Тема 7. Средневековая философия.
«Средневековьем» называют весьма значительный период в истории европейского человечества. «Средневековье» - это то, что начинается с закатом античности и кончается с появлением нового человека – человека Возрождения. Разумеется, нельзя указать точные даты начала и конца Средневековья (исторические эпохи не сменяют друг друга в одно мгновение). Но в качестве ключевой даты начала новой эпохи – можно указать 476 год (взятие Рима варварами и падение Западной Римской империи). В качестве события, знаменующего конец Средневековья можно указать изобретение печатного станка Гуттенбергом (около 1445 года).
Итак, десять (или даже больше) веков человеческой истории. Если говорить об истории мысли, то общая тенденция такова: на протяжении этих веков разум медленно и осторожно восстанавливается в своих правах (но такое значение, какое он имел в греческой картине мира, он себе никогда уже не вернет).
В средневековой философии обыкновенно выделяют период патристики и период схоластики.
Патристика (4 – 9 век).
«Патристика» - от слова «патрос» (отец). Период патристики – время, когда виднейшие авторитеты богословия формулируют основные положения христианской догматики. Богословие – не философия, и в этом смысле не тема данного курса.
Скажу лишь, что процесс догматотворчества был процессом переложения изначальной христианской интуиции на уже существующий в культуре понятийный язык. Отцы церкви пытались выразить новое (христианское) миросозерцание на языке греческой философии (прежде всего Платона).
Это приспосабливание (переделывание) Платона схематически можно изобразить так:
У Платона:
идеи
|
вещи
|
материя
У отцов церкви (христианских платоников):
Бог-Творец
/ \
идеи материя
\ /
вещи (чувственно воспринимаемый мир)
У Платона на вершине иерархии – идеи, на которые взирает Демиург, творя вещи. У отцов церкви идеи переместились на «этаж» ниже: Бог творит идеи (точно так же, как и материю) (Он сначала подумал, помыслил мир, а потом воплотил его в вещное творение). Платоновские «идеи» истолковываются как мысли в уме Бога (идеи божественного сознания).
Творцы христианской догматики – прежде всего византийцы (греки, по крайней мере – по языку): Василий Великий, Григорий Богослов, Григорий Нисский, Иоанн Златоуст, Иоанн Дамаскин.
Из западных отцов церкви наиболее влиятелен Августин.
Августин Аврелий (Августин Блаженный) (354-430) родился в г. Тагасте (северная Африка, регион, входящий в Римскую империю) /До своего обращения к христианству и принятия сана был учителем риторики, у Августина – классическое римское образование/. У Августина, как и у других отцов церкви, мы найдем изложение основных положений христианского вероучения (таких как творение мира из ничего, о Боге как Личности (о Божественной Троице), о зле, о свободе воли, и т. д.[1]).
Кроме этого, Августин – автор известнейшего литературного и философского произведения «Исповеди».
Замысел «Исповеди»: разговор души с Богом и с самой собой. Только христианин мог написать такое (а не человек, безусловно принадлежащий античности). Потому, что именно христианин полагает свою душу расколотой. Разум (душа, понятая как разумная сущность) не может раздвоиться и говорить сам с собой. Раздвоиться (расколоться) может воля. Человек-христианин Августин признает, что воля в нем расколота (поэтому и возможен разговор души с самой собой, одна часть уговаривает другую).
Это именно христианское: сознание разорванности воли, наличия в душе некой тьмы (в душе и Бог присутствует (говорит), и, так же, в душе есть некая тьма, даже не дьявол, а ничто, бездна, в которую можно провалиться)
/Августинов анализ душевных глубин в чем-то предвосхищает изощренную психологию 20-го века и философию экзистенциализма/.
Августин формулирует, так называемую, «теорию иллюминации». Это – христианская платоническая теория познания. Согласно Платону, познавая вещи, душа припоминает их божественные образцы (идеи), которые знакомы ей потому, что душа человека некогда пребывала в мире идей. Согласно христианскому вероучению, душа не существовала до рождения, она творится Богом вместе с телом.
