Глава 3.1 Знаниеведческий анализ управления как системы

В предыдущих первой и второй книгах публикуемого труда «Знаниеведение и управление» нами было представлено общее обоснование значимости нового философско-научного направления XXI века – знаниеведения. Знаниеведение рассматривает весь комплекс знаний, накопленных в отдельных культурах, и в целом – общие знания в культуре человечества в аспекте их теоретического, аксиологического значения и обязательного применения главных результатов в практической жизни. Далее содержание и роль знаниеведения были раскрыты применительно к сфере социального управления, являющегося ключевым механизмом активизации и жизнедеятельности любых сложных социальных систем.

Знания об управлении были рассмотрены с таких позиций знаний человека и человечества, которые раскрывают всеобщие законы существования антропо-социальной деятельности как активной целеустремленной силы субъекта (коллективного и/или индивидуального). Это вполне согласуется с социально-философским выводом об управления как атрибутивной форме бытия сложной социальной реальности. В этом направлении представлены всеобщие, универсальные, сущностные параметры управления и подходы к его исследованию в любой сфере жизни. Как и любой предмет, управление сочетает в себе характеристики общего (глубинной универсальной сущности), особенного и единичного. Поэтому было показано, что в связи с исключительным разнообразием конкретных условий существования социальных систем с управлением, наряду с атрибутивностью и унификацией социального управления, обязательно существует и диалектически противоположная тенденция – существования социоприродного, культурного разнообразия систем и соответствующих форм управления.

Со знаниеведческих позиций управление исследовано как реальность и категория. Определены смыслы управления – парциального и холистического, индуктивного и дедуктивного, дисгармоничного и гармоничного характера. Выявлена специфика управления в разных социокультурных системах – Востока, Запада, России. Она определяется различием менталитетов данных культур, закономерно складывающимся в течение как археэволюционной, так и исторической эры.

Мы можем привести следующие сравнительные характеристики восточного, западного и российского менталитетов.

Менталитет Востока в целом нравственно определенный, оптимальный (согласно конфуцианству и буддизму), философско-религиозный, синкретичный, в большей степени – интравертный, использует преимущественно внерациональные или интуитивно-рациональные методы познания. Основные действия – по традициям, коллективистского характера в относительно стабильных социальных условиях.

Менталитет Запада в целом нравственно дифференцированный на мораль высших и низших, неоптимальный, формирует двойную мораль, часто конфликтного характера (подобно макиавеллизму, ницшеанству), рационально-философский, часто с конфликтным разрывом научного и религиозного миропонимания, в большей степени – экстравертный, либеральный, использует преимущественно рациональные методы познания. Основные действия – по законам, выражающим волю тех, кто захватил власть и собственность.

Менталитет России в целом нравственно определенный, оптимальный (согласно трудовому общинному образу жизни и православию), философско-религиозный и философско-научный, но в целом непротиворечивый (как в религиозной вере и научном творчестве М.Ломоносова), в большей степени – экстравертный, использует интегративные методы познания (рационального и интуитивного характера). Основные действия – по ситуациям, на основе общинности как активно-творческого коллективизма в изменяющихся социоприродных условиях. Если государственное управление нацелено на оптимизацию жизни народа, то оно активно поддерживается населением. Если государственное управление действует вопреки интересам населения, то, по выражению А.С.Пушкина, народ безмолвствует и выбирает свой путь выживания в сложной ситуации.

Если далее сравнить менталитеты и соответствующие типы социально-государственного устройства, получаем следующие выводы.

На Востоке в социальных отношениях преобладал коллективизм при относительно стабильных социоприродных условиях, когда жизнь социума обеспечивалась мудростью и силой традиций как Закона жизни, передаваемых из поколения в поколение. Правитель воплощал в себе Традицию как Закон (Дао) бытия, а народ следовал за правителем, реализующим Закон. Отношения в государстве складывались на основе уважения и подчинения, наиболее полно выраженного в китайской традиции конфуцианством, а в индийской традиции буддизмом. Таким образом, мы можем заключить, что на Востоке сформировался тип патриархально-коллективистской социально-государственной системы холистического типа на основе принципа «Все Свои», но в строгой иерархии отношений.

На Западе государство вырастало из разных, некомплементарных, а часто и противоборствующих социальных сообществ, что породило исходные социальные отношения по принципу «Свой – Чужой», рабовладельческие государства, разделение свободных граждан на плебеев и патрициев, позже – на элиту и массу. Элита приходила к власти путем хищнического захвата, подчиняя себе «Чужих» и устанавливая партнерские, но не дружеские отношения со «Своими». В основе государственного управления оказался либерализм как стремление элиты к власти и богатству как главному критерию свободы. Массы также были вынуждены «вырывать порциями» свободу у власть имущих, воцаряя разные формы демократии.

Во внешних отношениях западные государства также действовали по принципу «Свой – Чужой», где с «Чужими» могли устанавливаться разные виды отношений, в зависимости от условий – от прямого захвата, колонизации, неоколонизации до партнерства, кратковременного или более длительного, в зависимости от степени реализации личных государственных интересов. Основа социально-государственного управления – республика – парциального типа, а римское право – образец соответствующей правовой системы.

