИД России, 2015. № 1.

6.Сарантуяа Н. Об основных направлениях и перспективах сотрудничества Монголии в рамках ШОС // Ежегодник ИМИ. – М.: ИМИ МГИМО МИД России, 2015. № 2.

7.Сафронова Е. И. К вопросу о трактовке «мягкой силы» и целесообразности ее использования на пространстве ШОС // Перспективы развития ШОС с точки зрения национальных интересов России. – М.: ИДВ РАН, 2016.

8.Сингх Рой М. Индия и ШОС: выстраивая более тесные связи с евразийским регионом // Ежегодник ИМИ.

–М.: ИМИ МГИМО МИД России, 2015. № 2.

9.Сотников В. И. Перспективы развития сотрудничества ШОС с Ираном и Пакистаном при различных сценариях развития обстановки в Афганистане после 2014 г. // Перспективы развития ШОС с точки зрения национальных интересов России. – М.: ИДВ РАН, 2016.

10.Шершнев И. Л. Общественная дипломатия Шанхайской организации сотрудничества: теория и практика: Учебное пособие. – М.: Изд-во Московского гуманитарного ун-та, 2013.

Ю. Н. Зинин

Первый год правления cаудовского монарха Сальмана: некоторые итоги

Зинин Юрий Николаевич, канд. ист. наук, вед. науч. сотр. Центра партнерства цивилизаций

Института международных исследований МГИМО МИД России, 119454, Москва, просп. Вернадского,76. E-mail: [e-mail]

Аннотация

Статья посвящена рассмотрению некоторых итогов правления короля Саудовской Аравии Сальмана, взошедшего на престол в январе 2015 г. после кончины своего брата Абдаллы. В общих чертах дается картина нынешнего экономического положения страны в свете снижения цен на углеводородное топливо в 2015 г. и приостановки этой тенденции в 2016 г.

Анализируется внешнеполитическая деятельность высшего руководства Королевства, его мотивы и провозглашаемые цели. На фоне последствий «арабской весны» освещается стремление Эр-Рияда занять главенствующее положение в регионе, его политика в отношении Ирана, Йемена, событий в Сирии, состояние саудовско-американских отношений, которые сегодня подвергаются критике с обеих сторон.

Автор также касается сдвигов, происходящих в сфере престолонаследия и смены поколений в правящей верхушке Дома Саудов.

Ключевые слова: Саудовская Аравия, король, Сальман, принц Мухаммед, Эр-Рияд, Иран, Сирия, арабская весна, шииты, сунниты, ислам, ИГИЛ.

Год пребывания на престоле (с января 2015 г.) короля Саудовской Аравии 80-летнего Сальмана ибн Абд аль-Азиз аль-Сауда был отмечен потоком аналитических комментариев в местных СМИ и просаудовских медиа в арабском мире. Их лейтмотив таков: если эра предыдущего короля Абдаллы прошла под знаком амбициозных решений внутренних задач, то заслугой Сальмана стал решительный ответ на вызовы внешнего характера1.

Речь идет, прежде всего, об операции международной коалиции во главе с Эр-Риядом с марта 2015 г. в соседнем Йемене, которая по состоянию на июнь 2016 г. уже унесла больше 6 тыс. человеческих жизней2, а также о продолжающемся конфликте в Сирии, в котором Королевство Саудовская Аравия (КСА) финансово и политически поддерживает ряд антиправительственных группировок, прежде всего исламо-радикалов.

Всамом королевстве произошло несколько самоподрывов террористов-смертников в мечетях,

восновном в шиитских районах. В сентябре 2015 г. около 2 тыс. паломников погибли в период очередного сезона хаджа в Мекке. Власти казнили несколько десятков людей, в том числе известного шиитского проповедника, оппозиционного режиму Нимра Аль-Нимра.

Конечно, все эти события не являются прямым следствием правления нового короля, подоплека их различна3. Но тем не менее их резонанс на фоне осторожной, уклончивой, избегающей явной конфронтации политики предыдущих правителей Эр-Рияда на международной арене впечатляет.

Несомненно, что, начиная с 2011 г., отстранение от власти друг за другом ряда арабских лидеров, которые ранее главенствовали в регионе, смешало карты в местной политической колоде.

Традиционно игравшие здесь первую скрипку Каир, Багдад и Дамаск в значительной мере утратили свои позиции и влияние. Образовался вакуум в политическом лидерстве, который саудовцы вместе со своими союзниками – Катаром и ОАЭ – не прочь заполнить.

Правление Сальмана и его окружения ассоциируется с новым «политическим проектом», делают вывод правительственные эксперты и политологи. Целью его является сделать Королевство «центром арабской и региональной коалиции».

