Добавил:
Опубликованный материал нарушает ваши авторские права? Сообщите нам.
Вуз: Предмет: Файл:

08

.pdf
Скачиваний:
4
Добавлен:
22.08.2019
Размер:
167.11 Кб
Скачать

В.М. Нилов

ЭТНИЧЕСКИЕ

к.ист.н., доцент кафедры социологии

АСПЕКТЫ

Петрозаводского государственного университета

 

ПРОБЛЕМЫ

 

ГЕНДЕРА

 

И ЗДОРОВЬЯ

Гендерные факторы здоровья все активнее и плодотворнее изучаются наукой1. Одним из свидетельств значимости этой про-

1 Андреев Е.М. Смертность мужчин в России // Вопросы статистики. 2001. 7. С. 27–33; Баллаева Е.А. Индикаторы гендерного равенства в сфере здравоохранения // Гендерное неравенство в современной России сквозь призму статистики / Отв. ред. и сост. М.Е. Баскакова. М.: Едиториал УРСС, 2004. С. 157–190; Баллаева Е.А. Гендерный анализ политики в сфере здравоохранения // Экономика и социальная политика: гендерное измерение / Под общей ред. М.М. Малышевой. М.: Academia, 2002. С. 141–159; Калабихина И.Е. Гендерные различия в смертности населения // Народонаселение. 2000. 2. С. 80–90; Кон И.С. Мужское здоровье как глобальная проблема: Доклад на 2-й Всероссийской конференции «Мужское здоровье» / Федеральное агентство по здравоохранению и социальному развитию РФ; НИИ урологии МЗ СР РФ. Москва, 19 октября 2005 г. (http://neuro.net.ru/ sexology/info156.html); Корхова И.В. Гендерные аспекты здоровья // Народонаселение. 2000. 2. С. 70–79; Неравенство и смертность в России: Коллективная монография / Под ред. В. Школьникова, Е. Андреева, Т. Малевой. Московский Центр Карнеги. М.: Сигналъ, 2000; Шилова Л.С. Трансформация мужской и женской моделей самосохранения в условиях реформ // Мужчина и женщина в современном мире: меняющиеся роли и образы. М.: ИЭиА РАН, 1999. Т. 1. С. 83–98; Шилова Л.С. Трансформация женской модели самосохранительного пове-

123

блемы стало создание в структуре ВОЗ специального департамента, занимающегося исследованиями взаимодействия гендера и здоровья – The Department of Gender, Women and Health (GWH).

Представление о гендере как социальном конструкте предполагает, что и пол, и гендер, и сексуальность производны от социального контекста, а сама социальная реальность гендерных отношений структурирована другими социальными отношениями, значимыми для воспроизведения существующего социального порядка. Эти отношения складываются по критериям приписывания этничности и класса2. По утверждению Х. Энтиас и Н. Ювал-Дэвис, говорить отдельно о классе, гендере, этничности и расе, неэвристично, потому что каждый контекст обусловлен синергетической связью этих категорий. Только в совокупности гендер, класс и раса (этничность) создают синдром социальной идентичности, а следовательно, и оказывают влияние на статус индивида3. Таким образом, и в социальном механизме факторов риска здоровья социальная иерархия этносов переплетается с гендерными статусами и гендерными отношениями, и это не может не отражаться на механизме социальной детерминированности здоровья.

Согласно результатам исследований О. Здравомысловой и М. Арутюнян, значительная часть современных российских мужчин и женщин придерживается установок, в которых представления о равенстве полов прекрасно уживаются с патриархальными стереотипами, проявляющимися на социальном, межличностном

дения // Социологические исследования. 2000. 11. С. 134–141.

2Здравомыслова Е., Темкина А. Социальное конструирование гендера: феминисткая теория // Введение в гендерные исследования. Ч. 1. / Под ред. И. Жеребкиной. Харьков: ХЦГИ; СПб.: Алетейя, 2001. С. 147–

3Anthias F., Uuval-Davis N. Contextualizing Feminism – Gender, Etnic and Class Divisions // Feminist Review. 1983. 15. P. 62–75.

