4. Интеграция экономики развивающихся стран в мировую экономику

Постепенно составной частью этой всемирной экономической системы становилась экономика развивающегося мира. На тен­денции и направления социального и экономического развития стран «третьего мира» после обретения ими политической незави­симости огромное негативное влияние оказывало колониальное наследие. Монокультурность, отсталость, однобокие экономиче­ские связи с бывшими метрополиями, по сути дела, служили, а во многих странах продолжают и сейчас служить факторами, воспро­изводящими их зависимое положение по отношению к промышленно развитым странам.

Существенными факторами в этом отношении явились харак­терные для этих стран незавершенность процессов социальной дифференциации, живучесть традиционных докапиталистических и патриархальных отношений и связей. Для достижения целей экономического развития многие развивающиеся страны осущест­вили комплекс преобразований, среди которых важное значение имели национализация иностранных предприятий, создание и развитие государственного сектора экономики, аграрная реформа, создание кооперативов. Национализировалась прежде всего соб­ственность крупных иностранных компаний, в том числе компа­нии Суэцкого канала в Египте, «Ирак петролеум», международно­го нефтяного консорциума, контролирующего иранскую нефть, и др. В ряде стран частичной национализации подверглась собст­венность местной буржуазии. Государственная собственность рос­ла также за счет строительства новых предприятий, особенно в от­раслях тяжелой промышленности.

На протяжении всею периода после освобождения от колони­ального ига развивающиеся страны предпринимали усилия по преодолению своей экономической и финансовой зависимости от Запада. Они развернули борьбу за изменение характера экономи­ческих связей с развитыми странами. В результате последние были вынуждены идти на обновление своих взаимоотношений с афро-азиатским миром, стараясь привязать его к себе не силовы­ми методами военного и внеэкономического принуждения, а пу­тем более искусных политических и дипломатических маневров, более завуалированной культурной и пропагандистской экспан­сии. Главное место отводилось экономическим методам подчине­ния развивающихся стран.

В середине 70-х годов страны «третьего мира» добились при­нятия Генеральной Ассамблеей ООН Декларации об установле­нии нового международного порядка и Хартии экономических прав и обязанностей государств, предусматривавших ликвидацию неравноправия в торговле, перестройку валютной системы, изме­нение принципов предоставления экономической помощи. В 60-70-е годы страны экспортеры нефти совместными усилиями сумели добиться существенного повышения цен на нефть, прода­ваемую в промышленно развитые страны.

В масштабах всего «третьего мира» определенные успехи были достигнуты в сфере промышленного производства. В среднем на 25-30% увеличилось производство стали, проката, автомобилей, тракторов, турбин, электроэнергии. Были построены сотни и ты­сячи новых крупных предприятий. Немалые успехи имели место в плане удовлетворения насущных потребностей населения. Ряд стран Восточной и Юго-Восточной Азии, такие как Южная Ко­рея, Тайвань, Сингапур, Гонконг, Таиланд, Малайзия, Индонезия и Филиппины, за сравнительно короткий по историческим мер­кам период добились впечатляющих экономических успехов. Они приняли и довольно эффективно использовали западные экономические, производственные, технологические и организацион­ные методы и структуры [3, С. 356-358].

О тенденциях развития экономики этих стран лучше всего свидетельствует, например, следующий факт. В 60-х годах нацио­нальный доход на душу населения в Южной Корее держался на одном уровне с Ганой - примерно 230 долл. Но в настоящее вре­мя он уже почти в 12 раз выше, чем в Гане. По уровню экономиче­ского развития упомянутые выше страны, по сути дела, вышли из разряда развивающихся и по многими параметрам приблизились к развитому миру. Определенных успехов с точки зрения повыше­ния жизненного уровня своих народов добились некоторые нефтедобывающие страны Ближнего Востока.

Эти процессы и тенденции приобрели настолько широкомас­штабный и необратимый характер, что многие специалисты про­гнозируют формирование однородного глобального рыночного пространства, основанного на либерализации международных экономических отношений, подчиняющегося единым законам, с единым платежным средством. Все это в совокупности способст­вует сокращению различий между странами в рамках отдельных регионов по уровню организации и эффективности производства.

При таком положении вещей возрастают степень и масштабы взаимного влияния национальных экономик друг на друга, при­чем это влияние обнаруживается почти во всех сферах жизни. Та­кое влияние может быть сопряжено не только с позитивными, но и с негативными последствиями. Спад экономики, кризис, безра­ботица, инфляция в одной стране часто «экспортируются» в дру­гие страны. Например, говорят, что когда американская экономи­ка начинает чихать, экономика остального мира схватывает воспа­ление легких. Когда темпы роста экономики Германии и Японии сильно замедляются, другие развитые страны должны умолять их принять меры для стимулирования роста в интересах всей миро­вой экономики.

