Смит Н. Современные системы психологии, 2003

Глава 8. Постмодернизм и социальный конструкционизм

221

4.Ни разумная душа (mind), в которой мир отобра жается и генетически организуется, ни наблюдения за миром вокруг нас не являются источником знания.

5.Отношения между людьми, сведенными вместе историей и объединенными культурой, определяют формы выражения, посредством которых мы пони маем мир.

6.Наука, логика, мифология, религия, мистицизм, общественное мнение и литература имеют равные основания претендовать на истину в качестве соци альных традиций (social conventions).

7.Социальный конструкционизм имеет не больше прав претендовать на истину, чем любой другой под ход. Сущность данного подхода, как и остальных, состоит в попытке осмыслить повторяющиеся пат терны.

8.Социальное сообщество (social community) мо жет оценивать или обосновывать достоверность сво их утверждений только внутри самого себя, однако,

всилу культурных различий, оно не может делать этого в отношении утверждений другого сообще ства.

9.Наиболее существенным вкладом науки в куль туру, частью которой она является, служит обеспечи ваемая ею «теоретическая интеллигибельность».

10.Апелляция к логике, а также к фактическим свидетельствам не имеет силы за пределами соци альных групп, в рамках которых данные формы [до казательства и демонстрации истинности] культур но и исторически сложились, хотя процедуры логи ческого вывода могут использоваться при формулировании положений социального конструк ционизма, а также в ходе критического анализа фор мулировок других подходов; при этом обращение к фактическим свидетельствам может использоваться наряду со средствами логики.

• Метапостулаты (поддерживающие допущения для конкретной науки):

1.Отказавшись от претензий на истину, соци альный конструкционизм призывает других исследо вать возможные варианты, котоpые придавали бы ре альности осмысленность, а также рассматривать аль тернативные способы объяснения [наблюдаемых ими событий].

2.Придерживаясь тотального релятивизма, соци альный конструкционизм воздерживается от соб ственной позиции по каким либо вопросам научно го, морального, политического или иного характера. Данные вопросы могут рассматриваться только в контексте конкретной культуры.

3.Индивидуальные характеристики могут быть сведены к дискурсу социальной группы.

4.Мы структурируем мир лингвистически, а не когнитивно. Требование истинности заключается в сочетаемости слов, содержащих в себе логическое утверждение [пропозицию].

5.Социальный дискурс — единственная форма знания, и это знание не выходит за рамки той соци альной группы, для которой характерен данный [тип] дискурса.

• Постулаты (допущения, относящиеся к предме3 ту изучения):

1.Психология изучает социальный дискурс как единственный базис знания.

2.Социальный дискурс содержит истину или зна ние только на локальном уровне, на котором порож дается данный тип дискурса.2

3.Каузальность возникает не под действием внут ренних факторов (души (mind), мозга, воли или дру гих индивидуальных конструктов), ее источник на ходится в социальном сообществе.

ИССЛЕДОВАНИЯ

Конструкционистское исследование использует любые процедуры, обеспечивающие интеллигибель ность в пределах отдельного социального сообще ства. Широкое распространение получило интер вьюирование и составление повествовательных тек стов (narrative writing). Более изощренные процедуры, используемые в ряде конструкций, включают Q методологию (см. главу 11), представ ляющую собой строгий и мощный количественный метод обнаружения различных комбинаций субъек тивности, по которым люди могут быть объедине ны как разделяющие одни и те же социальные кон струкции. Темы исследований включают лесбиян ство и феминизм (Kitzinger, 1986, 1987; Kitzinger & Stainton Rogers, 1985), феминизм и порнографию (Gallivan, 1994), жестокое обращение с детьми (Staintion Rogers & Staintion Rogers, 1989), соци альные и бихевиоральные тексты (Curt, 1994; McKeown, 1990), и психопатологию (Stowell Smith, 1997). Некоторые конструктивисты считают пове ствование наиболее эффективным средством описа ния конструкционистских исследований и концеп ций (Sarbin & Kitsuse, 1994). Используя еще одну процедуру, пять исследователей описали свои вос поминания и размышления об эмоциональных со бытиях, затем совместно обсудили их, обращая вни мание на общие паттерны воспоминаний и анализи руя, какими способами конструировались значения

2 Герген (1985) утверждает, что поскольку (а) конструкционизм следует нормативным правилам сообщества, (б) пра вила могут быть подвергнуты критике по историческим и культурным основаниям, и (в) конструкционизм оценивает этичность научной деятельности с точки зрения всего общества, данный подход не является полностью релятивистс ким.

222	Часть IV. Социоцентрические системы

в их социальном контексте (Kiррax et al., 1988; Crawford et al., 1990).

Герген (Gergen, 1994b, 1997) перечисляет такие темы, как враждебность, познание (cognition), аттитю ды, структура личности, эмоции, развитие ребенка и физическая боль, а также тревога, шизофрения, депрес сия, анорексия и булимия, множественная личность и другие психиатрические диагнозы, ставшие объектом исследования в качестве социальных конструкций. Иными словами, они являются конструкциями, сфор мированными в сообществе, и не подлежат более ши рокому распространению. Конструкционисты также интересуются точками зрения других с целью предло жить альтернативы конвенциональным взглядам и ли ниям поведения (рolicies), таким как, например, эмоци ональное поведение, которое является культуроспеци фичным. Конструкционистов интересуют изменения исторических представлений о детях, кросс культур ные сравнения детей и культурно исторические вариа ции материнской любви. Они изучали страсть, рев ность, обонятельные и вкусовые ощущения как соци альные процессы. Они также изучали изменяющиеся представления о психологии человека, участниках ис следований и сущности экспериментальной психоло гии. Они представили описания сконструированной сущности (nature) человеческого тела, половых разли чий, медицинских заболеваний, беременности, детства, интеллекта, жестокого обращения с женами и периода жизни (life course). Им удалось описать гендерные роли, уголовные преступления и агрессию как резуль тат взаимодействий, а не внутренних импульсов, а так же осветить такие темы, как гендерные предрассудки, бедственное положение меньшинств, расизм и другие социальные проблемы.