1URL: http://elaph.com/Web/opinion/2016/1/1067989.html#sthash.VuXFRm8F.dpuf

2URL: http://www.middle-east-online.com/english/?id=77152

3См. об этом, в том числе: [3, с. 84–86; 4, с. 107–112].

58 МЕЖДУНАРОДНАЯ АНАЛИТИКА ВЫПУСК2(16)2016

Саудовский колосс – взгляд изнутри

Верхушка КСА уверена, что, производя около четверти ВВП арабского мира, их страна как член «Группы двадцати» – экономически самых развитых стран мира – вправе претендовать на боль́- шие политические дивиденды как в ближневосточном, так и в целом в исламском регионе, а может быть, и шире. Ею также, видимо, движет и стремление взять реванш за минувшие десятилетия4.

Сегодня Королевство по ряду важных экономических показателей (ВВП на душу населения – 52 300 долл.) и по социальным индикаторам вышло на уровень передовых индустриальных стран5. Его инвалютные запасы в ноябре 2015 г. равнялись 632 млрд долл.

Страна демонстрирует внутреннюю стабильность. Вертикаль государственного управления действует без сбоев, уровень преступности близок к нулю и это при наличии 10 млн иностранных рабочих-иммигрантов, что составляет треть всего населения.

Саудовский экономический феномен и основа благополучия страны зиждутся на нефтедобыче. Монархия – крупнейший производитель нефти; она также обладает самыми крупными достоверно проверенными запасами – 18 % всех мировых6.

Большая́ часть хозяйственной активности находится под контролем мощного госсектора. Выручка от нефтеэкспорта КСА в 2014 г. оценивалась в 244 млрд долл. На протяжении многих лет доходы государства на 80–90 % обеспечивались продажей углеводородов.

Мощная подушка безопасности в виде нефтеприбылей и валютно-денежных резервов является основой благосостояния коренного населения, источником инвестиций в хозяйство, финансирования огромного оборонного сектора и т. д.

Десятилетиями страна живет и развивается, не взимая налогов с физических лиц и НДС, субсидирует продажу горючего, продуктов питания и товаров массового потребления.

В то же время 2015 г. стал для КСА годом беспрецедентно высокого дефицита в размере 98 млрд долл., который власти покрывали за счет своих валютных резервов. Из-за этого сумма накоплений уменьшилась на 100 млрд долл. – с 732 млрд в конце 2014 г. до 632 млрд в 2015 г.7

Дефицит образовался из-за больших госрасходов на фоне резкого падения мировых цен на нефть в 2014–2015 гг., замедлившегося только в начале 2016 г. Они пошли на военную операцию в соседнем Йемене, поддержку антиправительственной оппозиции в Сирии, ассигнования на оборону и безопасность (четверть всего бюджета), щедрые выплаты госслужащим после прихода к власти нового короля и т. д.8

По мнению многих экспертов, в том числе лояльно настроенных Королевству, к падению цен на «черное золото» причастно и руководство Эр-Рияда. На протяжении 2014–2015 гг. оно, поддерживая высокий уровень своей нефтедобычи и низкие цены на нее, намеривалось потеснить своих конкурентов –нефтепроизводителей стран, не входящих в ОПЕК, а также сектор сланцевой нефти в США.

Королевство занимает в ОПЕК доминирующую позицию. Здесь его экспортные возможности превосходят потенциал всех остальных членов ОПЕК, вместе взятых. КСА – одна из немногих стран мира, которая может получать вполне разумную прибыль даже при цене нефти менее 30 долл. за баррель.

Для борьбы с дефицитом в 2015 г. власти пошли и на другие нововведения, о которых раньше и не помышляли. Они подняли цены на горючее, электричество, воду в среднем на 80 %. Королевство выпустило облигаций на 4 млрд долл. и запланировало довести их выпуск до 27 млрд.

Эр-Рияд вместе с другими членами Совета сотрудничества государств Персидского залива ныне достиг консенсуса по поводу введения в этих странах НДС. МВФ выдал рекомендацию начать с 5 %, но эта цифра еще не определена.

Нынешнее финансово-экономическое положение королевства вызывает разные оценки. Ряд

4В тогдашнем региональном общественно-политическом дискурсе власти насеровского Египта, баасистских Сирии и Ирака, каддафистской Ливии выставляли монархию как «очаг средневековья, догматизма и прислужника Запада». Согласно их революционной риторике, Королевство было обречено на крах по примеру антимонархических переворотов, свершившихся под эгидой офицерства Египта в 1953 г., Ирака – в 1958 г., Йемена – в 1963 г. и т. д. По сути, династия Саудитов и соседние с ней правители Залива в течение нескольких десятилетий занимали оборонительные позиции под натиском арабского национализма.

