Древнерусская архитектура

Коломенское.	Царский			Kolomenskoye.
дворец. Модель.				Tzar's Palace. Model.
друг к другу срубов. Широкое применение (в ос-					чилась непростая	несимметричная композиция.
новном в городах)			получила трехчастная связь —		Несмотря на то, что в ее сложении решающими
два сруба	(обычно —			один жилой, а дру-	были функциональные требования, зодчие доби-
гой — хозяйственный) и между ними промежу-					лись чрезвычайно яркого и живописного художест-
точное помещение — сени. Богатые дома имели					венного впечатления. Поражает разнообразие ти-
второй этаж, а иногда ставились на подклет —					пов кровель дворца. О том, что это разнообра-
деревянный или каменный. Окна в жилищах де-					зие было достаточно типичным для русского де-
лали узкими	(волоковые окна), а в более богатых				ревянного зодчества, свидетельствует наличие в
домах — с косяками (косящатые окна). Для укра-					русском языке специальных терминов для обозна-
шения жилищ		использовалась резьба.			чения каждого такого варианта кровли (напри-
Жилища знати и богатых людей (хоромы)					мер, «бочка», «колпак», «шатер», «куб»).
предсталяли собой более сложный комплекс сру-					За исключением крупных монастырей, глав-
бов. Наиболее роскошным образцом был царский					ным образом, в	центральной части России, из
дворец в с. Коломенском. Он построен в 1667—					дерева строили все оборонительные сооружения.
1668 гг. мастерами Семеном Петровым и Иваном					Простейшим их типом была ограда из верти-
Михайловым,		а	затем	частично перестроен в	кально закопанных бревен — частокол или тын.
1681 г. Саввой Дементьевым. Дворец известен по					Более солидными укреплениями были срубные сте-
сохранившимся изображениями и чертежам, сде-					ны, состоящие из плотно приставленных друг к
ланным в XVIII в. перед его разборкой. Это был					другу срубов, забитых внутри землей. Впрочем,
обширный комплекс многочисленных срубов, пере-					в XVII в. чаще строили срубные стены, состояв-
ходов, галерей. Он был скомпонован в соответ-					шие из двух сплошных параллельных стенок, сое-
ствии с функциональными задачами: для царя,					диненных через определенные промежутки пере-
царицы, царевичей были предназначены отдель-					рубами и также забитые землей (т а р а с ы). От-
ные хоромы. Переход соединял дворец с кирпич-					дельные секции оборонительных стен назывались
ной церковью Казанской Богоматери. В итоге полу-					г о р о д н я м и . Часть камер внутри таких стен

обычно оставалась незаполненной землей, образуя помещения, где можно было поставить пушки «нижнего боя». По верху срубных стен устраивали настил ( м о с т ) для размещения защитников крепости. С лицевой стороны такой настил был

прикрыт деревянной стенкой — бруствером		(з а-
б о р о л ) . Часто	подобные площадки с заборола-
ми ( о б л о м ы )	несколько выступали вперед	пе-

ред самой стеной, что давало возможность защитникам крепости стрелять не только вперед, но и вниз к основанию стены.

Деревянные крепости XVII в., как правило, не были организованы по типу новой, бастионной системы обороны; по плановой структуре они скорее совпадали с каменными крепостями XVI в. Многие деревянные крепости имели регулярный характер, т. е. правильный прямоугольный план. Для обеспечения фланкирующей стрельбы по всему периметру крепости сооружали башни, расположенные более или менее равномерно вдоль стен.

Олонецкий город-			Olonetsky			gorod (town).
Реконструкция			Reconstruction
М.	И.	Милъчика	after	M.	I.	Milchik
и	Ю.	С. Ушакова.	and	Y.	S.	Ushakav.

Башни делались прямоугольными в плане или многоугольными (такие башни в деревянном зодчестве называли круглыми). Завершались башни шатровыми кровлями.

Многие деревянные оборонительные сооружения XVII в. известны нам по сохранившимся изображениям. Таковы, например, чертежи сибирских городов, сделанные Семеном Ремезовым на рубеже XVII и XVIII вв., чертеж Тихвинского монастыря, исполненный в 1679 г. и др. Часть крепостных сооружений удается графически восстановить по материалам подробных описей XVII в. Наконец, некоторые фрагменты деревянных стен и, особенно, башни XVII в. уцелели до наших дней (башни Якутского и Братского острогов). В музее с. Коломенского сохраняется перенесенная сюда воротная башня Николо-Карельского монастыря (1691 — 1692 гг.).

