3.3. Принцип реального исполнения обязательств

и гражданско-правовая ответственность за нарушение

обязательств по государственному (муниципальному) контракту

В соответствии со ст. 309 ГК РФ обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства и требованиями закона. Эта норма в полной мере распространяется на обязательства сторон государственного (муниципального) контракта.

Как правильно отмечает Ровный В.В., наиболее общий смысл принципа реального (натурального) исполнения обязательств состоит в том, что несение должником гражданско-правовой ответственности перед кредитором не освобождает его от обязанности выполнить все предусмотренное обязательством.

Исполнение заказа - это и есть "процесс выполнения заказчиками и поставщиками (исполнителями, подрядчиками) своих обязательств по государственным (муниципальным) контрактам".

Применительно к обязательствам поставщика по поставке товара по контракту, заключенному по правилам Закона N 44-ФЗ, необходимо отметить возможность замены товара на этапе исполнения контракта товаром с улучшенными характеристиками.

В журнале "Госзаказ в вопросах и ответах" в N 9 за 2017 год приводится следующий пример: поставщик и заказчик заключили контракт на поставку спецавтотранспорта для перевозки инвалидов. При этом поставщик желает предложить заказчику поставку других автомобилей, с улучшенными характеристиками, поясняя, что изменятся модель и производитель товара, но увеличится количество пассажирских мест. Обе модели произвели на базе ГАЗ-A31R32, технически они являются аналогами. Все остальные характеристики автомобилей остаются без изменения. Стороны контракта вправе внести в контракт изменения, если случай подпадает под ч. 7 ст. 95 Закона N 44-ФЗ. Это оформляется дополнительным соглашением к контракту. Заказчик сам определяет критерии, по которым признает товар улучшенным по сравнению с указанным в контракте. Это разъяснили в письме Минфина России от 16.06.2017 N 24-03-07/37745.

Важно отметить, что предложение товара с улучшенными характеристиками возможно на этапе исполнения. Соответственно, если на этапе подачи заявок, например, на участие в электронном аукционе участник закупки предложит товары с "улучшенными" характеристиками, комиссия заказчика правомерно отклонит такую заявку в связи с несоответствием требованиям технического задания документации.

К вопросам исполнения обязательств по государственному контракту традиционно относят вопросы приемки, оплату заказчиком поставленного товара (выполненных работ, оказанных услуг), а также вопросы "взаимодействия заказчика с поставщиком (подрядчиком, исполнителем) при изменении, расторжении контракта... применении мер ответственности и совершении иных действий в случае нарушения поставщиком (подрядчиком, исполнителем) или заказчиком условий контракта".

На наш взгляд, вопросы гражданско-правовой ответственности сторон государственного (муниципального) контракта, изменения, расторжения контракта необоснованно включены законодателем в "исполнение" контракта. Взаимодействие сторон в целях расторжения контракта направлено на прекращение обязательств сторон контракта, а вовсе не на исполнение обязательств. Изменение государственного контракта связано с изменением (а не с исполнением) обязательств сторон. Ответственность хотя и предусматривается контрактом, по сути, представляет санкцию за нарушение обязательств (основных обязательств) по контракту.

Что же касается вопросов приемки и экспертизы товара, то данные вопросы действительно соответствуют стадии "исполнения" обязательств сторон по контракту. И, как следует из ч. 3 ст. 94 Закона о контрактной системе, заказчик для проверки предоставленных контрагентом результатов должен проводить экспертизу, причем экспертиза может проводиться как собственными силами заказчика, так и с привлечением "внешних" экспертов, экспертных организаций на основании контрактов, заключенных по правилам Закона N 44-ФЗ. Например, заказчик обязан привлечь эксперта или экспертную организацию для проведения экспертизы товара, если закупка осуществлялась у единственного поставщика на основании п. 10 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе (при приобретении культурных ценностей).

Коль скоро речь идет о привлечении экспертов, экспертных организаций по правилам Закона о контрактной системе, подразумевается, что заказчик должен за это заплатить. Между тем вполне возможны ситуации, когда отдельные экспертные организации готовы оказывать экспертные услуги на безвозмездных началах (например, заказчики - государственные и муниципальные учреждения - свободны в получении благотворительной помощи). С учетом изложенного представляется необходимым внести изменения в Закон N 44-ФЗ, а именно изложить последнее предложение ч. 3 ст. 94 Закона о контрактной системе в следующей редакции: "Экспертиза результатов, предусмотренных контрактом, может проводиться заказчиком своими силами, или к ее проведению могут привлекаться эксперты, экспертные организации на основании возмездных контрактов, заключенных в соответствии с настоящим Федеральным законом, или в соответствии с безвозмездными договорами, предусматривающими бесплатное оказание заказчикам услуг экспертов, экспертных организаций". Такое нововведение в ряде случаев позволило бы заказчикам экономить средства на привлечении "внешних" экспертов.

В настоящей работе мы уже упоминали, что даже в случае, если заказчиком выступит коммерческая организация (государственное или муниципальное унитарное предприятие), норма пп. 4 п. 1 ст. 575 ГК РФ о запрете на дарение между коммерческими организациями не будет нарушена, поскольку фактически безвозмездное оказание экспертных услуг в пользу ГУП или МУП не является эквивалентным дарению, договоры по безвозмездному оказанию услуг (выполнению работ) целесообразно относить к особым, не предусмотренным действующим гражданским законодательством договорам (в этом следует согласиться с Н. Соломиной).

Несмотря на то что работе экспертов и экспертных организаций посвящена ст. 41 Закона о контрактной системе, заказчики испытывают трудности при определении лиц, привлекаемых в качестве экспертов (одна из проблем - каким образом заказчик (сотрудник контрактной службы заказчика, контрактный управляющий) должен предвидеть, что то или иное лицо действительно является квалифицированным специалистом в определенной области), ведь, как правильно отмечает О.А. Беляева, "документа, который бы устанавливал единые требования к экспертам, в нашей стране не существует".

Между тем эксперт (от лат expertus - опытный) - это "квалифицированный специалист в определенной области, привлекаемый для исследования, консультирования, выработки суждений, заключений, предложений, проведения экспертизы".