И Августин модифицирует Платона: согласно его теории иллюминации человек, познавая вещи, припоминает идеи, вложенные в его сознание в момент творения Богом. Бог, творя человека, поделился с ним своими мыслями по поводу устройства мира, и поэтому человек, видя (воспринимая) вещи вспоминает этот божественный «план». В силу наличия в его сознании этих врожденных идей, он уже знает, как в принципе устроено мирозданье. Чувственное восприятие опыта этих вещей лишь актуализует, потенциально содержащееся в душе знание.
Схоластика (10 – 14 века).
Богословская мысль 4 –9 веков еще подпитывалась культурными соками античности, отцы церкви – люди, получившие классическое греческое или римское образование. Но эти соки иссякают, и молодой христианский мир встает перед необходимостью создания своей собственной (европейской) системы образования. Первые учебные заведения в Европе существовали при монастырях. Затем, в 12-м веке, появляются университеты (первый из них – Парижский[2]). «Схоластика» – от слова «школа». Это – специфически европейское явление.
Разумеется, философия в средневековой культуре существовала при богословии. Как выразился Фома Аквинский, философия – это «служанка богословия». Но при этом для схоластики, как для типа богословия характерна очень высокая роль разума. Высокая схоластика – это очень мощная попытка синтезировать веру и разум (соединить их так, чтобы они нигде не вступали в противоречие).
Схоласты полагали, что логическим путем можно обосновать практически все, в том числе и Бога. Специфический феномен схоластической мысли – доказательства бытия Бога.
И, начиная с самых важных вопросов, обосновать (рационально рассмотреть) можно все существующее (объяснить, почему оно такое, а не иное). Схоласты стремятся включить в поле своего анализа все, начиная с Бога и кончая последней песчинкой или букашкой (всеобъемлюще описать мир рациональным языком).
Поэтому не удивительно, что схоласты обращаются, прежде всего, к Аристотелю: вектор их интереса направлен сходным образом (на мир, а не только на душу человека). /Классификаторский пыл Аристотеля им близок/.
Схоластов можно назвать учеными: они касаются не только богословских вопросов, но стремятся охватить все. Но средневековый идеал научности весьма отличается от нынешнего. С точки зрения современной науки, критерием истинности (обоснованности) является опыт. Для схоластов такую роль играет авторитетный текст (современный ученый будет подтверждать свою теорию, ссылаясь на экспериментальные данные, схоласт – ссылаясь на Священное Писание, на отцов церкви, на Аристотеля, или на кого-нибудь еще). Схоласт не будет пытаться сделать что-то руками (исследовать вещи), схоластика – чисто умозрительный способ познания мира, подкрепленный ссылками на тот, или иной авторитет.
Можно удивляться тому, какой высокий авторитет имеет в эпоху схоластики Аристотель, «весомость» его текстов приближается в «весомости» Священного Писания (если в текстах Фомы Аквинского вы встретите «философ» (без расшифровки) – нужно подразумевать Аристотеля). У схоластов мы найдем все основные понятия философии Аристотеля (аристотелеву, концепцию движения, его «четыре причины», понятия «возможности» и «действительности», аристотелеву космологию, включая понятие «Перводвигателя»[3]).
Схоластику можно рассматривать как вариант развития аристотелевской философии. И, может быть, именно усилиями схоластов аристотелева философия и становится тем, что мы сейчас о ней знаем (то есть, системой).
Виднейшие представители схоластики:
Пьер Абеляр (1079-1142)
Самый известный спорщик Средневековья /за его ум и талант убеждать сравнивали с Сократом/. Абеляр был уверен в том, что посредством разума можно доказать все, что разу нигде не придет в противоречие с верой, если он достаточно последователен и глубок.
