§ 3. Значительность ущерба от нарушения

Для начала следует определиться с ущербом, причинение которого согласно ст. 450 ГК приводит к тому, что кредитор лишается значительной части того, на что он был вправе рассчитывать при заключении договора. Очевидно, что это понятие в данном случае следует рассматривать расширительно, так как здесь идет речь не только о реальном ущербе как виде убытков, да и, собственно, не только об убытках вообще. К такому же выводу применительно к ущербу, упомянутому в аналогичной норме ст. 25 Венской конвенции 1980 г., приходят и практически все западные комментаторы <413>.

--------------------------------

<413> El-Saghir H. Guide to Article 25. Comparison with Principles of European Contract Law (PECL). Editorial Remarks (текст доступен в Интернете: http://www.cisg.law.pace.edu); Enderlein F., Maskow D. International Sales Law: United Nations Convention on Contracts for the International Sale of Goods. N. Y., 1992 (опубликовано в Интернете на сайте: http://www.cisg.law.pace.edu); Koch R. The Concept of Fundamental Breach of Contract under the United Nations Convention on Contracts for the International Sale of Goods (CISG) // Review of the Convention on Contracts for the International Sale of Goods (CISG) 1998. Kluwer Law International, 1999. P. 177 - 354 (текст доступен в Интернете на сайте: http://www.cisg.law.pace.edu); Liu C. The Concept of Fundamental Breach: Perspectives from the CISG, UNIDROIT Principles and PECL and Case Law. 2nd ed.: Case Annotated Update (may, 2005) (текст доступен в Интернете: http://www.cisg.law.pace.edu) и др.

На наш взгляд, под ущербом применительно к данной статье следует понимать не только имущественные потери кредитора, но и неимущественный (например, моральный) вред, который причиняет нарушение, а также иной вред в широком смысле этого слова. Абсурдно ограничивать понятие ущерба применительно к данному случаю исключительно значением реального ущерба в смысле, который придает данному термину ст. 15 ГК. Равным образом вряд ли разумно ограничивать значение термина "ущерб" в данном контексте, подводя его под общую категорию убытков. В действительности сами по себе убытки могут вообще отсутствовать или быть крайне незначительны, а при этом кредитору причиняется значительный ущерб.

Проиллюстрируем вышеозначенный тезис. Представим себе договор, по которому женщина покупает пианино для своего сына у соседа. Продавец, несмотря на неоднократные напоминания, в нарушение договора не передает пианино в течение нескольких месяцев. Возникли ли у покупателя убытки в связи с данным нарушением? Нет, единственным негативным последствием было то, что в течение этого времени сын покупателя не мог приступить к музыкальным занятиям. Можно ли охарактеризовать данное нарушение как существенное и дать покупателю право отказаться от договора и купить пианино у другого продавца, несмотря на отсутствие у покупателя убытков в виде реального ущерба или упущенной выгоды? На наш взгляд, безусловно.

Можно привести пример и из коммерческой практики. Представим себе ситуацию, когда завод-поставщик, обязанный ежемесячно поставлять товар посреднику для целей дальнейшей перепродажи в розничную сеть, незначительно, но постоянно нарушает сроки его отгрузки, несмотря на все напоминания о необходимости соблюдения договорных сроков. Сами по себе имевшие место факты просрочки какого-либо значительного доказуемого денежного ущерба кредитору не причиняют, но являются причинами значительных неудобств в работе менеджеров, "потраченных" в ожидании просроченных товаров нервов, а также причиняют определенный вред деловой репутации посредника, который в связи с просрочками завода-поставщика систематически задерживает поставки товаров в магазины. В данной ситуации расторжение договора может быть оправдано по причине существенности нарушения с учетом принятия во внимание существенного ущерба, причиненного неимущественным интересам кредитора.

Как мы видим, серьезность нарушения может быть не только связана с имущественными потерями, но также включать ущемление достойных внимания неимущественных интересов кредитора. Поэтому термин "ущерб", использованный ст. 450 ГК, следует понимать в широком общеупотребительном смысле.

