книги / Слово о научно-технической революции

симости, которые являются экстрактом опытного, экс­ периментального исследования. Но привлечение эмпири­ ческих формул — это уже заключительный этап моде­ лирования, после того, когда законы сохранения уже использованы. Такова логика составления моделей, ко­ торая выработана физикой за последние 200 лет!

Но принятие «физической» концепции составления экономических моделей неизбежно приводит к появле­ нию производственной функции, которая связывает ко­ нечный продукт с фазовыми переменными. Это, в свою очередь, совершенно меняет структуру исходного банка информации и т. д.

Модели «системной динамики» во многом напомина­ ют модели К. Птолемея и практически не связаны с за­ конами сохранения. Эклектичность моделей Д. Медоуза является первым и, может быть, самым существенным дефектом всей его системы. Поэтому и результаты его расчетов нельзя считать обоснованными.

Второй упрек, относящийся к методике построения моделей, — этд гипотеза о структуре демографического процесса. В отличие от экономики здесь трудно соста­ вить какие-либо «законы сохранения», кроме триви­ ального, которым все пользуются для приближенных оценок: ДА — (а — р)А, где ДА — годовой прирост на­ родонаселения, а — коэффициент рождаемости, р — коэффициент смертности.

Эта формула используется также и Д. Медоузом, и против нее возразить трудно. Значительно более дис­ куссионными являются предлагаемые зависимости ко­ эффициентов а и р от тех или других социальных и фи­ зических факторов. Мы более или менее представляем себе зависимость коэффициента смертности р, например, от уровня жизни или от капиталовложений в здраво­ охранение. Что же касается коэффициента рождаемости а, то каких-либо надежных зависимостей здесь просто нет, и этот вопрос требует еще очень тщательного ана­ лиза. Существующие механизмы здесь не только слож­ ны, но и малопонятны. Конечно, определенную роль иг­ рают и социальные условия и меры, направленные на регламентацию рождаемости, традиции, в частности —

религиозные,	национальные и т.	д. Но есть также еще
и факты, не	очень понятные	демографам. Скажем,

вспышки рождаемости в развивающихся странах (на­ пример, в Индии) приходились на годы, когда страна подвергалась стихийным бедствиям, голоду, эпидемиям.

191

С другой стороны, при изучении демографических про­ цессов в развитых странах отмечается следующий уди­ вительный факт. Увеличение средней продолжительно­ сти жизни на один год уменьшает коэффициент рож­ даемости на единицу (на тысячу человек населения).

Еще целый ряд других фактов говорит о существо­ вании определенной корреляции между коэффициента­ ми рождаемости и смертности. Как будто бы популя­ ция в целом реагирует на внешние условия обитания. Грозит популяции опасность, то есть увеличивается смертность, — популяция отвечает на это увеличением рождаемости. Все обстоит благополучно — смертность падает, и вслед за ней падает рождаемость.

Но вся существующая информация не дает еще, к сожалению, однозначной связи между этими коэф­ фициентами. Можно думать, что для больших значений коэффициента смертности связь эта характеризуется графиком, изображенным на рисунке на этой странице.

Здесь	а х — коэффициент предельной				биологической
рождаемости.		Эта	зависимость	многое		объясня­
ет. В случае		большой	смертности	(р ^	а)	разность
а — р	близка	к нулю	и прирост незначителен.			Но как

только появляется медицинская помощь, как только хо­ тя бы незначительно улучшаются условия жизни, ко­ эффициент смертности резко уменьшается, а коэффи-

[ипогЕтичЕСкая зависимость рождаемости от смертности

192

диент рождаемости остается на некоторое время прак­ тически тем же самым, разность а — р оказывается большой, и возникает демографический взрыв — явле­ ние, которое мы наблюдаем сегодня во всех развиваю­ щихся странах.

Значительно сложнее обстоит дело в случае малых коэффициентов смертности. Здесь, наверное, необходи­ мы дополнительные гипотезы. Впрочем, возможно, что и вообще универсальных зависимостей здесь обнару­ жить не удастся.