Фома Аквинский (1225-1274)
/Самая значительная, пожалуй, фигура схоластики, «томизм» (то слова «Фома» («Томас»)) существует и по сей день как направление в богословской католической мысли/.
Фома в своем сочинении «Сумма теологии» приводит пять способов доказательства существования Бога. Томистские доказательства исходят из того, что человек – это существо, почерпывающее знания из опыта (из того, что он видит, слышит и т. д.). Мир, который мы видим, свидетельствует (достаточно убедительно, по мнению томистов) о том, что существует Бог.
Доказательства существования Бога Фомы Аквинского.
1. От понятия движения. Все, что движется, имеет причиной своего движения нечто иное. Но эта цепочка не может уходить в бесконечность. Должна существовать первая причина всего этого движения (Перводвигатель, его и именуют Богом, говорит Фома).
2. От понятия производящей причины. У всякой вещи есть то, что является причиной ее существования (начальная причина, говоря языком Аристотеля). И этот ряд, опять-таки, не может уходить в бесконечность[4]. Следовательно, должна существовать первая производящая причина.
3. Из понятий возможности и необходимости. Вещи, с которыми мы имеем дело на опыте, могли бы существовать, а могли бы не существовать. Они могли бы не существовать и все рано или поздно исчезнут. Они сейчас уже в каком-то смысле не есть[5]. В мире должно существовать нечто необходимое, потому, что в противном случае ничто не могло бы прийти в бытие, и ничего не было бы.
4. Из различных степеней, которые обнаруживаются в вещах /платоническое/. Вещи, которые мы знаем, - более или менее совершенные, благородные или какие-нибудь еще. Следовательно, должно существовать то, что в абсолютной мере совершенно, благородно и т. д.
5. Из распорядка природы. Предметы, лишенные разума, подчиняются целесообразности. Их действия всегда или в большинстве случаев направлены к наилучшему исходу. Следовательно, должно существовать некое разумное существо, которое их направляет./
/Разумеется, томистские доказательства обосновывают только существование Бога, но ничего не говорят, о Его сущности. Например, догмат о Троице /что Бог един в трех Лицах/ никто из схоластов доказывать не пытался. Это (даже с их точки зрения) – тайна, находящаяся за пределами рационального человеческого понимания/.
Ансельм Кентерберийский (1033-1109).
Формулирует доказательство, которое получит название «онтологического» доказательства существования Бога. Оно – чисто логическое.
«Сказал безумец в сердце своем нет Бога». Допустим, есть некто, кто утверждает, что Бога не существует. Но этот «безумец», по крайней мере понимает, о чем он говорит: он знает, что такое «Бог», понимает, что значит это слово. Бог – это наилучшее, наисовершеннейшее существо, то, больше чего нельзя себе представить (по смыслу слова, понятие «Бог» предполагает именно это). Но если предположить, что такое наисовершеннейшее существо в действительности не существует, то мы, - продолжает Ансельм, - столкнемся с логическим противоречием: если то, больше чего нельзя себе представить не существует, то, значит, мы можем себе представить нечто большее, чем оно (такое же, но существующее). Следовательно, то, больше чего нельзя себе представить, с необходимостью должно существовать.
Поздняя схоластика. Уильям Оккам (1285-1349). «Бритва Оккама».
В поздней схоластике мы найдем отказ от установки на радикальный синтез веры и знания. Наиболее заметный ее представитель – Уильям Оккам. Оккам был францисканским монахом и в его непосредственные намерения входило защитить веру от разума: Оккам полагал, что Бог не такая вещь, которую нужно доказывать, подвергать логическому обоснованию.