Тем не менее, учитывая то, что, как мы покажем ниже, бремя доказывания существенности лежит на кредиторе, а доказывать нематериальный ущерб бывает достаточно сложно, в большинстве случаев речь будет идти именно об убытках кредитора. Таким образом, кредитор, желающий обосновать существенность нарушения именно на размере ущерба, должен будет привести в суде соответствующие доказательства.

При этом, хотя здесь и не идет речь о взыскании убытков, но вполне очевидно принимать во внимание некоторые правила доказывания убытков. Это означает, что кредитор должен, во-первых, доказать их наличие, а во-вторых, доказать причинно-следственную связь между нарушением и данными убытками. Если у кредитора возникли значительные убытки, то ему следует доказать, что единственной или главной причиной возникновения этих убытков является то самое нарушение, из-за которого кредитор и намеревается расторгнуть договор. Этот нюанс вполне очевиден.

Но здесь возникает два не столь очевидных вопроса, которые требуют прояснения. Во-первых, кредитору не следует забывать об обязанности минимизации убытков, которая вытекает из п. 1 ст. 404 ГК. Напомним, что согласно данной норме суд вправе уменьшить размер ответственности, если кредитор умышленно или по неосторожности содействовал увеличению размера убытков, причиненных нарушением, либо не принял разумных мер к их минимизации. Данная норма предназначена на случай подачи кредитором иска о взыскании убытков. Но ее применение крайне необходимо и в отношении ситуации, когда кредитор доказывает убытки не для их взыскания, а для подтверждения соразмерности расторжения договора тяжести нарушения. Если в результате нарушения у кредитора возникли значительные убытки, то данный фактор, как мы поняли, может учитываться судом при определении допустимости расторжения. Но если большая часть этих убытков вызвана нерадивыми действиями самого кредитора, то данное обстоятельство может уменьшить очевидность решения вопроса о допустимости расторжения. Чем в большей степени сам кредитор виноват в значительном объеме своих потерь, тем меньше оснований для учета фактора значительности ущерба при определении существенности нарушения. Экстраполяция данной нормы из правового регулирования взыскания убытков на институт существенного нарушения юридически может быть оформлена путем применения принципа аналогии закона.

Во-вторых, при определении ущерба кредитора следует принимать во внимание фактор вины или форс-мажора. С одной стороны, ст. 401 ГК освобождает должника от ответственности, но не влияет напрямую на доступность для кредитора иных средств защиты своих прав. С другой стороны, в ряде случаев справедливость потребует принятия во внимание фактора освобождения должника от ответственности. В своем месте мы подробнее обоснуем возможность учитывать невиновность должника или наличие обстоятельств непреодолимой силы при определении допустимости расторжения как один из релевантных факторов. Тем не менее, на наш взгляд, если речь идет о применении фактора значительности убытков, кредитор вправе использовать данный фактор даже в тех случаях, когда должник освобождается от ответственности. Невиновность или форс-мажор могут несколько ограничивать кредитора в праве расторгать договор, являясь тем фактором, который должник может противопоставить заявлению кредитора о существенности нарушения. Но когда речь идет непосредственно о размере убытков как факторе, свидетельствующем в пользу существенности нарушения, справедливо допустить использование кредитором данного фактора даже тогда, когда должник не несет за эти убытки ответственности в силу невиновности или форс-мажора. Объясняется этот несколько странный на первый взгляд вывод тем, что на практике невозможность взыскать данные убытки в силу освобождения должника от ответственности во многих случаях собственно и будет той причиной, по которой кредитор решает воспользоваться таким средством защиты, как расторжение. Представим себе пример, когда должник просрочил исполнение обязательства. При этом для кредитора очевидно, что взыскать возникающие у него в связи с просрочкой убытки он с должника не сможет в силу того, что последний не несет ответственности за это нарушение (например, имеет место форс-мажор). В этой ситуации кредитор будет крайне заинтересован в том, чтобы как можно быстрее расторгнуть договор, дабы избежать увеличения своих некомпенсируемых убытков. Поэтому право должно позволять ему обосновывать существенность нарушения, ссылаясь на размер своих потерь, несмотря на то, что должник освобождается от ответственности за нарушение.