Большинство этих исследований носят эмпири ческий характер; однако, согласно представителям конструкционизма, они не претендуют на истинность и не гарантируют истинности предлагаемых ими вы водов. Они только предлагают конструкцию соци альной жизни, представляющую ее в новом свете, и драматизируют описание реальности, рассматривая ее в новой перспективе и представляя альтернатив ные подходы к действию. «Каждая из форм теорети ческой интеллигибельности (или, на обыденном язы ке, удобопонятности) — когнитивная, бихевиорист ская, феноменологическая, психоаналитическая и другие — предоставляет в распоряжение культуры дискурсивные средства организации социальной жизни» (Gergen, 1994b, р. 142). Конструкционисты признают, что все эти формы выполняют определен ную роль и могут рассматриваться как часть кон струкционистского социального ландшафта, однако ни одна из них не должна занимать господствующее положение. Мы не найдем в конструкционистских исследованиях традиционных тенденций психологи ческого исследования, направленных на поиск общих ответов (generalities) на такие вопросы, как, напри мер, является ли более эффективным концентриро ванное или распределенное упражнение, какие пат

терны реакций вызывает тот или иной режим под крепления или какие условия способствуют поддер жанию или изменению перцептивных константнос тей (хотя конструкционистов могут интересовать культурные различия данных форм поведения). Мы не обнаружим даже в социальной психологии, основ ном прибежище конструкционизма, ничего, напоми нающего классические демонстрации Шерифа (Sherif), проведенные в естественной обстановке под росткового лагеря и показывающие, каким образом можно спровоцировать враждебные столкновения между группами и что эти враждующие группиров ки могут объединиться против общей угрозы и даже превратиться в союзников и друзей.

Анализируя постмодернистские исследования в области образования, Констас (Constas, 1998) утверждает, что его повествовательная методология не должна становиться единственным средством ис следования, вытесняя систематические исследова ния, а должна занять свое место в ряду многих дру гих методологий. Констас отрицает, что «упоря доченное мышление и рациональный анализ подавляют человеческий дух и попирают политичес кие права людей, которых мы изучаем» (р. 28). Он находит, что большинство постмодернистских иссле дований воздерживается от выводов и рекомендаций; они являются настолько неопределенными, что мо гут оказать мало пользы педагогам. Кроме того, на учные отчеты постмодернизма, в значительной сте пени отягощенные грузом научной литературной традиции, как это имеет место в большинстве пост модернистских исследований, могут способствовать только увеличению разрыва между педагогами прак тиками и исследователями. Однако если они будут изложены в формах, используемых в художествен ной и критической литературе, они могут оказать значительную помощь в установлении коммуника ции между ними. Важная роль, которую могут сыг рать повествовательные исследования, полагает Кон стас, состоит в изложении результатов исследований в повествовательной форме, так чтобы исследователь мог доступно изложить свои результаты для учите лей, администрации учебных заведений и широкой публики.

ПСИХОТЕРАПИЯ

Принципы

Традиционная психотерапия сосредоточена пре имущественно на индивидуальных восприятиях и понимании. Конструкционистская терапия перено сит акцент с интереса к индивиду на социальный языковой процесс. Она задается вопросом, может ли конкретное самоописание быть представлено в новой

Глава 8. Постмодернизм и социальный конструкционизм

223

форме и могут ли альтернативные описания также хорошо соотноситься с фактами (Gergen, 1994b). В ходе терапии разрабатывается новый набор конст рукций, представляющих собой альтернативы ста рым (Fruggeri, 1992). Болезни и проблемы становят ся культурными конструкциями, а не самостоятель ной реальностью. Дисфункциональные семьи, тревога, депрессия и страдание воспринимаются как таковые лишь в определенной социальной перспек тиве. Диагностика становится излишней, а лечение превращается в перестраивание (reconstrual) соци альных перспектив. Представление о том, что чело веку необходимо измениться и что это изменение может вызвать терапевт, должно быть оставлено. Вместо этого терапевта следует рассматривать как участника наблюдателя, сотрудничающего с клиен том в создании контекста, в котором могут развить ся новые и приносящие большее удовлетворение ре алии (Hardy, 1993). Терапия — это процесс форми рования значений, присущих определенным типам отношений между терапевтом и клиентом, в ходе которого терапевт и клиент со развивают (co evolve) значения посредством диалога.

Эфран и Кларфилд (Efran & Clarfield, 1992) рас сматривают терапию как процесс, носящий образо вательный характер, в ходе которого учитель и уче ник в результате переговоров приходят к соглаше нию, которое будет иметь силу в рамках сообщества и которое предписывает определенные цели и проце дуры. Терапевт и клиент — это не субъект и объект, а участники одного процесса; а мышление, чувства и воображение являются не внутренними событиями, а создаются совместным участием. Посредником в этом участии служит язык. Терапевт, утверждают они, должен принять на себя ответственность за по следствия своих собственных мнений и ценностей и должен побуждать клиента сделать то же самое. Со гласно данному сценарию, терапевт помогает клиен ту рассматривать симптомы и проблемы как часть социальных паттернов жизни, а не как внутренние силы или болезнь. «Война жизни» идет не только между мыслями и чувствами, но и между конфлик тующими друг с другом требованиями различных социальных контекстов (Efran & Fauber, 1995).

Кто руководит процессом?

В конструкционистской терапии терапевт утрачи вает свою позицию знающего и руководящего лица и использует различные способы взаимодействия и описания, способствующие выработке альтернатив ных конструкций, тогда как клиент рассматривает варианты выбора и их последствия и те различные возможности, которые обеспечивают эти варианты для формирования новых значений. Терапевт прини мает роль «художника общения — архитектора диа логического процесса» в качестве «участника наблю дателя и участника фасилитатора» (Anderson & Goolishian, 1992). Отказываясь от взгляда на тера

певта как агента изменения, конструкционизм также отказывается от доктрины, согласно которой клиент должен сопротивляться изменению (Fruggeri, 1992). Некоторые представители конструкционистской те рапии, по мнению Эфрана и Кларфилда, стали прак тиковать настолько же недирективную терапию, как и роджерианцы (см. главу 4), что является совершен но излишней крайностью.

