1. Предпосылки формирования казачества, связанные с состоянием русского средневекового общества, были весьма многообразны.

Стремление жителей южных окраин России в конце XV - XVII вв. к плодородным землям Юга было связано с неблагоприятным для земледелия перемещением земледелия из лесостепных районов Поднепровья в леса Северо-Восточной Руси. Оно происходило в XII-XIV вв. под воздействием половецких набегов, а затем - ордынских "ратей". С середины XV в. в русских землях стала ощущаться нехватка пригодных для хлебопашества земель. Конечно, в конце XV и в XVI вв. не могло и идти речи о заведении пашни на придонских черноземах, где существовала постоянная военная опасность. Но, несмотря на невозможность земледельческих занятий, Дон привлекал население русских окраин благоприятными условиями для разных промыслов - охотничьего, рыболовного и бортного.

Социальное развитие России, обострение социальных конфликтов на протяжении XVI-XVII вв. по-разному воздействовало на процесс складывания казачьих сообществ у юго-восточных границ России.

Так, вся первая половина XVI в. вплоть до 60-х гг. - относительно благоприятное время для хозяйственного развития страны по сравнению с более поздним периодом, и вряд ли можно говорить о социальных предпосылках ухода низших слоев населения России на казачьи реки в таких масштабах, как это стало с конца XVI в. и в XVII в.

В последней четверти XVI в. уже обозначились стимулы для ухода на Дон и другие казачьи реки русских крестьян и холопов, связанные с усилением феодального гнета. Рост поместного землевладения вел за собой распространение барщины как наиболее тяжелой формы крепостнической эксплуатации. Ливонская война, длившаяся 25 лет, вызвала рост налогового бремени. Сказывались также последствия опричных репрессий и крымских нападений, а также разного рода стихийных бедствий и неурожаев. Не случайно к концу царствования Ивана Грозного и при царе Федоре Ивановиче происходило "запустение" Центра и Северо-Запада - самых развитых регионов страны. Именно в конце XVI в. был заметен рост рядов казачества, особенно на Дону.

После Смуты начала XVII в. происходило возрождение и постепенное упрочение феодального государства и крепостнических порядков. Увеличивались сроки сыска крестьян: в 1634-1635 гг. - до 10 лет для беглых, в 1641 г. - 10 лет для беглых и 15 - для вывезенных. Возрос и налоговый гнет. Все это усиливало значимость социальных предпосылок для бегства на казачьи реки крестьян и холопов, что позволяло казачеству пополнять свои потери в людях.

Наконец, с наибольшей силой социальный фактор бегства проявился во второй половине XVII в., когда Соборным уложением 1649 г. завершился процесс юридического оформления крепостного права и в пределах Засечной черты сложилась эффективная система сыска беглых.

Имелись и политические факторы ухода части населения за пределы засечных черт России. Объединение русских земель вокруг Москвы, завершившееся при Иване III и Василии III, имело в качестве одного из своих последствий установление деспотического самодержавства и всеобщей несвободы. Уходил в прошлое существовавший в удельную эпоху принцип вольности службы сюзерену-князю. Служба становилась обязательной, а ее оставление приравнивалось к измене. Не случайно князь А.М. Курбский в своем третьем послании Ивану Грозному упрекал его в том, что он заставлял себе "поневоле крест целовать". Такие порядки устраивали далеко не всех. Имело место немало попыток бегства из страны, не всегда удачных.

Мотивы бегства из страны бояр и служилых людей были самые разные, но один из них - неудовлетворенность тем несвободным состоянием, которое они имели на родине. Конечно, далеко не все испытывали такое чувство; напротив, большинство вполне мирилось со своим состоянием. Но те, кто не мирился с ним, покидали страну, а Дон и другие казачьи реки были тем местом, где они находили вольность, к которой так стремились. Поэтому источники свидетельствуют о том, что в рядах казачества находилось немало атаманов и рядовых казаков - выходцев из дворян и служилых людей, причем нередко у них сохранялись поместья во внутренних уездах России.

