Зрителю не нужно сообщать, что на женщине надето красное платье, а действие происходит в Санкт-Петербурге. Они сами все видят.

Хороший совет дает американский кинодокументалист Алан Розенталь в своей книге "Создание кино- и видеофильмов как увлекательный бизнес". Он напоминает, что главный навык профессионального журналиста – дать краткий и исчерпывающий ответ на шесть вопросов: КТО?, ЧТО?, ГДЕ?, КОГДА?, КАК?, ПОЧЕМУ? Именно эту функцию выполняет дикторский текст, если видеоряд не дает четких ориентиров. Иными словами: ответьте на максимум главных вопросов картинкой, остальное доверьте тексту.

Партия фортепиано не повторяет нота в ноту партию вокалиста. Это разные партии, которые, звуча одновременно, создают гармоничное произведение – песню. Почему же на телевидении мы порой признаем только унисон?

Телевидение – не газета и не радио. У телевидения есть видео. И видео идет вперед! Не снято – не пиши. Как учит лозунг новостийщика: нет картинки – нет сюжета!

 

Будь проще!

Еще проблема – намеренное усложнение текстов сюжетов. Михаил Солнцев приводит пример из творчества одной из северокавказских телекомпаний. Девушка-репортер делает сюжет об исчезновении бензина в городе Пятигорске и на всех Кавминводах. За кадром идет текст: "На бензоколонках резко сократился ассортимент нефтепродуктов". (Хотя на самом деле бензина просто нет!) Спрашиваю репортера: "Вот вы домой вернетесь и близким так и скажете: резко сократился ассортимент нефтепродуктов?" "Нет, не буду", – говорит. "А зачем вы это в эфире за кадром говорите?" – "Так солиднее", – отвечает. А если просто сказать – нет бензина ни 92-го, ни 95-го, и вообще нет никакого на всех бензоколонках!

 

С "милицейского" на русский

Телерепортер, общаясь с огромным количеством ньюсмейкеров, волей или неволей перенимает их язык. И слышится порой с экрана милицейский язык, язык пожарных, язык врачей, язык военных. Мы же обязаны, готовя материалы к эфиру, переводить с этих "милицейских" на русский. Если мы этого не делаем, то получается так, как получилось в замечательном городе Орле. "Там был на пожарище обнаружен труп, который по дороге в больницу скончался". И это не анекдот. Вот другой пример: та же орловская телекомпания как-то сообщила: "Водитель, управляя машиной, не справился с управлением, выехал на полосу встречного движения и допустил опрокидывание автомобиля". Это милицейский протокол, который нам забыли перевести на русский.

В репортаже одной дальневосточной телекомпании сказано: "Баня на 50 помывочных мест". Автор оправдывается, что так было в пресс-релизе командования Тихоокеанского флота. Но неужели трудно сказать, что в новой бане могут одновременно помыться 50 человек? 

Сначала событие, потом источник

Часто за слепым следованием пресс-релизам видна и элементарная журналистская лень. Кажется, что в пресс-релизе все написано, а на поверку написано языком нечеловеческим. И в эфир идет: "Согласно постановлению мэрии за номером 45 бис". Так же плохо с точки зрения стилистики начинать со слов: "Как сообщили нам в пресс-службе мэрии". Лошадь всегда стоит впереди телеги, поэтому сперва нужно сообщить, что произошло, а потом – откуда мы это узнали.

Начать со ссылки на источник можно в печатном, газетном тексте, потому что мы при чтении схватываем сразу целую фразу, на слух же так не получается. Речь здесь идет о том, что мы имеем разные способы передачи и, соответственно, получения информации. "Бешеные крысы сожрали в нашем городе всех малограмотных журналистов, – об этом сообщили нам в пресс-службе скорой помощи". Так гораздо интереснее и, кроме того, информативнее. Потом можно добавлять детали произошедшего, давать прогнозы ученых, мнения силовиков, словом, все что угодно, но не надо начинать со ссылки на пресс-службы.