«Валютная интервенция».

Под напором этой катастрофы 24-го июля под председательством Управляющего Читинским Отделением Гос. Ванка было созвано частное совещание государственного и частных банков,

Стр. 266 —

подвергнувшее обсуждению вопрос о предоставлении группе частных банков в Чите права производить валютные операции в целях противодействия обесценению русского бумажного рубля и облегчения денежного обращения.

«Принимая во внимание, что валютные операции необходимы не только в интересах клиентуры частных банков, которой эти операции облегчат совершение товарных сделок на заграничных рынках, но могут и должны принести существенную пользу государственным интересам в смысле противодействия обесцениванию русского рубля бумажного.—Совещание постановило: — группе частных банков в Чите (именно: Московскому Народному, Русско-Азиатскому, Сибирскому Торговому и Обществу Взаимного Кредита) открыть теперь же валютные операции на комиссионных началах, по поручениям их клиентов, а тем из названных банков, коим это предоставлено их уставами, и за их собственный счет. На открытие означенных операций испросить разрешение Управляющего Ведомством Финансов; обязать банки, по получении разрешения требуемого, о времени открытия операций и покупной и продажной ценах на валюту известить клиентуру, способом, который они признают наиболее удобным. Продажа в валюте в русской золотой монете не должна превышать 25 руб. в день на одно лицо или фирму, из семьи может воспользоваться этой нормой только один член семьи. Первоначальный курс продажи должен быть ниже рыночного не менее, как на 10%, а разница между курсом продажи и покупки в 1000 руб».1)

Постановление совещания банков было представлено на утверждение Управляющего Ведомством Финансов, который 26 июля 20 года наложил следующую резолюцию:

«На означенных в сем протоколе основаниях, в соответствии с постановлением Совета управляющих Вед. 26 с. июня определяю: выдать четырем названным банкам по 10.000 зол. рублей для производства операции покупки с предложенными ограничениями в экстренном порядке, начиная со вторника 27-го с. июля. Упр. Вед. Фин. Б. Мономахов».

Между тем, курс на читинские боны все понижался я с 33.000 р., отмеченных 25-го июня, к 28-му упал до 34.000 руб. за 1 зол. руб.

С 28-го июля на основе состоявшегося постановления, четыре частных банка, получив от Правительства по 20 000 зол. руб. «сроком на месяц и без права затрачивать в день более 1000 руб.», приступили к проведению в жизнь этой карликовой валютной интервенции, ограниченные в праве продавать в одни руки более 25 рублей зол.

1) См. протокол Совещания Банков г. Читы 24 июля 1920 т.

Стр. 267 —

Валютная интервенция или проще и вернее сказать — мелочная скупка бон Государственного Банка — продолжалась в течение десяти дней и при всей своей мизерности, все же, в обстановке замкнутого рынка Читы, дала известный эффект. Но вторая неделя этого опыта совпала с начавшейся из Забайкалья, под напором окружающих Читу партизан, — эвакуацией.

Эвакуация внесла панику, Государственный Банк прекратил выдачу валютных авансов, обступившая банки публика грозила расправой, но «обменная возможность» тем не менее была нарушена.

Всего за десять дней обмена Банки, надо полагать, скупили около одного миллиарда рублей Читинских бон, так как по имеющейся у нас справке только один из них приобрел бон на сумму 200 625.000 рублей, использовав всю сумму выданной ему валюты, использовали ее и остальные банки. Должно отметить, что первоначальное ограничение о продаже в одни руки не более 25 зол. рублей в последние дни было отменено.

7-го июля был последний день обмена, дальше — катастрофа. С 8-го июля Банки, не получив от Гос. Банка дополнительной суммы валюты, прекратили обмен, а 9-го курс на вольном рынке упал до 39.000 — 41.000 рублей бонами. 10-го июля курс был 41.000 — 42.000 руб. 11-го „ „ „ 44.000 - 46 000 , 12-го „ „ „ 58.000 — 80.000 „ 13-го „ „ „ 90.000 —100.000 „

Стр. 268 —

С 14-го июля, как дает справку Читинская Торгово-Промышленная Палата, «в виду малого хождения бон Читинского Отделения Гос. Банка, курс их в Палате не фиксировался, а в правительственных учреждениях боны принимались из расчета 60.000 рублей за иену или за золотой рубль».