3. Проблемы ликвидации наследия японского режима

После освобождения страны южнокорейское общество по сравнению с северокорейским столкнулось с более тяжелой задачей. Сеул, который со времен старой корейской монархии и в период японского господства оставался политическим и культурным центром, обладал не только большим потенциалом развития, но и одновременно содержал множество следов колониальной эпохи. Прежде всего, было необходимо восстановить национальную историю, а также осуществить аграрную реформу, чтобы разрешить насущные проблемы жизни народа. Хотя никто из числа правых или левых не отрицал необходимости этой реформы, между ними возникли разногласия по вопросу путей ее осуществления.

Что касается американской военной администрации, стремившейся к созданию в Корее либерального государства американского типа, то она весьма пассивно реагировала на проблемы, волновавшие корейский народ, и занималась преимущественно текущими вопросами.

Сначала американская военная администрация завладела землями, принадлежавшими японцам и Восточно-колонизационному обществу, и учредила для управления ими компанию «Синхан конса» («Новая Корея»), а часть изъятого имущества передала частным лицам. Несмотря на то, что ко времени освобождения арендаторы составляли половину крестьян, почему и была так необходима земельная реформа, американская администрация только снизила размер арендной платы до 1/3 урожая и ограничилась полумерой, запретив помещикам в одностороннем порядке отменять арендные договора. Для того, чтобы предотвратить рост цен на продукты первой необходимости, вызванный монопольной скупкой их, американская военная администрация проводила политику контроля над их продажей, но не смогла справиться с беспорядком в экономике. Более того, наводнение страны деньгами на содержание американской администрации стало одним из факторов, усугубивших экономический кризис.

Однако, осознав растущее недовольство общественного мнения, американская военная администрация накануне создания Республики Корея ликвидировала компанию «Новая Корея» и распродала арендаторам и вернувшимся на родину корейцам более 300 тыс. чонбо бывших американских земель.

При продаже земли ее стоимость определялась в размере стоимости трех годовых урожаев по основным видам продукции, и покупатели должны были выплатить эту сумму натурой в течение 15 лет, что оказалось весьма трудным для бедных арендаторов.

Уже после провозглашения Республики Корея, когда под давлением общественного мнения и с обострением социального движения левых, а также – особенно – из-за земельной реформы в Северной Корее власти Юга осознали невозможность дальнейшего откладывания земельной реформы, правительство Ли Сынмана выработало «Проект реформы обрабатываемых земель» (Нонджи кэхёкпоп) и предоставило его на рассмотрение парламента. Однако в парламенте проект реформы встретил сопротивление, поскольку там был много депутатов из числа помещиков, и обсуждение проекта затянулось, поэтому только в июне 1949 г. был принят «Закон о реформе обрабатываемых земель», а в марте 1950 г. опубликован указ о начале его реализации. В результате 892 тыс. чонбо земли, составившие около 40% всей площади обрабатываемых земель, подверглись перераспределению путем выкупа или платного наделения²⁰. Земельные владения меньше 3 чонбо не входили в число объектов государственного выкупа. Конечно, и владения свыше 3 чонбо в ряду случаев уже были распроданы помещикам и потому также не стали объектами выкупа. По сравнению с реформой в Северной Корее, реформа в Южной Корее была более умеренной, поэтому, хотя арендаторам она и казалась недостаточной, она уменьшила ущерб, причиненный помещикам, и не привнесла в экономику столь негативных последствий, как в КНДР. Кроме того, эта реформа, проведенная накануне начала Корейской войны 1950-1953 гг., стала важным фактором, предотвратившим коммунизацию страны.

Хотя «упорядочивание» прояпонских элементов было одной из задач при ликвидации наследия колониального режима и возрождении национального духа, оно завершалось крайне непоследовательно. Сразу после освобождения страны американская военная администрация, исходя из необходимости обеспечения безопасности, стала использовать прежние кадры чиновников и полицейских, служивших в аппарате японского генерал-губернаторства. Они поддерживала тесные связи с деятелями Демократической партии Кореи (Хангук минджудан), которые были настроены крайне прояпонски в последний период колониального господства, и, находясь в авангарде борьбы против режима опеки и осуществления антикоммунистической политики, постепенно укрепляли свои позиции.

После создания Республики Корея правительство Ли Сынмана стало в большом количестве привлекать на службу прояпонски настроенных чиновников. Поскольку в стране было мало обученных специалистов и интеллигентов высшего класса, способных заменить их, Ли Сынман, долгое время находившийся за границей и не имевший опоры внутри страны, мог удерживать власть только путем соглашения с прояпонскими элементами.

В сентябре 1948 г. парламент по предложению группы депутатов принял на рассмотрение проект «Закона о наказании лиц за антинациональные действия» и утвердил создание Специального комитета по расследованию антинациональной деятельности (сокр. Панмин тхыгви) и особых трибуналов, после чего власти приступили к арестам антинациональных деятелей. Однако деятельность этих органов с самого начала встретила ожесточенное сопротивление. Ввиду различных помех, таких, как нападение покровительствуемых Ли Сынманом полицейских на Специальный комитет и пр., наказание прояпонских элементов закончилось фарсом. Вообще, покровительство Ли Сынмана прояпонским элементам нанесло значительный ущерб нормальному развитию национальной культуры и стало одной из причин ослабления легитимности Республики Корея.