1877 Года он, сверх того, будет назначен редактором учреж-

денного при армии «Летучего военного листка».

Из рядов армии писали в «Русский инвалид» А. К. Пузы-

ревский, барон Н. В. Кульбарс, А. Н. Куропаткин; в «Артил-

лерийский журнал» — Н. Е. Бранденбург; в «Голос» —

Н. Д. Бутовский; в «Новое время» — А. Н. Маслов и другие.

В 1878 году в «Отечественных записках» появляются первые

военные рассказы рядового 138-го пехотного полка В. М. Гар-

шина, которые сразу обратили общее внимание на молодого

писателя.

Следует заметить, что некоторые издания специальных

корреспондентов на Балканы не направили, а ими стали офи-

церы или чиновники находившиеся там. Так, корреспонден-

тами газеты М. Н. Каткова «Московские ведомости» были

405

чиновники русской гражданской администрации М. Ф. Мец

и Л. В. Шаховской.

Наибольшее число военных корреспондентов в русской

армии имела газета «Новое время». Из действующей армии

в нее писали В. П. Буренин, А. Д. Иванов, Н. Н. Каразин,

В. И. Немирович-Данченко, Н. В. Россоловский и М. П. Фе-

доров. Следует отметить, что А. Д. Иванов не только писал

корреспонденции, но был одним из первых военных фото-

корреспондентов. Самым популярным русским военным кор-

респондентом во время войны стал В. И. Немирович-Дан-

ченко. Он находился в решающих сражениях на Шипке, под

Плевной, участвовал в зимнем переходе русских войск че-

рез Балканы. Н. В. Максимов был военным корреспонден-

том и в Сербии в 1876 году. Газета «Голос» командировала в

апреле 1877 года в Кавказскую армию военным корреспон-

дентом известного журналиста Г. К. Градовского, который в

сентябре вернулся в Петербург и был снова направлен на

театр военных действий уже в Болгарию.

Это наиболее известные военные корреспонденты, направ-

ленные в армию редакциями газет. Общее же число писав-

ших в печатные издания было довольно большим, но многие

корреспонденции помещались без подписи или под псевдо-

нимами. Так, под псевдонимом «Джиельси» публиковались

в «Северном вестнике» корреспонденции представителя га-

зеты «Scotsman» доктора Д. Л. Каррика. Ряд корреспонден-

тов являлись представителями нескольких изданий. Напри-

мер, в начале войны корреспондентом либеральных изданий

газеты «Наш век» и журнала «Пчела» был В. И. Немирович-

Данченко, но впоследствии он перешел в газету «Новое вре-

мя». Художник Н. Н. Каразин помещал свои рисунки и замет-

ки как в либеральном журнале «Нива» так и в «благонаме-

ренном» издании «Всемирная иллюстрация».

Некоторые корреспонденты недолго находились на войне,

основная их часть покинула действующую армию к октябрю

1877 года. До конца войны в русской армии на Балканах нахо-

дились Г. К. Градовский, А. Д. Иванов, В. В. Крестовский,

В. И. Немирович-Данченко и Л. В. Шаховской.

Русские периодические издания, имевшие своих военных

корреспондентов в действующей армии, получали от них

важную информацию о боевых действиях — телеграммы,

406

сообщения, корреспонденции, очерки, путевые записки. Они

также давали интересные сведения о внутриполитической об-

становке Балканских государств, о ходе освободительной

борьбы их народов против Османской империи.

В числе тех, кто представлял зарубежную прессу, были:

от «Figaro» — де-Вестинь, от «New-York-Herald» — Мак-

Гахан, от «Nationalsche Leitung» и «Militar-Wochenblatt» —

капитан Дангауэр, от «Kolnisehe Leitung» — доктор Шней-

дер, от «Uber Land und Meer» — фон Марее, от «Politik» —

граф Таттенбах-Ренштейн, от «Wiener Tageblatt» — Лукеш,

от «Standart» — Ф. Бойль, от «Times» — А. Форбс и дру-

гие. Из зарубежных корреспондентов наиболее опытными

были представители английской печати. Из американцев вы-

делялся Мак-Гахан, корреспонденции которого перепеча-

тывали и русские газеты.

Представители западных держав проявляли повышен-

ный интерес к реформированной русской армии. Но, не-

смотря на данное русским честное слово не сообщать во-

енных сведений, корреспонденты английской газеты «Дей-

ли-ньюс» с большой точностью приводили данные о

численности и дислокации русской армии. Изучалось по-

ложение на железных дорогах30. Особенно их привлекала

подготовка десантных средств. В одной из корреспонден-

ций сообщалось: «Есть четырнадцать паровых шлюпок

такой величины, что легко могут переплыть Атлантичес-

кий океан; две огромные баржи, семь судов меньших раз-

меров, пять миноносных катеров»31. Говорилось, что рус-

ские делают промеры в реке, собрали множество плотов

по течению реки Серет, построили порядочное количество

понтонов. «Весь свет знает,— заключал автор заметки,—

что понтоны необходимы для переправы за Дунай»32. Но,

по его мнению, нельзя было установить, куда их отправ-

ляют.

Естественно, что к работе иностранных корреспондентов

проявлялось внимание со стороны, как сейчас принято гово-

рить, специальных служб. Газенкампф сообщает об отказе

двум журналистам — одному немецкому, другому английс-

кому, подполковнику Гоуарду Винценту,— в аккредитации.

Последний был отрекомендован князем Черкасским как воз-

можный тайный агент.