В XVII в.	продолжали	строить из дерева
и подавляющее	большинство	провинциальных и,

222

особенно, сельских церквей. Именно в церковном строительстве мастера-плотники могли с наибольшей полнотой выявить свои художественные способности, композиционные возможности. В настоящее время от той поры уцелело сравнительно небольшое количество подлинных памятников, почти исключительно на Севере России. Довольно много памятников, погибших в сравнительно недавнее время, известно по сохранившимся обмерам и фотографиям.

Церкви, как правило, строили холодными, т. е. неотапливаемыми. Очень часто они имели значительную высоту, но внутренние их помещения были низкими, поскольку потолок (небо) располагался невысоко, а все пространство над потолком было закрытым и не использовалось. В сельской местности деревянные церкви всегда были основными доминантами архитектурного ансамбля.

Наиболее распространенными типами деревянных церквей были клетские и шатровые. Клетские церкви состояли обычно из трех срубов: самый большой сруб — основное помещение церкви, меньший сруб с востока — алтарь и с запада — притвор. Часто к церквам примыкали галереи. Срубы перекрывались двускатной кровлей, по образцу жилых домов. На гребень кровли ставилась небольшая главка. При такой общей схеме существовало множество различных вариантов, придававших индивидуальный облик каждой постройке. Кровли порой делали высокими и крутыми. При значительной крутизне, нижние части крыш имели перелом ( п о л и ц а ) , а для поддержания свеса кровли делали выступающие бревенчатые консоли ( п о в а л ы ) . Такой прием позволял отбрасывать от стен воду, стекавшую с крыш, и в то же время создавал декоративный эффект. Порой скаты крыш делали ступенчатыми.

Среди сохранившихся памятников XVII в. можно назвать Георгиевскую церковь в с. Юксовичи (Ленинградская обл., построена в XVI в., перестроена в 1632 г.), церковь в с. Спас-Вежи (Костромская обл., 1628 г., перенесена в музей при Ипатьевском монастыре) и др.

Не меньшее распространение имел шатровый тип церквей. Как и клетский тип, он восходит к глубокой древности и установить время появления первых шатровых храмов пока не представляется возможным. В наиболее чистом и, повидимому, древнем варианте такие церкви представляли собой восьмиугольный сруб-восьмерик, начинавшийся от самого основания. Восьмерик этот перекрывался высокой шатровой крышей. Шатер, как и сам сруб, делали рубленым из горизонтальных бревен, а не стропильным. Примерами могут служить церкви в с. Панилово (Архангельская обл., 1600 г.), в с. Белая Слуда на Северной Двине, в с. Согинцы (Ленинградская обл., 1696 г.) и другие. Гораздо чаще встречаются церкви типа — восьмерик на четверике, в которых нижняя часть здания — прямоугольная, а над ней возвышается восьмерик, перекрытый шатром. Характерные примеры: церковь в с. Пучуга на Северной Двине (1698 г.), церковь в древнем городке Зашиверске (Сибирь, рубеж XVII и XVIII вв.). Иногда шатровые церкви имеют крестообразный план: в центре четверик или восьмерик, а к нему примыкают четыре притвора. Примером может служить церковь в с. Варзуга на Белом море (1674 г.). Встречаются и храмы, завершающиеся несколькими шатрами — тремя или даже пятью.

Реже применялись иные типы деревянных церквей — ярусные, с кубоватым завершением, многоглавые. Они, по-видимому, появились значительно позже, чем клетские и шатровые, быть может, не ранее XVII в.

XI. РУССКАЯ АРХИТЕКТУРА конца XVII — начала XVIII в.

В развитии русской архитектуры XVII в. достаточно явно прослеживаются две тенденции. Первая представлена памятниками, имеющими торжественный, порой даже несколько суровый облик и скупо декорированными, тяготеющими к традиционным формам зодчества предшествующей поры, главным образом к формам рубежа XV и XVI вв. Наиболее ярко указанные особенности проявились в построенных по заказу Никона соборах Иверского и Крестного монастырей, но эта тенденция прослеживается и в целом ряде других памятников. Однако во 2-й половине XVII в. превалировала вторая тенденция, связанная со стремлением к живописной группировке масс, дробности форм и насыщенности фасадов мелкими декоративными элементами. Узорочье явно становится ведущей линией развития зодчества. К 70—80 гг. XVIII в. тенденция эта настолько усилилась, что привела к появлению построек, фасады которых были сплошь закрыты декором.