Кто обладает знанием?

Клиентов поощряют исследовать различные пове ствования, но не принимать ни одно из них в каче стве истины. Повествования — это средства форми рования значений, а также помощи клиенту и тера певту понять эти значения как части контекста, не являющиеся ни окончательными, ни истинными. Через опыт повествования они приходят к призна нию того, что одно повествование не лучше и не важ нее, чем другое (Gergen, 1994b). По мнению Андер сона и Гулишиана (Anderson & Goolishian, 1992), процесс повествования обретает свою трансформа ционную силу за счет того, что он выражает жизнен ные смыслы в новом контексте. Терапевт указывает клиенту на то, что не имеет никаких изначальных предположений, ответов или ожиданий — он не зна3 ет (does not3know) — но проявляет огромное любо пытство и хочет услышать больше. Терапевты не мо гут уклониться от действий, помогающих клиенту, который просит от них изменения, преодолеть свои проблемы, но они могут изменить социальные ожи дания относительно терапевта как эксперта (Fruggeri, 1992). Терапевт не может лишиться ни сво их знаний, ни своих предвзятостей, ни игнорировать информацию о клиенте, которую он получает от лиц, направивших его к нему. Однако он может не закры ваться от новых значений, занимая позицию не зна ющего. Согласно описанию терапии Андерсоном и Гулишианом (Anderson & Goolishian, 1992), практи куя не знание, терапевт избегает наводящих вопро сов или дознания и старается поощрять клиента под вести терапевта к новым пониманиям. Вопросы, задаваемые с позиции не знания, ведут к конструи рованию локального лексикона и установлению по нимания между обеими сторонами, в процессе кото рого история постоянно переизлагается и развивает ся. Это обеспечивает согласованный взгляд на чувства, (личную) историю и восприятия. Такой под ход, утверждают Андерсон и Гулишиан, поощряет чувство освобождения в терапии, считающейся ус пешной.

Примером такой терапии является случай, когда 41 летний мужчина был убежден, что он болен зараз ной болезнью и представляет опасность для других людей. После того как он продолжал считать себя больным, хотя анализы показали, что возможность заболевания полностью исключена, он был направ лен в психиатрическую службу, но это не дало ника кого эффекта. Психиатр в конце концов направил его к Гулишиану, который не стал оспаривать историю,

224	Часть IV. Социоцентрические системы

рассказанную клиентом, но проявил к ней интерес. Ему показалось, что клиент почувствовал при этом облегчение. Задавая вопросы типа «Как долго Вы больны этой болезнью?», терапевт побудил клиента переизложить свою историю таким образом, чтобы в ней раскрылись новые значения. Позиция не знания, вероятно, оказала благотворное воздействие. Когда мужчина вернулся к лечащему его психиатру, врач сообщил, что его жизнь улучшилась и сейчас его ско рее волнуют профессиональные проблемы и пробле ма брака, чем тема инфекционной болезни. Практи ка не знания способствовала переходу терапии на новый этап.

Некоторые процедуры

Терапевтические процедуры, которые использует конструкционизм, включают: обсуждение решений вместо проблем (de Shazer, 1993); помощь клиентам в написании писем и других текстов, в которых они реконструируют свою жизнь (White & Eрstein, 1990); переговоры между терапевтом и клиентом с помощью различных техник ведения беседы (O’Hanlon & Wilk, 1987); фокусирование на позитив ных высказываниях клиентов о самих себе (Friedman & Fanger, 1991; Durrant & Kowalski, 1993), а также работа с подростками инвалидами на основе пове ствований об их состоянии с использованием кукол (Coelho de Amorim & Cavalcante, 1992).

Семейная терапия

Данный вид терапии, в котором существует множе ство разновидностей, занял ведущее место в конструк ционистской клинической практике. Он рассматрива ет поведение как часть семейной системы, включаю щей циклическую причинность, которой связаны члены семьи, а не линейную причинность влияния прошлых событий на индивида. Важную роль в транс формации семейной терапии сыграли феминистское движение, социальный конструкционизм и культур ный релятивизм (Hardy, 1993). Феминизм привлек внимание к тому факту, что мы живем в патриархаль ном обществе, в котором мужчины дают указания, а женщины следуют им; культурный релятивизм спо собствовал принятию точки зрения, что на все аспек ты жизни оказывает влияние культура и что терапия не может игнорировать культуру. То, что мы рассмат риваем как функциональное или дисфункциональное, варьируется от культуры к культуре; так, афро амери канские традиции, уходящие корнями в африканскую культуру, придают большую ценность группе, чем пра вам отдельных индивидов.

Сама по себе семья является единицей, к членам которой относятся как клиент, так и терапевт. По скольку терапевта объединяет с клиентом совмест ный опыт, он участвует в конструировании инди видуальных проблем семьи, с которыми, возможно, сталкивается клиент. Как и в случае индивидуальной конструкционистской терапии, терапевт больше не

является руководящей стороной или экспертом, а становится со интерпретатором.

Собер и его коллеги (Sauber et al., 1993) предла гают следующие операциональные характеристики семейной терапии:

•Вся семья является единым целым, и любое чис ло членов семьи может участвовать в терапии в лю бой комбинации.

•Эта комбинация может меняться от раза к разу.

•Семья идентифицирует пациента, который ре презентирует проблемы во взаимоотношениях (maladjustments) всей семьи.

•Диагноз, как и цель лечения, ставится в отноше нии всей семьи.

•Вместо сохранения индивидуальной конфиден циальности весь материал терапии открыт для всей семьи.

•Терапевт фокусируется на взаимоотношениях и значениях, существующих в пределах семьи, и под черкивает способы, посредством которых могут быть достигнуты здоровые взаимодействия.

•Некоторые семейные терапевты выходят за рам ки семьи — на уровень общины, что переводит дан ный подход в область общественной психологии (см. главу 13, с. 325).

