19

Конструкциисвинительнымпадежомвсовременномрусскомлитературномязыке

§4. А.А. ПОТЕБНЯ (1835-1891)

А.А. Потебня в главе «Составные члены и их замены» своей обширной работы1 отводит несколько страниц вопросу о винительном падеже. При определении значений падежей он руководствуется генетическою связью их.

Древнейшее из составных членов предложения состоит, по мнению Потебни, из вторых именительных падежей, которые частью вошли в состав главного сказуемого, частью выделились в самостоятельные части предложения, и из вторых, так называемых предикативных, косвенных падежей: винительного, родительного, дательного.

Сопоставляя конструкции «Избъраша Кира царя» и «Выбрали Кира царем», автор находит, что второе сочетание является более поздним, что оно отчасти покрыло собою первое, что второеявляетсяслияниемсоставного сказуемого вцельное ит.д.

В разделе «Вторые косвенные падежи» находим указание о втором винительном падеже, который он считает видоизмененным повторением свойств первого винительного в том же предложении. Он высказывает мысль, что круг употребления винительного в древнем языке был многим шире, чем ныне.

Теперь, говоритон, post verba sentiendi, cognoscendi, declarandi мы ставим в беспредложном винительном только ближайший, непосредственный предмет восприятия, познания, речи: услыхать новость, узнать знакомого, сказать слово. Эти предметы отличаются определенным способом от другого, дальнейшего, более самостоятельного предмета: услыхать про новость, узнать о знакомом, сказать о чем и про что. Возможность познания и выражения этого «более самостоятельного предмета» он относит к области «ощутительного для нашего сознания ряда умозаключений».

Далее Потебня отмечает, что чем дальше подвигаемся в старину, тем чаще встречается в языке отсутствие предложных объектов. Приведем некоторые из его примеров:

_____________________

1 «Из записок по русской грамматике», Харьков, 1889 г., изд.2, часть 1-П,

стр.125, 299-324.

71

Конструкциисвинительнымпадежомвсовременномрусскомлитературномязыке

Пошелъ бъ Дюрги въ русь, слышав смерть Изяславлю (услышавши о смерти); Слышавъ же Ярославъ волховы (про волхов) приде Суздалю; Се же слышавъ царь приходъ князя Витова (о пришествии, про приход) и после къ нему пословье: Азъ радъ слышавъ приездъ вашьъ.

Как указывалось выше, наиболее древнею считает он формы типа «постави Мефодья епископа», а форму «Постави Мефодья епископом» – результатом позднейшего развития.

Потебня высказывает предположение о том, что в древнем языке второй винительный post verba cognoscendi ete u post verba faciendi ничем не отличались: «Мьняшет отьца своего жива», «Постви Мефодья епископа».

Второй винительный падеж имени и прилагательного по своему значению близок к определению и приложению. Причину того, что второй винительный падеж не смешивается с простым определением или приложением, Потебня видит в вещественном значении действительных глаголов cognoscendi, sentiende, declarandi, faciendi, от которых этот падеж зависит. В примере «Поставил мя попа» слово «попа» могло бы рассматриваться как простой атрибут («мя попа постави»), но тогда речь была бы не законченной. Второй же винительный падеж дает предложению полный смысл.

Во втором винительном падеже могли стоять и существительные, и прилагательные, и причастия. Например: «Отьца своего глаголааша Бога»; «Привезоша и въ Новгородъ мертвъ», «Заутра же видъша людье князъ бъжавша».

Второй винительный впоследствии был заменен творительным падежом. Потебня упоминает и о замене второго винительного винительным же с предлогом «а» при глаголах мысленной деятельности, где он означает предмет, «идеально заменяющий собою другой», напр.: счесть что за редкость; иметь кого за виновника; выдать, принять медь за золото; при других же глаголах второй винительный мог быть заменен только творительным, так как «за» с винительным падежом означает при них по-прежнему предмет, замещаемый другими, например, «Назвать Ивана за Петра» значит не «Петром», а «вместо

72

Конструкциисвинительнымпадежомвсовременномрусскомлитературномязыке

Петра»; «выбрать кого за старшину» значит не «старшиною» а «вместо старшины», его наместником.

Таковы значения Потебни о винительном падеже.

Потебня в своем исследовании не ограничивается материалами из словянских языков; он привлекает литовский, латышский, отчасти немецкий и классические языки.

Следует также отметить, что Потебня в своем исследовании опирается на исторические факты, привлекая многочисленные примеры из истории языка. Однако, используя исторический материал, он мало касается современного литературного языка, и, как следствие, разнообразные значения беспредложных и предложных конструкций остались не освещенными. Имеющиеся в его трудах указания касаются только беспредложныхконструкций.

Употребительность беспредложных и предложных конструкций, соотношение их значений автором не замечены. Вообще значения падежных сочетаний в труде Потебни слабо освещены, за исключением творительного падежа, значения которого разработаны наиболее полно.