В России государство формировалось путем объединения княжеств и территорий на основе царской власти и нравственной религиозной морали официального православия, представлявшего одну из наиболее оптимальных форм религиозных отношений, в целом адекватную российскому менталитету. Образовался тип патриархально-общинной государственной системы, где управляли царские династии, но народ реально имел право самостоятельно решать ряд социальных функций (вспомним, например, жизнь переселенцев в Сибири, жизнь казачества, земские управы и суды, власть Советов).

Если сравним теперь разные социокультурные формы социально-государственного устройства и управления, то мы убедимся, что вряд ли возможно и целесообразно некритически переносить формы государственного права и управления одних социально-культурных типов общества на другие, без учета их культурно-исторической специфики. Такого рода внешняя экспансия может формировать социальные химеры, гибриды. Но многие из таких гибридных форм (например, колонии) затем оказываются нежизнеспособными и постепенно или отмирают как эндемичные культуры, или выправляются, принимая исходную культурно-историческую основу жизни и управления.

Определены разные исходные культурологические типы социально-государственных систем управления:

– патриархально-коллективистский тип на Востоке,

– патриархально-общинный тип в России,

– либерально-республиканский тип на Западе.

Показана специфика восточного, российского и западного менталитета применительно к управлению, который формировался в разных природно-социальных и культурных условиях различных частей Евразии и лежал в основе разных типов социального управления макро- и микросоциального уровней.

Подчеркнуто значение реального взаимодействия разных типов ментальностей и управления в «гибридных» социокультурных системах, которые появляются мирным (миграционным) или насильственным (агрессивным) путем (более подробно об этом пойдет речь в главе 3.7).

В целом можно подчеркнуть, что в современном обществе, где идут мощные миграционные и интеграционные процессы, во множестве реальных социальных систем удивительно разнообразно переплетаются разные культурно-исторические типы и традиции управления. Они дают начало межкультурным, интегративным формам управления, имеющим место сегодня в любой развитой стране мира.

Во третьей части мы вновь обращаемся к знаниеведческому анализу предельно общих характеристик систем управления на разных структурных уровнях организации, изучаемых с помощью различных методов и подходов. Выявим общие элементарные и структурно-функциональные основания систем управления, а затем интегрируем полученные результаты с материалом первой и второй частей работы, осуществив попытку раскрыть всеобщие, специфические и единичные характеристики управления с позиций системного, структурно-организационного и иерархического подходов в знаниях об управлении. Это, в свою очередь, позволит нам показать методологические подходы оптимологического и прогностического исследования управления в разных социальных системах.

В данной главе, опираясь на современные достижения в знаниях об управлении, мы уделим основное внимание системному подходу к феномену управления и методологическому аппарату всестороннего исследования данного феномена.

В современной литературе данным вопросам посвящены исследования большого количества ученых из конкретно-научных областей – экономики, политики, права, техники и технологии, информациологии, педагогики, психологии и др., а также специалистов в области общенаучного и философского знания (математического моделирования, общей теории организации и общей теории систем управления, планирования и прогнозирования, системной философии и философии систем управления). В данном аспекте знаниеведческая интеграция заключается в следующем.

Во-первых, необходимо выделить разные уровни обобщения знаний, в первую очередь – конкретных дисциплин, где накоплен большой фактический материал об управлении в разных конкретных системах – педагогики, экономики, политики, права, экологии и пр.

Во-вторых, сравнить результаты, получаемые в конкретных областях, отметить различия и сходства, вычленить сходные характеристики и тенденции протекания процессов управления.

В-третьих, проанализировать научные знания по управлению в системах макроуровня, куда прежде всего относятся системы государственного управления – политического, правового. В определенной мере промежуточное положение занимают системы муниципального управления: по функциям они ближе к системам макроуровня, а по размерам (особенно, если речь идет о малых муниципальных образованиях – к микроуровню).

В-четвертых, отрефлексировать научные знания об управлении на микроуровне – отдельной малой социальной группе, прежде всего, предприятия, организации, трудового коллектива и т.п.

В-пятых, сравнить общие результаты и закономерности управления, проявляющиеся на макро- и микроуровнях социальных систем, выявить их сходства, отличия, отметить общие закономерности управления, действующие на всех уровнях организации социальных систем: данные результаты уже будут носить обобщающий социально-философский характер.

В-шестых, соотнести методы управления, применяемые на разных уровнях управленческих знаний. Дифференцировать единичное, особенное и общее в методах у правления. Обратить главное внимание на философский анализ особенных и общих методов управления.

В-седьмых, соотнести методы и принципы управления на основе аналогичных философских знаний. Определить, к какому уровню знаний – частно-научному, общенаучному или социально-философскому – можно отнести основные принципы, реально действующие в области знаний об управлении. Показать специфику социально-философских принципов управления.

