MONGOY

Сотня Есун-туа из татар. Он был эмир-ахтачи четырех отрядов личной охраны [казик] и принадлежал к орде Бортэ-фуджин. Бекташ, которого каан послал с посольством к Хулагу-хану, был он […]

Те, которые принадлежали к мейманэ [правому крылу] и мейсарэ [левому крылу]… сто тысяч человек.

Правое крыло [мейманэ], иначе говоря, войско правой руки. Предводитель их был Боорчи-нойон, а [его] сунгусуном, что значит «заместитель», Борагул-нойон. ^[В нем числилось^] тридцать восемь тысяч человек.

Личная тысяча Боорчи-нойона... из племени арулат и был старшим из эмиров Чингиз-хана. Вначале он был эмиром личной охраны [казик], потом стал эмиром-темником, а затем ведал [войском] правой руки.

Тысяча Борагул-нойона. Он был эмир тысячи и заместитель Боорчи-нойона, принадлежал к числу старших эмиров и старых друзей [Чингиз]-хана, [был] из племен хушин… В [войсках] правой руки старше его никого не было… Во время Угедей-каана [начальником тысячи] был Джубукур-Кубилай, его сын…

Тысяча Джэдай-нойона. Он был из племени мангут. После него во время Кубилай-каана его местом ведал его внук по сыну, по имени Мангутай... [и т.д.] [269]

Тысяча Шики-Кутуку, из племени татар. В то время, когда предали татар на поток и разграбление, он плакал в колыбели. Так как в то время Бортэ-фуджин не имела детей, Чингиз-хан приказал, чтобы она его воспитала. Когда тот вырос, он называл [Чингиз-хана] отцом [ата]… Чингиз-хан же называл его пятым сыном, а Угедей – старшим братом; он сидел выше Менгу-каана и скончался во время смуты [булгак] Ариг-Буки […]

Левое крыло [мейсарэ]. Иначе войско левой руки, а по-монгольски джунгар. Предводителем его был Мукали-нойон, его заместитель – Ная-нойон из племени баарин. Всего – шестьдесят две тысячи человек.

Тысяча Мукали-гойона… из джалаиров. Так как он был влиятельным эмиром и оказал похвальные услуги, Чингиз-хан ему препоручил все войско племен джалаир… всего их [джалаиров] было три тысячи человек...

Тысяча Есу-Бука-тайши, из племени урянкат, сын Джэлмэ-Ухэ, из числа уважаемых эмиров Чингиз-хана. В то время старшими эмирами, принадлежащими к числу лиц, пользующихся наибольшим уважением, были Боорчи-нойон, Борагул-нойон, Джэлмэ-Ухэ и Судун-нойон, Караунэ-Джубан, эмир тысячи […]

Тысяча Екэ-Кутукут-нойона из племен татар; он был старшим и уважаемым эмиром …

Тысячи Туган-ваншая из народа Джурджэ. Этот эмир покорился и стал старшим и уважаемым; он ведал всем джурдженским войском [в числе] десяти тысяч. По докладе об эмирах-тысяцких он сам [их] назначал…

Те из войск, что относились к центру, правой руке и левой, составляли собственность [хассэ] Чингиз-хана, и после него стали принадлежать Тулуй-хану, который был господином коренного [монгольского] юрта…

То, что он [Чингиз-хан] разделил между своими сыновьями, исключая Екэ-нойона [Тулуя], племянниками, младшим братом Отчигин-нойоном и своей матерью Оэлун-экэ, [составило] двадцать восемь тысяч человек.

То, что он [Чингиз-хан] дал своим вышеупомянутым сыновьям, [составило] шестнадцать тысяч человек. Часть старшего сына Джочи-хана [составляла] четыре тысячи человек.

Тысяча Мунгура, из племени сиджиут. В эпоху Бату он ведал войском левой руки. В настоящее время из эмиров Токтая, некто, по имени Черкес, есть один из его сыновей; он идет стезею отца.

Тысяча Кингитая Кутан-нойона, из племени кингит. Его сын Хуран… из числа старших эмиров этого улуса.

Тысяча Хушитая, бывшего из эмиров племени хушин, из числа родичей Боорчи-нойона.

