Синтагматика Править

Синтагматические отношения можно определить как отношения сочетаемости элементов одного уровня в речевой цепи, т.е. сочетание фонем с фонемами, морфем с морфемами и т.п. (объединяет единицы языка по непосредственному их сочетанию).

Логической формулой синтагматических отношений является формула «И – И», т.е. и один элемент и другой элемент вместе, рядом, один за другим, образуя ленту, цепь однопорядковых элементов определенной протяженности.

Примеры синтагматических отношений:

• в=о=д=а, во=да (фонетико-фонологический уровень);

• вод=а, ид=у, син=ий (морфологический уровень);

• учи=тель, при=ехать (словообразовательный подуровень);

• высокий человек, высокий тополь (лексический уровень);

• Гора – высокая (синтаксический уровень).

Е.С. Харина

ЯВЛЕНИЕ СИММЕТРИИ/АСИММЕТРИИ ЯЗЫКОВОГО ЗНАКА

Асимметрия играет огромную роль в жизни языка и составляет одну из основных трудностей для теоретического осмысления языковых фактов. Обычно естественный знак описывается как такая семиотическая система, которая, в отличие от других семиотических систем, характеризуется асимметрией знака, т.е. отсутствием точного соответствия между означаемыми и означающими. На это несоответствие в строении плана выражения в естественном языке указывал еще Ф. де Соссюр, подчеркивавший, что “каковы бы ни были факторы изменения, действуют ли они изолированно или в сочетании друг с другом, они всегда приводят к сдвигу отношения между означаемым и озна чающим”. К аналогичному выводу пришел и Ш. Балли, отметивший, что “несоответствие между означаемыми и означающими является правилом” [1, 21]. Наиболее четко асимметрия отношений между единицами плана содержания и единицами плана выражения или теория асимметрии языкового знака была обоснована С.И. Карцевским, который первый в своей статье «Об асимметричном дуализме языкового знака» (1929) воспользовался терминами симметрия и асимметрия в приложении к языку. Он отметил самый характерный тип лингвистической асимметрии – многозначность/синонимия языковых явлений, – происходящий вследствие расхождения плана выражения и плана содержания. Известно, что теория асимметрии, разработанная С.И. Карцевским, включала лишь асимметрию на парадигматической оси, имеющую два проявления: вариативность при неизменном означаемом (алломорфия, вплоть до ее предельного случая – синонимии, супплетивизма, омосемии) и вариативность означаемого при неизменном означающем (полисемия, вплоть до ее предельного случая – омонимии).

В.Г. Гак предложил новую, расширенную трактовку асимметрии языкового знака, не ограниченную парадигматическим аспектом, которую мы далее подробно рассмотрим в нашей работе. Согласно его теории, асимметрия проявляется и в синтагматическом и в семиотическом плане. Синтагматический аспект асимметрии включает:

а) выражение одной смысловой единицы сочетанием двух и более формальных единиц (развернутое обозначение, аналитические конст рукции, фразеологизмы), б) выражение одной формальной единицей сочетания двух и более смысловых единиц (конденсация, свернутое обозначение, амальгамироание, кумуляция и т.п.),

Асимметрия в семиотическом плане охватывает такие явления как:

а) отсутствие ожидаемой формальной единицы при наличии соответствующей смысловой (упрощенное обозначение, нулевой знак, эллипсис, умолчание),

б) отсутствие ожидаемой смысловой единицы при наличии соответствующей формальной (десемантизация, употребление пустых знаков, семиотическая избыточность знака).

Таким образом, теория асимметрии В.Г. Гака включает шесть проявлений асимметрии. При этом типы асимметрии тесно взаимосвязаны исторически и функционально: так, эллипсис приводит к конденсации (сокращенному обозначению), развернутое (аналитическое) обозначение связано с десемантизицией одного из членов конструкции и т.п. [3, 23].

Предельная обобщенность этой концепции асимметрии позволяет применять ее в самых разных областях лингвистики (в лексикологии, морфологии, синтаксисе, теории речевых актов), а также в семиотике письма (типы асимметрии графем).

Пятьдесят лет назад применение термина «асимметрия» к фактам языка могло казаться метафорой, но развитие языкознания за прошедшие полстолетия характеризуется все более широким использованием терминологической пары симметрия/асимметрия, и осознанием этих категорий как отражения фундаментальных черт строения и функционирования языка. Понятие симметрии в науке ХХ в. выступает как один из важнейших методологических элементов исследования и принципов построения научной теории. Как считает В.И.Вернадский, этот принцип «охватил и охватывает все новые отрасли нашей науки». Симметрия – это упорядоченность, регулярность, единообразие предметов и явлений объективного мира. Это понятие однопорядковое с такими понятиями, как закономерность, сохранение, инвариантность. Симметрия есть проявление устойчивости, равновесия в состоянии. Асимметрия – противоположное понятие. Оно отражает нарушение упорядоченности, регулярности. В асимметрии проявляются нарушения равновесия и устойчивости, связанные с изменением в организации системы, составных частей целого.

