- •Доценко е. Л. Психология манипуляции: феномены, механизмы и защита
- •Глава 1 методологическая ориентация
- •1.1. Выбор парадигмы
- •1.1.1. Парадигмальные координаты
- •1.1.2. Соотношение парадигм
- •1.1.3. Почему герменевтика?
- •1.2. Герменевтика действия
- •1.2.1. Действие как текст
- •1.2.2. Доступность контекстов
- •1.2.3. Квалификация толкователя
- •1.2.4. Проблема языка описания
- •Глава 2
- •2.1. Феноменологическое описание
- •2.1.1. Феноменологическая представленность или усмотрение?
- •2.1.2. Происхождение термина «манипуляция»
- •2.1.3. Метафора манипуляции
- •2.2. Психологическое определение манипуляции
- •2.2.1. Исходные рубежи
- •2.2.2. Выделение признаков
- •2.2.3. Формирование критериев
- •2.2.4. Определение манипуляции
- •2.3. Психологическое воздействие
- •Глава 3 предпосылки манипуляции
- •3.1. Культурные предпосылки манипуляции
- •3.2. Манипулятивная природа социума
- •3.3. Межличностные основания
- •3.3.1. Межличностная общность
- •3.3.2. Деформации общения
- •3.3.3. Манипулятивные уклонения
- •3.4. Имя ему — легион (манипулятор в каждом из нас)
- •3.4.1. Множественная природа личности
- •3.4.2. Внутриличностное взаимодействие
- •3.4.3. Внутренний мир манипулятора и его жертвы
- •3.5. Технологические требования
- •3.6. Место манипуляции в системе человеческих отношений
- •Шкала межличностных отношений
- •Глава 4 манипулятивные технологии
- •4.1. Основные составляющие манипулятивного воздействия
- •4.1.1. Целенаправленное преобразование информации
- •4.1.2. Сокрытие воздействия
- •4.1.3. Средства принуждения
- •4.1.4. Мишени воздействия
- •4.1.5. Роботизация
- •4.2. Подготовительные старания манипулятора
- •4.2.1. Контекстуальное оформление
- •4.2.2. Выбор мишеней воздействия
- •4.2.3. Установление контакта
- •4.3. Управление переменными взаимодействия
- •4.3.1. Межличностное пространство
- •4.3.2. Инициатива
- •4.3.3. Направленность воздействия
- •4.3.4. Динамика
- •4.4. Информационно-силовое обеспечение
- •4.4.1. Психологическое давление
- •4.4.2. Информационное оформление
- •Глава 5
- •5.1. «Технология» и психологические «механизмы» — совпадение реальности и метафоры
- •5.2. Механизмы психологического воздействия
- •5.2.1. Удержание контакта
- •5.2.2. Психические автоматизмы
- •5.2.3. Мотивационное обеспечение
- •5.3. Виды и процессы манипулятивного воздействия
- •5.3.1. Перцептивные марионетки
- •5.3.2. Конвенциональные роботы
- •5.3.3. Живые орудия
- •5.3.4. Управляемое умозаключение
- •5.3.5. Эксплуатация личности адресата
- •5.3.6. Духовное помыкание
- •5.3.7. Приведение в состояние повышенной покорности
- •5.3.8. Комбинирование
- •5.4. Обобщение модели психологической манипуляции
- •5.5. Деструктивность манипулятивного воздействия
- •Глава 6
- •6.1. Понятие психологических защит
- •6.1.1. Психологическая защита в разных теоретических контекстах
- •6.1.2. Семантическое поле и определение понятия «психологическая защита»
- •6.2. Виды психологических защит
- •6.2.1. Межличностные защиты и защиты внутриличностные
- •6.2.2. Базовые защитные установки
- •6.2.3. Специфические и неспецифические защиты
- •6.3. Механизмы психологических защит
- •6.3.1. Неспецифические защитные действия
- •6.3.2. Протекция личностных структур
- •6.3.3. Защита психических процессов
- •6.3.4. Навстречу манипулятивной технологии
- •6.4. Проблема распознавания угрозы манипулятивного вторжения
- •6.4.1. Возможные индикаторы
- •6.4.2. Распознавание манипуляции в живом общении
- •6.5. Надо ли защищаться от манипуляции?
- •Глава 7
- •7.1. Защитные действия в условиях манипулятивного воздействия
- •7.1.1. Планирование
- •7.1.2. Процедура
- •7.1.3. Результаты
- •7.1.4. Обсуждение
- •7.1.5. Свободное истолкование видеофрагмента
- •7.2. Мошенник и жертва: кому больше досталось?
- •7.2.1. История о том, как великий комбинатор прибирал к рукам бывшего предводителя дворянства
- •7.2.2. Был ли великий комбинатор великим манипулятором?
- •7.3. Диалог как метод исследования
- •Глава 8 обучение защите от манипуляции
- •8.1. Нужна ли защита?
- •8.2. Создание «радара»
- •8.2.1. Чувственный уровень
- •8.2.2. Рациональный уровень
- •8.3. Расширение мирного арсенала
- •8.4. Психотехники совладания
- •8.5. Личностный потенциал
- •Глава 9
- •9.1. Управление или помыкание?
- •9.2. Образование или развитие?
- •9.3. Коррекция или нормирование?
- •Приложения
- •Глава V.
