Myuller_Avgust_Istoria_islama_s_osnovania_do_noveiyshikh_vremen_T_1_Avgust_Myuller_per_s_nem_pod_red_priv_-dots_N_A_Med

Мусанны, персидский наместник южной Вавилонии, Хормизд стянул войска, и арабы натолкнулись на них у Кáзимы в двух днях расстояния от позднейшей Басры. Все, что мы знаем об от-, дельных событиях и всех вообще сражениях данного периода, , по-

ходит скорее на беспорядочное собрание отрывочных известий, чаще всего анекдотической окраски и сомнительной достоверности. До нас не дошло даже хотя бы несколько ясной картины о расположении обоих войск и тактических передвижений во время борьбы. Так или иначе, персы были побиты (Мухаррем 12 = март

г.), несмотря на то, что они, по весьма, положим, сомнительному показанию арабских историков, были частью связаны между собой633 цепью; поэтому и называется эта первая стычка «цепным

боем» . Пал сам Хормизд, как говорят, от руки Хáлида; победителям досталась богатая добыча. В первый раз тут удалось кочевникам увидеть147 одну из тех драгоценных диадем, какие обыкновенно

носили персидские вельможи, украшенную рядами благородных камней. Доселе как редкость, в виде обломков неопределенной стоимости, попадали они иногда во внутрь Аравии, теперь же предназ началась она целиком в государственную казну . Также точно послан был в Медину захваченный в бою слон, в высшей степени-возбудивший изумление жителей Медины, никогда148 не

видавших подобного животного. При виде него некоторые из наиболее наивных женщин серьезно сомневались — было ли это творение божие или искусственное подражание природе. Но бедуинам в набегах приходилось видеть многое, еще более изумительное. После «цепного боя» отважно переправилось все войско через Евфрат и бросилось грабить южную часть Междуречья, умерщвляя всюду взрослых и уводя за собой жен и детей — очень понятно, это делалось только в поместьях персидских крупных владельцев, должностных лиц и полицейских чинов. Мирных крестьян, по большей части арамейцев, т. е. семитского происхождения, оставляли в покое. На столько мудрости хватило и у Халида, чтобы не зарезать курицу, несущую золотые яйца. А чтобы она не очень раздобрела, об этом, как мы увидим впоследствии, позабо-

Подобно тому, как французы любят определять события известными числами месяца брюмер, декабря и т. д.), также и арабы стараются147 обозначать исторически важные дни характеристическими посторонними обстоятельствами(18 или случаями2 ; сравни, напр., день Халѝмы.

Для неё, как и всегда, отделялась пятая часть добычи, как это установил148 вначале Мухаммед.

270

тились с большим искусством. — Так арабы продолжали и дальше
проникать в страну, Мусанна со своими бекритами впереди, зная
лучше других местность. Совершенно неожиданно наткнулся он
вдруг у Мазáра на новый отряд персидского войска, который,
при первой вести о нарушении мира арабами, выслан-				был из сто-
лицы, чтобы наказать дерзких грабителей. Ими командовал пред-
водитель из дома Кáрен, одной из благо роднейших и
могущественнейших семей всего персидского дворянства; по до-
роге присоединились к нему и беглецы, уцелевшие после «цепно-
го боя». Хáлид с главными силами подоспел вòвремя на выручку
своего сподвижника, и угрожавшее ему поражение легко обратил
в победу. Между тем по царским повелениям стягивались все но-
вые войска и направлялись в Вавилонию. Выступили также в по-
ход христианские арабы из наместничества Хиры, собирались
						149
сильные отряды кочевавших в самом Междуречий бедуинов, за-
колыхались и бекриты Вáиль, которых подмывало отвращение к
исламу, а также воспоминания о прежних пленных распрях								с
соотечественниками,		Мусанны. Произошло новое сражение						у
Вáладжи вблизи большого рукава, соединявшего Евфрат с Тиг-
		150
ром и перерезывающего с севера на юг Вавилонию приблизи-
тельно пополам. Арабские известия приписывают и здесь победу
Хáлиду, в чем однако можно отчасти усомниться .				Во всяком
случае, даже полное поражение неприятеля не дозволило бы ему
продолжать движение вперед; на левом его фланге подымалась
гроза, обещавшая скоро разразиться и несшая ему пагубу.
Мы упоминали уже выше, что Ияду было приказано для
ограждения от нападений на фланг из Хиры совершить диверсию
из центра Северной Аравии. Но вплоть до самой Хиры расстила-,
лась пустыня, в оазисах которой издавна жили Бену Кельб
149	Так как большие племена распадались на малые группы, то-,
благодаря арабскому партикуляризму, возникали естественно беспрес
танные внутренние распри, нередко между отделами племен одного и того
же происхождения. Так, напр., описаны нами уже раздоры между Абс и
Зубьян, принадлежавшими к одному и тому же племени Гатафáн. После
сорокалетней войны бекриты ушли на север, а большие отделы							их
150
п е р е к о ч е в а л и за Евфрат в Месопотамию, где приняты были в союз
находившихся там, под персидским покровительством, бедуинов.					что легко
	После сражения последовало движение назад,

