Простая философия (1)
Простое естествознание, простая философия. Научно-популярный обзор философских книг В.И.Ленина.
Эпиграф.
Мужчина надолго потерял сознание и пришел в себя в тот момент времени, когда его собирались хоронить. Один из его друзей спросил у него, что испытывает человек, будучи мертвым. Мужчина воскликнул:
- С чего ты взял, что я был мертвым? Да я вовсе не был мертвым. Что я был не мертв, я знал все время, потому что моим ногам было холодно, а я испытывал голод.
- Какое это имеет отношение к тому, что ты осознавал себя не мертвым?
- Потому что, если бы я попал в рай, то я не испытывал бы голод, а если бы попал в другое место, то мои ноги наверняка не были бы холодными.
Раздел 1. Сопоставление теории и объективной реальности, как философская проблема
18 марта 2013 года Макушинский районный суд Курганской области вынес приговор врачу-педиатру. Установлено, что 29 ноября 2011 года в городе Макушино к участковому врачу-педиатру обратилась местная жительница по поводу болезненного состояния ребенка — кашель, высокая температура, отсутствие аппетита; женщина сообщила, что двухлетний ребенок мог проглотить металлическую монету. Однако врач не назначила рентгеновское обследование; врач назначила лечение от острого респираторно-вирусного заболевания, в соответствии с установленным диагнозом — ОРВЗ. Через три недели ребенок умер. Вскрытие показало, что поставленный педиатром диагноз не соответствовал действительности — ОРВЗ не было, а проглоченная ребенком монета вызвала химическую реакцию в кишечнике, в том месте, где к кишечнику примыкает крупная кровеносная артерия; от химической реакции стенка кровеносного сосуда стала тонкой и произошел разрыв стенки; смерть наступила от внутренней массивной кровопотери. Врач-педиатр была приговорена к двум годам лишения свободы.
Согласно статистическим исследованиям Льва Владимировича Кактурского, одного из главных российских патологоанатомов, расхождение между прижизненно поставленными диагнозами и результатами патологоанатомических вскрытий, колеблется в пределах от 10 до 20%, во многих странах, включая Россию.
Когда врачи-терапевты назначают пациенту то или иное лечение, то врачи не ориентируются на результаты патологоанатомического вскрытия. Терапевты выкручиваются собственными силами, и не просят подсказки у патологоанатомов по поводу правильного диагноза (поскольку невозможно сделать патологоанатомическое вскрытие еще живому пациенту), хотя всем известно, что диагноз от патологоанатома имеет объективный характер. Результат патологоанатомического исследования объективен, но это объективное не используется как основа, из которой выводится представление врачей о болезни еще живого пациента. Врачи не умеют ставить прижизненные диагнозы, используя объективный источник информации, представляющий собой патологоанатомическое исследование. Такое неумение, сопровождаемое неспособностью сопоставить прижизненный диагноз с диагнозом от патологоанатома, приводит к ошибкам во врачебных диагнозах, составляющих примерно 10-20%.
Когда врачи-терапевты лечат больных, врачи-терапевты не могут свое представление о болезнях сообразовать с объективным, обнаруживаемым в ходе патологоанатомического вскрытия.
Диагнозы, которые ставят врачи, и болезни, от которых лечат врачи, суть не настоящие элементы мира, поскольку они опровергаются диагнозами и болезнями, становящимися известными патологоанатомам после вскрытия. Первоначально отсутствует точная правдивая информация об объекте (в том числе, о болезни). Отсутствие правдивой информации о болезни подтверждается патологоанатомами.
Врачи лечат не от тех болезней, которые имеются у пациентов, а от тех болезней, которые отразились в головах врачей. То, что врачи называют болезнью и от чего лечат, есть умственные абстракции. Практика показывает, что в 10-20% случаев абстракции значительно отличаются от реальности.