Характерным примером может служить церковь Троицы в Останкине (1678—1693 гг., зодчий предположительно Павел Потехин). Строго симметричная композиция и диктуемое церковными властями пятиглавие соединены здесь с чертами народного представления о прекрасном. Талантливый зодчий создал исключительное по нарядности и разнообразию декоративных форм здание. Вне Москвы не менее характерный пример — ярославская церковь Иоанна Предтечи в Толчкове (1671 —1687 гг.). Как и в останкинской церкви, строго симметричный план здесь не мешает общему чисто живописному впечатлению от храма в целом. Совершенно поразительная, виртуозно исполненная разработка кирпичной орнаментации придает зданию характер почти ювелирного про-

изведения. Впечатление праздничности и нарядности еще больше подчеркивается многочисленными вставками ярких поливных изразцов. Увеличение роли декора и насыщенности фасадов мелкими деталями — черта, характерная для памятников не только Москвы, Ярославля и других крупных строительных центров России: это общее явление, охватившее и далекие окраины.

Так, Богоявленская церковь в Соликамске (1687—1695 гг.) в отношении своего декоративного оформления фасадов мало уступает памятникам зодчества Москвы.

И все же, несмотря на яркость и праздничную нарядность таких построек, в них уже чувствуется перегруженность, перенасыщенность элементами декора. Казалось, остается сделать в этом направлении еще всего лишь один шаг — и узорочье зрительно разрушит архитектурную композицию памятника, его архитектурный облик и детали начнут преобладать над общим впечатлением. Однако этот шаг в русском зодчестве не был сделан.

В 80—90-х гг. XVII в. в зодчестве произошел крутой перелом. Быстро, за какие-нибудь 10— 15 лет, изменился весь характер архитектуры, наступил новый этап в ее развитии. Всего два десятилетия в истории России продолжался этот этап, охватив 90-е гг. XVII в. и первое десятилетие XVIII в., — время петровских реформ, время бурной перестройки и ломки всего уклада жизни. И, полностью отвечая этому историческому периоду, такие же решительные изменения испытало и русское зодчество. Поражает скорость, с какой они произошли. Новые формы несомненно сложились прежде всего в Москве, в строительстве, связанном с царским двором и с заказами

224

близких к двору вельмож. Но уже к концу 90-х гг. новые формы распространились по всей России, достигнув Урала.

В 90-х гг. в районе Москвы работало довольно много зодчих, воспринявших и разрабатывавших новое направление. Их творческий почерк различен, но совпадает общая характеристика, отвечающая новому этапу русского градостроительства. До сих пор не вполне ясно, на каких постройках выросли эти мастера. Очень вероятно, что многие из них были воспитаны на грандиозном строительстве Новоиерусалимского монастыря, работы по завершению которого были окончены как раз в середине 80-х гг. Действительно, некоторые детали Воскресенского собора Новоиерусалимского монастыря, в частности ордер, обрамление окон, во многом предвосхищают соответствующие детали московских памятников 90-х гг. Определенную роль, видимо, сыграли и украинские связи, поскольку после воссоединения Украины с Россией в Москву приехало значительное количество различных украинских мастеров и украинское влияние явно чувствовалось во всех областях культуры. Сказалось это и в архитектуре. Так, в 80-х гг. в Москве был построен Новый собор Донского монастыря, явно отражающий формы украинского зодчества, а возможно, даже сооруженный украинским мастером. Чрезвычайно своеобразен план этого собора: четырехстолпный пятиглавый храм имеет со всех сторон полукруглые выступы — с востока это центральная апсида, а с севера, запада и юга равные этой апсиде полукружия экседр, что придает плану четырехлепестковую форму. Но самое существенное отличие состоит в том, что четыре боковых главы расположены не так, как во всех русских церквах, а над этими полукружиями, т. е. создается пятиглавие, размещенное не по диагонали, а крестообразно, по странам света.

