Средняя Азия в системе державе Ахеменидов

Скудные сведения о восточных сатрапиях державы Ахеменидов позволяют охарактеризовать некоторые из них лишь в самых общих чертах. Невидимому, персидское завоевание не оказало значительного влияния на их общественный строй. Оседлое население Средней Азии занималось скотоводством и земледелием, которое играло в его жизни большую роль. Земледелие здесь, как и в других областях, было невозможно без искусственного орошения, и потому персы, захватив в свои руки ирригационную систему, приобрели тем самым дополнительную возможность эксплуатировать местное население. Процесс имущественной дифференциации среди населения земледельческих областей Средней Азии зашёл достаточно далеко, народ и знать резко противостояли друг другу. По данным Авесты — «священного писания» зороастризма,— существовало три сословия: жрецы, знать («колесничие») и земледельцы. Ремесленники, редко упоминаемые в Авесте, повидимому, составляли особое, четвёртое сословие, стоявшее ниже остальных трёх. Однако трудно сказать, относятся ли эти данные к описываемому периоду или к несколько более позднему. В V—IV вв. в Средней Азии возникают большие города с цитаделями и рынками. Так, Мараканда имела 70 стадиев в окружности, т. е. около 10 км. Наличие цитаделей о городах указывает на существование отделённой от народа публичной власти. Правители областей, происходившие из племенной знати, жили в неприступных крепостях и временами собирались на съезды, обычно в Бактры. Примитивные государственные образования на территории Бактрии существовали, повидимому, ещё в доахеменидский период. Определённых сведений о развитии рабства в Средней Азии для этого времени (кроме немногочисленных смутных сведений Авесты, которые трудно датировать) нет, но вряд ли можно сомневаться в его существовании; вероятно, рабство носило домашний, патриархальный характер. Персидское правительство держало эти сатрапии в подчинении при помощи своего административного аппарата, эксплуатировало их, но сохранило в неприкосновенности их внутреннюю организацию, в частности военную. Как оседлое земледельческое население Восточного Ирана и Средней Азии, так и кочевники играли значительную роль в ахеменидской армии.

Положение в Вавилонии при Ахеменидах

Общественные отношения в Вавилонии при Ахеменидах в основном не отличались от тех, которые существовали в Ново-Вавилонском царстве. Вавилон, Урук, Ниппур и другие самоуправляющиеся города этой страны продолжали и при Ахеменидах быть важными центрами ремесла и торговли. Благосостояние этих городов было основано, во-первых, на эксплуатации труда рабов-ремесленников, которые хотя и работали не под надзором хозяина, а самостоятельно, тем не менее вынуждены были отдавать большую часть произведённого ими продукта рабовладельцу. Во-вторых, эти города вели обширную посредническую торговлю, а также торговлю предметами вавилонского ремесла (тканями, ковровыми изделиями и т. п.). Однако крупные рабовладельцы Вавилонии, торговцы и ростовщики были обмануты в своих надеждах занять привилегированное положение в державе Ахеменидов. Разветвлённый персидский административный аппарат извлекал из Вавилонии особенно большие доходы. Многие видные представители персидской администрации сделались в Вавилонии крупнейшими рабовладельцами-землевладельцами. Правда, в доходах персидской администрации участвовали и крупные вавилонские рабовладельцы; так, повидимому, торговые роды Эгиби и Мурашу получали на откуп сбор налогов. Однако в целом рабовладельцы Вавилонии были стеснены существованием Персидской державы. Даже посредническая торговля уже не была теперь их монополией: Вавилон был в это время наводнён иноземцами, среди которых важную роль играли, в частности, финикийские и малоазийские купцы. Земли в Вавилонии находились либо в собственности частных лиц («владение руки»), либо в собственности государства. На царской (государственной) земле выделялись наделы, держатели которых были обязаны выставлять воинов («земля лука»). В частной собственности находилась, по всей вероятности, земля граждан привилегированных городов и представителей царской администрации. Менее известно положение рядовых земледельцев за пределами города; по всей вероятности, как и в ассирийское время, они жили общинами, платили налоги, отбывали повинности и часто зависели от крупных собственников. Налоговое обложение, введённое персами, было крайне тяжёлым. Вавилонская сатрапия, население которой вряд ли превышало 3 млн. человек, уплачивала в казну ежегодно около 1 000 талантов (приблизительно 30 т) серебра, т. е. примерно по 10 г серебра на душу. Но граждане привилегированных городов, вероятно, общегосударственных налогов не платили, и это ещё более увеличивало налоговое бремя сельского населения. К тому же если налоги собирались откупщиками, то фактически размер обложения был ещё больше, так как часть сборов оседала у откупщиков. Принимая во внимание, что средняя численность семьи составляла 4—6 человек, можно считать, что каждая семья уплачивал а ежегодно по 50, а то и по 100 г серебра, т. е. половину средней цены одного раба или цену довольно большого участка поля. Население Вавилонии изнывало под бременем персидской власти. Если при первых Ахеменидах сохранялась фикция существования Вавилонского царства и персидские цари принимали наряду с прочими титулами также титул вавилонских царей, то в дальнейшем и эта видимость самостоятельности Вавилона стала казаться им опасной. Власть персов в Вавилонии была не слишком прочной, и им постоянно приходилось бороться со вспыхивавшими здесь восстаниями.