В 1969 году издана книга «Ленин как философ». Один из соавторов, профессор философии Подосетник В.М., в указанной книге написал: «Если субъект познания «свободен» от объекта и может по своему усмотрению, не считаясь с действительностью, создавать символы, знаки и оперировать ими, то это неизбежно разгораживает субъект и объект, ведет к потере объективности научного познания».
Если написанное Подосетником приложить к врачебной деятельности, то получится: если врач считает себя свободным от объективного диагноза, который будет поставлен патологоанатомом после вскрытия, если врач не пытается поставленный им прижизненный диагноз сравнить с диагнозом от патологоанатома, если врач создает в своей голове представление о болезни, не считаясь с диагнозом от патологоанатома, то это неизбежно разгораживает врача и болезнь. Перед врачом стоит выбор: или стремиться к объективности и добиваться объективности посредством приведения прижизненного диагноза в соответствие с диагнозом от патологоанатома, или согласится с потерей объективности (т.е. признать прижизненный диагноз необъективным символом).
Перед врачом стоит выбор: или поставленный им диагноз сообразовать с объективным диагнозом от патологоанатома, или признать сообразование невозможным, и из невозможности сообразования сделать вывод о потере объективности.
Какой вывод можно сделать из вышеуказанного? Нет сомнений в том, что врач желает сообразовать поставленный им прижизненный диагноз с патологоанатомическим диагнозом (поскольку последний имеет высокую степень объективности). С абстрактной точки зрения, врачи-терапевты должны устранять расхождение между поставленными ими диагнозами и диагнозами от патологоанатомов (чтобы произошло приближение диагнозов, сообразование диагнозов). С практической точки зрения, такое приближение невозможно. Возникшее желание приблизить диагноз от терапевта к диагнозу от патологоанатома нельзя объявлять осуществимым побуждением. Нельзя требовать от врачей, чтобы они руководствовались указанным желанием.
Наш современник, Владимир Николаевич Игнатович, в книге «Введение в диалектико-материалистическое естествознание» написал: «В содержании теории какого-либо явления (объекта) не должно быть иного содержания, кроме того, что имеется в самом явлении (объекте)».
Можно изучить естественнонаучную или медицинскую теорию и понять содержание теории. Что нужно сделать для выявления чего-то лишнего в теории, по сравнению с объективной реальностью, или для выявления того, что в содержании теории чего-то не хватает? Нужно сопоставить содержание теории с содержанием объекта. Но Игнатович не сообщает читателям своих книг, каким образом читатели смогут установить содержание природного явления, чтобы затем сопоставить два содержания и убедится в том, что в содержании теории нет иного содержания, кроме того, что имеется в самом природном явлении. Игнатович не предоставил читателям книги инструкцию о том, как читатели могут достигнуть цели, указанной Игнатовичем. Когда Игнатович пишет философские слова, то в его философскую голову не приходит мысль, что у прочитавшего его книгу может появиться желание на практике осуществить то, что написано в книге. Игнатович не догадывается, что им написанное должно быть не догмой, а руководством к действию.
Когда выдвигается требования: привести содержание прижизненного диагноза в соответствие с содержанием патологоанатомического диагноза, или привести содержание теории в соответствие с содержанием объективной реальности, — то такие требования должны сопровождаться инструкцией о том, как узнать содержание сопоставляемого. Если нет инструкции, то тогда можно заявить о том, что выдвигающий требования является слабоумным волюнтаристом.