Имелись, наконец, международные предпосылки. Распад Орды и возрастание силы Великого княжества Московского, а затем ликвидация власти Большой Орды хана Ахмета над русскими землями в 1480 г. создавали благоприятные условия для стабилизации формировавшихся казачьих сообществ. Международные отношения, складывавшиеся на Дону и Северном Кавказе с последней четверти XV в., благоприятствовали казакам, поскольку в условиях развертывавшейся после занятия турками Азова в 1476 г. экспансии Османской империи и Крыма русские власти оказывали поддержку казакам как силе, ей противостоящей.

2. Происхождение казачества

Существует множество теорий возникновения казачества:

1. Восточная гипотеза.

По мнению В. Шамбарова, Л. Гумилёва и др. историков, казачество возникло путём слияния касогов и бродников после монголо-татарского нашествия.

Касоги (касахи, касаки) – древний черкесский народ, заселявший территорию нижней Кубани в X–XIV веках.

Бродники – народ тюркско-славянского происхождения, сформировавшийся в низовьях Дона в XII-м веке (тогда приграничный район Киевской Руси.

О времени возникновения донских казаков до сих пор среди историков нет единой точки зрения. Так Н.С. Коршиков и В.Н. Королёв считают, что «кроме широко распространённой точки зрения о происхождении казаков от русских беглых людей и промышленников, существуют в качестве гипотез и иные точки зрения. По мнению Р.Г. Скрынникова, например, первоначальные казачьи общины, состояли из татар, к которым присоединялись затем русские элементы. Л.Н. Гумилёв предлагал вести донских казаков от хазар, которые, смешавшись со славянами, составили бродников, являвшихся не только предшественниками казаков, но и прямыми их предками. Все больше специалистов склоняются к тому, что истоки донского казачества следует видеть в древнем славянском населении, которое согласно археологическим открытиям последних десятилетий, существовало на Дону в VIII–XV вв.»

Монголы лояльно относились к сохранению подданными своих религий, в том числе и людьми, входившими в их войсковые подразделения. Существовало также Сарайско-Подонское епископство, которое позволило казакам сохранить свою идентификацию.

После раскола Золотой орды оставшиеся и на её территории казаки сохранили войсковую организацию, но при этом оказались в полной независимости и от осколков былой империи – Ногайская орда и Крымское ханство; и от появившегося на Руси Московского государства.

В польских хрониках первое упоминание о казаках относится к 1493 г., когда черкасский воевода Богдан Федорович Глинский, по прозвищу «Мамай», сформировав в Черкассах пограничные казачьи отряды, захватил турецкую крепость Очаков.

Французский этнограф Арнольд ван Геннеп в книге «Traite des nationalites» (1923) высказывал мысль, что казаков следует считать отдельной от украинцев нацией, поскольку казаки, вероятно, вообще не славяне, а византинизованные и христианизованные турки.

2. Славянская гипотеза

По другим точкам зрения казаки изначально были выходцами из славян. Так украинский политик и историк В.М. Литвин в своём трёхтомнике «История Украины» высказал мнение что первые украинские казаки были славянами.

По его исследованиям, источники говорят о существовании казаков в Крыму ещё в конце XIII ст. В первых упоминаниях тюркское слово «казак» означало «охранник» или наоборот – «разбойник». Также – «свободный человек», «изгнанник», «авантюрист», «бродяга», «защитник неба». Это слово часто обозначало свободных, «ничейных» людей, которые промышляли с оружием. В частности, согласно старорусским былинам, относящимся ко времени правления Владимира Великого, богатырь Илья Муромец называется «старыя козак». Именно в этом значении оно и закрепилось за казаками

