Корниловское выступление. Установление военной диктатуры

В обстановке растущей политической изоляции буржуазии и мелкобуржуазных партий, размежевания борющихся сил, роста влияния большевиков партии, блокирующиеся вокруг кадетов, сделали ставку на утверждение в стране военной диктатуры. Состоявшийся в конце июля IX съездПКД одобрил курс на единовластие буржуазии методом насилия. Закрывая съезд, П.Милюков заявил о «приближении времени решительных действий». Русскую буржуазию, возглавляемую кадетами, поддерживали силы Великобритании, Франции и США.

Под завесой демагогии, используя тактику лавирования между буржуазией и пролетариатом, Временное правительство возглавило процесс объединения всех антидемократических и контрреволюционных сил. С этой целью 12 –15 августа в Москве состоялось Государственное совещание. В своем выступлении Керенский пообещал присутствующим «железом и кровью» раздавить все попытки сопротивления правительству.

Выступившие на совещании П.Н.Милюков, В.В.Шульгин, генералы Л.Г.Корнилов, А.М.Каледин и другие изложили програм му действий: упразднение всех Советов, а также общественных организаций и комитетов в армии, война до победного конца, восстановление смертной казни не только на фронте, но и в тылу, создание концлагерей, суровая дисциплина на заводах и фабриках, отрицание всяких «социальных реформ и социальных экспериментов». Представители «революционной демократии» – меньшевики Н.С.Чхеидзе, И.Г.Церетели и др. одобрили курс на упрочение, «узаконение» власти буржуазии и обещали «столковаться с представителями торгово–промышленного класса».

В дни работы Государственного совещания рабочие Москвы по призыву большевиков провели всеобщую стачку и митинги протеста против установления в стране режима военной диктатуры.

Мятеж во главе с Л.Г.Корниловым начался 25 августа предъявлением Временному правительству ультиматума: объявить Петроград на военном положении, передать Главковерху всю военную и гражданскую власть, А.Ф.Керенскому явиться в Ставку Верховного главнокомандующего для формирования нового состава правительства. В плане действий мятежников значился разгон Советов, ликвидация вооруженных формирований рабочего класса, установление военно–диктаторского, по сути тоталитарного, режима по всей стране.

В тот же день на Петроград двинулся 3–й корпус генерала А.М.Крымова и приданная ему Кавказская туземная конная дивизия («Дикая дивизия»), сформированная в начале первой мировой войны из горцев–мусульман (чеченцев, ингушей, черкесов, аварцев, кабардинцев и др.). Корниловцы рассчитывали использовать политически отсталых горцев для подавления революционно настроенных солдат и рабочих.

Выражая солидарность с генералом Корниловым, 27 августа заявили о своей отставке министры–кадеты Временного правительства.

В ответ на ультиматум испуганный за свое будущее А.Ф.Керенский объявил генерала Корнилова мятежником и врагом народа, отстранил его от должности Главковерха и потребовал его ареста. Позицию Керенского поддержали ЦИК Советов и Петросовет, понимая, что их ожидает в случае победы корниловщины. Но кроме призывов к народному сопротивлению, у них не было сил для подавления мятежа.

Нависшая над страной опасность установления военной диктатуры активизировала трудящиеся массы, во главе которых выступали большевики. 27 августа ЦК РСДРП(б) призвал рабочих, солдат и матросов к отпору контрреволюционным силам. Военная организация большевиков сформировала пролетарские дружины, революционные солдатские полки численностью до 60тысяч человек, которые двинулись навстречу корниловцам. Железнодорожники разбирали рельсы, блокировали пути движения эшелонов с войсками генерала Краснова. Под воздействием большевистских агитаторов корниловские солдаты отказались идти на Петроград, начали арестовывать офицеров. 30августа войска мятежников без единого выстрела были остановлены, рассеяны, а сам Л.Г.Корнилов взят под стражу.

Выступив против корниловщины, революционные массы вместе с тем, не поддерживали Керенского, а разоблачили своими действиями политиканство и полную неспособность защитить демократию.