5URL: http://www.forbes.com/places/saudi-arabia/Saudi Arabia

6URL: ttp://www.alaraby.co.uk/english/politics/2015/8/19/the-saudi-castle-built-on-sand-and-oil

7URL: http://www.middle-east-online.com/english/?id=74640

8С 2011 г., с начала арабской весны, Королевство выделило 130 млрд долл. для поддержки сектора, связанного с безопасностью, где были созданы новых 60 тыс. рабочих мест. Саудовская Аравия является крупнейшим в мире импортером оружия, и по итогам 2014 г. она обогнала Индию. Так, Эр-Рияд вместе с Эмиратами тратит на импорт вооружений больше, чем вся Западная Европа.

МГИМО(УНИВЕРСИТЕТ)МИДРОССИИ	59

экспертов говорит о шаткости ситуации, о том, что в случае продолжения расходов нынешними темпами и заимствования денег из резервов валютных запасов КСА хватит всего на пять с небольшим лет. Однако официальные власти, да и многие международные финансовые учреждения настроены более оптимистично.

По оценке МВФ, падение цен на нефть для Саудовской Аравии с ее огромными валютными запасами пока что имеет минимальный эффект.

Накопления Королевства в иностранной валюте в 2014 г. равнялись 100 % ее ВВП, а внешний долг составляет всего 5 % от ВВП. Этого вполне достаточно для столь небольшой по численности населения страны, чтобы выполнить свои обязательства и поддержать курс валюты9.

В то же время МВФ подстегивает Саудовскую Аравию к сокращению расходов и ее фискального дефицита в ближайшие несколько лет и к более активной диверсификации своей экономики.

Кроме того, фонд рекомендовал и далее либерализовать финансовый сектор Саудовской Аравии, ее биржу «Ат-Тадавваль», что помогло бы правительству пополнить свои фонды за счет внутренних источников, не прибегая к заимствованию на иностранных рынках.

Сегодня верхи КСА, опираясь на вес и достижения страны в разных областях развития, не скрывают своих амбиций играть ведущую роль в процессе меняющейся геополитической обстановки в регионе. Они действуют более напористо и решительно в отличие от прошлого, когда предпочтение отдавалось политике выжидания и компромиссам.

Такой сдвиг в значительной степени является ответом на ту смуту и возбуждение, которые принесла с собой «арабская весна», на фоне растущей напряженности в отношениях с соседним Ираном.

Саудовско-иранские отношения

Эти отношения резко ухудшились в январе 2016 г. после того, как Королевство разорвало свои дипломатические отношения с ИРИ. Поводом для этого шага стала казнь в Саудовской Аравии шиитского проповедника, одного из столпов местной оппозиции Нимра Аль-Нимра. Он был приговорен к смертной казни еще в октябре 2014 г. за подстрекательство к массовым акциям протеста

ибеспорядкам.

Вответ разгневанная толпа иранцев разгромила дипломатические миссии Саудовской Аравии в Иране. Одновременно демонстрации протеста вспыхнули среди шиитского населения Бахрейна.

Отношения между Саудовской Аравией и Ираном не были простыми, но в тоже время нельзя сказать, что их разделяли острые споры по территориальным вопросам или какие-то конкретные претензии, имевшие историческую подоплеку.

Но победа в 1979 г. в Иране исламской революции резко поменяла ситуацию. Каждая из стран пыталась заполучить в свои руки ключи от лидерства в исламском мире. Не удивительно, что во всех происходящих конфликтах, будь то Афганистан, Ирак, Йемен, Ливан, Сирия, обе страны поддерживали и поддерживают противостоящие стороны.

Нынешнее саудовско-иранское противостояние охватывает политические, духовно-идеологи- ческие и экономические сферы.

Доктрина революционного шиитского Ирана несет сильный социальный отпечаток. Делается упор на «праведности» борьбы за справедливость, равенство, за права «всех обездоленных» против деспотичных правителей, высок накал антизападных и антиизраильских лозунгов и призывов к освобождению «всей Палестины».

И хотя режим аятолл после смерти Хомейни отказался от экспорта исламской революции, он ведет мощную медийно-пропагандистскую кампанию с целью распространения своего влияния на арабов-шиитов, на остальных мусульман.

Вее фокусе – маргинальные слои, особенно традиционно недовольные и ущемленные тиранией коррумпированных правителей, в первую очередь монархических нефтяных династий –со- юзников США.

Иранские проповедники после отката левых партий и сил в арабском мире вслед за распадом

СССР во многом взяли на вооружение идеи и аргументы последних, облекая их в религиозную оболочку. Под их влиянием радикализовалось палестинское движение, другие религиозные партии и группы в арабском мире.

