Festschrift fur Gunther Beitzke: zum 70. Geburtstag am 26. April 1979. Berlin; New York, 1978. S. 698 ff. <2> Звеков В.П. Коллизии законов в международном частном праве. С. 164 - 165.
<3> Kropholler Jan. Internationales Privatrecht: einschliesslich der Grundbegriffe des internationalen Zivilverfahr. 2004. 4 ed. P. 562.
<4> Ibid.
4.10. Взаимность в международном частном праве. Реторсии
Хорошо известный постулат о том, что поступать по отношению к другим надо так, как ты хочешь, чтобы они поступали по отношению к тебе, является "золотым правилом этики". А, как известно, право не только тесно связано с этикой, но и во многом базируется на общих с ней началах. Ввиду этого неудивительно, что данное "золотое правило" часто используется в том или ином виде в правовом регулировании вообще и в МЧП в частности. Один из ярких примеров его воплощения - решение вопроса взаимности в МЧП. При изучении этого вопроса важно иметь в виду, что следует отличать общую идею взаимности от юридического принципа взаимности.
Прежде всего необходимо отметить, что принцип взаимности не следует считать, как это иногда ошибочно утверждается <1>, общепризнанным юридически обязательным принципом или нормой
международного публичного права. |
|
|
-------------------------------- |
|
|
<1> "...С уверенностью можно говорить о том, что один |
из |
общепризнанных |
международно-правовых принципов - принцип взаимности в международном частном праве в целом и в международном гражданском процессе в частности - является действующей нормой и для Российской Федерации (выделено нами. - Авт.)" (Нешатаева Т.Н. Международный гражданский процесс: Учеб. пособие. М., 2001. С. 48); "Принцип взаимности - одна из старейших международно-правовых норм" (Там же. С. 49).
Вэтом праве нет совершенно ничего, что подтверждало бы следующее мнение: коль скоро одним государством совершаются (не совершаются) по отношению к другому государству определенные действия, то другое государство обязано действовать (не действовать) в отношении первого таким же образом в силу имеющего юридическую силу принципа взаимности. На самом деле такое другое государство вправе так действовать (не действовать), однако не обязано. Другое дело, что государства предпочитают совершать по отношению к другим государствам аналогичные действия по причине целесообразности, выгоды или ради каких-то иных собственных целей, что к юридической обязательности отношения не имеет.
Соответственно, "принцип взаимности как таковой не входит в состав когентных принципов международного права... Утверждение такого когентного принципа в международном праве в качестве обычно правового вряд ли оправданно. Слишком много на практике наблюдается международных отношений, которые не отвечают взаимности. Достаточно назвать преференции для развивающихся стран. Никому вообще не возбраняется предоставлять другому льготы и т.п. в одностороннем порядке! (здесь и далее в цитатах выделено нами. - Авт.)" <1>.
--------------------------------
<1> Вельяминов Г.М. Международное экономическое право и процесс (Академический курс): Учебник. М., 2004. С. 110. "Когентный" - от ius cogens.
Всвязи с этим принцип взаимности необходимо считать принципом международных отношений <1>, международного сотрудничества, международной жизни в широком смысле этого понятия, который, однако, не имеет юридического наполнения и не может считаться частью ius cogens. Этот принцип проявляется в политике взаимодействия и сотрудничества государств, когда каждое в одностороннем порядке вправе (но не обязано) оказывать другому какое-либо содействие. Такую форму взаимности можно именовать взаимностью в широком смысле <2> или же говорить об общей идее взаимности.
--------------------------------
<1> Дипломатический словарь: В 3 т. 4-е изд., перераб. и доп. Т. I: "А - И". М., 1984. С. 198.
КонсультантПлюс: примечание.
Учебник М.М. Богуславского "Международное частное право" включен в информационный банк согласно публикации - Юристъ, 2005 (5-е издание, переработанное и дополненное).
<2> Богуславский М.М. Международное частное право. 6-е изд., перераб. и доп. М., 2009. С. 97.