Хоффман (Hoffman, 1991) идентифицирует пять «священных коров» и одну «суперсвященную коро ву» традиционной психологии и указывает на по следствия их существования для семейной терапии:

(а) Вера в объективное социальное исследование

основана на мифологии; аналогично объективные ди агностические процедуры, проводимые с целью оп ределения размеров страховых выплат, для которых требуется постановка диагноза биологического забо левания (biological illness), имеют сомнительную ва лидность.

(б) Существование Я как внутренней когниции или эмоции является проблематичным. В семейной терапии индивидуум становится частью экологии (среды).

(в) Психология развития предполагает наличие универсальных стадий развития, наподобие предло женных Пиаже или психоанализом, однако формы развития в высшей степени разнообразны. Аналогич ным образом традиционная психотерапия предпола гает предопределенный характер процесса измене ния, однако процесс изменения в равной степени может отличаться разнообразием.

(г) Положение о том, что эмоции носят универ сальный характер и внутренне присущи людям, по рождает веру в то, что они должны высвобождаться или выражаться или что они являются вещами, с ко торыми необходимо войти в контакт. Психологи и социальные работники полагают, что они должны помочь людям «проработать» («work through») свои эмоции, когда их постигает несчастье. Семейные те

Глава 8. Постмодернизм и социальный конструкционизм

225

рапевты уже давно подвергают критике такие теории вытеснения.

(д) Идея уровней, проявлением которой служит вера в то, что симптом означает лежащее в его осно вании расстройство, может быть замещена рассмот рением того, что сообщается в различных контекстах.

И наконец, «суперсвященной коровой» является колониализм, предполагающий, что исследователь или терапевт занимает руководящую позицию, а ис пытуемый или клиент — подчиненную. Иными сло вами, терапевт становится колониальной властью над клиентом. Семейная терапия отошла от такого подхода, и в одной из ее разновидностей использу ется «рефлектирующая группа» («reflecting team»), обсуждающая семейные вопросы в присутствии всех членов семьи и предлагающая им высказать свои комментарии. Хоффман описывает отношения меж ду клиентом и терапевтом как отношения партнер ства. Она без колебаний предлагает клиентам свои собственные истории, наряду с теми, которые она просит рассказать их самих, и выражает свои соб ственные чувства, вместо того чтобы поддерживать атмосферу конфиденциальности и создавать впечат ление, что она выше всего этого.

В психологии пока что собрано мало данных о том, каким образом возникают убеждения (beliefs) и как они изменяются (Fruggeri, 1992). В конструкционист ской семейной терапии клиент не в большей степе ни определяет изменение путем отбора того, что яв ляется полезным, чем это делает терапевт. Система тический анализ сессий семейной терапии показывает, что вопросы терапевта, ставящие под сомнение согласованность убеждений, заставляют участников вырабатывать новую согласованность, и наиболее значительные изменения в повествованиях имеют место, когда терапевт соединяет многочислен ные и различающиеся между собой описания. Это позволяет сделать предположение, что просто пред ложить различные точки зрения недостаточно; тера певт должен показать, как они сочетаются друг с дру гом (Fruggeri & Matteini, 1991, цит. по: Fruggeri, 1992).

Конструктивистская терапия. Нимейер (Neimeyer, 1995) описывает одну из форм конструк тивистской терапии, получившую название «по вествовательная реконструкция» («narrative reconstruction»). Первым шагом в ней является «экс тернализация» таких проблем, как депрессия, путем представления их как внешних по отношению к ин дивидууму. Затем терапевт направляет клиента к развитию повествований, связанных с условиями жизни, вызвавшими появление проблемы. Когда проблема отделена от клиента, тому легче вырабо тать альтернативную историю, что позволяет ему ус тановить контроль над проблемой. Терапевт подтвер ждает валидность истории, выдавая клиенту дипло мы об успешном прохождении терапии (diрlomas of mastery), либо составляя письма, которые описыва ют успех клиента или побуждают его к дальнейше

му развитию повествования. Можно рассматривать эту процедуру как использующую методики под крепления, в соответствии с практикой анализа по ведения / поведенческой терапии. Аналогичным об разом при работе с «неизлечимо агрессивными» па циентами, в результате переноса акцента с того, что является ненормальным в поведении данного лица, на «структуры образцов взаимодействий между людьми, имеющими отношение к проблеме» (Caldwell, 1994), процедура становится близкой к поведенческой терапии. Социальные факторы, слу жащие подкреплением агрессивного поведения, уст раняются, и уровень агрессивности постепенно сни жается. Данные разновидности конструкционистс кой / конструктивистской терапии сочетаются с поведенческой терапией.

Критикуя позиции конструкционизма / конструк тивизма, отрицающих познаваемую реальность, Спид (Sрeed, 1991) утверждает, что делая акцент на том, каким образом клиенты конструируют свои представ ления и убеждения, конструктивистские терапевты игнорируют то, что происходит в жизни клиента. От куда, спрашивает он, берутся представления клиен тов? Почему они конструируют именно такие, а не другие представления? Он видит ценность конструк тивизма в том, что тот помогает терапевту увидеть, что их представления об истине не являются единствен но возможными; однако он считает, что возражение против любой объективной истины — это край ность, которая «заводит семейных терапевтов в тупик» (р. 407). Он выступает за «со конструктивизм» («co constructivism»), признающий структурированную реальность, значимость различных аспектов которой зависит от индивидуальной или групповой ситуации. Терапевт, совместно с семьей, проходящей терапию, конструирует описание событий.

Некоторые представители конструктивистской терапии применяют концепции и методики когни тивной терапии, а некоторые предпочитают разно видность психологии «я» (self рsychology), которую конструкционисты и другие представители конст руктивизма отвергли бы. Теория личных конструк тов Келли (см. с. 219) также предполагает конструк тивистский подход. «Терапевт как исследователь консультант» (формулировка Келли) помогает клиентам формулировать их личные конструкты та ким образом, чтобы они более эффективно отвечали на значимые вопросы и расширяли спектр их альтер нативных взглядов на предоставляемые жизнью воз можности (Efran & Fauber, 1995).

