Замкі, палацы і сядзібы ў кантэксце еўрапейскай культуры. Мінск, 2013

С. А. Егорейченко

исторического архива Республики Беларусь, удалось выяснить, что как минимум пушка «Виноград» была возвращена в этот период в Несвиж- ский замок Радзивиллов. После начала немецкой агрессии против Поль- ши в 1939 г., пушки были вывезены немцами в Германию. В 1945 г. ше- девры людвисарни Мольцфельда опять попали в Россию, однако вскоре пять пушек (из семи, вывезенных в 1915 г.) были вновь переданы Польше («Химера», «Гидра», «Попугай», «Цирцея», «Сова»), и две остались в СанктПетербурге («Виноград» и «Цербер»), где они и экспонируются. Для Несвиж- ского музея-заповедника были выполнены точные копии этих орудий. Еще одна, последняя из восьми самых известных пушек Мольцфельда, «Мелю- зина» в наши дни находится в Швеции.

В самых первых инвентарях «Цербер» описывается как «неотесанная колода». «Виноград» не имел конкретного названия в инскрипции, поэтому

винвентарях упоминается также под названиями «Винагрона» и «Бахус». Большое количество единиц ручного огнестрельного оружия находилось

взамке в XVIII в. В это время замок становится центром по обеспечению оружием радзивилловской милиции и радзивилловских гарнизонов, по- этому большая часть этого оружия не предназначалась непосредственно для замка.

Экспозиция «Арсенал Несвижского замка» формируется по коллекци- онному и ансамблевому методам. Статичный интерьер восстановлен на

XVIII в.

Учитывая ансамблевый принцип построения экспозиции, было бы не- правильным делать ставку на статичность экспонирования музейных предметов, гораздо более логичным представляется «живая» экспозиция, которая воссоздает атмосферу рабочего арсенального помещения. В тоже время, учитывая, что ко второй половине XVIII в. Арсенал Несвижского дворца во многом стал исполнять функции своеобразного музея, не вызы- вает вопросов наличие в экспозиции предметов, представляющих разные эпохи. Действительно, уже при X Несвижском ординате Кароле Станисла- ве Радзивилле по прозвищу «Пане Коханку», множество предметов Арсена- ла были лишь своеобразными символами ушедших эпох, как, к примеру, множество пушек, по сути, негодных для применения.

Во многом структура формирования экспозиционной площади осно- вывается на графических источниках, в первую очередь, изображениях различных европейских арсеналов. Вдоль окон размещены деревянные подмости-подиумы, на которых расставлены различные второстепенные элементы экспозиции, как пушечные ядра, бочонки-пороховницы и т.д. На сводах стен, под которыми располагаются подиумы, развешены стой- ки-крепления для различных типов древкового оружия, а также инстру- ментов для обслуживания пушек.

Параллельные стенам подмости прерываются глубокими оконными ар- ками, в которых выставлены массивные сундуки-витрины для экспониро- вания различных типов холодного и огнестрельного оружия. Особенность таких витрин заключается как раз в том, что они полностью воссоздают

Опыт музеефикации

облик сундуков, которые использовались для хранения различных пред- метов арсенала на иллюстрируемую эпоху, т.е. способствуют реализации ансамблевого метода построения экспозиции. Витрины соответствующим образом состарены, оборудованы экспозиционными полками, обтянуты- ми зеленым (нейтральным по раздражающему фактору для зрения посе- тителя) сукном. Подсветка реализована за счет использования ламп днев- ного света.

На вышеуказанных экспозиционных полках размещено множество предметов холодного и огнестрельного оружия. К сожалению, в музейных коллекциях Несвижского дворца пока присутствует достаточно ограни- ченное количество оригиналов оружейного дела, в основном сабли и кин- жалы XIX – начала XX вв., два английских ружья «Brown Bess» конца XVIII

– начала XIX вв., имевших достаточно широкое распространение во время Наполеоновских войн и некоторые другие предметы.

В центре зала Арсенала выставлен подъемник с полиспастом – приспо- собление, с помощью которого пушки, достигавшие весом больше тонны, поднимались и ставились на лафеты. Колесо-рычаг, с помощью которого производились манипуляции с орудиями может вращаться, что создает до- полнительный элемент интерактивности. Под полиспастом, на специаль- ной подставке располагается найденная при расчистке рва Несвижского дворца пушка. Представляется достаточно проблематичным точно атри- бутировать данное орудие, вследствие отсутствия на нем каких-либо обо- значений и инскрипций. Калибр этой пушки составляет 6,3 фунтов (10 см), ее длина порядка 240 см. Мнения специалистов по поводу ее атрибу- ции и датировки разделились. Некоторые предполагают, что она относит- ся к периоду Наполеоновских войн, другие – ко времени Северной войны, когда Несвижский замок был сдан шведам (1706 г.). После взятия замка шведы затопили во рву, окружающих прудах и реке Лахве больше 20 пу- шек. Абсолютно вероятно, что эта находка – одна из числа тех самых ору- дий.

Во фронтальные оконные проемы восточной стены выставлены два комплекта доспехов, изготовленные по заказу музея-заповедника: трех- четвертной – неполный доспех без защиты для ног, распространенный в XV – начале XVI вв. и ландскнехтный – неполный доспех, как правило, он состоял из кирасы с ожерельем и набедренниками, а также латными нару- чами упрощенной конструкции. В комплект входит шлем бургиньот.

Кроме указанных доспехов, в экспозиции представлены три шлема, до- статочно распространенных в Польше в XVII в.: шишак (воинский метал- лический шлем, заканчивающийся острием с шишкой), морион (открытый шлем, украшенный высоким гребнем) и мисюрка (небольшой шлем, к кра- ям которого крепилась кольчужная бармица, достигавшая большой длины и полностью или частично закрывала лицо, шею, плечи).

Для экспонирования отдельных предметов музеем-заповедником были заказаны специальные деревянные подиумы. На двух из них разместились копии пушек «Виноград» и «Цербер», еще на двух подиумах меньшего раз-

34

35

С. А. Егорейченко

мера экспонируются оригинальные немецкие сундуки-сейфы XVII в.

На последнем подиуме размещено семь из девяти гаковниц, найден- ных при расчистке рва Несвижского замка. В XVII в. гаковницы являлись основным ручным огнестрельным оружием, которое предназначалось для обороны замка. Вероятно, они также отливались в Несвиже.

В1636 г. в замке было 1083 гаковниц. В том же году две гаковницы были поставлены на колеса (и образовали особый тип орудия – орган)4, позднее, тоже самое сделали еще с 15 гаковницами.

Вбудущем планируется заказать копию как минимум одной радзивил- ловской мортиры, ведь, как свидетельствуют инвентари Арсенала различ- ных годов, этот тип орудий также присутствовал в оружейных собраниях Радзивиллов.

