новая папка 2 / 18152
.pdfК ПЕРВОМУ СОСЕДУ
Кого роскошными пирами На влажных невских островах, Между тенистыми древами, На мураве и на цветах,
В шатрах персидских златошвенных, Из глин китайских драгоценных, Из венских чистых хрусталей, Кого толь славно угощаешь, И для кого ты расточаешь Сокровищи казны твоей?
Гремит музыка, слышны хоры Вкруг лакомых твоих столов; Сластей и ананасов горы
Имножество других плодов Прельщают чувствы и питают; Младые девы угощают, Подносят вина чередой,
Иалиатико с шампанским,
Ипиво русское с британским,
Имозель с зельцерской водой.
Ввертепе мраморном, прохладном,
Вкотором льется водоскат,
На ложе роз благоуханном, Средь лени, неги и отрад,
Любовью распаленный страстной, С младой, веселою, прекрасной И нежной нимфой ты сидишь; Она поет, ты страстью таешь, То с ней в весельи утопаешь, То, утомлен весельем, спишь.
Ты спишь, — и сон тебе мечтает, Что ввек благополучен ты, Что само небо рассыпает Блаженства вкруг тебя цветы; Что парка дней твоих не косит,
Что откуп вновь тебе приносит Сибирски горы серебра И дождь златый к тебе лиется. —
Блажен, кто поутру проснется Так счастливым, как был вчера!
Блажен! кто может веселиться Бесперерывно в жизни сей;
Но редкому пловцу случится Безбедно плавать средь морей: . Там бурны дышат непогоды, Горам подобно гонят воды И с пеною песок мутят. Петрополь сосны осеняли —
Но, вихрем пораженны, пали, Теперь корнями вверх лежат;
Непостоянство доля смертных, В пременах вкуса счастье их; Среди утех своих несметных Желаем мы утех иных; Придут, придут часы те скучны, Когда твои ланиты тучны Престанут грации трепать;
И, может быть, с тобой в разлуке — Твоя уж Пенелопа в скуке Ковер не будет распускать.
Не будет, может быть, лелеять Судьба уж более тебя
Иветр благоприятный веять В твой парус: береги себя! Доколь текут часы златые
Ине приспели скорби злые, Пей, ешь и веселись, сосед!
На свете жить нам время срочно; Веселье то лишь непорочно, Раскаянья за коим нет.
1780
Примечания
К первому соседу (стр. 90). Впервые — «СПб. вестник», 1780, № 8, стр. 108, под заглавием «Ода к соседу моему господину N». С незначительными поправками и под заглавием «К соседу моему Г.» — «Собеседник», 1783, ч. 1, стр. 90. С указанием даты написания: «1780 года» — Изд. 1798г., стр. 150. В Изд. 1808г., т. 1, стр. 199, дано новое заглавие: «К первому соседу», так как в 1791 г. Державин написал стихотворение «Ко второму соседу», вошедшее во 2-ю часть этого издания. Державин обращается в стихотворении к купцу М. С. Голикову, взявшему на откуп питейные сборы в Петербурге и Москве. Позднее Голиков сделался «по худому своему оным (откупом. — В. З.) управлению и роскошной жизни несчастливым, что отдан был под суд за непозволенный провоз французской водки» (Об. Д., 632). М. С. Голиков (ум. 1788), известный курский купец, одно время живший в Сибири, был одним из организаторов компании, впоследствии названной Русско-Американской. Сотоварищами его были Г. И. Шелехов, выдающийся путешественник и исследователь Сибири (1747—1795), и двоюродный брат И. Л. Голиков. На капиталы М. С. Голикова в значительной степени снаряжались экспедиции Шелехова. Около 1780 г. М. С. Голиков вместе с другим двоюродным братом
— И. И. Голиковым (1735—1801) был посажен в тюрьму. В 1782 г. они были амнистированы в связи с открытием памятника Петру I. Согласно легенде, именно поэтому И. И. Голиков поклялся написать историю Петра I и в 1788—1789 гг. выпустил «Деяния Петра Великого», а в 1790—1797 гг. издал 18 томов дополнений.
Златошвенные — златошвейные.
Из глин китайских драгоценных — из фарфора.
Алиатико — итальянское вино.
Мозель — мозельское вино.
И нежной нимфой ты сидишь. «Он имел италиянку у себя на содержании, театральную певицу, с которой проведя жизнь роскошную, повергнул себя в вышесказанное бедство»
(Об. Д., 632).
Парки (римск. миф.) — три богини судьбы. Третья Парка перерезала нить жизни человека, которую пряла первая.
Петрополь сосны осеняли и т. д. Вероятно, имеется в виду буря, сопровождавшая сильное наводнение в Петербурге 10 сентября 1777 г., когда многие самые высокие и лучшие деревья в лесу на Васильевском острове и в Коломне были вырваны с корнем.
Петрополь — Петербург.
Твоя уж Пенелопа в скуке Ковер не будет распускать — т. е. ты вернешься к своей жене. «Пенелопа, супруга Улисса (Одиссея. — В. З.), царя Итакского, которая во время десятилетней его отлучки под Трою обеспокоивана была женихами, сватавшимися к ней по удостоверению, что Улисса уже нет в живых; но она, храня к нему верность, день от дня отлагая, обнадежила их, что тотчас, коль скоро дотчет ковер, то выйдет из них за когонибудь замуж, а между тем что в день наткала, то в ночь распускала, дабы через то продлить время, покуда возвратится ее супруг. К Голикову же сие сравнение относится потому, что он был сибирский житель и, поехав в Петербург для снятия откупа, оставил там жену, обнадеживая ее, что скоро возвратится» (Об. Д., 632).