- •Оглавление
- •Глава III
- •Глава IV
- •Предисловие
- •Предисловие к французскому изданию
- •Введение
- •Когда проявляется священное
- •Два образа жизни в Мире
- •Священное и История
- •Глава I священное пространство и освящение мира Однородность пространства и иерофания
- •Теофания* и знаки
- •Хаос и Космос
- •Освящение места: повторение космогонии
- •«Центр Мира»
- •«Наш мир» всегда в центре
- •Поселение - Космос
- •Взяться за Сотворение Мира
- •Космогония и жертвоприношения при строительстве
- •Храм, церковь, собор
- •Некоторые выводы
- •Глава II священное время и мифы Мирское течение времени и Священное время
- •Templum* - tempus*
- •Ежегодное повторение космогонии
- •Возрождение путем возврата к первичному Времени
- •«Праздничное» Время и структура празднеств
- •Периодически становиться современником богов
- •Миф - образцовая модель
- •Вновь пережить мифы
- •Священная История, История, историзм
- •Глава III священность природы и космическая религия
- •Священность Неба и небесные боги
- •Далекий бог
- •Религиозный опыт Жизни
- •Незыблемость небесных символов
- •Структура водного символизма
- •Образцовая история крещения
- •Универсальность символов
- •Terra Mater*
- •Humi positio*: возложение ребенка на землю
- •Женщина, Земля и плодородие
- •Символизм Космического древа и культы растений
- •Десакрализация Природы
- •Другие космические иерофании
- •Глава IV человеческое существование и освященная жизнь Существование, «открытое» Миру
- •Освящение Жизни
- •Человеческое тело - дом - Космос
- •Проход через узкую дверь
- •Обряды перехода
- •Феноменология посвящения
- •Братства мужчин и тайные общества женщин
- •Смерть и посвящение
- •«Второе рождение» и рождение духовное
- •Священное и мирское в современном мире
- •Комментарии
- •Глава I
- •Глава II о священном времени:
- •Глава III
Образцовая история крещения
Отцы Церкви не преминули воспользоваться некоторыми дохристианскими и универсальными ценностями водного символизма, они даже обогатили его новыми значениями, относящимися к историческому существованию Христа. Для Тертуллиана* (De Baptismo, III-V) первая вода - это «пристанище Святого Духа, который предпочитает ее другим элементам. Именно эта первая вода порождает все живое, и нет ничего удивительного в том, что при крещении воды вновь производят жизнь... Всякие воды благодаря преимущественному положению, свойственному им изначально и закрепленному за ними в античные времена, участвуют, таким образом, в таинстве нашего освящения, как только над ними будет произнесено призывание Бога. И едва прозвучит мольба к Богу, как с небес спускается Святой Дух. Он спускается на воду и освящает ее своим присутствием. А освященная таким образом вода приобретает силу освящать других... Воды, излечивающие болезни тела, оказываются теперь способными излечивать душу. Они приносили временное спасение, теперь они восстанавливают вечную жизнь...»
_______________
13. О символизме ср.: Traité d'histoire des religions, p. 373 sq., особенно р.382 sq.; Mephistophélès et l'Androgyne, pp. 238-268.
85
«Старый человек» умирает, погрузившись в воду, и вместо него рождается новое существо. Этот символизм замечательно разъяснен Иоанном Христостомом (Homil. in Job., XXV, 2), говорившим о символической многозначности крещения. Он писал: «Оно означает смерть и погребение, жизнь и воскресение... Когда мы погружаем голову в воду, как в гроб, старый человек уходит под воду, вода скрывает его всего, и когда мы выходим из воды, тотчас появляется новый человек».
Как видим, интерпретации Тертуллиана и Христостома прекрасно раскрывают структуру водного символизма. Однако в христианском понимании Вод появляются некоторые новые элементы, связанные с некой «Историей», в данном случае со Священной Историей. Прежде всего, великое значение крещения в том, что оно предполагает погружение в пропасть Вод для дуэли с морским чудовищем. Это погружение имеет образец: вхождение Христа в Иордан, которое было в то же время и погружением в Воды Смерти. Как пишет Кирий Иерусалимский, «дракон Бегемот, по Иову, сидел в пучине и поглощал реку Иордан. И так как было нужно сразить головы дракона, Иисус, войдя в Воды, привязал чудовище, чтобы придать нам способность наступать на скорпионов и змей»14.
