Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru

205

осеннем небе остается молодой месяц («созрели финики и ежевика, а у нас нет покрывал»); верхняя рама, называемая западной (Аит Хишем), или «рамой неба» (Servier, 1962, 65), и нижняя, называемая восточной, или «рамой земли», очерчивают пространство, аналогичное тому, которое очерчивает крестьянин, начиная пахать; ткут же внутри этого пространства снизу вверх, т. е. на восток. Женщина, которая собирается ткать, воздерживается от сухой пищи, ее ужин состоит исключительно из влажной пищи — кускуса, оладьев (thighrifin) и т. д. ) (Chantréaux, 88). Множество признаков указывает, что ткацкий цикл, подобно сельскохозяйственному циклу, практически отождествляется с процессом рождения, т. е. воскрешения: thanslith, узор в форме треугольника, с которого начинают ткать и который, как было показано, входит в изображение «свадебной лампы», является символом изобилия. Рассказывают, что искусство тканья было передано Титем Тахиттуст, женой кузнеца из Аит Иджер, известного своими коврами; в свою очередь, ей образцом послужил фрагмент волшебной ткани, обнаруженной в навозе и изображавшей змеиную шкуру, также символ воскрешения

(Chantréaux, 219).

Решающий момент опасной операции объединения противоположностей и, в частности перекрещивание нитей — порождающее erruh', «душу» (эвфемизм, обозначающий опасность), всегда поручается старухе, менее ценимой, но одновременно менее уязвимой (Chantréaux, ПО). Согласно одному информатору, вход в дом, где установлен ткацкий станок (т. е. рождение нового человека), должен быть оплачен жизнью. Чтобы отвести эту угрозу, на пороге дома закалывают курицу, кровью обрызгивают один из стояков ткацкого станка, а саму курицу вечером съедают (можно также прополоскать в воде кусок шерстяной ткани, «которая не видела воды», и этой во-

481

дой смочить станок). Точно так же, как хозяин поля собственными руками вяжет последний сноп, хозяйка дома иногда должна сама снимать ткань со станка, не пользуясь при этом железными предметами и предварительно смочив ткань водой, как поступают с умирающими, исполняя при этом песни времени жатвы (Basset, 1963, 70); в других местах эта опасная операция поручается старухе, которая, как говорят, «перерезает горло» нити с помощью ножа, предварительно смочив его и произнеся chahada (Basset, 1963, 70; Genevois, 1967, 71). Эти разные способы опровергнуть убийство и уклониться от закона взаимной мены жизней, закона «душу за душу», вынуждающего избегать отрезания ткани в присутствии мужчины, также направлены на воскрешение, как, например, ритуалы заклинания дождя периода жатвы, которые вызывают орошение, призывая с небес изобильный дождь на станок, который к тому моменту возвращается, как и скошенное поле, к состоянию бесплодной сухости.

Льну и глине, натуральным продуктам, соответствует приблизительно один и тот же цикл. Изготовленные из земли гончарные изделия принадлежат жизни поля, а глину собирают осенью. Но с глиной никогда не работают ни осенью, ни зимой (когда удобренная земля полна), а только весной. Сырая глина (azegzaw) медленно сохнет в темноте (сухое—влажное), пока созревает зерно (сухой период — влажный период) (Servier, 1962, 164-166). Нельзя обжигать землю, покуда она несет зерно, и лишь после жатвы, когда оголенная земля ничего более не производит и огонь более не угрожает иссушить зерно (период сухой— сухой), можно приступить к обжигу на открытом воздухе (сухой—сухой). Лен, который собирают после окончания холодов, моют в воде с мылом в тот период, когда все открывается и набухает, его кипятят в горшке вместе с пшеном и бобами (ufthyen), чтобы коробочки льна разбухали, как зерна. Лен просыхает в то же время,

482

что и глина, т. е. в период сухой—влажный. Затем в середине сухого периода лен веют с помощью орудий, также типично «сухих» и мужских, как, например, чесальный гребень, который является символом разделения и мужской жесткости, продуктом труда кузнеца, используемым в ритуалах посвящения в мужчины и в профилактических ритуалах, которые изгоняют болезни, случающиеся по вечерам от сырости.