Однако такая идея взаимности может быть наполнена конкретным юридическим содержанием и превратиться в отношениях между государствами или в рамках отдельных национальных правовых систем в юридический принцип взаимности <1>. В этом случае такой принцип будет являться обязательным для государств, использующих его в отношениях друг с другом, в том числе применительно к частноправовым вопросам (например, принцип взаимности в ходе переговоров в рамках ВТО). Кроме того, государство вправе прибегнуть к нему в своей правовой системе в одностороннем порядке и тогда он станет обязательным как для этого государства, так и для частных субъектов на его территории (но не для других государств).
--------------------------------
<1> Вместо понятия "принцип взаимности" можно было бы использовать понятие "оговорка о взаимности" . Однако последнее не охватывает случай, когда государства в отношениях друг с другом фактически используют принцип взаимности, но какое-либо письменное указание на него в их праве или в их международном договоре отсутствует.
Общая идея взаимности и основанный на ней юридический принцип взаимности - одни из тех немногочисленных начал, из которых может черпаться содержание для конкретных норм в самых разных правовых отраслях (частноправовых и публично-правовых), причем как на национальном, так и на международном уровне <1>.
--------------------------------
<1> Так, юридический принцип взаимности, как показывает практика, используется, например, в таможенном праве, валютном регулировании, международном налоговом праве, международном уголовном праве (например, применительно к экстрадиции), наследственном праве, авторском праве и регулировании иных интеллектуальных прав, регулировании статуса и деятельности иностранных лиц, применительно к выдаче виз и т.д.
Отчасти этот принцип, как и многое другое в праве, - наследие римского права: do ut des. С другой стороны, общая идея взаимности и юридический принцип взаимности являются настолько очевидными в цивилизованном обществе, основанном на взаимодействии различных субъектов, каждый из которых преследует свои цели и выгоду, что их можно считать вытекающими из естественного порядка вещей безотносительно к римскому наследию. При этом МЧП - одна из юридических областей, которая наиболее плодотворна для изучения и общей идеи взаимности, и юридического принципа взаимности: она имеет дело не только с различными частными субъектами, ищущими в отношениях друг с другом взаимное расположение, но и с различными правовыми системами, которые также взаимодействуют друг с другом, руководствуясь (зачастую торжественно-церемонно) именно взаимностью.
Принцип взаимности используется во всех трех составных частях МЧП:
1)в коллизионном регулировании;
2)в материально-правовой регламентации частных отношений с иностранным элементом;
3)в международном гражданском процессе.
В каждой из них он имеет свои особенности, которые должны рассматриваться отдельно, и играет неравноценную роль. Так, его значимость гораздо больше в материально-правовой регламентации отношений с иностранным элементом, и в международном гражданском процессе, нежели в коллизионном регулировании. Ошибочно считать, что в российском МЧП использование принципа взаимности ограничивается только коллизионным регулированием (ст. 1189 "Взаимность" раздела VI "Международное частное право" части третьей ГК РФ).
Кроме того, следует особо подчеркнуть, что принцип взаимности является одним из важнейших и в международном экономическом праве, включая право ВТО <1>. Поскольку Россия намерена стать членом ВТО, данному принципу в российском праве следует уделять особое внимание, гораздо большее, нежели сейчас.
--------------------------------
<1> Однако этот вопрос требует отдельного изучения и далее специально анализироваться не будет.
При этом в МЧП существует несколько способов использования юридического принципа взаимности: закрепление его в международных договорах; закрепление его во внутренних нормативных актах; фактическое его использование органами различных государств на практике в отсутствие упоминаний о нем в писаном праве.
Иногда встречается переплетение второго и третьего вариантов (так, ст. 4 Закона Южной Кореи 1991 г. о международном судебном содействии по гражданским делам N 4342 предусматривает: "Если государство, к которому принадлежит иностранный суд, обращающийся с поручением о судебном
содействии, гарантирует, что оно выполнит любое поручение о судебном содействии, с которым обращается суд Республики Корея в отношении тех же самых или подобных вопросов, настоящий Закон применяется, даже если международный договор, относящийся к судебному содействию (между Республикой Корея и этим государством. - Авт.), не заключен").
