2.3. Изменение в творчестве и индивидуальность автора на примере картины «Портрет графини ю. П. Самойловой».
Достижения Карла Брюллова в портретной области признавались безусловными и неоспоримыми, в том числе и такими суровыми критиками, как Владимир Стасов и Александр Бенуа. К лучшим образцам брюлловского парадного портрета принадлежат изображения графини Юлии Павловны Самойловой – идеала всей его жизни.
Карл Брюллов преклонялся перед этой женщиной с первого дня их встречи в Италии до последнего своего вздоха, перед той, которую за вольность взглядов, за независимость поведения недолюбливал самодержец всероссийский Николай I, дальний ее родственник.
Брюллов начал писать портрет, который снова должен был показать всем его идеал в жизни и в искусстве. Портрет графини Юлии Павловны Самойловой, удаляющейся с бала с приемной дочерью Амацилией Пачини, - пик творчества Брюллова - портретиста.
Содержание этого портрета - торжествующее явление красоты и духовной силы независимой, яркой, свободной личности. Фантастическая грандиозность архитектуры помогает проявиться этой новой грани авторского замысла: кажется, там, в глубине огромного полотна, не просто веселятся маски на обычном маскараде, а там творится маскарад жизни - каждый пытается выдать себя не за того, кто он есть на самом деле.
На полотне изображена женщина, которой глубоко безразлично мнение о ней окружающих, особенно если эти окружающие таковы, как гости маскарадного бала. Она пренебрегает ими, как и всем светом. Маска, которую она едва удерживает пальцами, вот-вот упадет, отброшенная за ненадобностью. Явственно видно, что художник восхищался этой женщиной, почитал ее за идеал – иначе ему не удалось бы во всей полноте передать всю прелесть ее лица, плавный изгиб стана, нежность и изящество рук. Прекрасное лицо графини открыто - не только освобождено от маски, но открыто всякому движению искренней, страстной души.(3, стр. 28)
Графине на полотне нет дела до зрителей, она смотрит вдаль, в сторону, ее взгляд то ли блуждает в какой-то фантастической, привлекательной стране, то ли пытается провидеть будущее. Девочка же напротив – вся устремлена к зрителю. Кокетливо согнутая ножка, расслабленная томность лица и сосредоточенность взгляда только усиливают впечатление. Клубящийся алый занавес напоминает полыхающее небо Помпеи или воспоминание Брюлловым академической школы , вот только за ним открывается картина шумного бала, где мелькают фигуры в разнообразных, сказочных одеяниях. Все в масках – бал-маскарад, только графиня с дочерью открыли лица, совершенно не скрывая своей красоты.
В русской живописи, возможно, только Брюллов умел использовать бравурную роскошь аксессуаров, щедроее богатство красок, патетическое красноречие приемов парадного портрета для выражения искреннего чувства. Поэтому А.Бенуа, суровый критик Брюллова, вынужден был признать, что в портрете графини Самойловой Брюллову удалось, "вероятно, благодаря особенному его отношению к изображаемому лицу, выразить столько огня и страсти, что при взгляде на них сразу становится ясной сатанинская прелесть его модели". (3, стр. 35) Сверкающие потоки краски словно льются на холст, умело направляемые кистью художника. Суховато-расчерченная архитектура задника оттеняет сочность, стремительность живописи первого плана. Полнокровность этой живописи, скульптурная пластика объемов торжестуют над мнимостью мира, оставляемого героинями произведения. Грациозная Амацилия испытующе смотрит прямо в глаза зрителю, словно устанавливая связь с реальным пространством перед картиной. Но над всем цаственно господствует величавая фигура графини, ее прекрасное, свежее лицо, обрамленное змеящимися черными локонами, эффектно сияет на фоне алого занавеса, как будто взметенного ветром, поднятым стремительным уходом Самойловой. (7, стр. 20) Смелый, ликующий, полный свободной страсти взгляд устремлен на волю, вдаль от лицедейства маскарада. Пренебрежение к светским условностям и независимость графини нередко вызывали раздражение двора, и сюжет картины, мотив ухода, разрыва, находит объяснение в ее гордой натуре, восхитившей Брюллова.
Считают, что Брюллов показал на портрете, как графиня «покидает этот маскарад жизни, где каждый пытается выдать себя не за того, кто он есть на самом деле». (7, стр. 31) Графиня – сама честность и искренность, в противоположность маскам, оставшимся позади. Возможно, и был такой подтекст у картины: «Самойлова, полная человеческого достоинства, пренебрежительно скинувшая маску, гордо демонстрирует свою непричастность к лицедейству света». (7, стр.32) Может быть, именно это и хотел показать нам художник в своем произведении.