Для создания дополнительного мультимедийного эффекта в Арсенале установлена т.н. «звуковая пушка». Она расположена на своде восточной стороны зала и активируется специальным сенсором, когда в пределах действия датчика проходит посетитель. При включении прибор начинает воспроизводить записанный текст по истории артиллерии, сопровожда- ющийся соответствующими аудиоэффектами (к примеру, выстрелами из пушек, звуками боя и т.д.). За счет эффекта направленного звука, посе- титель слышит воспроизводимый эффект только на определенном месте,

скоторого активируется соответствующий сенсор. В радиусе полутора ме- тров от этого места звук перестает быть слышим, что позволяет не созда- вать дискомфорт остальным посетителям, осматривающим зал. Благодаря широким функциональным возможностям прибора можно достигнуть эф- фекта отражения звука, при котором звуковая волна, преодолев несколь- ко отражателей, возникает в совершенно неожиданной точке зала, что создает дополнительный эффект присутствия.

Дополнительно к оформлению экспозиции небольшим косметическим корректировкам подвергаются и стены самого зала. Художником-офор- мителем создан эффект кирпичной кладки, «подкопченности» стен, следов от ударов. Все это делается для достижения дополнительного акцента на рабочий характер помещения, которое используется по прямому назначе- нию – для хранения и обслуживания различных типов вооружений.

Северная стена зала дополнительно оформлена с помощью специаль- ных баннеров, на которых изображены гравюры арсенала XVIII в.

Не менее интересной была задача музеефикации одного из репрезента- тивных залов Несвижского дворца – Охотничьего.

Вразные времена Охотничий зал неоднократно переносился из комна- ты в комнату. Фактически, за все время существования, у коллекции тро- феев князей Радзивиллов не было определенной комнаты, где бы она по- стоянно хранилась.

Зал, в котором располагается сейчас богатая коллекция охотничьих тро- феев, имеет свою историю. Впервые он был обустроен в 1730–1740-х гг.

3 AGAD, AR, dz. XXVI, sygn. 52, s. 12.

4Ibidem.

Опыт музеефикации

иимел вид проходного коридора из дворца, к галерее часовни. Во второй половине XVIII в. этот коридор был достроен и расширен до сегодняшних размеров. Затем в 1780–1790-х гг. здесь размещалась картинная галерея, где в 1791 г. висели 28 портретов гетманов Великого княжества Литовско- го. Она выполняла функцию репрезентативного перехода из Золотого зала в Королевский зал над Арсеналом. В начале XIX в. помещение переплани- ровали, к нему пристроили жилые комнаты со стороны вала. В конце того же столетия в них жил кассир Главного Управления имуществами князей Радзивиллов. В 1876 г. здесь были поставлены мастером из Новогрудка Германом Лейтнекером две печи из квадратной плитки.

Главное место экспозиции занимают охотничьи трофеи, украшающие этот зал. Для воссоздания коллекции было закуплено 27 единиц рогов ло- сей на медальонах, 29 чучел глухарей, два чучела медведей и другие пред- меты. На стелаже размещены фотографии, иллюстрирующие различные моменты охоты во владениях князей Радзивиллов, а также охотничьи тро- феи князя и его свиты.

Воружейном шкафу размещаются оригинальные охотничьи ружья ав- стрийского, немецкого и французского производства начала XX в.

Особое внимание следует обратить на бильярд, находящийся ныне в Охотничьем зале. Это уникальный экспонат – оригинальный бильярдный стол производства американской фирмы «Brunswick», принадлежавший Радзивиллам. Он был произведен в 1896 г.

Вначале ХХ в. во дворце Радзивиллов находилось 4 бильярдных стола, однако до нашего времени дошел только один. Во время Второй мировой войны, когда во дворце находился госпиталь Люфтваффе, при эвакуации немцы хотели забрать стол, однако не смогли его вынести из здания зам- ка по причине его массивности. В то же время, разбирать его они не ста- ли из-за спешности эвакуации, поэтому стол был брошен в помещении, и впоследствии находился в хранилище санатория. В 2004 г. стол был ре- ставрирован специалистами компании «Руп-тур». Для завершенности ком- позиции в этой же компании были заказаны кии, шары и эксклюзивная киевница.

Условия работы и конкурентное выживание музеев в современной структуре культурных учреждений достаточно специфичны. Посетитель, пришедший в музей, хочет видеть, прежде всего, не статичную выстав- ку артефактов, пусть и представляющих большой интерес в культурном

иисторическом плане. Для привлечения новых зрителей необходимо соз- дать полноценную атмосферу интерактивности, динамичности, легкости

иненавязчивости поданного материала. Все это требует продвижения но- вых, креативных идей по представлению экспозиции, идей, позволяющих не только не ограничиваться стандартным «дежурным» представлением «для галочки», но и работающих как своеобразная самореклама современ- ного и неизменно интересного для посетителей музея.

36

37

Замкі, палацы і сядзібы ў кантэксце еўрапейскай культуры: Зборнік навуковых артыкулаў. Мінск, 2013.

А. М. Загідулін

Арганізацыя кансервацыі і рэстаўрацыі замкаў, палацаў і сядзіб у Заходняй Беларусі

(1921–1939 гг.)

Праблема аховы помнікаў архітэктуры з’яўляецца надзённай і акту- альнай для сучаснай Беларусі. На жаль, вельмі часта іх лёс залежыць ад палітычнай кан’юнктуры, матэрыяльных праблем дзяржавы і абыякавасці грамадства. Беларусь ад Вялікага княства Літоўскага і Рэчы Паспалітай атрымала багатую спадчыну замкаў, палацаў, палацава-паркавых ансамбляў, сядзіб і сядзібных дамоў, якія былі часта не ў лепшым ста- не і патрабавалі актыўнай рэстаўрацыі, ці хаця б кансервацыі, каб не дапусціць іх далейшага разбурэння. Упершыню Заходняя Беларусь зведа- ла ахову помнікаў як сістэмную дзяржаўную палітыку з уваходжаннем у склад ІІ Рэчы Паспалітай.

Гісторыя рэстаўрацыі і кансервацыі ў Заходняй Беларусі, у прынцы- пе як і гісторыя заходнебеларускай архітэктуры міжваеннага перыяду, доўгі час заставалася фактычна «белай плямай» у гісторыі культуры нашай краіны. У айчыннай гістарычнай навуцы асноўная ўвага надавалася кла- савай і нацыянальна-вызваленчай барацьбе беларусаў у Польшчы ў 1921– 1939 гг. Па гэтай прычыне былі папулярнымі сюжэты, што адпавядалі гэтай тэматыцы. Актыўна вывучаліся розныя аспекты вераломнай на- цыянальнай палітыкі польскага ўрада, знішчэнне беларускай адукацыі, антыклерыкальная барацьба беларускіх працоўных, развіццё заходне- беларускай рэвалюцыйнай літаратуры. Менш вывучалася выяўленчае ма- стацтва і зусім па-за ўвагай даследчыкаў заставалася архітэктура Заход- няй Беларусі. Такая важная праблема, як рэстаўрацыя і кансервацыя ў Заходняй Беларусі разглядалася фактычна толькі ў манаграфіі Л. М. Не- сцярчука «Ахова гісторыка-культурнай спадчыны Беларусі: асноўныя эта- пы фарміравання, сучасны стан і перспектывы»1.

