§ 5. Утверждение гуманистических тенденций в отношении к слабоумным в эпоху Возрождения

Хотя некоторые религиозные учения и пробуждали в народе жалость к слабоумным, в целом отношение к ним со стороны общества на протяжении всей истории древнего мира и средних веков нельзя назвать гуманным. Судьба слабоумных мало вол­новала общество. На них смотрели как на лиц обреченных, лишенных всего человеческого и, следовательно, не заслуживаю­щих человеческой помощи и сострадания. Общество было озабочено лишь тем, чтобы оградить себя от тех, чье поведение так или иначе задевает его интересы.

В некоторых случаях общество пыталось извлечь какую-ли­бо пользу из факта существования слабоумных лиц. Так, напри­мер, в древнем_Риме, а потом и в других государствах сущест­вовал обычай иметь при богатых дворах слабоумных—«дура­ков» на потеху хозяев и гостей. Этот обычай иметь при дво­ре подлинных дураков в дальнейшем переродился в обычай держать мнимых «дураков», так называемых шутов, которые, имитируя дурачества, нередко играли немаловажную роль в жизни дворов монархов, а порой и в политической жизни го­сударства.

Раньше всех нашли возможность извлекать материальную выгоду из слабоумных служители религиозных культов. Они использовали слабоумных в качестве сборщиков подаяний. Это имело место в католических и православных монастырях. В Ин­дии (штат Пенджаб) и по настоящее время есть рели­гиозная секта, которая в основном существует за счет средств, собираемых слабоумными, именуемыми «чухас» — «крысиные дети». В этом штате слабоумных детей приводят в храм Шаха Даула Дарьян — святого, покровителя и защитника слабоумных. Здесь жрецы учат детей выпрашивать милостыню. «Крысиные дети» приносят храму и его жрецам большой доход, так как в Индии существует поверье: у того, кто не пожалеет посланни­ков Шаха Даула, в семье родятся слабоумные.

Есть указания на то, что не везде к рождению слабоумного относятся как к несчастью. Но в основе такого отношения ле­жат не религиозные, а меркантильные мотивы.

Американский психиатр Альберт Дейч в своей работе по ис­тории психиатрии ' пишет о том, что в бедных семьях Бразилии рождение слабоумного считают скорее счастьем, чем горем, так как всегда успешно выпрашивающие милостыню слабоумные становятся основными кормильцами семьи.

В древнее время и в период раннего средневековья слабоум­ные еще не представляли значительного социального зла и их судьба не вызывала серьезной озабоченности со стороны об­щества. То и другое было обусловлено отсутствием значитель­ной концентрации населения в крупных городах. Слабоумные жили в разбросанных по той или иной стране маленьких насе­ленных пунктах и почти не вступали в контакты с населением. Они общались лишь с членами своей семьи или немногочислен­ными соседями. В то время единственная общественная забота о слабоумных состояла в призрении некоторых из них в монастырях. Монастыри, как уже говорилось, получали от этого вы­году, ^{так как} использовали слабоумных для сбора подаяний или для привлечения паломников, надеявшихся услышать из уст юродивых пророческие слова. (На Руси еще с XI века некото­рые слабоумные призревались в Киево-Печерской лавре.)

Конечно монастыри призревали лишь незначительную часть слабоумных. Большинство их вплоть до конца XVIII века ски­тались по дорогам, гибли от голода и бесприютности, так как семья часто не имела возможности или не хотела содержать слабоумного.

В эпоху Возрождения наблюдается усиление борьбы прог­рессивных сил общества с религиозным невежеством, ханжес­ким аскетизмом, со схоластикой, возвеличивается человеческий разум, осуществляется пропаганда человеколюбия. Естественно, что в орбиту этих новых веяний попадают и слабоумные, т. е. та часть общества, которая в наибольшей мере испытывает на себе окружающую их несправедливость. Понятно, что и в эту эпоху люди замечали лишь глубокие проявления слабоумия.

В эпоху Возрождения возникают, а затем все более разви­ваются гуманистические тенденции в отношении к слабоумным и другим аномальным лицам.

В это время лишенные разума люди начинают привлекать внимание философов, врачей, литераторов и педагогов. В лите­ратуре наблюдается определенный интерес и выражаются сим­патии к лицам, которые хотя и лишены разума, но зато свобод­ны от ненавистных религиозных догматов, схоластики и лице-. мерия.

Философы используют образ «дурачка», чтобы на фоне его простодушия показать невежество, ханжество духовенства и чванливость аристократов. Этот прием позволяет показать, что многие из власть имущих глупее, чем общепризнанные дураки.

Так, виднейший гуманист эпохи Возрождения Эразм Рот­тердамский (1466—1536) в своем трактате «Похвала Глупости» сатирическим восхвалением Глупости и сопоставлением лжемуд­рецов с «глупыми» разоблачает тупость, ограниченность духо­венства, эксплуататорских классов и поет гимн подлинной муд­рости и высокому разуму.