Герменевтическая терапия. Герменевтика как язы ковая интерпретация имеет много общего с конструк ционизмом, однако сохраняет ориентацию на объек тивный мир. Вулфолк (Woolfolk, 1992) предпочитает ее конструкционизму и утверждает, что мы может оце нивать истину, используя различные методы в различ ных контекстах. Только отстаивая объективную исти ну, мы можем защитить традиции и практики нашей культуры, считает он. Как подход к психотерапии, гер

8 Современные системы психологии

226	Часть IV. Социоцентрические системы

меневтика включает технологию, прояснение ценно стей, самораскрытие и самоинтерпретацию.

Постмодернистская терапия и академическая психология

Полкингхорн (Рolkinghorne, 1992) утверждает, что психотерапия, если она проводится высококвали фицированными профессионалами, является по су ществу постмодернистской практикой, альтернатив ной академической психологии. Такие системы пси хологии, как анализ поведения, психология «я» Роджерса и психоанализ, могут быть переинтерпре тированы как метафоры для раскрытия и как когни тивные схемы, посредством которых клиенты ор ганизуют свой опыт. Терапевты, отмечает он, редко находят полезную для себя информацию в психоло гических исследованиях и вынуждены вырабатывать свой собственный корпус знаний. Они делают это, основываясь не на наборе предполагаемых истин, ус тановленных академической психологией, а на на блюдениях за окружающими условиями и используя собственные схемы мышления для конструирования корпуса знаний, которые могут найти практическое применение в терапии. Лучше всего рассматривать академическую психологию, утверждает Полкинг хорн, как подраздел психологии практики (psychology of practice). Поскольку постмодернизм уже занял доминирующее положение в практике, считает он, академическая психология становится в этом случае подразделом постмодернизма.

(в) поощрение социальной справедливости и де мократического обсуждения в противовес корпора тивному доминированию демократии;

(г) понимание совместно вырабатываемых значе ний вместо получения знаний от взрослых;

(д) конструирование значений в процессе чтения, счета и обсуждения, в противовес получению знаний, выработанных предшествующими поколениями;

(е) обсуждение того, что является важным для будущего отдельных людей и общества в целом, в противовес заучиванию стандартного корпуса зна ний, овладение которым оценивается путем тестиро вания (Jones & Maloy, 1996, рр. xvi, 362).

Конструктивисты пытаются в большей степени привить любовь к естественным наукам и математи ке, чем обеспечить овладение ими. В демократичес ком обществе, считают конструктивисты, нужны не столько технические или профессиональные знания, сколько здоровое взаимное уважение между полами, социальными классами и расами. Фактически, утверждают они, специалисты придают слишком большое значение эмпирическому знанию. Обще ство, однако, держится на здравом смысле, опыте и обоснованной оценке. Сравнение показывает, на сколько близки эти принципы принципам гуманис тического образования (см. главу 4, с. 126–128 и 135–136).

ОБЛАСТИ ПРАКТИЧЕСКОГО ПРИМЕНЕНИЯ

Конструктивизм (в большей степени, чем его ближайший родственник конструкционизм) напра вил часть своих усилий на область образования (в частности, Jones & Maloy, 1996; Marlowe & Рage, 1998; Рalinscar, 1998; Richardson, 1997). Он делает акцент не на знаниях, а на «овладении дискурсом, нормами и практиками, связанными с конкретными сообществами» (Рalinskar, 1998, р. 365). Усилия по усовершенствованию сферы образования должны включать перенос акцента на неформальные знания, признание множественности правильных ответов на многие типы заданий и «способствование социаль ному конструированию некоторых типов знания» (Berlinger & Biddle, 1995, р. 327). Ниже следует пе речисление мер, предлагаемых сторонниками кон труктивизма:

(а) поддержание социальных конструкций значе ний, а не объективного знания;

(б) междисциплинарное обучение вместо обуче ния в рамках отдельных академических дисциплин;

СОСПОСТАВЛЕНИЕ С ДРУГИМИ ПОДХОДАМИ

Когнитивная психология

Большинство конструкционистов отвергают представление о некой инстанции в голове, кото рая является причиной поведения, и направляют свой взгляд на социальное сообщество как источ ник действий и значений. Воспоминания, эмоции, представления, восприятия и т. д. следует искать в социальных структурах, а не в сконструированных репрезентациях и схемах, приписываемых мозгу или разуму. С другой стороны, когнитивисты от вергли бы конструкционистские мнения о том, что когнитивные эмпирические исследования состоят не более чем из социального дискурса и что их ре зультаты не могут быть распространены за преде лы локальных групп. Другое важное различие со стоит в том, что конструкционисты отвергают «ра зум как зеркало» мира, тогда как большинство когнитивистов придерживаются данной точки зре ния в форме определенной разновидности мен тальных репрезентаций, представляющих собой либо саму нейронную активность, либо ее резуль тат.

Глава 8. Постмодернизм и социальный конструкционизм

227

Постмодернистов / конструкционистов объединя ет с когнитивистами представление о том, что суще ствует барьер, стоящий между познающим и миром природы. Для некоторых конструктивистов и неко торых постмодернистов язык составляет единствен ную доступную реальность, и остальная часть приро ды непознаваема. Для конструкционистов соци альные конструкции, как они отражены в языке, представляют собой все, что может быть познано. Когнитивисты заявляют, что познаваемы внутренние репрезентации мира, но не внешний реальный мир. Эти различия точно отражают расхождения между органоцентрическими и социоцентрическими посту латами соответствующих систем.