Инфляция в одной стране часто способствует инфляции в дру­гих странах. Повышение цен на нефть странами-экспортерами не­избежно сказывается на уровне цен других товаров на мировых рынках, а рост цен на промышленные товары в индустриально развитых странах отрицательно сказывается на уровне цен в раз­вивающихся странах и т.д.

Подобно нелегальной иммиграции и глобальному потеплению, интернационализация промышленного производства и финансов подрывает способность людей контролировать собственную судь­бу. Идея о том, что мы вступаем в эпоху, в которой не будет на­циональных производств и технологий, корпораций и промыш­ленности, ставит в трудное положение всех тех, кто мыслит в на­циональных терминах. Показательно, что это касается не только средних, малых или неразвитых в социокультурном н экономиче­ском отношениях стран, но и такой страны, как Соединенные Штаты, которые сыграли ключевую роль в интернационализации мировой экономики.

При таком положении дел любые сколько-нибудь значимые негативные события в более или менее крупной национальной экономике способны вызвать эффект домино в международном масштабе. Экономические проблемы могут возникнуть в связи с замедлением темпов глобального экономического роста. В ряду проблем, способных привести к конфликтам и экономическим или торговым «войнам», можно назвать, например, хронический рост внешне торгового положительного сальдо в пользу Японии за счет США и Западной Европы. Высокий уровень безработицы на Западе и увеличение контраста между стагнирующим Западом и динамичным Востоком способны усилить требования протекционистских мер против Японии и Восточной Азии в целом. Список подобных требований можно продолжить [5, С.278-285].

Следует отметить также гот факт, что в отличие от прежних эпох упадка или смены цивилизаций, характеризовавшихся стаг­нацией всех сфер жизни, нынешней ситуации свойственны бес­прецедентное ускорение и углубление научно-технического про­гресса. Важной сущностной особенностью глобальной экономики является то, что в ее рамках ни одна страна уже не способна суще­ствовать и обеспечивать эффективную жизнедеятельность в усло­виях экономической автаркии.

В результате всех этих и других, связанных с ними изменений и сдвигов в сфере экономики по-новому предстает весь комплекс геополитических проблем, связанных с обеспечением националь­ной безопасности. Речь идет о том, что возрастает противоречие между государствоцентристским характером международной по­литической системы и мировой экономикой, приобретающей все более транснациональный, глобальный характер. С некоторой до­лей упрощения можно сказать, что если раньше на международ­ной арене борьба за власть и влияние велась государствами с по­мощью армий и идеологий, то теперь эта функция во все большей степени реализуется посредством процентных ставок, курсов ва­лют, «эффективности рынка», конкурентоспособности и т.д.

В этом контексте даже утверждается, что в результате расши­рения конкуренции «территориальные государства» уступили ме­сто «торговым государствам». Суть этого изменения видится в пе­реходе от «силовых игр» между государствами, стремившимися расширить своп территории, к «играм благополучия», при кото­рых ставится задача роста экономики. Но, как показывают реаль­ности последних двух десятилетий, «силовые игры» отнюдь не вытеснены ростом конкуренции и соперничества между государствами на экономическом фронте.

При этом, в глобальном масштабе возникают новые линии разлома и разобще­ния стран и народов, новое измерение получают понятия «центр» и «периферия». Например, большинство стран афро-азиатского мира от Мьянмы до тропической Африки остались в тисках эко­номической отсталости, они продолжают быть зоной экономиче­ских, политических, идеологических, этнических и социальных конфликтов и потрясений. Труднейшей, почти неразрешимой проблемой на протяжении всего постколониального периода оста­валась безработица.

В среде развивающихся государств постепенно выделилась группа стран, экономика которых оказалась в состоянии глубокой деградации и разрухи, а их население — на грани массового голо­да. В их числе можно назвать Сомали, Эфиопию, Судан, Бангла­деш и др. Они отстали от многих развивающихся стран настолько сильно, что их стали называть «четвертым миром». Существую­щие данные свидетельствуют о том, что эта группа все больше отодвигается на обочину мировой политики. Здесь дилемма со­стоит в том, что увеличение помощи бедным странам продуктами питания усиливает их зависимость от богатых стран, в то время как отказ в такой помощи способен стимулировать дальнейшую миграцию из этих стран в развитые страны [1, С. 378 -381].

Таким образом, ряд исследователей делают следующий вывод, что все более очевидное усиление роли экономического фактора в определении как параметров держав­ной мощи государств, так и контуров и направлений их внешней политики, что свидетельствует о восхожде­нии реалэкопомики или геоэкономики, призванной либо заменить, либо дополнить реалполитику и геополитику.