Джон Ролз Теория справедливости

Справедливость – это первая добродетель общественных институ­тов, точно так же как истина – первая добродетель систем мысли. Теория, как бы она ни была элегантна и экономна, должна быть отвергнута или подвергнута ревизии, если она не истинна. Подобным же образом законы и институты, как бы они ни были эффективны и успешно устроены, должны быть реформированы или ликвидирова­ны, если они несправедливы. Каждая личность обладает основанной на справедливости неприкосновенностью, которая не может быть нарушена даже процветающим обществом. По этой причине спра­ведливость не допускает, чтобы потеря свободы одними была оправ­дана большими благами других. Непозволительно, чтобы лишения, вынужденно испытываемые меньшинством, перевешивались большей суммой преимуществ, которыми наслаждается большинство. Следо­вательно, в справедливом обществе должны быть установлены свободы граждан, а права, гарантируемые справедливостью, не должны быть предметом политического торга или же калькуляции политических интересов. Единственное, что позволяет нам неохотно принимать ошибочную теорию, – это отсутствие более лучшей теории. Ана­логично, несправедливость терпима только тогда, когда необходимо избежать еще большей несправедливости. Будучи первыми доброде­телями человеческой деятельности, истина и справедливость беском­промиссны. <…>

Я теперь могу установить предварительный вид двух принципов справедливости <…>

Первый принцип: каждый человек должен иметь равные права в отношении наиболее обширной схемы равных основных свобод, совместимых с подобными схемами свобод для других.

Второй принцип: социальные и экономические неравенства должны быть устроены так, чтобы: (а) от них можно было бы разумно ожидать преимуществ для всех, и (б) доступ к положениям… и должностям был бы открыт всем.

<…> Эти принципы применяются главным образом… к базисной структуре общества и управляют приписыванием прав и обязанностей, а также регулируют распределение социальных и эко­номических преимуществ. Их формулировка предполагает, что, для целей теории справедливости, социальная структура может рассмат­риваться как состоящая из двух частей, к одной из которых приме­няется первый принцип, а к другой – второй принцип. Таким образом, мы можем различить аспекты социальной системы, которые определяют и гарантируют равные основные свободы, и аспекты, которые специфицируют и устанавливают социальные и экономичес­кие неравенства. Тут существенно отметить, что основные свободы задаются перечнем таких свобод. В нем важное место занимают: политическая свобода (право голосовать на выборах и занимать офи­циальную должность), свобода слова и собраний; свобода совести и свобода мысли; свобода личности, включающая свободу от психологического подавления, физической угрозы и расчленения (целост­ность человека); право иметь личную собственность и свободу от произвольного ареста и задержания, как то определено правлением закона. Эти свободы должны быть равными, согласно первому прин­ципу.

Второй принцип применяется, в первом приближении, к распре­делению доходов и богатства и к устройству организаций, которые используют различия во власти и ответственности. В то время как распределение доходов и богатства не обязательно должно быть рав­ным, оно должно быть направлено на получение преимуществ всеми, и в то же самое время властные ответственные должности должны быть доступны всем. Второй принцип применяется при открытости должностей, и будучи подвержен этому ограничению, устанавливает социальные и экономические неравенства к выгоде всех. <…>

…Эти принципы являются специальным случаем более общей кон­цепции справедливости, которая может быть выражена следующим образом.

Все социальные ценности – свобода и благоприятные возможности, доходы и богатство, социальные основы самоуважения – все это должно быть равно распределено, кроме тех случаев, когда нерав­ное распределение любой, или всех, из этих ценностей дает пре­имущество каждому.

Несправедливость, тогда, есть просто неравенства, которые не дают преимуществ каждому. Конечно, эта концепция чрезвычайно расплывчата и требует интерпретации.