Представляется, что с учетом предмета контракта, результаты исполнения которого должен тестировать эксперт, заказчику следует привлечь эксперта из числа лиц, имеющих высшее образование по специальности "товароведение" или иной, связанной с предметом контракта, а также опыт работы экспертом (что может подтверждаться документами об образовании, выпиской из трудовой книжки, например). Между тем следует помнить, что, коль скоро законодательно единые требования к экспертам, призванным принимать товары (результаты работ, услуги), не установлены, соответствующий вопрос заказчиком решается с учетом разумности и субъективной оценки заказчиком экспертных навыков привлекаемого "эксперта" в каждом отдельном случае.

Важным вопросом надлежащего исполнения обязательств по контракту является осуществление заказчиком оплаты товаров, работ, услуг.

При этом нельзя не отметить существование проблемы о возможности оплаты частично выполненных работ по государственному контракту.

Назаров Р.А. со ссылкой на Постановление Президиума Высшего Арбитражного Суда РФ от 13 мая 2014 года N 19371/13 приходит к выводу, что заказчик обязан оплатить фактически выполненные по контракту подрядчиком работы, поскольку "гражданско-правовые отношения носят взаимный и эквивалентный характер. Было бы нарушением принципов гражданского права, если бы заказчик оплатил менее предоставленного ему". Причем у заказчика возникает обязанность оплаты тех работ, выполненных подрядчиком, которые приняты заказчиком. Как отмечают П. Андреев и М. Ненашев, "если результат не был принят или истребован заказчиком и его потребительская ценность не доказана, подрядчик по общему правилу не имеет права не только на получение стоимости выполненных работ, но и на компенсацию произведенных затрат по ст. 729 ГК РФ".

Однако те же П. Андреев и М. Ненашев акцентируют внимание на печальной ситуации со строительством футбольного стадиона в Санкт-Петербурге к чемпионату мира 2018 года и считают, что долгострой и безответственное поведение подрядчиков были бы невозможны, "если бы практика исходила из недопустимости оплаты частично выполненных работ. Подрядчик был бы вынужден доделывать работу на ранее согласованных условиях, поскольку в противном случае он бы вообще лишался какой-либо оплаты".

По нашему мнению, следует согласиться с точкой зрения Андреева П. и Ненашева М. и подходить к разрешению споров о взыскании с заказчика частичной оплаты за частично выполненные работы с позиции того, предусматривал ли государственный (муниципальный) контракт поэтапную оплату работ. Если нет - необходимо исходить из того, что интерес заказчика состоит в получении результата работ в целом, а не части, и отказывать во взыскании с заказчиков платы за не в полном объеме выполненные (по вине подрядчика) работы.

Если обязательства сторонами (одной из сторон) государственного (муниципального) контракта, контракта бюджетного учреждения, унитарного предприятия нарушаются, негативным последствием такого нарушения является наступление гражданско-правовой ответственности.

Нормативно закреплена (в ст. 34 Закона о контрактной системе) "зеркальная ответственность за невыполнение условий и расторжение контрактов со стороны как государственных и муниципальных заказчиков, так и исполнителей контрактов".

При этом гражданско-правовая ответственность сторон контракта, как правило, выражается или во взыскании убытков, или во взыскании неустойки (при штрафном характере неустойки неустойка взыскивается сверх убытков и не уменьшает их размер).

Кредитор вправе требовать уплаты неустойки, определенной законом (законной неустойки), независимо от того, предусмотрена ли обязанность ее уплаты соглашением сторон.

Описание вопросов гражданско-правовой ответственности осложняется тем, что, как правильно отмечает В.В. Блажеев, в российской юридической доктрине до сих пор не сложилось единого подхода к пониманию определения юридической ответственности.

При привлечении сторон государственного (муниципального) контракта к гражданско-правовой ответственности необходимо помнить, что в гражданском праве действует так называемая презумпция вины. Так, в силу п. 2 ст. 401 ГК РФ отсутствие вины доказывается лицом, нарушившим обязательство. Между тем, если для заказчика отношения по закупке товаров (работ, услуг) не носят предпринимательского характера, то для поставщиков, подрядчиков, исполнителей, являющихся индивидуальными предпринимателями или коммерческими организациями, по сути, осуществляющими предпринимательскую деятельность при поставках товаров, выполнении работ, оказании услуг, возможно возникновение гражданско-правовой ответственности и без вины с учетом положений п. 3 ст. 401 ГК РФ. В этом смысле следует согласиться с Г.Н. Шевченко, обратившей внимание на то, что "первый случай возникновения ответственности без вины - ответственность лиц, осуществляющих предпринимательскую деятельность".

В настоящей работе при рассмотрении вопросов о существенных условиях государственного контракта уже говорилось о дискуссии относительно природы неустойки, упоминаемой в ч. 5, 6, 7 и 8 ст. 34 Закона о контрактной системе. Пени и штрафы должны прописываться в контракте в силу прямого указания закона, но нарушение сторонами данной обязанности не исключает взыскание неустойки, порядок расчета и применения которой зафиксирован в соответствующем Постановлении Правительства Российской Федерации от 30 августа 2017 года N 1042 "Об утверждении Правил определения размера штрафа, начисляемого в случае ненадлежащего исполнения заказчиком, неисполнения или ненадлежащего исполнения поставщиком (подрядчиком, исполнителем) обязательств, предусмотренных контрактом (за исключением просрочки исполнения обязательств заказчиком, поставщиком (подрядчиком, исполнителем)), и размера пени, начисляемой за каждый день просрочки исполнения поставщиком (подрядчиком, исполнителем) обязательства, предусмотренного контрактом, о внесении изменений в Постановление Правительства Российской Федерации от 15 мая 2017 г. N 570 и признании утратившим силу Постановления Правительства Российской Федерации от 25 ноября 2013 г. N 1063".

Пени начисляются за нарушение сроков исполнения обязательств, а штрафы (штрафная неустойка) - за иные нарушения обязательств по контракту.

Штрафы могут начисляться в том числе и за нарушение гарантийных обязательств, предусмотренных контрактом. Как справедливо отмечает Евгения Власюк, "в контракт включают обязательное условие об ответственности исполнителя за неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательств, в том числе гарантийных. Заказчик обязан штрафовать исполнителя за такие нарушения. Об этом говорит ст. 34 Закона N 44-ФЗ и Постановление Правительства РФ от 25.11.2013 N 1063".