Связь с украинскими церквами не вызывает сомнений; например, почти такую же композицию имеет собор в Нежине. Постройка подобного здания именно в Донском монастыре объясняется тем, что этот монастырь теснейшим образом связан с Украиной. Влияние украинского зодчества определенно сказывается также в Знаменской церкви с. Курово (1681 —1687 гг.), имеющей трехчастное членение и завершенной тремя главами по про-

дольной оси здания. Украинское влияние сказалось и в появлении в русском зодчестве некоторых декоративных деталей, например орнаментальных завершений карнизов типа «петушиных гребешков». Но, пожалуй, еще сильнее, чем влияние украинской архитектуры, на сложении нового художественного направления отразилось проникновение в Россию из Европы большого количества гравюр и увражей. Широкое применение в архитектурных памятниках нового типа классического ордера, порой сильно переработанного, а порой и в чистом виде, свидетельствует о том, что зодчие имели перед собою хорошие графические образцы.

Сложение нового направления в русской архитектуре, очевидно, явилось результатом существенных изменений, наступивших в русской культуре в целом, и не может быть объяснено одними лишь внешними влияниями. Здесь сказались и значительное повышение мастерства и культуры зодчих, и реакция на перенасыщенность сооружений мелким декором, закрывавшим всю поверхность стен, и знакомство зодчих, и особенно заказчиков, с архитектурой Западной Европы (в основном по гравюрам), и укрепление светских элементов в русской культуре и, наконец, украинское влияние. Комплекс этих факторов и привел к сложению новых архитектурных форм. Таким образом, новый этап в развитии русской архитектуры явился естественным следствием изменений, происшедших в истории русской культуры, т. е. органическим, а не наносным явлением. Следует добавить, что предположения о значительной роли в этом явлении иноземных зодчих не подтвердились. Так, все основные и наиболее ранние памятники нового типа оказались созданными русскими мастерами. Например, строителем церкви Царевича Иоасафа в Измайлове, возведенной уже в 1687—1688 гг., был нижегородский мастер Терентий Макаров.

Сложившийся в России к 90-м гг. XVII в. новый архитектурный стиль в научной литературе часто называют «древнерусским барокко», или «московским барокко». Такое определение совершенно неприемлемо. Русская архитектура рубежа XVII и XVIII вв.— явление своеобразное, вызванное к жизни внутренними причинами, самостоятельным развитием русского зодчества и не связанное по происхождению с западно-европейским

