Не хлеб и каша — пища наша
Есть немало людей, именующих себя сыроедами, но съедающих ежедневно столько хлеба или других зерновых продуктов, что это начисто исключает появление целительного криза.
Сыроедение без зерновых кажется им рискованным. Но — «кто не рискует, тот не пьёт шампанское».
Парадоксальным образом рискуют именно те, кто боится «рисковать» — потому что они никак не добираются до криза!
Представители «чистой» натуропатии, естественно, всегда борются с пристрастием своих пациентов к хлебу: трудно усвояемая зерновая пища способна остановить наступление лечащего криза, который они всеми мерами стремились приблизить и который уже явно «на подходе».
Традиция «зерноядных» народов, издревле выращивавших для питания зерновые, основу своего существования, оставила такой след в сознании, что слишком многие люди не способны вообще взять в толк, что можно обходиться без хлеба. Но так дело обстоит не везде.
Например, К. Станюкович, путешествовавший в горах Памира и Тянь-Шаня, рассказывал о питании таджиков, которые, на протяжении веков, на зиму сушили ягоды тутовника, ими и питались, а не пшеницей и ячменём, которые стали доступнее таджикам в сравнительно недавнее время.
В Москве я имел счастье познакомиться с выдающимся учёным-физиологом Ильёй Аршавским, когда по случаю своего 80-летия в Институте нормальной физиологии имени Н. К. Анохина он читал юбилейную лекцию, а через некоторое время побывал и на его публичной лекции в одном из московских клубов.
Она была посвящена феномену массового рождения неполноценных детей, каких он насчитывал… около 90%от общего количества рождающихся.
Официальная статистика, основанная на иных критериях оценки, разумеется, даёт нам другие цифры.
Помнится, он сказал, что из этих оставшихся 10 процентов едва ли наберётся 3%, которые совсем уж нормальные…
Причину И. Аршавский назвал для многих слушателей неожиданную: плацента, призванная защищать плод до его рождения, почему-то пропускает с кровью матери такие химические соединения, которые в принципе обязана задерживать, раз уж она, плацента, подрядилась плод защищать.
Но повышенная кислотность внутренней среды (перекисление) нарушает её нормальную защитную функцию — и плацента пропускает вещества с большим молекулярным весом.
Известно, что из крови матери имеют законное право проникать в кровь плода белковые вещества материнского организма, однако лишь такие, чей молекулярный вес не превышает 12000, а более тяжёлые молекулы плацента задерживает.
При повышении кислотности внутренней среды, в крови плода появляются не только «запретные» для плода материнские белки, но и другие высокомолекулярные соединения — синтезированные химической промышленностью…
Как известно, показатель кислотности среды выражается в цифрах: pH от 7,35 до 7,45 — это тот промежуток, в котором мы благополучны, и не следует ждать ничего хорошего, если этот показатель будет более высоким. (Вредна также избыточная щелочность, т. е., ниже 7,35. Но статистически это случается редко).
И. Аршавский не успел ответить на мою записку, где я спрашивал, почему, по мнению профессора, плод остаётся без должной защиты, что именно так повышает кислотность внутренней среды? (Об этом не было чётко сказано).
Мне хотелось знать, не думает ли он, так же, как и я, что в этом повинно преобладание в рационе зерновой пищи, т. е., хлеба и каши, в России ведь это является нормой?
И я таки задал этот вопрос уходящему профессору, догнав его в раздевалке. Разумеется, ответил он, надевая пальто, традиционное закисляющее питание — первая и основная причина...
Так что, продукты, приготовленные из зерна, начинают вредить нам ещё до нашего рождения…Но волнует ли это проповедников хорошо испечённого хлеба и вкусной каши? Что-то не заметно.
Обычно они спрашивают: если отменить традиционное питание, чем тогда народ кормить? Но, согласитесь, это уже не научный подход, тут в разговор вступает хозяйственная политика и личная привязанность к хлебу и каше, впитанная с молоком матери (и коровы).