В-восьмых, отразить тот уровень философской методологии, который в настоящее время оказывается наиболее адекватным и эвристичным для анализа и общего развития знаний об управлении.

В-девятых, показать возможные основные пути общей интеграции знаний о системах социального управления как по предмету, так и по методам познания.

Начнем рассмотрение с общей характеристики таких наиболее общих понятий, как «система» и «система управления», без которых невозможна современная интеграция знаний об управлении. Затем более глубоко раскроем содержание системы управления (ее элементы, структуру, динамику, экологические связи). Систематизируем основные методы и принципы работы систем управления, а также рефлексии знаний о них в аспекте общей интеграции получаемых результатов.

В данной главе мы углубим рассмотрение управления как категории и реальности, начатое во второй части работы. Такое знаниеведческое рассмотрение на современном уровне уже не мыслится без исследования общенаучного и философского понятия «система», которое в настоящее время лежит в основании всех целостных объектов материальной и идеальной, реальной и виртуальной, абстрактной природы. В философии системность рассматривается как атрибутное свойство материи. Еще Аристотель писал о том, что рука, отделенная от тела, уже не рука. А Гегель образно выразился: части бывают только у трупа, а организм имеет новое качество: он живет [129, с.107]. В современном знании это выражается в научно-философских выводах о существовании активных живых систем природы и общества и об общих законах их бытия. Вначале рассмотрим категорию «система». Определим в целом, что есть система и ее содержание, а на основе этого – что есть «система управления».

Следует отметить, что существует множество общих и частных классификаций систем по самым разным основаниям. Это, например, системы целостные и нецелостные (суммативные), простые и сложные, открытые и закрытые, живые и неживые, активные и пассивные, абстрактные и реальные, природные и социальные, естественные и искусственные, а также системы с обратной связью, бихевиоральные, технические, информационные, экономические, с управлением и много других (Аверьянов, Афанасьев. Блауберг, Богданов, Боулер, Винер, Гвишиани, Каган, Клир, Кремянский, Ласло, Малиновский, Сагатовский, Тахтаджян, Урманцев и др.) [2; 3; 22; 56; 71; 114; 126; 128; 227; 269; 279; 288; 290; 306; 336; 339; 342; 376; 384; 398].. Описание разных классификационных групп систем дано, например, в работе Е.В.Ушаковой [336, ч.2, с.43-50].

Более подробно остановимся лишь на одной исходной системно-философской категории – «система». Анализу данного понятия посвящены сотни научных, научно-философских и философских работ. Поэтому мы попытаемся сделать лишь некоторые краткие обобщения, которые помогут нам в общем понимании системы как реальности и категории и в исследовании систем управления.

Так, в работе Е.Б. Агошковой и Б.В. Ахлибинского «Эволюция понятия системы» [3, с.170]., отмечается, что множество рассматриваемых в системном движении вопросов принадлежит не только науке, типа общей теории систем, но охватывают обширную область научного знания как такового. Системное движение затронуло все аспекты научной деятельности. Именно поэтому и не удавалось до сих пор объединить их в единую теорию. Фактически работы в области теоретических основ системных исследований охватывают три проблемы: онтологические, гносеологические основания системных исследований и методологические установки системного познания и практики (следовательно, мы можем добавить еще праксеологический аспект).

Сравнительный обзор проблемы с целью определения смысла категории системы, по мнению авторов, требует прежде всего выявления типа исходных оснований: или онтологических, или гносеологических, причем, в разных аспектах, или методологических [там же, с.171]. Видимо, потому, что ранее данная работа целенаправленно не проводилась «попытки создать всеми признанную единую системную концепцию оказались неудачными. Крайне трудно связать воедино направления Л. фон Берталанфи, Р. Акофа, А. Раппопорта, В.Н. Садовского, А.И. Уемова, Ю.А, Урманцева, Б.С. Флейшмана, У.Р. Эшби, Л. Заде, М. Месаровича, Дж. Клира и многих других» [3, с.170].. Далее авторы проводят анализ проблемы и отмечают, что сегодня наиболее перспективные направления в понимании смысла системы складываются прежде всего при взаимодействии онтологического и гносеологического направлений, но все же приоритет отдают первому.

«Следовательно, именно объект определяет то интегративное свойство (выделяемое субъектом), которое делает целостность «определенной». Именно в этом смысле следует трактовать положение, что целое предшествует совокупности элементов… Тем самым, выявляется роль онтологического основания в представлении объекта и предмета познания» [там же, с.178].. В нашей работе мы будем опираться на данный подход, а в качестве опорного понятия системы примем следующее, имеющее системно-философское содержание, предложенное Е,В.Ушаковой: Система – это целостный природный или социальный объект, состоящий из элементов, объединенных с структуру, имеющий внутреннее движение (функционирование) и связанный с окружающей средой материальным обменом – веществ, энергий (в том числе, энергоинформационными взаимодействиями) [336, ч.1].

Для системы как целостного самопреобразующегося объекта характерны: 1) связь элементов (структура); 2) связь собственных внутренних движений (функции) и их совокупность – функционирование; 3) содержание как связь структуры и функций; 4) системность как органичная связь формы и содержания.

