1.3. Формирование национальных школ

Характерной чертой классического периода геополитики (1880—1950-е гг.) была не только консолидация разных ученых в едином русле геополити-ческой мысли, но и формирование национальных школ.

Германская школа

Первой оформилась германская школа геополитики, появившись снача-ла как часть географической науки. Именно географы, заинтересовавшись политикой, начали закладывать основы новой науки, у ее истоков стояли К. Риттер, Ф. Ратцель, Р. Челлен. Первый был известным географом, второй считал себя, в первую очередь, географическим антропологом, во вторую -политическим географом, и лишь третий позиционировался как геополитик. Расцвет германской геополитики приходится на 1920—40-е гг., когда писали свои труды, создавали геополитические институты и активно влияли на социально-политический процесс в Германии такие геополитики, как К. Хаусхофер, К. Шмитт, Э. Обст, К. Вовинкель, А. Грабовски.

Германская геополитика сразу начала развиваться в двух направле-ниях. Первое - националистическое (к нему принадлежали названные выше геополитики) - имело своим истоком национальную неудовлетворенность немцев, заключавшуюся в отлучении их от процесса создания колониаль-ных империй и в поражении их в Первой мировой войне. Второе направ-ление германской геополитики - интернационалистское, левое, социал-демо-кратическое — нашло свое воплощение в работах Г. Графа, К. Виттфогеля, других сторонников реформаторского марксизма. Оно ставило своей зада-чей дополнить исторический материализм географическим детерминиз-мом, «привязать» экономические и политические отношения между людь-ми и государствами к природе, земле, почве. Так, по крайней мере в период своего зарождения на немецкой почве, геополитика генерировала прежде всего радикальные (правые и левые) политические теории, которые по-разному оценивали возможности и насущные задачи Германии.

Теории «Срединной Европы» (Mitteleuropa) (И. Парч, Ф. На|уманн) на первое место ставили расширение европейских границ, включение в состав «фатерлянда» всех этнических немцев со своими территориями, образование мощной и геополитически живучей метрополии, которая «естественным образом» распространит свое влияние на Турцию и Ближний Восток.

Теории «мировой политики» (Weltpolitik) начинали свои геополити-ческие построения с требования передела колониальных владений, предо-ставления «независимости» колониям малых (Бельгия, Голландия) и отстав- ших в своем развитии держав (Испания, Португалия), что служило бы на пользу более мощной и развитой Германии. Эти теории, в свою очередь,

подразделялись на «морские», утверждавшие приоритет флота в геополити-ческом развитии государств (А. фон Тирпиц), и сухопутные, настаивающие на освоении германским государством в первую очередь соседней и близ-лежащей суши (Р. Челлен, Э. Обст).

Другой отличительной чертой немецкой геополитики явилась повы-шенная восприимчивость ее государством и обществом. Причинами этого, очевидно, явились поражение в Первой мировой войне, потеря всех коло-ний, необходимость выплаты огромных репараций и жестокий финансово-экономический кризис, охвативший страну. Это способствовало укоренению в сознании нации теории «Срединной Европы» (Ф. Науманн), концепции «больших пространств» (Ф. Лист), «континентального блока Берлин – Моск-ва -Токио» (К. Хаусхофер) и других, главной идеей которых явилось про-тивостояние континентальных, сухопутных держав, и в первую очередь Германии, «обиженной» судьбой, державам морским, торговым, богатым, владеющим десятками миллионов квадратных километров заморских тер-риторий, а также успешной и быстрой институциализации геополитики.Уже в 1919 г. К. Хаусхофер в курсе географии, который он читал в Мюнхенском университете, изложил свои геополитические идеи. В 1924 г. в берлинской Высшей политической школе А. Грабовски организовал геополитический семинар. В том же году К.Хаусхофер совместно с Э. Обетом, О. Маулем и Г. Лаутензахом начал издавать первый геополитический журнал. После прихода нацистов к власти (1933) он создает в Мюнхене Институт геопо-литики, а в 1938 г. в Штутгарте — Национальный союз для геополитического воспитания немцев, проживающих за границей. Геополитика была введена обязательным предметом во всех университетах Германии.

