17

Задачи изучения общественного мнения

В ответ на вопрос: “Зачем, собственно, нужно изучать общественное мнение?” — можно выделить две группы задач, которые стоят перед исследователем: 1) задачи, связанные с познанием и преобразованием социальной действительности, и 2) задачи, связанные с измерением общественного мнения, с определением содержания и границ высказываний общественности.

Способ познания действительности - объективной и субъективной

Обращение к общественному мнению дает возможность познавать самые различные сферы и стороны социальной действительности — объективной и субъективной. Общественное мнение является формой отражения мира бытия и мира сознания, и потому оно — важное средство измерения этих двух миров, фиксирования их фактов я связей.

Что касается, в частности, мира бытия, его изучение с помощью общественного мнения определяется действием “принципа целесообразности”. Этот принцип исходит из того, что объективная действительность постигается с помощью объективных методов, а не через ее отражение в сознании людей. А с другой стороны, он утверждает, что существуют ситуации, при которых обращение к миру мнений с целью измерения мира бытия является именно “целесообразным”. Начнем с того, что в социальной действительности существует множество объективных явлений, для понимания которых обращение к субъективному миру мнений является решающим, а иногда даже единственно возможным средством анализа. В таких случаях факты сознания оказываются ключом к пониманию фактов бытия.

Это можно показать на примере анализа причин разводов. Как известно, явление развода фиксируется в большом числе самых разнообразных по своему содержанию данных, в том числе имеющих и безусловно объективный характер. К их числу должна быть отнесена в первую очередь та часть судебной статистики, которая касается таких сторон дела, как возраст разводящихся, возраст их вступления в брак, продолжительность брака, число детей в семье, социальное и имущественное положение разводящихся и т. д. Значение всех этих объективных данных, бесспорно, велико. Однако, содержащие сведения исключительно о фигурах разводящихся, они абсолютно ничего не говорят собственно о причинах развода. И это обстоятельство сразу же сужает их значение: подобного рода статистика может служить лишь базой для построения различных рабочих гипотез относительно действительных причин разводов или материалом для корреляции выводов, сделанных на основании каких-то иных источников. Не больше.

Что же касается других объективных данных, выражающих явление развода, так сказать, непосредственным путем - например, говорящих об условиях жизни разводящихся, о характере взаимоотношений между ними, о состоянии их здоровья, то тут вопрос обстоит еще сложнее. Как известно, на практике эти данные просто-напросто не фиксируются, и не только судебной статистикой, но и статистикой вообще, по крайней мере, во всем их объеме и совокупности. Главное же — они также не позволяют “преодолеть” в анализе чрезвычайную сложность объ­ективного механизма разводов.

Дело заключается в том, что в действительности имеется поистине бесчисленное множество эмпирических причин, в силу которых распадаются семьи. В этом смысле знаменитая формула Толстого: “Все счастливые семьи похожи друг на друга, каждая несчастная семья несчастлива по-своему” кажется гениальной. Если в ней еще как-то можно оспаривать первую половину, то вторая, конечно, не подлежит сомнению. “Сосчитать” причины разводов чрезвычайно сложно. Можно взять на выборку любое число семейных неудач, и в каждом случае в объективном выражении явления мы столкнемся со своеобразным действием факторов, приведших к печальному концу.

Проблема усложняется еще более в связи с тем, что в подавляющем большинстве случаев все эти причины (пусть их даже удается полностью зафиксировать) действуют не обособленно, не в чистом виде, но комплексно. В результате в каждой конкретной ситуации исследователь фактически сталкивается не с одной какой-либо причиной, но одновременно с множеством связанных друг с другом причин.

В соответствии с законами математических комбинаций это обстоятельство сразу же, одним махом многократно увеличивает “сосчитанный” ряд причин. А главное — на место простых, линейных величин оно ставит сложные, комплексные величины. Фиксированию теперь должны подлежать уже не отдельные причины, но отношения, зависимости между ними. Это ставит статистику, как и любой другой способ объективного измерения явлений, в безвыходное положение: теперь в каждом конкретном случае формальной обработке факта должен предшествовать определенный научный анализ реальной ситуации, который обязан вынести определение факту, вычленить в нем главное и второстепенное, доминирующие и зависимые стороны. Между тем сделать это каждый раз бывает очень сложно даже для самих супругов, честно пытающихся разобраться, в чем же дело.

Наконец, на пути объективного анализа рассматриваемого явления встречается еще одна крупнейшая трудность. Она связана с тем, что все эти так называемые объективные причины разводов имеют относительный характер, не действуют автоматически. Приводя в одних ситуациях к распаду семьи, они в других ситуациях не имеют разрушительной силы или, в крайнем .случае, играют роль лишь катализаторов распада.