Перенос схем и гомологии

На примере тканья хорошо видно, что использование практически взаимозаменяемых схем лежит в основе выявляемых анализом гомологии между различными сферами практики. Так,

П. Бурдье. Практический смысл. — СПб.: Алетейя, 2001 г. — 562 с. — («Gallicinium»).

205

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru

206

например, чтобы понять в общих чертах чередование обычных или необычных блюд, которые в зависимости от назначения миметических ритуалов, посвященных употреблению пищи50, связаны с разными периодами сельскохозяйственного года (см. схему 6), достаточно выявить оппозицию между двумя классами продуктов питания и двумя классами операций: с одной стороны, это сухие продукты, крупы (пшеница и овес), сухие овощи (бобы, турецкий горох, горошек, чечевица и т. д.) или сушеное мясо, которое внутри дома [(а не во дворе)] варят в воде, без специй, в горшке, а также то, что готовится на пару или на опаре (оладьи), при том что общей чертой всех этих операций является набухание; а с другой стороны, сырые продукты, зеленые, свежие (таков смысл слова azegzaw, «связанный с весной и зеленеющими всходами»), которые едят сырыми (чаще весной) и/или жареными и печеными на блюде (bufrah'), вне дома, обильно приправлен-

50 Иногда об этом назначении говорят явным образом, например, когда сеют зерновые культуры, нежные растения, нужно «есть нежную пищу».

Схема 6. Цикл приготовления пищи

484

ными специями51. Для полного понимания всех наблюдаемых вариантов достаточно отметить, кроме всего прочего, что первая комбинация характерна для конца осени и зимы, этого периода увлажнения сухого и ожидания момента, когда земля и женщина набухнут, а вторая комбинация ассоциируется с весной, этим переходным периодом, и с летом, временем иссушения влажного и разрыва с женским, когда все, что развивалось внутри, как, например, бобовые или пшеничные зерна, должно открыться и выйти наружу для созревания.

В целом зимняя еда носит более женский характер, а летняя — более мужской. Понятно, что женская пища во всякий период представляет собой влажный вариант соответствующей мужской еды: в основе сытной и питательной пищи мужчин лежит лепешка (aghrum) и кускус; гостю (конечно, мужского пола), которого хотят уважить, непременно подадут кускус (abulbul) с ячменем и, если возможно, с мясом, но никогда — суп или кашу. Женская еда жиже, менее питательна, приправлена меньшим количеством специй, готовится на отварах, бульонах и соусах; кускус женщин делается из ячменя или даже из отрубей или муки (abulbul)52. Конечно, не все так просто: лепешки из манной

51Мясо, как редкий и дорогой продукт, за редким исключением (например, когда режут скот или когда имеются больные), никогда не готовится на углях. Летом перец, помидоры готовят на kanun. Во всяком случае, осенью мясо всегда варят, а весной его можно уже и поджарить.

52Разделением между полами отмечен уже детский возраст. Самые типичные из публично подаваемых знаков социальной ценности, приписываемой мальчику, являются кораблики, которые отмечают его рождение и все ритуалы перехода: «Если первый пришедший может выгнать меня из дому, то для чего моя мать запускала кораблик (в честь моего рождения)?» (Boulifa, 167). Привилегии находят свое выражение также и в пище, и в одежде, и в играх. Мальчик питается вместе с мужчинами, как только он встает на ноги и начинает выходить в поле. Когда он уже может пасти коз, он получает право брать пищу на пробу (горсть фиников, молоко). Мужские игры носят соревновательный и грубый характер; игры девочек состоят из занятий взрослых, выполняемых «понарошку» (мальчик слабый, неловкий, окруженный сестрами и играющий в девичьи игры, получает прозвище «маменькин сынок» или «Mohand своей матери»). Мальчик находится вне дома,

П. Бурдье. Практический смысл. — СПб.: Алетейя, 2001 г. — 562 с. — («Gallicinium»).