Понятие симметрии/асимметрии из понятия частной науки превратилось в одну из всеобщих категорий познания, применимую в разных областях. Если проследить историю научного понятия симметрии/асимметрии, можно увидеть, как по мере перехода его в новые области знания изменялось и углублялось понимание этой категории. Итак, история изучения симметрии позволяет нам выделить три ее типа.

Статическая симметрия отдельного объекта: А.

Гомологическая симметрия – отношение двух объектов: А↔В.

Динамическая симметрия при развитии объектов: А↔А1.

Рассмотрим, как эти три общих типа симметрии/асимметрии могут быть приложены к формам языка.

Статическая симметрия отдельного объекта. В приложении к языку это означает изучение отдельного языка, сохранение аналогичных признаков и элементов в звеньях его системы, регулярность. Однако, анализ отдельного знака предполагает егоиизучение не только в его устройстве, но и в его функционировании.

Гомологическая асимметрия сопоставляемых объектов.

Этот аспект симметрии в языкознании проявляется при сравнении языков. Сравнение одного языка с другим можно сопоставить с отображением геометрических фигур. Если пропорции сохраняются, говорят о гомоморфизме. Также, сравнивая языки, можно устанавливать большую или меньшую степень гомоморфизма, т.е. симметрию соотношений. Рассмотрим пример гомологической симметрии в области лексики романских языков. Будем полагать, что языки проявляют гомологическую симметрию, если данное понятие в них выражается одним и тем же этимоном, который был представлен и в латинском языке (закономерными фонетическими расхождениями в этом случае можно пренебречь). Фр. an, исп. año, ит. anno, рум. an из лат. annum дают пример такой симметрии.

Симметрия нарушается в синтагматическом аспекте, если простому слову одного языка соответствует аффиксальное или сложное от того же корня в другом. Значительно чаще обнаруживается парадигма тическая асимметрия: одно и то же в этимологическом отношении слово приобрело разные значения в разных языках и, напротив, одно и то же значение выражается разными по происхождению словами. Например, семасиологический аспект асимметрии: фр. plat «блюдо», исп. plato «тарелка, блюдо»; ономасиологическая асимметрия: фр. acheter «покупать» противопоставлено исп. comprar, рум. a cumpǎra.

При сопоставлении языков в аспекте функционирования асимметрия проявляется в том, что речевые соответствия не аналогичны системным. Это наглядно вскрывается при переводе. Всякое отклонение от системных соответствий при переводе относится к явлениям асимметрии. Например, Don Juan Carlos, una vez concluida la ceremonia de la inauguración en la que los veintitrés Jefes de Estado y de Gobierno leyeron sus discursos, mantuvo entrevistas con mandatarios de otros países. – Дон Хуан Карлос после завершения церемонии открытия, на которой двадцать триглавы государств и правительств выступили с речами, встретился с президентами ряда стран. Расхождения лексических и грамматических подсистем ИЯ (исходный язык) и ПЯ (переводящий язык) являются причинами, обусловливающими необходимость осуществления модификаций в переводном тексте [4, 24-25].

На уровне лексических подсистем решения переводчиков детерминированы составом самих тезаурусов двух языков, а именно отсутствием некоторых лексем в ИЯ при их наличии в ПЯ и наоборот. Например, в русском языке, в отличие от испанского, вследствие ограниченности словообразовательных моделей не образуются лексические каузативы от таких имен существительных, как «отчаяние», «грусть», «надежда», «гордость», «бег» и ряда других. Значения отсутствующих в русском языке лексических каузативов передаются при переводе с испанского языка на русский с помощью лексических расширений, конверсий или синонимических замен: exasperar – привести в отчаяние, entristecer – навевать грусть, enorgullecer– наполнять гордостью, ahuyentar– обратить в бегство. На этом же уровне детерминирующее воздействие на выбор переводчика оказывает и несовпадение объемов лексических значений или средств языкового выражения (различная степень лексико-семантической синкретичности или потенциалов отрицательной семантики лексем в ИЯ и в ПЯ, «ложные друзья» переводчика и т.п.), например: el jefe del gobierno resta importancia al hecho – глава правительства не придает значения этому событию, los universitarios – преподаватели и студенты университетов [5, 107].

На уровне грамматических подсистем мы также наблюдаем явления асимметрии. Например, характерной чертой грамматического строя испанского языка, релевантной в переводческом отношении, является специфика употребления и высокий удельный вес неличных форм глаголов в многочисленных перифразах, в абсолютных оборотах, в конструкциях с субстантивированным инфинитивом. Не имеют аналогов в русской грамматике испанские конструкции «существительное + предлог (a, en, por, para) или союз que + существительное (инфинитив)», например: países en dificultades – страны, сталкивающиеся с трудностями; elecciones a celebrarse en mayo – предстоящие в мае выборы. Другим проявлением асимметрии является несовпадение объемов грамматических значений и форм их выражения, а также различное соотношение грамматического и лексического в аналогичных понятийных комплексах. В русско-испанской комбинаторике это касается, например, расхождений в системе глагольных наклонений и глагольно-временных форм, в типах эмфазы, в способах выражения грамматической категории отрицания. Важными для детерминации переводческих решений оказываются случаи различного членения аналогичных грамматических категорий в двух языках, например, особое согласование в роде и в числе указательных испанских местоимений с кореферентным именем, а также осложненный сказуемостный комплекс с предлогом hasta (para), который эксплицирует все фазы описываемого события: Es una tarea prioritaria, pues consideramos que está es una condición necesaria para lograr la unidad. – Это – первоочередная задача, ибо в этом мы усматриваем необходимое условие единства. Muchos países de nuestro continente han dejado de estar integrados en la «máquina de votación» en la ONU y la OEA para transformarse en un factor independiente e influyente de la política mundial. – Из традиционной «машины голосования» в ООН и ОАГ многие страны превратились в независимый и весомый фактор мировой политики [5, 108].