124

и семейном уровнях4. По выводам авторов, в России налицо существенная «гендерная рассогласованность». Это хорошо видно в профессиональной сфере, где женщины стремятся к даже большему, чем у мужчин, влиянию, тогда как представители сильного пола желали бы урезать даже то влияние, которое женщины уже имеют. Еще более ярко это прослеживается в политике, куда пускать женщин российские мужчины никак не собираются.

Эти же авторы отмечают особенности двух гомосексуальных субкультур в духовном и социальном смысле, ориентированных на отношения доверия, понимания, поддержки, уважения, подражания преимущественно внутри собственного пола. Российские мужчины, как правило, отказывают женщинам в доверии, в способности оказать практическую поддержку и даже вызывать восхищение. Большинство (77%) опрошенных мужчин подчеркивают, что их понимают только мужчины. Российские женщины также не менее российских мужчин ориентированы на свой собственный пол и проявляют критичность к противоположному полу. Большинство из них (75%) также находят понимание только у женщин и 62% чаще им доверяют. По мнению 53% российских женщин, у российских мужчин отсутствует способность придавать слабому полу важные импульсы в жизни. При этом российские женщины в огромном большинстве вербально отрицают наличие какой-либо конфликтной зоны в отношениях с мужчинами, т.е. этот конфликт в сфере личного опыта не осознается, что, конечно, не снимает социального и психологического напряжения между жизненной реальностью и установками, как, впрочем, и между другими различными противоречивыми установками, сосуществующими в российском сознании.

4 См.: Здравомыслова О., Арутюнян М. Российское общество: две гомосексуальные субкультуры // Российская семья на европейском фоне. М.: Институт социально-экономических проблем РАН, 1998. (http://www.owl.ru/ win/womplus/1998/content8.htm)

125

В реальной жизни эти особенности гендерных отношений опосредуются этнической идентичностью. В работе О.В. Митиной и В.Ф. Петренко приведены результаты исследования кросскультурных стереотипов женского поведения в России и США5, проведенного с помощью психосемантической методики «множественной идентификации» одного из авторов6. Как полагают исследователи, «в женских гендерных ролях и стереотипах глубинный менталитет этноса проявляется наиболее отчетливо»7, поэтому о менталитете можно судить на основании именно этого показателя. Вместе с тем, как было показано, гендерные установки у мужчин и женщин в рамках одной культуры сходны в значительно большей степени, чем между представителями одного гендера из разных культур.

Данные выводы свидетельствуют о том, что гендерные установки и стереотипы у мужчин и женщин, принадлежащих к одной культуре, достаточно близки. Однако у так называемых «коренных» народов сохраняется более сильно выраженная приверженность ценностям патриархальной культуры. Поэтому особенности реакции коренного населения на изменения социаль- но-экономических условий среды имеют более четко выраженную патриархальную специфику с точки зрения гендерных ролей.

Для проверки этой гипотезы были использованы материалы социологических исследований, проведенных в Республике Карелия и, в частности, изучения здоровья представителей коренного населения Республики Карелия, выполненные в 2005–2006 гг. при поддержке РГНФ8.

5Митина О.В., Петренко В.Ф. Кросскультурное исследование стереотипов женского поведения (в России и США) // Вопросы психологии. 2000. 1. С. 68–88.

6Петренко В.Ф. Психосемантический подход к этнопсихологическим исследованиям // Советская этнография. 1987. 3. С. 22–38.

7Митина О.В., Петренко В.Ф. Кросскультурное исследование стереотипов женского поведения (в России и США). С. 68–88.

8Проект «Социальные изменения и здоровье финно-угорских народов

126

В Республике Карелия, по данным Всероссийской переписи населения (2002 г.), проживают 53,7% женщин и 46,3% мужчин. За период 19892002 гг. численность женщин в республике сократилась на 7,1%, численность мужчин – соответственно на 11,8%. Женская часть населения является преобладающей на территории почти всех муниципальных образований республики, исключение составляет лишь Калевальский район, где женщины составляют 48,7%. В целом по республике на 1000 мужчин приходится 1161 женщина, в городской местности – 1183, сельской

– 1098 (в 1989 г. соответственно 1101, 1108 и 1074).