Тысяча Байку, бывшего из племени хушин. Он ведал бараунгаром, т.е. войском правой руки. [275] Этих четырех упомянутых эмиров с четырьмя тысячами войска Чингиз-хан отдал Джочи-хану. В настоящее время большая часть войск Токтая и Баяна – потомство этих 4-х тысяч, а что прибавилось за последнее время, то – из войск русских, черкесских, кипчакских, маджарских и прочих, которые присоединились к ним. [Кроме того], во время междоусобиц… некоторые также должны были уйти туда [во владения Токтая и Баяна].

Часть второго сына Чагатай-хана [составляла] четыре тысячи человек.

Тысяча Барулатай Каралджара, из племени барулас; из его потомков один был старшим эмиром Абага-хана...

Тысяча Мугэ-нойона, бывшего из племени кунгират, отец Йисур-нойона, которому Дува-хан дал войско и послал на границу Хорасана против нашего войска. Он располагался в пределах Балха и Бадгиса.

Тысяча….. тысяча….., их в основном списке не было.

Этих двух упомянутых эмиров вместе с другими эмирами, имена которых не выяснены, со всеми четырьмя тысячами войск Чингиз-хан отдал Чагатаю. Основою войска Чагатая и его детей, которые ныне пришли вместе с Дува[-ханом], были эти четыре тысячи, умножившиеся путем рождения и размножения. Возможно, что к ним прибавилось [еще] какое-нибудь племя из других родов [аснаф] не монгольских.

Часть третьего сына Угедей-каана [составляла] четыре тысячи человек.

Тысяча Илугая, бывшего из племени джалаир. Он однажды купил Аргун-аку, отца Ноуруза, за оленье стягно. А сын этого Илугая сказал, когда Менгу-каан садился на царство: «Царство достанется уругу Угедей-каана».

Тысяча Илак-Туа, который был старшим братом Элджигитая от кости тамгалык ветви племени сулдус…

Тысяча Дайра, бывшего из племени конкотан, из рода Мунлик-эчигэ….

Все войска, которые составляли личную собственность [хасс] каана, принадлежали к потомству [насл] этих четырех тысяч. Но когда [Угедей] стал государем, то по существовавшему обычаю, согласно его приказу, [подчинялись и] выступали [в походы] и войска других царевичей, так же было и во время его сына Гуюк-хана. Когда же его дети, не послушав его слов, заменили [их] своими незрелыми и Менгу-каан сел на царство, он роздал все их личные войска, исключая тех, что принадлежали Кутану… [поскольку] тот всегда находился в дружбе с Менгу-кааном и не изменял. Его потомки попрежнему при каане, и войско утверждено за ними…

Часть пятого сына Кулкана [в числе] четырех тысяч человек.

Тысяча Кубилай-нойона, бывшего из племени барулас...[277]

То, что он [Чингиз-хан] дал младшему брату, племянникам и матери, двенадцать тысяч человек.

Часть его брата Отчигин-нойона, а он – четвертый брат, самый младший, – пять тысяч человек… и они схватили Джамукэ-сэчэна, учинившего смуту, и Чингиз-хан, вследствие того, что он его прежде называл побратимом [андэ], не захотел его сам убивать, а отдал Отчигин-нойону...

Часть сыновей Джочи-Касара, племянников Чингиз-хана – Еку, Туку, Есунгу [составляла] тысячу человек.

Часть сына Качиуна, Элджидай-нойона, племянника Чингиз-хана, [составляла] три тысячи человек. Эти три тысячи… были из племен найман, часть из разных других племен…

Часть матери Чингиз-хана, Оэлун-экэ, [составляла] три тысячи человек. Чингиз-хан дал ей эти три тысячи из числа тех эмиров и воинов, которые пришли вместе с его матерью, [будучи] из племени куралас и олкунут; имена их неизвестны.