Интербихевиоральная психология

Сравнение с интербихевиоризмом является дос таточно неоднозначным. Конструкционизм отрица ет любые различия между субъектом и объектом, как отрицает он и представление о разуме как зер кале мира. Он признает факт социальной конструк ции, в которой язык является элементом, обеспечи вающим взаимопонимание. Однако он отрицает любую независимую достоверность других собы тий. Интербихевиоризм, напротив, не накладывает никаких ограничений на то, какие события могут являться частью природы. В то же время он согла шается с конструкционизмом, что разум и отраже ния являются конструктами, а не событиями, и на стаивает, что они не должны смешиваться с собы тиями. Язык, с точки зрения интербихевиоризма, представляет собой бистимуляционные интеракции (bistimulational interactions), в ходе которых инди видуум сообщает кому то о чем то. В отличие от конструкционизма, интербихевиоризм не рассмат ривает язык как всеобъемлющую схему (grand schema), составляющую или структурирующую все знание, тем не менее соглашаясь с тем, что язык — это не средство передачи психического содержания от одного разума к другому и что он функциониру ет как взаимно разделяемые значения. (Интербихе виоризм утверждает, очевидно, в полном согласии с конструкционизмом, что социальная психология сама по себе представляет дисциплину, изучающую взаимно разделяемые значения [Kantor, 1929, 1982].) Когда конструкционизм заявляет, что язык — это знак или означающее (signifier), интербихевио ризм соглашается с этим — если имеется в виду письменная речь. Однако интербихевиоризм пола гает, что устная речь — это конкретные бистимуля ционные интеракции, а не знаки или символы. По нимания, возникающие в повседневной жизни (Semin & Gergen, 1990), представляют собой от правную точку познания для обеих систем, хотя интербихевиористы пытаются построить на этом основании научное знание, тогда как конструкцио нисты считают его не только начальной, но и конеч ной точкой познания.

Отказ конструкционизма признавать индивиду альное действие, которое не являлось бы полностью «обусловленным» («situated» in) социальным кон текстом, возможно, отчасти объясняется представле нием о том, что индивидуальные действия требуют введения конструкта разума или мозга как силы, вызывающей такие действия. Не обращаясь к подоб ным конструктам, интербихевиоризм предполагает, что индивидуальное действие может быть понято как взаимодействия между индивидуумом и объектами, осуществляющиеся в сеттинге (социальном или не социальном), в котором заключена история прошлых взаимодействий, и все эти факторы в совокупности составляют причину действия, будь то мышление, представление, использование и совершенствование навыков, запоминание, действие по привычке, обще ние или формирование социальных конструкций. Разум, воля, способность мозга и другие сконструи рованные причинные агенты становятся излишними, если только события, а не конструкты, составляют части интеракционального поля. В противовес при знанию интербихевиоризмом всех событий строгий конструкционист будет настаивать на том, что мы не можем познавать события в отрыве от социального процесса, и признает как единственное событие сам социальный процесс. Контекстуальный конструкци онист (см. с. 217), с другой стороны, придерживает ся в большей степени нецентрической, чем социо центрической ориентации, что сближает его с пози цией сторонников интербихевиоризма.

Оперантный субъективизм

Для Стефенсона коммуникация осуществляется между индивидуумами, а не между группами, а субъективность и объективность различаются меж ду собой лишь в зависимости от точки зрения — моя это точка зрения или ваша. Для Гергена коммуника ция социальна и объективность существует только в социальном процессе. Субъективность отдает инди видуализмом, и ее количественный характер делает

ее еще более подозрительной. Несмотря на это, ряд представителей социального конструкционизма на ходят Q методологию Стефенсона методом, вполне удовлетворяющим их интересы, и используют ее в своих исследованиях, определяя субъективность, включенную в социальные конструкции, — то, каким образом индивидуумы разделяют либо не разделяют общие точки зрения в различных комбинациях. По вествования интересуют конструкционистов, однако человек, собирающий повествования или проводя щий интервью, очень легко может начать контроли ровать процесс. В Q методологии люди рассказыва ют свои собственные истории посредством сортиров ки высказываний.

Феноменологическая психология

Джорджи (Giorgi, 1992) полагает, что постмодер низм и конструкционизм подвергли проверке и под

8*

228	Часть IV. Социоцентрические системы

твердили (attested) значение субъективности, однако оставили ее такой ослабленной, что она не может ока зать какого либо влияния. Субъективность для неко торых конструкционистов связана с индивидуальнос тью, а индивидуальность должна рассматриваться как подраздел социальных процессов. Хотя феноменология подчеркивает роль значений для людей, эти значения, как правило, индивидуальны, а не социальны. Конст рукционизм признает только социальные значения. Индивидуальных точек зрения не существует. Конст рукционизм также отверг бы концепцию Гуссерля об интуитивных значениях (intuiting meanings) — подоб ных пониманию того, что наличие трех углов состав ляет существенный признак треугольника, — которые обладают большей универсальностью, выходя за грани цы отдельных культур, мнений, предвзятостей или те орий, и настаивал бы на том, что значения ограничены рамками «локальных» групп.

Психоанализ

Некоторые психоаналитики модифицировали свою систему, позаимствовав ряд положений социального конструкционизма. В частности, Мертон Гилл (Merton Gill) замещает биологические и физикалист ские концепции Фрейда концепциями социального конструкционизма, герменевтики, интерпретациями (см. главу 5), в которых участники терапевтического процесса, аналитик и анализанд (analysand) совмест но конструируют значения. Ни одна из интерпрета ций не является правильной; наилучшей является та, которая на данный момент представляется более со гласованной (хотя впоследствии она может изменить ся). Подобно ему, Рой Шефер (Roy Schafer) не ищет истинных интерпретаций, а обращается к повествова ниям как к процедуре конструирования событий в настоящем, тем самым отбрасывая традиционную роль психоаналитика как конструирующего прошлое. Рассказывание историй — единственная реальность. Доналд Спенс (Donald Spence) считает аналитичес кую сессию рассказыванием небылиц (narrations about fables), в которых факты и фантазии, как в из лагаемых воспоминаниях о детском инцесте, не могут быть оделены друг от друга. Поскольку истины мы не узнаем никогда, согласно его версии, аналитик должен конструировать истории, достаточно согласованные, чтобы пациент поверил в них и смог получить от это го пользу. Эти представители психоанализа в значи тельной степени отошли от традиционной органоцен трической позиции психоанализа, приблизившись к социоцентрической позиции.

КРИТИКА

Поскольку постмодернизм и социальный конст рукционизм настроены настолько критично в отно

шении всего здания науки, включая как физические, так и социальные науки, они вызвали значительное количество ответных критических замечаний в свой адрес. Эти ответные реакции достаточно разнородны и нелегко поддаются упорядочиванию. Далее следу ет лишь свободная их группировка, после чего опи сывают отдельные попытки постмодернистов и конструкционистов модифицировать свои позиции, пытаясь учесть некоторые предъявляемые к ним пре тензии.