4.10.1. Принцип взаимности в коллизионном регулировании
Если государство А признает допустимость и необходимость применения на его территории права государства Б к какому-либо частноправовому отношению, оно может задаться вопросом о том, а признает ли государство Б допустимость и необходимость применения на своей территории права государства А к аналогичному частноправовому отношению? Если ответ на этот вопрос является отрицательным, то государство А может задуматься о том, чтобы аналогичным образом отказаться на своей территории от применения права государства Б и поставить его применение в зависимость от применения в государстве Б права государства А.
Например, в законе о наследовании, принятом в 1955 г. в Югославии, содержалось положение, согласно которому наследование после иностранного гражданина определялось правом государства гражданства наследодателя, но если в соответствующем государстве наследование после югославского гражданина определялось не югославским правом, а национальными нормами этого государства, то в таком случае наследование после гражданина данного государства в Югославии определялось югославским правом <1>.
--------------------------------
<1> Бендевский Траян. Международное частное право: Учебник / Пер. с македонского С.Ю. Клейн; Отв. ред. Е.А. Суханов. М., 2005. С. 248.
Статья 25 старой редакции Вводного закона к Германскому гражданскому уложению устанавливала: "Наследование после иностранца, местожительство которого ко времени его смерти находилось в Германии, регулируется законами того государства, к которому принадлежал наследодатель на момент смерти. Однако германский подданный может в этом случае предъявить наследственно-правовые притязания и тогда, когда они являются обоснованными лишь по германским законам, если только по законам государства, к которому принадлежал наследодатель, наследование после германского подданного, имевшего местожительство в этом государстве, не регулируется исключительно германскими законами" <1>. Как видно, в данной норме предусматривался отказ от полного следования в Германии иностранному закону в случае неприменения в данном иностранном государстве немецкого права к наследованию после немца.
--------------------------------
<1> Раапе Л. Международное частное право. М., 1960. С. 574.
Статья 43 Закона Румынии от 22 сентября 1992 г. N 105 <1> закрепляет: "Преследующие имущественные цели иностранные юридические лица, законно учрежденные в том государстве, чьими национальными субъектами они являются, признаются в Румынии в силу закона.
--------------------------------
<1> Международное частное право. Иностранное законодательство / Предисл. А.Л. Маковского; сост. и науч. ред. А.Н. Жильцов, А.И. Муранов. М., 2001. С. 500. Далее выдержки из иностранных нормативных актов также даются по указанному изданию.
Иностранные юридические лица, не преследующие имущественные цели, могут быть признаны в Румынии с предварительного разрешения Правительства на основании решения судебного органа на условиях взаимности, если эти юридические лица законно созданы в том государстве, чьими национальными субъектами они являются, и если уставные цели, которые они преследуют, не противоречат социальному и экономическому строю Румынии".
Как видно, каждое государство вправе самостоятельно решать, использовать ли ему принцип взаимности, обусловливая применение на своей территории права другого государства тем, применяется ли в этом другом государстве в аналогичной ситуации право первого государства, или же не использовать такой принцип, допуская применение на своей территории права другого государства в безусловном порядке.
Преобладающий подход в МЧП большинства государств состоит в отказе от использования принципа взаимности в коллизионном регулировании. "Нельзя, ссылаясь на принцип взаимности, оправдать требование государства А к государству Б, направленное на то, чтобы государство Б допускало коллизионные привязки к праву государства А в тех же случаях, когда государство А допускает
коллизионные привязки к праву государства Б. Такое требование означало бы, что государство А претендует на то, чтобы государство Б применяло у себя ту же систему коллизионных норм, которая действует в государстве А. Такое требование могло бы также означать, что государство А требует от государства Б привилегий для собственных граждан по сравнению с гражданами других государств" <1>.
--------------------------------
<1> Лунц Л.А. Курс международного частного права. Общая часть. М., 1973. С. 357.
Статья 1189 ГК РФ предусматривает следующее: "1. Иностранное право подлежит применению в Российской Федерации независимо от того, применяется ли в соответствующем иностранном государстве к отношениям такого рода российское право, за исключением случаев, когда применение иностранного права на началах взаимности предусмотрено законом.