206

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru

207

со стадом или с мужчинами, на собрании или на работе (как только он научается ходить, женщины прогоняют его, приговаривая: «Уходи и ты станешь мужчиной»). Женщину, которая приносит мужчинам еду, сопровождает сын, даже самый маленький, который выступает своего рода субститутом мужа (многие мужья стерегут своих жен с помощью сыновей). Девочки остаются внутри дома, они подметают, готовят еду, или занимаются маленькими детьми.

485

крупы, будучи сварены на воде, могут считаться женской едой, но являются также самой мужской из всей женской еды, иногда употребляемой мужчинами, поскольку к ним может прилагаться мясо, и наоборот, berkukes, мужская еда, может употребляться и женщинами, поскольку она варится в воде, в отличие от кускуса, который только смачивается.

Не увлекаясь подробным описанием, которое так же бесконечно, как бесконечны варианты праздничных блюд, характерных для того или иного времени года, можно вкратце напомнить наиболее устойчивые черты, помня о том, что блюда отличаются не столько ингредиентами, из которых они состоят, сколько различной обработкой, которой подвергаются те или иные ингредиенты, — что, собственно, и составляет значение кухни. Так, некоторые полисемичные продукты можно встретить в различные моменты года и в очень разных ритуалах. Например, пшеница, а также бобы содержатся в блюдах, характерных для периода пахотных работ, для первого дня января, жатвы, похорон и т. д.; или яйцо, символ женской плодовитости, используется также в ритуалах посвящения в мужчину в первый день весны. В день пахоты пища, которую едят вне дома, в полях, всегда является более мужской, т. е. она более «сухая», чем осенняя или зимняя пища в целом, которая в основном тушится и варится и готовится на пару, как и та, которую готовят к свадьбам и к похоронам. Ужин же первого дня пахоты всегда состоит из каши или из кускуса из цельного зерна и без специй — пищи, которая, наоборот, иногда не подается в первый день весны («поскольку муравьи размножаются,

Схема 7. Зимние и летние дневные ритмы

487

как пшеничные зерна»), или из ufthyen, блюда, состоящего из пшена и

П. Бурдье. Практический смысл. — СПб.: Алетейя, 2001 г. — 562 с. — («Gallicinium»).

207

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru

208

бобов, сваренных на воде или на пару, наиболее отчетливом символе плодовитости, или из abisar, блюда, наиболее подходящего пахарю, своеобразного густого пюре из бобов, блюда мертвых и воскрешения (к этим блюдам всегда подаются фрукты, содержащие множество косточек, гранаты, фиги, виноград, а также сладкие продукты: мед, финики и т. д. — символизирующие «легкость»). Запрещено печь лепешки, эту сухую и исключительно мужскую пищу, в течение первых трех дней работы; говорят даже, что если съесть жареное мясо (мясо жертвенного быка thimechretch едят отварным), то быки могут поранить себе шею. В кускус (berkukes) первого дня ennayer кладут мясо дичи, типично женское (потому что оно составляет личную собственность женщин). И именно накануне первого дня еппауеr (называемого иногда «старухи», еппауеr) порождающая схема зимней пищи — сделать влажным сухое — проявляется наиболее очевидным образом: в этот момент можно есть только разваренное пшено (правда, иногда с блинами), наедаясь им досыта, нельзя есть мяса («чтобы не ломались кости») или финики («чтобы не открывать косточки»). Еда первого дня еппауеr (Achura) очень близка к той, которую едят при открытии пахоты: всегда обильная (обряд предсказаний), она состоит из abizar или berkukes, из блинов или каши.

