Семь исходных вариантов решения чеченской проблемы:
Военная победа (широкомасштабные военные действия);
Капитуляция (безоговорочный вывод войск);
Блокада Чечни (размещение войск по периметру границы);
Раздел Чечни (концентрация вооружённых сил и средств в северных районах Чечни, перераспределение населения);
Раскол дудаевского лагеря (переговоры по блоку военных вопросов);
Замораживание ситуации в Чечне, внутричеченский диалог;
Временный особый статус Чечни (на 3-4 года, трёхсторонние политические переговоры ).
21 апреля 1996 года Дудаев был убит ракетой, наведённой на сигнал его сотового телефона.
Штурм Грозного совпал по времени с торжественной церемонией вступления Б. Н. Ельцина на пост Президента России - в Кремлёвском дворце шёл весёлый праздник, а в Грозном умирали мирные жители, солдаты и боевики. В те дни погибло около 500 российских военнослужащих, 1.5 тыс. – ранено, 200тыс. пропало без вести, было подбито 90 бронемашин и танков.
Несмотря на то, что российские войска взяли Грозный и продолжали продвигаться вглубь горной Чечни, они не могли контролировать всю территорию республики, на которую с каждым днём возрастало сопротивление населения.
В ночь на 12 августа 1996 года в селе Новые Атаги состоялись переговоры А.Лебедя (тогда он занимал должность секретаря Совета безопасности) и командующего чеченской армией Аслана Масхадова, в ходе которых стороны приняли решение о прекращении огня.
31 августа 1996 года в дагестанском городе Хасавьюрт А.Лебедь и А.Масхадов подписали официальное соглашение о выводе федеральных войск из Чечни. Война 1994- 1996 годов закончилась.
По Хасавьюртовским соглашениям вопрос о независимости Чечни был перенесён на 2001год. В Чечне были сформированы исполнительные органы власти во главе с президентом республики Асланом Масхадовым. Что было сделано за три года правления в республике Масхадова? Он палец о палец не ударил для воссоздания хоть какой-то части гражданской жизни. Нет, эти 3 года он потратил на то, чтобы начинить Чечню огромным количеством динамита, всех видов оружия и фанатичных наёмников. Он превратил республику в центр преступного мира.
Что продемонстрировала свободная Чечня своим соседям, начиная с 1996 года? Полную неспособность к осознанной государственности; власть неконтролируемых банд; распад хозяйства; рабовладение – содержание русских на цепи и использование их в качестве подсобного скота; отрубание голов у беззащитных пленных; взятие заложников и торговля людьми; грабёж и насилие над соседними областями, особенно над русскими, жители которых объединены в родовые кланы; геноцид, этнические чистки и нечеловеческую бытовую жёсткость, расизм; насаждение мусульманского фундаментализма; стремление к агрессии (Дагестан) и к отчислению Северного Кавказа от России. И что гораздо хуже – народ Чечни явно желал жить так и дальше, отстаивая паразитический, бандитский способ жизни любой ценой.
Что за эти 3 года сделали федеральные власти? Посылали деньги, которые до населения Чечни не доходили. Политических кардинальных преобразований в Чечне федеральные власти не предпринимали, оттдав их на откуп Масхадову. Встал вопрос, нужно ли было оставить Чечню. Ещё в 1992 году А.Солженицин советовал Б.Н Ельцину: ”Оставьте Чечню. Они хотят отделиться, хотят жить сами по себе - пусть живут, граница по Тереку. “ Этому совету не последовали, нельзя нарушать единство России.
К 1999 году режим Масхадова начинает агрессивные действия против соседних территорий и проведение террористических актов на территории России. В 1998 году разрозненные чеченские бандформирования творят полный беспредел. Счёт захваченных заложников уже идёт на сотни. Весной 1999 года в Москве, возле общественной приёмной ФСБ, разрывается самодельная бомба, летят стёкла из “ Интуриста“, осенью взрываются жилые дома. 2 августа 1999 года появляются сообщения о скоплениях боевиков на чечено-дагестанской границе. 23 сентября 1999 года в 12.15 дня нанесены первые удары по Грозному. Началась Вторая чеченская война, которая получила название в официальных документах антитеррористическая операция.На территорию Чечни вводится федеральные войска.