объясняется, даже предполагая победу, известием о накоплении неприятельских войск во фланге у Хáлида. Особенно поразительно, во всяком случае, что известия совершенно умалчивают о добыче.

271

христиане. Те из них, которые населяли Дýмат Аль Джандаль в 9 году (630), после вынужденного обращения короля их Укейдира примкнули наружно к исламу, а после смерти- Мухаммеда,

подобно землякам язычникам, снова отложились. После подавления арабского, восстания, положение их стало опасно, и келбиты

вместе с Укейдиром передвинулись постепенно далее к северу, ближе к Евфрату. Здесь встретились они тоже с христианскими племенами Бахрá и Тенýх, жившими вдоль северной окраины Сирийской пустыни, а отчасти в Месопотамии, и признававшими главенство Гассанидов; к ним же присоединились некоторые летучие отряды гассанидов. В Сирии, конечно, никто и не подозревал, что в следующем же году произойдет и к ним вторжение мусульман, но, замечая все увеличивающееся судорожно беспокойное брожение на севере полуострова, сочли целесообразным поддержать отступающих единоверцев перед поступательным движением вперед Ияда. Понятно, этот последний старался их загнать, чтобы иметь свободными оба своих фланга, когда двинется к северу на Хиру. Но это нелегко было исполнить. Путь через степь оказался слишком тяжелым; по крайней мере в Раджабе (октябрь 633), мы видим его плотно пригвожденным у Дýмать Аль Хира , местности далеко на северо запад от Хиры. Таким об12-

разом, силы наместничества Хиры всё еще оставались свободными для- подания151 помощи Персии; было также- возможно направить

на юг массы арабов Междуречья У местечка Уллейс на Евфрате, соединились эти кочевые бедуины с высланными из резиденции свежими царскими войсками. и остатками участвовавших, в

сражении при Вáладжи. Сборная армия расположилась (Сафар 12 = май 633) на правом берегу Евфрата, почти в тылу Хáлида, продолжавшего грабить, тем временем, на левом. Но при первом же известии арабский военачальник понял всю громадность угрожавшей опасности: быстро повернул Хáлид назад, переправился через Евфрат и смело напал на неприятелей, продолжавших еще стоять у Уллейса. Бой был тяжелый, исход его долго оставался сомнительным. Свирепый араб в душе дал обет своему Богу, если только Он дарует ему победу, что река вместо воды потечет кровью. Сражение было действительно 152выиграно. И вот вое-

Это не Думат Аль Джандаль, как многие ошибочно смешивают, в ущерб пониманию в особенности этого самого похода.

151 Вероятно, один из -каналов, перерезывавших по всем направлениям местность152 вблизи Евфрата.

272

начальник отдает приказание хватать всюду беглецов, отвести воду реченьки и тут же на месте убивать пленных сотнями. Потекла, понятно, кровь ручьями. Пустили снова воду и, в некотором роде, обет был исполнен. Отныне ручей стали называть «кровавой речкой».