- •Summary
- •Евгений Леонидович Доценко
1.2.2. Доступность контекстов
Психологическая сущность понимания как получения посланного кем-то сообщения заключается в мыслительной деятельности, позволяющей соотнести слово, высказывание или текст с объектом или идеей, которые имеет в виду автор сообщения. Эта деятельность состоит в выяснении направления «языкового жеста», указывающего на объект [Харитонов 1988]. В своей простейшей форме определение понятия (наполнение содержанием «имени» объекта) состоит в указательном жесте (остенсивное определение). В более сложных случаях используются различные виды отсылки к уже известным объектам: сравнение («похоже на»), подведение под категорию («относится к»), конструирование («состоит из») и т. п. Таким образом, понимание в своих механизмах основано на установлении связей.
Процесс истолкования текста — как понимания более высокого уровня сложности — также явно базируется на установлении связей, но уже с более сложными объектами — контекстами . В этом смысле истолковать текст, высказывание или слово означает поместить их в такие рамки, в семантическом поле которых они получают новое значение, обогащаются новыми смысловыми связями: «Каждое слово (каждый знак) текста выводит за его пределы. Всякое понимание есть соотнесение данного текста с другими текстами» [Бахтин 1979, с. 364].
* Интересно, что само слово текст происходит от латинского textum — ткань, связь, построение. Приставка con- (лат.) в слове контекст означает объединение, общность, совместимость, что еще больше подчеркивает усложнение структуры и многообразия связей между элементами.
Толкование текста оказывается тем богаче, чем с большим количеством контекстов он соотнесен, чем больший круг идей вовлечен в это толкование, чем тоньше и неожиданнее смысловые связи, чем интереснее их компоновка. Станет толкование богатым или нет зависит от двух факторов. Первый — потенциальный — заключается в самом тексте (или сообщении) и состоит в том, насколько в нем сохранены исходные связи с родственными контекстами, а также от степени доступности последних (наличие в тексте указателей на них). Второй — актуальный — фактор заключается в квалификации толкователя, его готовности и умении обнаруживать и описывать смысловые связи.
Самым богатым по количеству сохраненных (не подвергшихся отсеву) контекстов надо признать живое событие — текущее действие, актуальную деятельность («лучше один раз увидеть...»). Понятно почему — жизнь всегда богаче любого ее описания. Поэтому предмет нашего интереса — поведение человека — представляет в этом смысле идеальный текст: предельно насыщен контекстами и поэтому неисчерпаем для истолкования. Однако каждое событие уникально и быстротечно, заканчивается и исчезает прежде, чем мы успеваем его объяснить. Поэтому для научных и учебных целей приходится пользоваться его описанием, которое возможно многократно подвергать интерпретации. Такое описание в нашей работе выступает в роли стимульного материала — предмета экспертной оценки. Следовательно, раз уж мы имеем дело с описанием, то хотелось бы знать, насколько по нему можно судить о самом предмете описания, то есть насколько в нем сохранены контексты. Обсудим некоторые признаки, свидетельствующие о том, что эти контексты не утеряны.
Присутствие в тексте множества контекстов прямо отражается в многоуровневости, многоплановости, «многоэтажное™» описания, наличии в нем разнообразных пластов. Таких, например, как фабула, идейный ряд, художественные аспекты, психологические наблюдения, комментарии, отношения, мысли, эмоции, правила... Их разнообразие кажется случайным лишь при перечислении, когда запятая рассматривается как место стыка. В хороших текстах, как и в жизни, все онтологические и семантические горизонты образуют «контрапункт» мотивов, то сплетающихся, то противостоящих друг другу.
Множественность систем отсчета (точек рассмотрения, позиций) также свидетельствует о сохранении связи с заметно большим количеством контекстов, чем при одномерном взгляде. С одной стороны, каждый контекст задает свои точки отсчета, а с другой, каждая позиция опирается на несколько наиболее родственных ей контекстов. «В действительности текст всегда есть нечто большее, чем линейная последовательность фраз; он представляет собой структурированную целостность, которая всегда может быть образована несколькими различными способами. В этом смысле множественность интерпретаций и даже конфликт интерпретаций являются не недостатком или пороком, а достоинством понимания, образующего суть интерпретации» [Рикёр 1995-а, с. 8].
Текст сохранит связи с большим количеством контекстов, если используемые в нем понятия будут многозначными, семантически «размытыми». Это как раз противоположно тому, что считается нормой в научных работах, в которых требуется соблюдение однозначности понимания используемых терминов. Самыми высококонтекстуальными оказываются художественные тексты. С ними соперничать могут разве лишь религиозные произведения. Не случайно как те, так и другие собственно и породили герменевтическую линию в культуре: толкование древнегреческих мифов и канонических религиозных текстов (экзегеза). Очевидно, что поток интерпретаций древних мифов и священных книг (Тора, Евангелие, Коран и др.) будет пополняться все новыми версиями.
Вместе взятые данные признаки ведут к тому, что множится количество слабых, неявных, латеральных связей. Из-за множества семантических разветвлений на пути даже более сильных связей все выше становится возможность «соскочить» с основного пути на случайную мимолетную ассоциацию, оказаться мгновенно перенесенным в иное смысловое поле. В этих-то слабых связях, в наличии возможностей для их обнаружения, точнее, установления, проторения, состоит сила текста. Его сила содержится в напряжении (силовых линиях) неясностей, неустойчивости двусмысленностей, столкновении противоречий. Энергия смысловых напряжений освобождается, как только из необъятного многообразия извлекаются нужные элементы и соединяются по воле интерпретатора в новую целостность, уходящую своими корнями в текст-событие-жизнь.