407

П. Паренсов, офицер Генерального штаба, занимавшийся

вопросами разведки в дунайской армии, вспоминал: «С при-

бытием Главной квартиры в Плоэшти и вообще с объявлени-

ем войны появилась масса русских и иностранных коррес-

пондентов... Более всего было корреспондентов английских

газет; между ними выделялись: Арчибальд Форбс, Мак-Га-

хан, Стенли и Брэкенбюри. Брэкенбюри был артиллерийс-

ким полковником, корреспондентом «Times», а переводчи-

ком и секретарем при нем состоял болгарин Миньчев (или

Миньков), получивший образование в Robert College в Кон-

стантинополе и отлично знавший английский язык. До полу-

чения должности секретаря при корреспонденте Миньчев

работал у меня и заходил иногда ко мне и впоследствии. Когда

началось движение наших войск мимо Букареста к Дунаю,

Брэкенбюри требовал от Миньчева сведений о названиях

полков, куда они пошли, фамилии начальников и т. д. Минь-

чев не знал, как ему быть, не доверял англичанину и заходил

ко мне, спрашивая, что ему отвечать на его вопросы. К кон-

цу мая Брэкенбюри требовал, чтобы Миньчев достал ему све-

дения, где, по предположению русских, будет переправа; по

моим указаниям Миньчев постоянно отвечал, что у Браило-

ва. Однажды Миньчев явился ко мне грустный и сообщил,

что Брэкенбюри его прогнал из секретарей, так как уверил-

ся, что Миньчев его обманывает. Он уже давно начал подо-

зревать Миньчева в доставлении неверных сведений о направ-

лении наших войск, а потому стал по утрам ездить верхом

по южным и западным окраинам Букареста, чтобы лично ви-

деть, по каким дорогам пошли наши колонны, и однажды

увидел все болгарское ополчение, направлявшееся по доро-

ге на Александрию. Сообразительный англичанин, распекая

Миньчева, говорил: «Русские наверное предоставят болгар-

ским дружинам честь вступить одними из первых на болгар-

скую землю; вы мне толкуете про Браилов, а болгарские

дружины пошли на Александрию, следовательно, и перепра-

ва будет где-нибудь там, куда их направили»33.

За нарушение правил иностранных корреспондентов пре-

дупреждали, а сотрудник газеты «Standart» Ф. Бойль был

выслан из армии. Вот что об этом писал полковник М. Га-

зенкампф: «14 сентября. Сегодня по приказанию великого

князя изгнал из армии корреспондента газеты «Standart»

408

Фридерика Бойля, рекомендованного английским гуверне-

ром августейших детей Мигчином»34. Далее Газенкампф со-

общает, что основанием для этого явилась корреспонденция

Бойля, напечатанная в газете «Standart» за 12 августа 1877

года, в которой он раскрывал расположение русских войск и

укреплений, а также с ехидным злорадством отзывался о на-

шей армии. Делу изгнания Ф. Бойля из армии была придана

широкая огласка: об этом было объявлено во всех русских

газетах, сообщено в зарубежные информационные агентства,

в «Летучем военном листке» было опубликовано содержа-

ние разговора Газенкампфа с Бойлем, в котором последний

признал нарушение взятого им на себя обязательства не раз-

глашать сведений о расположении, численности войск и пред-

стоящих их действиях35.

Россия, воевавшая против одной Турции, но по сути бро-

савшая вызов своими победами всему «европейскому концер-

ту», находилась в непростом и двусмысленном положении,

которое понимали многие иностранные журналисты. С этим

связано их предположение, что русская Главная квартира ар-

мии пойдет на все, лишь бы общественное мнение благоволи-

ло к России. Старейшее в Европе французское информацион-

ное агентство «Гавас», сообщения которого публиковали все

российские печатные органы, не стало в этом отношении ис-

ключением. Представитель агентства Поньон предложил бес-

платную пересылку телеграмм и услуги по распространению

всех заявлений великого князя Николая Николаевича (стар-

шего). В обмен на это он просил оплату доставки телеграмм

до Парижа и жалованье агенту, который будет находиться при

Главной квартире. Следует отдать должное представителям

русского командования, отвергшим предложение Поньона,

сославшись на то, что главнокомандующий «не имеет в виду

направлять общественное мнение, а, напротив, свободно до-

пускает представителей всевозможных направлений, лишь бы

они были рекомендованы надежными лицами как люди поря-

дочные...»36. Кроме того, оплата жалованья корреспондента

может быть истолкована превратно, а именно как подкуп аген-

тства в свою пользу. Единственная уступка, на которую по-

шли директор дипломатической канцелярии при главнокоман-

дующем А. И. Неклюдов и М. А. Газенкампф,— это сроч-

ное сообщение агентству «Гавас» донесений государю, что

409

означало бы получение ценных сведений на несколько часов

раньше конкурентов. На подобный шаг российские официаль-

ные лица шли исключительно из особого уважения к агент-

ству — так объяснял М. А. Газенкампф37.

Он также рассказывает о Кароле Тэвисе, который назы-

вал себя отставным генерал-майором и представлял одну из

американских газет. Он предложил русским свои услуги в

качестве их шпиона. Для этого они должны были выслать

его из армии, и он, перебравшись на турецкую сторону, обе-

щал собирать там необходимую информацию. Газенкампф

весьма настороженно отнесся к подобному предложению аме-

риканца. Однако великий князь поручил вступить с Тэвисом

в переговоры, и вскоре тот отправился в Бухарест с целью

сбора сведений об английском разведывательном бюро Кин-

гстона38.