Итак, я думаю, что ни предположения об экспонен­ циальном росте населения как об экзогенном факторе, ни та схема обратных связей, которая обсуждается Д. Медоузом, не представляется достаточно надежным фундаментом для оценки возможных траекторий раз­ вития человечества на более или менее значительный период.

Таким образом, метод, именуемый «системной дина­ микой», — это, по существу, дальнейшее развитие тех приемов исследования сложных систем, которыми поль­ зовались инженеры-радисты еще в довоенные годы. Развитие это полезное. Оно дает инструмент для ис­ следования действительно сложных систем. Но исполь­ зовать созданный инструмент надо с большой осторож­ ностью, помня о всей той культуре моделирования, ко­ торая создана в естественных науках.

Вчем истинное новаторство Д. Форрестера, так это

вприменении подобного инструмента к анализу про­ цессов, происходящих в человеческом обществе. И еще одно. Нужно было иметь настоящую смелость исследо­ вателя, чтобы отважиться глобальные процессы описы­ вать с помощью столь простых моделей.

ПРИНИМАТЬ ВО ВНИМАНИЕ НАУЧНО-ТЕХНИЧЕСКИЙ ПРОГРЕСС НЕОБХОДИМО

Если мы хотим оценить будущую реальность, то должны хорошо представить себе возможности научнотехнического прогресса. Но в моделях мировой дина­ мики Форрестера — Медоуза он как раз и не учиты­ вается. Их модели ориентированы на тот уровень тех­ нологии, который достигнут сегодня в развитых странах. А научно-технический прогресс — это одна из основ­ ных причин, которая сегодня заставляет людей думать

13 Н. Моисеев

193

о завтрашнем дне. К сожалению, все подобные пробле­ мы не только не находят отражения в системах моде­ лей Д. Форрестера и Д. Медоуза, но они даже не об­ суждаются авторами.

Историю человеческого общества можно рассматри­ вать в разных ракурсах. Один из них — это эволюция технологий. Человек всегда стремится не просто к до­ стижению цели, а к ее достижению с наименьшими за­ тратами усилий. Выполняя ту или иную работу, чело­ век всегда старается усовершенствовать процесс своего труда, сделать эту работу полегче.

Научно-технический прогресс начался, вероятно, с простейших машин — блока, рычага. Затем на служ­ бу человеку была поставлена энергия: сначала есте­ ственная: ветра, воды; позже искусственная: уголь, нефть, атомное ядро. Стремление облегчить свой труд рождает тягу к знаниям, к необходимости получения но­ вых знаний, ибо только они открывают новые возмож­ ности облегчить достижение своих целей. Новые воз­ можности рождают новые цели и т. д.

Итак, существует бесконечная диалектическая це­ почка: появление новых знаний — рождение новых воз­ можностей, смена целей, появление новых трудностей и совершенно неожиданное разрешение «неразрешимых противоречий», рожденное талантом человека, открыв­ шего новую технологию или новый источник ресурса. Куда эта цепочка приведет? Кто знает. Я не хочу при­ зывать в помощники оракула. Но игнорировать влияние и роль науки, знаний в анализе возможных траекторий развития производительных сил и эволюции окружаю­ щей среды нельзя!

Любые модели, не содержащие прогноза научнотехнического прогресса, нельзя использовать для оце­ нок эволюции общества на сколько-нибудь продолжи­ тельный отрезок времени. В самом деле, мы много го­ ворим об истощении земных ресурсов, и не без основа­ ния! Если принятые темпы уничтожения, например, легкодоступных запасов нефти сохранятся, то где-то в середине следующего столетия действительно все за­ пасы будут исчерпаны. Но существуют еще нефтенос­ ные сланцы, породы, пропитанные нефтью, как губка. И запасов этой нефти во много раз больше той, кото­ рая добывается нашей сегодняшней технологией. А ес­ ли завтра эта нефть сделается доступной? А если мы найдем способы извлечения из воды урана и дове-

194

дем до совершенства реакторы-размножители				и	т. д.
и т. п.? Картина совершенно изменится, и				в	резуль­
тате	совершенно иной	станет стратегия	поведения че­
ловечества.		оракулом, тем не	менее		ввести
Но	как, не будучи

в модель этот столь малопонятный фактор, именуемый новыми знаниями? Конечно, дать ответ на этот вопрос не так-то просто, и для этого потребуются значитель­ ные усилия исследователей. И не только усилия, но

изатраты!