Необходимо отметить, что в Постановлении Правительства РФ N 1042 от 30 августа 2017 года размеры штрафов, налагаемых на поставщика (подрядчика, исполнителя), отличаются в зависимости от того, имеет ли нарушенное обязательство стоимостное выражение. По нашему мнению, такой подход только запутывает специалистов контрактных служб заказчиков.

Казалось бы, не составит труда привести пример обязательства, не имеющего стоимостного выражения. Например, контракт заключен в результате запроса котировок (копию лицензии на осуществление лицензируемого вида деятельности в составе котировочной заявки нельзя было требовать) и в контракте содержится обязанность исполнителя (подрядчика) во исполнение уже заключенного государственного контракта предоставить заказчику заверенную копию лицензии.

Очевидно, что такая обязанность по предоставлению копии лицензии не имеет стоимостного выражения.

Но не всегда ответ относительно наличия у обязанности стоимостного выражения лежит на поверхности.

Представим себе, что заказчику поставлена партия некачественного товара. Как рассчитывать штрафную неустойку? С одной стороны, сама по себе обязанность поставщика поставить товар надлежащего качества на первый взгляд не имеет стоимостного выражения (если акцентировать внимание именно на качестве). Однако, с другой стороны, вполне можно посчитать, что некачественная партия товара имеет определенную стоимость.

Конечно, разработчики Постановления Правительства РФ N 1042 от 30 августа 2017 года руководствовались благими намерениями - исключить "драконовские" штрафы для поставщиков за незначительные нарушения контракта.

Однако то, как прописано условие о штрафах за нарушение обязательств, не имеющих стоимостного выражения, порождает неоднозначное толкование. И, по нашему мнению, от деления штрафов по контракту в зависимости от стоимостных или нестоимостных характеристик обязательства следует отойти, внеся соответствующие поправки в Постановление Правительства РФ от 30 августа 2017 года N 1042.

Если же исходить из того, что такое деление обязательств по контрактам останется, то это повод для теоретического переосмысления классификации обязательств в гражданском праве. Договоры действительно традиционно делятся на возмездные и безвозмездные. Один и тот же договор порождает различные обязательства. Но введение на уровне постановления Правительства РФ терминов "обязательства, имеющие стоимостное выражение" и "обязательства, не имеющие стоимостного выражения" - это новелла, требующая детальной содержательной расшифровки.

В самом деле, как обобщенно сформулировать понятие обязательств, имеющих и не имеющих стоимостное выражение?

Можно попробовать исходить из того, есть ли в контракте (смете) расшифровка стоимости выполнения того или иного обязательства.

Тогда определения могут выглядеть так:

обязательства поставщика (подрядчика, исполнителя), имеющие стоимостное выражение, - это обязательства по поставке товара (выполнению работ, оказанию услуг), стоимость которых непосредственно определена в контракте (приложении к контракту, смете), что позволяет при недопоставке товаров (невыполнении работ, неоказании услуг) в количественном отношении определить стоимость недопоставленных товаров (невыполненного объема работ, неоказанных услуг), а в случае поставки товара (выполнения работ, оказания услуг) ненадлежащего качества - считать указанное количество товаров (объем работ, услуг) непоставленным (невыполненным, неоказанным), определив стоимость такого товара (работ, услуг) в соответствии с условиями контракта;

обязательства поставщика (подрядчика, исполнителя), не имеющие стоимостного выражения, - это обязательства, которые поставщик (подрядчик, исполнитель) должен исполнить на основании контракта, заключенного в соответствии со ст. 34 Федерального закона N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд", при условии, что в контракте (приложениях к контракту, смете) не определена стоимость выполнения соответствующих обязательств.

Но предложенные дефиниции мало помогут в том случае, если в контракте содержится условие о том, что цена контракта включает стоимость выполнения всех обязательств, включая сопутствующие.

Тогда, помимо "основного" обязательства по выполнению работ (поставке товара), окажется, что "платными" являются и дополнительные обязательства подрядчика (поставщика) о необходимости предоставления заказчику копии лицензии, например.

Иными словами, такой подход не вносит ясности в правоприменительную практику.

С учетом изложенного целесообразно исходить из того, что стоимостный характер будут иметь только обязательства поставщика (подрядчика, исполнителя) по поставке товара (выполнению работ, оказанию услуг), являющегося предметом контракта (в части как количественных, так и качественных характеристик товара (работы, услуги), поскольку поставку некачественного товара следует приравнять к недопоставке товара надлежащего качества).

В этом случае можно предложить снабдить Постановление Правительства РФ N 1042 от 30 августа 2017 года примечанием, содержащим следующие дефиниции:

обязательства поставщика (подрядчика, исполнителя), имеющие стоимостное выражение, - это обязательства по поставке в определенном контрактом количестве (объеме) и надлежащего качества товара, выполнению работ, оказанию услуг, составляющих предмет контракта;

обязательства поставщика (подрядчика, исполнителя), не имеющие стоимостного выражения, - это обязательства, которые поставщик (подрядчик, исполнитель) должен исполнить на основании контракта, заключенного в соответствии со ст. 34 Федерального закона N 44-ФЗ "О контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд", за исключением обязательств по поставке товара (выполнению работ, оказанию услуг) надлежащего качества и в оговоренном контрактом количестве (объеме).

Такие определения позволяют отнести к числу обязательств, не имеющих стоимостного выражения, все "сопутствующие" основным обязательства поставщика (подрядчика).

Проанализируем отдельные аспекты взыскания пеней за нарушение обязательств по государственному (муниципальному) контракту.

Необходимо учитывать при расчете пеней по контракту, что с 2016 года вместо ставки рефинансирования используется ключевая ставка Центрального банка РФ. Так, Чернавина А. обращает внимание на то, что "с 1 января 2016 года при расчете пеней для поставщика вместо ставки рефинансирования" следует использовать "ключевую ставку ЦБ РФ (Постановление Правительства РФ от 8 декабря 2015 года N 1340)", но, учитывая формулировки Закона о контрактной системе, рекомендует в тексте контракта по-прежнему указывать "ставку рефинансирования, как того требует часть 5 статьи 34 Закона N 44-ФЗ".