В 1920-е годы во многих странах использовались установки для преобразования газообразного воздуха в жидкий кислород, жидкий азот, жидкий углекислый газ, и т.п. Коэффициент полезного действия поршневых ожижителей воздуха был крайне низким, в 6-7 раз меньше предписываемого теорией. Джон Уильям Стратт, известный также как Рейли, разработал схему ожижителя воздуха роторного (турбинного) типа, обещавшего высокий кпд. В 1930 году в Германии построен первый в истории техники турбинный ожижитель воздуха, в соответствии с замыслом Рейли. Петр Леонидович Капица изучил работу этого ожижителя, и измерил коэффициент полезного действия, оказавшегося равным 0,6. Недостаточно высокий кпд подтолкнул Капицу к мысли, что конструкция немецкого ожижителя не учитывает близость свойств сжатого воздуха к свойствам жидкости (немецкий ожижитель рассчитывался исходя из близости свойств сжатого воздуха к свойствам водяного пара, используемого в паровых машинах). Для достижения более высокого коэффициента полезного действия, конструкция ожижителя должна представлять собой компромисс между водяной и паровой турбиной. За два года, с 1936 по 1938 годы, под руководством П.Л.Капицы построен экспериментальный ожижитель, ротор которого значительно отличался от ротора немецкого ожижителя. За счет более оптимальной формы ротора, коэффициент полезного действия возрос до 0,8. В 1943 году в подмосковной Балашихе запущена промышленная турбокислородная установка, снабжавшая сжиженным кислородом металлургический комбинат.
Перед началом исследовательско-конструкторской работы Капица не знал в точности, насколько свойства сжатого газа близки к свойствам жидкости, и это выяснялось методом проб и ошибок, то есть созданием роторов различной формы и практической проверки работоспособности образцов ожижителя. С 1936 года по 1938 год в лаборатории Капицы были изготовлены полсотни экспериментальных образцов, и почти все из них не обеспечивали требуемый коэффициент полезного действия. Рассматривая глазами и исследуя при помощи научных приборов неудачные образцы, Капица собирал некоторые сведения об имеющихся образцах роторных ожижителях воздуха. Но собранных сведений было недостаточно для понимания того, какие изменения необходимо внести в чертежи, чтобы образец имел правильную конструкцию и высокий кпд. Капица осознавал, что конкретный неудачный образец ожижителя воздуха имеет объективный конструктивный дефект, но собранные сведения не указывали, в чем заключается дефект. Причина неудач состояла в том, что Капица обладал не полной информацией о происходящем внутри роторного ожижителя воздуха. Капица замечал кукиш, который ему показывало неизвестное. Капица отвечал на кукиш тем, что наугад вносил изменения в чертежи. Капиц не обладал способностью из осмотра глазами неудачного ротора, выводить представление о том, какую форму должен иметь удачный ротор без дефекта. Почти все вносимые в чертежи изменения оказались ошибочными. Мышление Капицы было оторвано от причин, вызывающих низкий кпд, и поэтому Капица совершил множество ошибок при разработке чертежей, по которым создавались образцы роторного ожижителя воздуха. Капица действовал согласно философскому рассуждению Подосетника (Капица не считался с объективными свойствами сжатого воздуха, что доказывается ошибками). После того, как были исчерпаны все ошибки, Капица создал неошибочный чертеж. В исследовательской работе Капицы проявился один из законов Мерфи: сначала человек исчерпает все возможные глупости, и только после этого у него получается что-то толковое.
После изготовления работоспособного образца ожижителя воздуха с высоким кпд стало очевидным, что чертеж ожижителя соответствует свойствам сжатого воздуха, и они были вычислены на основании последнего чертежа. Петр Леонидович Капица не приспосабливал (не сообразовывал) конструкцию ожижителя к свойствам сжатого воздуха, так как в ходе конструирования Капице не были известны свойства сжатого воздуха. По причине неизвестности, представления Капицы об изменениях, которые необходимо внести в чертежи, не были производны от объективных свойств сжатого воздуха. Не были производны, но изменения в последнем чертеже соответствовали свойствам сжатого воздуха.
Эксперименты (над образцами ожижителей воздуха) показывали Капице ошибочные направления в познании, и при этом эксперименты не показывали правильное направление. Когда факты указывают на ошибочность теоретического представления, изображающего какой-либо фрагмент окружающего мира, то показания органов чувств в ходе обозревания фактов, указавших на ошибочность, не способны сообщить о том, каково должно быть содержание правильного теоретического представления.