Когда Чингиз-хан отдавал сыновьям и вышеперечисленным лицам упомянутых эмиров вместе с войсками, что обстоятельно написано, то повелел: «Я дал вам этих эмиров, но [помните], вы – еще малые [278] отроки, а их [жизненный] путь велик. Если они когда-нибудь совершат проступок, не убивайте их по своему желанию, а ранее учините со мною совет. После меня, учинив совет друг с другом, исполните согласно ясе». […]

1 ‘Царевичи, которые были назначены на завоевание Дешт-и-Кыпчак и тех краев [включая Булгар и Русь], из детей Тулуй-хана – старший сын Менгу-хан и брат его Бучек; из рода Угедей-каана – старший сын Гуюк-хан и брат его Кадан; из детей Чагатая – Бури и Байдар и брат каана, Кулкан; сыновья Джучи – Бату, Орда, Шейбан и Тангут; из почтенных эмиров Субэдай-бахадур и несколько других’ [численность их войск не указывается].

2 Берке упоминается у Рашид-ад-Дина: ‘…после того, в такику-ил, в год курицы, соответствующий 634 г.х. [4.09.1236 – 23.08.1237], сыновья Джучи – Бату, Орда и Берке, сын Угедей-каана – Кадан, внук Чагатая – Бури и сын Чингиз-хана [вар.: сын Менгу-каана] – Кулькан занялись войною с мокшей [?: Букши], буртасами…’.

3 Гуюк-хан – в 1246-1248 гг. великий хан, каан Güyük (его отец ögedei – великий хан в 1229-1241 гг.).

4 В.Каргалов различает Мункэ и Менгу, Бучека и Бюджика в списке участников похода (с.75) и в тексте, но Монкэ и Менгу – одно лицо: Möngke – сын Толуя, каган в 1251-1259 гг.; также и его брат Бучек/Бюджик.

5 Китайская история ‘Юань-ши’ сообщает, что Субедей после похода в Дешт-и-Кыпчак предложил создать ‘корпус из тысячников из маркитов, наименей, хангинцев и кыпчаков’, на что получил согласие Чингиз-хана.

6 Ср.: войска крестоносцев всей Западной Европы не превышали 100 тысяч человек.

7 Но это противоречит сведениям Рашид-ад-Дина о структуре монгольской армии, в которой командирами армейских подразделений – ‘сотен’, ‘тысяч’ и ‘туменов’ – были не царевичи-чингизиды, жаждущие власти, а воеводы-нойоны, преданные хану и способные не допустить использование армии в личных интересах (так же и у русских: полки возглавляли государевы воеводы-бояре, а князья – скорее для понта). Вообще, из справки Ращид-ад-Дина следует, что сотни и тысячи были постоянными подразделениями, занимавшими определенное место в структуре войска (т.е. 1-я сотня 1-й тысячи левого крыла и т.д.), имели командиров, потомки которых могли наследовать место отцов и делать карьеру, продвигаясь по службе, например, из 10-й сотни в 1-ю сотню данной или другой тысячи; естественно, личный состав сотен и тысяч менялся и убыль бойцов пополнялась (в том числе и за счет татар, меркитов, джурдженей и даже русских), но сами сотни и тысячи как войсковые единицы сохранялись, а их число не могло ни увеличиться, ни уменьшиться; и если создавались новые тысячи и ‘корпуса’, они не входили в структуру ‘коронного’ монгольского войска, а становились частями вооруженных сил новых феодально-государственных образований – улусов и ‘орд’ (см. в составе Улуса Джучи ‘Золотая Орда’ – Улус дешт-и-кыпчак, Улус сарай, улус Шибана, Кок-Орда и т.д.).

