5. Принцип теоретического анархизма

Мировое сообщество ученых стало остро осознавать разрыв между истинностью и научностью. Упадок веры в непременную истинность научного знания дал П. Р. Фейерабенду веские основания провозгласить принцип теоретического анархизма (плюрализма).

Принцип теоретического анархизма. Существует множество равноправных типов знания.

Чем больше у нас альтернатив, тем быстрее растет наше знание, однако оно никогда не приближает нас к заветной «Единственно Истинной Теории».

6. Во всякой ли культуре есть наука?

Можно дать такое определение науки:

Наука есть позитивное теоретическое знание законов сотворенного мира.

Ни одна культура не обходится без систематического изучения окружающего мира и природы человека, то есть без науки. В одних культурах институт науки имеет сравнительно открытый (светский, публичный) характер, и доступ к профессии ученого свободен для многих людей. Такой характер, например, имела Академия, основанная Платоном в 385 г. до н.э. К ее слушателям предъявлялись следующие требования: иметь хорошее общее образование, развитые математические способности (девиз Академии: «Негеометр да не войдет!»), воздерживаться от плотской любви и мясоедения. В Академии исследовались проблемы философии, математики, астрономии, естествознания. Изобретаемые академиками теории имели свободное хождение в обществе и подлежали публичной оценке. О социальном признании и одобрении Академии можно судить хотя бы по тому факту, что она просуществовала до VI в., а затем возродилась во Флоренции в 1459 г.

В иных культурах институт науки слит с институтом церкви, носит закрытый характер и не афишируется. В них доступ к теоретическому знанию крайне затруднен, обставлен множеством запретов, а продукция сокрытого научного производства проникает в сферу светской жизни в строго ограниченной опредмеченной форме – в виде технических изобретений и рецептурного знания. Логическая связь между теориями и произведенными из них прикладными новациями и рецептами держится в тайне, не доводится до широких слоев населения. Наука как тайный институт и профессия, в которую посвящаются избранные, была характерна для культур Вавилона, Египта, Китая, Индии и ряда других стран древнего Востока.

Противопоставление открытой и закрытой науки, строго говоря, достаточно условно. Всякое общество вынуждено засекречивать определенные научные теории и вытекающие из них технические следствия.

Например, советская культура, казалось бы, открывала в науку путь любому гражданину. Однако на карте нашей страны не были обозначены десятки городов, в которых засекреченные ученые трудились над созданием оружия массового уничтожения людей. Тщательно отобранные в соответствии с идеалами большевистской религии теоретики и практики соблюдали обет молчания. Им запрещалось делиться с посторонними своими знаниями о грозных силах природы. Так что экспериментально-теоретическая наука европейского типа не является полной противоположностью теоретико-рецептурной науке восточных обществ.

Если сказанное верно и если существует преемственность между сменяющими друг друга культурами, то можно сделать вывод, что наука как нечто исключительное и уникальное возникла вовсе не в Европе. Пифагор, Сократ, Платон, Аристотель много заимствовали из сокровенной науки и тайных доктрин Вавилона, Египта и Иудеи, хотя и не слишком распространялись о первоистоке своих познаний. Формулы законов природы монахи шифровали, «запечатывали» в гексаграммы, притчи, иносказания.

Рано или поздно тайное становится явным. Частично расшифрованы научные трактаты восточных мудрецов.

Наука является гранью всякой культуры.

В древних восточных культурах наука была настолько тесно связана с религиозной методологией, что не испытывала особой надобности становиться светским занятием и конфликтовать с религиозными учениями. В европейской культуре последних столетий возможность отделения науки в форме светского института от религиозного фундамента культуры была заложена в самих принципах теизма, в христианском вероучении.