Начиная с первого дня весны, в то же самое время когда женщины начинают красить хной ладони, помимо традиционной сытной пищи — кускуса, сваренного на пару с adbris, яиц, сваренных вкрутую, которыми следует наедаться досыта, и т. д. — появляются пшеничные хлопья, которые на улице едят дети, сырые и зеленые продукты (бобы и другие овощи), а также молоко (которое пьют в горячем или топленом виде).

Возвращение azal сопровождается сухой и мужской летней пищей: thasabwath, сухие блины, измельченные и

488

смоченные горячим молоком, thiklilth, сыр, который делают из кислого молока и который едят только в этот день (согласно Хасслеру), манная каша со сливочным маслом. Характерным для праздничной еды сухого сезона является сочетание лепешки с жареным мясом, к которому может подаваться кускус (в зависимости от того, едят ли дома или в поле), обычная же пища состоит из лепешки, пропитанной растительным маслом (сухая и мужская еда, которая противопоставляется сливочному маслу, влажному и женскому) и сушеные фиги, а также — если едят дома — жареные овощи.

Структура дня (которая самым естественным образом сообразуется с пятью мусульманскими молитвами) представляет собой другой, с легкостью считываемый продукт применения тех же принципов. Во влажный сезон день сохраняет ночные свойства даже в своей светлой части. По причине того, что в это время стадо выходит и возвращается лишь один раз, такой день предстает как незавершенная форма дня сухого сезона (см. схему 7). С наступлением дня, называемого «возвращение azal», который означает рубеж сухого сезона, когда хозяйка выносит огонь во двор, происходит резкий переход к более сложному ритму дня, в течение которого стадо выгоняют и возвращают дважды. Первый раз стадо выходит на заре и возвращается с наступлением жары, т. е. приблизительно в doh'a, второй выход совпадает с молитвой середины дня, dohor, a возвращение — с наступлением ночи.

Точно так же, как год движется от осени к лету, направляясь с запада на восток, день (as) движется от вечера к полудню: вечерняя трапеза (imensi) — это первый и основной прием пищи за день. Хотя система организована в соответствии с замкнутым циклом вечного возврата, где вечер и осень, старость и смерть являются также местом зачатия и посевов, время ориентировано на кульминационную точку, которую представляет собой полдень, лето или зрелый возраст (см. схему 8). Ночь в своей самой темной части, т. н. «тьма середины ночи», которая объединяет мужчин, женщин и детей в наиболее глубоко спрятанной части дома,

Схема 8. Структура дня в сухой сезон

П. Бурдье. Практический смысл. — СПб.: Алетейя, 2001 г. — 562 с. — («Gallicinium»).

208

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru	209

490

рядом с животными, в замкнутом, влажном и холодном месте сексуальных отношений, ассоциирующемся с могилой и смертью, противопоставляется дню, а точнее, тому, что является его кульминацией, azal, моментом, когда свет и жара стоящего в зените солнца достигают наибольшей силы. Связь между ночью и смертью, которая напоминает о себе ночными шумами, воем собак и шакалов, зубным скрежетом спящих, похожим на скрежет умирающих, находит свое отражение во всех вечерних запретах: запрещается купаться или просто бродить вдоль воды, особенно стоячей, черной, илистой, зловонной, смотреться в зеркало, смазывать маслом волосы, дотрагиваться до золы. Осуществление всех этих запрещенных практик может усилить пагубное воздействие ночной темноты через ее контакт с веществами, обладающими теми же свойствами (и в некоторых случаях почти взаимозаменяемыми: волосы, зеркало, черная вода).

