Основные предлагаемые новации

Заключение

В заключении можно сделать вывод, что Российская приватизация имела ряд особенностей, которые отличают ее от реформы собственности, проводившейся в других странах с переходной экономикой.

Первое. В России была избрана модель бесплатной массовой приватизации. Эта модель определила специфику сложившейся в стране структуры собственности, в которой доминируют собственники-инсайдеры. Инсайдерская собственность, проявляющаяся в совмещении статуса менеджеров и прав собственника, как считают эксперты, закрепилась в России надолго. Сложившаяся структура в концентрированном виде отражает недостатки переходного общества; слабость его финансовых институтов и их неготовность инвестировать средства в производство; отсутствие эффективной судебной системы и гарантий прав собственности; непредсказуемость экономической и политической жизни. Вместе с тем в послекризисный период в экономическом развитии наметились позитивные тенденции: инсайдерская собственность стала

работать более эффективно, впервые появились механизмы, позволяющие «отбраковывать» некомпетентные менеджерские команды.

Второе. Избранная модель приватизации негативно сказалась на качестве корпоративного управления, которое характеризуется низкой эффективностью, отсутствием транспарентности и внешнего контроля за деятельностью менеджеров-собственников. В постсоветской России сложился «негласный альянс» между руководителями предприятий и трудовыми коллективами, сохраняющий патерналистские формы экономического поведения.

Третье. Реформа собственности в России осуществлялась рекордно высокими темпами и в сжатые сроки. Такой скорости преобразований государственного сектора не знала ни одна страна с переходной экономикой. В ходе экономических реформ фактор времени играл особую роль, поскольку пришедшие к власти реформаторы серьезно опасались возвращения к власти коммунистов. Анализируя «стратегию ускоренной приватизации», известный экономист, профессор Гарвардского университета Я.Корнаи, отмечает, что «чрезмерный акцент на скорости приводит к нетерпимости, агрессивности и самонадеяности», а быстрая «массовая приватизация» является аналогом «массовой коллективизации».

Их объединяют «подчинение реформы собственности политическим идеям, страх перед постепенными переменами, нетерпимость и одержимость быстротой преобразований». На практике,

полагает экономист, выиграли не те страны, которые форсировали экономические преобразования, но те из них, которые строили рынок, постепенно закладывая его прочные основы.

Четвертое. В ходе реформы собственности приоритетными были политические задачи, а не цели экономической эффективности. При этом либеральные экономисты подчеркивают, что основной задачей правительства реформаторов был «разрыв» с командно-административной системой и формирование основ новой рыночной экономики. А оппоненты приватизации утверждают, что приватизация являлась «орудием политической борьбы» и отвечала политическим интересам новой властной элиты, поскольку «создавала все условия для первоначального накопления, прежде всего, в целях создания слоя богатых людей как ее

социальной опоры».

Пятое. Приватизация в России носила директивный характер, а основные реформаторские импульсы исходили от государства и правительства. Решение о приватизации принималось не трудовым коллективом или руководством предприятия, но инициировалось государством и проводилось в жизнь бюрократическими структурами. Но реформа проводилась слабым государством, которое не было в состоянии осуществлять контроль за перераспределением собственности, противостоять давлению групп интересов (отраслевое, региональное лобби) и эффективно противодействовать криминальным группировкам.

Шестое. Реформа собственности в России проводилась при отсутствии широкой социальной базы. Бесплатную раздачу государственной собственности реформаторы мотивировали отсутствием у населения финансовых средств, необходимых для приобретения объектов собственности. Основная масса населения, в самом начале реформ потерявшая свои сбережения, принять участие в приватизации не смогла. Не способствовала превращению приватизации в массовое явление и «всеобщая ваучеризация». В результате российская приватизация проходила при отсутствии массовой поддержки, а основная масса населения

расценила ее как «обман» и «грабительскую акцию».

Седьмое. Реформа собственности вылилась в бюрократическое перераспределение собственности, в котором активное участие приняли руководители предприятий и представители новой бюрократической элиты. Цель, которая официально декларировалась реформаторами, — преодолеть власть бывшей партийно-хозяйственной номенклатуры, — так достигнута и не была.

Восьмое. Избранная модель приватизации способствовала быстрой концентрации капитала и привела к образованию узкого слоя собственников. В результате приватизации началась реструктуризация промышленных комплексов, а российские предприятия начали активный поиск моделей интеграции. К середине 90-х годов возникли два вида организационных структур: вертикально интегрированные комплексы и холдинговые компании. Со временем поиск оптимальных организационных структур превратился в важнейшее условие выживания российского бизнеса, а интегрированные бизнес-группы составили организационную

структуру современной российской экономики. На сегодняшний день крупный бизнес, накопивший большие ресурсы и активно инвестирующий в производственную сферу, по мнению ряда российских экономистов, становится главным субъектом российской экономической модернизации. За десятилетие реформ малый и средний бизнес, не имевший такой мощной поддержки, как крупный капитал, развивался недостаточно динамично и во влиятельный сектор экономики превратиться так и не смог.

Девятое. Приватизация усилила социальное неравенство в обществе. Происшедшая в результате реформы собственности социальная и имущественная дифференциация рассматривается одним из наиболее последовательных оппонентов приватизации экономистом Д.Львовым как главный итог реформ. Социальный подход к анализу проблемы автор называет «нравственным императивом экономического роста». В современной России, полагает ученый, 75% доходов имеет рентное происхождение, лишь 20% приходится на долю капитала и 5% — на долю труда. Доходами, имеющими рентное происхождение и формирующими суперприбыли российских компаний, должно распоряжаться все общество в

целом. Перераспределение рентных доходов рассматривается в книге «Экономика развития» как один из наиболее эффективных путей решения накопившихся в стране социальных проблем. С мыслью о том, что приватизация была «несправедливой» и «неравной» согласен и главный идеолог реформы собственности А.Чубайс. В отличие от оппонентов приватизации ее сторонники полагают, что социальные деформации могут

быть преодолены лишь на путях модернизации российской экономики, повышения ее конкурентоспособности и эффективности. В свою очередь перераспределение рентных доходов в пользу государства на нынешнем этапе не будет способствовать экономическому развитию и улучшению социальной ситуации в стране, поскольку неэффективное государство не сможет правильно распорядиться дополнительными доходами.

Десятое. Формы и методы, которыми проводилась приватизация, способствовали криминализации российской экономики и росту в стране коррупции. Преступные группировки приняли активное участие в приватизации. На первых этапах разгосударствления около 35% капитала и 80% «голосующих» акций перешли в руки криминального мира. За годы реформ доля экономических преступлений в общем составе совершенных в РФ преступлений неизменно возрастала. Внушительные масштабы приобрела коррупция. Бюрократический характер реформы собственности усилил зависимость экономических субъектов от произвола чиновничества. По данным социологических исследований, от 50 до 90% предпринимателей регулярно сталкиваются с вымогательствами со стороны чиновников. Ежегодно россияне, как показало исследование фонда ИНДЕМ «Диагностика российской коррупции», «выплачивают в виде взяток чиновникам более 170 млрд. руб. (обследование проведено в 2002 г. в 40 регионах России).