Национальные геополитические школы, поддерживающие экспансио –

нистскую политику, формировались в этот период в Японии и Италии.

Японская школа

Японская геополитика, подчеркивая «уникальность и неповторимость» своей страны, призывала создать «великую Японию» (С. Комаки). Ей вторила националистическая пропаганда, призывавшая «собрать восемь углов под одной крышей», т.е. расширить японское геопространство до «великой Азии». В 1927 г. националистическая Япония бурно приветствовала так называемый меморандум Танака (Г. Танака - премьер-министр Японии в 1927-1929 гг), сформулировавший геополитическую программу «освоения» Маньчжурии, Монголии, Китая, стран Юго-Восточной Азии и южных морей и геостратегические направления японских завоеваний (против США, Великобритании, СССР). В 1930-е появилась доктрина У. Амау, названная по имени автора - пресс-секретаря японского МИДа, которая предусмат-ривала сокрушение на Тихом океане США и достижение Японией миро-вого господства. Премьер-министры Ф. Коноэ (он же геополитик и один из авторов доктрины «великой Восточно-Азиатской сферы сопроцветания» -1940 г.) и X. Тодзе (1942 г.) в основу внешней политики положили доктрину «сферы сопроцветания», предусматривающую построение гигантской Японской империи, опирающейся на идеи паназийства. В союзники себе Япония выбрала «обиженных» при разделе мира Германию и Италию, антикоминтерновский пакт с которыми был заключен при премь-ере Ф. Коноэ.

Итальянская школа

В качестве начала существования оригинальной итальянской геополити-

ки можно считать появление во Флоренции в 1903 г журнала «Реньо» («Ко-ролевство»»). Редактором журнала был Э Коррадини (1865-1931). Основ-ные идеи «Реньо» заключались в необходимости завершения объединения Италии, возвращения последних итальянских земель, остающихся под ино-земным владычеством. Эти земли получили название Terra irredenta (лат. несоединенные земли»). Отсюда происходит и термин «ирредентизм» -движение за воссоединение разделенного народа. К несоединенным зем-лям Коррадини относил Тироль, побережье Адриатики, находящиеся под властью Австро-Венгрии, Корсику, Савойю, Ниццу, входившие в состав Франции. Помимо этого, Коррадини говорил о необходимости за-воевания Италией колоний, впрочем не называя их местонахождения.

В 1910 г. Коррадини создал Националистическую партию. Вскоре начал

выходить и ее печатный орган - «Идеа национал». В немалой степени под давлением националистов правительство Италии в 1911 г. после короткой войны с Турцией захватило Ливию.

Главную геополитическую проблему националистам создавало то обсто-ятельство, что их претензии распространялись на территории стран, при-надлежавших к враждебным блокам. Италия слишком слабая, чтобы вести самостоятельную политику, должна была примкнуть либо к Антанте, либо к Германии и Австро-Венгрии. Коррадини поддерживал идею союза с Герма-нией, находя близкое родство двух «запоздавших» наций, требовавших себе «места под солнцем». Другую позицию занял бывший социалист Б. Муссо-лини, основавший свою газету «Пололо д'Италиа» (программа которой в об-щих чертах была схожа с «Идеа национале»), но в начавшейся войне поддер-жавший Антанту. В мае 1915 г. Италия вступила в Первую мировую войну на ее стороне.

В мировой войне Италия приобрела весьма незначительную территорию распавшейся Австро-Венгрии в виде горных хребтов в Альпах и полосы побережья Адриатики. Эти приобретения не имели ни экономического, ни стратегического значения, а союзники по Антанте отказались передать Дал-мацию и другие земли, обещанные за вступление Италии в войну. Борьба за изменение границ вопреки Версальскому договору началась уже в сентябре 1919 г., когда отряд добровольцев под командованием Г. д'Аннунцио (1863—1938) захватил город Фиуме, половину жителей которого составляли италь-янцы (хорватское название — Риека), — его Антанта отказывалась передать Италии. Вскоре, осенью 1922 г., и в самой Италии, опираясь на отряды быв-ших фронтовиков, власть захватил Муссолини (1883—1945).