А для окружающей среды характерны: 1) относительно свободные компоненты и элементы среды; 2) относительно свободное движение компонентов среды; 3) также наличие в среде крупных целостных образований различной природы (внешних систем), с которыми исследуемая (центральная) система также может вступать в различные взаимодействия; 4) отсутствие связанных функциональных состояний, соответствующих системе данного комплекса. Взаимодействие системы и окружающей среды обеспечивается за счет материального обмена веществами и энергиями (в том числе, энергоинформационными потоками) [339, ч.2, с.116].

Содержание системы – это единство ее собственных потенциальных взаимодействий (структуры как связи элементов) и кинетических взаимодействий (функций и функционирования). Экология системы – это знания обо всем комплексе связей, отношений и взаимодействий системы с окружающей средой и в результате этого – о закономерностях соответствующего изменения как системы, так и окружающей среды (об экологических закономерностях), а также о возможных путях целенаправленного научно обоснованного воздействия на этот процесс[339].

В настоящее время знание экологии системы приобретает особую роль в связи с исчерпанием обществом ряда природных ресурсов, с загрязнением окружающей среды, разрушением биосферы и пр. Кроме того, очень важное, но еще мало осознанное значение имеет этот вопрос для решения ряда проблем взаимодействия разноуровневых, разнопорядковых и разнокачественных социальных систем, где одна целостность может рассматриваться как система (например, Российское государство), а другие государства – как части международной социальной среды, с применением к вопросу не только внутрисистемных, но и социально-экологических закономерностей.

Отмеченные понятия системной философии применимы к любой области мира, но в Космосе, Биоте и Социуме имеют свою специфику. Для нас важна, прежде всего, специфика социальных систем и систем управления. Социальные системы отличаются тем, что в них: основными элементами являются люди, обладающие сознанием и способностью практически преобразовывать мир, то есть осуществлять сознательно-практическую деятельность.

Одной из атрибутивных форм такой деятельности в социальных системах, как отмечалось в главе 2.1, является управленческая деятельность, или социальное управление. Последнее может проявлять себя в разных формах, как управление следующими видами систем:

1) естественными социальными системами – людьми и их сообществами на разных структурных уровнях организации;

2) технико-технологическими (в том числе, информационными) и другими искусственными системами;

3) природными, социоприродными, социально-экологическими системами;

4) как комплексное управление естественными, искусственными и природными системами (которое сегодня проявляется наиболее часто).

Существуют разные типологии социальных систем, в том числе, следующая, отражающая разнообразие созданных человеком систем и позволяющая нам перейти к системам управления [129, с.111-113].

Техническая система представляет собой пропорциональное сочетание отдельных технических средств из множества отдельных видов различного оборудования и их сложенное функционирование. Например, в социально-экономических системах она выражает производственные мощности пред­приятия, организации, отрасли, с помощью которых люди в процессе материального производства способны производить продукцию заданного качества в определенном количестве.

Технологическая система основана на разделении деятельности материального и духовного производства на стадии и процессы. Элементами технологической системы являются предметы труда, отдельные операции и процедуры, которые связаны между собой в одно функциональное целое. Данная система представляет собой набор правил и норм, определяющих последовательность операций в процессе материального или духовного производства и управления ими.

Экономическая система представляет собой единство хозяйственных и финансовых процессов и связей.

Организационно-управленческая система, которая с помощью разработки структуры управления, соответствующих положений и инструкций, позволяет осуществлять сложенную работу, рационально используя технические средства, предметы труда, информацию, площади и трудовые ресурсы.

Остановимся на последнем типе социальных систем и обратим внимание на интересующий нас вопрос: на понятии системы управления. Во-первых, в отличие от категории «управление» (рассмотрение которой проводилось в главе 2.1), категория «система управления» акцентирует внимание на целостном характере данной реальности; во-вторых, на необходимости холистического подхода к ее изучению с позиций социальной философии, во взаимосвязи внутреннего единства системы и ее отношений с окружающей средой; в-третьих, на специфике системы управления по сравнению со всеобщим понятием системы и общим понятием социальной системы. Эти общие социально-философские характеристики затем следует заложить в результаты социально-философской рефлексии управления и систем управления.

На основании изложенного, предложим следующее определение системы управления. Система управления – это такая структурная и динамическая организация социальной системы, в которой познавательный и практический акцент делается, во-первых, на целенаправленную инициацию активности системы, а во-вторых, на координацию структурно-динамической организации системы, при которой реализуются исходные цели управления.

Тогда, соответственно, определяется основная, базисная управленческая структура, состоящая из двух диалектических частей – управляющего и управляемого звена, каждое из которых, в свою очередь, может быть сложно организовано в соответствии со спецификой различных социальных систем управления. А базисная управленческая динамика в таком случае представляет собой (в узком смысле) функциональные отношения управляющего и управляемого звеньев. Эта динамика также может быть сложно организованной, многоуровневой, полифункциональной и т.д. В широком смысле, в динамику управленческой системы, особенно в настоящее время (когда нарастают социально-экологические проблемы), по нашему мнению, следует включать также экологические отношения управления с окружающей социальной, техногенной и природной средой. Совокупность же управленческой структуры и динамики, в том числе, и экологического характера, и составляет основное содержание системы управления.