В заключение отметим, что употребление винительного падежа без предлога Потебня связывает с предметом непосредственного восприятия. В его сочинениях конструкции с винительным падежом без предлога не всегда означают предмет непосредственного восприятия. Например, в 3 части «Из записок по русской грамматике» он пишет: «Гумбольдт о происхождении языка высказал два положения»; «Ошибочность такого отождествления сказывается каждый раз»; «Этот прием еще раз повторен с некоторыми изменениями».

Эти и им подобные примеры из произведений самого Потебни свидетельствуют, что винительный падеж без пред-

логов, употребляясь post verba seutiendi, cognoscendi, declarandi, faciendi и после других глаголов, обозначает не только объект действия, но и другие отношения.

73

Конструкциисвинительнымпадежомвсовременномрусскомлитературномязыке

§5. А.А. ШАХМАТОВ (1864-1920)

«Синтаксис русского языка» занимает видное место среди научных трудов академика А.А. Шахматова. это незаконченный труд, вышедший из печати после смерти автора. Несмотря на это, в «Синтаксисе» находим чрезвычайно богатый и разнообразный материал.

При чтении «Синтаксиса» обращают на себя внимание его психологические установки. Сосредоточившись на психологии мышления, Шахматов не мог дать последовательно правильного освещения вопроса о социальном сущности языка, о его социальной функции и о связи языка и мышления.

Язык – важнейшее средство человеческого общения. И это общение Шахматов понимает, как «сообщения другим состоявшегося в мышлении сочетания представлений». Значение падежей Шахматов рассматривает в третьей главе «Синтаксиса», названной «Дополнением»1.

Учение о дополнении автор делит на две части: учении о простом дополнении, т.е. дополнении, выраженном косвенным падежом существительного; учение о релятивном (относительном) дополнении, выраженном посредством сочетания предлога или предложного наречия с косвенным падежом имени существительного. Далее он уточняет: «…надо разделить дополнение на прямое и косвенное (собственно косвенное – это родительный; дополняющее косвенное – это творительный; приближающее косвенное – это детальный)» /стр. 311/.

В простом дополнении Шахматов различает приименное и приглагольное дополнения. Сообразно такому делению простого дополнения группирует он и падежи: группа приименных и группа приглагольных падежей. К первой относит родительный, ко второй – винительный падеж. Что касается остальных падежей, то он указывает, что они известны и в приименном и в приглагольном употреблении.

Употребление падежей и их возникновение автор объяс-

_______________________

1 А.А. Шахматов. «Синтаксис русского языка», Л., 1941 г., изд. 2.

74

Конструкциисвинительнымпадежомвсовременномрусскомлитературномязыке

няет объективными отношениями названий субстанций к названиям субъектов. Однако он оговаривается, что в ряде случаев объективные отношения между сочетавшимися словами могут стираться, уступая место другим отношениям, а падежные формы все-таки остаются ненарушенными и продолжают свое существование. Так, в выражении «спустя рукава» падеж имени «рукава» по происхождению представляется прямым дополнением, но переход деепричастия в наречие имеет следствием невозможность определить «рукава» в данном сочетании как винительный падеж прямого дополнения

/стр. 313/.

Как указывалось выше, винительный падеж он относит к группе приглагольных и считает, что глагольный признак распространяет свое действие на всю зависимую от винительного падежа субстанцию. Поэтому в разделе, посвященном значениям приименных падежей, винительного падежа не находим.

Винительный падеж рассматривается в связи с теми или иными глаголами: винительный прямого дополнения (т.е. после переходного глагола), винительный после переходных же глаголов, но с отрицанием, винительный падеж после возвратных глаголов в областном языке. Итак, основное назначение винительного падежа имени это – быть прямым дополнением. Только «в некоторых случаях видим винительный падеж не прямого дополнения, а обстоятельства» /стр. 329, §428/.

Разнообразные значения винительного падежа имени остаются не раскрытыми. В то же время, интересно отметить, значения других падежей разбираются им довольно широко.Так, например, в конструкциях с родительным и творительным падежами он усматривает более десяти значений. Между тем, в примерах, использованных Шахматовым, можно различить конструкции с винительным падежом, имеющие следующие значения:

1. Прямое дополнение, обозначающее объект, который, говоря словами Шахматова, испытывает на себе действие глагольного признака во всем своем объеме без всякого ограничения: «Она

75

Конструкциисвинительнымпадежомвсовременномрусскомлитературномязыке

чувствовала, что теперь ее охватил другой мир – житейской, трудной и свободной деятельности» /В. и м./

2. Прямое дополнение, означающее отношение к предмету или явлению: «Вы правы, барон. Я ее очень люблю, Машу» /Три сестры/.