Программа итальянского фашизма была сформулирована Д. Джен-тиле (1875—1944). Муссолини лишь поставил свою подпись под «Доктриной фашизма», помещенной в «Итальянской энциклопедии». «Доктрина фашиз-ма» не содержит определенной геополитической программы. Джентиле пони-мал геополитическую несамостоятельность, военную и экономическую сла-бость Италии по сравнению с мощными геополитическими соседями: Гер-манией, Францией, Великобританией. Однако его ссылки на римскую импер-скую традицию прозрачно намекали, что именно Древний Рим был идеалом итальянского фашизма и при благоприятных обстоятельствах претензии Италии могли бы возрастать вплоть до пределов Римской империи. А пока Муссолини, лавируя между европейскими державами, пытался захватить то, что было возможно. В 1936 г. была завоевана Эфиопия, затем Албания. Муссолини °официально объявил Италию империей, а король Виктор-Эмануил был провозглашен императором. Конец итальянского фашизма известен -после 1945 г. Италия утратила геополитические амбиции.

Наибольшим вкладом итальянской школы в теорию геополитики стала доктрина генерала Дж. Дуэ о господстве в воздухе. Дуэ исходил из новой для того времени реалии — изобретения самолета. Именно самолет, по Дуэ, после завоевания человеком двух сред (Суши и Моря) поможет покорить третью стихию - Воздух. Для этого следует всемерно развивать как граж-данский, так и военный воздушный флот. Особое место, по мнению генерала, в грядущих войнах должна занять авиация. Неожиданные массо-вые и ковровые (т. е. сплошные) бомбардировки могут послужить достиже-нию решающего успеха в войне. Стратегия Дуэ явилась логическим завер-шением идей классической геополитики о взаимодействии трех природных сред и завоевании их человеком. Только логика освоения природы была заменена генералом Дуэ на логику уничтожения и господства, которая во время Второй мировой войны в полной мере использовалась Германией, Японией, США, Великобританией и СССР.

Британская и американская школы

Более умеренный характер имели геополитические идеи в Великобри-тании и США. Но эта умеренность носила весьма условный характер и объ яснялась двумя факторами: во-первых, либеральными и либерально-консер-вативными идеями, положенными' в основу английских и американских геополитических теорий, а не фашистскими, нацистскими или милитарист-скими (как в Италии, Германии или Японии), и во-вторых, позицией политиков США и Великобритании, озабоченных более не приобретением новых территорий, а освоением уже имевшихся гигантских пространств и защитой их от аннексии Германией, Японией, Италией. Кроме того, в США по известным причинам почти полностью отсутствовало левое, интер-националистское течение геополитики, а в Англии оно играло значительно меньшую роль, чем в Германии.

В классический период доминировали такие идеи, как концепция «хартленда» (под которым понималась Россия), «внутреннего полумесяца» (Германия, Австрия, Турция и др.) и «внешнего полумесяца» (Велико-британия, США, Канада и др.), созданные воображением английского гео-политика X. Маккиндера; теории «морской силы» и «мировой гегемонии» США американского адмирала А. Мэхэна; теория «военно-морского мо-гущества» английского адмирала Ф. Коломба, критерии мощи государства и концепция «хартленда-римленда» американского геополитика Н.Спайкмена.

Все они благосклонно воспринимались элитами Великобритании и США и использовались как руководство к действию политиками. Однако ни в бри-танском, ни в американском обществе вопрос институциализации геополи-тики не зашел так далеко, как в германском. Среди основных направлений британской школы геополитики следует отметить:

• исследование в апологетическом или критическом духе политики колони-альных захватов и геополитических характеристик функционирования колониальных империй (Дж. Гобсон, Г. Смит и др.);

• поиск путей мирового господства, анализ доминирующих позиций того или иного геополитического пространства (X. Маккиндер, Дж. Фейгрив);

• развитие темы противостояния Суши и Моря; анализ преимуществ морс-кой мощи перед сухопутной, морского господства для завоевания доми-нирующих позиций в мире (работы Ф. Коломба).