Расійская імперыя аховай помнікаў архітэктуры займалася досыць

1Несцярчук Л. М. Ахова гісторыка-культурнай спадчыны Беларусі: Асноўныя этапы фарміравання, сучасны стан і перспектывы. Мінск, 2003. С. 286.

©А. М. Загідулін

Арганізацыя кансервацыі і рэстаўрацыі

павярхоўна. Гэта функцыя ўскладалася на ўладальнікаў аб’ектаў. Ахо- вай помнікаў таксама займалася вельмі аўтарытэтная Імператарская археалагічная камісія, грамадскія арганізацыі і таварыствы, але бессістэмна і эпізадычна. Больш таго, выбарнасць падыходу да аб’ектаў захавання была абумоўлена ідэалагічна. Мясцовая архітэктурная спадчы- на так званага «польскага перыяду» не лічылася каштоўнай у гістарычным і мастацкім сэнсе і траціць на яе аднаўленне дзяржаўныя грошы было не- мэтазгодна. Такая сітуацыя прывяла да таго, што руіны многіх старажыт- ных замкаў проста разбіраліся мясцовым насельніцтвам на цэглу і былі месцам звалкі смецця.

Аховай помнікаў архітэктуры ў ІІ Рэчы Паспалітай займалася Міністэрства веравызнанняў і публічнай асветы, пры якім існаваў Дэ- партамент мастацтва з аддзелам помнікаў і музеяў. У 1919 г. былі ство- раны ўпраўленні па кансервацыі. Усе помнікі архітэктуры падлягалі інвентарызацыі. Краіна была падзелена на кансервацыйныя акругі, у Вар- шаве працавала Рада кансерватараў, якая вырашала спрэчныя пытанні. У 1924 г. былі створаны акруговыя камісіі па кансервацыі, куды ўваходзілі не толькі чыноўнікі, але і прадстаўнікі навукі, культуры, прафесары мяс- цовых універсітэтаў, краязнаўцы. Рэлігійнымі помнікамі займалася асоб- ная Змешаная камісія для аховы помнікаў мастацтва і культуры, якія зна- ходзяцца ў каталіцкіх касцёлах і касцёльных будынках.

Аснову нарматыўнай базы аховы помнікаў стварала распараджэнне прэзідэнта Рэчы Паспалітай «O opiece nad zabytkami» ад 6 сакавіка 1928 г., якое вызначала, што непасрэдна можна лічыць помнікам, вызначала працэдуру яго аховы і пакаранне за знішчэнне. Цікава, што распараджэн- не дзейнічала да 1962 г. Праблема аднаўлення помнікаў архітэктуры вос- тра паўстала на пачатку 1920-х гг. з наступленнем мірнага часу і неаб- ходнасцю ліквідаваць ваенныя разбурэнні. У колах польскіх аўтарытэтных рэстаўратараў існавала меркаванне, што ўсходнія ваяводствы Польшчы, у тым ліку і Гродзеншчына, менш пацярпелі ў часы Першай сусветнай вай- ны. Савецка-польская вайна 1919–1921 гг. увогуле вялася без прымянення цяжкай артылерыі і будынкаў не пашкодзіла. Таму ў цэлым архітэктурныя помнікі Навагрудскага, Віленскага і Палескага ваяводстваў былі знішчаны ў меншай ступені і не такая вялікая іх колькасць мела патрэбу ў аднаўленні. Іншая справа, што многія каштоўныя будынкі знаходзіліся ў кепскім стане яшчэ з часоў Расійскай імперыі, якая не арганізавала іх належную ахову. Тут асноўная задача кансерватараў заключалася не столькі ў абароне ад далейшага натуральнага разбурэння, сколькі ў спыненні практыкі выкары- стання напаўразбураных старажытных пабудоў мясцовым насельніцтвам у сваіх інтарэсах2.

Рэстаўрацыяйнанашайтэрыторыізаймалісяаўтарытэтныяспецыялісты. Оскар Сасноўскі, знакаміты архітэктар, прафесар, стваральнік і кіраўнік кафедры польскай архітэктуры Варшаўскай палітэхнікі, аўтар касцёла Св.

2Wojciechowski J. Historia powstania i rozwoju organizacji opieki państwowej nad zabytkami sztuki w Polsce // Ochrona Zabytkόw Sztuki. 1930/31. Z. 1–4. S. 3–33.

38

39

А. М. Загідулін

Роха ў Беластоку выкарыстоўваў свой талент для адбудовы і вяртання га- тычнага стылю былой Фары Вітаўта – гарнізоннаму касцёлу ў Гродна (пра- ект 1922 г., рэалізацыя 1929–1933 гг.), для аднаўлення палаца Валовічаў у Свяцку і сінагогі ў Пінску. У 1930–1933 гг. па праекту О. Сасноўскага адбудоўваецца палац Валовічаў у Свяцку. У 1920-я гг. уладальнікі Свяц- ка Мірэцкія прадаюць яго Гумніцкім, якія падверглі маёнтак парцэляцыі, а палац давялі да стану руінаў. У 1929 г. уладальнікі хацелі яго раза- браць на цэглу, але палацу пашанцавала: яго выкупіла Міністэрства ахо- вы здароўя з мэтай стварыць тут наркалагічны санаторый. Згодна з пра- ектам О. Сасноўскага і Ю. Рачыньскага, свяцкаму палацу быў пакінуты стылістычны выгляд XVIII ст., старанна адрэстаўраваны інтэр’ер, некалі адкрытая калонная галерэя была зашклёна3. Па звестках М. Арловіча, рэстаўрацыя палаца каштавала дзяржаве каля 1 млн. злотых4.

Адной з найважнейшых задач у справе аховы помнікаў у міжваеннай Польшчы лічылася кансервацыя руінаў сярэднявечных замкаў, якія пачыналі выкарыстоўвацца як аб’екты турыстычнага наведвання. Дад- зеная праблема найбольш востра стаяла ў так званых «усходніх» ваявод- ствах – у Навагрудскім і Віленскім. Замкі часоў ВКЛ былі ў дрэнным стане, многія, як Крэўскі замак, моцна пацярпелі ў Першую сусветную вайну. Калі да аб’ектаў Віленскага ваяводства можна аднесці тэрмін «рэстаўрацыя» – актыўна аднаўляліся Трокскі замак і будынкі на замкавай гары ў Вільні, то ў Навагрудскім ваяводстве праводзілася толькі кансервацыя. На больш адсталае Навагрудскае ваяводства не хапала сродкаў5.