2. В случае, когда применение иностранного права зависит от взаимности, предполагается, что она существует, если не доказано иное".
Иными словами, российский законодатель также не ставит применение российскими правоприменительными органами иностранного права в зависимость от взаимности: применение такого права должно носить безусловный характер.
Данного подхода придерживается не только законодательство России, но и право многих иных государств, например Австрии, Германии, Швейцарии, Италии. Это объясняется тем, что развитое коллизионное регулирование должно преследовать цель увеличения случаев применения иностранного материального права, а не их уменьшения. Очевидно, что если бы применение иностранного права всегда зависело от взаимности, то число дел, в которых иностранное право применяется, резко бы уменьшилось.
Такой подход в свете содержания раздела VI ГК РФ является вполне понятным: нормы данного раздела преследуют цель обеспечить применение правил иностранных национальных систем, в них российский законодатель выразил благосклонное отношение к применению иностранных законов. В таких условиях ставить применение иностранного права в зависимость от принципа взаимности было бы методологически неверно.
Однако в то же время российский законодатель не исключил возможности применения иностранного права в России на началах взаимности. В этом случае предусмотрена опровержимая презумпция наличия взаимности.
Как же следует толковать слова "если не доказано иное" в п. 2 ст. 1189 ГК РФ?
Исходя из того, что обязанность доказывания согласно российским правилам, регулирующим рассмотрение различных дел, возлагается прежде всего на лиц, участвующих в соответствующем деле, представляется, что доказывать отсутствие взаимности должно то лицо, которое возражает против применения иностранного права со ссылкой на отсутствие взаимности.
При этом думается, что ст. 1191 "Установление содержания норм иностранного права" ГК РФ, предусматривающая по общему правилу установление содержания норм иностранного права судом ex officio, в данном случае не должна применяться <1>. Во-первых, доказывание какого-то обстоятельства не может считаться равнозначным установлению содержания норм иностранного права самим судом. В противном случае следует признать, что суд доказывает что-то самому себе. Во-вторых, ст. 1191 ГК РФ сама проводит различие между доказыванием сторонами содержания норм иностранного права, которое может быть возложено на них судом, и установлением содержания норм иностранного права самим судом. В-третьих, исходя из того, что в разделе VI ГК РФ законодателем выражено благосклонное отношение к применению иностранного права, было бы неразумно предполагать, что российская законодательная власть намеревалась возложить на судебную власть бремя установления отсутствия взаимности ex officio: скорее, следует предположить, что законодатель не мог не возложить бремя доказывания отсутствия взаимности именно на сторону, возражающую против применения иностранного права со ссылкой на отсутствие взаимности.
--------------------------------
<1> Г.К. Дмитриева предлагает считать иначе: "Видимо, этот вопрос в нашей практике следует решать через ст. 1191 ГК: поскольку для установления содержания иностранного права суд может обращаться в Министерство юстиции и иные компетентные органы или организации в Российской Федерации и за границей, постольку в эти же органы суд может обратиться за подтверждением взаимности" (Международное частное право: Учебник / Л.П. Ануфриева, К.А. Бекяшев, Г.К. Дмитриева и др.; отв. ред. Г.К. Дмитриева. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2004. С. 178). С ней в целом соглашается В.Л. Толстых (см.: Толстых В.Л. Международное частное право: коллизионное регулирование. СПб., 2004. С. 382). Однако для такого подхода нет никаких юридических оснований.
Современные российские законы не предусматривают случаев применения принципа взаимности в коллизионном аспекте. Использование в литературе в качестве примеров п. 2 ст. 157 Семейного кодекса
РФ <1> ("Браки между иностранными гражданами, заключенные на территории Российской Федерации в дипломатических представительствах и консульских учреждениях иностранных государств, признаются на условиях взаимности действительными в Российской Федерации, если эти лица в момент заключения брака являлись гражданами иностранного государства, назначившего посла или консула в Российской Федерации") или ст. 36 ранее действовавшего Патентного закона РФ от 23 сентября 1992 г. N 3517-1 (согласно которой иностранные физические и юридические лица пользуются правами, предусмотренными настоящим Законом, наравне с физическими и юридическими лицами Российской Федерации на основании принципа взаимности) ошибочно, поскольку в названных статьях идет речь о принципе взаимности в материально-правовом регулировании частных отношений с иностранным элементом (см. п. 4.10.2 данного параграфа).