Утро представляет собой момент перехода и разрыва, порог. В часы, предшествующие восходу солнца, когда день вступает в борьбу с ночью и побеждает ее, совершаются ритуалы изгнания (asfel) и очищения (например, утром, под отдельно растущим ежевичным кустом младенца, на которого наслана порча или сглаз, aqlab, посыпают манной крупой, поставленной накануне у его изголовья; точно так же, в соответствии с некоторыми ритуалами изгнания, с вечера следует отправиться на место разрыва, как, например, граница между полями, а рано утром покинуть его, оставляя на этом месте зло). Речь идет о том, чтобы, как и в ритуалах, совершаемых весной, ускорить разрыв с темнотой, злом и смертью, чтобы «достичь утра», т. е. стать открытым свету, добру и успеху, сопутствующих утру. Ритуалы зачина и разделения, которыми отмечены переходные дни, совершаются при наступлении дня — идет ли речь о пробуждении быков в хлеву в момент зимнего солнцестояния, обрядах первого снега, ритуалах обновления в первый месяц года (еппауеr), поисках веток олеандра, которые во время âazla будут высажены в поля, походе пастухов за растениями в первый день весны, выходе стада в

491

момент «возвращения azal» и т. д. Каждое утро — это рождение. Утро — это выход, открытие и открытие к свету (fatah', «открывать», «проклюнуться», синоним s'ebah', «быть утром»). Это момент рождения дня (tallalith wass, «рождение дня»), когда «свет открывает глаза» и когда дом и деревня, замкнувшиеся на самих себе в ночное время, выпускают в поля мужчин и скот. Утро — лучшее время для принятия решений и начинаний.

Как говорится, «утро — это легкость». «Рынок — это утро» (именно утром совершаются самые выгодные сделки). «Утро делит дичь; горе — уснувшим». Утром первого дня весны, в это утро утра года, детей будят словами: «Вставайте, дети, чем больший путь вы пройдете до восхода солнца, тем длиннее будет ваша жизнь». Вставать рано утром — значит быть открытым для добрых предзнаменований (leftah', «открытие», «примета»). Тот, кто рано встает, избегает дурных встреч, и наоборот, тому, кто последним выходит на дорогу, товарищем может стать только юродивый (который, как и слепой, является частью ночи), ждущий наступления дня, чтобы уйти, или хромой, плетущийся в хвосте. Вставать с петухами — значит отдаться под защиту утренних ангелов и их милости. Именно утром, в этот начальный момент дня, очень часто совершаются обряды предсказания: например, на заре из хлева зовут коз и овец или коров, и в зависимости от того, появятся ли первыми

П. Бурдье. Практический смысл. — СПб.: Алетейя, 2001 г. — 562 с. — («Gallicinium»).

209

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru

210

козы или овцы, год будет хорошим или плохим.

Утро, как и аналогичные периоды сельскохозяйственного года или жизни человека — весна или детство, — было бы абсолютно благотворно, означая победу света, жизни, будущего над ночью, смертью, прошлым, если бы вследствие своего положения оно не обладало грозной властью определять будущее, частью которого оно является и которым оно руководит, будучи вступительным моментом цикла. Благотворное по своей сути, утро опасно в той мере, в какой несет в себе возможное несчастье, ибо оно способно определить судьбу дня — счастливую или несчастливую.

492

Следует подробнее остановиться на этой логике, которая остается непонятной до конца, поскольку она слишком хорошо понятна наполовину, на основании квазимагического опыта мира, который, например, в виде эмоций, навязывается даже тем, кого материальные условия существования и институциональная среда, способные этот опыт свести на нет, наилучшим образом защищают от этой «регрессии». Когда мир воспринимается как некая система фатума, где за причину принимается исходная точка, происходящее или совершаемое в настоящем мира отсылает к тому, что должно в нем произойти. Такое будущее, которое уже вписано в настоящее в форме предзнаменований, следует расшифровывать не для того, чтобы подчиниться этому как неизбежности, но чтобы уметь при необходимости его изменить. Это противоречие только видимое, поскольку именно из предположения о фатализме системы пытаются переделать предсказанное настоящим будущее, заново переделывая настоящее. Против магии борются с помощью магии, против магической действенности настоящегопредзнаменования борются с помощью поведения, направленного на изменение исходной точки во имя веры (дающей силу этому предзнаменованию) в то, что причиной в системе является ее начало.