Северный Кавказ лихорадит. Бомбёжки, колонны федералов, разбивающие гусеницами дороги, выстрелы, теракты. Теперь ко всему этому добавилось ещё одна проблема – беженцы из ЧР. Пешком, на автомобилях, тракторах, автобусах тысячи людей пробиваются к административным границам между республиками. За какие-то 2 недели их превратили в кочевников, бомжей.
Минуя турникеты и заграждения из колючей проволоки, проходя в нейтральную зону административной границы, можно увидеть между ингушскими и чеченскими погранпостами около 500 м двухполосной дороги. Грузовики, легковушки и автобусы, двигающиеся из Чечни, превратили её в четырёхполосную с односторонним движением. Жара, бензиновый выхлоп, пыль, дым от костров, крики водителей, плачь детей – всё сливается в один адский кошмар. Эти люди бегут от войны.
Миграционная служба Ингушетии ежедневно региструет 8-12 тыс. беженцев. Из окон транспорта транспорта выглядывают люди, для того чтобы узнать новости. Самый важный вопрос: примут их в Ингушетии или нет? Водители уверенно говорят о цели их пути – Назрань. Куда дальше? Они не знают. Главное – пересечь границу.
Ингушетия в последнее время напоминает зону бедствия. В республику ежегодно продолжают стекаться беженцы. Только из Дагестана (с пригородных районов) пришли 19 тыс. человек, не считая тех 20 тыс. чеченцев, которые перебрались в Ингушетию во время событий 1994-1996 годов. На 30 сентября 1997 года беженцев здесь насчитывалось около 47 тыс., ожидается ещё 250 тысяч… Федеральные власти успокаивают: ” Проблема с беженцами будет решена”. Но все прекрасно понимают, что это не так. Да, разбиты палаточные лагеря, но палаток-то всего 100 шт., и на всех, естественно, не хватает. Многие ингушские семьи приютили бездомных женщин с детьми, а что касается заявлений о санаториях и пансионатах, где якобы будут расселять беженцев, то на территории Ингушетии таковых практически нет. Сейчас людей кормят хлебом из последних резервов республики. У служащих из миграционной службы уже не хватает ни сил, ни средств, чтобы как-то обустроить всех. В случае, если военные действия в Чечне и будут продолжаться, в Ингушетии начнётся голод!
Сегодня чеченские беженцы благодарят Бога и Руслана Аушева (президента Ингушетии). За одно и то же - за спасение от смерти. Все остальные боги и цари отвернулись от мирных жителей-чеченцев. Неужели ни правительство России, ни Миноборона, ни МЧС не знали, к чему приводят бомбардировки? Почему никто не подумал о том, что люди не захотят ждать, пока их разбомбят, и побегут из ЧР. Создаётся впечатление, что кому-то в Москве очень нужна эта война и эти голодные, обездоленные и обозлённые люди. Кажется, что кому-то нужна большая беда.
Когда российские войска вошли в ЧР, многие пытались закрыть глаза, дабы не видеть позора, в который вверг армию генералитет. Когда солдаты и офицеры попали в Дагестан, многие заткнули уши, чтобы не слышать о потерях на теперь уже праведной войне. Если не остановить боевиков, то и дело, слышат люди, будет то-то и то-то, но почему-то никто из имеющих лампасы военных не хочет объяснить нам, для чего они довели конфликт до сегодняшнего состояния. Теперь уже по-другому нельзя, и народу остаётся только помянуть тех, кто уже никогда не увидит голов Басаева и Хаттаба отдельно от их туловищ…
Передовая-окраина горного села Ботлих. Боевые позиции Басаева отсюда можно разглядеть в хороший бинокль. Впрочем, никому не ведомо, окопался ли тут именно он или иорданец Хаттаб (об этом человеке говорят ещё со времён 1-ой чеченской войны), но особую ”популярность” он приобрёл во время событий в Дагестане. И когда в Москве стали взлетать на воздух дома, все в один голос дружно воскликнули : “ Его работа!”. Так длинноволосый бородач в берете “А-ля Че Гевара” превратился в злодея № 1. Время от времени над передним краем вспухает клуб дыма, разносится эхо разрыва-работает артиллерия. Изредка в слаженный оркестр свою лепту вносит одинокий танк, методично посылающий за снарядом в самую вершину горы. По своему графику шуруют ракетами вертушки. Насколько успешны эти огневые экзерсисы, накрывают ли снаряды цели или молотят впустую, никто не может сказать: точными данными о противнике войска не обладают.