Кансервацыя замкаў у Троках і Крэва ішла пад кіраўніцтвам архітэктара Яна Бароўскага. Пастаянна назіраў за працэсам кансервацыі Ю. Клос. Найважнейшыя рашэнні выносіліся на разгляд камісіі, куды ўваходзілі мастакі, архітэктары, у т.л. Ф. Рушчыц, прафесар Віленскага ўніверсітэта Л. Сляндзінскі, дырэктар Дзяржаўнага архіва ў Вільні В. Студніцкі6.

У Навагрудскім замку кіраваў кансервацыяй архітэктар Рамуальд Гурт- лер. Тут былі ўмацаваны падпорамі вежы, адкрыты навакольныя сцены, фундамент дзвюх вежаў і рэшткі фундаменту жылога дома. Згодна з яго справаздачай, непасрэдным повадам для пачатку даследаванняў і работ на замкавай гары была не толькі патрэба кансервацыі руін, але і імкненне ўвекавечыць памяць А. Міцкевіча ўзвядзеннем кургана ў яго гонар. Было прынята рашэнне, што курган Міцкевіча будзе насыпаны ў тым ліку і грунтам, узятым з раскопак на замку. Грунт і друз гэты быў завезены на

3Brykowska M. Sosnowski Oskar // Polski Słownik Biograficzny konserwatorόw zabytkόw. Z. 2. Poznań, 2006. S. 238; Kunkiel R. Oskar Sosnowski jako konserwator

zabytkόw // Oskara Sosnowskiego świat architektury: Twόrczość i dzieła. Warszawa, 2004. S. 28.

4Orłowicz M. Przewodnik ilustrowany po wojewόdztwie Białostockiem z ilustracjami, płanami i mapami. Białystok, 1937. S. 285.

5Detloff P. Odbudowa i restauracja zabyrkόw architektury w Polsce 1918–1939. Teoria i praktyka. Krakόw, 2006. S. 298.

6Lorentz St. Konserwacja ruin zamkόw w Wileńszczyznie i Nowogrόdczyznie // Ochrona Zabytkόw Sztuki. 1930/31. Z. 1–4. S. 163.

Арганізацыя кансервацыі і рэстаўрацыі

тэрыторыю замка ў часы Расійскай імперыі7. У Лідскім замку праведзена кансервацыя сцен і ўпарадкавана тэрыторыя звонку і ва ўнутраным два- ры. У 1933 г. паўднёвая сцяна замка была ўзмоцнена праз пабудову фун- дамента вакол шчыліны і падсыпку зямлёй звонку. На кастрычнік 1935 г., згодна справаздачы Лідскага павятовага старасты, руіны замка не былі

ў«пагрозлівым стане», і на іх паднаўленне было выдзелена 350 злотых8. Нясвіжскі замак у гэты час рамантуецца і ўпарадкоўваюцца ваколіцы. Адноўлены сядзібны дом А. Міцкевіча ў Навагрудку.

Унікальная сітуацыя стварылася вакол Мірскага замка, аднаўленне яко- га праводзілася па ініцыятыве і на сродкі ўладальнікаў князёў СвятаполкМірскіх. Першапачатковыя працы пачаліся нават без узгаднення з рэстаўратарамі ў 1922 г. З 1925 г. пачаў рэалізоўвацца праект архітэктара Тэадора Буршэ, скарэкціраваны Кансерватарскім аддзелам Таварыства аховы помнікаў мінулага і ўхвалены Акруговым кансерватарам. Гэта было найбольш маштабнае аднаўленне замка на тэрыторыі Заходняй Беларусі ў разглядаемы час. Па праекту Т. Буршэ была рэканструявана частка адна- го крыла пад жытло ўладальніка князя Святаполк-Мірскага і праведзена грунтоўная кансервацыя вежаў Мірскага замка9.

Шырокі грамадскі рэзананс і сур’ёзную дзяржаўную падтрымку мела аднаўленне Старога замка ў Гродна. Дадзены комплекс будынкаў у 1920-

хгг. належаў вайсковаму ведамству. У канцы 1920-х – пачатку 1930-

хгг. вайскоўцы паступова замак пакідаюць, ідзе яго рэстаўрацыя і раскопкі пад кіраўніцтвам Ю. Ядкоўскага. Працэс значна актывізаваўся

ўсувязі са святкаваннем 400-годдзя з дня нараджэння караля Стэфа- на Баторыя. У 1933 г. па ініцыятыве беластоцкага ваяводы М. ЗындрамКасцялкоўскага быў створаны Ваяводскі Камітэт ушанавання караля Стэфана Баторыя (Wojewόdzki Komitet Uczczenia Krola Stefana Batorego),

які дзейнічаў пад патранатам прэзідэнта Польшчы І. Масціцкага і на- ват самога Ю. Пілсудскага. Пасля святкаванняў юбілею караля дадзены Камітэт сканцэнтраваў сваю працу на арганізацыі даследаванняў на Зам- кавай гары, адбудове замка і зборы на гэта сродкаў. Камітэт складаўся з Тэхнічнай і Фінансавай камісій. З 1936 г. навуковыя даследаванні і аднаўленчыя работы ўзначальваў Яраслаў Мар’ян Вайцяхоўскі. Шыро- ка вядомым з’яўляецца яго праект рэканструкцыі замка. Курыравалі рэстаўрацыю Міністэрства веравызнанняў і публічнай асветы і Генераль- ны кансерватар Польшчы. Праблемам аднаўлення замка былі прысвечаны праведзеныя ў Гродна VI Усеагульны з’езд польскіх гісторыкаў (верасень 1935 г.) і З’езд дзяржаўных кансерватараў Польшчы (7–8 красавіка 1937 г.). Сродкі на адбудову замка выдзяляліся Міністэрствам веравызнанняў і публічнай асветы, Міністэрствам вайсковых спраў, Фондам працы, Фон- дам нацыянальнай культуры, Гродзенскай гарадской управай, аддзелам

7Gürtler R. Roboty konserwatorskie na gόrze zamkowej w Nowogrodku (sprawozdanie

ogόlne) // Ochrona Zabytkόw Sztuki. 1930/31. Z. 1–4. S. 182.

8Дзяржаўны архіў Гродзенскай вобласці, ф. 551, воп.1, спр. 2089, арк. 3.

9Detloff P. Odbudowa i restauracja zabyrkόw architektury w Polsce 1918–1939. Teoria i praktyka. Krakόw, 2006. S. 310.

40

41

А. М. Загідулін

мастацтваў Варшаўскага ваяводскага ўпраўлення, іншымі ўстановамі, а таксама паступалі ад прыватных асоб10. Праўда, грандыёзныя планы не здзейсніліся. Работы абмежаваліся шырокамаштабнымі раскопкамі, рэастаўрацыяй і кансервацыяй некаторых элементаў замка.