225

стилем барокко. Некоторое сходство со стилем	Наиболее ранние памятники полностью сло-
барокко (да и то, в основном, в деталях) не дает	жившего нового стиля относятся к 2-й полови-
права называть этот стиль одним из вариантов	не 80-х гг. Так, в 1686 г. построены Успенская
барокко. Достаточно широко распространено и	церковь при трапезной и, вероятно, Покровская
другое наименование — «нарышкинский стиль»,	надвратная церковь Новодевичьего монастыря, а
или «нарышкинская архитектура», а иногда и «на-	в 1688 г. надвратная Преображенская церковь
рышкинское барокко». Это название связано с тем,	того же монастыря. Покровская церковь имеет
что ряд наиболее ярких памятников данного на-	трехчастное деление, отвечающее тройному проез-
правления был возведен по заказу бояр Нарыш-	ду ворот, и завершена, соответственно, тремя гла-
киных. Конечно, такое совпадение никак не опре-	вами, что придает ей сходство с украинскими
деляет характер стиля и может быть принято лишь	церквами. Преображенская		церковь совершенно
как условное его название, да и то относимое не	иная: ее высокий объем имеет три яруса окон,
ко всей архитектуре того периода, а лишь к од-	перекрыт сомкнутым сводом и завершен деко-
ному ее варианту, правда, наиболее распростра-	ративным пятиглавием. Обильное использование
ненному в Москве и Подмосковье.	ордера и обрамление окон колонками, поддер-
Каковы же основные характерные черты рус-	живающими сложные разорванные фронтончики,
ского зодчества периода конца XVII в.? Прежде	делают эти памятники зодчества типичными для
всего — строгая, подчеркнутая симметрия, а по-	нового архитектурного стиля.
рой даже центричность композиции. В отличие от	Чрезвычайно ярко проявилось новое архитек-
архитектуры предшествующего периода, архитек-	турное направление в усадебных церквах Подмос-
турные формы зданий обычно отвечают конструк-	ковья, которые представляли собой сравнительно
ции; зодчие по возможности избегают ложных	небольшие ярусные храмы. Их основное помещение
архитектурных форм. Совершенно исчез прием	имело в плане квадратную форму, переходящую
заполнения всей поверхности стен мелкими деко-	выше в восьмерик, перекрытый сомкнутым сво-
ративными элементами. Теперь весь декор концен-	дом. Такая композиционная схема разрабатыва-
трируется в карнизных поясах, завершающих	лась в русской архитектуре уже в 80-х гг. XVII в.
ярусы, и в обрамлении проемов — порталов и	Так, например, в середине 80-х гг. подобную
окон. Количество декоративных элементов не	композицию осуществили в церкви Рождествен-
уменьшается, памятники по-прежнему очень на-	ского погоста на р. Пахре, а еще несколько рань-
рядны и украшены, но концентрация этих эле-	ше — в несохранившейся церкви в Знаменском-
ментов позволяет оставлять стены обнаженными.	Губайлове (1683	г.).
Создается типичная для того времени система	В ярусных церквах 90-х гг. зодчие пошли
сочетания красных кирпичных стен и белокамен-	дальше: композицию «восьмерик на четверике» они
ных резных декоративных деталей. В зданиях	завершили еще одним, меньшим по диаметру, вось-
теперь подчеркивают их ярусность; каждый ярус	мериком, в котором размещали колокола. Таким
по углам имеет колонки ордера, большей частью	образом, это были церкви «под звоном». Подоб-
очень своеобразно интерпретированного, но ино-	ное размещение колоколов логически оправдыва-
гда и чисто классического. Складывается опреде-	ло высотную ярусную композицию храма и
ленный «репертуар» архитектурных форм и дета-	позволяло обходиться без колокольни, что обес-
лей, применяемых почти повсеместно: карнизы с	печивало единство и целостность объема. Церковь
декоративными «петушиными гребешками», оваль-	Царевича Иоасафа в Измайлове еще не имеет
ные и многоугольные окна, резные раковины по	такого верхнего звона и колокола подвешены в
типу закомар Архангельского собора в Москве.	отдельной колокольне, но зато архитектурные
По сторонам окон размещают две колонки, опи-	детали нового стиля в этой церкви представлены
рающиеся на резные кронштейны и поддерживаю-	уже в разработанном виде.
щие разорванный фронтончик. При всем разно-	Пожалуй,	наиболее	блестящим образцом
образии почерков работавших в ту пору зодчих, об-	ярусного усадебного храма может служить цер-
щие характерные черты всюду сохраняются.	ковь Покрова в	Филях (1693 г.). Здание это

226

Соликамск, Церковь Богоявления. Фрагмент фасада. Solikamsk. Church of the Appearance

of Christ (Bogoyavlenskaya). Fragment of facade.

строго центрично. К основному квадратному в плане объему примыкают четыре полукружия, придающие плану характер квадрифолия. Полукружия очень невысокие, благодаря чему центральный четверик поднимается над ними. Выше четверик переходит в восьмерик, над его сводом расположены небольшой восьмерик звона и главка над ним. Все здание поднято на подклет, имеющий такую же квадрифольную форму. Каждый ярус сооружения завершается горизонтальным, богато украшенным карнизом. Изумительно тонко прорисованные детали в сочетании с безукоризненными пропорциями придают зданию легкий, как бы ажурный и утонченно элегантный характер.

Возможно, тем же зодчим была построена церковь Знамения при доме Шереметьева в Останкине (1704 г.?). План ее имеет более традиционный характер: к квадратному зданию с запада примыкает более низкая трапезная, а с востока — алтарная апсида с двумя приделами по бокам. Здание стоит на высоком арочном подклете. Ярусная композиция храма чрезвычайно близка композиции церкви в Филях, как близки и детали декоративного убранства. По плановой схеме и композиции к церкви Знамения близки Смоленская церковь в Сафарине (1691 г.), церковь Петра в Петровском-Разумовском (1692 г.) и цер-

ковь Богоявленского монастыря в Москве (1693— 1697 гг.), выдающие, однако, руку других зодчих.