Использование логики с целью дискредитации логики

Конструкционисты и постмодернисты использу ют логику, критикуя другие подходы и доказывая превосходство собственной позиции как обращаю щейся к социальным, лингвистическим, историчес ким и другим факторам, стоящим над логикой и до казательствами. Тем самым они, по крайней мере строгие конструкционисты, неявно используют те самые процедуры, значение которых пытаются при низить. Они нигде не допускают иррациональности, такой как несогласованность или противоречия; бо лее того, они критически отмечают такие противоре чия в других системах. Они даже не ссылаются на «локальную» социальную группу для обоснования собственной позиции, ибо это означало бы, что пост модернистская / конструкционистская точка зрения имеет силу лишь в рамках данного социального со общества. Хотя сторонники данного подхода отрица ют, что их собственная позиция имеет какое либо особое обоснование, они прилагают совместные уси лия к тому, чтобы продемонстрировать недостатки других позиций и преимущества собственной. Не смотря на их утверждения о том, что конструкцио низм является всего лишь альтернативой другим точ кам зрения и не претендует на истинность, они пы таются показать, что ни одна другая система не является обоснованной.

Рассмотрим следующее высказывание: «Можно утверждать, что не существует теории познания — будь то эмпирическая, реалистическая, рационалист ская, феноменологическая или любая другая теория, — которая могла бы представить согласованные дока зательства собственной истинности или обоснован ности» (Gergen, 1994b, р. 77). Но на каком базисе основывается истинность самого данного утвержде ния? Или, может быть, отрицательные утверждения подобного рода стоят особняком, и лишь положи тельные утверждения представляют собой соци альные конструкции? К тому же, поскольку автор, по видимому, обращается к более широкой аудито рии, чем представители его собственного направле ния социального конструкционизма, разве его фор мулировка «можно утверждать» не предполагает ра ционального утверждения, основанного на «доказательствах собственной истинности», имею щих силу за рамками его локальной группы?

Глава 8. Постмодернизм и социальный конструкционизм

229

Редхед (Redhead, 1995), специалист по филосо фии физики, недоумевает, почему конструкционис ты, если они рассматривают все лишь относительно той или иной точки зрения, утруждают себя доказа тельствами. Ведь тогда сами их аргументы — не бо лее чем мнения или точки зрения. И все же они не явно признают истинность релятивизма. «Реляти висты рассматривают свою позицию как верх постмодернистской интеллектуальности, однако вся их позиция угрожает падением в царство бессвязно го абсурда» (р. 14).

Использование эмпиризма с целью дискредитации эмпиризма

Общие выводы конструкционизма — (а) формули ровки знания всегда зависят от контекста и (б) в силу непрерывного изменения контекста объективного зна ния или истины не существует — являются положе ниями, основанными на эмпирических наблюдениях. «Таким образом, обнаруживается, что социальный конструкционизм, хотя и невольно, но прочно укоре нен в эмпирической традиции» (Terwee, 1995, р. 193). И все же, хотя конструкционизм и использует данную процедуру, он отрицает любую сколько нибудь уни версальную законность эмпиризма.

Какие события принимаются во внимание?

Не смешивает ли конструкционизм, утверждая, что люди и социальные группы создают свое соб ственное понимание мира, социальные взаимодей ствия с тем, с чем осуществляются эти взаимодей ствия? Событие познания (knowing) — это не просто нечто, исходящее от социальной группы; оно слага ется из взаимодействий с людьми и другими веща ми. Если конструктивисты полагают, что люди и объекты, с которыми происходит взаимодействие, непознаваемы, не являются ли их конструкции в рав ной степени непознаваемыми? Кажется странным, что конструкционисты, принимая социальный про цесс конструирования как познаваемое событие при роды, не допускают познаваемости других событий.

Точка опоры

Масколо и Дальто (Maskolo & Dalto, 1995) счита ют, что для того чтобы наблюдение было интеллиги бельным, оно должно иметь точку опоры в актуаль ном опыте. Аналогичное замечание делает Неттлер (Nettler, 1986), указывая на то, что требуется некое эмпирическое основание в качестве точки отсчета, от которой можно исходить, и что результатом отсут ствия таковой будет являться «новая разновидность оккультной речи», не допускающая возражений от носительно объективности того, что утверждают ее приверженцы. Она пытается доказать, что истины, которые содержит данная система, «выходят за пре

делы здравого смысла» («good sense») (р. 480). Гер ген (Gergen, 1986) отвечает на это, что его не инте ресует «здравый смысл», который состоит всего лишь из «социально санкционированных конвен ций» (р. 481). Однако он также признает, что всякая интеллигибельность базируется на культурном фун даменте («надстройке», «forestructure») и что, по скольку он подверг деконструкции этот фундамент и превратил его в язык, ему не на чем базировать свои аргументы: если реальный мир не является адекватным базисом, то его собственные аргументы не могут основываться на реальном мире (Gergen, 1994a). С этим связано основное критическое заме чание в адрес постмодернизма и строгого конструк ционизма: они предлагают лишь предположения о предположениях и не могут выйти за рамки слов (Caрuto, 1983, Рrawat, 1996).

Вопрос релятивизма

Релятивизм в противовес социальной программе.

Интерес конструкционистов к таким социальным вопросам, как преодоление расовой и гендерной дис криминации и установление атмосферы демократи ческого диалога в науке, предполагает принятие не которых универсальных ценностей. Данная система обращается к кросс культурным исследованиям и истории для демонстрации своих положений, кото рые, хотя конструкционисты и отрицают этот факт, указывают на то, что в попытках отстоять свои пози ции они отчасти принимают доказательства, выходя щие за рамки локального сообщества. Кроме того, они не приводят четкой формулировки того, что яв ляется «локальным» сообществом. Является ли аме риканская культура локальной, или термин локаль ный обозначает некоторый ее подраздел, как, скажем, американские психологи или когнитивные психоло ги? А может быть, имеется в виду еще более тонкое различение в пределах этих групп, как, например, коннекционисты в рамках когнитивизма, или еще более тонкое деление? Или, быть может, термин ло кальное сообщество относится к различиям между норвежцами и культурой банту? Очевидно, вся за падная культура является «локальной», когда пост модернисты подвергают критике традицию эпохи Просвещения, представителей которой радикальные феминистки иногда называют «мертвыми белыми англо европейскими мужчинами». Один из сторон ников постмодернизма, Данцигер (Danziger, 1997), признает тот факт, что постмодернисты расходятся в мнениях по вопросу (а) «дискурса эмансипации» (отстаивания социальной справедливости) и (б) от ношения к знанию как полностью релятивному к со циальным конструкциям. Он полагает, что система может оказаться «потенциально самодеструктивной» (р. 409).

