Петербург Достоевского

Все наши великие писатели прошли школу Петербурга, и у каждого художника Петербург свой.

Петербург Пушкина многогранен и противоречив. В «Медном всаднике» он сначала торжественно-прекрасен и величав, затем страшен и грозен, даже губителен, как необузданная стихия наводнения, ассоциирующаяся с грозной властью Петра. В «Евгении Онегине» Петербург то красивый и трудовой, весь в движении и суете рабочего и торгового люда, то великосветский, ленивый и сонный.

Гоголь в «Петербургских повестях» создаёт загадочно-таинственный образ столицы. Здесь сходят с ума, трагически ошибаются, принимая желаемое за действительное, кончают жизнь самоубийством, просто умирают, наконец, теряют нос, превращающийся в автономную служебную единицу. И всё необъяснимо и непонятно – настолько перепутана у Гоголя реальность и фантастика.

Некрасов в стихотворениях «Утро», «О погоде», «Вчерашний день, часу в шестом…», «Гробок» и других рисует, главным образом, Петербург социального зла, страданий и несправедливости, где сильные мира сего безраздельно властвуют над слабыми и беззащитными.

Достоевский в романах «Бедные люди», «Преступление и наказание» и других рисует оборотную, грязную сторону жизни Петербурга. Город, словно монстр, давит людей, высасывая из них последние соки жизни, поощряя нищету и униженность.

Петербург Достоевского – это город узких и грязных переулков, тупиков, мрачных дворов-колодцев, вонючих лестниц, кабаков и распивочных, бедных чиновников, нищих студентов, воров и проституток. Писателю нужна такая картина не потому, что он испытывает болезненную страсть к передаче страданий, а для того, чтобы вскрыть причины бесчеловечности, антигуманной сущности города, несчастий и трагедий его обитателей.

Страдающие в этой страшной среде обитания люди, их изболевшиеся души – главный предмет художественного исследования Достоевского

«Бедные люди». Нравственный итог романа

Дебютный роман Достоевского написан в эпистолярном жанре – в форме переписки «маленького человека» - бедного чиновника Макара Девушкина с обездоленной девушкой Варенькой. Писатель постепенно подводит героев, полюбивших друг друга, к разрыву: Варенька принимает решение выйти за богатого господина Быкова в надежде хоть так вырваться из оков безысходной нищеты и вывести из тупика отношения с Макаром Алексеевичем.

Наиболее простой и приземлённой оценкой поступка героини вне понимания романа следовало бы считать безнравственность, продажность, предательство любви. Особенно мерзко для читателя выглядят те строки из письма от сентября 27-го, где Варенька, в мгновение ока превратившись из несчастной девушки, равной Макару, в капризную и требовательную барыньку, требующую от своего возлюбленного заниматься её предсвадебной подготовкой (Мадам Шифон, белошвейки, «листики на пелерине», «воротник кружевом или широкой фальбалой», «буквы для вензелей на платках вышивать… тамбуром, а не гладью…»).

Достоевский даже усиливает негативное впечатление с помощью требовательных повторов героини: «Смотрите же, не забудьте…», «Пожалуйста, передайте…», «Не позабудьте чего-нибудь…», «Я всё боюсь, чтобы вы как-нибудь не ошиблись…», «Помните же…».

Но более проницательный читатель не оставит без внимания другие строки этого же письма: «Такая тоска! Ах, что это будет, что это будет, друг мой, милый мой, добрый мой Макар Алексеевич!».

А что же «добрый Макар Алексеевич»? Бегает, хлопочет, болеет, посещает опустевшую Варину комнату, даже переезжает в неё. А главное – любит Вареньку и, что совершенно поразительно, жалеет её. Именно жалеет – не завидует, не презирает, а жалеет: «Что вы сделали, что вы сделали, что вы над собой сделали!» Своим любящим сердцем он тонко почувствовал, что она не продаётся богачу, а скорее жертвует собой, пытаясь найти хоть какой-то выход из тупика. И раздавленное человеческое достоинство возрождается в Девушкине. В своём последнем письме он пишет: «Да ведь что же фальбала? зачем фальбала? Ведь она, маточка, вздор! Тут речь идёт о жизни человеческой, а ведь она, маточка, тряпка – фальбала; она, маточка, фальбала-то, тряпица».

Важна и одна из последних реплик героя: «А то у меня и слог теперь формируется…» Его слог всякий раз формируется вместе с ростом человеческого достоинства. Любовь и страдание, по Достоевскому, возвышают гораздо больше, чем признаки материального благополучия. Деньги лишь побуждают помочь, а любовь и страдание открывают бездонность человечности и душевную чистоту.

Обратим внимание и на последнее письмо Вареньки от сентября 30-го. Оно полно любви и жертвенности, и в нём уже нет ни малейшего налёта капризного высокомерия. Здесь – слёзы, страдания, любовь, жертва.

Достоевский уже в самом начале творческого пути верен своему будущему кредо – изображать глубины человеческой души, выворачивать наизнанку внутреннее борение в человеке, рисовать героев во всей их душевной парадоксальности.

Вот почему Макар Алексеевич выглядит и жалким в своём уничижении, и великим в своём высоком чувстве одновременно. Вот почему и Варенька так же одновременно и мерзка в своём предательском торжестве над другом, и прекрасна в своей трагической любви и жертвенности. Безумное желание любой ценой избавиться от нищеты и унижения и трагическое осознания невозможности счастья с Макаром борются в ней с любовью и жалостью по отношению к нему.

От невыносимости и неразрешимости ситуации, описанной Достоевским, рыдали Некрасов и Белинский, в первый раз слушая из уст автора строки из писем героев «Бедных людей».

От дебютного романа потянутся ниточки к будущему роману «Преступление и наказание»: тема господина Быкова перерастёт в образ Петра Петровича Лужина, образ Вареньки получит развитие в Соне Мармеладовой, Макара Девушкина напомнит старик Мармеладов, нищего студента – Раскольников. Перейдут в «Преступление и наказание» и такие темы «Бедных людей», как Петербург, «маленький» человек, страдание детей.