«Я ни в чем не могу упрекнуть свою невесту» /Холстомер/. 3. Прямое дополнение означает обладание чем-нибудь:

«И никакие деньги не бери».

«Не нужно нам, тятинька, оружие и войско брать» /стр. 331/. «Его вписал большой барин, который сам терпеть не мог

музыки, но держал оркестр из чванства» /Дворянское гнездо/. «Я всегда приобретал над их волей и сердцем непобедимую

власть» /Княжна Мери/1.

4.Прямое дополнение, названное автором «внутренним дополнением», означает совершение действия (и глагол и объект понимаются как одно целое, выражающее действие): «Там будешь горе горевать, за пяльцами сидеть, за святцами зевать» /Горе от ума/; «Не люблю я с ними шутки шутить» /Тысяча душ/; «Помилуйте, г. майор, как же я смею такие поступки поступать?» /Мамин-Сибиряк/; «Емуневектамвековать» /Мещане/.

5.Винительный падеж имени может означать явление и время, в пределах которого проявляется действие:

«Так иг рали они и лето и зиму, весну и осень» /Л. Андреев/.; Первую четверть часа думал не нахмуривая лба. Остальные час

итри четверти думал нахмурив лоб» /Что делать?/. Винительный падеж, указывающий на время, автор относит к

винительным обстоятельства (на вопрос: сколько?). Говоря об обстоятельстве, Шахматов ограничивается указанием на временные отношения, а местно-пространственные отношения, выражаемые винительным падежом имени, остаются без внимания.

В §430 разбирается двойной винительный падеж, который он определяет так: «Под двойным винительным разумеется

______________________

1 Последних двух примеров у Шахматова нет. Их приводим для того, чтобы ярче представить значение обладания предметом или каким-нибудь явлением.

76

Конструкциисвинительнымпадежомвсовременномрусскомлитературномязыке

сочетание винительного прямого дополнения с уподобившимся ему и являющимся в винительном падеже предикативным приложением или атрибутивно-предикативным, равно и предикативным определением». Его примеры: «Только Илья Андреич был доволен речью Пьера, как он был доволен речью моряка, сенатора и вообще всегда тою речью, которую он последнюю слышал» /Война и мир/; «Уйдите отсюда, оставьте меня одного, хоть на один час!» /Дядя Ваня/.

Предложные конструкции с винительным падежом Шахматов рассматривает в разделе «Релятивное дополнение» /§460/. Релятивным он называет дополнение, которое сопровождается предлогом.

Рассматривая предложные конструкции, Шахматов различает собственные предлоги (на, в, с) от предложных наречий (около, мимо). Отличительным признаком собственных предлогов с падежными формами являются в смысловом значении неделимыми, ибо предлог не имеет значения вне сочетания с именем» /стр. 357/.

В образе предлогов Шахматов устанавливает следующие их значения:

1.Каузальные предлоги – за;

2.Финальные – на;

3.Дистрибутивные – по, на;

4.Модальные – на, в, через;

5.Трансгрессивные – за, в;

6.Делиберативные (verba seutieudi et declaudi) – в, за, над,

про, на;

7.Компаративные (сравнительные) – на, с, в;

8.Темпоральные – в, за, на, по, через;

9.Локальные – о, в, за, на, с, через /стр. 552-553/.

Такие же отношения могут означать перечисленные предлоги при именах существительных, прилагательных и наречиях, при этом многие существительные являются названиями действий.

Релятивным дополнением признает Шахматов только такое сочетание предлога с падежной формой, где существительное не потеряло своего реального значения.

77

Конструкциисвинительнымпадежомвсовременномрусскомлитературномязыке

Сочетание «в моем деле» он считает релятивным дополнением; сочетание же «в самом деле» – обстоятельством, так как имя в первом сочетании не утратило своего реального значения, а во втором сочетании это значение утрачено /стр. 358/.

Рассмотрим релятивное дополнение, зависящее от глаголов1.

В§463 в алфавитном порядке рассматриваются предлоги, которые употребляются с косвенными падежами. Мы просмотрим в таком же порядке, как принято у автора, все предлоги, употребляющиеся с винительным падежом.

Предлог «в» употребляется после глаголов движения (иногда не выраженных): вошли в ржаное поле; пошел в комнату; молодец, хоть во дворец.

Из примеров явствует, что автор в этой рубрике с предлогом «в» связывает местно-пространственное значение, хотя он не делает соответствующих разъяснений. Дальше называет некоторые глаголы, после которых имя ставится в сочетании с предлогом «в».