Первые воспоминания о таких казаках датируются 1489 годом. Во время похода польского короля Яна-Альбрехта на татар дорогу его войску на Подолье указывали казаки-христиане. В том же году отряды атаманов Василия Жилы, Богдана и Голубца напали на Таванскую переправу в низовье Днепра и, разогнав татарскую стражу, ограбили купцов. Впоследствии, жалобы хана на казацкие нападения становятся регулярными. По мнению Литвина, учитывая как привычно это обозначение употребляется в документах того времени, можно считать, что казаки-русичи были известны не одно десятилетие, по крайней мере, с середины XV столетия. Учитывая что свидетельство феномена украинского казачества локализовалось на территории так называемого «Дикого Поля», то возможно, что своих соседей из тюркоязычной (преимущественно татарской) среды украинские казаки заимствовали не только название, но и немало других слов, примет внешности, организации и тактики, ментальности. Литвин В. считает, что и в этническом составе казачества определённое место занимает татарский элемент.

3. Демократические республики, созданные казачеством на Юге России в XVI-XVII вв., отличались от республик русского Северо-Запада с центрами в г. Новгород и Псков. В последних велика была роль боярской аристократии, а в вечевых собраниях могли участвовать только жители главных городов, но не "пригородов" всей обширной Новгородской земли и небольшой Псковской земли.

Демократическое устройство казачьих сообществ явилось результатом исторической самодеятельности коллективов людей, различных по этническому и социальному происхождению, по имущественному положению. Однако их довольно долгое время объединяло господствующее представление о равенстве между собой, и когда правительство пыталось в 1592 г. дать "самым лучшим атаманом" лучшее сукно, то казаки воспротивились этому и "говорили, что у них больших нет никого, все ровны".

Демократическое устройство, базирующееся на таких представлениях, могло существовать лишь при отсутствии острых антагонизмов в казачьей среде, так как системных и правовых механизмов защиты казачья демократия не выработала. Поэтому, когда после принятия Соборного уложения 1649 г. усилился приток беглых в казачьи городки и увеличилось в этой связи количество казачьей голытьбы, казачья демократия, особенно на Дону, вступила в полосу своего кризиса.

Войсковое право казачества в XVI-XVII вв. исходило из обычая и было неписанным. Оно отличалось суровостью даже по сравнению с русским правом XVI-XVII вв. Как отмечал Г. Котошихин, "кого лучитца им [донским казакам - ред.] казнити за воровство, или за иные дела, и не за крепкую службу, и тех людей, посадя на площади, или на поли, из луков или ис пищалей розстреливают сами"; нередко приговоренным "надевали мешки, которые наполняли песком и каменьями и так бросали в воду". За незначительные проступки на казака временно налагалась "пеня" и он лишался некоторых прав, например, ходить в организованные войском походы на суше и на море. Войсковое право было одним из самых важных признаков суверенитета казачества в XVII в. и одним из средств регулирования отношений в казачьей среде.

Судебные решения принимались казачьим кругом, высшим судебным органом являлся Войсковой круг. Расправа по принятому решению чаще всего производилась немедленно.

4. Казачьи государственные образования на Дону и Северном Кавказе, сложившиеся в течение XVI века как своеобразные демократические республики, ориентировались на развитие тесных взаимоотношений с Россией. Это определялось потребностями как царской власти, так и казачества. Для казаков особое значение имела экономическая и внешнеполитическая поддержка Москвы, равно как и возможность ездить на Русь для торговли, свиданий с родными и на богомолье. Русское правительство было заинтересовано в казаках, чья служба имела большое значение в борьбе с Крымом и Турцией, в закреплении на Северном Кавказе.

Первые сведения об отношениях казачества и русских властей относятся к середине XVI века, когда донские казаки участвовали вместе с русскими войсками в борьбе за Казань в 1552 году, во взятии Астрахани ( 1556 год), в походах на Крым.

К 1570-1571 годам относятся первые из дошедших до нас царских грамот донским казакам. Более регулярными отношения стали в конце века, когда на Дон посылалось несколько царских грамот. При этом казаки сохраняли полную самостоятельность. Они лишь получали от правительства конкретные поручения, чаще всего - проводы и встречи русских и турецких посольств, проведение разведки и т.п. Лишь в 1592 году правительство попыталось подчинить казаков и дать им в “головы” сына боярского Петра Хрущова, но казаки не приянли его.

