7. Обязательство нередко осложняется особым отношением, в силу которого одна сторона имеет право односторонним волеизъявлением другой стороне изменить или прекратить обязательственное правоотношение.

В ряде случаев существует отношение, в силу которого лицо может односторонним волеизъявлением другой стороне создать обязательственное правоотношение между собой и другой стороной.

Возможность односторонним волеизъявлением изменить или прекратить обязательственное отношение может иметь место как на стороне кредитора, так и на стороне должника. На стороне кредитора такая возможность усиливает принадлежащее ему право (например, право выбора кредитора в альтернативном обязательстве), на стороне должника эта возможность как бы ослабляет лежащую на нем обязанность (например, право должника расторгнуть договор в случае, предусмотренном ст. 219 ГК; право выбора должника в альтернативном обязательстве).

Цель в обязательстве

В буржуазном праве вопрос о целях в обязательстве не нов. В значительной степени к этому вопросу сводилось основанное на римском праве учение о causa в сделке или, как обычно обобщает германская наука, учение о causa предоставления (Zuwendung). Предоставлением (Zuwendung) называется действие, посредством которого одно лицо создает другому имущественную выгоду. Предоставление совершается либо посредством так называемой распорядительной сделки (Verfugung), т.е. актом распоряжения каким-либо существующим правом (перенесение права собственности, цессия обязательственного требования, отречение от права) либо посредством обязательственной сделки, т.е. сделки, в результате которой одно лицо делается должником другого (т.е. создается обязательственное отношение). Это учение в его господствующей форме сводится к тому, что всякое предоставление (Zuwendung), в частности установление обязательственного отношения, совершается или causa credendi (некоторые, уточняя, говорят о causa aquirendi), или causa solvendi, или causa donandi.

Causa credendi (causa aquirendi) имеет место тогда, когда кто-либо делает предоставление для того, чтобы в свою очередь получить предоставление от другой стороны (купля-продажи). Например, кто-либо дает другому взаймы, кто-либо обязуется уплатить цену за купленную вещь и т.п. Causa solvendi имеет место тогда, когда предоставление делается с целью погасить обязательство. Например, должник выдает вексель с целью погасить долг (ещё займ/кредит). Causa donandi имеет место в случае безвозмездного предоставления. Эта классификация, как мы видим, представляет собой не что иное, как весьма элементарную систематику тех целей, которые преследует имущественный оборот товарно-рыночного хозяйства.

В германской цивилистике вопрос о цели в обязательстве был поставлен следующим образом: направлено ли обязательство на совершение должником определенного действия (или воздержания от действия) или же на достижение определенного результата2. На этот вопрос в германской литературе давали различные ответы. Господствующее мнение склоняется к тому, что обязательство имеет целью достижение определенного результата. Такой ответ дал еще в 1875 г. Гартман (Hartmann), в значительной степени определивший позднейшие мнения по этому вопросу в Германии. Его выводы очень характерны для буржуазного права. Он считает, что существенной целью обязательства, моментом, характерным для самого понятия обязательства, является удовлетворение определенного частного интереса. Интерес, который должен быть удовлетворен, определяется основанием возникновения обязательства. Волевая и имущественная сфера должника является связанной и предназначенной для удовлетворения указанного интереса3.

Таким образом, целью обязательства является удовлетворение определенного ч а с т н о г о интереса. Гартман замечает дальше, что без указания на эту цель понятие обязательства теряет определенность и ясность. Без указания на цель понятие обязательства не может быть в достаточной степени разграничено с другим гражданским правоотношением. Для такого отграничения недостаточно указания на основании возникновения обязательства Взгляды Гартмана стали господствующим мнением в германской цивилистике. Впрочем, некоторые авторы, для которых взгляды Гартмана послужили исходной точкой, значительно их смягчили. Так, Эртман (Oertmann) в цитированной выше работе приходит к выводу, что обязательство направлено не просто на достижение определенного результата, а на достижение результата посредством обязанности должника совершить определенное действие (или воздержаться от действия)1. Поэтому уже самое совершение действия должником имеет большое значение. Кроме того, нельзя сказать, что действие должника совершено лишь тогда, когда наступил результат и этот результат получен кредитором. Действие должника совершено, хотя бы результат его не наступил. В отступление от господствующего мнения некоторые германские цивилисты полагают, что обязательство направлено не на результат, а лишь на определенную деятельность должника2.

