9. Собирательный образ глуповцев (по роману м.Е. Салтыкова-Щедрина «История одного города»).

В произведении М.Е. Салтыкова-Щедрина описывается история вымышленного города Глупова. Используя эзопов язык, автор показывает нам жизнь русского народа, маскируя его под население несуществующего городка. Писатель высмеивает самые неприглядные стороны российской действительности.     История глуповцев начинается с тех древних времён, когда их предки, головотяпы, пошли искать себе царя, причём непременно глупого. Уже с первых страниц произведения ощущается горькая насмешка автора над описываемым им народом. Рабская психология глуповцев заставляет их «пожелать себе кабалы» и добровольно «платить дани многие».     Главная беда глуповцев в том, что они не понимают, насколько абсурдно их мышление и отношение к собственной жизни. Автор использует гротеск, чтобы читатель мог яснее ощутить всю бессмысленность их положения. Они безропотно терпят бесчинства всех градоначальников, приезжавших к ним, и даже не задумываются о том, что могли бы жить вольно и ни от кого не зависеть. Ими может управлять человек с органчиком в голове, громко произносящим всего два слова: «раззорю» и «не потерплю». Этих двух фраз оказывается достаточно, чтобы держать город в постоянном страхе. Глуповцы терпят беспутного Фердыщенку, из-за которого им пришлось голодать, и Бородавкина с его «войнами за просвещение». Но стоит только ослабить напряжение и не держать их в постоянном страхе, как они сами начинают бесчинствовать и теряют человеческий облик. Так Салтыков-Щедрин хотел показать правовую «незрелость» народа и отсутствие у него уважения к собственной жизни и свободе. Лишь при жестоком и бессмысленном правлении Угрюм-Бурчеева глуповцы «вдруг устыдились» и осознали, что их умами без труда овладел «бесславный прохвост», который только «маршировал и смотрел прямо».     Салтыков-Щедрин, используя сатиру и язык иносказаний, старался донести до читателя мысль о главной проблеме российского народа – его рабском сознании. «Уподобив себя вечным должникам», русские люди терпят своих «кредиторов», даже не думая о возможности жить по-другому. В этом и заключалась главная трагедия нашей страны, и именно она мешала её нормальному развитию – вот то, что хотел показать автор в своём произведении.

10. Сатирическое и трагическое в «Истории одного города» (на материале соответствующих глав).

В начале повествования преобладают сатирические мотивы. Остро сатирически изображены все правители, начиная с Брудастого и заканчивая самой неприятной фигурой Угрюм-Бурчеева. Ряд глуповских градоначальников открывает Брудастый, в голове которого вместо мозга действует органный механизм, наигрывающий всего две фразы: “Разорю” и “Не потерплю”. Племя головотяпов изображается сатирически уже в начале произведения: головотяпы буквально оправдывают свое название. Их непроходимая глупость рисуется во множестве эпизодов: Волгу толокном замесили, теленка на баню тащили, в кошеле кашу варили и т. п. Высшей хитростью своею головотяпы считают то, что они в битве с кособрюхими “прибегли к колдовству”. Они пустили на противника солнышко, став против них так, чтобы солнце светило кособрюхим в глаза, и замахали руками, будто управляя движением светила. Кособрюхие “стали ловить солнышко мешками” и, не изловив, пришли с повинной. То есть глупость народа и его детская наивность не являются свойством только племени головотяпов, это характерно для народа вообще. Но чем дальше к завершению, тем более трагичными мотивами пронизывается повествование. Смех теперь не так уж забавен, он уступает место горечи и негодованию. Особенно ярко это проявляется в главах «Голодный город» и «Соломенный город», где на первый план выходит не глупость обывателей, а их нищета и голодное существование.  Суровым драматизмом наполнены картины неурожайных лет, страшной засухи, жуткие сцены поголовной гибели людей. При этом суровые, скупые и хмурые до отчаяния пейзажи и бытовые описания перемежаются с язвительным смехом повествования о «начальническом попечении». Невероятным драматизмом наполнены и сцены деревенского пожара: грозно полыхающий по ветхим строениям огонь, удушливые клубы дыма, бессильное отчаяние погорельцев, охватывающее их чувство безнадежности. Люди уже не стонут, не жалуются, а только безмолвно ждут, с неотвратимой настойчивостью сознавая, что пришел «конец всего». Крики и стоны толпы, обезумевшей от горя и боли, зловещая дробь барабана вступающей в город карательной команды слышатся и в сценах «бунта на коленях».

Свою сатиру автор направил на паразитизм, невежество, пустоту и ограниченность правящих слоев; на фальшивые льстивые слова «сентиментальничающих народолюбцев»; на покорность, беспрекословное послушание, инертность народа в условиях нещадного гнета и жестокости и даже на их неумелые, бессознательные попытки бунтовать. Да, глуповцы выражают недовольство, ропщут» бунтуют. Но их дремучая забитость, непонимание собственных интересов и своих сил делают их протест бесплодным. Однако, в характеристике глуповцев немаловажную роль играют эпизоды, в которых смех почти исчезает. Великий сатирик в изображении народной жизни отразил все то, что сам знал о положении русской деревни и то, что писалось в прогрессивной печати о невероятной нищете, разорении крестьянства, о полицейских расправах.

В заключительных главах все ярче проявляются мысли писателя о том, что глупость, пассивность, которую, казалось бы, автор высмеивает в глуповцах, на самом деле образуют лишь «искусственные примеси». Жители, по твердому убеждению автора, могут быть способны и на протест, и на упорство. Есть в народной массе смелые, отважные люди, героические личности, правдолюбцы, наделенные незаурядной нравственной силой. В этом отношении символичным является сравнение с рекою, которая, несмотря на все ухищрения Угрюм-Бурчеева, упрямо текла в прежнем направлении.