Фридрих Энгельс в своих философских книгах требовал, чтобы знание выводилось из объективных фактов, и в этом Энгельс видел гарантию соответствия между содержанием фактов и содержанием знания. Это требование сформулировано, в частности, в книге «Анти-Дюринг», в которой Энгельс написал о Евгении Дюринге: «Речь идет у него о принципах, выведенных из мышления, а не из внешнего мира, о формальных принципах, которые должны применяться к природе... Но откуда берет мышление эти принципы? Из самого себя? Нет, ибо сам г-н Дюринг говорит: область чисто идеального ограничивается логическими схемами и математическими формами (последнее, как мы увидим, вдобавок неверно). Но ведь логические схемы могут относиться только к формам мышления, здесь же речь идет именно о формах бытия, о формах внешнего мира, а эти формы мышление никогда не может черпать и выводить из самого себя, а только из внешнего мира».
Был ли известен Капице такой фрагмент внешнего мира, как свойства сжатого воздуха? Не известен, в начале исследовательско-конструкторской работы. По причине неизвестности, Капица не мог выводить знание о правильной конструкции ротора из внешнего мира. Капица по уважительным причинам не мог выводить знание из внешнего мира, но Капица умел выводить знание о вносимых в чертежи изменения из своего мышления. Капица разрешил своему мышлению черпать знание из самого себя.
Знание производится человеческим мышлением, и при этом необходимо, чтобы знание совпадало с объективной реальностью, по своему содержанию. Чтобы эта цель была достигнута, Ф.Энгельс требовал соблюдать условие: знание необходимо черпать из действительности, из внешнего мира. Капица достиг цели (знание Капицы о свойствах сжатого воздуха, выявленное на основании анализа последнего чертежа ожижителя воздуха с высоким кпд, соответствовало действительности), но эта цель была достигнута отнюдь не путем почерпывания знания из действительности (поскольку на протяжении длительного времени действительность не была известна Капице).
Капица не смог совершать научно-исследовательскую работу так, как требовал Энгельс. Капица нарушил запреты, сформулированные Энгельсом.
Правильно, когда выдвигаются требования: врач при постановке диагноза должен сообразовываться с объективной реальностью, ученый при разработке естественнонаучной теории должен сообразовывать теорию с объективной реальностью, изобретатель при разработке какой-либо конструкции должен сообразовывать ее с объективной реальностью. Но при этом нельзя упускать из вида, что объективная реальность должна быть известна врачу, ученому, изобретателю. Когда же объективная реальность неизвестна, то является бессмысленным требование производить сообразование.
У исследования окружающего мира имеется первоначальный этап и завершающий этап. Для врачей завершающим этапом является сопоставление диагноза от патологоанатома с прижизненным диагнозом. Для Капицы заключительным этапом было достижение высокого кпд и знание о свойствах сжатого воздуха (знание свойств выведено из чертежей ожижителя имеющего высокий кпд). Требование Энгельса о черпании знаний из окружающего мира (мира, ставшего известного Капице на завершающем этапе), не могло быть реализовано Капицей на первоначальном этапе. Знание о диагнозе очень легко почерпнуть из протоколов патологоанатомов (протоколы завершают медицинское исследование, и написанное в протоколах является объективным описанием реального), но пациенты не заинтересованы в легком черпании знания из того, что появляется на завершающем этапе.
Врачи испытывают трудности с черпанием знаний из фрагмента объективной реальности, проявляющегося на завершающем этапе. Похоже, такие трудности прошли мимо внимания Энгельса.