К знакам (esbuh', «первая встреча с утром»), указывающим на действие злых сил, из-под которого пытаются уйти путем заговора, относятся крайне внимательно: кто встречает несущего молоко, видит в этом хорошее предзнаменование; кто, еще лежа, слышит, как ссорятся люди, считает это плохой приметой; кто еще на рассвете встречает кузнеца, хромого, женщину с пустым ведром, черную кошку, должен «переделать свое утро», вернуться к ночи, перешагнув через порог в обратном направлении, снова заснуть, а затем повторить свой «выход». Утро дня зачина, как, например, первого дня весны, может определять целый день, иногда целый год, а то и целую жизнь. Поскольку магическое воздействие слов и вещей происходит здесь с особой силой,

493

употребление эвфемизмов навязывается с особой жесткостью — из всех запрещенных слов наиболее страшны по утрам те, которые выражают действия или моменты окончания: закрывать, гасить, отрезать или (в несколько меньшей степени) заканчивать, исчерпывать, уходить, проливать — т. е. слова, способные вызвать разрыв, преждевременное разрушение, пустоту и бесплодие. Вера во власть слов предполагает, что в отношениях с миром всякому нарушению, словом или жестом, они сообщают определенные формы

— формы предписанные, способные вызывать космические последствия. Известно, например, что необходимо контролировать свою речь в присутствии маленьких детей, мальчиков, недавно прошедших обрезание, или молодоженов — т. е. лиц, особенно незащищенных, чье будущее, т. е. рост, возмужание и плодовитость, неопределенны. Точно так же многие табу и запреты весны являются практическими эвфемизмами, направленными на избавление от опасности, угрожающей — вследствие перформативной действенности слова или жеста — плодородию обрабатываемой природы. В конечном счете, сам факт ритуализации практик выражает стремление избежать тех ошибок, которые возможны при импровизации и которые могут привести к социальным конфликтам или природным катастрофам. В отношениях между чужими друг для друга группами ритуализация обменов и конфликтов (идет ли речь о thawsa, стрельбе в цель, или о вежливости и ее формулах) направлена на заблаговременное снижение риска совершить неудачный поступок и употребить опасное слово. Точно так же в отношениях с природными силами большие коллективные ритуалы, совершаемые лицами, наиболее подходящими для установления будущего всей группы, стремятся строго регламентировать, не оставляя места индивидуальной изобретательности или фантазии, те из [форм] обмена между людьми и природным миром, которые наиболее жизнестойки — в бук-

494

П. Бурдье. Практический смысл. — СПб.: Алетейя, 2001 г. — 562 с. — («Gallicinium»).

210

Янко Слава (Библиотека Fort/Da) || http://yanko.lib.ru

211

вальном смысле слова, поскольку здесь, как и при обмене, затрагивающем честь, «жизнь отдается за жизнь». В факультативных или тайных ритуалах на первый план выступает психологическая функция и личный интерес, которые непосредственно контролируют жесты и слова. В отличие от них, обязательные и коллективные ритуалы имеют целью не только предотвратить

— путем регламентации форм, места и времени осуществления практик — пагубные последствия невоздержанности в словах и поступках или поспешности, порождающих плохое начало, но также контролировать психологический опыт, вплоть до его отмены в некоторых случаях, или — что в конечном счете то же самое — производить его, превращая действие в результат подчинения своеобразному категорическому императиву. Здесь факт коллективной практики становится намерением, и его результатом может быть производство субъективного опыта и институированной эмоции53.