Нет никаких сомнений в том, что происходят ло кальные изменения от ситуации к ситуации, но какие критерии используют конструкционисты (и если они вообще используют какие либо критерии, не содержат

230	Часть IV. Социоцентрические системы

ли эти критерии универсальной составляющей?) с целью определения того, насколько уместно в преде лах конструкционистской системы для одной соци альной группы оспаривать позиции другой? Герген (Gergen, 1994b) заявляет, что такие споры не могут иметь смысла. Тогда почему такие группы, как пост модернисты и конструкционисты, критикуют научное сообщество? Может быть, потому, что и те и другие являются частью западной культуры, если не одной и той же субкультуры? Если постмодернист может ос паривать позиции науки, почему наука не может под вергать сомнению претензии оккультизма?

Господствующие взгляды в американской культу ре отрицают равные возможности женщин и мень шинств. Постмодернисты / конструкционисты вы ступают против этих взглядов как проявлений не справедливости. Они желали бы введения практики отказа от привилегий, практики демократического выбора, установления демократических ценностей, защиты окружающей среды и пр. Но почему они ре шили выбрать данные социальные цели, если цели не имеют основания за пределами социальных групп и если отношения между этими группами как раз и определяют те ценности, которые конструкционисты так хотели бы изменить? Строгий конструкционист, каковым является Герген, сказал бы, что эти цели действительно не имеют основания за пределами со циальных групп ни в качестве желательных, ни в ка честве нежелательных; но другие представители конструкционизма придают этим целям особый ста тус — как, впрочем, и сам Герген, когда он выступает за «демократизацию».

Заявление своей позиции по социальным вопро сам представляет собой проблему обоюдоострого меча для постмодернистов / конструкционистов. С одной стороны, они проповедуют, что социальные конструкции, связанные с расовым и гендерным не равенством, ведут к дискриминации. С другой сторо ны, существует интерпретация, согласно которой сама дискриминация представляет собой соци альную конструкцию, а потому не обладает объектив ной реальностью. Двойное лезвие режет по обеим сто ронам социального вопроса одинаково хорошо.

Релятивизм в противовес представлению об общ ности культур. Требуя тотального релятивизма, кон струкционизм отрицает основополагающий челове ческий опыт и возможность коммуникации, преодо левающей культурные границы, полагают Мартин и Томпсон (Martin & Thomрson, 1997). В своей край ней форме, отмечают авторы, такой релятивизм де лает психологию невозможной и сводит человечес кий опыт не более чем к локальным эпизодам, обла дающим сиюминутным значением. Кроме того, любая такая тотально релятивистская позиция сама по себе претендует на универсальность, против кото рой конструкционизм считает нужным бороться.

Строгие конструкционисты обратили все знание в языковые конвенции, зависящие от культуры и ис

тории, игнорируя тот факт, как много знаний разде ляет все человечество и что для этого знания не су ществует никаких культурных границ. Немногие ста нут возражать против того, что история и культура оказывают влияние на конструирование людьми многих аспектов мира, как, например, на то, считают люди ту или иную пищу вкусной или нет, либо об ладает ли с их точки зрения тот или иной объект ма гической силой или подчиняется законам природы. Но независимо от того, к какой культуре или суб культуре мы принадлежим, практически все призна ют, что прыжок с высоты приведет к быстрому паде нию и, возможно, к травме; что за ребенком нужно долгое время ухаживать, прежде чем он сможет хотя бы в какой то степени самостоятельно удовлетворять свои потребности; что здоровье лучше, чем болезнь (свидетельством чему является практика целителей, от шаманов до врачей); что для поддержания жизни необходимы пища и вода и т. д. Несмотря на то, что эти вопросы рассматриваются по разному в различ ных культурах, основные принципы разделяют все; эти принципы не являются культуроспецифичными и обеспечивают почву для всеобщего взаимопонима ния.

В обзорном исследовании 220 культур Мердок (Murdock, 1945) обнаружил внушительный ряд бе зусловно культурных по своей природе элементов, общих для всех культур. Этот ряд (упорядоченный по английскому алфавиту) включал такие элементы, как возрастные градации (age grading), атлетические виды спорта (athletic sрorts) и телесные украшения (bodily adornment) — в начале списка и обычай на вещать родственников и друзей (visiting), отлучение ребенка от груди (weaning), попытки влиять на по годные условия (weather control) — в конце списка. Однако в пределах каждой из этих категорий суще ствовали значительные различия, характерные для «поведенческих реакций индивидуумов и стимуль ных ситуаций, в которых вызываются эти реакции» (р. 125) Общей для них является «единообразная си стема классификации, а не единый фонд идентичных элементов» (р. 125). Наиболее тождественным из них является семья, ибо формы семьи в основе сво ей одинаковы повсюду без исключения. Обзор, про веденный Мердоком, свидетельствует о том, что про явления культурного сходства и различий связаны не с противопоставлением, скажем, норвежцев и куль туры банту или ученых и неученых, а правилами, определяющими специфичность. Если мы вообще признаем эмпирические данные — а все конструкци онисты проводят кросс культурные сравнения, — эти данные свидетельствуют о том, что мы не можем рас суждать в прямолинейных терминах о том, что явля ется локальным и что — нелокальным, но должны обозначить, какие категории являются сходными, а какие элементы в пределах этих категорий являют ся различными, и какие их них имеют отношение к пониманию, являющемуся общим для различных культур, а какие — к различным пониманиям. Также