Стоит отметить, что, хоть и с опозданием, законодатель обратил внимание на указанное несоответствие и с 1 июля 2018 года вступает в силу редакция Закона о контрактной системе, в которой вместо ставки рефинансирования справедливо упоминается ключевая ставка ЦБ РФ. В частности, ч. 5 ст. 34 Закона N 44-ФЗ в редакции Закона N 504-ФЗ от 31 декабря 2017 года с 1 июля 2018 года указывает на необходимость расчета пеней в зависимости от ключевой ставки.

Большое эмпирическое значение имеет решение вопроса относительно возможности увеличения размеров неустойки (штрафов, пеней) по сравнению с указанными в Постановлении Правительства Российской Федерации от 30 августа 2017 года N 1042 (ранее этот вопрос обсуждался применительно к уже отмененному Постановлению Правительства России от 25.11.2013 N 1063).

Как разъяснено в п. 35 Обзора судебной практики применения законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 28.06.2017, условие государственного (муниципального) контракта об уплате заказчиком и (или) исполнителем неустойки в размере, превышающем размер, установленный Законом о контрактной системе и Постановлением Правительства РФ N 1063 (которое на 28.06.2017 еще действовало), является действительным. Заказчиком и обществом (подрядчик) заключен контракт на выполнение работ по капитальному ремонту здания, в соответствии с которым в случае просрочки исполнения обязательства подрядчиком за каждый день просрочки начисляется пеня в размере 1%. В связи с просрочкой выполнения работ в адрес общества направлена претензия с требованием об уплате неустойки. Полагая, что установленный в контракте размер пени превышает размер, установленный Законом о контрактной системе и Постановлением Правительства РФ N 1063, общество обратилось в арбитражный суд с иском о признании соответствующего условия контракта недействительным. Удовлетворяя заявленные требования, суд первой инстанции исходил из того, что при определении объема ответственности подрядчика и заказчика при нарушении обязательств по контракту в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд требования Закона о контрактной системе и Постановления Правительства РФ N 1063 являются императивными. При этом получение в рамках исполнения государственных контрактов денежных средств с поставщиков (исполнителей, подрядчиков) за счет завышения санкций не отнесено к целям принятия Закона о контрактной системе. Суд апелляционной инстанции решение суда отменил и отказал в удовлетворении требования исходя из того, что Законом о контрактной системе и Постановлением Правительства РФ N 1063 установлен только минимальный размер неустойки. Суд округа поддержал выводы суда первой инстанции, отметив, что включение в проект контракта условия о повышенном размере ответственности подрядчика поставило заказчика в более выгодное положение и позволило ему извлечь необоснованное преимущество. Судебная коллегия по экономическим спорам Верховного Суда Российской Федерации отменила решение суда первой инстанции и постановление арбитражного суда округа в связи со следующим. Согласно ст. 332 ГК РФ размер законной неустойки может быть увеличен соглашением сторон, если закон этого не запрещает. Закон о контрактной системе устанавливают только нижний предел ответственности подрядчика в виде пени - "не менее чем одна трехсотая действующей на дату уплаты пени ставки рефинансирования Центрального банка Российской Федерации" и не содержат запрета на увеличение соглашением сторон размера пени. Вместе с тем установленная контрактом неустойка по смыслу п. 78 Постановления Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 24 марта 2016 года N 7 "О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств" может быть уменьшена судом при наличии оснований, предусмотренных ст. 333 ГК РФ.

Однако нам представляется неверным установление повышенных размеров неустойки в контракте, так как даже при установлении пеней и штрафов в четком соответствии с ч. 5 - 8 ст. 34 Закона о контрактной системе размер неустойки может быть снижен судом по ст. 333 ГК РФ. В качестве примера можно привести Постановление Арбитражного суда Московского округа от 23.05.2017 N Ф05-5599/2017 по делу N А40-172011/2016 - Следственный комитет Российской Федерации обратился в Арбитражный суд города Москвы с исковыми требованиями к обществу с ограниченной ответственностью "Групп-СТР" о взыскании неустойки по государственному контракту в размере 29 730 627 руб. 87 коп. Решением от 21 декабря 2016 года Арбитражного суда города Москвы, оставленным без изменения Постановлением от 6 марта 2017 года Девятого арбитражного апелляционного суда, исковые требования Следственного комитета Российской Федерации удовлетворены в части взыскания пени за неисполнение обязательств по государственному контракту в размере 4 208 581 руб. 34 коп., в остальной части иска отказано. Постановлением Арбитражного суда Московского округа решение оставлено без изменения.

Актуальным является вопрос об определении размера неустойки как меры гражданско-правовой ответственности по контракту, заключаемому в соответствии с Законом о контрактной системе в случае конкуренции норм различных законов.

Например, если проводится закупка с целью заключения контракта на участие в долевом строительстве, то еще на стадии формирования проекта контракта возникает вопрос, нормами какого закона об ответственности руководствоваться. Дело в том, что "законодательство о контрактной системе и Федеральный закон от 30.12.2004 N 214-ФЗ "Об участии в долевом строительстве многоквартирных домов и иных объектов недвижимости и о внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации" предлагают различные ответы на этот вопрос".

Например, в решении Арбитражного суда Тульской области от 21 января 2016 года по делу А68-8835/2015 указанный вопрос был решен в пользу законодательства об участии в долевом строительстве.

Законодательство время от времени требует совершенствования, приведения его в соответствие с развивающимися общественными отношениями. Надо всегда иметь в виду это противоречие между динамикой общественных отношений, требующих правового регулирования (возникновением новых, видоизменением существующих, отмиранием некоторых устаревших отношений), и стабильностью правовой системы общества, и систематически обновлять законодательство.

Пока законодатель не дает четкого ответа на соответствующий вопрос, определенное ориентирующее значение имеет арбитражная практика. Например, по Закону об электроэнергетике пени составляют 1/130 ставки рефинансирования ЦБ РФ от вовремя не уплаченной суммы за каждый день просрочки (ст. 37). Соответственно, по контрактам энергоснабжения госзаказчики и иные заказчики, работающие по Закону N 44-ФЗ, платят не исходя из Закона о контрактной системе, а с применением специальной нормы Закона об электроэнергетике. К такому выводу, в частности, пришел Арбитражный суд Волго-Вятского округа в Постановлении от 6 сентября 2017 года по делу N А28-14041/2016.