Готфрид Лейбниц исследовал процесс прохождения световых лучей через оптические линзы, призмы, другие оптические устройства. Лейбницу было известно, под каким углом луч входит в прозрачное неоднородное вещество, и под каким углом преломленный луч выходит. Лейбниц знал траекторию луча до вхождения луча в вещество и траекторию луча после выхода из вещества. Но Лейбниц не знал траекторию внутри прозрачного неоднородного вещества, поскольку траектория не видна глазами. Органы чувств не могли сообщить информацию о траектории, и в такой ситуации Лейбниц призвал на помощь умственные способности. Поразмыслив над проблемой, Лейбниц заявил, что световой луч внутри прозрачных неоднородных веществ проходит по траектории наименьшего сопротивления. Где лучу легче проходить, там луч и проходит. В 1682 году Лейбниц опубликовал оптико-математическую формулу, по которой вычисляется траектория.
Незадолго до этого Пьер Ферма проводил аналогичные исследования по преломлению световых лучей при прохождении через прозрачные вещества. Ферма не смог при помощи органов чувств почерпнуть из объективной реальности информацию о траектории, поскольку траектория не видима. Ферма воспользовался некоторыми физическими формулами, которые подсказали исследователю, что луч ориентируется на временную продолжительность движения. Луч выбирает траекторию, требующую наименьшего времени для прохождения через прозрачное неоднородное вещество. В 1662 году Ферма опубликовал оптико-математическую формулу, по которой вычисляется траектория.
В 1744 году Пьер Мопертюи предложил более сложную формулу для вычисления траектории. Согласно формуле Мопертюи, траектория соответствует принципу наименьшего действия, т.е. при движении по траектории достигает минимального значения произведение скорости луча и пройденного лучом пути внутри прозрачного вещества. Мопертюи не мог проверить свою формулу на соответствие действительности, так как он не видел действительную траекторию.
Лейбниц, Ферма, Мопертюи опубликовали отличающиеся друг от друга формулы, которые указывали различные траектории движения световых лучей внутри одинаковых оптических устройств. Лейбниц, Ферма, Мопертюи по-разному мысленно представляли то, что не воздействует на органы чувств, и различие означает, что представления создавалось без учета реального состояния окружающего мира (и после разработки мысленных представлении, при жизни указанных исследователей, не произошло сопоставление представления и объективной реальности, из-за неизвестности реальности, из-за невоздействия объективной реальности на органы чувств).
Лейбниц, Ферма, Мопертюи действовали примерно так, как описывал профессор философии Подосетник. Указанные естествоиспытатели не видели действительное и были свободны от действительности, и они по своему усмотрению, не считаясь с действительностью, создавать символы, описывающие считаемое действительным.
Лейбниц, Ферма, Мопертюи при помощи глаз и различных инструментов измеряли угол, под которым световой луч выходит из линзы или призмы. При этом утверждалось, что невидимая траектория внутри линзы оставляет видимый след, и этот след представляет собой тот или иной угол выхода светового луча из линзы; той или иной угол зависит от той или иной траектории. Невидимое оставляет видимый след. Или, выражаясь более сложно, траектория внутри прозрачного предмета, знание о которой нельзя считать объективно-верным, оставляет след в виде угла, и знание об угле является объективно-верным.
Для того, чтобы ориентироваться на объективную реальность при получении знания (при разработке оптических формул), необходимо воспринимать глазами или иными органами чувств объективную реальность. Однако Лейбниц, Ферма, Мопертюи были лишены возможности наблюдать глазами объективную траекторию; поэтому указанные исследователи вступили в противоречие с требованиями Энгельса и не черпали знание из объективной реальности.
По сути дела, требования Ф.Энгельса представляют собой перефразированные требования Френсиса Бэкона: «Разум должен следовать природе самих вещей и не пытаться действовать самостоятельно, в отрыве от вещей».