Рэстаўрацыяй займаліся не толькі прафесіяналы высокага ўзроўню, як О. Сасноўскі. У 1925 г. Ю. Ядкоўскі на старонках часопіса «Architektura i budownictwo» абураецца няякаснай рэстаўрацыяй Новага замка, правед- зенай нейкім Дыямандам, варварскай рэстаўрацыяй кармеліцкага касцё- ла ў Віграх (Сувалкаўскі павет), драўлянай сінагогі ў Волпе і гатычнага касцёла ў Гнезна11.

Міжваенны перыяд называюць залатым векам польскай архітэктуры, адзначаецца таксама ў гэты час так званы «кансерватарскі бум». Неабход- насць рэстаўрацыі і кансервацыі архітэктурнай спадчыны прыводзіла да грунтоўных навуковых даследаванняў. Аднаўленні замкаў рабіліся прад- метам шырокай грамадскай ініцыятывы са зборам сродкаў і асвятлен- нем працэсу ў СМІ. Трэба адзначыць, што ў Заходняй Еўропе цікавасць да сярэдневечных замкаў ужо згасла, а ў Польшчы, якая нядаўна вяр- нула незалежнасць, гэтая цікавасць падтрымлівалася рамантызацыяй уласнай гісторыі і пад’ёмам нацыянальнай самасвядомасці. Актыўнасць польскіх дзяржаўных уладаў у захаванні і аднаўленні мясцовай гісторыкакультурнай спадчыны мела таксама ідэалагічную скіраванасць. Прыз- нанне вялікай колькасці аб’ектаў помнікамі польскай гісторыі і куль- туры падкрэслівала гістарычную прыналежнасць спрэчнай тэрыторыі, абгрунтоўвала правы Польшчы на Заходнюю Беларусь. Тым не менш, пра- блема з фінансаваннем рэстаўрацыі ва ўсходніх ваяводствах, якія лічыліся перыферыйнымі, заставалася. Рэдка аб’ект аднаўляўся за кошт пэўнага дзяржаўнага ведамства, як палац у Свяцку, або за кошт уладальніка, як Мірскі замак. Часцей дзяржаўных і сабраных сродкаў хапала толькі на археалагічнае вывучэнне і забеспячэнне адноснай захаванасці.

10Sprawozdanie Wojewόdzkiego Komitetu Uczczenia Krola Stefana Batorego z prac na Starym Zamku w Grodnie (1933–1937). Grodno, 1938. S. 4, 6, 41; Wojciechowski J. Co zrobiono w Polsce w zakresie odbudowy, restauracji i konserwacji zabytkόw sztuki w latach 1919–1929 // Ochrona Zabytkόw Sztuki. 1930/31. Z. 1–4. S. 305, 307.

11Jodkowski J. Prace konserwatorskie w Grodnie // Architektura i budownictwo. 1925/1926. Z. II. S. 38–39.

42

Замкі, палацы і сядзібы ў кантэксце еўрапейскай культуры: Зборнік навуковых артыкулаў. Мінск, 2013.

А. В. Игнатьева

Неизвестные фортификаторы XVII в. (утра- ченные имена). Военные инженеры крепо- стей Казикермен и Тавань

Информация о тех специалистах, которые осуществляют строитель- ство какого-либо объекта, в том числе фортификационного, часто слиш- ком немногочисленна и скупа. В лучшем случае удается выяснить имя ар- хитектора, а уж как сложилась его судьба в чужом для него государстве (зачастую эти специалисты приглашались из-за границы) остается загад- кой. Поэтому неожиданной находкой стали документы, сохранившиеся в московском архиве в фонде Разрядного приказа1. В обнаруженных архи- вах есть даже письма, написанные собственноручно военными инженера- ми, которые руководили строительством и реконструкцией укреплений в Казикермене и крепости на Таванском острове на протяжении 1696–1699 гг. после их удачного взятия у турок в 1695 г. «ратными людьми регимен- ту» боярина Шереметева и гетмана Мазепы во время первого Азовско-Дне- провского похода.

Если идет речь об Азовских походах конца XVII в., чаще всего вспоми- нают воспетое и описанное в многочисленных документах взятие Петром I в 1696 г. крепости Азов и создание русского флота. Менее известно дру- гое направление военного удара Москвы на востоке, которое осуществля- лось под предводительством приближенных людей Петра I – боярина и во- еводы Бориса Шереметева и гетмана войска запорожского обоих сторон Днепра Ивана Мазепы. С их помощью летом 1695 г., в то время, как пер- вый штурм Азова оказывается неудачным, в руки Петра I переходит це- лый укрепленный комплекс из четырех турецких крепостей Казикермен, Мустрит-Кермен, Аслам-Кермен и Муберек-Кермен на Таванском острове (название последней крепости в документах звучит чаще как Тавань или Таванск), которые закрывали выход в Черное море в низовьях Днепра. Эта укрепленная переправа через Днепр была известна с XIV в., а ее кон-

1РГАДА, ф. 210, оп. 19, д. 198, л. 11–84. Отчет про работы в крепостях Казикермен и Тавань, 1696.

©А. В. Игнатьева

43

А. В. Игнатьева

троль татарским гарнизоном обозначал реальную возможность турецких и татарских нападений в глубь украинских земель и безнаказанное бегство последних вместе с захваченной добычей. Поэтому так важна была после череды неудачных крымских походов военная победа у берегов Черного моря.

Об успешной осаде и штурме крепостей Казикермен и остальных трех укреплений рассказывает летопись Самуила Величко2 и сохранившийся военный отчет Шереметева3, однако никаких имен архитекторов мы там не встречаем. А вот документы из Разрядного приказа вернули нам не- сколько имен военных инженеров. Они были иностранцами и как высо- коквалифицированные специалисты приглашены на службу к русскому царю уже, видимо, в начале 1690-х гг. Несмотря на это, до сих пор часто встречается в литературе мнение, что только с 1696 г. (начала первой во- енной реформы, строительства русского флота) или же лишь после Вели- кого посольства начинают прибывать из-за границы иностранные специ- алисты на русскую службу4. (Не стоит забывать, что и ранее в XVII в., при царе Алексее Михайловиче, были иностранные военные наемники в рус- ской армии, как, например, небезызвестный Патрик Гордон). Найденные документы из Разрядного приказа доказывают обратное: иностранцы, а именно военные инженеры, находились на службе у Петра I уже в первом Азовско-Днепровском походе 1695 г. Они руководили подрывными рабо- тами при штурме крепостей на Днепре (Казикермена и Тавани) и Азова. Они же позже руководили строительством разрушенных крепостей. Доку- менты, собственноручно написанные этими иностранцами, сохранились.