Итем не менее эта проблема не так уж безнадежна, как кажется на первый взгляд. Есть два обстоятель­ ства, отправляясь от которых, можно построить разум­ ную систему моделей.

Первое — это то, о чем уже говорилось выше: в ре­ зультате научно-технического прогресса человек легче достигает своих целей. Если говорить о производствен­ ной деятельности, а это главная преобразующая дея­ тельность человека, то научно-технический прогресс означает повышение эффективности производства, и прежде всего повышение эффективности фондов. Ана­ лиз эффективности фондов — это традиционная дея­

тельность экономиста, и она может дать очень важную информацию.

Второе обстоятельство имеет более сложную при­ роду. Сегодня очень трудно планировать научные от крытия. Ни сегодня, ни завтра и вообще никогда, ве­ роятно, нельзя будет предсказывать появление новых принципов. Нельзя было планировать появление теории относительности. Нельзя сегодня планировать сроки создания принципов и реализации процесса стабилиза­ ции высокотемпературной плазмы или создание единой теории поля. Но интегральные характеристики научнотехнического прогресса значительно доступнее анализу. Сегодня мы знаем, что эффективность научного поиска в среднем (а это и нужно для оценок) прямо зависит от инвестиций в науку. Они поддаются статистическому анализу, и их можно считать оценками, связывающими долю конечного продукта, выделяемого на научные ис­ следования, на развитие технологий, с ростом эффек­

тивности фондов.	фондов	неизбежно
Таким образом, эффективность
должна выступать в форме одной из важнейших			фазо­
вых переменных. Следовательно, в	модель	необходимо
в явной форме ввести долю конечного продукта,			выде­

13*

195

ляемую на научные исследования и развитие техноло­ гий. Для этого, в свою очередь, необходимо определить зависимость объема конечного продукта от объема фон­ дов, их эффективности и других производственных фак­ торов, то есть ввести производственные функции спе­ циального типа.

Значит, устранение методических дефектов моделей «системной динамики» (и Д. Форрестера, и Д. Медоуза) потребует разработки, по существу, совершенно новой системы моделей, основанной на иных методологиче­ ских принципах.

Итак, для получения реалистических оценок необ­ ходимо существенно изменить структуру моделей. Но не следует думать, что работа, проделанная Д. Форре­ стером и его последователями, бесполезна. В самом де­ ле, о чем говорят его результаты?

Они означают, что если все останется по-старому: если население будет расти старыми темпами, если по-прежнему мы будем загрязнять окружающую среду так, как это делаем сегодня, если так же быстро бу­ дет расти расход ресурсов, а технология и техника бу­ дут топтаться на месте, то катастрофа неизбежна. Более того, в этом случае окажется, что своего макси­ мального уровня жизни человечество уже достигло. Че­ рез 20—30 лет он снизится уже заметным образом, а еще через 20—30 лет начнет уменьшаться и население за счет быстро возрастающей смертности!

Эти выводы следуют из анализа модели, и с ними нельзя не считаться.

Из него вытекает еще один важный вывод: если и существует выход из того тупика, в котором челове­ чество оказалось из-за НТР, то он может быть обеспе­ чен только в рамках НТР, только благодаря научнотехническому прогрессу.

Это условие необходимое. Само собой разумеется, что оно отнюдь не является достаточным. Не научнотехнический прогресс сам по себе, а только управляе­ мое (или направляемое) развитие производительных сил, технологий, науки может дать нам возможность

преодолеть трудности, которые	стали перед чело­
веком.	последствий развития
Игнорирование управлением

производительных сил и последствий НТР может толь­ ко усугубить возникающую кризисную ситуацию.