Системный подход как особое интегрирующее знание в теории управления возник во второй половине ХХ века. Ему предшествовали два основные направления, или подхода, которые впоследствии и интегрировались в целостное системное направление: это структурализм и функционализм [211, с.15]. В основе структурализма лежит применение структурного анализа в социальных явлениях и признание доминирующей роли структуры управления по отношению к составляющим ее элементам. Данное направление далее получило развитие в организационном подходе к управлению (о котором шла речь в 1 главе второй книги).

Функционализм же акцентирует внимание на динамических, процессуальных сторонах управления. Исследует элементы управления как функциональные компоненты, обеспечивающие динамику управления в процессе реализации поставленной цели. Процессуальный подход к управлению показывает, что оно имеет циклический характер. Состоит из большого количества более мелких (элементарных) циклов, каждый из которых содержит различные виды управленческой деятельности, именуемые функциями управления. Первым в науку об управлении понятие функции ввел А.Файоль – применительно к процессу управления производством.

Например, простейший (и подчеркнем, что с нашей точки зрения элементарный универсальный производственный цикл который формируется, отслеживается и корректируется процессом управления) включает следующие операции:

1) подготовка рабочего места и оборудования,

2) производственная операция (главная функция),

3) уборка рабочего места после проведения операции и

1а) приведение его в исходное состояние как основа для следующего цикла (а) и т.д.

Согласно А.Файолю, функция – это внешнее проявление свойств какого-либо объекта в конкретной системе управленческих отношений. Более детальные исследования в этом отношении показали, что управленческие функции отличаются специфической целенаправленностью, индивидуальной структурой и функциональной интегрированностью в смысле их необходимого включения в целостное функционирование системы управления. Функционализм в процессе своего развития также сформировал свою сторону организационного направления в науке управления, а последний в процессе развития закономерно перешел в системный подход.

С функциональной точки зрения, организационный подход акцентирует внимание на таких функциях управления, как анализ, планирование, организация, контроль, регулирование, управленческий цикл.

Другая часть функций управления отражает, прежде всего, социально-психологические характеристики процесса управления и отражает мотивационный подход в управлении. К ним относятся, например: целевая организация, морально-психологическое воспитание, профессиональное совершенствование, формирование ценностно-ориентирующего единства, социально-психологического климата и т.п. Основу деятельности субъектов управления здесь составляет мотивация их поведения. Мотивация по содержанию может быть очень разнообразной, задействовать главные чувственно-эмоциональные, рациональные, интуитивные и др. стороны психики людей, например, радость от реализации цели, веру в успех, логические аргументы в пользу дела, радужные мечты, интуитивное чувство верности выбранного пути и т.д.

Системный подход в теории и практике управления отражает данную социальную реальность более полно, синтезируя достижения различных направлений в данной сфере. Наиболее полно данный подход к управлению был разработан, на наш взгляд, в трудах В.Г.Афанасьева [22; 23 и др.]. Так, В.Г.Афанасьев выделяет следующие аспекты системного подхода [22, с.85].

1) системно-элементный, отвечающий на вопрос, из каких компонентов состоит система;

2) системно-структурный, раскрывающий способ взаимодействия компонентов системы;

3) системно-функциональный, показывающий, какие функции выполняют система и образующие ее компоненты;

4) системно-интегративный, раскрывающий факторы сохранения, совершенствования и развития системы; в применении к социальным системам имеются в виду факторы управления;

5) системно-процессуальный (процедурный, операционный), показывающий, какие процессы совершаются в системе в целях сохранения ее целостности, совершенствования и развития;

6) системно-коммуникационный, годе речь идет о взаимосвязях данной системы с другими как по горизантали, так и по вертикали;

7) системно-исторический, отвечающий на вопрос, каким образом возникла система, какие этапы в своем развитии проходила, каковы ее исторические перспективы.

По мнению автора, лишь в единстве и взаимодействии данные аспекты превращают системный подход в могучий фактор познания и преобразования общества. Мы можем лишь согласиться с ученым по поводу сказанного. Но при этом считаем, что, на наш взгляд, необходим еще один аспект:

8) системно-экологический, отражающий взаимодействия системы с окружающей средой.

Таким образом, акцент на понятии «система управления» определяет приоритет холистического подхода в исследовании, направляет на отражение «узловых точек» познания – соответствующего категориального аппарата и на соотношение абстрактно-логического понимания предмета с многообразной конкретной практикой с использованием полученных концептуальных знаний.

Роль категориального аппарата в становлении любой области научных и философских знаний трудно переоценить. Именно он позволяет вычленить в предмете главное и второстепенное, направить познание в нужное русло, с наименьшими затратами усилий получить искомые результаты, умело сравнить различные области знания, соотнести единичное, особенное и всеобщее, интегрировать теорию и практику. Поэтому разработка категориального базиса любой научной или философской области знания является наиболее сложным и ответственным мероприятием, включает в себя ряд последовательных этапов интеллектуальной работы.