Чтобы ослабить растущую политическую напряженность, «восстановить потрясенный государственный порядок», Керенский объявил о провозглашении с 1сентября России республикой во главе с Директорией. Безуспешной попыткой консолидации расколотого общества стало созданное 14–22сентября Демократическое совещание, призванное, по мысли устроителей, сплотить всех противников военной диктатуры. На деле это была еще одна попытка обанкротившихся социалистов упрочить свой союз с буржуазией. Новый сговор нашел свое выражение в четвертом составе Временного правительства, сформированного 25 сентября. В него вошли 6 кадетов и примыкающих, 2 эсера, 4 меньшевика, 6 беспартийных. Пост Министра–Председателя и Главковерха сохранил за собой А.Ф.Керенский.

Срыв планов корниловщины, восстановление официальных структур государственной власти оказались для Временного правительства пирровой победой. Несколько дней борьбы с корниловщиной резко ускорили политическое прозрение широких слоев рабочих и крестьян, солдат и матросов. Современники событий пришли к заключению, высказанному праворадикальной газетой «Общее дело», что не было «заговора Корнилова», а был неудавшийся «сговор Керенского с Корниловым», не поделивших пост военного диктатора. Ни того, ни другого народ, от имени которого они выступали, не поддерживал.

После этого соотношение сил и политическая ситуация резко изменились. Престиж А.Ф. Керенского упал как никогда. Военные обвиняли его в беспринципности, политическом коварстве, окончательном подрыве боеспособности русской армии. Правые силы были разгромлены, но свои позиции укрепили левые. Провал корниловского мятежа способствовал бурному росту популярности большевистской партии. С апреля по июнь ее численность возросла с 24 до 240 тыс. Среди рабочих возникли подозрения о том, что в корниловском мятеже приняли участие не только кадеты, но и меньшевики и эсеры. Представители этих партий начали отзываться из Советов с заменой их на большевиков. Началась массовая большевизация Советов. Председателем Петроградского Совета стал Л.Д. Троцкий. Большевики нашли поддержку у левых эсеров, ставших к этому времени самостоятельной партией.

31 августа Петроградский Совет принял резолюцию "О власти", в которой говорилось о необходимости отстранения от власти кадетов и всех представителей буржуазных партий, замешанных в корниловском мятеже. На смену должно было придти рабоче-крестьянское правительство. Более 120 Советов поддержали резолюцию нового Петроградского Совета и настаивали на созыве Всероссийского съезда Советов для взятия власти. Многие Советы стали большевистскими, что было характерно для армейских частей, т.к. офицерство скомпрометировало себя участием в корниловском заговоре и потеряло авторитет среди солдат.

А.Ф. Керенский предпринял еще одну попытку стабилизировать ситуацию в обществе. Не дожидаясь начала работы Учредительного собрания, 1 сентября 1917 г. он провозгласил Россию республикой и объявил о создании Директории без кадетов.

14 сентября в Петрограде было созвано Всероссийское демократическое совещание. В его работе приняли участие представители всех политических партий, земств и городских дум. Цель совещания - подорвать влияние большевизированных Советов. На совещании был создан Демократический Совет Республики - Предпарламент. От его имени А.Ф. Керенский в конце сентября сформировал третье коалиционное правительство из шести кадетов, одного эсера, трех меньшевиков, двух трудовиков, одного независимого и двух военных.

Успешное формирование Керенским третьего коалиционного правительства, одобрение руководством Демократического совещания идеи коалиции вообще, формирование предпарламента (Временного совета Российской Республики) вновь несколько увеличили доверие к Временному правительству Керенского. Поддерживавшие его партии продолжали представлять большинство населения России. Это показали и результаты выборов в Учредительное собрание. Большевики смогли получить на них только около четверти голосов, а эсеры, меньшевики, народные социалисты и прочие - свыше 70 процентов. А ведь выборы проходили в середине ноября 1917 года, через 20 дней после прихода к власти большевиков в Петрограде. Так что вполне можно допустить, что Временное правительство Керенского имело шансы довести страну до Учредительного собрания, если бы не было свергнуто Октябрьским вооруженным восстанием в Петрограде.