Вопрос№4

Понятие языкового знака. Современные семиотические школы в языковедении

Языковой знак – это языковая сущность (едини­ца языка или комбинация единиц), заменяющая или указывающая на внеязыковую сущность (предмет, свойство, отношение, событие, положе­ние дел), когда последняя становится предметом мыслительно-речевой деятельности. Понимание языка как системы знаков получило обоснование в работе Соссюра «Курс общей лингвистики». Он назвал знаком соединение поня­тия и акустического образа.  Языковой знак трактуется как двусторонняя сущность, имеющая план содер­жания (означаемое), т.е. понятие, и план выражения (оз­начающее), т.ен. акустический образ. Эти два плана связаны отношением коммута­ции, проявляющимся в том, что смена одной из составляющих знака влечёт изменение другой.  Языковой знак может быть кодовым и текстовым. Кодовые знаки существуют в виде системы противопостав­ленных в языке единиц, связанных отношением значимости, которое определяет специфическое для каждого языка содержание знаков. Текстовые знаки существуют в виде формально и по смыслу связанной последовательности единиц, включая и сам текст как целое. Простейшим самостоя­тельным кодовым знаком является слово, в котором означаемое – понятие, означающее – цепоч­ка фонем, и их единство обусловлено значимо­стью. Минимальным и несамостоятельным знаком является морфема.  В семиологии (науке о знаковых системах) различают три типа зна­ков, которые прослеживаются и в языке: 1) иконические знаки - наиболее точные образы обознача­емого (напр., звукоподражания и образованные от них слова типа мяукать, кукарекать, тявканье); 2) индексальные знаки - выполняющие роль указателя (напр., указательные местоимения); 3) символи­ческие знаки - в которых связь между означаемым и означающим никак не вытекает ни из их природы, ни из смежности их денотатов в пространст­ве, а определяется социально установленной ус­ловностью (таковы в большинстве своём слова естественных языков).  Знаковой природой в языке обладают не только единицы, несущие значение, но и язы­ковые категории.  Напр., в рус. языке категория одушевлённости- неодушевлённости по природе своей иконична, т.к. отражает соотношение живого и неживого в природе соглас­но представлению говорящих, а категория рода иконична лишь в той мере, в какой она отражает реальные половые различия, но для большинства существительных она символична.  Не все единицы языка являются знаками. Знаками не являются звуки, фонемы, слоги.  Семиотика как отдельная область науки формировалась в начале второй половины 20 в., но лишь в 1969 в Париже при активном участии Р. Якобсона, Э. Бенвениста и К. Леви-Строса было решено создать Международную организацию семиотических исследований.  В настоящее время можно говорить о следующих семиотических направлениях: французская школа семиотики и структурализма; семиотическое направление Умберто Эко; Тартуская семиотическая школа; Московская семиотическая школа; Польская семиотическая школа.

Вопрос№3

Все системы средств, используемых человеком для обмена информацией, являются знаковыми, или семиотическими, т.е. системами знаков и правил их употребления. Наука, изучающая знаковые системы, называется семиотикой, или семиологией. (от др.-гр. sema – знак). Язык тоже знаковая система, но самая сложная из всех знаковых систем.

Под знаковыми системами понимается широкий круг явлений:

• Жестовая речь.

• Дорожные знаки.

• Морские семафоры.

• Азбука для глухонемых.

Изучаются системы в семиотике. С семиотикой у языка отношения особые. Почему?

С одной стороны, основная  единица языка – слово – отвечает определению знака, т.к. слово материально, выполняет функцию замещения предмета и указания на его, и служит средством познания, хранения и передачи информации  о замещаемом предмете.

С другой стороны, языковая система очень отличается от других знаковых систем. Специфика заключается в следующем:

1. Язык возникает стихийно, естественно и развивается исторически. Другие знаковые системы создаются  искусственно. Они не развиваются ,а изменяются по договору. Язык не имеет договорного характера.

2. Язык первичен  по отношению к другим знаковым системам , которые создаются на его основе.

3. Язык полифункционален. Другие знаковые системы – однофункциональны.

4. Язык универсален в своей функции, другие знаковые системы ситуативны.

5. Язык орудие познания, мышления, а другие знаковые системы такой специфики не имеют.

6. Ни одна знаковая система, кроме языка, не имеет такой сложности и многоярусности иерархических отношений между уровневыми единицами.

Язык – семиотическая система, но система особого рода. Она несколько автономна.