Параллельными путями, т.е. примерно в одно время и по тем же направ-лениям, шло формирование американской геополитической школы. Глобаль-ный подход X. Маккиндера развил и видоизменил Н. Спайкмен, а концеп-цию «господства на море» Ф. Коломба трансформировал в теорию «морской мощи» государства А. Мэхэн. Общим для британской и американской гео-политики классического периода была их талассократическая направ-ленность - стремление доминировать в мире, опираясь на военно-морские базы, мощный военный и торговый флот. В методологическом плане для той и другой школы характерен глобальный подход, создание целостных картин мира, а при решении региональных проблем — учет международной обстановки. Главным отличием следует признать колониальную и импе-риалистическую апологетику британской геополитики, освящавшей «освое-ние» территорий и закабаление проживавшего на них населения, создание империи, над которой «никогда не заходит солнце», в то время как амери-канская геополитика, оставаясь по сути экспансионистской, никогда не при-зывала к созданию колониальной империи. Очевидно, сказывался тот факт, что образование США было связано с антиколониальной войной за незави-симость от Британской империи.

Поэтому американские геополитики не одобряли колониальных зах-ватов,но когда американские политики пошли по пути экспансии, они с «пониманием» отнеслись к присоединению территорий, доставшихся в результате войн с Мексикой (Флорида, Техас, часть Калифорнии), покупке Луизианы у Франции и Аляски у России, отторжению части Панамы для строительства стратегического канала (дававшего не только неоспоримые преимущества в торговле, но и возможность маневра силами Атлантиче-ского и Тихоокеанского флотов и своевременной переброски необходимых контингентов армии), к геостратегии создания анклавных и островных пунктов передового базирования (Куба, Пуэрто-Рико, Гуам). На развитие американской геополитической мысли классического периода большое влияние оказала доктрина Монро (в 1823 г. в послании президента Джеймса Монро к конгрессу САСШ был сформулирован принцип, который получил в дальнейшем такое название), не только отделившая респуб-ликанский и демократический Новый Свет от монархического и консерва-тивного Старого Света, но и давшая США возможность извлекать эконо-мические и политические выгоды и доминировать в геополитическом про­странстве обеих Америк. В начале классического периода и становления американской национальной школы США в отличие от Великобритании еще не представляли собой мировую державу, а были типичной регио-нальной державой. Борьбу за обретение мирового геополитического ста-туса начали именно теоретики, причем американские геополитики (Мэ-хэн, Спайкмен и др.) использовали для этого наработки своих европейских предшественников (Гегеля, Ратцеля, Коломба) и современников (Маккин-дера). На завершающей стадии классического периода (1910-20-е гг.); США из региональной превратились сначала в одну из мировых держав, а затем (в 1950-е гг.) в супердержаву наряду с СССР. Это не могло не отразиться на развитии такого направления американской геополитики, как обоснование реально достижимых и морально оправданных путей контроля мировых процессов и доминирования в мире, построения pax americana.

Французская школа

Становление французской геополитики проходило в обстановке фран-ко-германского противостояния: экономическая конкуренция, военное со-перничество 1870—1871 гг., окончившееся поражением Франции и провоз-глашением Германской империи (в Версальском дворце под Парижем), послевоенные споры о территориальной принадлежности Эльзаса и Лотарингии и, наконец, Первая мировая война с ее Западным фронтом, где самые ожесточенные бои шли между французскими и германскими час-тями.

Основателем французской школы геополитики бесспорно является П. Видаль де ла Блаш. Он построил свои геополитические теории на критике Ратцеля и его последователей. Ратцель, по мнению Видаля де ла Блаша, явно переоценил влияние географической среды на политику и недооценил чело-веческий фактор. Человек тоже является географическим фактором, но при этом он наделен инициативой, предприимчивостью, может выступать и выступает проводником культурного фактора в политике. Только через чело-века и посредством человека действует географический детерминизм. Эта концепция получила в геополитике название «поссибилизм». Видаль де ла Блаш, рассматривая проблему Эльзас-Лоррена, которую считал проблемой Восточной Франции, отторгнутой от основной территории страны в 1871 г., и используя концепцию «поссибилизма», доказывал принадлежность населе-ния отмеченных провинций французской культурно-политической тради-ции, а следовательно, возможность проведения франко-германской границы по естественному рубежу - Рейну. Такая граница станет не разделяющим, а объединяющим рубежом. Это был первый шаг к созданию концепции «миро-вого государства», в котором каждый будет чувствовать себя гражданином мира.

