27. Протестанский этос и протестанская этика (п.Тиллих, м. Вебер, Зомбарт)

М. Вебер "Капитализмом, - пишет Вебер, - "будем называть такое ведение хозяйства, которое основано на ожидании прибыли посредством использования возможностей обмена,  то есть мирного (формально) приобретательства". Такой капитализм существовал …в Китае, Индии, Вавилоне, Египте. Западный тип капитализма - нигде ранее не существовавший - это "ориентированная на товарный рынок основной спецификой выступает его рационализм, . Рационализм зависит и от способности и предрасположенности людей к определенным видам практически рационального жизненного поведения. Историческими носителями "рациональной этики аскетического протестантизма" (пуританами) являются кальвинизм, пиетизм, методизм и некоторые, вышедшие из анабаптизма секты. Принимая за основу пуританской этики кальвинизм, Вебер приходит к выводу, что именно "пуританизм стоял у колыбели современного "экономического человека ...способствовал установлению буржуазного, рационального с экономической точки зрения образа жизни…". Аргументы Вебера в пользу этого вывода следующие. 1. Пуританское вероучение (вера  в предопределенность спасения или гибели; обязанность любого трудиться во славу Божию; вера в спасение как дар Божий; строгий аскетизм  и т.п.) исключает мистицизм и носит антиритуальный характер, т.е. устраняет главные препятствия на пути "расколдовывания мира" трезвого, рационального мировосприятия. 2. Мировоззрение пуританина позволило увидеть верующему признак своей избранности к спасению в успехе своей профессиональной деятельности: понимание  своей профессии как неустанного труда во славу Божию и снятие с зарабатываемых (в результате труда) денег клейма греха сребролюбия. 3. Этика  пуритан носит ярко выраженный аскетический характер и сводит к минимуму личное потребление,  что при постоянном росте зарабатываемых средств автоматически приводит к постоянному инвестированию производства и его непрерывному расширению. Анализ  аскезы занимает у Вебера особое место; он отмечает ее исторический путь как смену двух этапов: первый - когда "аскеза перемещалась из монашеской кельи в профессиональнуюжизнь  и приобретала господство  над мирской нравственностью"  (это период одухотворения капитализма этикой Реформации), и второй - современный: ..в настоящее время  дух аскезы… ушел из этой мирской оболочки. Во всяком случае, победивший капитализм не нуждается более в подобной опоре с тех пор, как покоится на механической основе. Вывод исследования: протестантская этика  (с ее понятием  "профессионального долга", "внутримирским аскетизмом" и бережливостью, идеалом личной инициативы и ответственности только за себя) наиболее полно выражала основные идеологические и психологические моменты духа новоевропейского капитализма. Дух протестантской этики "нашел в капиталистическом предприятии свою наиболее адекватную форму, а капиталистическое предприятие…  нашло в нем наиболее адекватную духовную движущую силу".

Зомбарт. Известный социолог (и коллега по Вебера по Гейдельбергу) Вернер Зомбарт считает, что протестантизм ничуть не более виноват в становлении «духа капитализма», чем католичество или иудаизм. Зомбарт приводит очень простое объяснение: католицизм выдавливал еврейское население из сферы своего влияния и оно постепенно перемещалось в протестантские страны. Но еврейство несло с собой ростовщичество. Норма Ветхого Завета «иноземцу отдавай в рост, а брату твоему не отдавай в рост» (Втор.23,19-20) всегда евреями выполнялась. С одной стороны это приводило к обогащению еврейского населения и соответственно усилению его влияния. Но с другой стороны так или иначе обеспечивался кредит – этот необходимый спутник капитализма: ведь любое капиталистическое предприятие требует первоначального капитала. Что касается католичества, то вкратце история его имущественной доктрины такова. До середины XIII в. официальная доктрина католичества склонялась к тому, что естественным законом для человека является общность имуществ. Однако великий схоласт Фома Аквинский все изменил. Он видел, что реальные устремления этого падшего человечества тяготеют к стяжанию своего, как что с прежней идеалистической установкой Церкви паствы не удержать. И Аквинат сумел своим авторитетом эту норму изменить на противоположную и установить, что естественным законом для падшего человечества является как раз частная собственность. Конечно, это был шаг назад под натиском маммоны, но не сдача всех позиций. Ибо по-прежнему привязываться к деньгам и заниматься их нарочитым стяжанием считалось грехом, торговать на рынке Фома призывал по справедливым ценам, а не по «рыночным», которые он считал часто спекулятивными. Таким образом, позиция Зомбарта не лишена оснований.

 ТИЛЛИХ. Протестантизм должен порвать связь с бурж. идеалами и практикой, иначе стремление "массового человека" к подчинению новым символам может привести только к антихрист. тоталитаризму и "неоварварству” Т. подчеркивает религ. ценность культуры и необходимость сохранения автономной человеческой активности в религии, бог для Т. пребывает в этом мире как его собств. основа и глубина. Самобытие бога отождествляется Т. с основанием и силой бытия: бога нельзя "искать" как к.-л. вещь и он не существует как частное бытие, поэтому, по Т., вполне обоснован протест атеизма против бога как обитающей над миром совершенной небесной личности. "Атеистично как утверждать существование бога, так и отрицать его". Человек, по мнению Т., отделен от бога лишь фактом своего отчуждения. Это заставляет Т. отодвинуть на задний план идею "личного бога"; не отказываясь от принципа персонализма, Т. ослабляет его основы. Идея бога возникает у Т. из "пограничной ситуации". В состоянии отчаяния человек сознает бессмысленность своей экзистенции как разрыв со своей сущностью. Человек способен осознать свою конечность, лишь поднимаясь над ней к тому, что составляет предпосылку всех сомнений и потому несомненно. Грех, по Т., – не нарушение к.-л. внешних законов или заповедей, но отчуждение человека от своей подлинной сущности. Его неизбежность парадоксально соединяется с сознанием личной вины; образы ада, страшного суда и т.п. выступают как суждения человека против себя самого. Христос есть образ "нового бытия", внедрение самобытия в экзистенцию, преодолевающее демонич. механизмы личного и социального отчуждения. Эта концепция, по Т., должна освободить христологию как от зависимости от "сомнит. историч. вероятностей" (реакция на повышенный интерес либерального протестантизма к "историч. Иисусу"), так и от всей тысячелетней "алхимии" споров об отношении двух природ в Христе.