Путь в Хиру оказывался теперь свободным. Вначале сушью, после на ладьях, по каналам, подошло войско к самому городу, старой резиденции Лахмидов. Арабы разбили лагерь у самого замка Хаварнак. Город был укреплен и гарнизон мог бы некоторое время продержаться, но персидский наместник внезапно исчез куда то, а большинство жителей, арамейские христиане, предпочли, после короткого сопротивления, сдаться на капитуляцию. Отказаться- от своей веры они ни за что, впрочем, не хотели; на

них наложена была дань, которую «обладатели писания» должны были выплачивать, как цену за терпимость. В течение лета Хáлид занял и две остальные крепости, остававшиеся еще в руках персов, лежавшие на запад от Евфрата: Амбáр у самой реки, и Айн Темр , на северо восточной окраине Сирийской пустыни. Замечательно особенно то, что как здесь, так и при, занятии Хиры, ничего 153не слышно -о дальнейших попытках персов к новым

нападениям из Ктезифона. Очень возможно, что новые беспорядки истощали силы правительства; может быть, происходило это и потому, что потребовалось некоторое время, дабы стянуть многочисленные войска из средних провинций, так как великие вассалы центрального ядра государства вероятно не очень то торопились собрать новое ополчение. К тому же непосредственная опасность для столицы миновала со времени битвы при Ул- -

лейсе, так как Хáлид счел за лучшее овладеть сперва всей страной на запад от Евфрата и тогда только снова попытаться вторгнуться в Междуречие. Что же касается христианской пограничной провинции, очень естественно, царь едва ли много тужил о временной уступке её, тем более, что на это были очень важные причины. Вот почему персидский гарнизон в Амбаре так скоро капитулировал, выговорив себе только свободный пропуск, и Халид на это согласился. Но Айн Темр, где случайно засел отдел Бену Таглиб, державший сторону пророчицы Саджáхи, отказался наотрез подчиниться. Крепость принудили к сдаче голодом и, при занятии её, все были перебиты от первого до последнего.

В это же самое время (летом и осенью 633 12), сломлено было наконец возле Дýмат Аль-Хѝры совокупное= сопротивление

153 «Финиковый источник».

273

сборища кедьбитов и их союзников. По всем вероятиям место это, как можно судить по всему, лежало на северо запад от Хѝры. Обстоятельных подробностей о его положении до нас не дошло, поэтому трудно сказать справедливо ли известие- , что Хáлид

выступил туда походом после падения Айн Темра: иначе пришлось бы предполагать, что кельбиты заманили Ияда довольно далеко на север. Если же это не так, и Дýмат следует искать ближе к Хире, в таком случае и покорение её должно было совершиться до взятия Амбара и Айн Темра. Во всяком случае, до самого лета 683 (12), Ияд, и это достоверно, не мог предпринять ничего решительного против кельбитов. Хотя вспомогательный отряд, под предводительством Аль Валѝд Ибн Укбы и успел в то время присоединиться к нему, он все таки находился бы в довольно незавидном положении, если по его зову не подоспел, бы вòвремя Хàлид. Атакованные одновременно- с обеих сторон, скопища беду-

инов потерпели решительное поражение. Во второй раз попал Укейдир в руки мусульман и был умерщвлен, как неисправимый отщепенец. В самом местечке, взятом приступом, свирепствовал по своему обыкновению «меч божий». Один случай спас кельбитов, очутившихся вне города, от окончательного истребления; по капитуляции им дарована была жизнь.

Теперь все пространство между рекой и пустыней было окончательно покорено мусульманами. Раз несколько пробовали было христианские бедуины, кочевавшие по обоим берегам среднего Евфрата, отомстить за кровавое побоище в Айн Темре, но летучие колонны Хáлида внезапно появлялись то там, то здесь и везде совершали страшное дело отместки. Мало помалу страх усмирил непокорных. Мусульмане могли теперь смело выступить из Хиры и снова переправиться за Евфрат. Слабые-персидские отряды, за-

нимавшие в тот момент местность Междуречья, не были в состоянии оказать никакого серьёзного сопротивления. Даже тогда, когда сторожевые посты византийцев на среднем Евфрате примкнули к исконным врагам своим, чтобы положить наконец предел все более и более становившемуся грозным брожению на общей границе, жаркая стычка у Аль Фирáда показала, что правоверные в состоянии уже поколотить и соединённые силы византийцев и персов. Таким образом, -к концу 12 го года (началу