Так же как и в Германии, во Франции учение о цели в обязательстве начинается с вопроса о cause1. Впервые теория cause, сыгравшая огромную роль во французском гражданском праве в вопросе о действительности договоров, была еще в XVII в. формулирована Дома (J. Domat). Дома различает договоры возмездные и договоры безвозмездные. В возмездных договорах обязательство, принятое одной стороной, является cause обязательства, принятого другой стороной (например, купля-продажа), или же обязательство имеет cause в том имуществе, которое должник получил от кредитора (например, заем). В случае дарения и в других договорах, в которых одна из сторон дает или делает что-либо, ничего не получая от другой стороны, мотив дарения является и cause такого обязательства. Учение Дома был повторено Потье. Согласно долго господствовавшему мнению Потье ничего не прибавил к учению Дома. Однако, как это выяснил новейший исследователь вопроса голландский цивилист Ван Бракель (Van Brakel), это мнение неправильно2. Потье действительно повторил Дома, но, кроме того, использовал учение о cause для вопроса о недействительности договоров. Cause является необходимым элементом договора. Поэтому, если cause является незаконной или безнравственной, то договор недействителен

Это разделение имеет значение лишь для вопроса об основании возникновения обязательства. Все основные существенные вопросы как договорной, так и внедоговорной ответственности зависят не от договора как основания возникновения нарушенного обязательства и не от того обстоятельства, что стороны не были предварительно связаны договорными отношениями, а от разделения всех обязанностей, возлагаемых гражданским правом, на две категории. Обязанности могут быть направлены либо на определенный результат (obligations determinees), либо на соблюдение обязанным лицом достаточной осторожности и проявление им надлежащего внимания к чужим интересам (obligations generales de prudence et de diligence).

На самом деле это разделение является разделением обязательств по их цели. А. Мазо придает своей классификации огромное значение. Она позволяет, с его точки зрения, разрешить основной вопрос гражданской ответственности, – вопрос об основании ответственности. Если обязанное лицо должно совершить строго определенное действие и достигнуть определенного результата, то в таком случае оно отвечает в силу самого факта неисполнения, разве что оно докажет, что неисполнение вызвано посторонней причиной. Наоборот, если обязанное лицо должно лишь проявить определенную осторожность и надлежащее внимание, то ответственность наступает лишь при условии, что суд констатирует отсутствие осторожности и внимания. В первом случае виной является самый факт неисполнения обязанности, во втором – вина имеется лишь при условии, что обязанное лицо в своем поведении отступило от некоторого абстрактного образца надлежащего поведения. Для второго случая А. Мазо признает необходимой фигуру, аналогичную римскому bonus et diligens pater familias. Другой автор – Мортон (M.G. Morton) – пришел по тому же пути к более крайним выводам1. Мортон считает, что все обязательства являются obligations de resultat. Выводом из этого для него является отрицание принципа вины и признание, что всякая гражданская ответственность является объективной ответственностью.

Основания возникновения обязательств

Понятие

Обязательства возникают из юридического состава. Остальное там – идеология.

Классификация оснований в буржуазном праве

Потье строит следующую систему оснований возникновения обязательств.

Основанием возникновения обязательств бывают либо договоры, либо как бы договоры (quasi-contrats), либо деликты, либо как бы деликты (quasi-delits), иногда просто закон или справедливость (quelquefois la loi ou l̓equite seule)1.

Потье определяет договор как вид соглашения. Соглашением, говорит он, называется согласие двух или нескольких лиц. Направленное на установление между ними обязательства либо прекращение или изменение возникшего ранее обязательства. Договором называется тот вид соглашения, который направлен на возникновение обязательства (≪L̓espece de convention qui a pour objet de former quelque engagement est celle qu̓on appelle contrat≫). Он строго различает договор и pollicitatio. Pollicitatio представляет собой одностороннее обещание, не принятое еще другой стороной.

Хотя римское право и допускало в некоторых исключительных и специфических случаях pollicitatio как основание возникновения обязательства, во французском праве, по мнению Потье, pollicitatio такого значения не имеет2.

Потье дает определение ≪как бы договора≫ (quasi-contrat), которое и до настоящего времени во Франции нередко повторяется с кафедры, в учебниках и курсах. ≪Как бы договором≫ он называет разрешенное законом действие лица, которое обязывает это лицо в отношении другого, либо обязывает другого в отношении этого лица, без того, чтобы между сторонами имело место какое бы то ни было соглашение.

В качестве примеров квазиконтрактов Потье указывает принятие наследником наследства, обязывающее наследника в отношении легатария, уплату недолжного, добровольную деятельность в чужом интересе без поручения. Из этого определения Потье выводит, что раз квазиконтракт не есть договор, то соответствующее обязательство может возникнуть из действий лица недееспособного. В конечном счете основанием обязательств, возникающих как бы из договоров, Потье считает закон или справедливость, которые придают связующую силу действию, порождающему обязательство1. Деликты и как бы деликты Потье определяет как действия, которыми кто-либо умышленно или злостно (деликт) либо по непозволительной неосторожности (квазиделикт) причиняет вред другому2.