Названные трудности заставляют исследователя покинуть сферу объективных данных, сохранив ее для коррелятивного анализа, и искать выхода из положения в сфере субъективного мира людей, непосредственно в сфере мотивов человеческого поведения. Такой шаг оказывается продиктованным не только сложностями объективного анализа, но и более принципиальным соображением, являющимся, в сущности, лишь иным выражением невоз­можности анализировать взятый предмет, исходя из одних только объективных показателей. Мы имеем в виду самую природу разводов, состоящую в том, что непосредственной, ближайшей причиной их всегда оказываются именно субъективные мотивы людей.

Строго говоря, при анализе разводов можно различить два ряда порождающих их причин: а) причины, природа ко­торых связана с особенностями самой личности — ее субъек­тивными качествами, моралью, мировоззрением, психоло­гией, и б) причины, природа которых имеет объективный характер, то есть связана с определенными условиями жизни личности, не зависящими от качеств последней. Несмотря на взаимосвязанность и взаимообусловленность этих типов причин, на всю относительность границ между ними, их различие по существу и значению кажется очевидным. Но у них есть и решающая общая черта— они приводят к распаду семьи, лишь преломившись через мир сознания людей, лишь воплотившись в определенных мотивах поведения. Так, за исключением тех случаев, когда объективные условия существования семьи означают на деле условия ее несуществования (как, например, в случае долговременного проживания супругов в разных городах), разрушительное действие объективных причин оказывается невозможным без сопроводительного действия причин субъективных, без того, чтобы эти объективные причины соответствующим образом отразились в сознании людей, приобрели характер фактов сознания, накладывающих печать на все поведение людей: супруги могут разлюбить друг друга и разойтись и без “злой тещи”, но, имея “злую тещу”, они не разойдутся до тех пор, пока “не разлюбят” друг друга.

Иными словами, природа противоречий, приводящих к распаду семьи, может быть самой различной — корни их могут уходить “в землю” - в область материальных (биологических, экономических, хозяйственных) явлений или “висеть в воздухе” - относиться к области субъективных качеств людей, но независимо от этого эти противоречия должны выразиться в форме рациональных или чувственных мотивов, чтобы действительно привести к разводу. И именно поэтому исследование причин разводов обращается преимущественно к анализу мира сознания людей, к рассмотрению субъективных данных и прежде всего - мотивации разводов, даваемой людьми.

Дело в том, что субъективный мир людей имеет множество непосредственных, то есть лежащих также в сфере сознания, форм своего выражения, общественное мнение — лишь одна из них. С точки зрения фиксирования мотивов разводов эти формы представляют различную ценность - в зависимости от большей или меньшей степени точности, с которой они отражают действительную картину. Суждения людей о мире таят в себе возможность самых невероятных ошибок и отклонений от истины. Это тем более верно, когда речь заходит о такой интимной сфере человеческих отношений, как семейная жизнь. Известно, что люди весьма неохотно впускают в свой интимный мир посторонних, относя по старинной традиции многие факты из этого мира к разряду “стыдного”. Но главное даже не в этом. Главное состоит в том, что люди в подавляющей массе своей сами крайне неадекватно понимают и передают свой внутренний мир, так что призыв древних мудрецов: “Познай самого себя!” - остается не осуществленным.

Все это заставляет весьма критически относиться к тем или иным формам самовыражения человеческого “я” и оценивать их весьма различным образом. Многие из них, несмотря на всю их внешнюю привлекательность и удобство для анализа, как раз сопряжены с очень большими ошибками: подлинное они подменяют фиктивным, а реальное - иллюзорным.

Именно так следует оценить, в частности, тот раздел судебной статистики, которая фиксирует мотивы разводов, то есть касается уже непосредственно субъективных фактов, и строится, как известно, на основании тех официальных заявлений, с которыми разводящиеся обращаются в суд. Анализ показывает, что причины разводов” официально фигурирующие в суде, и причины подлинные в большинстве случаев не совпадают друг с другом.

Поэтому более предпочтительным кажется тут обращение к другого рода субъективным данным, именно к общественному мнению. При прочих равных обстоятельствах зафиксированные в мнениях людей мотивы разводов представляются более правдивыми, соответствующими истине. Это обеспечивается как устранением условий, обычно вынуждающих людей идти на сознательное отклонение от действительности, так и созданием условий, наиболее благоприятствующих выявлению истины. В рамках правильно организованного опроса мнение человека о мотивах разводов, основывающееся на непосредственном опыте и фиксирующее этот опыт, будет иметь больший вес, нежели мнение, высказанное тем же человеком на суде, хотя бы потому, что опрос гарантирует полнейшую анонимность высказываний. Что же касается мнений, фиксирующих обобщенный опыт людей и представляющих собой результат их наблюдений и размышлений над фактами действительности, то, вполне понятно, объективность таких мнений должна быть оценена еще более высоко: позиция “незаинтересованного” человека почти свободна от элементов сознательной, умышленной лжи.

Правда, тут остается вторая проблема: возможность неосознанного, неумышленного отклонения мнения от истины - не из-за желания скрыть эту истину, а исключительно из-за неумения понять или выразить ее. Однако, и в данном отношении анализ общественного мнения представляется гораздо более надежным, свободным от ошибок, нежели анализ другого рода субъективных данных.