IV. Право, применяемое Судом

Применение Конвенции и Протоколов к ней.

Как следует из ч.1 ст.32 Конвенции, Европейский суд по правам человека при принятии решений и консультативных заключений применяет Конвенцию о правах человека и основных свободах и Протоколы к ней. Таким образом, Конвенция и Протоколы к ней являются здесь основополагающими правовыми актами. Более того, принятие решения или консультативного заключения по существу рассматриваемого дела возможно лишь после того, как Суд установит, что спор возник по поводу отношений, которые регулируют Конвенция и/или Протоколы и в отношении фактов, которые имели место после вступления Конвенции³¹ (а в некоторых случаеях и Протоколов к ней³²) в силу в отношении стороны спора. В ином случае Суд принимает решение о неприемлемости заявления.

Но сказав, что Суд применяет Конвенцию о правах человека и основных свободах и Протоколы к ней, было бы большим упущением этим ограничиться. Конвенция - это юридически исключительно сложный акт. Она является бессрочным международным договором Ее создатели предполагали, что нормы Конвенции будут применять в условиях разных правовых систем, в обществах с разной правовой культурой, в государствах с разными правовыми традициями. В результате многие нормы Конвенции имеют оценочный характер, как напрмер: “благополучие населения” (ч.3 с) ст.4), “обыкновенные гражданские обязанности” (ч.3 с) ст.4), “в целях ... защиты нравственности” (ч.2 ст.8), “необходимые в декмократическом обществе” (ч.2 ст.9) и др. Применение таких норм требует философско-правового осмысления того, что есть права человека и какова их ценность в условиях демократии.

Поэтому существенно повышается значение практике применения норм Конвенции Европейской комиссией по правам человека, в бытность ее существования, а также, как старым, так и новым Европейским судом по правам по правам человека (иногда такую практику называют прецедентами). С одной стороны практика Суда важна для понимания содержания и смысла норм Конвенции и Протоколов к ней. С другой стороны - для правильного и единоообразного применения этих норм как самим Европейским Судом по правам человека, так и национальными судами.

Под прецедентами, применяемыми Судом, следует понимать не сами рассмотренные дела, а те основополагающие принципы в толковании и применении норм Конвенции, которые были выработаны при рассмотрении дел и изложены в судебных решениях и консультативные заключениях. Но вряд ли можно утверждать, что Суд при помощи прецедентов творит право - Конвенция не наделяет Суд такими полномочиями. Он только формулирует свое понимание норм Конвенции на основе самой Конвенции. Иными словами, Суд не подменяет собой “законодателя” в лице государств-участников Конвенции. Этим отличается прецедент Европейского Суда по правам человека от прецедента, например, в английском праве, где судья при определенных обстоятельствах может выступить по сути в роли законодателя. В отличие от прецедента и в английском праве, и в несколько в меньшей степени в праве США, Европейский Суд юридически вообще не связан своими предыдущими судебными решениями. Но сложившаяся практика свидетельствует о несомненно уважительном к ним отношении Суда. Поэтому было бы большой ошибкой недооценивать значение прецедентов Европейского Суда по правам человека.

Термин “прецедент” или какой-либо его аналог в Конвенции отсутствует. Суд сам, руководствуясь собственным опытом и с целью достижения единообразного понимания и применения норм Конвенции во всех госудаорствах-участниках придал своей практике всеобщее, в рамках Европы, значение. Правомерность существования прецедентов Европейского Суда по правам человека, как своего рода уникального феномена в деятельности международных органов по защите прав человека, в общем виде основывается на ч.1 ст.34 самой Европейской конвенции, в которой сказано: “Юрисдикция Суда распространяется на все вопросы, которые касаются толкования и применения Конвенции и протоколов к ней, которые передаются ему для рассмотрения в соответствии со статьями 33, 34, 47”, а также на ч.1 ст.46 об обязанности государств-участников Конвенции исполнять решения Суда.

Европейский Суд по правам человека неоднократно обращался к собственным прецедентам и продолжает ими руководствоваться сейчас. Причем, принимаются во внимание и те толкования Конвенции, которые были даны Комиссией, и с которыми Суд согласился. Нередки решения Суда, изобилующие ссылками на прецеденты. Нередки и направляемые в Суд жалобы, в которых также присутствуют ссылки не только на статьи Конвенции, но и на толкование этих статей Судом. И тогда Суд оценивает правомерность и приемлемость таких ссылок по конкретному делу, соглашается либо аргументированно отказывает заявителю. Например, во внешне схожих делах Хендисайд³³ и Института “Отто Премингер”³⁴ суд по-разному применил ч.2 ст.10 Конвенции, не согласившись с аргументацией, приведенной в жалобе Института “Отто Премингер”, и основанной на выводах Суда по делу Хендисайд.³⁵

Именно благодаря применению прецедентов удается постоянно сохранять актуальность и жизнеспособность норм Европейской конвенции о правах человека и основных свободах и Протоколов к ней, что имеет огромное значение для сохранения уважения к правам человека и их защиты в условиях современной постоянно изменяющейся жизни. Суд неоднократно указывал на это обстоятельство. В частности, в деле Ван Дроогенбрек Суд отметил: “...Не нужно упускать из виду особенности этой конвенции или тот факт, что она является живым инструментом, который необходимо читать в свете понятий, существующих в данный момент в демократических государствах.”³⁶