Как разъяснено в п. 39 Обзора судебной практики применения законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 28.06.2017, при расчете неустойки, подлежащей взысканию с заказчика по государственному (муниципальному) контракту, заключенному в целях удовлетворения государственных (муниципальных) нужд в энергоснабжении, необходимо руководствоваться положениями специальных законодательных актов о снабжении энергетическими ресурсами.

В практике неоднократно возникали вопросы относительно возможности одновременного взыскания с нарушителя обязательств и пеней, и штрафов.

Определением от 09.03.2017 N 302-ЭС16-14360 Верховный Суд РФ ответил на соответствующие вопросы положительно. По конкретному делу Общество в установленный госконтрактом срок не поставило товар. В связи с этим госзаказчик в одностороннем порядке отказался от исполнения контракта и предъявил иск о взыскании с поставщика штрафа за неисполнение контракта, а также пени за просрочку его исполнения. Первая инстанция присудила только штраф. Суд посчитал, что Закон N 44-ФЗ исключает возможность начисления пеней за ненадлежащее исполнение или неисполнение обязательства. Госзаказчик, обосновывая иск, указал именно на неисполнение обязательств, поэтому суд счел требование о взыскании пеней необоснованным. Апелляция согласилась с таким решением, отметив следующее. Пени взыскиваются тогда, когда товар фактически был поставлен, но с нарушением срока. В данной ситуации товар не был поставлен вовсе. Кассация поддержала выводы нижестоящих инстанций. Однако Верховный Суд отменил все судебные акты в части отказа во взыскании пеней и направил дело на новое рассмотрение. По мнению экономической коллегии, неисполнение обязательства не означает, что нельзя начислить пени за просрочку. Если товар не поставлен в установленный срок, то имеет место как нарушение госконтракта в целом, так и просрочка исполнения обязательства. Она отсчитывается с момента наступления срока поставки до дня расторжения госконтракта в связи с односторонним отказом. Взыскание лишь штрафа в этом случае не восстанавливает положение кредитора. По Закону N 44-ФЗ направление контрагенту требования об уплате неустоек (штрафов, пеней) - обязанность госзаказчика. Он должен это сделать, если поставщик, подрядчик или исполнитель допустит просрочку исполнения обязательств по госконтракту, а также в иных случаях их неисполнения или ненадлежащего исполнения.

Указанная позиция подтверждена Верховным Судом РФ и в п. 36 Обзора судебной практики применения законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 28.06.2017, - пеня за просрочку исполнения обязательств по государственному (муниципальному) контракту подлежит начислению до момента прекращения договора в результате одностороннего отказа заказчика от его исполнения. Одновременно за факт неисполнения государственного (муниципального) контракта, послужившего основанием для одностороннего отказа от договора, может быть взыскан штраф в виде фиксированной суммы.

Возможность взыскания по одному контракту за нарушение различных обязательств нескольких штрафов также допускается Верховным Судом РФ. Так, в п. 37 Обзора судебной практики применения законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 28.06.2017, разъясняется, что в случае совершения поставщиком (подрядчиком, исполнителем) нескольких нарушений своих обязательств по государственному (муниципальному) контракту допустимо взыскание штрафа за каждый случай нарушения. Заказчиком и обществом заключен государственный контракт на оказание услуг по содержанию детских игровых площадок в летний период. Срок действия контракта составлял год. По истечении первого отчетного периода заказчиком были выявлены случаи нарушения обязательств обществом (в частности, территория в соответствии с графиком уборки не убиралась, твердые бытовые отходы не вывозились и др.), что подтверждается актами приема-сдачи оказанных услуг. В связи с этим общество в ответ на требование заказчика уплатило штраф, рассчитанный в соответствии с Правилами. Вместе с тем, поскольку во втором отчетном периоде были также установлены случаи некачественного оказания услуг, заказчик вновь обратился с требованием о взыскании штрафа. Общество уплатить штраф отказалось, ссылаясь на то, что в соответствии с Законом о контрактной системе и Правилами определения размера неустойки штраф может быть взыскан лишь единожды, что уже было сделано заказчиком. Данные обстоятельства послужили основанием для обращения заказчика в суд. Арбитражный суд первой инстанции, позицию которого поддержал суд апелляционной инстанции, в удовлетворении заявленного требования отказал, посчитав, что штраф начисляется единожды за все факты ненадлежащего исполнения обязательств, предусмотренных контрактом. Постановлением арбитражного суда округа решение суда первой инстанции и постановление суда апелляционной инстанции изменены, заявленные требования удовлетворены частично в связи с применением ст. 333 ГК РФ. Суд отметил, что по смыслу ст. 330 ГК РФ неустойка в том числе направлена на стимулирование должника к надлежащему исполнению обязательства под угрозой наступления неблагоприятных материальных последствий. Не исследуя по существу допущенные обществом нарушения и безусловно исходя из необходимости взыскания штрафа однократно, суды не учли обеспечительную функцию неустойки как инструмента правового воздействия на участников гражданского оборота, создав таким образом ситуацию, при которой нарушение должником принятых на себя обязательств фактически может не повлечь для него имущественных последствий, стимулирующих его в дальнейшем избегать подобных нарушений и исполнять обязательства надлежащим образом. Кроме того, и из буквального текста ч. 8 ст. 34 Закона о контрактной системе следует возможность взимания нескольких штрафов при неисполнении или ненадлежащем исполнении контракта. В связи с изложенным при установлении фактов совершения исполнителем по государственному контракту нескольких самостоятельных однородных нарушений допустимо взыскание с него нескольких штрафов непосредственно после выявления нарушения.

В то же самое время в силу ч. 9 ст. 34 Закона о контрактной системе сторона контракта освобождается от уплаты неустойки (штрафа, пени), если докажет, что неисполнение или ненадлежащее исполнение обязательства, предусмотренного контрактом, произошло вследствие непреодолимой силы или по вине другой стороны.