Новый виток «холодной войны» между двумя странами начался в 2003 г., после свержения в Ираке режима Саддама Хусейна. Баланс сил на Ближнем Востоке изменился. Саудовская Ара-

9 URL: http://www.telegraph.co.uk/finance/newsbysector/energy/oilandgas/12012347/Saudi-Arabias-pockets-are-deep-enough- to-weather-oil-price-slump.html

60 МЕЖДУНАРОДНАЯ АНАЛИТИКА ВЫПУСК2(16)2016

вия оказалась не в состоянии помешать возникновению под эгидой США новой системы власти в Ираке, в которой доминируют партии шиитского спектра.

Влияние Тегерана в Ираке нарастало. Поднялся вес шиитской общины в Ливане, особенно в 2006 г., после войны Израиля с движением «Хезболлах», которое пестовал и интенсивно поддерживал Тегеран. Множились и контакты между Тегераном и Дамаском, а также Тегераном и палестинским движением ХАМАС.

Иран позиционирует себя полюсом для всех угнетенных слоев, которые страдают от иностранного гнета и вмешательства, особенно американского, формируя так называемую «ось сопротивления». В тоже время иранцы в своей политике в регионе все больше прибегают к инструментам так называемой «мягкой силы».

По некоторым данным, Иран с 2013 г. посетило около 4 млн туристов из окружающего региона, большинство из них религиозные паломники, но есть и те, кто приезжает получить медицинскую помощь. Из них примерно 1 млн являются постоянными гостями.

Иранская пропаганда активно педалирует тезис об угнетении и дискриминации арабов-ши- итов, проживающих в странах Залива. Она утверждает, что власти Эр-Рияда тормозят карьерное продвижение своих граждан-шиитов. Их обвиняют в искусственном раздувании суннито-шиит- ской розни, намеренном очернении шиитов как «еретиков и раскольников», «пятой колонны Тегерана».

Иран в своей риторике рассматривает запрещенное в России ИГИЛ10 как идеологического наследника или «клона» ваххабитского течения, зародившегося на Аравийском полуострове в XVIII в.

Его идеи до сих пор являются идеологическим «цементом» современного саудовского государства. В этом плане иранцы обнаруживают общность взглядов с многочисленными оппонентами ваххабизма в арабском мире.

Все это вызывает ответную реакцию Эр-Рияда. В пику иранским тезисам саудовцы утверждают, что от Ирана исходит угроза для Королевства и других арабских стран там, где имеются шиитское анклавы, что он подстрекает повсюду шиитов к выступлениям против законных властей.

Иран, по заявлениям в КСА, уже приступил к тому, чтобы «обложить Королевство со всех сторон» – не только с севера, но также и с юга, опираясь на своих клиентов в Йемене и Ираке.

Поэтому, резюмируют саудовские идеологи, встала задача действовать, занимая «круговую оборону» в интересах безопасности и стабильности Королевства перед лицом эскалации политики иранцев, делающих ставку на свою региональную гегемонию.

Саудовские источники видят главное достижение короля Сальмана в том, что он смог противостоять внешнему вызову – прежде всего вспышке мятежа в соседнем Йемене (имеется в виду движение хуситов), на границах Королевства.

Предшествовавшая, до короля Сальмана, мирная политика Саудовской Аравии воспринималась Тегераном лишь как признак слабости. А вот операция «Решающий штурм», начатая королем, очень быстро «привела иранцев в чувство». Она переломила ход событий, хуситы вынуждены были остановиться, а затем отступить.

Саудовские политологи и медиамагнаты уверяют, что это конфликт не только между Ираном и Саудовской Аравией, а между Ираном и всеми другими арабами, поскольку он намерен повсюду дестабилизировать ситуацию.

При этом Эр-Рияд стремится развивать свои отношения с эрдогановской Турцией. Во-первых, их объединяет общий антиасаудовский настрой и намерения сменить существующий режим Дамаска.

Во-вторых, КСА в конъюнктурных соображениях не прочь сделать Турцию своим временными партнером, несмотря на то, что в идеологическом плане их позиции резко расходятся. Ясно, что турецкая светская модель абсолютно не состыкуется с саудовской.

КСА открыто обвиняет Иран в посылке своих регулярных войск не только для «спасения» режима президента Асада, который оно считает нелегитимным, но и для «оккупации» территории этой страны. Оно ставит на одну полку Асада и ИГИЛ, отождествляя их с «терроризмом».

Эр-Рияд способствует объединению пестрой и разношерстной сирийской оппозиции, не пренебрегая рядом вооруженных группировок, сомнительного происхождения, близкого к террористическим организациям, типа «Джабхат Ан-Нусра».

Представляется, что история со смертным приговором шейху Нимру Аль-Нимру была преднамеренной акцией саудовских властей с тем, чтобы спровоцировать ответную реакцию Тегерану, помешать активному вовлечению Ирана в мирное разрешение конфликта в Сирии в русле Женевских переговоров.

10 О феномене ИГИЛ см. подробнее: [1].