1 См. в Сузд. лет. (по Лавр.): [1229] Тогож̑ лѣт̑. Саксини. и Половци възбѣгоша из низу к Болгаром̑ перед̑ Татаръı. и сторожеве Болгарьскъıи прибѣгоша бьєни ѿ Татаръ. близь рѣкъı єиже имѧ Ӕикъ; [1232] Тогож̑. лѣт̑. Придоша Татарове. и зимоваша. не дошедше Великого града Болгарьскаго; [1236] Тоє же ѡсени. Придоша ѿ восточнъıѣ странъı в Болгарьскую землю безбожнии Татари. и взѧша славнъıи Великъıи город̑ Болгарьскъıи. и избиша ѡружьєм̑ … и взѧша товара множ̑ство. а город̑ ихъ пожгоша ѡгнем̑. и всю землю ихъ плѣниша; Сузд. (по Акад. сп.): [1236] Того же лѣта прїшедше безбожнїи Татарове. попленїша всю землю Болгарьскүю. и град их Велїкыи взѧша. и иссѣкоша всѧ и жены и дѣти. а инїи в полонъ взѧша; известия доходили и в Новгород, НПЛ ст.: [1236]: пришедше безбожнии Татарове, плѣниша всю землю Болгарьскую, и градъ ихъ Великыи взяша; [1238] придоша иноплеменьници, глаголемии Татарове, на землю Рязаньскую, множьство бещисла, акы прузи; и первое пришедше и сташа о Нузлѣ, и взяша ю, и сташа станомь ту. И оттолѣ послаша послы своя, жену чародѣицю и два мужа с нею, къ княземъ рязаньскымъ…, просяче десятины во всемь… И оттолѣ пустиша ихъ къ Юрью въ Володимирь… Послаша же рязаньстии князи къ Юрью…, просяче помочи, или самому поити… По свидетельству Юлиана, ‘бежавшие перед татарами венгры-язычники’ [башкиры] в 1237 г. спасались в Суздальскую землю; Татащев также пишет, опираясь на несохранившиеся летописи, что булгары бежали на Русь и просили дать им место для поселения, великий князь Юрий ‘повелел их развести по городам по Волге’ (Татищев, III. 230). Суздальский князь Юрий лучше других знал положение и через того же Юлиана предупреждал венгерского короля о намерениях татар завоевать Венгрию и ‘идти на Рим и далее’, о чем он мог узнать и от беженцев, и от самих татарских послов, проходивших через русские земли и неоднократно задерживавшихся здесь (в частности, перед самым нападением в 1237 г. Юрию доставили татарских послов с письмами к Беле IV).

2 Анненский С.А. Известия венгерских миссионеров XIII века о татарах… // Ист. архив. Т.3. 1940. С.86.

3 Тихомиров Н.М. Древнерусские города. М., 1956. С.139-140.

4 Тизенгаузен В.Г. Сборник… Т. II: Извлечения из персидских сочинений. М., 1941. С.102 (Рашид-ад-Дин). ^[Рашид-ад-Дин вполне определенно называет Русские княжества в списке стран, ради завоевания которых был организован в 1236 г. ‘великий западный поход’: ‘И благословенный взгляд каана остановился на том, чтобы царевичи Бату, Менгу-каан и Гуюк-хан вместе с другими царевичами и многочисленным войском отправились в области кипчаков, русских, булар, маджар, башгирд, асов, в Судак и в те края и все их завоевали’^]

5 ПСРЛ. Т.15. стб.366.

6 См.: Рашид-ад-Дин. Сборник летописей // http://www.vostlit.info/Texts/rus16/Rasidaddin_3/frametext2.html : Рассказ о войнах, которые вели царевичи и войско монгольское в Кипчакской степи, Булгаре, Руси, Мокше, Алании, Маджаре, Буларе и Башгирде, и завоевании [ими] тех областей.