Огонь ведётся скорее, по наитию, хотя со стороны всё выглядит достаточно внушительно: дым, разрывы, барражирующие вертолёты, носящиеся туда-сюда бронетранспортёры. Главное в этой войне-оседлать высоту: кто выше, тот и король. И пока преимущественно у чеченцев-с занятых ими высот, наши позиции, как на ладони.
В Ботлихе разместились штабы дагестанских подразделений МВД, и царит обычная военная суета: кто-то что-то планирует, отдавая один приказ и тут же отменяя его, посылая в догонку другой. У каждого своё командование и свои штабы, свои боевые планы. И все вместе мало, что знают о противнике. К счастью, на этом печальное сходство с ЧР образца 1994-1996 годов заканчивается. Ибо главное отличие этой схватки от предыдущей в том, что наши солдаты и офицеры имеют тут тыл: им не стреляет в спину местное население. Старый лозунг советских времён “НАРОД И АРМИЯ ЕДИНЫ!” подходит к ситуации как никуда. И хлебом-солью тут встречают не чеченских боевиков, а российских военных и своих ополченцев.
Тактика действий чеченцев достаточно проста: 100-200 боевиков занимают село, там остаётся человек 20, остальные закрепляются на высотах, оборудуя там свои позиции. Потом подтягиваются остальные. Недавно под контролем порядка 1000 боевиков было прмерно 7 небольших сёл.
Вряд ли стоит сомневаться, что наши войска отобъют захваченные сёла, малой или большой кровью, но выдавят противника из дагестанских гор. Но согласованность действий и разнобой в руководстве операцией, отсутствие хорошо отражённой разведки и должной боевой квалификации вряд ли позволят нашему командованию успешно блокировать и полностью уничтожить противника. Боевики, как это уже бывало (понеся потери, но не столь колоссальные, как это утверждает официоз), отойдут в Чечню.На свои базы они вернуться в ореоле героев, чуть ли не победителей, успешно выдержавших длительное столкновение с российскими регулярными частями. Залечат раны, отдохнут, и всё пойдёт по прежней схеме. И останутся вопросы, главный из которых: “ Что хочет Кремль на Кавказе?”. Есть и другие: “ Когда, наконец, будут извлечены чисто военные уроки из боевых действий, ведущихся уже в этом регионе более десятка лет?”. “Когда политики и генералы поймут, что на войне может быть только один штаб, лишь один мозговой центр, что нельзя добиться точного успеха, когда десантники воюют по планам и приказам своих командиров, внутренние войска-своих, омоновцы и спецназовцы сами по себе, как и местные милиционеры, когда на месте событий высаживается обильный десант руководящих чинов, вносящий сумятицу и дезорганизующий управление войсками?!
В январе 2001 года в антитеррористической операции наступил новый этап. Федеральные власти принимают решение вывести часть федеральных войск из Чечни и передать руководство борьбой с террористами в руки ФСБ. С.В.Ястержембский 3 февраля 2001 года в “Пресс-клубе” на РТР объяснил это решение так: в контртеррористической операции закончилась её войсковая часть: разгромлены основные банды террористов и у войск нет адекватного противника. В начале антитеррористической операции войскам противостояли 26 000 боевиков, на сегодняшний день их осталось 1000-1500 человек. 26 января 2001 года было сформировано новое чеченское правительство во главе со Станиславом Ильясовым, которое должно заняться решением следующих задач на территории Чечни:
восстанавливать экономику Чечни, налаживать мирную жизнь;
формировать на территории Чечни гражданское общество, чтобы местные интересы сочетались с интересами России;
распределять средства, которые выделяет Россия на восстановление Чечни.
По разным социологическим оценкам, от ½ до 2/3 населения Чечни по-прежнему полагают, что без применения силы в Чечне не обойтись. Это вовсе не говорит о необыкновенной воинственности народа или о том, что ему по-прежнему страшно. Это говорит о том, что народу уже, в общем-то, всё равно. Народ больше не следит за развитием событий, он знает, что добить не получается, и армия в Чечне постепенно встаёт горизонтами и окапывается, подобно обычному блокпосту, думающему не столько о контроле над вверенной территорией, сколько о том, чтобы уцелеть самому. И это правильно с точки минимизации жертв, так как для народа не секрет, что каждый месяц в Чечне гибнут примерно один “Курск”. Но это далеко. Война в Чечне стала почти нормой.