Время от времени для Суда возникает проблема дачи толкования положениям Конвенции. Чаще всего, толкование связано с уяснением содержания терминов, выражений или смысла норм Конвенции. Одним из недавних таких решений было дано толкование ч.1 ст.6 Конвенции в деле Пеллегрин против Франции: “Суд пришел к выводу, что пора положить конец неопределенности в вопросе применения пункта 1 статьи , в отношении споров, которые возникают между государственными служащими и государством по поводу условий работы.” Для этого Суд предложил ввести новый “должностной” критерий, в основе которого лежал бы характер должностных обязанностей и отвественности работника. “Отныне ни один спор между административными органами и служащими, которые занимают должности, связанные с исполнением полномочий, определенных публичным правом, не входят в сферу применения пункта 1 статьи 6. С другой стороны, все споры, касающиеся пенсий, подпадают под действие пункта 1 статьи 6, поскольку с выходм работников на пенсию прекращаются и их особые отношения с органами государства”.³⁷ Но иногда перед Судом стояла задача толкования с целью установления аутентичности текстов Конвенции. В деле ............и Кох против ФРГ возник вопрос о толковании в ч.3 е) ст.6 соотвественно слова “free” в англоязычном тексте и “gratuitement” во франкоязычном тексте Конвенции.³⁸

Иногда, спустя некоторое время, суд может кардинально пересмотреть свое толкование тех или иных статей Конвенции. Это происходит не так часто. В деле Пеллегрин против Франции Суд пересматривал все существующие прецедетны, что специально было отмечено в принятом решении.³⁹ В иных случаях Суд постепенно меняет свою прежнюю позицию. Так было с признанием права религиозных организаций обращаться в Суд с заявлениями о нарушении прав, оговоренных в Разделе І Конвенции. Суд также может уточнять или дополнять прежнее свое толкование отдельных положений Конвенции. В частности, так было с толкованием ст.3 в Судебном решении по делу Ирландия против Соединенного Королевства от 18 января 1978 г.

В целом не будет преувеличением сказать, что Европейская конвенция о правах человека и основных свободах жива в прецедентном праве Европейского Суда по правам человека. Не смотря на значительное количество рассмотренных Судом дел, не следует думать, что возможности толкования Конвенции исчерпаны или близки к исчерпанию. Как показывает практика, многие положения Конвенции еще нуждаются в детальном рассмотрении. Так, термины “унижающие достоинство” и ”бесчеловечные” в ст.3 Конвенции остаются неразработанными в прецедентном праве. В равной мере, это касается понятия “запрет свободы мысли” по смыслу ст.9 - такой запрет пока может быть описан только гипотетически, поскольку в европейских государствах по-видимому отсутствует соответствующая практика.

Сегодня можно без преувеличения утверждать, что без прецедентов Европейскую конвенцию применять было бы крайне сложно - суды (как национальные, так и европейский) при рассмотрении каждого дела всякий раз оказывались бы отброшенными на сорок лет назад, когда Комиссия и Суд обратились к своим первым делам. Огромная практика Комиссии и Суда образует прецедентное “право”, в основе которого находятся около 200 (из почти 2000) решений, наиболее важных для понимания содержания статей раздела 1 Конвенции. Например, дело Лингенса или дело Санди Таймс неразрывно связано прежде всего со ст.10; дело Маркс - прежде всего со ст.8; дело Социалистической партии Турции - прежде всего со ст.11 и т.д.

Применение иных международно-правовых актов.

Хотя это и не следует из Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод, Европейский Суд по правам человека в ряде случаев применяет нормы универсальных междунароно-правовых актов по правам человека или обращается к таким нормам, поскольку это может быть необходимо для рассмотрения дел, связанных с нарушением норм Конвенции..

В частности, для толкования “рабства” была использована ст.1 Конвенции против рабства, 1926 г.⁴⁰ Институты и обычаи, сходные с рабством, указанные в ст.1 Дополнительной конвенции об упразднении рабства, работорговли и институтов и обычаев сходных с рабством, 7 сентября 1956 г.⁴¹ рассматривались Комиссией и Судом как примеры подневольного состояния. Комиссия и Суд, неоднократно использовали в виде основы при принятии решений по ст.4 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод определение, данное в Конвенции Международной Организации Труда №29 О принудительном или обязательном труде, 1930 г.⁴², хотя в некоторых случаях, при наличии коллизий с нормами ЕКПЧ, Суд отступал от положений Конвенции МОТ №29, обращаясь к более поздним универсальным международно-правовым актам по правам человека, подготовленным в рамках ООН, в частности к нормам Международного пакта о гражданских и политических правах, 1966 г.

Возможно применение Судом и иных международно-правовых актов, поскольку это может быть необходимо для разрешения дела. Именно так поступил Суд, приняв во внимание Конвенцию о Европейском космическом агенстве как основание для признания, что в вопросах регулирования трудовых отношений международная межправительственная организация неподсудна национальному суду.⁴³

В то же время жалоба, направляемая в Суд, не может апеллировать к нарушениям иных, помимо Конвенции, международно-правовых актов. Ч.1 ст.34 Конвенции исчерпывающе определяет юрисдикцию Суда.