Лейбницу, Ферма, Мопертюи не была известна такая вещь, как объективная траектория, и разум исследователей не мог руководствоваться упомянутой вещью. Лейбниц, Ферма, Мопертюи были вынуждены действовать в отрыве от вещи. Органы чувств воздвигли перегородку, препятствующую черпанию знания из объективной реальности; Лейбниц, Ферма, Мопертюи обошли перегородку посредством того, что разрешили мышлению из самого себя выводить формулы, указывающие три различные траектории (хотя реальная траектория является единственной и реальный луч света не может проходить по трем траекториям). Мысли, бродившие в головах, не были связаны с таким внешним обстоятельством, как реальная траектория движения луча света внутри прозрачных оптических устройств; другими словами, мысли были независимы и оторваны от невидимой реальной траектории. В тех случаях, когда объективная реальность воздействует на органы чувств, исследователи черпают знание об объективной реальности из показаний органов чувств. В тех случаях, когда объективная реальность не воздействует на органы чувств, исследователи разрешают мышлению из самого себя черпать знание об объективном мире. Существование объективной траектории не сопровождалось появлением ощущений, указывающих, какова траектория, и Лейбниц, Ферма, Мопертюи призвали на помощь мышление, чтобы мышление проинформировало о траектории.
Профессор философии Подосетник В.М. не совсем правильно расставил акценты. Подосетник представил дело так, как будто бы субъект познания создает условные символы, оперирует ими, и это влечет то, что субъект сам себя изолирует от действительности и не считается с действительностью. Но на самом деле, во многих случаях имеется совсем иная последовательность событий: действительность сама себя изолирует от субъекта, действительность скрывается от субъекта, из неизвестной действительности субъект не в состоянии почерпнуть знание, субъект не может руководствоваться неизвестной действительностью, и в таких условиях субъект познания вынужден создавать условные символы и ими руководствоваться. Почти всегда субъекту необходимо чем-то руководствоваться, и если объективный мир не может сыграть роль руководителя, то тогда субъект из собственного мышления черпает какие-либо представления, и они становятся эрзацами-руководителями. Объективная траектория скрывалась от Лейбница, Ферма, Мопертюи, и сокрытое было заменено формулами. Поскольку формулы не проверялись Лейбницем, Ферма, Мопертюи на соответствие действительности, то формулы должны считаться условными символами.
Нужно пожалеть субъекта познания, которому неизвестна скрывающаяся объективная реальность (и который не в состоянии считаться с руководящей ролью объективной реальности, за что порицаем философом Подосетником В.М.), и из жалости разрешить субъекту познания руководствоваться условными символами.
«Когда Дарвин говорит о естественном отборе, — писал Фридрих Энгельс в книге «Анти-Дюринг», — то он отвлекается от тех причин, которые вызвали изменения в особях, и рассуждает о том, каким образом индивидуальные уклонения постепенно становятся признаками вида или подвида. Для Дарвина важно не столько найти эти причины, — которые до сих пор частью вовсе не известны, частью же могут быть указаны лишь в самых общих чертах, — сколько ту форму, в которой их результаты оседают. …он пренебрег вопросом о причинах повторяющихся индивидуальных изменений ради вопроса о форме, в которой они становятся всеобщими, — это недостаток, который Дарвин разделяет с большинством людей, делающих действительный шаг вперед в науке».
Энгельс простил Дарвину то, что он не смог из объективно существующих причин, вызывающих изменения в особях, почерпнуть знание о причинах. Подосетник мог бы взять пример с Энгельса, простить исследователям их неспособность считаться с объективной реальностью, неспособность получать знание из скрывающейся объективной реальности, способность получать знание из мысленных символов.
Герцен наверняка знал об исследованиях Лейбница, Ферма, Мопертюи, и Герцен выразился в том смысле, что показания органов чувств являются ограниченными, и показания органов чувств нуждаются в том, чтобы к ним добавлялось исходящее из мышления. В сочинении «Письма об изучении природы» Александр Иванович Герцен написал: «Логический процесс есть единственное средство человеческого понимания; природа не заключает в себе всего смысла своего — в этом ее отличительный характер; именно мышление и дополняет его».