--------------------------------
<1> Комментарий к Гражданскому кодексу Российской Федерации. / Отв. ред. Л.П. Ануфриева. М., 2004. Часть третья (постатейный) С. 389 - 390.
Почему в российском праве было закреплено указание на то, что при определении применимого права использовать принцип взаимности не следует? Думается, что здесь сыграло роль намерение законодателя не допустить распространения случаев отказа применять иностранное право со ссылкой на взаимность. При помощи ст. 1189 ГК РФ законодатель лишил российские суды и иных правоприменителей возможности избегать применения иностранного права за счет использования принципа взаимности как escape clause (оговорки, клаузулы об избежании, о возможном отказе от чего-либо (в данном случае от применения иностранного права)). Именно в этом состоит ценность данной статьи <1>.
--------------------------------
<1> Л.Н. Галенская вряд ли права, когда говорит, что "ничего прогрессивного и нового данная статья не внесла в российское законодательство" (Галенская Л.Н. Понятие взаимности // Журнал международного частного права. 2005. N 3 (49). С. 9). На самом деле данная статья является одним из тех средств, которые противодействуют регрессу российского международного частного права. Риск такого регресса, учитывая своеобразие менталитета некоторых российских судей, нельзя недооценивать.
Всвязи с рассматриваемым вопросом обращает на себя внимание то, что из всех новых иностранных кодификаций МЧП (помимо кодификаций в бывших советских республиках) упоминание о коллизионном принципе взаимности содержится только в трех. Первая - Указ Президиума Венгрии 1979 г. N 13:
"§ 6. (1) Применение иностранного права не зависит от взаимности (выделено нами. - Авт.), если законом не предусмотрено иное.
(2) Если закон ставит применение иностранного права в зависимость от взаимности, взаимность следует считать существующей, пока не доказано иное. Если закон предусматривает доказывание взаимности, обязательный для суда или иного учреждения документ, подтверждающий наличие взаимности, выдает Министр юстиции...
§ 17. (1) К правоотношениям с участием венгерского государства, подпадающим под действие настоящего Указа, применяется его собственное право, за исключением тех случаев, когда
а) государство прямо выразило согласие на применение иностранного права, либо б) правоотношения касаются иностранного недвижимого имущества, находящегося в собственности
государства, или имущества, которое государство намеревается приобрести, либо в) правоотношения касаются участия в хозяйственной организации с иностранным интересом.
(2) Положения пункта 1 применимы к иностранному государству только в случае соблюдения взаимности".
Вторая - Закон Румынии от 22 сентября 1992 г. N 105:
"Статья 6. Применение иностранного закона не зависит от условия взаимности, если только последующие положения или специальные законы не предусматривают иное.
Вслучае, когда требуется условие фактической взаимности, его выполнение предполагается, пока не доказано противоположное. Доказательства запрашиваются у Министерства юстиции, которое посредством консультаций с Министерством иностранных дел устанавливает действительное положение дел.
Статья 43. Преследующие имущественные цели иностранные юридические лица, законно учрежденные в том государстве, чьими национальными субъектами они являются, признаются в Румынии
всилу закона.
Иностранные юридические лица, не преследующие |
имущественные цели, могут быть признаны в |
|
Румынии с предварительного разрешения Правительства на основании решения |
судебного органа на |
|
условиях взаимности, если эти юридические лица |
законно созданы в том |
государстве, чьими |
национальными субъектами они являются, и если уставные цели, которые они преследуют, не противоречат социальному и экономическому строю Румынии."
Третья - Кодекс Болгарии о МЧП 2005 г., в ст. 47 которого содержатся положения, аналогичные ст. 1189 ГК РФ.