Познавательные усилия человека должны быть направлены на мир. Оккамизм разделяет в человеке веру и познание. В Бога нужно верить, Он предмет поклонения и любви. Действуя же как ученый, познавая вещи, как они даны на опыте, человек не должен, объясняя их, сводить их к каким-либо последним божественным сущностям. Ему нужно довольствоваться естественным, ближайшим объяснением исследуемых феноменов. Такова суть знаменитой «бритвы Оккама», («не измышлять сущности сверх необходимости» - одна из ее формулировок): если возможны несколько объяснений того, или иного явления, то предпочтительным из них будет самое простое (если явление можно объяснить простым образом, то не за чем придумывать долее сложные объяснения (измышлять лишние сущности)).
Но такой принцип означает изменение понимания сущности (научной) теории. Оккам тем самым утверждает, что, познавая, человек не проникает в логику вещей (в логику мирозданья), а лишь объясняет наблюдаемые им феномены наиболее экономичным образом. Что теория, сложившаяся у меня в голове, объясняющая ту, или иную вещь, совсем не обязательно будет соответствовать логике Бога, создавшего эту вещь.
В оккамизме религия и наука, можно сказать, освобождаются друг от друга.
Уильям Оккам и вопрос об Универсалиях.
Вопрос об Универсалиях затрагивает не одного Оккама. Это вопрос, вокруг которого велись споры все Средневековье.
Если не вдаваться в детали, то «Универсалии», о которых говорили средневековые схоласты – это платоновские «идеи» (то, что на языке выражается общими понятиями: «прекрасное», «благо», «человек», или «кошка»).
Вопрос стоял так: общее (Универсалия) существует и обладает неким особым, не сводимым к бытию конкретных вещей существованием (как полагал Платон), или же существуют только единичные вещи. Философов, которые считали, что Универсалии существуют (отдельно от вещей) называли «реалистами» (они полагали, что Универсалии реальны), вторых же называли «номиналистами» (они полагали, что Универсалии обладают лишь условным, номинальным существованием).
Из всего выше сказанного ясно, что Оккам в вопросе об Универсалиях был крайним номиналистом. Он полагал, что существуют (реальны) лишь единичные вещи, а то, что называют «Универсалиями» - это всего лишь знаки, обозначающие множество единичных вещей. /Не существует кошки вообще или добродетели как таковой/
/Но номинализм Оккама радикальней аристотелевского, он дальше отстоит от платонизма. Согласно Аристотелю, ум человека, опирающийся на опыт, познает объективно существующие формы (сущности) вещей, эмпиризм же Оккама заходит так далеко, что не усматривает связи между порядком познания и объективно сущим, истинным порядком мира/.
[1] Эти положения, изложенные, впрочем, отнюдь не специальным богословским языком, были приведены выше.
[2] «На французской стороне, на чужой планете /предстоит учиться мне в университете…» - нельзя точно сказать, какого времени, но оригинал этой всем известной песни – оттуда, из «средних веков». Некогда было время, когда Европа была единым «христианским миром» и люди путешествовали из города в город, чтобы послушать какого-нибудь знаменитого проповедника или философа.
[3] Смотри тему «философия Аристотеля»
[4] Этот ряд не может, по мнению Фомы Аквинского, уходить в бесконечность. Насколько я понимаю, мир, в котором рассуждает Фома, иной, чем наш. В нем есть однозначно присутствующий низ и верх. Если мы говорим, что одно тело привело в движение другое тело, или одна вещь явилась причиной существования другой вещи, то первая вещь является в абсолютном плане активной, а другая - пассивной (пример Фомы: движение руки является причиной движения трости, движение трости является причиной камня, который толкнули). Эта цепь причинения не может быть бесконечной, не может замкнуться на саму себя, потому, что она в принципе направлена с верху в низ (в мире, где есть верх и низ). Все эти цепи должны сходиться в некой точке, указывать на некую предельно активную и живую сущность.
[5] Они уже сейчас в каком-то смысле не есть. Очевидно, здесь Фома имеет в виду то, на что указывал Парменид: вещи, чье существование преходяще, не существуют в подлинном смысле этого слова.