Так, согласно утверждению Э.Г.Винограя, необходим ряд этапов деятельности (их автор выделял применительно к построению общей теории организации, но они, на наш взгляд, вполне применимы и в других областях): 1. Осуществить системное построение категориального аппарата теории, составляющего понятийную базу организационного анализа и синтеза. 2. Выделить и оценить с помощью этого аппарата основные результаты прошлых и современных системных исследований, имеющие непосредственное значение для построения теории. 3. Наметить пути системного развития данной теории, опираясь на эти результаты и исходя из проблем, выдвигаемых перед теорией современной наукой и организационной практикой [55, с.21].

Концептуальный каркас теории образуется, как известно, ее основными категориями и отношением между ними. «Такой каркас является отправным базисом построения теории, направляющим процесс поиска, осмысления и обобщения фактического материала, и одновременно информационным аккумулятором, свертывающим и концентрирующим основные итоги познания. Система категорий должна быть одновременно методологическим алгоритмом познания и действия» [там же, с.21-22].

Согласно В.И.Ленину: «Категории надо вывести (а не произвольно или механически взять) (не «рассказывая», не «уверяя», а доказывая)» [180, с.86]. В наиболее общем варианте, основу категориального каркаса философско-научной теории управления, на наш взгляд, должен составить системно-экологический подход. Именно он может определить соотношение всех составных частей теории управления, каждая из которых затем использует этот аппарат для решения своих специфических задач [55, с.22].

В настоящее время общепринятыми главными категориями теории управления, которые и ложатся в основание философско-научного осмысления предмета, являются: система управления, элементы, структура и организация управления, звенья управления (ведущее и ведомое, управляющее и управляемое), субъект управления, объект управления (применительно к неодушевленным предметам, например, технико-технологическим составляющим систем управления), цель управления, стратегия и тактика, принципы, функции, факторы, мотивы управления, определяющие деятельность субъектов.

В связи с ограниченностью объема публикуемой работы, продолжим лишь исследования общей характеристики главной структуры системы управления, начатые нами в главах 1 и 2 второй книги. Как отмечалось, здесь имеет место полярная бинарная структура управления: управляющее и управляемое звенья. Выявим главные функциональные отношения между ними.

В целом, мы можем сказать, что базисной структурой любой системы управления – социоприродной или социальной – является ее самодифференциация на две взаимодействующие части: управляющую и управляемую. При этом в природных – космических, физико-химических, геолого-географических, биологических и пр. системах управляющая часть – это наиболее активная часть концентрирующей подструктуры системы, регулирующая в целом ее функционирование и поведение, а управляемая часть – совокупность тех подструктур остальной части системы, которые подвергаются воздействию и преобразованию. А в целом осуществляется слаженное функционирование всей природной саморегулирующейся системы.

Специфика социальных систем управления, начиная с человека и вплоть до сообществ людей государственного, межгосударственного и мирового масштаба, состоит в том, что и управляющая, и управляемая части системы представлены людьми, обладающими сознанием, способными трудиться, имеющими личные потребности, желания, интересы, идеалы, цели и т.п. Иными словами, специфика социальных систем управления состоит в том, что в них действует субъективный фактор как в управляющем, так и в управляемом звеньях базисной структуры. А это значит, что в социальных системах «параллельно» действуют и взаимодействуют две закономерности: 1) природная саморегуляция и 2) целеустремленная сознательная деятельность в управлении.

Природная саморегуляция четко содержит в себе природные, мировые законы, действующие объективно и неумолимо. В главе 2.2 мы их обозначили как природно-фундаментальные. Но кроме этих объективных факторов саморегуляции и управления, целеустремленная деятельность определяется субъективным фактором и, в первую очередь, зависит от поведения людей, которое может быть крайне вариативно, а цели – крайне разнообразны. В социальных системах управления часто управляющую часть определяют как «субъект управления», а управляемую – как «объект управления». Тем самым подчеркиваются следующие смыслы: субъект в наибольшей мере проявляет свою сознательно-творческую активность в управлении, а «объект» – наиболее пассивен во взаимодействиях, порой уподобляясь в своей функции природной системе, четко реагирующей на управляющее воздействие закономерной объективной реакцией. Но если мы принимаем, что в социуме интеллектуальную активность проявляют не только руководители (управляющая часть), но и подчиненные (управляемая часть), то мы должны признать, что в системах социального управления действуют не субъект-объектные, а преимущественно субъект-субъектные отношения, но разной степени активности и сложности.