Несколько ярусных церквей имеет структуру, близкую к объемно-пространственной композиции церквей в Филях, т. е. план в виде квадрифолия, причем полукружия значительно ниже центральной части, что создает ступенчатую башнеобразную композицию здания. Первые постройки с таким композиционным решением были осуществлены уже в 80-х гг. Такова, например, церковь в Петровском-Дурневе, законченная строительством в 1688 г. Однако она еще не имеет той декоративной обработки, которая характерна для нарышкинских памятников. Борисоглебская церковь в Зюзине, начатая строительством в 1688 г.", при таком же композиционном решении уже имеет все признаки, свойственные новому стилю, хотя и

вочень скромном варианте. Почти подобную композицию имеет и Спасская церковь в с. Уборы, построенная зодчим Яковом Бухвостовым в 1694— 1697 гг. В отличие от церкви в Зюзине, церковь

вУборах лишена подклета, но зато храм обходит вокруг низкая открытая галерея-гульбище. Пониженные полукружия этой церкви имеют не полукруглую форму, как обычно, а усложнены и образуют в плане трехлопастные кривые. Это членение подчеркнуто колонками, стоящими в местах

227

Церковь Покрова в Филях. План и фасад. Общий вид.

Church

of the Intercession

(Pokrova) at Fill. Plan, facade

and general view.

перелома кривизны. Фасады храма насыщены	щие в плане форму прямоугольников со скруг-
резным белокаменным декором. В отличие, напри-	ленной наружной стороной. Таким образом, оста-
мер, от церкви в Филях, где этот декор легкий,	ваясь строго симметричной, церковь в Троицком-
как бы ажурный, здесь чувствуется рука и худо-	Лыкове имеет не центрическую, а продольно-вытя-
жественный вкус иного мастера: Бухвостов укра-	нутую композицию.
сил здание сочной, но плотной резьбой, образую-	В небольших церквах с композицией типа
щей пышные картуши вокруг окон.	«восьмерик на четверике» не обязательно был вто-
Чрезвычайно нарядная, богато украшен-	рой, верхний, восьмерик звона: иногда главка ста-
ная резным декором церковь в Троицком-Лыкове	вилась	непосредственно	на основной восьмерик.
(1690—1694 гг.) имеет несколько иную схему	В таком случае храмы не имели ярусов. Такой
плана: к центральному четверику здесь примы-	была	несохранившаяся	церковь Владимирской
кают не четыре, а две пониженные части, имею-	Богоматери в Китай-городе (1691 —1694 гг.). Су-

228

дя по прорисовке деталей, ее строил тот же зодчий, который возводил церковь в Сафарине. Из сохранившихся памятников к подобному типу относится Знаменская церковь в с. Холмы (между 1703 и 1710 гг.).

Новый архитектурный Стиль, в его «нарышкинском» варианте, отразился не только в небольших усадебных храмах ярусного типа, но и в ряде довольно крупных городских церквей. Обычно использовался тип строительства храма «кораблем», разработанный во второй половине XVII в.; по продольной оси здесь располагались колокольня, трапезная и основной объем церкви. При этом колокольня иногда стояла вплотную к трапезной, а иногда отделялась от нее, будучи расположена на общем с церковью подклете. Наиболее ярким образцом была не сохранившаяся до наших дней церковь Успения на Покровке в Москве (1696— 1699 гг.). На церкви существовала надпись с име-

нем мастера Петра Потапова, хотя не вполне ясно, был ли он зодчим или резчиком скульптурного декора.

Церковь Успения на Покровке стоит на высоком подклете. К основному четверику с запада и востока примыкают симметричные прямоугольные более низкие алтарь и трапезная. Над каждой из этих трех частей возвышаются восьмерики, средний из которых значительно выше боковых. Восьмерики венчаются главами, а на углах центрального четверика стоят еще четыре маленькие декоративные главки. В целом получилась чрезвычайно пышная композиция, симметричная не только по продольной, но и по поперечной оси, т. е. по боковому фасаду. Перед храмом на том же подклете расположена колокольня. Превосходно найденные пропорции храма и великолепная прорисовка всех его деталей свидетельствовали о блестящем таланте зодчего.

229

Также «кораблем» построена церковь Воскресения в Кадашах (1687—1695 гг.). В отличие от церкви Успения на Покровке, основной объем храма — четверик не переходит здесь вверху в восьмерик и увенчан пятиглавием более традиционного характера. Центральная глава приподнята на двухъярусном барабане. Все детали декоративного

убранства полностью отвечают «нарышкинским» формам, а основной объем храма имеет в верхней части трехъярусный карниз из «петушиных гребешков». Колокольня, завершенная острым шатром, стоит, как и в церкви Успения, отдельно перед западным фасадом, но на общем с церковью подклете.

230