196

КАКОЙ ИЗ УЖАСОВ УЖАСНЕЙ? КОЕ-ЧТО О КРИТИЧЕСКИХ СИТУАЦИЯХ

Исследования, проведенные по инициативе Римского клуба, книги Д. Форрестера, Д. Медоуза и ряда других авторов предупреждают человечество о возможности ка­ тастрофических последствий современного процесса развития человеческого общества. И главную опасность они видят в неограниченном росте населения и капи­ тала. Действительно, неограниченный рост населения и неконтролируемый рост основного капитала несут боль­ шие опасности будущему человечества. Более того, если темпы роста и характер развития человеческого обще­ ства сохранятся, то связанные с ними трудности встанут перед людьми в самом недалеком будущем. Речь идет буквально о ближайших двух-трех десятилетиях! Ко­ нечно, это еще не будет апокалипсический финал, но трудности возникнут беспрецедентные!

Однако я уже обратил внимание читателя на то, что экспоненциальный рост населения — это, может быть, и не фатальная неизбежность. Рост общей культуры и обеспеченности, наверное, резко снизит темпы рождае­ мости, а более совершенное социальное устройство сможет привести и к контролю над демографическими

197

процессами. Кое-какие тенденции такого рода, кажется, уже начинают проявляться.

Что же касается основного капитала, то, может быть, его рост, обеспеченный соответствующими научными ис­ следованиями, будет изменять общую структуру капита­ ла и технологии в нужном направлении. Их рост — это не только не катастрофа, а единственный мыслимый ис­ ход из той трудной ситуации, с которой человечество на­ чинает сталкиваться и которая его ждет уже в конце нашего века.

Другими словами, я считаю, что основные акценты в книгах Д. Форрестера и Д. Медоуза смещены и не могут служить отправными пунктами для планирова­ ния тех коллективных усилий, которые, по моему мне­ нию, должны появиться уже сегодня.

Я думаю, что среди всех «кризисов»: энергетическо­ го, водного, кислородного и т. д. и т. п. — есть дей­ ствительно два кризиса, возможность которых в первую очередь должна быть изучена людьми.

Прежде всего это возможность нарушения экологи­ ческого равновесия.

Деятельность человека на протяжении всей его исто­

рии имела и негативную сторону:	определенная	часть
ее последствий была направлена	против биоты.	Унич­

тожение сложившихся биоценозов началось еще в доисто­ рические времена, причем изменения, внесенные чело­ веком в структуры биоты, имеют геологические мас­ штабы. Превращение в пустыню обширных и плодород­ ных районов Северной Африки и Ближнего Востока произошло уже «на глазах» истории! И это следствие не каких-либо резких климатических изменений, а не­ разумной деятельности людей. Выпас скота сверх вся­ кой нормы, бездумное распахивание всех тех земель, которые в данный момент в принципе пригодны для хлебопашества, вырубка лееоз, и прежде всего поймен­ ных, и многие другие действия людей уже приводили и приводят к необратимым последствиям. Северная Афри­ ка и Ближний Восток тому яркий свидетель!

В последние десятилетия вредная активность людей многократно усилилась. Ко всем перечисленным факто­ рам добавились загрязнение, широкое использование пестицидов, локальные изменения климата, нарушение водных балансов и т. д.

Я хотел бы сказать еще несколько слов об одном обстоятельстве, на которое обычно не обращают внима­

198

ния. Устойчивость живых сообществ тесно связана с разнообразием видов. Обеднение биоценозов, естествен­ ных или искусственных, постепенно уменьшает их устойчивость, и незначительные, казалось бы, случай­ ные обстоятельства могут оказаться началом необрати­ мых процессов. Объективно и селекционная деятель­ ность, и выведение высокоурожайных культур, и изме­ нение геохимических циклов, и многие другие действия агротехники могут ухудшать устойчивость биосферы.