Царевичи, которые были назначены на завоевание Кипчакской степи и тех краев, [были следующие]: из детей Тулуй-хана – старший сын, Менгу-хан, и брат его Бучек; из рода Угедей-каана – старший сын, Гуюк-хан, и брат его Кадан; из детей Чагатая – Бури [сын Мутугэна, сына Чагатая] и Байдар и брат каана, Кулькан; сыновья Джучи: Бату, Орда, Шейбан и Тангут; из почтенных эмиров – Субэдай-бахадур и несколько других эмиров. Они все сообща двинулись весною бичин-ил, года обезьяны, который приходится на месяц джумад 633 г.х. [11 февраля – 11 марта 1236 г. н.э.]; лето они провели в пути, а осенью в пределах Булгара соединились с родом Джучи: Бату, Ордой, Шейбаном и Тангутом, которые тоже были назначены в те края. Оттуда Бату с Шейбаном, Буралдаем и с войском выступил в поход на буларов и башгирдов и в короткое время, без больших усилий, захватил их. Дело это происходило так: булары – многочисленный народ христианский; границы их области соприкасаются с франками [Рашид спутал Булар с Поляками]. Услышав молву о движении Бату и эмиров, они снарядились и двинулись в поход с 40 туманами славного войска. Шейбан, составлявший авангард с 10.000 людей, послал известие [Бату], что их [буларов] вдвое больше монгольского войска и что все они бахадуры. Когда оба войска выстроились друг против друга, Бату, по обычаю Чингиз-хана, взошел на вершину одного холма и сутки смиренно взывал к богу и тяжко вздыхал, а мусульманам приказал помолиться соборно. Посредине [между обеими армиями] была большая река. Бату и Буралдай ночью переправились через реку и вступили в бой; Шейбан, брат Бату, лично вступил в сражение. Эмир Буралдай произвел нападение всеми войсками сразу. Они [монголы] устремились на шатер келара, который был их царем, и мечами перерубили веревки. Вследствие падения [королевского] шатра войско их [буларов] пало духом и обратилось в бегство. Как отважный лев, который кидается на добычу, монголы гнались за ними, нападали и убивали, так что уничтожили большую часть того войска. Те области были завоеваны, и эта победа была одним из великих дел. Булар и Башгирд являются большой страной и [представляют собою] места недоступные. Несмотря на то, что [монголы] тогда завоевали ее, [жители ее] снова восстали, и она еще не вполне покорена. Государей тамошних называют келар [король], и они существуют еще доныне. После этого, в ту зиму, царевичи и эмиры собрались в [долинах] рек Хабан и отправили эмира Субэдая с войском в страну асов и в пределы Булгара. Они дошли до [38] города Великого [Булгара?] и до других областей его, разбили тамошнее войско и заставили их покориться. Прошли тамошние вожди Баян и Джику, изъявили царевичам покорность, были щедро одарены и вернулись обратно, [но потом] опять возмутились. Вторично послали [туда] Субэдай-бахадура, пока он не захватил [их]. Затем царевичи, составив совет, пошли каждый со своим войском облавой, устраивая сражения и занимая попадавшиеся им по пути области. Менгу-каан с левого крыла шел облавой по берегу моря [Каспийского]. Бачмана, одного из бесстыднейших тамошних эмиров, из народа кипчаков, из племени олбурлик, и Качир-укулэ, из племени асов, обоих забрал [в плен]. … Его сообщников истребили – кого мечом, кого [утопили] в реке – и вывезли оттуда много имущества. Бачман умолял, чтобы Менгу-каан [сам] своею благословенною рукою довел его дело до конца; он [Менгу] дал указание, чтобы его брат Бучек разрубил Бачмана надвое. Качир-укулэ, одного из эмиров асов, также убили. Он [Менгу] провел там то лето, а после того, в такику-ил, в год курицы, соответствующий 634 г.х. [4 сент. 1236 – 23 авг. 1237 г.], сыновья Джучи – Бату, Орда и Берке, сын Угедей-каана – Кадан, внук Чагатая – Бури и сын Чингиз-хана [вар.: сын Менгу-каана] – Кулкан занялись войною с мокшей, буртасами и арджанами и в короткое время завладели ими.