На практике возникает вопрос, стоит ли включать в контракт так называемую форс-мажорную оговорку, с перечислением того, что понимается под непреодолимой силой.

Мы согласны с точкой зрения Захаровой О.Н. о том, что такой необходимости для сторон государственного (муниципального) контракта нет. Гражданское законодательство дает определение непреодолимой силы путем закрепления ее существенных признаков в п. 3 ст. 401 ГК РФ. Поэтому, если стороны по договору желают, чтобы ответственность за нарушение договорного обязательства наступала при тех условиях, которые предусмотрены законом, не имеет смысла вообще включать в договор соответствующую оговорку.

Отметим, что отсутствие у заказчика достаточного финансирования не является обстоятельством непреодолимой силы. Как правильно отмечает Чернавина А., учреждение не вправе записать в контракте, что оно не будет платить неустойку в случае недостаточного финансирования. По мнению судей, это противоречит п. 4 ст. 401 Гражданского кодекса РФ (решение Арбитражного суда Республики Хакасия от 21 сентября 2015 г. по делу N А74-6910/2015).

Как пишет Дождев Д.В., "форс-мажорные обстоятельства - это обстоятельства вне контроля должника, и, чтобы признать их таковыми, качества самого должника нельзя принимать во внимание".

Если на обстоятельства непреодолимой силы, которые невозможно было предвидеть и предотвратить, стороны ссылаются относительно редко, то попытки доказать отсутствие оснований для взыскания неустойки в связи с виной контрагента встречаются на практике значительно чаще.

Так, в п. 10 Обзора судебной практики применения законодательства Российской Федерации о контрактной системе в сфере закупок товаров, работ, услуг для обеспечения государственных и муниципальных нужд, утвержденного Президиумом Верховного Суда РФ 28.06.2017, указано, что при несовершении заказчиком действий, предусмотренных законом, иными правовыми актами или договором либо вытекающих из обычаев или существа обязательства, до совершения которых исполнитель государственного (муниципального) контракта не мог исполнить своего обязательства, исполнитель не считается просрочившим, а сроки исполнения обязательств по государственному (муниципальному) контракту продлеваются на соответствующий период просрочки заказчика. В конкретном случае заказчиком и обществом заключен государственный контракт на выполнение работ по строительству автомобильной дороги с мостом через реку согласно календарному графику. В связи с тем что результат работ к установленному в договоре сроку не сдан заказчику, он обратился в суд с иском о взыскании неустойки за просрочку выполнения работ. Подрядчик против удовлетворения иска возражал, ссылаясь на допущенную самим заказчиком просрочку выполнения обязательства по передаче строительной площадки в состоянии, пригодном для осуществления подрядчиком работ. Суды отказали в удовлетворении требования по следующим основаниям. Материалами дела подтверждается и сторонами не оспаривается тот факт, что подрядчик не выполнил весь объем работ к установленному в контракте сроку. Вместе с тем задержка выполнения работ была вызвана несвоевременным выполнением контрагентом заказчика работ по переносу газопровода среднего давления, нахождение которого в зоне строительства препятствовало выполнению работ. При этом подрядчик неоднократно письмами уведомлял заказчика о необходимости скорейшего выполнения работ по выносу сетей газоснабжения из пятна застройки для соблюдения сроков строительства. Однако данные работы были завершены с существенной просрочкой, что и повлекло перенос сроков выполнения работ подрядчиком. При таких обстоятельствах заказчиком фактически не исполнена предусмотренная законом и договором обязанность по своевременному предоставлению земельного участка в состоянии, соответствующем условиям договора и обеспечивающем своевременное начало работ, нормальное их ведение и завершение в срок (ст. 747 ГК РФ). Подрядчик не считается просрочившим, пока обязательство не может быть исполнено вследствие просрочки кредитора в соответствии с п. 3 ст. 405, п. 1 ст. 406 ГК РФ и п. 9 ст. 34 Закона о контрактной системе. В связи с этим неустойка не подлежит начислению и взысканию. При таких обстоятельствах срок выполнения работ продлевается на период, соответствующий просрочке кредитора-заказчика.

Взыскание неустойки по государственному контракту не лишает стороны права требовать взыскания убытков, выступающих общей мерой гражданско-правовой ответственности.

Как справедливо отмечают Богданов Д.Е. и Богданова Е.Е., "в отечественной литературе убытки традиционно рассматриваются в качестве общей (универсальной) санкции гражданско-правовой ответственности, которая наиболее полно раскрывает ее компенсационно-восстановительную сущность".

Кроме того, в свете принятия Федерального закона от 8 марта 2015 года N 42-ФЗ "О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации" способы защиты прав заказчиков расширяются посредством защиты прав кредиторов по обязательству (ст. 308.3 ГК РФ) и возмещения убытков при прекращении договора (ст. 393.1 ГК РФ). Статья 308.3 ГК РФ предусматривает возможность присуждения денежных средств за неисполнение судебного акта. Отношения, вытекающие из заключения государственных контрактов, являются гражданско-правовыми. Соответственно, при наличии акта арбитражного суда о взыскании денежной суммы в пользу заказчика неисполнение данного решения влечет применение ст. 308.3 ГК РФ. И, как справедливо отмечает А. Гапанович, подобная денежная сумма "представляет собой вид гражданско-правовой ответственности за неисполнение процессуального акта и рассматривается в качестве неустойки".

Статья 393.1 ГК РФ устанавливает право кредитора требовать от должника возмещения убытков при любых способах прекращения договора (государственного контракта), если оно связано с неисполнением или ненадлежащим исполнением контрагентом своих обязательств.

Предположим, Заказчик, отказавшийся в одностороннем порядке от исполнения контракта в связи с нарушениями, допущенными контрагентом, "докупает" товар путем запроса предложений и делает это, например, по более высокой цене. В этом случае, как верно отмечает Тасалов Ф., "заказчик после заключения контракта по итогам запроса предложений вправе обратиться в суд с иском о взыскании с поставщика разницы между ценами прекращенного и нового контрактов".

Вместе с тем в иных случаях наличие и размер убытков на практике доказать довольно сложно.