Отменять правительственным декретом ничего не требуется, а просвещать людей и постепенно менять направление сельского хозяйства и пищевой индустрии нужно, если мы хотим иметь не только вкусную еду, но и здоровье.
Почему бы не употреблять здоровую пищу, которая усваивается, не давая трудно устраняемых остатков? Тогда организм перестаёт «запасать» эти шлаки, засоряя свою внутреннюю среду, и даже получает биохимическую возможность почистить старые залежи, свои «Авгиевы конюшни».
Когда «процесс пошёл», время от времени, организм набирает силы для очередного криза — и происходят эти кратковременные «генеральные уборки».
Натуропаты говорят о двух видах конструктивного, исцеляющего криза (они были упомянуты выше, это уже тонкости, но натуропат их должен знать!).
А у тех, кто не заботится о здоровье, дело кончается деструктивным (разрушительным) кризисом, из которого один выход — трагический.
Однако, «лечиться сыроедением», прослышав об этом «методе», но не усвоив знания о кризисах, во время которых вы готовы (умеючи!) дня три-четыре поголодать, определённо не стоит.
Всё-таки сыроедение — не лекарство. Как и голодание.
Конечно, можно, если угодно, рассматривать сыроедение или голодание, как самостоятельные лечебные средства, но это — очень упрощённый подход ревизионистского направления в натуропатии.
Это — примерно то же, что любой тяжёлый предмет считать молотком, забивая им гвозди. До микроскопа включительно.
Истинный же натуропат ждёт и приближает всеми мерами криз — вот его-то и можно рассматривать, как некое лечебное средство, изобретённое и применяемое самой Природой.
В сущности, это процесс, возникающий при определённых условиях и протекающий в организме по своим законам.
Не нужно соваться в воду, не зная броду. Если случится обострение, к которому пациент не готов (он просто ничего не знает о целительном кризе), — оно будет истолковано и самим пациентом, и малознакомым с теорией врачом в самом худшем смысле.
Они вдвоём придут к согласию, что «сыроедение, при этом диагнозе, противопоказано», и быстренько надо что-нибудь проглотить, а таблетка тут же найдётся. При этом, спровоцированное сыроедением обострение может затянуться и — последует обычное лечение, которое и раньше бывало, да мало помогало...
Случаются целительные кризы и во время голодания. И тоже нередко толкуются в отрицательном смысле, т. е., как противопоказание. Полузнайство уже много раз дискредитировало таким образом истинную натуропатию.
Когда мы слышим возражения против сыроедения, в качестве постоянного вида питания, критики почти всегда приравнивают его к более исследованному вегетарианству, не желая понимать, что организм сыроеда работает иначе, заметно снижается потребность в количестве энергии и отдельных питательных веществ.
Но установка существует заранее: критиковать, потому что с этими фантазёрами, которые мечтают накормить орехами да привозными финиками население такой огромной страны, как Россия, дескать, всё давно уже ясно!..
Тем не менее, я стою на том, что первое дело в переходе на здоровое питание — отказ от зерновой пищи, замена её орехами и особенно масличными семенами, которых производится предостаточно, и уже сегодня для начала вполне хватило бы на всех.
Как не вспомнить здесь И. В. Мичурина, который называл орехи «хлебом будущего»!
Если отдельный человек сумеет осуществить такую реформу в своём питании, одновременно решается и проблема правильного сочетания продуктов при еде.
Несколько упрощая, скажу, что для сыроеда существует три варианта приёма пищи: фрукты — отдельно, как фруктовый завтрак или ужин, овощи — с орехами или масличными семенами, и третий вариант для тех, кто употребляет иногда зерновые — их также можно совмещать с овощами.
Критерий же съедобности у сыроедов есть один — неопровержимый, на мой взгляд: то, что невозможно есть в отдельности, не является пищей.