634) Хáлид успел овладеть обоими берегами Евфрата и мог ежеминутно, с того пункта, от которого Тигр находится- в расстоянии

10 немецких миль, подойти к Ктезифону в три дня. Но этого не захотел халиф. В это самое время началось движение из Медины

274

трех громадных колонн, которым предписано было завоевать Палестину и Сирию. Прежде чем эти войска не одержат успехов решительных, подобных тем, коими могли похвалиться Хáлид с Мусанной, было рискованно прервать взаимную связь между обеими главными массами исламских воинов. Хáлид и не думал сдерживать порывов негодования, не скрывая своего недовольства за наложенное на него свыше принужденное выжидание. Но последствия оправдали прозорливую предусмотрительность Абу Бекра. Вслед за первыми успехами, движение вперед сирийских отрядов сразу замедлилось, и предводители их вынуждены были просить подкреплений. Тогда то и получил Хáлид поведение, это было в начале Рабѝ I, 13 (май 634), выступить поспешно в Сирию с 3.000 всадников. Вне себя от бешенства- и приписывая повеление

Омара очевидной немилости и желанию вырвать у него из рук плоды его побед, вынужден был он, однако, повиноваться. Откладывать выступление было невозможно, быстро собрался он в поход и передал командование над остающимися войсками Мусанне, который временно перенес главную квартиру в Хиру.

Между тем в Ктезифоне снова закопошились; нашлись кое какие средства, и персы стали серьезно подумывать об изгнании мусульман из занятой ими опасной позиции. Способствовало этому также и известие о выступлении в дальний поход страшного Хáлида со значительным отрядом войска; это известие подействовало ободряющим образом на упавший было дух ктезифонских властей. Для предстоящей экспедиции против Хиры снарядили довольно быстро армию под предводительством другого Хормизда. Но Мусанна вòвремя получил сведения о приближении неприятеля; он двинулся ему навстречу и разбил персов у развалин Вавилона (13 634) после упорной битвы, в которой арабский герой собственноручно заколол громадного военного слона. Успех этот, однако= не особенно его прельщал; положение

было действительно затруднительное. Ему приходилось с небольшими сравнительны силами прикрывать местность по крайней мере в 60 миль в длину. Поэтому он поспешил лично в Медину, чтобы испросить как можно скорее необходимое подкрепление у халифа; он застал Абу Бекра уже на смертном одре, но Омар, ставший непосредственно у кормила правления, не замедлил исполнить просьбу испытанного военачальника. Обнадеженный видами на скорую помощь, вернулся Мусанна снова в Хѝру. Но, конечно, должно было пройти некоторое время, прежде чем успели собрать новое ополчение, и когда предводитель его, Абу

275

Убейд, достиг границ Ирака, тут же встретил он и Мусанну со всем его войском: последнему пришлось поспешно очистить линию Евфрата, чтобы избежать опасности полнейшего истребления.

Из мрака и беспорядков, которые как бы дымкой покрывают события и обстоятельства последних времен царствования Сассанидов, выступает мало помалу фигура, которую некоторым образом, хотя в общих очертаниях, мы можем более или менее отчетливо себе представить- . Это был Рустем сын Феррух

Хормизда, Испехбеден великой восточной провинции Хорасáна. Отец его, замешанный в последней придворной, революции, был убит. Чтобы отомстить154 за смерть его, сын подступил во

главе значительного войска к резиденции, свергнул царицу регентшу и помог завладеть властью Иездегерду, который выставлен был раньше мятежниками в Истахре (Персеполис) в качестве кандидата на царство (вероятно в начале 633). Так или иначе, этот вельможа появляется отныне в качестве главного руководителя правления и верховного полководца, действовавшего против арабов. Понятно, влияние его простиралось настолько, насколько допускало это положение управляющего, подкапываемое во всех направлениях интригами и личными кознями придворной клики. Тотчас же повелел он составить роспись всем способным носить оружие в провинции Междуречья, и в то же время высланы были двумя отрядами царские войска. Один, под предводительством Джабáна, переправился через Евфрат, по направлению к Хире; другой же, под командой, Нарсэ расположился в местности Каскар . Осторожно стянул Мусанна разбросанные посты и, не торопясь, стал отступать на встречу к подвигавшемуся к нему Абу Убейду155 . На границе пустыни соединились оба войска и, по особо-

му повелению Омара, Абу Убейд принял верховное начальство над соединенными силами. Было бы, конечно, лучше не отнимать от Мусанны главенства, но бекрит слыл за бедуина, не твёрдого в

154 I s p e h b e d , позднейшая форма слова spah-pat «войска господин»,

означающая высший военный титул в царстве Сассанидов, а также соответствующий в некотором роде титулу маркграфа и обозначающий великого вассала, управляющего почти самостоятельно более отдаленными провинциями.