Постановлением Арбитражного суда Северо-Западного округа от 02.06.2017 N Ф07-3953/2017 по делу N А56-52783/2016 оставлено в силе решение суда первой инстанции об отказе заказчику во взыскании убытков только потому, что заказчик не сумел доказать причинно-следственную связь между недостачей имущества и действиями (бездействием) контрагента. Санкт-Петербургское государственное казенное учреждение "Дирекция по сопровождению промышленных проектов" обратилось в Арбитражный суд города Санкт-Петербурга и Ленинградской области с иском к обществу с ограниченной ответственностью "ТОР" о взыскании 11 686 760 руб. руб. 45 коп. в возмещение убытков. Решением от 02.12.2016, оставленным без изменения Постановлением апелляционной инстанции от 14.02.2017, в иске отказано. В кассационной жалобе Учреждение, указывая на несоответствие выводов судов обстоятельствам дела, просит обжалуемые судебные акты отменить, иск удовлетворить. Из материалов дела усматривается, что 30.01.2015 Учреждение (заказчик) и Общество (исполнитель) заключили государственный контракт N 6/15 (далее - Контракт), согласно которому исполнитель обязался в установленный Контрактом срок по заданию заказчика оказать услуги по обеспечению на период строительства сохранности объекта строительства - ИТ-парка по адресу: Санкт-Петербург, Невский район, кварталы 6, 6А (севернее ул. Новоселов), а заказчик - принять и оплатить услуги. Согласно п. 6.1 Контракта он вступает в силу с момента заключения и действует до исполнения сторонами принятых на себя обязательств, но не позднее 31.12.2015; окончание срока действия Контракта влечет прекращение обязательств по нему, но не освобождает стороны от ответственности за их нарушение. Общество обязано оказать услуги по сохранности объекта, а по истечении срока оказания услуг передать его Учреждению в том же состоянии, в котором он был передан по актам передачи под охрану (п. 3.11 - 3.11.5). В случаях, установленных в п. 5.4 Контракта, исполнитель несет материальную ответственность за ущерб. В обоснование заявленных требований Учреждение указало, что в результате проведенной инвентаризации выявлено отсутствие части переданного под охрану имущества. В ходе проведенной обществом с ограниченной ответственностью "ЭЗОИС-СПб" на основании государственного контракта от 30.03.2016 N 18/16 инвентаризации установлено, что стоимость ущерба составила 11 686 760 руб. 45 коп. Поскольку Общество не возместило причиненный ущерб в добровольном порядке, Учреждение обратилось в суд с иском. Оценив в порядке ст. 71 АПК РФ материалы дела, представленные сторонами доказательства, суды не нашли оснований для удовлетворения заявленных требований. В силу ст. 1064 Гражданского кодекса Российской Федерации вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица, подлежит возмещению в полном объеме лицом, причинившим вред. Согласно ст. 15 ГК РФ лицо, право которого нарушено, может требовать полного возмещения причиненных ему убытков, если законом или договором не предусмотрено возмещение убытков в меньшем размере; под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб), а также неполученные доходы, которые это лицо получило бы при обычных условиях гражданского оборота, если бы его право не было нарушено (упущенная выгода). Истцом заявлено требование о взыскании убытков. Судами установлено, что стороны ежемесячно подписывали акты сдачи-приемки оказанных услуг. Из акта от 31.12.2015 N 1 следует, что в декабре 2015 года услуги оказаны исполнителем надлежащим образом и в соответствии с условиями Контракта; претензии по качеству оказанных услуг у заказчика отсутствуют. Из подписанного сторонами 31.12.2015 соглашения о расторжении Контракта также усматривается, что у заказчика отсутствовали претензии по сохранности имущества. Учреждение оплатило оказанные по Контракту услуги в полном объеме. Письмами от 30.12.2015 N 10-12/10, 11-12/10 Общество поставило Учреждение в известность, что после 31.12.2015 у Общества не будет законных оснований для нахождения на объекте, в связи с чем оно не будет нести ответственность за любой ущерб, причиненный имуществу заказчика. Обществом 29.12.2015 издан Приказ о назначении ответственных лиц за приемку-передачу объекта. Письмом от 30.12.2015 (получено Учреждением 30.12.2015) Общество пригласило заказчика на сдачу-приемку объекта 31.12.2015. В указанные время и дату на объект представители Учреждения не явились. Из представленного Обществом в материалы дела протокола по инвентаризации сдаваемого объекта от 30.12.2015, составленного с участием представителей Учреждения, следует, что последние от подписания протокола отказались. Таким образом, из материалов дела усматривается, что Общество предприняло все меры по сдаче-приемке объекта в установленном порядке до истечения срока действия Контракта, Учреждение подписало акт о приемке услуг за декабрь 2015 года и соглашение о расторжении от 31.12.2015, указав на отсутствие претензий к оказанным услугам. При таких обстоятельствах следует признать, что истцом не доказана причинно-следственная связь между действиями Общества и возникшими у Учреждения убытками.

Между тем является общеизвестным утверждение, что причинно-следственная связь, как правило, является необходимым условием договорной ответственности.

Причем, как правильно отмечает Байбак В.В., который провел сравнительно-правовое исследование причинной связи как условия договорной ответственности, "ни в одном из наиболее развитых правопорядков, а также на международном уровне не выработаны универсальные критерии выявления юридически значимой причинной связи. Более того, практически везде присутствует высокая доля судейского усмотрения в рассмотрении вопросов причинной связи".

Санкцией, предусматривающей возмещение убытков, обеспечено большинство обязательств, т.к. это общая санкция, закрепленная в общей норме обязательственного права. Но эта санкция не всегда достаточно эффективна, поскольку не всякое нарушение обязательства приводит к возникновению убытков, а нередко возникшие вследствие нарушения обязательства убытки не поддаются точному определению.

В отличие от российского гражданского права, право Англии и США содержит категорию "номинальных убытков", которая защищает интересы лица, право которого нарушено, но которое четко не в состоянии доказать размер убытков.

Томсинов А.В., раскрывая разновидности убытков, указывает, что "в Англии и США есть и такие виды убытков, которые нельзя назвать компенсационными в строгом смысле слова" - это номинальные убытки, "они присуждаются, если истец докажет факт нарушения договора, но не сможет подтвердить, что понес в результате этого какой-то реальный ущерб". При этом по российскому праву взыскать номинальные убытки невозможно в принципе, поскольку они никак не могут быть отнесены к реальному ущербу или упущенной выгоде. Номинальные убытки - это чисто юридический прием, который подразумевает гораздо более сложное и развитое понятие убытков, чем сведение их к экономическому ущербу.