Возможно, упоминание в праве этих трех государств о коллизионном принципе взаимности объясняется тем, что они являются в прошлом социалистическими странами, в которых объективно не имелось предпосылок для полноценного развития международного частного права и широкого применения иностранных законов. При этом упоминаний о коллизионном принципе взаимности не имеется, в частности, в новых актах о МЧП Австрии (1978 г.), Германии (1986 г.), Швейцарии (1987 г.), Квебека (1991 г.), Италии (1995 г.), Лихтенштейна (1996 г.) <1>, Бельгии (2004 г.). Одна из причин этого состоит в том, что правоприменительные органы указанных государств не склонны к стремлению избегать применения иностранного права, в том числе за счет использования принципа взаимности как одной из коллизионных escape clause.
--------------------------------
<1> Международное частное право. Иностранное законодательство / Предисл. А.Л. Маковского; сост. и науч. ред. А.Н. Жильцов, А.И. Муранов. М., 2001.
В странах СНГ, гражданское законодательство которых основано на Модельном ГК для государств - участников СНГ, коллизионный принцип взаимности упоминается в гражданских кодексах Армении 1998 г. (ст. 1257), Белоруссии 1998 г. (ст. 1098), Казахстана 1999 г. (ст. 1089), Киргизии 1998 г. (ст. 1172), Узбекистана 1996 г. (ст. 1163). Все они содержат правило, аналогичное ст. 1189 ГК РФ.
Указание на недопустимость использования принципа взаимности при определении применимого права содержится и в некоторых международных конвенциях. Например, об этом говорится в ст. 11 Гаагской конвенции 1971 г. о праве, применимом к дорожно-транспортным происшествиям ("The application of Articles 1 to 10 of this Convention shall be independent of any requirement of reciprocity"), и ст. 11 Гаагской конвенции 1973 г. о праве, применимом к ответственности за продукцию ("The application of the preceding Articles shall be independent of any requirement of reciprocity").
Однако можно ли на основании нечастого использования принципа взаимности в коллизионном регулировании считать его устаревшим инструментом коллизионного права? Вряд ли: природа этого принципа позволяет говорить не о том, что он устарел, а скорее о том, что он весьма специфичен и не может часто использоваться. Более оправданно считать его "спящим" юридическим инструментом, нежели устаревшим.
Далее, действие принципа взаимности в коллизионном праве по общему правилу не зависит от того, основывается ли применение иностранного материального права на императивной коллизионной норме или же на соглашении сторон о применимом праве.
Впрочем, государство в качестве исключения из этого общего правила может предусмотреть в своем коллизионном регулировании то, что принцип взаимности не должен использоваться в тех случаях, когда применение иностранного права должно иметь место на основании соглашения сторон, а не на основании императивной коллизионной нормы данного государства.
Наконец, общеизвестно, что разделение взаимности на формальную и материальную используется прежде всего в материально-правовом регулировании частных отношений с иностранным элементом (см. п. 4.10.2). Однако вполне допустимо говорить о формальной и материальной взаимности также и в сфере коллизионного регулирования (хотя ранее никто в российском МЧП этого не делал и, более того, указывалось на невозможность такого деления <1>).
--------------------------------
<1> Галенская Л.Н. Указ. соч. С. 13.
На самом деле под формальным коллизионным принципом взаимности следует понимать применение (неприменение) в государстве А права государства Б в соответствующей конкретной ситуации в зависимости от того, указано ли формально в коллизионном праве государства Б на возможность применения в аналогичной ситуации права государства А, причем безотносительно к тому, что могут существовать конкретные обстоятельства, препятствующие применению в государстве Б права государства А (например, в государстве Б на основании обратной отсылки или института сверхимперативных норм право государства А фактически не применяется, хотя по общему правилу должно бы применяться). Если такое формальное указание в коллизионном регулировании государства Б имеется, то государство А будет считать принцип взаимности соблюденным даже в условиях, когда ввиду упомянутых конкретных обстоятельств в государстве Б право государства А в соответствующей ситуации оказалось бы неприменимым.
Под материальным коллизионным принципом взаимности следует понимать применение