В южной Вавилонии около Вáладжи. Войско разделено было на две части, с тем чтобы Джабин нанес главный удар Хире, а Нарсэ, оставаясь в южной155Вавилонии, мог бы его прикрыть против случайной диверсии

мусульман. Но план не удался, благодаря мудрому отступлению Мусанны, а может быть и потому, что затянули его исполнение.

276

Коране, так как лишь после смерти Мухаммеда принял ислам поэтому то Омар и не решался навязать его правоверным в качестве главнокомандующего; Абу Убейд был, впрочем, человек ис156-; пытанной- храбрости. Сперва разбил он Джабáна вблизи Хиры,

преследовал горячо беглецов, спешивших присоединиться к войску Нарсэ, а затем поразил на голову и последнего, который продолжал неуклонно стоять у Каскара. Но, по видимому, Рустем успел в это время понемногу стянуть силы нескольких провинций великого царства: вскоре после этих первых битв- снова выступи-

ло из Ктезифона огромное войско, направленное прямо на Хиру. Мусульманам пришлось спешно покидать свои далеко выдвинутые на юг позиции, дабы успеть переправиться через Евфрат. У местечка Кус Ан Нáтиф , там, где большая царская дорога из Ктезифона в Хиру пересекает реку плашкотным мостом, расположились на западном- берегу157правоверные лагерем. Тут же, но на

другой стороне, очутился внезапно (Рамадáн 13 ноябрь 634) Бахман персидский полководец. Ловко воспользовался он общеизвестной чертой храбрости своих противников. Под= маской великодушия, предоставил на выбор Абу Убейду, где ему будет

угодно сражаться: на правом или на левом берегу реки. Горячая кровь араба заговорила и потянула в расставленную ловушку. Вопреки совету более благоразумных из окружающих его, двинулся он через мост и принял сражение, имея в тылу реку. Но на другой стороне персы уже поджидали арабов; развернуться силам недоставало места. Когда же Абу Убейд с безумно отчаянной отвагой бросился, пролагая себе путь, на замыкающий эскадрон слонов Бахмана, то был подхвачен одним из этих могучих животных и в мгновение ока растоптан ногами. Смерть предводителя произвела удручающее впечатление на войска. Желая вдохнуть в них мужество отчаяния, пришла в голову одному из товарищей Абу Убейда по племени несчастная мысль уничтожить связь моста с

Хотя в этих первых войнах никто не допытывался насчет корректности чьего либо катехизиса, все же могло случиться, что войска откажут в повиновении156 подобному чужеземцу, который не имел права считать себя з одного из «товарищей- пророка». Перед таким титулом каждый из правоверных готов был склониться, не унижая своего достоинства; но повиноватьсяa

первому встречному бедуину, свалившемуся как снег на голову, попросту из какого то уголка Аравии, на это не согласился бы, пожалуй, никто, за исключением товарищей по племени.

-157 Вблизи развалин Вавилона.

277

берегом, так что его стадо мало помалу относить. Мусульман окончательно объял ужас; целыми толпами бросались они в реку. Всему войску предстояло быть опрокинутому- в волны Евфрата,

если бы не Мусанна со своими бекритами. Он бросился неустрашимо на персов и успел продержаться, пока мост не был закреплен снова; затем, невзирая на тяжкую рану, нанесенную ему неприятельским копьем, все время продолжал прикрывать отступление.