53 Свойство культурного императива состоит в том, чтобы производить своего рода окультуривание или, если угодно, денатурализацию всего того, с чем он соприкасается, будь то биологические или психологические потребности, которые таким образом преображаются и сублимируются, как смех и слезы или климатические и морфологические необходимости. Таков случай ритуального деления времени, которое относительно климатического деления является тем же, чем институированный смех или плач является относительно «спонтанного» смеха или плача. Можно заметить, что характерный ритм зимнего дня поддерживается как в самые холодные моменты, так и в самые теплые и уже «весенние» моменты влажного периода. Автономия ритуальной логики по отношению к объективным условиям еще более очевидна при рассмотрении одежды, которая в качестве символа социального статуса не подчинена климатическим изменениям. Как можно летом снять бурнус, если мужчина без бурнуса позорит себя? Как не надевать зимнюю обувь по случаю косьбы или длительного похода в горы, когда известно, что эта обувь отличает настоящего крестьянина или хорошего ходока? Как хозяйка дома может отказаться от традиционной пары накидок, которые она носит на груди сколотыми вместе и которые, как и пояс с подвешенными к нему ключами от кладовых, символизируют ее власть, превосходство над невестками или власть над домашним хозяйством?

495

Azal и, в частности, середина azal (thalmas'th uzal) — момент нахождения солнца в зените, когда «azal становится самым жарким», разгар дня — противостоит ночи так же, как и утру, началу дня, ночной части дня. По подобию самого жаркого дня, самого сухого, самого светоносного в году, azal — это день дня, сухое сухого, обладающее достигшими полного расцвета свойствами сухого сезона. Это исключительно мужское время, момент, когда базары, дороги и поля полны людей (мужчин), когда все мужчины находятся вне дома и заняты своими мужскими делами. (В обряде, помогающем девушке выйти замуж, колдунья зажигает лампу, mes'bah', символ суженого, в час azal.) Сон во время azal(lamqil) является идеальной границей мужского отдыха, подобно тому как поля являются привычными местами сна, как, например, гумно, самое сухое и самое мужское из всех близких к дому мест, где часто спят мужчины. Понятно, что azal, который сам по себе является частью сухого и бесплодного, тесно связан с пустотой (lakhld) скошенных полей.

Eddohor, вторая молитва, более или менее совпадает с концом отдыха azal: это начало «заката azal», конец большой жары (azghal), момент второго выхода стада на пастбище и второго за день выхода на работы. С третьей молитвой, elâasar, совпадает конец azal и начало thameddith (или thadugwath): это время, «когда пустеют базары» и вступают в силу вечерние запреты. Закат солнца, которое «склоняется к западу», выступает своего рода парадигмой всех форм заката и, в частности, старости и всех видов политического упадка («его солнце закатилось») или физического упадка: идти на запад, к закату (ghereb, в противоположность cherraq, «идти на восток»), означает направляться к темноте, ночи, смерти, подобно тому как дом, у которого дверь смотрит запад, может пустить внутрь только потемки.

Можно было бы, продолжив анализ различных полей, где находит приложение система порождающих схем, выстроить также сводную схему жизненного цикла, какой она предстает, будучи структурирована ритуалами перехода: являясь продуктом той же системы схем, все человеческое

496

существование организуется гомологично системе схем сельскохозяйственного года и других больших временных «радов». В результате зачатие (akhlaq, «создание») самым очевидным образом ассоциируется с вечером, осенью и ночной, влажной частью дома. Точно так же беременность соответствует подземной жизни зерна, т. е. «ночам» (eliali): табу беременности, табу плодородия — это табу вечера и траура (нельзя смотреться в зеркало с наступлением ночи и т. д.); беременная женщина, похожая на набухшую по весне землю, составляет часть мира мертвых (juf, что означает «живот беременной женщины», означает также «север», что равнозначно «ночи» и «зиме»). Беременность, как и прорастание, тождественна процессу тушения в кастрюле: роженице подается горячая пища, относящаяся к зиме, мертвым, а также к пахоте, в частности abisar (пища мертвых и похоронных

П. Бурдье. Практический смысл. — СПб.: Алетейя, 2001 г. — 562 с. — («Gallicinium»).

211