До сих пор, как мы видим, Потье воспроизводит классификацию оснований возникновения обязательств, которая содержится в институциях Юстиниана.

Годэмэ:

Тем не менее в данном случае он не находит нужным отказываться от традиции. Он указывает, что обязательства из квазиконтракта не могут быть отнесены к группе обязательств ex lege. Они не вытекают непосредственно из закона, так как для их возникновения необходимо соответствующее действие человека. К числу квазиконтрактов он относит ведение чужого дела без поручения, уплату недолжного и неосновательное обогащение. Он прибавляет, таким образом, к первым двум видам третий, в кодексе не указанный, но введенный во французское гражданское право судебной практикой1.

Планиоль откинул различие между обязательствами, основанными непосредственно на законе, и обязательствами, основанными на нем через посредство какого-либо факта. В результате он получает двучленную классификацию оснований возникновения обязательств: договор и закон. По его мнению, при отсутствии договора обязательство не может иметь другого основания, кроме закона. Раз нет воли сторон, направленной на создание обязательства, оно может быть создано лишь волей законодателя. Законодатель, создавая обязательства, стремится либо предотвратить вред, который может быть причинен в будущем, либо обязать к возмещению вреда, уже причиненного.

Савиньи начинает с указания, что обязательство по своему происхождению может быть первоначальным или превращенным. В случае превращения обязательства (Umwandlung) имеет место продолжение прежнего обязательства, но в измененной форме. Изменение может касаться либо лиц (универсальное или сингулярное преемство), либо содержания обязательства (превращение в обязательство возместить убытки, прибавление процентов к капитальной сумме и другие случаи). Что же касается первоначального возникновения обязательств, то Савиньи, остановившись на римских текстах по этому вопросу, замечает, что классификация, которая в них содержится, может иметь двоякое значение. Во-первых, она может служить для изложения общего учения о важнейших основаниях возникновения обязательств, договоре и деликте; на договоре и деликте Савиньи и останавливается в дальнейшем. Во-вторых, она может служить для изложения особенной части обязательственного права1.

Виндшейд указывает, что обязательства возникают, ≪как и права вообще≫, или из сделки, или из судебного решения, или же из какого-либо другого факта, с которым право связывает такой результат. Таким образом, Виндшейд прежде всего отсылает к общему учению о юридических фактах. В частности, он отсылает к общей части по вопросу о возникновении обязательств из судебного решения. Он отмечает дальше в качестве основания деликт и указывает, что другие основания возникновения обязательств примыкают одни к сделкам, другие – к деликтам2. Таким образом, в отношении остальных оснований он ограничивается, так же как и римская классификация, указанием на их близость либо к сделке, либо к деликту.

Автор одного из наиболее крупных комментариев к обязательственному праву Германского гражданского уложения – Эртман (Oertmann) указывает на ненужность такой классификации в законе2. Действительно, Германское гражданское уложение так расположило материал, что избегло (чисто внешне) необходимости давать классификацию. Из отдельных оснований возникновения обязательств оно подробно регулирует в общей части обязательственного права только договор. Среди ≪отдельных обязательств≫ (разд. 7) оно помещает некоторые обязательства из одностороннего волеизъявления (в частности, обязательства на предъявителя и публичное обещание награды), а также обязательства из ведения чужих дел без поручения, из неправомерного обогащения и из недозволенных действий. Ряд обязательств, возникающих из других оснований, урегулирован в других частях уложения (в семейном, наследственном, вещном праве). Во всяком случае Германское гражданское уложение настолько мало внесло нового в вопрос об общей системе оснований возникновения обязательств, что французский исследователь проекта этого уложения (а само уложение в этом отношении ничем существенным не отличается от всех редакций проекта) счел возможным рассматривать материал проекта

по традиционной французской схеме: 1) сделки (кроме сделок mortis cause), 2) деликты и 3) квазиконтракты1.

Эннекцерус кратко указывает, что обязательства возникают из сделок, из аналогичных сделкам действий (geschaftsahnliche Handlungen) и действий, не являющихся сделками (Realakte), из недозволенных действий, из действий хотя и совершенных без вины, но обязывающих к возмещению вреда, из различных состояний (Zustande), юридических и фактических, как, например, вещные права, семейные права, наследственные права, неосновательное обогащение.