2.2 Квалификация при убийстве новорожденного ребенка в соучастии с другим лицом

Особенным в уголовном праве остается вопрос квалификации действий соучастника.

Особенность заключается в том, что закон предлагает квалифицировать деяния соучастника как действия пособника, подстрекателя или организатора, но при отказе от совершения убийства по статье 106 УК РФ установлены другие последствия совершенные ими действия.

Так организатор и подстрекатель не отвечают за деяния если они сообщили органам власти или другими мерами предотвратили преступление исполнителя. Для пособника же достаточно уже того, что он только предпринял все зависящие от него меры для предотвращения совершения преступления. Законодатель предлагает судам возможность субъективизма в оценке.

В литературе проблема квалификации преступления, совершенного в соучастии, представляется в отдельной квалификации действий соучастника, и именно так предлагаются варианты его ответственности.¹

Специальный субъект обладает как общими, так и специфическими, присущими только этому субъекту признаками.

Специфика матери новорожденного ребенка, заключается в социально-правовом статусе матери имеющей физиологическую и социальную связь с ребенком.²

Соучастник преступления не имеет с новорожденным ребенком никакой физиологической, правовой или социальной связи, т.е. свойств личности, которые позволили бы его отнести к этой категории и проявление умысла при совместной деятельности оценивается по правилам о соучастии, установленным в ст. 32 и ст. 33 Уголовного кодекса РФ.

Если существует предварительный сговор и умысел реализуется в соучастии, то мать утрачивает признаки специального субъекта, т.е. ее действия и действия соучастника, квалифицироваться по пункту ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса РФ.

Форма соучастия способом взаимодействия, а вид соучастия это совокупность разных действий соучастника в соответствии с его ролью; а статусное разпределение ролей в соучастии определяют каждую из форм соучастия. Формы соучастия зависят от характера совершаемых действий, образующих форму внешнюю, и способа информационной связи соучастников, что является формой внутренней. То есть форма соучастия в данном случае определяется и юридической личностью как группы в целом, и каждого соучастника вообще.

Объектом посягательства является жизнь человека благо, и ответственность соучастников в этом случае наступает на общих основаниях, так как это обусловлено обстоятельством, отягчающим уголовную ответственность и наказание.

В данном случае женщина совершает убийство в соучастии и квалифицироваться действия матери и иного лица должны как совершенные группой лиц. В этом случае женщина утрачивает признаки специального субъекта и становится совершившей преступление с отягчающим обстоятельством ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса РФ.

В данном случае нет аналогии уголовного закона, применение которой не допускается в соответствии со ст. 3 Уголовного кодекса РФ. Предлагается квалифицировать совершаемое преступление группы лиц со ст. 5 Уголовного кодекса РФ, где содержится требование, что лицо подлежит уголовной ответственности за те опасные действия и наступившие последствия, в отношении которых установлена его вина.

Закон определяет совершенное в соучастии преступление с более строгим наказанием (ч. 7 ст. 35 УК РФ). Поэтому действия и матери, и иного лица должны влечь более строгое наказание.

Это наказание должно назначаться судом в пределах той статьи УК РФ, которая и предусматривает ответственность за совершение убийства группой лиц и группой лиц по предварительному сговору. Это требуется ст. 6 Уголовного кодекса РФ.

В данном случае изменяется и характер совершенного преступления, из чего также следует сделать вывод о поглощении деянием субъективных признаков матери как субъекта привилегированного состава преступления.

Диспозиция этой нормы также указывает на то, что преступление тогда квалифицируется данной статьей, когда оно совершается только лишь одной матерью. Но когда она совершает его в соучастии с другим лицом, наступает ответственность по п. «ж» ч. 2 ст. 105 Уголовного кодекса РФ. Основанием для такого толкования закона является и ст. 8 Уголовного кодекса РФ, которая устанавливает, что основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом. В данном случае такие признаки для квалификации деяния обоих участников преступления по статье о более тяжком преступлении имеются.

А.Н. Трайнин, указывал, что «во всех случаях прямая цель закона заключается в ограничении круга ответственных лиц. Поэтому пользоваться аналогией для восполнения элементов состава, характеризующих специальный круг субъектов, значило бы вступить в противоречие с ясно выраженной волей законодателя».¹

С этим мнением, безусловно, следует согласиться. Мы и не предлагаем применять аналогию для дополнения состава преступления включением в него еще одного субъекта преступления, не подменяем эти субъекты, не видоизменяем состав преступления, который ограничивает субъектный состав матерью ребенка, а указываем на образование состава преступления, который формируется из совокупных действий соучастников преступления.

Эти действия и увеличенный субъектный состав меняют качество совершенного деяния, который подлежит и иной юридической оценке.

Это мнение основано и на философской трактовке состава преступления как совокупности признаков, поскольку та или иная совокупность признаков образует форму состава преступления, которая структурно состоит из определенного содержания.

«С философских позиций можно определить зависимость в образовании формы соучастия как уголовно-правового явления от образующих его составных частей: элементы и связи между ними, которые образуют содержание - структуру - форму, переходящую в явление.

В уголовно-правовом аспекте совершенное в соучастии преступление - это явление в данной форме.

Таким образом, мать, совершая преступление в соучастии, своими действиями создает новую форму, т.е. новый состав преступления.

В чем здесь отличие от специального субъекта, совершающего должностное преступление в соучастии с неспециальным субъектом? По нашему мнению, здесь все дело в социальном содержании должностного положения лица и принадлежащих ему полномочиях, которыми его наделяет или которому делегирует соответствующие полномочия какой-либо государственный или муниципальный орган, а также другая организационная структура (285 Уголовного кодекса РФ).

Мать, как указывалось выше, становится специальным субъектом при совершении ею преступления, которое по времени и обстоятельствам связано с появлением на свет ребенка, т.е. определяется единой связью ребенка и матери. Диспозиция нормы как раз и указывает, что только единоличное убийство матерью ребенка позволяет квалифицировать ее действия как привилегированный состав преступления.

Привлечение соучастника к совершению убийства ребенка изменяет отношение матери к этому деянию, усложняет его состав, образует связь с другим лицом, иными словами изменяет форму вины, создается форма соучастия, в результате чего изменяется и статус матери как субъекта такого состава преступления, ее действия выходят за пределы этого состава преступления, образуя новую субъективную и объективную реальность.

Таким образом, разрешение этой юридической проблемы видится в такой правовой оценке деяния, которая учитывает изменение статуса соучастника, критерием оценки действий которого является субъективно-объективный критерий.