Из истории семнадцатого века известно, что эмпирические факты стараются скрыть от людей информацию, содержащуюся внутри фактов, что черпание знаний из внешнего мира (при помощи органов чувств) представляет собой труднейшую, иногда невыполнимую работу. Флорентийский граф нанял землекопов и механиков, чтобы они вырыли глубокий колодец и установили вверху колодца насос, для выкачивания воды. Но вода не шла из насоса. Граф заменил один насос другим, заменил механиков, но результат оставался прежним — насосы не могли выкачать воду из глубокого колодца. Пригласили известного тогда ученого Галилео Галилея. Галилей был хорошо знаком с насосами и понимал сущность их функционирования: внутри цилиндра двигается поршень, поршень создает пустоту, природа боится пустоты, и стремление природы устранить пустоту приводит к вхождению воды внутрь цилиндра. Однако вода в насосе, для осмотра которого был приглашен Галилей, не подчинялась традиционным правилам и вода не стремилась заполнить пустоту. Если Галилей разработал бы объяснение, указывающую на причину отсутствия стремления воды заполнить пустоту, создаваемую поршнем в цилиндре, то знание причины помогло бы решить проблему. Но Галилей не смог разработать объяснение, и ограничился описанием условий, отличающих конкретных случай от ранее наблюдаемых случаев: раньше вода в колодцах залегала выше, на расстоянии менее 18 флорентийских локтей от насоса, вода стремилась устранить пустоту, создаваемую насосом, и вода поднималась к насосу; но в данном случае вода находится на 18 флорентийских локтей глубже насоса, вода прекратила бояться пустоты, вода не стремится устранить пустоту; вода двигается по трубе до высоты 17 локтей от уровня воды, но не поднимается на уровень насоса. Граф и Галилей обнаружили факт, который ранее никто не обнаруживал, но этот факт не получил объяснение (если не считать объяснением подробное описание впервые выявленных отличий от аналогичных фактов). Через несколько лет было разработано объяснение, включающее в себя фактор, не воздействующий на органы чувств: при неглубоком колодце вода стремиться устранить пустоту, создаваемую насосом, за счет силы атмосферного давления (не воспринимаемого человеческими органами чувств), подталкивающей снизу столб воды, находящийся в подключенной к насосу трубе, и атмосферное давление заталкивает воду внутрь насоса; при глубоком залегании воды силы атмосферного давления хватает только на то, чтобы снизу подтолкнуть воду в трубе до уровня 17 флорентийских локтей, но у атмосферного давления не хватает силы подтолкнуть воду на уровень выше 17 флорентийских локтей, и вода зависает в трубе, не доходя до насоса, в результате пустота внутри насоса оказывается не устраненной. Насос не может поднять воду из глубокого колодца, потому что поднимающийся по трубе столб воды имеет вес больший, чем вес атмосферного воздуха, который снизу подталкивает воду к насосу. До того момента времени, когда Галилео Галилей столкнулся с проблемой невозможности выкачать воду из глубокого колодца, человечество не встречалось с атмосферным давлением (по причине отсутствия органов чувств, реагирующих на давление атмосферного воздуха). Галилео Галилею были известны фактические условия, связанные с глубиной колодца, при которых вода успешно стремиться устранить пустоту, и условия, при которых вода не устраняет пустоту. Но наблюдаемые факты не могли подсказать Галилею, какова причина и как можно преодолеть проблему. В научной деятельности Галилея проявилось то, о чем философствовал Подосетник (объект и субъект оказались разгороженными, если под объектом подразумевать объективное атмосферное давление). Если бы факты имели свойство навязывать свое содержание людям, то тогда факты подсказали бы Галилею наличие связи между величиной атмосферного давления и способностью насоса качать воду из колодца. Но объективные факты ничего не подсказали Галилею, следовательно, факты не навязывают своего содержания. Источник знания, представляющий собой объективные факты, не привел к тому, чтобы Галилей почерпнул знание из объективного источника. Галилей не смог сделать свои размышления производными от объективной реальности (от атмосферного давления).