Осенью упомянутого года все находившиеся там царевичи сообща устроили курилтай и, по общему соглашению, пошли войною на русских. Бату, Орда, Гуюк-хан, Менгу-каан, Кулкан, Кадан и Бури [все] вместе осадили город Арпан [Рязань?] и в три дня взяли [его]. После того они овладели также городом Ике [Ока? город на Оке – Коломна]. [39] Кулкану была нанесена там рана, и он умер. Один из русских эмиров, Урман [Роман?], выступил с ратью [против монголов], но его разбили и умертвили, [потом] сообща в пять дней взяли также город Макар [Москва?], и убили князя города, по имени Улайтимур. Осадив город Юргия Великого [Юрги-бузург], взяли [его] в восемь дней. Они ожесточенно дрались. Менгу-каан лично совершал богатырские подвиги, пока не разбил их [русских]. Город Переяславль [?], коренную область Везислава [Всеволода?], они взяли сообща в пять дней. Эмир этой области Банке Юрку бежал и ушел в лес; его также поймали и убили. После того они [монголы] ушли оттуда, решив на совете идти туманами облавой и всякий город, область и крепость, которые им встретятся [на пути], брать и разрушать. На этом переходе Бату подошел к городу Козельску и, осаждая его в течение двух месяцев, не мог овладеть им. Потом прибыли Кадан и Бури и взяли его в три дня. Тогда они расположились в домах и отдохнули. После того, в нокай-ил, год собаки, соответствующий 635 г.х. [24 авг. 1237 – 13 авг. 1238 г.], осенью Менгу-каан и Кадан выступили в поход против черкесов и зимою убили тамошнего государя по имени Тукара. Шибан, Бучек и Бури выступили в поход в страну Крым и у племени чинчакан [кипчаки?] захватили Таткару. Берке отправился в поход на кипчаков и взял [в плен] Арджумака, Куран-баса и Капарана, военачальников Беркути. Потом в кака-ил, год свиньи, соответствующий 636 г.х. [14 авг. 1238 – 2 авг. 1239 г.], Гуюк-хан, Менгу-каан, Кадан и Бури пошли к городу Минкас и зимой, после осады, длившейся один месяц и пятнадцать дней, зимой взяли его. Они были еще заняты тем походом, когда наступил год мыши, 637 г.х. [3 августа 1239 – 22 июля 1240 г. н.э.]. Весною, назначив войско для похода, они поручили его Букдаю и послали его к Тимур-кахалка [Железные ворота, Дербенд] с тем, чтобы он занял и область Авир [?], [40] а Гуюк-хан и Менгу-каан осенью того же года мыши, по приказанию каана, вернулись [из похода], и в год быка, соответствующий 638 г.х. [23 июля 1240 – 11 июля 1241 г. н.э.], расположились в своих ордах.

Летопись царевичей Кипчакской степи

Осенью хулугинэ-ил, года мыши, соответствующего 637 г.х. [1239/40 г.], когда Гуюк-хан и Менгу-каан, согласно повелению каана [Угедея], возвратились из Кипчакской степи, царевичи Бату с братьями, [45] Кадан, Бури и Бучек направились походом в страну русских и народа черных шапок и в девять дней взяли большой город русских, которому имя Манкер-кан, а затем проходили облавой туман за туманом все города Владимирские и завоевывали крепости и области, которые были на [их] пути. Потом они осадили город Учогул Уладмур и в три дня взяли его. В хукар-ил, в год смерти Угедей-каана, в весенние месяцы они [царевичи] отправились через горы Марактан к буларам [полякам] и башгирдам [венграм]. Орда и Байдар, двинувшись с правого крыла, пришли в область Илавут; против них выступил с войском Барэ, но они разбили его. Затем Бату [направился] в сторону Истарилава, сразился с царем башгирдов, и войско монгольское разбило их. Кадан и Бури выступили против народа сасан и после троекратного сражения победили этот народ. Бучек, через Караулаг [Валахия] пройдя тамошние горы, разбил те племена [Кара]улага, оттуда, через лес и гору Баякбук, вступил в пределы Мишлява и разбил врагов, которые там стояли, готовые встретить его. Двигаясь упомянутыми пятью путями, царевичи завоевали все области башгирдов, маджаров и сасанов и, обратив в бегство государя их, келара [короля], провели лето на реке Тиса. Кадан выступил в поход с войском и завоевал области Такут, Арберок и Сараф и прогнал до берега моря [реки?] государя тех стран. Так как он [король] в городе Теленкин, который лежит на берегу, сел на корабль и отправился в море, то Кадан пустился в обратный путь и дорогою, после многих битв, взял города Улакут, Киркин и Кыле. Слух о смерти каана [еще] не дошел до них [царевичей]. После этого, в год барса, соответствующий 639 г.х. [12 июля 1241 – 30 июня 1242 г. н.э.], кипчаки в большом числе пошли войною на Кутана и на Сонкура, сына Джучи, [которые], дав сражение, разбили кипчаков. [46] Осенью [монголы] опять направились обратно, прошли через пределы Тимур-кахалка и местные горы и, дав войско Илавдуру, отправили его в поход. Он двинулся и захватил кипчаков, которые, бежав, ушли в ту сторону. Они покорили страну урунгутов и страну бададжей и привели их послов. Тот год закончился [у них] в тех краях. В начале тулай-ил, года зайца, соответствующего 640 г.х. [1 июля 1242 – 20 июня 1243 г. н.э.] (вар.: 641 г.х. [21 июня 1243 – 8 июня 1244 г.]), освободившись от завоевания того царства, они ушли обратно, провели лето и зиму в пути и в могай-ил, год змеи, соответствующий 642 г.х. [9 июня 1244 – 28 мая 1245 г. (вар.: 641 г.х. [21 июня 1243 – 8 июня 1244 г.]), прибыли в свой улус и остановились в своих ордах. […]