Не менее критическими по отношению к германской геополитике были теории других французских геополитиков - Ж. Анселя и А. Демажона. Ансель был принципиальным противником пангерманизма и немецкого экс-пансионизма. Франция, по его мнению, должна показывать пример циви-лизующей, а не завоевательной геополитики. Демажон анализировал сни-жение роли Европы в мировой политике после Первой мировой войны и возвышение таких держав, как США и Япония: этот упадок, по его мнению, мог быть преодолен объединением Европы, для чего необходимо преодолеть внутриевропейские, и в первую очередь франко-германские, противоречия. В 1920-е гг. он видел мир триполярным: объединенная Европа, США и Япония. Таким образом, в уравновешенном геополитическом пространстве, в европейском союзе со своим бывшим противником - Германией виделась французским политикам возможность сохранения французской колониаль-империи и дальнейшего распространения французской культуры.

Русская школа

Русская школа геополитики развивалась в рассматриваемый период в нескольких направлениях. Во-первых, панславизм, имевший своим полити-ческим истоком осознание южными и западными славянами необходимости союза с Россией для завоевания своей независимости. Наиболее ярким и цельным выразителем панславистской идеи в русской геополитической мысли выступил Н.Я. Данилевский с проектом всеславянской федерации с центрами в Москве и Константинополе («Россия и Европа», 1871 г.). Во-вторых, русская географическая наука, которой не была безразлична судьба империи. Типичным представителем этого консервативно-охранительного направления, выдвинувшим концепцию «могущественного территориаль-ного владения применительно к России», был П.П. Семенов-Тян-Шанский (1915 г.). В-третьих, российский большевизм, настаивавший на марксист-ской теории смены социально-экономических формаций путем мировой революции. Ярким выразителем этого направления геополитики и гео-стратегии выступал в начале XX в. Л.Д. Троцкий, который создал теорию «перманентной революции» и пытался осуществить ее, направляя Красную Армию на Варшаву, подталкивая через Коминтерн германскую, испанскую, китайскую и другие революции, которые, по его мысли, должны были подготовить и осуществить «мировой пожар». В-четвертых, геополитика евразийцев, возникшая в той среде русской эмиграции, которая осталась верна традиции славянофилов и настаивала на исключительности и уни­кальности России как по отношению к Европе, так и по отношению к Азии. В представлении ведущего идеолога евразийства П.Н. Савицкого, Европа и Азия являют собой чисто географическое понятие. В геополитическом смы-сле Евразийский континент подразделяется на срединную империю Евра-зию, европейский мир и азиатский мир. Евразия в этническом отношении образовалась в результате сплава славянских и тюркских народов.

Таким образом, ведущими школами, теоретики которых внесли наи-больший вклад в развитие геополитики в классический период становления этой науки, стали школы великих держав: Германии, Франции, Великобритании, Италии, США, России (СССР), Японии. Каждая из них по-своему видела мир в его историческом развитии, роль человека и человеческих обществ в освоении трех сред географического пространства, место своей нации и своего государства среди других народов и стран, возможность и необходимость доминирования в регионе среди соседних держав и в борьбе за мировое господство. Каждая из них по-своему оценивала исторический путь, современный потенциал и будущие возмож-ности своей и других великих держав, преимущества экономические и культурные, географические и демографические, возможности, имеющиеся в мирное и военное время. В каждой из них геополитика находилась на опре-деленном уровне институциализации, теоретической высоты, методологиче-ского совершенства. Объединяло их одно: колоссальные перспективы раз-вития - все эти великие нации стремились к экспансии, к расширению своих границ, продвижению своей культуры. Политики строили грандиозные планы, включавшие поглощение целых стран и регионов, освоение новых морей и океанов. Это давало новые импульсы развитию и совершенствованию геополитики.