Рассмотрим более подробно субъект-субъектные отношения в базовой структуре систем управления. Системы состоят из подсистем, каждая из которых может быть рассмотрена как в отдельности, так и в их неразрывной целостности. Как уже неоднократно отмечалось на всех уровнях управленческих знаний (и это не случайно, так как мы имеем дело со всеобщей характеристикой системы управления, действующей на любом уровне организации и поэтому отражаемой в любой области знания), в социальных системах поддержание их целостности и качественной определенности осуществляется не только за счет естественного саморегулирования (как всеобщего природного свойства активных систем), но и путем целенаправленного воздействия – управления и/или самоуправления (как всеобщего свойства большинства социальных систем, где действует фактор сознания и цели). Именно поэтому каждая социальная система управления атрибутивно имеет полярную структуру, состоящую из двух взаимосвязанных подсистем: управляющей и управляемой. А главные различия структурно-функциональной и системной организации многообразных социальных систем заключаются в различии характера связей, отношений и взаимодействий управляющего и управляемого звеньев.

Важнейшим элементом управляющей подсистемы является организационная структура управления. В том числе, в ней ясно просматриваются своеобразные подструктуры более глубоких уровней: информационная, техническая, технологическая, организационная, экономическая и общесоциальная. В них реализуются функции управления, включающие: специалистов, объединенных в органы управления; организационную и вычислительную технику; связи между органами управления; используемый комплекс методов управления; связи системы с внешней средой; потоки управленческой информации; материально-финансовые ресурсы для достижения постоянных целей и т. п. Сюда входят также и социальные организации, органы которых в процессе управленческой и организационной деятельности принимают управленческие решения, обеспечивают контроль за их исполнением и постоянно совершенствуют этот процесс, осуществляя обратную связь (анализ см. в [129, с.115-116].

Связь между управляющей и управляемой подсистемами осуществляется с помощью информации, которая служит основой для выработки управленческих воздействий и решений, поступающих из управляющей подсистемы в управляемую для исполнения. В современных условиях информационно-технологическое обеспечение управления имеет ведущее значение. Этот информационно-технологический компонент сегодня может даже превалировать над человеческим фактором во многих более дифференцированных структурных звеньях, порой упрощая и оптимизируя, а порой и деформируя межличностные отношения.

Единство подсистем – управляющей и управляемой – достигается в результате не только саморегулирования в сложных социальных системах, но и целенаправленного воздействия первой на вторую. Качество управляющего воздействия, зависит от многих факторов: от управленческих и организационных отношений; от содержания управленческой и организационной деятельности, в которой они реализуются; от обоснованности и степени целесообразности действий субъектов управления (органов управления, социальных орга­низаций в целом, отдельных людей – управляющих); от организационно-технического обеспечения, финансово-экономического подкрепления и т.д.

Управляющим субъектом на макроуровне, как правило, выступает руководящая часть общества (организационно-управленческий аппарат государственных и общественных структрур), осуществляющая главное управляющее воздействие через правовые нормы (законы) и регулирование различных «потоков» социальной информации. Несомненно, главный вопрос управления – это достижение адекватности целей управления и сущности жизнедеятельности социальной системы. Именно от этого зависят способы выбора целей, задач, методов и средств управления, а также получение итоговых результатов.

Кризис же управления, в первую очередь, определяется все усугубляющимся противоречием между управляющим и управляемыми звеньями. Он в целом состоит в том, что в подсистеме управления управляющая сторона («субъект управления) перестает видеть в управляемой стороне («объекте управления») субъективные – человеческие качества, потребности и возможности, желания и ценности и т.д. В этом состоит порочность того категориального аппарата системы управления (а еще точнее – подсистемы управления в жизни целостной социальной системы), где выделяются субъект и объект управления. Именно последняя из двух категорий и определяет очень опасный изъян данной категориальной пары и обеспечивает простор всем несубъективным, то есть, по сути, бесчеловечным методам воздействия управляющего звена на управляемое звено в управленческой системе.

Таким образом, очень широко распространенная в западной теории научного управления – менеджменте – пара категорий «субъект – объект управления» при ее практической реализации в конкретных отношениях управления может давать мощный конфликтогенный эффект в силу того, что по отношению ко второй части подсистемы управления вполне допускается отношение объектное, то есть не-субъектное, нечеловеческое, бесчеловечное отношение. Как было показано во второй части работы, данный базовый категориальный аппарат (субъект управления – объект управления). Вполне соответствует западному социокультурному принципу «Свой-Чужой» и вытекающему из него принципу двойной морали в социально-государственном и глобальном управлении.

Между тем, именно в основе современных западных теорий управления и микроуровня, и макроуровня этот субъектно-объектный принцип управления составляет исходную базу и лишь впоследствии может трансформироваться в формы, все более учитывающие субъектность (индивидуальную и/или коллективную) управляемой подсистемы. Это четко прослеживается и в западной науке управления микроуровня организации – в менеджменте. Здесь категории «субъект» и «объект» управления являются базовыми, на них строится весь теоретический аппарат и во многом – практическое управление.

В силу указанных причин, для дальнейшей знаниеведческой рефлексии управления, в том числе, такого его мощного направления как менеджмент, приведем основные теоретические результаты менеджмента в таком виде, как они описываются в данной науке управления. А затем проведем знаниеведческий анализ данных результатов.