Взависимости от спрягаемого глагола, для означения соответствующего момента времени, который может быть выражен

ипространственным моментом: «Во второй раз плакала она со вчерашнего вечера» /Дворянское гнездо/. Сюда же он относит пример «Он ослеп, и ослеп безнадежно, в один день» /Дворянское гнездо/. Несомненно то, что в последнем примере оттенок момента времени налицо, но, однако, «ослеп …в один день» по своему значению отличается от предыдущих примеров. Слишком общий характер приобретает понятие «момент времени» в примерах Шахматова. Так, сюда же он причисляет такие примеры, как «Раз как-то, в жаркий летний день, барыня заехала к себе на скотный двор» /Дворянское гнездо/. Здесь время определяется тем обстоятельством, которое сопутствовало действию. Особенность этой конструкции заключается в том, что «барыня заехала» именно «в жаркий летний день». (Ср.

_______________________

1 А.А. Шахматов релятивное дополнение ставит в зависимость в первую очередь от имен существительных. Поэтому-то сначала он рассматривает именные конструкции, а потом – глагольные. Чтобы выдержать единообразие нашего изложения, мы раньше рассматриваем глагольные конструкции, затем – именные.

78

Конструкциисвинительнымпадежомвсовременномрусскомлитературномязыке

невозможность конструкции «барыня заехала в день» в том значении, о котором говорит автор.)

Впримере «Общее собрание совета заседало в каждый понедельник в присутствии самого императора» /И. Дмитриев/, отнесенном к вышеназванной рубрике, не трудно заметить оттенок повторяемости явлений, событий.

Единица места служит определением единицы времени: «Во всю последнюю станцию Калинович ни слова не проговорил с женой» /Тысяча душ/.

Врубрике «другое представление» проводит весьма интересный по своему представлению пример: «В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда» /Война и мир/. Трудно подвести этот пример под какой-либо определенный пункт, но тем не менее, исходя из контекста и значения предложения, можно утверждать, что это сочетание имеет значение времени, в смысле «во время проезда», «в момент проезда».

После глаголов смотреть, говорить, мчаться для обозначения органов, при этом себя проявляющих: «И спросил вполголоса басом» /Дворянское гнездо/; «во сто глаз на тебя смотрят» /Гроза/; «Коляска помчалась во все ноги лошадей» /Война и мир/. Заметим по этому поводу следующее: в первом примере, по утверждению автора, релятивное дополнение «вполголоса» обозначает «орган, себя проявляющий». Если условно назвать «голос» органом, то он себя никак не проявил бы. Кроме того, соседство со словом «басом» еще больше уясняет значение данного сочетания как обстоятельства, а не как дополнения. Если автор в сочетании «у нас под рукою целая библиотека» видит не что иное, как обстоятельство /стр. 358/, то тем паче сочетание «вполголоса» не является релятивным дополнением: спросил как? – вполголоса, басом. В примере «помчалась во все ноги» значение обстоятельства, несомненно, преобладает над значением релятивного дополнения.

Обозначает орудие, способствующее органу: «Князь начал осматривать танцующих в лорнет» /Тысяча душ/.

79

Конструкциисвинительнымпадежомвсовременномрусскомлитературномязыке

После глагола держать: «Из крепости скачет казак, держа лошадь в поводья» /Капитанская дочка/; расти: «Худое дерево растет в сук да в болону, а худой человек в волос (в брюхо) да в бороду».

Примеры эти не объясняются. Шахматов, тонкий наблюдатель, не мог не заметить того простого явления, как значение сочетания в приведенных примерах, особенно в последнем примере. «Расти в сук да в болону…», ясно, имеет значение обстоятельства, показывающего, каким образом осуществляется признак. Но он здесь верен своему положению о том, что релятивным дополнением является такое сочетание, в котором имя «не потеряло своего реального значения». Имена сук, болона, волос, борода и т.д., разумеется, не потеряли своего реального значения, следовательно, они могут быть, по Шахматову, только релятивными дополнениями, но не обстоятельством.

Предлог «за» после держать, поднять, трепать, взяться: держал его за обе руки, стул за переднюю ножку поднимаю, его треплю за плечо, взялся за топор. После глагола ходить, садиться, приниматься, заступаться: после дела за советом не ходят; ступайте за дело; она садится за пряжу; заступитесь за меня, бедную. Здесь бросается в глаза разнообразие приведенных примеров: объект действия, цель действия (за советом ходить), начало какого-либо действия (садиться за пряжу) и т.д.

После многих глаголов для означения причины, вызывающей проявление данного признака: «Таланты за критику не злятся» /Крылов/; «За правду одни дураки злятся» /Дворянское гнездо/.

После многих глаголов для означения, что существительное

врелятивном дополнении заменено существительным, стоящим

впрямом дополнении: Кашинцы – собаку за волка убили да деньги заплатили /Даль/.

После глаголов чувствования и мышления в значении дополнительного члена (второго дополнения) причем рядом прямое дополнение или дополнительный глагольный член (инфинитив): Но я вас не считаю за эгоиста /Дворянское гнездо/; Удивительное дело, господа! Чиновник, которого

80