Имя первого инженера (явно иностранца по происхождению) встреча- ется во время Азовско-Днепровского похода: инженер Тафридерех Фанш- венгел, который в 1695 г. был на русской службе в полку боярина и вое- воды Бориса Петровича Шереметева под Казикерменом в 1695 г. Тогда во время пятидневной осады был проделан подкоп и заложена мина под башни крепости, в результате чего одна башня обрушилась вместе с ча- стью стены и был осуществлен результативный штурм. Видимо, именно с именем этого инженера можно связать данную осадную работу, о ко- торой подробно рассказывает Самуил Величко в своей летописи. Имен- но Величко приписывает заслуги войскам «московского регименту», а не казакам Мазепы5. Имя инженера Тафридереха Фаншвенгела фигурирует в делах Разрядного приказа в списках служилых людей как иностранно- го специалиста, сопровождавшего войска, высланные из Москвы в поход.

2Величко С. Летопись событий в Юго-западной России в XVII в. Т. 3. Киев, 1855.

3Царский М. Список с отписки к государям царям и великим князьям всея Руси Ио-

анну Алексеевичу и Петру Алексеевичу Боярина Бориса Шереметева о взятии и ра- зорении города Казыкерменя // Записки Одесского общества истории и древно-

стей. Одесса, 1853. Т. 3. С. 269–272.

4Богословский М. М. Петр I. Материалы для биографии: в 5 т. Т. 1. Детство. Юность.

Азовские походы. 1672–1697. М., 2007; Гетман Иван Мазепа: Документы из архив- ных собраний Санкт-Петербурга. Вып. 1. 1687–1705 гг. СПб., 2007; Устрялов Н. История царствовании Петра Великого. Т. 1. СПб., 1858.

5Величко С. Летопись событий в Юго-западной России в XVII в. Т. 3. Киев, 1855.

Неизвестные фортификаторы XVII в.

Еще одним подтверждением этого предположения является письменный отчет, данный Шереметевым Петру I спустя несколько дней после удачно- го штурма Казикермена, где описаны действия войск после взрыва мины6.

На другом участке военных действий в том же 1695 г. «инженер саксон- ские земли иноземец Ивашко Адлер» (Яган Адлер или Иван Адлер) «в инже- нерах был»7 на службе у царя Петра I под Азовской крепостью, т.е. предпо- лагалось, что аналогичным образом с помощью знаний и умений военного инженера крепостная стена обрушится, что облегчит штурм. Но служба в 1695 г. для него оказалась неудачной. Азов так и не был взят, в отличие от победоносного следующего года. (В 1696 г. инженер Яган Адлер снова на- ходился в войсках под Азовом).

Наконец, после блистательной победы, оценив заслуги иностранца, Петр I будет привлекать его к работе и впредь, а помощь военных архи- текоторов понадобилась очень скоро, так как недавно отвоеванные кре- пости на Днепре пришлось поспешно укреплять в связи с попытками ту- рецко-татарского войска вернуть себе днепровскую переправу. В связи с этим уже 4 декабря 1696 г. обратились «для городового дела» к иностран- ному инженеру Ягану Адлеру.

Сэтого момента сохранилась череда писем, написанных иностранцем

иадресованных Петру I. Только тема прошений к царю несколько неожи- данная: Яган Адлер просит вернуть ему честно заработанное в предыду- щих военных походах на Азов жалованье. И только после этого соглашает- ся на выполнение новой задачи: руководить строительством укреплений Казикермена и Тавани. Как следует из писем, и в 1695 г., и в августе 1696 г. Яган Адлер остался без денежного жалованья. Эти документы интерес- ны тем, что в них указаны оклады и государево жалованье за осущест- вление строительных работ в крепостях иностранными инженерами, тем более что дело касается денежных выплат наиболее ценным и высокоопла- чиваемым военным специалистам, особенно в условиях ведения боевых действий.

Перед назначением «для городового строенья Казыкермени» Адлер так

ине получает денег, поэтому сразу после отправки его на южные рубежи посылает снова царю две челобитные (19 января и 22 февраля) с прошени- ем жалованья и оклада, положенного ему за службу. (А именно: кормовые деньги, неполученные в размере 29 (или 129 – в документе плохо читается) денег, годовые жалованья за 1695, 1696 и текущий 1697 гг. по 150 рублей (всего 450 рублей), и кроме этого деньги на подъем для службы в Казикер- мене.) Таким образом, жалованье инженера должно было составлять 150 рублей за год (за 1695, 1696 и текущий 1697 гг.), а также месячные кормо- вые деньги, которые ему не выдали за 1695 и 1696 гг. во время Азовско- го похода. Адлер ссылается на свое незавидное положение и пишет, что он

6Царский М. Список с отписки к государям царям и великим князьям всея Руси Ио-

анну Алексеевичу и Петру Алексеевичу Боярина Бориса Шереметева о взятии и ра- зорении города Казыкерменя // Записки Одесского общества истории и древно-

стей. Одесса, 1853. Т. 3. С. 269–272.

7 РГАДА, ф. 210, оп. 19, д. 198, л. 56–58.

44

45

А. В. Игнатьева

«оскудал и одолжал великим долгам» и «и у того де городового дела быть ему за скудостью немочно», просит выплату, «чтоб мне холопу твоему было чем твоя великого государя службу исполнит и долги оплатит»8. Тем более, что задержка была связана скорее не с нежеланием платить иностранцам вообще, а с частным случаем: Адлер жалуется, что другие иностранные ин- женеры получили деньги, а он нет. Действительно, уже упомянутый инже- нер Тафридерех Фаншвенгел за 1695 г. за участие во взятии крепости Ка- зикермен получил жалованье из Разрядного приказа в размере более 100 рублей.

6 марта 1697 г. наконец-то дали жалованье и Адлеру для службы в Ка- зикермене в размере 100 рублей, а по его приезде на место работы обеща- ли дать ему денег еще – 150 рублей, на этот раз за успешный Азовский по- ход 1696 г. От 7 марта 1697 г. есть сообщение, что из Разрядного приказа иностранец прибыл на место для постройки крепостей Казикермена и Та- вани, т.е. Адлер только после выплаты жалованья приехал на место даль- нейшей службы. Такая вольность действительно может объясняться толь- ко невозможностью существования без всяких денег и иных доходов на месте новой службы.

В описанном примере наглядно наблюдается отношение власти к спе- циалистам, даже тем, кто уже доказал свою профпригодность и готовность

вдальнейшем служить русскому царю. Другие примеры9 также подтверж- дают намного менее завидное положение военных иностранных специали- стов во второй половине XVII в., когда денежное жалованье часто задер- живали и не выдавали вовсе, и когда в целом ситуация характеризовалась сокращением жалований иностранных офицеров и других специалистов в 7–8 раз по сравнению с серединой века, периодом ведения Смоленской во- йны. Если изначально полковник рейтарского строя в месяц получал 400 рублей, пехотный полковник – 325 рублей, подполковники – 200 рублей, майоры – 150 рублей, то в самом конце века их жалованье составляло со- ответственно: 50 рублей в месяц (600 рублей в год), 40 рублей в месяц (490 рублей в год), 25 рублей в месяц (300 рублей в год), 20 рублей в месяц (225 рублей в год). Прапорщик при Петре I зарабатывал 50 рублей, а полковник

– 300 рублей. В то же самое время для сравнения приведем данные сто- имости основных продуктов питания: один килограмм пшеничной муки стоил 1 копейку, кура – 2 копейки, лошадь – 30 копеек. И даже по сравне- нию с суммами выплат в конце XVII в., ставшими значительно ниже, чем прежде, жалованье в 100 или 150 рублей за год службы иностранного ин- женера не является чем-то из ряда вон выходящим, а даже несколько за- ниженной суммой.

