Жизнь во время гиперинфляции в Боливии

Издержки инфляции становятся наиболее очевидными, когда темп инфляции достигает экстремальных значений. Статья из “Wall Street Journal” показывает, какой была жизнь в Боливии в период гиперинфляции 1985 году.

Опасный песо — в условиях необузданной инфляции боливийцы занимаются валютными спекуляциями

Ла Пас, Боливия. Получив свою месячную заработную плату учителя в размере 25 млн. песо, Эдгар Миранда не может терять ни минуты. Песо обесценивается с каждым часом. Так что пока его жена мчится на рынок закупать месячный запас лапши и риса, он пытается обменять оставшиеся песо на доллары на черном рынке.

Господин Миранда применяет Первое правило выживания в условиях самой неуправляемой инфляции наших дней. Пример Боливии иллюстрирует разрушительную силу инфляции. Рост цен столь велик, что сознание отказывается воспринимать цифры, отражающие этот прост. Например, на протяжении полугода цены росли на 38 000% в год. Вместе с тем по официальным данным в прошлом году инфляция составила 2 000%, а в этом году ожидается, что она достигнет 8 000; — хотя по другим оценкам, эти цифры занижены. В любом случае, боливийские показатели превосходят темпы инфляции в 370% в Израиле и 1100% в Аргентине — два других примера жесточайшей инфляции.

Несложно представить, что произойдет с заработной платой 38-летнего господина Миранда, если он не успеет быстро перевести ее в доллары. В день, когда он получил свои 25 млн. песо, доллар стоил 500 000 песо, так что он смог получить 50 долларов. Несколькими днями позже, при курсе 900 000 песо, он бы получил 27.

“Мы живем только сегодняшним днем и каждый песо переводим в доллары,” — говорит Роналд Мак Лин, управляющий золотодобывающей шахты. “Мы стали близорукими.”

Стремление выжить любой ценой. Государственные служащие без взятки не дадут даже анкету. Юристы, бухгалтеры, парикмахеры и даже проститутки бросили работу, чтобы заняться уличными валютными операциями. Рабочие бастуют и крадут у хозяев. Хозяева контрабандно вывозят продукцию за рубеж, берут фиктивные ссуды, уклоняются от уплаты налогов — делают все что угодно, чтобы получить доллары для спекуляций.

Выработка на государственных шахтах снизилась в прошлом году с 18 000 тонн до 12 000. Шахтеры поднимают себе “заработную плату”, извлекая во время обеденного перерыва самую лучшую руду и отправляя ее по контрабандным каналам в соседнюю Перу. Не имея ни одной крупной шахты по добыче олова, Перу теперь экспортирует до 4 000 метрических тонн олова в год.

“Мы ничего не производим. Мы все занимаемся валютными спекуляциями,” — говорит продавец продукции тяжелого машиностроения в Ла Пасе. “Люди больше не знают что такое хорошо и что такое плохо. Мы превратились в аморальное общество...”

Ни для кого не является секретом, что практически все доллары, обращающиеся на черном рынке, поступают от продажи кокаина в Соединенные Штаты. По некоторым данным, переправщики кокаина зарабатывают до 1 млрд. в год...

Но вместе с тем, страна страдает от инфляции во многом вследствие того, что доходы правительства едва покрывают 15% его расходов, и дефицит бюджета возрос до 25% ВВП. Налоги поступают в государственный бюджет с опозданием и не полностью в силу распространенного взяточничества и воровства.