В годы русской Смуты начала XVII века донские и терские казаки активно участвовали в борьбе, развернувшейся в России. Они поддерживали Лжедмитрия I и Лжедмитрия II, видя в них законных государей. После гибели последнего часть казачьих отрядов ушла на Дон, часть осталась под Москвой, а часть соединилась с ополчением К. Минина и Д. Пожарского и участвовала в освобождении столицы в 1612 году. В 1613 году представители донского казачества поддержали на избирательном Земском соборе кандидатуру Михаила Романова. Избрание его на престол осуществилось в значительной мере благодаря казакам.

Это обстоятельство предопределило благожелательное отношение русских властей к донским казакам в первые годы после Смуты. В Москве рассчитывали, что такое отношение поможет сделать связи с Доном прочными и постоянными, а казаков превратить в инструмент своей политики в регионе. Правительство прислало на Дон в 1614 году царское знамя, а в 1615 году – грамоту, в которой казакам разрешались свободные поездки в русские города и уезды и предоставлялось право беспошлинной торговли, а также содержалось обещание “жаловать” их за службу. В своих интересах оно всячески ускоряло процесс объединения всех донских казаков в единое войско Донское, завершившийся во втором десятилетии XVII века. Это позволяло поставить казачью вольницу под контроль лояльных Москве атаманов, уменьшить опасность смут и воровства с ее стороны и направить на выполнение боевых задач, ставившихся правительством перед донскими казаками. Что касается внутреннего управления, то войско сохраняло полную самостоятельность и свое традиционное республиканское устройство. Казаки имели право внешних сношений и невыдачи беглых, хотя последнее и не признавалось русскими властями.

Столь же благоприятной была политика русских властей после Смуты по отношению к немногочисленному казачеству на Тереке, которое за выполнение отдельных поручений стало, как и в XVI веке получать царское жалованье.

5. Отношения войска Донского и Москвы в XVII веке характеризовались наличием ряда существенных признаков сюзернитета-вассалитета, установившегося между русским государем и донскими казаками: существованием взаимной договоренности - о службе казаков, с одной стороны, и о жалованье и льготах казакам от правительства, с другой; покровительство России над Доном; наличие на Дону царского знамени.

Вассалом выступало войско Донское, сложившееся как объединение всего донского казачества после Смуты. Сюзеренитет-вассалитет позволял ему в одно и то же время и поддерживать тесные отношения с русским правительством, пользуясь его поддержкой, и иметь свободу, невиданную еще где-либо на русской земле, за исключением казачьих сообществ на других реках – Тереке и Яике.

Однако уже в 20-х годах XVII века правительство почувствовало, насколько серьезно противоречила его политическим интересам самостоятельность войска Донского. Ведя активные боевые действия на суше и на море против Азова, Крыма и Турции, казаки совершенно не склонны были учитывать ни характера русско-крымских и русско-турецких отношений того времени, ни тех задач, которые ставились русскими властями на международной арене. Никакие меры воздействия на войско Донское не помогали: ни увещевания в царских грамотах с напоминанием о том, как плохо было казакам “ при прежних государях московских, а особенно при царе Борисе”, ни угрозы отлучения от церкви, ни даже арест в 1625 году в Москве атамана зимовой станицы Алексея Старого и пяти казаков и ссылка их на Белоозеро.

Нападения казаков на Турцию и Крым продолжались в течение всех 20-х годов. Они серьезно осложняли отношения России с этими государствами и создавали определенные помехи на пути решения главной внешнеполитической проблемы, стоявшей перед Россией после Смуты – возвращения Смоленска и западных земель, отторгнутых в 1618 году Речью Посполитой.