Затем возникает значение крещения как повторения Потопа. По Юстину*, Христос - это новый Ной, с победой вышедший из Вод и ставший вождем племени. Потоп обозначает как погружение в морские глубины, так и крещение. «Потоп - это, следовательно, некий образ, воспроизводимый крещением... Подобно Ною, который смело вошел в Море Смерти, поглотившее греховное человечество, и вышел из него, вновь окрещенный опускается в купель, чтобы сразиться с морским Драконом в высшем бою и выйти из него победителем»15.
Продолжая тему ритуала крещения, следует отметить, однако, что Христос уподобляется здесь и Адаму. Параллели между Адамом и Христом занимают уже значительное место в теологии святого Павла. «Путем крещения, - утверждает Тертуллиан, - человек обретает подобие Бога» (De Bapt., V). Для Кирия «крещение - это не только очищение от грехов и милость усыновления, но еще и antitypos* Страстей Христовых». Нагота при крещении тоже имеет и ритуальное и метафизическое значение: во время крещения человек
_______________
14. См. комментарий к этому тексту в кн.: J. Daniélou, Bible et Liturgie (Paris, 1957), p. 59 sq.
15. J. Daniélou, Sacramentum futuri (Paris, 1950), p. 65.
86
подобно Христу сбрасывает с себя старые одежды порчи, греха, те одежды, в которые облачился Адам после греха16. Это символизирует также возврат к первичной невинности, к условиям, в которых находился Адам до грехопадения.
«Восхитительно! - пишет Кирий. - Вы стоите обнаженными на глазах у всех и не испытываете никакого стыда. И это потому, что вы храните в себе образ первого Адама, который, оставаясь обнаженным в Раю, не испытывал стыда»17.
По этим нескольким текстам мы можем судить о смысле христианских инноваций: с одной стороны, Отцы искали соответствия между двумя заветами, с другой стороны, они показывали, что Иисус в самом деле исполнил обещания, данные Богом израильскому народу. Однако важно обратить внимание на то, что эти новые значения символизма крещения не противоречат общераспространенному символизму воды. В самом деле, мы вновь обнаруживаем все те же символы: Ной и Потоп имеют в качестве соответствия в многочисленных традиционных верованиях катаклизм, уничтожающий «человечество» («общество») за исключением одного единственного человека, который становится мифическим Предком для нового человечества. «Воды Смерти» проходят лейтмотивом через мифологии народов Древнего Востока, Азии и Океании. Вода - это самый совершенный способ «убийства»: она разлагает, разрушает всякую форму. И именно поэтому она изобилует «зародышами» сотворения. Символизм в момент крещения отнюдь не является привилегией иудео-христианской традиции. Ритуальная нагота олицетворяет целостность и полноту. В «Раю» отсутствуют «одежды», а следовательно, и «изношенность» (архетипический образ Времени). Всякая ритуальная нагота предполагает наличие некой вневременной модели, райского образа.
Чудовища, обитающие в пучинах вод, встречаются во многих традиционных верованиях: герои, «посвященные», опускаются на дно, чтобы сразиться с морскими чудовищами; это испытание типично посвятительское. Разумеется, в истории религий мы находим множество вариантов: иногда драконы охраняют некое «сокровище», т.е. поддающийся восприятию образ «священного», абсолютной реальности. Ритуальная в инициациях победа над чудовищем-стражем равноценна завоеванию бессмертия18. Для христианина крещение -
_______________
16. J. Daniélou, Bible et Liturgie, p. 61 sq.
17. См. также другие тексты, приведенные в кн. J. Daniélou, Bible et Liturgie, p. 56 sq.
18. Об этих мотивах в мифологии и ритуалах см.: Traité d'histoire de religions, pp. 182 sq., 247 sq.
87
это таинство, так как оно было установлено Христом, но оно не утрачивает от этого и своего ритуального изначального смысла испытания (борьбы с чудовищем), символических смерти и воскресения (рождения нового человека). Мы не утверждаем, что иудаизм или христианство «заимствовали» те или иные мифы или символы в религиях соседних народов; в этом нет необходимости: иудаизм опирается на всю первобытную историю и на всю длительную историю религий, где все эти понятия уже существовали.
Более того, даже не было необходимости, чтобы иудаизм сохранил или «вызвал к жизни» тот или иной символ во всей его полноте. Достаточно было того, чтобы какая-то группа образов строилась, пусть даже в достаточно смутной форме, с домоисеевых времен. Такие образы и символы оказывались способными вновь приобрести в любой момент острую религиозную актуальность.