Глава VIII. Будущее национализма

Здесь автор повторяет, что из трех стадий истории человечества вторая является аграрной, а третья—индустриальной. Аграрное общество в отличие от предшествующего ему и следующего за ним является мальтузианским, что означает наличие необходимости обеспечения производительности и укрепления обороны, заставляющие его стремиться к увеличению населения, которое затем так быстро использует все доступные ресурсы, что время от времени оказывается в кризисе. Три решающих фактора, действующих в этом обществе (производство продуктов питания, политическая централизация и грамотность), образуют политическую структуру, культурные и политические границы которой редко совпадают*.

Индустриальное общество не является мальтузианским, оно основывается на росте экономики и знания, его население растёт медленнее. Различные факторы, влияющие на него создают ситуацию, когда в целом политические и культурные границы совпадают. Государство является защитником не религии, а культуры, которая в условиях мобильности становится заметной и превращается в естественную политическую границу.

Та высокая культура, в рамках которой людям удалось получить образование, для большинства из них становится основой их личности, гарантией уверенности и безопасности. Так возникает мир, удовлетворяющий националистическому требованию—совпадению культуры и политики. Удовлетворение националистического принципа не являлось предварительным условием возникновения индустриализма, но стало результатом ее распространения*. Человечество приблизилось к индустриальному веку с культурными и политическими установлениями, не соответствующими националистическим требованиями. Здесь происходит процесс приведения общества в соответствие с новыми требованиями, который не проходит спокойно.

Автор утверждает, что наиболее жестокой является та фаза национализма, которая сопровождает раннюю индустриализацию и распространение индустриализма. Здесь одновременно с неустойчивой социальной ситуацией возникают новые, согласующиеся с культурой политические единицы. В этот момент активизируется национализм.

Далее Геллнер пробует ответить на вопрос, будет ли национализм оставаться ведущей силой или всеобщим политическим требованием в эпоху развитого и даже в некотором смысле окончательно завершенного индустриализма. В это время общество может стать стабильным, построенным на обещаниях изобилия. И оно необязательно будет существовать вечно. И когда такой тип общества перестанет быть преобладающим, то социальные основы национализма будут значительно изменены.

В эпоху индустриализации появляется необходимость всеобщего индустриального производства, единой фундаментальной науки, сложных интернациональных контактов и прочных продолжительных связей, что обусловит в значительной мере мировое взаимодействие культур. Также в это время возникает свобода международного передвижения. Если она станет общей для всех, проблема национализма перестанет существовать.

Геллнер пишет о другой возможности развития событий, при которой определенные культуры останутся столь же, если не более, несоразмерными и несравнимыми, какими они якобы были в период доиндустриальных культур. Это - теория несоизмеримости, суть которой заключается в том, что каждая культура имеет свои собственные критерии не только добродетели, но также и самой действительности, и никакую культуру нельзя судить и выносить ей приговор по законам другой культуры или в соответствии со стандартами, претендующими на универсальность и превосходство над другими. Эта позиция может повлечь за собой появление жестокого национализма, ведь подчинение одной культуры политическому управлению, осуществляемому представителями другой культуры, всегда будет несправедливым.

В завершении, автор приходит к выводу, что националистическое требование соответствия политической единицы и культуры и впредь будет оставаться в силе, что позволяет думать о том, что эпоха национализма ещё не скоро придет к концу. Однако, вполне возможно, что острота националистического конфликта ослабеет.