Крепость Казикермен и Тавань перестраивали в течение нескольких лет

вусловиях периодически повторяющихся штурмов и даже продолжитель- ной осады в 1697 г. войсками противника. Последний отчетный документ

8РГАДА, ф. 210, оп. 19, д. 198, л. 56–58.

9Орленко С. П. Выходцы из Западной Европы в России XVII в. (правовой статус и реальное положение). М., 2004. С. 194–195.

Неизвестные фортификаторы XVII в.

царю датируется 20 октября 1698 г. В документах сообщается, что все ра- боты закончены: в Таванску и Казикермене «каменные и земляные и де- ревяные розбитые и разрушеные и подорваные места ратными людми по- чинили и укрепили и турецкий вал в Таванску сношен и где довелося внов в Казикермени по обмышлению инженерову Давыда Голцмана строили и скоса де крепили с великим поспешением»10. Однако, высланный Петру I чертеж с описанием проделанных строительных работ подписан не Адле- ром, руководившим строительством, а другим именем: Голцманом. Отку- да взялся еще один инженер?

Как мы помним, в новом 1698 г. активно идет работа по восстанов- лению крепостей. После длительного и мощного наступления турецко-та- тарского союзного войска опасность нападения на крепости все еще была велика. С конца 1697 г. четыре раза, один за другим, выходят указы Пе- тра I построить вновь «взятой турецкой город Казыкермень», а также все крепости деревянные, каменные и земляные починить, «и утвердить вся- кими твердынями накрепко»11, что во время неприятельского приступа 1697 г. были попорчены, разбиты и подорваны. А если будет такая необ- ходимость, то построить заново. Кстати, построить заново Казикермен на старом турецком основании предлагал еще в 1695 г. гетман Мазепа. Та- кая точка зрения: либо сразу восстановить укрепления, либо окончатель- но их снести, имела место быть, но была реализована Петром I в данном случае только несколько лет спустя. Мазепа настаивал, что если заново не отстроить крепость, то однозначно стоит разорить все сохранившиеся укрепления до основания точно таким же образом, как это практикова- лось военными инженерами во время штурма в то время: вырыть подко- пы в основании стен и туда заложить бомбы. Такой кардинальный ме- тод связан с тем, чтобы татары и турки на этом основании не построили еще более укрепленный город. Ибо безопаснее самому разрушить и заново укрепить стены, чем дать такую возможность своему противнику. (Из этих указаний в письме Мазепы можно предположить, сколько примерно пона- добилось «зелья» взрывчатого вещества для взрыва башни Казикермена в 1695 г. под руководством Тафридереха Фаншвенгела – а именно 50 бочек «зелья», т.е. пороха.).

Именно для этих целей 20 февраля 1698 г. выходит царский указ при- слать второго иностранного инженера Давыда Голцмана для «устроенея городовых дел и для воинского огнестрелного дела» и «для береженя от не- приятелским в приступное время подкопов»12. То есть задача перед инже- нерами стоит такая: не просто построить, но принимать самое непосред- ственное участие в защите крепостей во время предполагаемых осады и штурма.

Видимо, на умения этого иностранного специалиста возлагали большие надежды, раз Долгоруков употреблял даже такие формулировки: «по ево

10РГАДА, ф. 210, оп. 19, д. 198, л. 74.

11РГАДА, ф. 210, оп. 19, д. 198, л. 65.

12РГАДА, ф. 210, оп. 19, д. 198, л. 65.

46

47

А. В. Игнатьева

инженерову мышлению как он инженер то городовое строене начнет стро- ить». Голцман поступил на службу в полк боярина и воеводы Долгорукова и в Казикермен приехал в начале лета 1698 г.

При этом не стоит забывать, что на месте постройки уже год руково- дил работами инженер Яган Адлер. Именно он изначально занимался воз- ведением нового Таванского города бастионного типа, который располо- жили рядом со старыми разрушенными укреплениями. И поэтому можно сделать логичный вывод: прежде всего Адлер осуществил большую часть строительных работ (сохранился отчет царю о проделанной работе от 9 июля 1698 г., Давид Голцман не смог бы всего лишь за месяц после своего приезда столько успеть сделать). Тем более сам Голцман в сопровождении к чертежу дает отчет царю: в Таванске при прежнем инженере Ягане Ад- лере город укреплен полностью, и «делать ему Давыду в том городе Таван- ску больше того нечего»13.

Из этого письма узнаем, что к 17 июня 1698 г. успели починить по- дорванные и разрушенные три бастиона и между ними разбитые места на стенах, а также отремонтированы бойницы. Из незаконченных работ: осталось отремонтировать последний четвертый бастион и часть стены. По всей видимости, в отчете имеется в виду ремонт недавно построенного (в 1697 г. летом) нового города Таванска.

В Казикермене восстанавливали систему укреплений, состоявших из нескольких стен, построенных еще турками. Внутренняя крепость, наи- более защищенная, называемая цитаделью, была укреплена заново пол- ностью: к тому времени уже отремонтировали два разрушенных бастиона и две каменные башни. Городские укрепления (имеется в виду, вероятно, так называемый второй нижний город) также подняли свои стены, покры- тые землей, осталось только, как предполагалось «по обмышлению инжене- рову», построить два больших бастиона.

К 15 сентябрю 1699 г. относятся последние отчетные данные по ново- построенным и отремонтированным крепостям Казикермен и Тавань. Да- вид Голцман утверждал, что Таванская крепость готова, а в Казикермене остались только незначительные мелкие работы, которые могут сделать на месте солдаты из оставленного в крепости гарнизона. С чистой совестью, посчитав, что свою задачу он выполнил, Голцман покинул днепровские ру- бежи и через два дня был уже в Белгороде. Туда же в полк к воеводе Долго- рукову ранее по болезни был отправлен инженер Яган Адлер. На этом ин- формация о двух инженерах в найденных документах обрывается.

Что случилось с инженерами впоследствии? Они остались на службе русского царя и их помощь понадобилась во время боевых действий уже другой, Северной войны.