Итак, в науке управления менеджменте базовыми категориями оказываются «субъект управления» как управляющее звено и «объект управления» как управляемое звено [128, с.116-117].

А поскольку сегодня менеджмент успешно распространяется по всему миру, то и отмеченные результаты сегодня все более приобретают глобальный характер. Категории субъекта и объекта управления оказываются базовыми, на них строится весь теоретический аппарат и во многом – практическое управление.

Подчеркнем, что данные категории прочно зарекомендовали себя в кибернетическом подходе, где по отношению к машинным системам вполне применимо понятие «объект». Но с другой стороны, если подсистема управления по содержанию машинная, технико-технологическая (например, с компьютерным автоматическим управлением), то оба звена (и управляющее, и управляемое) оказываются объектами, осуществляется объект-объектное управление. Если человек управляет технико-технологической системой, то, действительно, управление субъект-объектное. Но если люди управляют людьми, то управление, непременно, субъект-субъектное.

Иными словами, процессы управления между людьми по своей сущности должны носить субъект-субъектный характер. Но фактически, часто, они имеют вид субъект-объектных отношений. Это происходит в тех случаях, когда роль управляемого звена резко занижена, и люди реально оказываются объектами управления. Это не что иное, как резкое ослабление или даже игнорирование роли человека в управляемом звене, которое закономерно отразилось как в практике социальной жизни, так и в теории управления.

Согласно принципам менеджмента, весь процесс управления реализуется во взаимодействии субъекта и объекта управления. От субъекта (управляющего) поступает командная информация (что, как, в каком объеме делать), а от объекта (управляемого) – информация обратной связи (после исполнения команды). [127]. Поток управляющей информации от субъекта к объекту носит название «команда». Интенсивность команд и обратной связи зависит от вида и характера субъекта и объекта управления. При этом сигнал команды также может различаться по смыслу: быть или «истинным», или «игровым», или заведомо «ложным», или содержать непреднамеренное «заблуждение», или быть «сомнительным» в случае неуверенности управляющего звена,

Например, в управлении армией сильным является канал команды, а обратная связь почти отсутствует. В регулировании рыночной экономики – наоборот. При неконкретных и путанных командах обратная связь или искажается, или совсем не обнаруживается. Командная информация подается в целях достижения определенных поставленных целей, решения задач. Получение результата, естественно, зависит, прежде всего, от качества, способа подачи информации, что в сущности и составляет основу методов управления, их многообразия, классификации по критериям и признакам.

В целом следует отметить, что структурированный подход к управленческой деятельности в современной теории управления наилучшим образом разработан на микроуровне в менеджменте, применительно к теории и даже к «философии» организации как микросоциальной системы в области так называемой организационной философии управления.

Но мы еще раз подчеркнем, что, по нашему мнению, широко применяемый в современной теории и практике менеджмента термин «философия управления» носит не всеобщий, а узкий отраслевой (чаще – прикладной) смысл, в наибольшей степени аналогичный главной цели (миссии) и идее (идеологии) в данной группе систем управления. [129].

Таким образом, осуществленный нами в данной главе знаниеведческий анализ управления как системы показал, что система управления с позиций общего системного подхода к социальным системам представляет собой такую подсистему социальной системы, которая обеспечивает ее самоорганизацию, саморегуляцию и осознанное целенаправленное самоуправление. Структурно данная подсистема всегда состоит из двух частей, звеньев управления – управляющего и управляемого. В процессе закономерного развития социальной системы она все более усложняется, дифференцируется. Поэтому закономерной дифференциации подлежат и указанные звенья управления, которые становятся все более сложными и разветвленными. Но несмотря на это, атрибутивная диалектическая специфика двух базовых звеньев управления – управляемого и управляющего – остается.

В менеджменте широко распространено обозначение двух отмеченных звеньев управления как, соответственно, «субъект управления» и «объект управления». Но, как было показано в данной главе, подобное понятийное оформление в сферах социальной жизни является верным лишь в подсистеме управления «человек (субъект) – машина (объект)». Если же речь идет о межчеловеческих отношениях, то в любом звене управления оказываются задействованными люди, т.е. субъекты. Поэтому в теории и философии социального управления следует вести речь о субъект-субъектных взаимодействиях в управлении, но с разной степенью активности субъектов, где чаще всего более активной стороной выступает управляющее звено, а более пассивной – управляемое.

Когда исследовательская или практическая работа осуществляется только с управлением, часто его определяют как систему – систему управления. Но при этом никогда не следует забывать, что данный подход не полный, парциальный и может использоваться лишь в частных случаях. Но когда речь идет обо всей социальной системе, то в ней подсистема управления является лишь частью (хотя и очень важной), зависящей от состояния, структуры, организации всей социосистемы.

И последнее. Мы полагаем, что философия управления как всеобщее учение об управлении на всех уровнях организации социальной материи, до сих пор еще не создана. Она активно разрабатывается сегодня на микроуровне организации и на макроуровне государства. Но в этом направлении предстоит еще серьезная творческая работа специалистов теоретических и практических областей.