Перевес женского населения наблюдается с 35-летнего возраста. Наиболее ярко диспропорция полов проявляется в старших возрастах. Среди населения в возрасте 50–59 лет женщин на 21,7 % больше, чем мужчин, в возрасте 60–69 лет – в 1,7 раза; в возрасте 70–79 лет – в 2,5 раза, а в возрасте 85 лет и старше – в 5,7 раза. Эти и примыкающие к ним поколения понесли наибольшие потери во время Второй мировой войны. Однако перевес женского населения в старших возрастных группах вызван не только гибелью мужчин во время войны, но и более высоким уровнем смертности их в мирное время. В целом сегодня идет процесс сокращения абсолютного и относительного числа умерших: в 2003 г. 14,1 тыс. человек (19,9 умерших на 1000 человек населения), в 2004 – 13,1 тыс., в 2005 г. 12,7 тыс. Но смертность остается высокой 18,1 на 1000 населения (в 1989 г. – 9,5 на 1000 человек), а соотношение уходящих их жизни женщин и мужчин примерно 43:57.

Увеличение смертности населения происходит в основном из-за увеличения числа умерших в трудоспособном возрасте. Доля женщин, умерших в этом возрасте, составляет 21,2%, мужчин – 78,8%. Уровень смертности среди женщин в этом возрасте почти в 4 раза ниже, чем у мужчин. Основными причинами

Республики Карелия», финансируемый РГНФ, 05-03-33940, научный руководитель В.М. Нилов.

127

смерти всего населения являются болезни системы кровообращения (55%), несчастные случаи, отравления и травмы (17%) и новообразования (11%).

Значительное влияние на изменение возрастно-половой структуры в годы перестройки оказало кризисное состояние в процессе воспроизводства населения. В настоящее время уровень рождаемости не обеспечивает даже замещения в будущем родителей поколениями их детей, т.е. простого воспроизводства. Суммарный коэффициент рождаемости в республике составляет 1,25 рождения в среднем на одну женщину, вместо необходимого для простого воспроизводства – 2,14–2,15.

Изменились и формы репродуктивного поведения. По сравнению с 1989 г. удельный вес детей, рожденных женщинами в незарегистрированном браке, увеличился с 13,2 до 35,8%, т.е. на 22,6 процентного пункта. Чрезвычайно распространенным способом регулирования деторождения (семьи) по-прежнему остается искусственное прерывание беременности. В республике только в государственных медицинских учреждениях регистрируется ежегодно примерно 11 тыс. абортов (56 на 1000 женщин в возрасте 15–49 лет).

Врезультате изменений, происходящих в демографических процессах в последнем десятилетии, в республике продолжается свойственная всей стране тенденция старения населения. По сравнению с 1989 г. средний возраст жителей увеличился на 4,1 года и составил 37,4 лет. Для женщин этот показатель равен 39,7 лет, для мужчин – 34,8 года.

Вэтом же периоде ожидаемая продолжительность жизни населения Республики Карелия снизилась до отметки 62,2 года, в том числе женщин – до 69,7 лет, мужчин – до 55,9 лет (в 1989 г. она составляла соответственно 69,3; женщин – 74,2; мужчин – 63,8). Таким образом, в настоящее время ожидаемая продолжительность жизни женщин почти на 14 лет больше, чем мужчин.

Наблюдения позволили выявить не только существенные различия между статусами здоровья представителей вепсской, ка-

128

рельской народности, проживающих в традиционных местах, и представителями других этнических групп, мигрировавших в Карелию в более позднее время, но и проявления различий в адаптивности к социальным изменениям.

В частности, как показали исследования, представители коренного населения более чутко отреагировали сначала на ухудшение условий жизни, вызванных реформами 1990-х гг., а затем и на социально-экономическую стабилизацию последних лет. Пользуясь терминологий Л.Н. Гумилева, можно сказать, что в плане зоогеографии эта реакция этноса представляет проявление антропогенной сукцессии, активизирующейся или затухающей в зависимости от степени сопротивления среды. При этом обнаружилась и еще одна любопытная закономерность – различия в статусе здоровья гендерных групп, составляющих те или иные этнические общности.