Войско было, по крайней мере, спасено от полнейшего истребления. Все же пришлось потерять в этом сражении при мосте 4000, павших на поле битвы или погибших в волнах Евфрата; 2000, потерявшие окончательно голову, бежали без оглядки до самой Медины. Они сами устыдились своего поступка, но Омар был настолько благоразумен, что обошелся с ними довольно мягко. Во всяком случае беглецы образумились и поняли, что их место там, под командой бедуина. А тот, тем временем, делал всё, что мог, пока они не вернулись, наконец, с новыми подкреплениями, которые успел, напрягши всю энергию, собрать Омар и послать немедленно же в Ирак. Конечно, следует приписать счастливому случаю, что Бахман, получив известие о новых волнениях в Ктезифоне, должен был вернуться в резиденцию и не мог воспользоваться плодами своей победы; тем временем арабский военачальник не упустил случая заполнить поспешно пробелы маленького своего войска. Довольно далеко от Евфрата, во владениях византийских, кочевало арабское племя Бену Намир; Мусанне посчастливилось, невзирая на то, что они были христиане, убедить их примкнуть к мусульманскому войску. И снова заняли арабы страну на запад от реки. Когда же подоспели большие подкрепления из Медины, Омар конечно предоставил ему главноначальствование, и этот испытанный воин был в состоянии смело выступить против неприятеля, который к тому времени снова начал понемногу подвигаться (14 635). Соперничествующие вельможи Ктезифона, по видимому, на некоторое время помирились, и один из потомков Михр=áна одного из семи знаменитейших персидских дворянских- родов, переправился через Евфрат с 12.000 человек. Мусанна выжидал, терпеливо непри-

ятеля за одним из западных каналов Евфрата у Бувейба, вблизи Хиры, предоставив на этот раз действовать самим персам. Михрáн, как кажется, не знал о числе мусульман и рассчитывал встретить слабые их остатки после сражения у моста. Он совершил ту же самую ошибку, как и Абу Убейд: переправился через канал, в виду

278

неприятельского войска, и напал на ожидавших его, по ту сторону арабов. Персы сражались на этот раз особенно храбро, и, несмотря на это, победа склонилась на сторону правоверных, благодаря преимущественно храброй сдержанности намиритов. Желая довершить поражение врага, приказал Мусанна одному летучему отряду разрушить мост в тылу. Этот маневр чуть что не стал гибельным: лишенные отступления, бросились персы с отвагой отчаяния на наступающих, и снова закипел бой. Сам Мусанна упрекал себя потом, что подверг мусульман новым, совершенно излишним потерям, но сражение все таки кончилось полным истреблением неприятельского войска: почти никто из персов не спасся.

Такое значительное- поражение раскрыло глаза персам. Они

увидели, что полумерами нельзя сломить необычайного упорства, с которым дерзкие аравитяне, и прежде довольно часто предпринимавшие свои набеги, решились ныне продолжать их по видимому непрерывно. Поэтому Рустем решился собрать предварительно серьёзные военные силы, чтобы неотразимым натиском и одним ударом положить конец утомительной пограничной войне. Мы уже не раз указывали, что внутреннее положение персидского государства представляло великие препятствия для подобного рода предприятия. Поэтому понадобилось более года, прежде чем новое ополчение, собранное частью в отдаленных провинциях, могло достигнуть столицы. Этим моментом относительного покоя арабы воспользовались как нельзя лучше. По всему Междуречью и дельте Евфрата и Тигра, на пространстве около 80 миль, считая от оконечности Персидского залива вверх, шныряли по всем направлениям и грабили конные отряды, занимая один город за другим, до самого Тигра выше Ктезифона. В то же самое время положили они начало твердой оседлости в покоренной стране, заложив у нынешнего Шат аль Араба, главного рукава соединенных Евфрата Тигра, крепость Басру . Широкое русло становится здесь доступно для морских- судов- ; вот почему место это стало впоследствии- средоточием всей морской158 торговли ис-

ламского государства, с основанием же Багдада при Аббасидах — естественной гаванью резиденции халифов. Так как персы в соседней Хурейбе имели крепостцу и арсенал, то Басра, укрепленная, служила также естественным прикрытием Аравии и южной

					слегка, едва заметно, слышится глухое
	После острого		у арабов
гласное придыхание, поэтому англичане и французы пишут
Бальсора же во всяком		случае		бессмыслица.
158						Bassora.

279