В российском гражданском праве остается дискуссионным вопрос о возможности взыскания "твердых убытков", размер которых стороны заранее устанавливают своим соглашением. Следует согласиться с Богдановой Е.Е. в плане того, что "твердые" убытки являются неустойкой, установленной в форме штрафа, и не нуждаются в специальном законодательном закреплении и регулировании".

Возвращаясь к вопросу об обосновании размера убытков, следует упомянуть случаи, когда государственный контракт исполнен, но заказчик после приемки товаров (работ, услуг) выявляет недостатки. Если исполнитель (подрядчик, поставщик), в нарушение гарантийных обязательств по контракту, отказывается устранять недостатки по гарантии, то заказчик может поручить устранение недостатков другому лицу, "отнеся расходы, связанные с этим, на лицо, допустившее такие недостатки" - такие расходы взыскиваются с контрагента, отказавшегося исполнить гарантийные обязательства, в качестве убытков.

В юридической науке высказывалось мнение о том, что помимо взыскания убытков и выплаты неустойки гражданско-правовая ответственность может выражаться, например, в одностороннем отказе от исполнения договора (контракта).

Гражданско-правовые оперативные санкции - это предоставляемые законом или договором управомоченным лицам гражданских отношений средства локально-автономного стимулирования надлежащего и реального исполнения их контрагентами своих субъективных обязанностей. Реализация этих санкций есть разновидность гражданско-правовой ответственности.

Общие гражданско-правовые негативно-ретроспективные оперативные санкции - это в основном способы и приемы воздействия, средства и меры, связанные с односторонним отказом от договора, от исполнения обязательства, с выполнением работ своими силами вместо неисправного контрагента.

Нам представляется, что односторонний отказ от исполнения контракта не всегда связан с нарушениями контрагента (ст. 782 ГК РФ) и в любом случае сам по себе односторонний отказ от исполнения не является самостоятельной формой гражданско-правовой ответственности.

Нельзя разделить и высказанное в литературе мнение об отнесении к гражданско-правовой ответственности включения контрагента заказчика в Реестр недобросовестных поставщиков (РНП). Включение поставщика (подрядчика, исполнителя) в РНП осуществляется Федеральной антимонопольной службой России, во внесудебном порядке, что позволяет говорить о публично-правовом, а не о частноправовом характере соответствующей санкции. Кроме того, ГК РФ (главы 25, 59) не упоминает о такой ответственности, как включение в Реестр недобросовестных поставщиков. А то обстоятельство, что включение организации в РНП может негативно отразиться на деловой репутации юридического лица, не свидетельствует о гражданско-правовой природе данной санкции, поскольку деловая репутация может пострадать при привлечении к любому виду юридической ответственности.

Российское гражданское законодательство за неисполнение денежного обязательства предусматривает уплату процентов по ст. 395 ГК РФ. Вместе с тем с заказчиков проценты за просрочку оплаты денежных средств практически не взыскиваются, поскольку в государственном (муниципальном) контракте предусмотрено взыскание неустойки (пеней). Между тем согласно п. 4 ст. 395 ГК РФ (введен Федеральным законом от 8 марта 2015 года N 42-ФЗ) в случае, когда соглашением сторон предусмотрена неустойка за неисполнение или ненадлежащее исполнение денежного обязательства, проценты не подлежат взысканию, если иное не предусмотрено законом или договором.

Представляется, что с заказчика проценты по ст. 395 ГК РФ могут быть взысканы в случае неправомерного удержания обеспечительного платежа (то есть при взыскании с заказчика неосновательного обогащения), поскольку на этот случай государственным (муниципальным) контрактом взыскание неустойки, как правило, не предусмотрено.

Как отмечает Садиков О.Н., только реальный ущерб возмещается в случае нарушения договоров о выполнении научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ (ст. 777 ГК). Вместе с тем упущенная выгода подлежит возмещению в случаях, предусмотренных договором, на основании п. 2 ст. 777 ГК РФ. Таким образом, при заключении контрактов на НИОКР можно предусмотреть случаи возмещения упущенной выгоды.

Если в ходе исполнения государственного (муниципального) контракта нарушаются авторские и смежные права, то при допущении таких нарушений заказчиком последний может быть привлечен к гражданско-правовой ответственности в виде компенсации.

Как следует из п. 1 ст. 1301 ГК РФ, в случаях нарушения исключительного права на произведение автор или иной правообладатель вправе требовать по своему выбору от нарушителя вместо возмещения убытков выплаты компенсации в размере от 10 тысяч рублей до 5 миллионов рублей, определяемом по усмотрению суда исходя из характера нарушения. Аналогичная норма применительно к случаям нарушения смежных прав закреплена в ст. 1311 ГК РФ.

Взыскание в пользу государственного (муниципального) заказчика компенсации морального вреда исключается, так как физические либо нравственные страдания юридическому лицу причинены быть не могут. Вместе с тем возможно привлечение заказчика к гражданско-правовой ответственности в виде компенсации морального вреда в пользу исполнителя - физического лица (например, если контракт заключен на оказание преподавательских услуг либо услуг гида (экскурсовода) в соответствии с п. 33 ч. 1 ст. 93 Закона о контрактной системе).

Ответственность за нарушение обязательств по государственному (муниципальному) контракту несут сами стороны.

Заслуживает внимания точка зрения Куличева Р.Б., который указывает, что в соответствии с ч. 11 ст. 60 Градостроительного кодекса РФ при выполнении подрядных работ саморегулируемые организации несут солидарную ответственность (с подрядчиком) в случае причинения вреда. Но "предусмотренная Градостроительным кодексом РФ солидарная ответственность саморегулируемых организаций распространяется на случаи причинения вреда, а не на случаи нарушения обязательств по государственным контрактам".

Резюмируя сказанное, необходимо отметить, что гражданско-правовая ответственность сторон государственного (муниципального) контракта чаще всего выражается в выплате неустойки (пеней, штрафов) и взыскании убытков.