Особенно резко стали обостряться отношения между Москвой и войском Донским с 1629 года, накануне войны России с Польшей. В царской грамоте на Дон от 6 октября казаки названы даже как “злодеи, враги креста Христова” и выдвинуто невиданное ранее требование выдачи казаков-участников похода на Крым. Это предопределило кризис во взаимоотношениях войска и русского правительства в 1630-1632 годах, который был относительно быстро преодолен, поскольку обе стороны быстро убедились в обоюдной невыгодности разрыва сложившихся связей. Восстановленное благожелательное отношение центральной власти к войску явилось одним из важных факторов, способствовавшихвзятию казаками Азова в 1637 году и осадному сидению в нем до 1642 года, что выявило вновь противоречия в отношениях центральной власти и войска. После отказа московской власти принять завоеванный казаками Азов и оставления крепости донцы оказались в очень трудном положении. Вернувшись, турки стали делать все возможное, чтобы “сбить” их с Нижнего Дона. К тому же войско оказалось ослабленным после азовской эпопеи. Чтобы не допустить упрочения турок на Нижнем Дону, московское правительство предпринялопопытки усилить войско донское.

Одновременно Москвой предпринимались усилия по изменению характера отношений с войском. С середины XVII века обстановка на Дону стала меняться, а в отношениях войска с Москвой возник новый кризис, совпавший с началом разинского движения. Поражение разинцев привело к первому нарушению самой войсковой старшиной правила невыдачи людей с Дона: были выданы правительству братья Разины- Степан и Фрол. Эа этим последовали присяга войска Донского российскому государю и изменение характера взаимоотношений его с Москвой. Содержание этих изменений заключалось в том, что шло постепенное превращение Дона из вассальной республики в составную часть России , пользовавшуюся широкой автономией. При этом большая часть казачества стремилась к сохранению старинных вольностей и прав, а также самостоятельности казачьей республики. В отношениях казачества и царского правительства с последней трети XVII века постоянно накапливались противоречия, которые проявились в и выступлении донских старообрядцев 1686-1689 годов, и в конфликте вокруг соляных промылах на Бахмуте, и в восстании под предводительством К. Булавина.

 

Усилия московских властей по изменению характера взаимоотношений с войском Донским были связаны с ослаблением казачьей организации после азовского осадного сидения и теми мерами, которое российское правительство предпринимало по увеличению его численности в 1640-х годах.

Прежде всего, в Москве попытались изменить процедуру приема на Дону царского посланника. Если ранее допускалось, чтобы он шел в Войсковой круг, то теперь в Посольском приказе стали требовать, чтобы казаки сами шли в стан к посланнику, принимали бы там царское жалованье и признали бы тем самым его более высокой стороной, чем высший орган власти на Дону – Войсковой круг. Однако казаки, со своей стороны, решительно отказывались идти на посольский стан

Поскольку обе стороны стояли на своем, а у правительства еще не было возможности заставить казаков поступать в соответствии с его требованиями, нашелся взаимоприемлемый выход. Передача жалованья происходила на нейтральном месте – у часовни в Черкасском городке.

6. Присяга войска Донского российскому государю стала следствием усиления зависимости старшин от московской поддержки в период разинского движения и одним из итогов поражения разинцев.

Прежде всего присягнула станица К. Яковлева во время ее пребывания в Москве. В конце августа 1671 года для проведения церемонии присяги всего донского казачества на Дон прибыл стольбник полковник Г. Косагов. В тексте присяги говорилось о вине войска Донского за попустительство С. Разину и о прощении казаков государем, об обязанности казаков казнить по войскову праву за всякое воровство, а “заводчиков” отсылать в Москву. Войску Донскому запрещались внешние сношения (кроме сношений с калмыками) и самовольный уход со службы. Для этого трижды пришлось собирать Войсковой круг, поскольку многие казаки присягать не хотели. С большим трудом Г. Косагову и старшинам удалось уговорить казаков принять крестное целованье.

Принятие присяги означало установление нового порядка во взаимоотношениях между донскими казаками и русским правительством. Значительно возросла зависимость Дона от России. Был сделан решающий шаг по пути превращения казаков из вассалов русского государя в его подданных, а Дона – из вассальной республики в составную часть Российского государства, пользовавшуюся широкой автономией.