Но и для той альтернативы, которая осуществилась в реальности, объективные политические предпосылки существовали, более того, на протяжении осени 1917 года увеличивались с каждой неделей, а в определенный период - буквально с каждым днем. Возможность для захвата власти большевистской партией коренилась в неравномерном развитии политической борьбы в столицах и провинции на фоне общего «левения» страны. Недовольство рабочих и солдатских масс Временным правительством в Петрограде проявилось уже 20 - 21 апреля 1917 года. На всеобщих выборах в районные думы Петрограда в конце мая - начале июня большевистская партия получила 20 процентов голосов, хотя на Первом Всероссийском съезде Советов (именно Советов, то есть одной революционной демократии!) большевики составляли 10 процентов. Июньский и июльский кризисы показали резкое возрастание популярности большевиков, а также анархистов в Петрограде. В августе они укрепили свои позиции и в Москве. В сентябре после разгрома корниловщины рост влияния большевиков, левых сил в целом особенно усилился, превратившись в существенный фактор общенационального масштаба.

В пользу большевиков «работали» и такие обстоятельства, как оттягивание Временным правительством земельной реформы и растущее недовольство крестьян. Оно вылилось в сентябре 1917 года в волну стихийного крестьянского движения по захвату помещичьих земель, разгрому и разграблению помещичьих усадеб. «Помогала» большевикам усталость масс от войны, тяга к миру на фронте и в тылу, распад (особенно после корниловщины) воинской дисциплины в армии, нежелание солдат проводить еще одну зиму в окопах. Промедление правительства в решении кардинальных проблем народной жизни и желание дотянуть без издания важнейших законов до Учредительного собрания, равно как затяжка созыва самого этого собрания, вели к общему росту недовольства в стране, падению авторитета властей, распространению анархии во всех звеньях общественной жизни.

Эти объективные предпосылки для претворения в жизнь социалистической альтернативы дополнялись и субъективными. Слова «социализм», «социалистический», «социалистические партии» приобрели огромную популярность среди самых широких слоев народа уже в первые месяцы после Февральской революции. Кадеты жаловались в своей газете "Речь", что все в России вдруг сделались «социалистами». Естественно, на практике простые люди мало разбирались в различиях между разными социалистическими течениями и партиями, еще меньше понимали, что такое социализм вообще, но уже из одного чувства протеста против власть имущих - как это зачастую происходит в нашей стране и сегодня - заявляли о своих симпатиях социалистам и голосовали за них на выборах.

Уже первые муниципальные выборы дали почти повсеместно победу "советскому блоку", то есть союзу партий эсеров, меньшевиков и народных социалистов. В марте 1917 года и большевики входили в этот единый советский блок социалистических партий, и только энергия Ленина заставила большевиков в Петрограде и во многих других городах (но не всех сразу!) порвать уже становившиеся в ряде случаев довольно тесными узы с лидерами других социалистических партий. Большевики круто повернули на собственный независимый путь к социалистической революции. Так, они смогли сплотить к октябрю армию сознательных политических сторонников из числа промышленных рабочих и солдат столичного и части фронтовых и тыловых гарнизонов. Но к "социалистическому выбору" по самому своему положению были склонны в своих симпатиях и почти все солдаты, и значительное число крестьян. Это подтвердили те же выборы в Учредительное собрание. За все социалистические партии от большевиков до народных социалистов голосовали 83 процента избирателей. Это создало дополнительные благоприятные возможности для осуществления альтернативы «социалистической», или «рабочей и крестьянской», революции и передачи всей государственной власти Советам.

По оценке генерала А.Деникина, «...власть падала из слабых рук Временного правительства, и во всей стране не оказалось, кроме большевиков, ни одной действенной организации, которая могла бы предъявить свои права на тяжкое наследие во всеоружии реальной силы».