Голцман участвовал в постройке крепости Ям в 1703 г. Однако, как ча- сто случается, когда речь идет о деятельности Петра I, исследователи и сохранившийся чертеж, и окончательное решение о постройке, и реали- зацию этой идеи приписывают лично Петру I, а ведь непосредственное

13 РГАДА, ф. 210, оп. 19, д. 198, л. 75.

Неизвестные фортификаторы XVII в.

осуществление идей Петра I на месте реализовывал Голцман. Не смотря на выдающиеся способности Петра I и его всеобъемлющий интерес и внима- ние к разнообразным государственным делам, невозможно было ему быть отменным специалистом абсолютно во всем. Так, большинство крепостей, возведенных в начале XVIII в., приписывают гению Петру I, однако, по мо- ему мнению, все-таки не стоит забывать о вкладе менее венценосных фор- тификаторов, которые верно служили русскому царю, но людская память их имена отодвинула на задний план.

Также случилось и с Яганом Адлером: если и вспоминают в литературе об этом инженере, то, как о не очень удачливом. Речь идет о чертеже, ко- торый Адлер должен был предоставить Петру I, как и проект новой кре- пости возле Архангельска (будущей Новодвинской крепости). Однако, как гласит предание: чертеж Петра I не удолетворил, за что Адлера и вовсе от- странили от дела, а реализовывать проект выслали в Архангельск другого иностранного инженера – немца Георга Эрнеста Резе (кстати, именно по- тому что и Резе, и Голцман, были изначально на службе у брандербургско- го курфюрста, есть мнение, что Голцман приехал в Россию только в 1696 г., что, как показывают документы, ошибочно). Вот с именем Резе и свя- зывают возведение Новодвинской цитадели в 1701 г.14 Однако, надо пом- нить характер и нрав русского самодержца, и тот момент, когда Адлер явился ко двору Петра I, мог оказаться попросту не очень вовремя, да и субъективные факторы вполне могли иметь место. Поэтому я не разделяю мнение о бесталантности инженера Ягана, ведь, может, не всегда один, а с помощниками, но он реализовывал поставленные перед ним задачи: по- строил крепости на Днепре, участвовал в осаде и штурме Азова, выполнял проекты новых укреплений. Заметим, однако, как странно пересекаются дороги людей: после удачного взятия Азова в 1696 г. и в качестве главно- го инженера, осуществившего строительство Новодвинской крепости, на первое место вместо Ягана Адлера выдвигается один и тот же человек – Георг Резе. Однако не его, а Адлера, Петр I назначает в дальнейшем пре- подавателем артиллерии и фортификации в новом, первом в своем роде военном учебном заведении – Школе математических и навигационных наук (с 1712 г. появляются даже специальные инженерные и артиллерий- ские школы (классы). Такую же преподавательскую работу вел Давид Гол- цман, став в 20-х гг. начальником Санкт-Петербургской инженерной шко- лы (создана в 1719 г.)15.

О Тафридерехе Фаншвенгеле мы никакой иной информацией не владе- ем, других упоминаний о нем найти не удалось. Поэтому, можно сказать, что, если он не был в скором времени убит после Азовско-Днепровских по- ходов и не покинул Россию, то наивысшей точкой его карьеры стало завое- вание крепости Казикермен, которое действительно во многом состоялось

14Смирнов А. Новодвинская крепость. Краткий историко-архитектурный очерк // Летописец Севера: Историко-краеведческий сборник. Архангельск, 1990.

15Ласковский Ф. Ф. Материалы для истории инженерного искусства в России. Ч. II. Опыт исследования инженерного искусства в царствование императора Петра Ве- ликого. СПб., 1861; Школа военных инженеров. М., 1980. С. 10–33.

48

49

А. В. Игнатьева

благодаря стараниям этого иностранца.

Все это время шла речь о достаточно высокопоставленных людях, воен- ных высших чинах, инженерах. Естественно, больше вероятности встре- тить информацию именно о них. Однако понятно, что иностранные спе- циалисты только руководили процессом строительства, а реализовывали возведение новых стен как ратные люди (те же солдаты и казаки, на кото- рых кроме военной обязанности ложилась еще и такая служба), так и жи- тели близлежащих окрестностей. Для подготовительных работ и заготовки строительных материалов, чтобы потом эти материалы отправить по реке в Казикермен и Тавань, привлекались жители Брянска в количестве более 800 человек. Их имена канули в лету, и теперь только при случайном об- наружении каких-либо документов, быть может, о них вспомнят. А ведь именно эти безымянные строители сожгли 500 сажен дров в 10 печах для получения 5 тыс. бочек извести, перевезли железа более 131 пудов с туль- ских железных заводов, подготовили 2 тыс. деревянных лопат, 100 засту- пов и 500 сажен веревок пенковых, которые свили там же, а солдаты ис- пользовали приблизительно 20 тыс. деревьев для постройки стен крепости и внутренних помещений.

Были среди них и люди невысокого чина и звания, без которых, одна- ко, было трудно обойтись. Их имена известны. Именно они подсчитали первоначальные затраты на строительство и предложили сметы инжене- рам, а также выполняли более сложные специализированные работы. По приказу Петра I десять человек крестьян из села Мяскова, из Москвы вы- сылают также в Брянск. Эта бригада специалистов известного дела воз- главлялась Ефимком Макаровым, и их привлекали даже дважды для со- ставления смет по Казикермену в 1696 г. и ноябре 1697 г. В Брянск были отправлены также каменных дел подмастерья Осип Старцов и лесные по- вящики Егорка Федоров и Тимошка Коширов16.

А как же крепость? В конце XVII ст. в низовьях Днепра стояло два мощ- ных укрепления, готовых встретить неприятеля и отражать атаки. Таван- скийновыйгородсостоялиздвухлинийобороны,Казикерменпо-прежнему был обнесен тремя укрепленными каменными стенами и земляными вала- ми с бастионами. Вокруг городских стен вырыты глубокие оборонные рвы, а в случае длительной осады неприятелями предусмотрены в крепостях колодцы с пресной водой, запасы льда и продовольственные припасы, а также выстроены заново деревянные погреба, амбары и сараи для хлеба, пороха и солдатские казармы.

Однако, летом 1700 г. подписанный Константинопольский мир России с Турцией перечеркнул в одночасье все строительные работы на Днепре. По новому договору Азов остался в руках Петра I, также как и земли Гет- манщины, однако все нижнеднепровские крепости были разрушены всего за 30 дней до основания. Их сравняли с землей осенью 1701 г., и построй- ка любых укреплений на этой пограничной турецкой территории теперь

16 РГАДА, ф. 210, оп. 19, д. 198, л. 79–84.

Неизвестные фортификаторы XVII в.

оказалась под запретом. Таким образом, построенные «совершенно» кре- пости простояли с 21 декабря 1699 г. по осень 1701 г. – всего менее 20 ме- сяцев, и если бы не обнаруженные документы Разрядного приказа, память о «совершенных» и передовых для своего времени крепостях исчезла, как и имена их строителей.

50

51