Врачи в эпоху Возрождения стремятся проникнуть в душев­ный мир психически больных, в том числе и слабоумных. Уже первые более глубокие соприкосновения со слабоумными вы­явили у них многие человеческие черты, наличие которых преж­де отрицалось.

В эпоху Возрождения судьбы умственно отсталых впервые начинают привлекать внимание и педагогов.

Первым из представителей педагогики, высказавшим мысль о необходимости проявлять заботу о воспитании, и. обучении слабоумных, был знаменитый славянский педагог Ян Амос Комен-ский (1592—1670).

В «Великой дидактике» он писал: «Ведь кто усомнился бы в том, что воспитание необходимо людям тупым, чтобы освобо­диться от природной тупости»'. И далее: «Кто по природе более медлителен и зол, тот тем более нуждается в помощи, чтобы по возможности освободиться от бессмысленной тупости и глу­пости. И нельзя найти такого скудоумия, которому совершенно уже не могло бы помочь образование» ².

Ян Амос Коменский был глубоко убежден в возможности дать образование всем аномальным детям. В этой связи он пи­сал: «Возникает вопрос: можно ли прибегать к образованию глу­хих, слепых и отсталых, которым из-за физического недостатка невозможно в достаточной мере привить знания? — Отвечаю: из человеческого образования нельзя исключить никого, кроме не­человека» .

В эпоху Возрождения возникла необходимость и в определе­нии правового положения слабоумных. Это диктовалось теми сложными экономическими отношениями, которые складыва­лись в буржуазном обществе и выдвигали множество имуще­ственных проблем.

Раньше, чем в других государствах, правовое положение сла­боумных определялось законодательством в Англии. Законы Англии уже в XIII веке стремились установить разницу между слабоумными (идиотами) и помешанными, так как это имело большое значение при решении имущественных вопросов. И слабоумные и помешанные относились к лицам, которые не способны управлять собой и своими делами. Идиотом призна­вался тот, кто от рождения страдал недееспособностью; поме­шанным тот, кто становился недееспособным лишь на какое-то время.

Руководствуясь таким определением понятий «идиотия» и «помешанность», английские законы начиная с XIV века уста­навливали такой порядок наследования имущества идиотов и помешанных: «Когда субъект признавался идиотом, все доходы с его имущества поступали в корону; когда же он признавался помешанным — корона брала на себя роль опекуна: охраняла его имущество и доходы, и возвращала их или ему — в случае выздоровления, или наследникам — в случае его смерти»⁴.

Это законодательство не стимулировало развития общест­венной помощи слабоумным, так как родственники слабоумных, чтобы не лишиться прав на наследование имущества, принад лежавшего этим слабоумным лицам, стремились доказать, что указанные лица не слабоумные, а помешанные.

В результате в Англии преимущественно открывались боль­ницы для душевнобольных, в которые помещали и слабоумных. Специальные же учреждения для слабоумных в Англии разви­тия не получили.

Первые русские государственные акты о слабоумных отно­сятся к XVI веку. При Иване Грозном в 1551 году в «Стоглав-ный судебник» была внесена статья о необходимости попечения нищих, больных и тех, «кои одержимы бесом и лишены разу­ма». Этих лиц рекомендовалось помещать в монастыри, чтобы они не были «пугалом для здоровых». Однако этот закон не имел широкого применения. Более того, в царствование Алек­сея Михайловича (1645—1676), по данным Ю. Каннабиха, на Руси, как и в католической Европе, запылали костры, куда бро­сали людей, обвиняемых в колдовстве; среди них оказывались и юродивые.

Законодательный акт о правовом положении слабоумных в России был принят в царствование Федора Алексеевича в 1677 году. Этот акт лишал права управлять своим имуществом глухих, слепых, пьяниц и глупых.

Обычай призревать слабоумных в монастырях особенно рас­пространился при Петре I. Это объясняется тем, что некоторые бояре с целью избавить своих сыновей от государственной служ­бы, к несению которой их обязывал Петр I, стали под видом «дураков» помещать своих детей в монастыри. Петр I вынужден был принять меры, предупреждающие злоупотребление систе­мой призрения слабоумных в монастырях. В числе таких мер бы­ли указы «о дураках», имевшие целью пресечение возможной симуляции.

Петр I запретил посылать в монастыри «дураков» без пред­варительного их освидетельствования. В своих указах он на­зывал признаки, на основании которых следует судить о том, является ли обследуемый действительно умственно ненормаль­ным. «Дураками» он считал тех, кто «отповеди учинить не мо­гут; не годятся ни в какую науку и службу; недвижимое к пу­стому приводят; беспутство расточают». Когда и эти меры по борьбе с симуляцией не дали ожидаемых результатов, Петр I ввел запрет «дуракам» жениться и наследовать имущество. Оче­видно, эта мера оказалась более действенной.

Все приведенные выше высказывания в защиту слабоумных, а так же попытки призревать их в монастырях сыграли опре­деленную роль в формировании гуманистических настроений в обществе, но не меняли фактического положения слабоумных. Общество не признавало за собой обязанностей по отношению к слабоумным.