Бату появился на свет от Уки-фудж-хатун, дочери Ильчи-нойона из рода кунгират. Его называли Саин-хан [высокородный хан]. Он был очень влиятелен и всемогущ и ведал улусом и войском вместо Джучи-хана и прожил целый век. Когда [всех] четырех сыновей Чингиз-хана не стало, то старшим над всеми его внуками оказался он и был у них в великой чести и в почете. На курилтаях никто не противился его словам; напротив, все царевичи повиновались и подчинялись [ему]. Так как Джучи уклонился от выполнения ранее вышедшего постановления Чингиз-хана отправиться ему с войском и захватить все северные области, как то: Ибир-Сибир, Булар, [72] Дашт-и Кипчак, Башгирд, Рус и Черкес до Дербенда Хазарского, который монголы называют Тимур-кахалка [Железные ворота, застава, калуга], и включить их в свои владения, то, когда Угедей-каан воссел на царство, он повелел Бату [это сделать] таким же порядком. Племянника своего Менгу-каана, его брата Бучека и сына своего Гуюк-хана со старшими эмирами, в их числе Субэдай-бахадура из рода урянкат, который приезжал с Джэбэ-нойоном в эту страну, а также других царевичей с войсками приказал назначить в передовую рать. Все собрались вокруг Бату и занялись завоеванием северных стран. В бичин-ил, то есть в год обезьяны, выпавший на месяц джумада лета 633 г.х. [21 февраля – 21 марта 1235 г.], они выступили и завоевали и покорили большую часть тех областей, а весной хулугунэ, года мыши, 637 г.х. [3 августа 1239 – 22 июля 1240 г.], Гуюк-хан и Менгу-каан по указу каана [Удегея] повернули обратно и направились к высочайшей особе каана. После этого Бату с братьями, эмирами и с войском еще некоторое время завоевывал те страны. Его род еще до сих пор продолжает завоевывать [их]. Бату имел много старших жен и наложниц. У него было четыре сына в таком перечислении и порядке: Сартак, Тукан, Эбугэн, Улакчи…

…Соркуктани-беги, когда распространилась молва о болезни Бату, отправила к нему своего сына Менгу-каана под предлогом навестить больного. Бату обрадовался его прибытию и, поскольку он увидел в нем признаки блеска и разума и будучи обижен на детей Угедей-каана, сказал: «Менгу-каан – старший сын Тулуй-хана, который был старшим сыном Чингиз-хана; коренной юрт и место [Чингиз-хана] принадлежат ему. Этот царевич сам по себе очень умен и даровит и подготовлен к царствованию. При наличии его каким образом кааном станет кто-либо другой? Тем более, что дети Угедей-каана поступили вопреки словам отца и не отдали власти Ширамуну и, преступив древний закон и обычай, не посоветовавшись с родичами, ни за что убили младшую дочь Чингиз-хана, которую он любил больше всех [своих] детей. По этой причине каанство им не подобает». Он сам возвел [букв. поднял] Менгу-каана на каанство и заставил всех своих братьев, родственников и эмиров подчиниться и покориться ему. Он послал вместе с ним своего брата Берке и своего сына Сартака, который был наследником престола, с тремя туманами войска, дабы они в местности Онон [81] и Келурен, которая была коренным юртом Чингиз-хана, посадили его [Менгу-каана] на престол каанства и трон миродержавия и исправили и загладили бы козни детей Угедей-каана, замысливших вероломство. […]