Я бы не хотел, чтобы у читателя создалось впечат­

ление,	что автор	этой	книги ратует	за возвращение
к тем	временам,	когда	человек, как	и другие живот­

ные, вписывался бы естественным образом в биогеоце­ нозы, сложившиеся в местах его обитания, и не нару­ шал их устойчивости. Я только разделяю мнение тех, кто считает, что проблема устойчивости биосферы черес­ чур серьезна для будущего человечества, чтобы даль­ нейшие взаимодействия биосферы и человека, современ­ ного человека, имеющего в своем распоряжении все технические возможности конца XX века, основывались бы лишь на интуиции и локальном опыте. Только чет­ кие знания о содержании всех этих процессов могут быть гарантом выбора таких действий людей, которые не приведут к разрушению биосферы, а следовательно, к гибели человека как биологического вида.

Человек — часть биоты, ее составная и неотъемле­ мая часть, и я убежден, что человечество как вид суще­ ствовать вне биоты не может. Я полагаю беспочвенны­ ми, и не только легкомысленными, но и крайне опас­ ными все рассуждения об искусственной среде обитания. Так же как искусственный интеллект человека, искус­ ственная окружающая среда в обозримом будущем — это фантазия и опасное заблуждение. Конечно, и над тем и над другим люди будут работать, они будут соз­ даваться и, может быть, будут созданы. Но, наверное, в искусственной среде сможет жить лишь человек, снаб­ женный искусственным интеллектом, с искусственными чувствами, искусственно воспринимающий искусствен­ ную среду!

Вторая опасность, которая подстерегает человече­ ство, — это изменение климата вследствие производ­ ства искусственной энергии, вследствие разогрева Зем­ ли. Практически вся та энергия, которая создается че­ ловеком, рассеивается, и в связанном виде остается ее ничтожная доля. В этом качественное отличие процессов

199

производства от процессов фотосинтеза. Образно гово­ ря, человек непрерывно нагревает атмосферу. Сейчас пока еще искусственная энергия составляет всего лишь около 0,1 процента той энергии, которую Земля получа­ ет от Солнца. Но если это количество увеличится в 40 раз, то, по-видимому, средняя температура Земли под­ нимется на 2 градуса. А этого, вероятно, достаточно для начала необратимых процессов и, в частности, тая­ ния ледников и т. п. Можно спорить о величинах. Ака­ демик Н. Семенов говорит не о 2 градусах, а о 4. Но поскольку период удвоения производства искусствен­ ной энергии примерно равен 12—15 годам, то ошибка в начале отсчета с точки зрения истории человечества окажется практически пренебрежимой.

Конечно, реальный ход вещей гораздо сложнее, чем здесь говорится. Точная оценка термического состояния атмосферы и гидросферы требует учета геохимических циклов и прежде всего накопления в атмосфере окислов углерода, изменения запыленности атмосферы, альбедо Земли и т. д. Таяние ледников и последствия разогрева­ ния Земли начнутся далеко не сразу. Будут ли ощутимы эти последствия в середине XXI или начале XXII века, об этом вряд ли стоит спорить сейчас. Важно другое.

Если будет	происходить	рост	производства энергии,
то последствия этого должны			быть	внимательно	из­
учены.	обсуждаемые	проблемы		превращаются	в
Значит,

«сверхпроблемы», значит, стратегия развития человече­ ской цивилизации должна ориентироваться на такие ак­ ции, которые позволят выйти из этого «теплового» кри­ зиса. Я оставляю писателям-фантастам обсуждение проблемы о том, как будут вынесены в космос энерго­ емкие производства, требующие «большой» энергии, и будут ли найдены пути преодоления второго закона термодинамики. Но среди всех проблем, на которые се­ годня должны быть направлены усилия исследовате­ лей, проблема нарушения теплового равновесия Зем­ ли должна быть одной из центральных; и система мо­ делей должна это учитывать.

Итак, к числу всех тех трудностей, которые ожидают человечество и о которых говорит Д. Медоуз, необхо­ димо добавить еще проблему устойчивости биосферы и проблему потери теплового равновесия Земли.

Конечно, ни о каком моделировании этих процессов в мировых моделях Форрестера — Медоуза и более позд­

200