Как известно, этносы находятся в постоянном режиме взаимной конкуренции, которая может обостряться или смягчаться в зависимости от положения в социальной иерархии, обеспечивающего доступ к ресурсам жизнедеятельности. Обеспечение этими ресурсами гарантирует полноценное удовлетворение потребностей, а следовательно, и здоровье представителей этнической группы. Гендерные роли в этих процессах обусловлены системой статусов и культурных стереотипов. Как правило, мужчины выполняют инструментальную функцию, связанную с повышенным риском для здоровья, женщины – эмоциональную, обусловленную созданием условий для репродуктивной функции и социализации детей. Поэтому возникновение затруднений для полноценного выполнения инструментальной функции негативно сказывается на мужских ролях и оборачивается обострением ментальных проблем, девиантным и аддиктивным поведением. В условиях стагнации или кризиса социальной системы это весьма наглядно проявляется в росте уровня

129

заболеваемости и смертности мужского населения9. Ощущение дефицита ресурсов неблагоприятно отражает-

ся и на женской модели самосохранительного поведения, особенно репродуктивного, что соответствует в целом наблюдениям российских исследователей10.

В указанном исследовании было установлено, что закрытие основных промышленных и сельскохозяйственных предприятий в Вепсской национальной волости в первой половине 1990- х гг. сопровождалось ростом безработицы и утратой надежных мест занятости мужского населения. Одним из следствий соци- ально-экономического неблагополучия стал высокий уровень заболеваемости и смертности среди трудоспособного мужского населения.

Для женского населения наиболее характерной реакций стало снижение активности репродуктивного поведения, вследствие чего уровень рождаемости в волости оказался на порядок ниже среднего по республике.

Одним из способов реагирования на эту ситуацию вепсских семей стала более активная миграция молодежи в город. Но урбанизация коренного населения, как правило, ускоряет ассимиляцию и утрату этнической идентичности, а следовательно, этнические факторы начинает слабее влиять на статус здоровья. Поэтому судить об этнических особенностях механизма адаптации можно только по материалам той части популяции, которая остается в местах компактного и традиционного проживания. Согласно наблюдениям и данным статистики, здешнее коренное население более чутко отреагировало не только

9Кон И.С. Мужское здоровье как глобальная проблема.

10Шилова Л.С. Трансформация женской модели самосохранительного поведения. С. 134–141; Бодрова В.В. Репродуктивное поведение населения в переходный период. Тенденции к депопуляции // Экономические и социальные перемены: мониторинг общественного мнения. 1994. 4. С. 73–78; Каткова И.П. Репродуктивное здоровье россиянок //

Народонаселение. 2002. 4. С. 27–42.

130

на кризис 1990-х гг., но и на стабилизацию экономической ситуации в республике. Одним из индикаторов этой реакции можно считать показатель рождаемости.

В целом число родившихся детей в Карелии в 2005 г. по сравнению с 2004 г. сократилось на 276 человек, т.е. в расчете на 1000 человек населения уровень рождаемости уменьшился почти на 3%. Однако при этом произошло увеличение числа родившихся детей в местах компактного проживания коренных народов: в Вепсской национальной волости (на 42%), Пряжинском районе (на 13%), Калевальском и Олонецком районах (на 9%). Возросла рождаемость и в местах традиционного проживания русского автохтонного населения – Кемском и Пудожском районах (на 7%).

Как отмечалось выше, в республике в 2005 г. снизилось число умерших с 13,1 тыс. до 12,7 тыс. человек, т.е. на 2,2 %. Однако уровень смертности, по-прежнему, остается весьма высоким – 18,1 в расчете на 1000 человек населения. Но следует отметить, что наиболее заметное снижение произошло в местах проживания коренного населения, зато возросла смертность в районах, населенных жителями, приехавшими в Карелию извне: в Сортавальском районе – на 12%, в Костомукше – на 17% и т.д.

Таким образом, реакция различных этносов на изменения социально-экономических условий жизни отличается, но в рамках данного этноса в своих реакциях и мужчины, и женщины проявляют «солидарность», как в плане адаптации к негативным изменениям, так и к стабилизации условий жизни.

Выводы проведенного социально-экономического исследования в настоящее время проверяются медико-клиническими наблюдениями за респондентами, что позволит получить дополнительные аргументы для проверки гипотез исследования.

131